Позабытые реки текут
В древний океан совсем старый.
Где уставшие гиганты плывут
В свой последний путь запоздалый.
Глубина синей толщи воды
Больше чем жизни всех этих тварей,
Живших на островах ледяных,
Упокоенных на водной глади.

Позабытые реки поют
Про свободное новое время.
Отгремел вдруг последний салют,
Напрочь сгинуло старое племя.
Новой жизни могучий оплот
Без преград и ограничений,
В раз напомнит система вод
Из истоков, притоков, течений.

Уродливые стебли ползут стадами,
В земле ковыряясь, пожирая червей.
По стенам из стекла ползут, цепляясь
Щупальца невиданных нами зверей.
И вот слишком лениво глаза открывает
То самое, мощное, как молот Тора.
Огромное создание много лет прорастает.
Возвышается до неба старая мандрагора.

Потеряться в дивных садах.

Позабыть недавние лица.

Укрываться в тайных местах

Старых, брошенных, грязных больницах.

Не думать о том, что происходит вокруг,
Может лишь ленивый и наркоман,
Остальных правда-истина настигнет вдруг,
Внезапно, случайно, как ураган.


И не кухонные сплетни в виду я имел,
А четкое понимание того,
Что по стране идет беспредел,
А все здравие ума вминает в г**но.


Невидимой рукой туже винт закрутил.
Заскрипела черепная коробка,
Лопнул мозг, серой гнилью вокруг оросил
Мегаполисы все, городки и посёлки.


Испугались жители картонных домов,
Где не только мозги, а трубы прогнили.
Собрали осколки здравых умов,

От зеленого забора до синего.
Во дворе береза и за домом сосна.
Это все, что глаза мои видели.
Это все, что осталось - моя судьба.
Я сижу на цепи давно ржавой.
Грызу в миске облезлую кость.
Меня кормят помоями хозяева.
И все это приносит лишь злость.


Надоело, ох надоело
Каждый день на луну сидеть выть.
Надоело, ох надоело
Надоело собакой быть!


Я пугаю своим лаем прохожих,
Тех, которых никогда не видал.
В меня мечут камнями детки.
Человеком был бы - в морду бы дал!
Но я общительный добрый пёс
Эх, ведь не любят меня однако.

Я буду гореть до последнего дня,
Пока не иссякнет внутри меня порох.
Течение против не задержит меня.
От него останется пепельный ворох.


Как машина работать на полный износ,
Стирая в нефть убогие жилы.
Жить потому, что только лишь раз!
Не ради подачки и не ради наживы.


Я буду гореть до последнего дня
Дотла и ярким пламенем чистым.
Оставлю свет и добро от себя:
Горящим, будущим, лучистым!

Жизнь, словно вечность, но вечность-миг.
Первородный вопль превращается в крик.
Ты родился, вылезая на душевный мороз,
Превращается в лед с годами град твоих слез.


Крик растет и грубеет, обретает форму.
Выливается в пули, залезает в обойму.
Быстро суть уловив, ни слова не позабыть,
Сможешь криком легко взять и убить!


Они ведают страх и считают часы.
Правит страх, что Фемида накреняет весы.
У меня есть оружие против Земли!
Я кричу обо всем, кроме любви!
Они веруют в будущего светлые дни.
Они жаждуют урвать кусочки свои.

Иголкой и ниткой
Стежок за стежком
Прошивая насквозь
Все слои кожи.
Все мысли застынут
В мозге тугом.
Никто их не сможет
Достать и помножить.


Уши заткнув мягкой ватой
Глаза закупорив руками
Рот аккуратно зашит заплатой
Вокруг пустошь и бездна с нами.


Давайте дружно играть в молчанку.
И не дай бог хоть слово прорвется.
Всю суть вывернуть в миг наизнанку.
И шифровать ничего не придется.
Давайте дружно играть в молчанку,
Чтобы никто там наверху нас не понял,
Чтобы никто оттуда даже не слышал,
Не созерцал, не ведал, не знал.


Око за око
Укол за уколом.

Кто выдавал вам бюджет?
Позвольте узнать и дайте ответ.
Позвоните домой, передайте привет,
А вечером к вам придет дед.


Даст огоньку, даст прикурить.
Врежет так, что захочется жить.
Спросите вы: "зачем вам канистра?"
"Да чтоб кино мерзкое ваше спалить!"


Боже царя храни!
Сильный державный!
Боже царя храни!
Царь православный!
Боже царя храни!
Сильный былинный!
Боже царя храни!
Спал с балериной!


Порочить благо родного царя
В настоящее время пытаетесь зря.
Царь как живой он в гробу не лежит,
Как вы он и ест и пьет крепкий спирт.

Она придет к ней в душу, к нему вдруг постучит,
Невинная, открытая, и как дитя глядит.
Ее двое лелея, заботясь и любя,
Сберегут, как предки, огонь костра храня.


Серый грязный лед в лужах любви
Они споткнулись и упали на этом пути
Все измазано жижей проклятых дней
Они ведали любовь, но устали жить с ней.


Так происходит очень часто и быстро пройдет.
Она рыдает дни и ночи, он бесцельно пьет.
А через месяц или два успокоятся оба.
И из грязи восстановят эту особу.


Возможно это будет бл*дства сущности тлен,
Ведь она уже не та, она встала с колен.