Когда Солнце погасло, наимудрейшие не могли толком объяснить оставшимся в живых, как же Луна продолжает освещать Землю, чей свет она отражает? И еще на один вопрос также никто не имел ответа: А когда померкнет Луна? Раз Солнце сгорело, то и… Наимудрейшие потерялись в догадках. Мир их науки пал вместе с объявленным парадоксом – «конец света» настал, но жизнь продолжалась. Не такая как прежде. О, нет. Но, все же…

У центра созвездия Скорпион в планетарной системе Глизе 667 бессмертен воинский культ Черного Солнца, каковым называли красную звезду «Антарес», благодаря энергии которой и стало возможным наличие разумной жизни в непроглядной тьме вечности.

Посещение выставки.

Брошюра вместе с приглашением обещала получение невероятных эмоций от редких экземпляров частной коллекции.

В зеленых коридорах и красных залах с высокими золотыми потолками, поддерживаемыми белыми колоннами, было действительно много старых знаменательных полотен. От Ринасчименто южного и северного до Рисорджименто всех направлений.

Полая станция. Старая, каменная, доисторическая. Множество металлоконструкций. Многое разрушено. Многое еще может быть пригодно к работе.

-...Она работала все это время... - произнес вслух Командир, будто читая мысли своего адъютанта: - Автономно. Теперь же, нам предстоит снова освоить контроль над этой Луной.

- Над этой... А были и другие? - молодой человек, делающий для себя открытие за открытием в один из невероятных часов своей безмерно занимательной жизни, не хотел задавать слишком много вопросов, но стоило ли молчать, когда есть тот, кто, очевидно, знает несколько больше.

Светлый день. Очень снежно и очень холодно. Красиво… Вся хвоя в снегу. Безупречная чистота идеального сочетания зеленого и белого.

Выдалась бы приятная поездка на автомобиле через лес до нового расположения, если бы не заносы. Как и всегда, самый «удачный» поворот – это поворот на выезде. Оставалось километров семь, не больше. Возможно – меньше. Пришлось идти до штаба пешком.

Здание недавно занятой Администрации тоже белое. С (не к месту или очень даже…) греческими колоннами, поддерживающими полуциркульный фронтон.

Паршивая тогда выдалась осень.

Но, если раньше - паршивое воспринимали временным обстоятельством, то сейчас - даже самые фанатичные впадали в ощущение паршивого «безвременья».

Всё стало одинаковым. Месиво бездорожья – всесезонным. Хаос передвижения – фронтальным. Фатальным?

С недавних пор навели кое-какие порядки в снайперских рядах.

Плохо – чаще обременяли «напарничеством».

Где я?

Закрыл глаза на мгновение и забылся.

Потерялся во времени и пространстве.

Слышен только хруст подо мной. Пошевелю ногой – хруст. Пошевелю рукой – хруст.

Если приоткрою глаза – все белым-бело. И так жарко! Пустыня?

Точно! Определенно это она! Песчаный бескрайний простор. Иди, не хочу…

Как я здесь оказался? Так трудно вспомнить! Помню только, что яичница здесь жарится прямо на поверхности боевой машины. Под открытым Солнцем – готовый обед.

Глаза закрываются. Давит свет на глазницы снаружи или изнутри – не понять.

Этот господин разоблачил «игру», под названием жизнь. Разоблачению всегда сопутствует большая Удача и приобретения. Нужно было найти свой смысл, чтобы остаться. Нужно было найти предлог, чтобы вернуться…

Его деревня небольшая, но достаточно многолюдная. Вдоволь здесь выходцев из разных «культурных слоев». Представлены все виды социальной среды.

У господина хорошая память! Когда он был здесь еще ребенком, то охотно заводил дружбу то с тем человеком, то с этим. Многих знал, если не поименно, то «пофамильно» наверняка.

- Дайте свою руку! – сказал капитан капитану. Но один был на корабле, а второй только выбирался из воды.

- Большое спасибо! – благодарение за спасение, с последующим вопросом: - Вы капитан этого судна?

- Нет-нет! – живо отозвался спаситель, в компании еще двоих таких же, как он: – Мы командовали прежде другими кораблями…

Воды мирового океана с недавних пор переживали удивительнейший опыт. На больших и малых судах вспыхивал Бунт матросов и те с охотой и радостью, с чувством благоговения и предвестия больших перемен, избавлялись от своих капитанов.

Такая хорошая девочка! Все дети хорошие. Да, безусловно, все.

Она закручивала свои медовые локоны на ручку расчески, сидя перед зеркалом, и мечтала.

В детской мечте милая видела себя настоящей королевой. Королевой путешествующей всюду и всюду ей были рады, и всюду говорили, как красива она!