За окном была тихая ночь. Лишь капли дождя барабанили по стеклу. Свет фонаря был приглушен, и по глади стен и потолка скользили только отражения от огней фар проезжающих мимо машин.  Девушка тихо посапывала, плотно завернувшись в одеяло.  Ей снились приятные сны о теплом море, пальме, пляже,  солнце и стройном загорелом парне, ласкавшем ее нежное тело в своих крепких объятиях. На самом деле это был не совсем сон. Это действительно было, и не так давно. Дикий пляж, бурный секс, прозрачная вода, - всё это оставалось там, в прошлом, в лете.

 Ведьма носилась по комнате, вопя и ругаясь: "Ну как же это так можно! Как эта дуреха только посмела! Да я ж ее в порошок... Да я ж ее!.." - ведьма не унималась. Ее рыжие локоны были больше похожи на змей на голове Медузы Горгоны, зеленые глаза так и пылали красным. 

 В помещении было жарко и шумно. За маленькими квадратными столиками, куда ни глянь, небольшими стайками сидели люди и что-то увлеченно обсуждали. Человеческий гомон, казалось, опутывал все, и конца и края этому не было. От этого шума, казалось, было невозможно сбежать, разве что переместиться из этого небольшого, но тёплого и уютного помещения на холодную улицу, где уже третьи сутки лил дождь, как из ведра, - не лучшая альтернатива. Постепенно я уже начал привыкать к этому сливавшемуся в единое целое шуму, и даже стал слышать какие-то отдельные фразы, разговоры, истории.

Борьба

Лето кончилось, унося за собой карусель впечатлений, красок и событий. Кажется, что именно с летом и приходит настоящая жизнь. Все же остальное – это просто передышка. Тягостное ожидание, которое, не иначе как какое-то наказание, создала для нас природа. Приходится терпеть и холод, и грязь, и снег, и дождь, авитаминоз, слабость сил и нежелание жить. И даже лето, как будто в наказание за плохое поведение, может быть слишком жарким, холодным или дождлиовым.

- Я тебя не люблю, - твердо и безапелляционно сказала она. Я же смотрел на нее как будто бы снизу вверх, несмотря на то, что был чуть ли не на голову выше нее. Она не смотрела на меня, ее лицо было направлено в противоположную от меня сторону, а курносый носик был вздернут к потолку. В этой гордой и неумолимой позе она была безумно прекрасна, несмотря на свои растрепанные черные волосы и белое платье с несколькими маслянистыми пятнышками на ней. Я знал, что пришел не вовремя. Она готовила ужин своему нынешнему мужу, но мне было все равно.  Я-то знал, как дела обстояли на самом деле. Теперь я стоял перед ней на коленях и клялся в вечной любви. Какая-то часть меня даже верила в правдивость моих слов. Вторая же наблюдала. Она всегда наблюдала. И как будто бы вела записи, подмечала и записывая, оставляя в глубинах моего разума все мелочи и все обстоятельства. Когда же забытые, но важные вещи необъяснимо всплывают из головы обратно, просто выводами, - мы их называем интуицией. И сейчас интуиция ясно подсказывала: она врет. И врет не в первый раз. Я смотрел на нее большими влюбленными глазами, а сам следил за ее реакцией. И с каждым разом я видел, что в ее глазах нарастают сомнения. Я точно знал, что ей не нравится эта скучная и бездушная однообразная жизнь, когда все расписано день за днем: обязанности, ласки прикосновения и слова. 

 Я не знаю, как всё там было на самом деле. Думаю, это выглядело как-то так. Точнее, так должно было выглядеть.

Моя сестра, безутешная, сжимая белый платочек в руках, пришла морг. Тело ее всё дрожало, она боялась. Она надеялась, что это ошибка, что ее позвали просто так. В морге было холодно и немного темно. Врач сидел среди трупов и спокойно ел бутерброд, запивая это холодным соком, вытащенным из одной из морозилок, где должен был бы храниться труп. А, может, и хранился. На самом деле я не знаю, как у нас в России выглядит морг. Никогда там не был. Но представляю его я себе как-то так. Моя сестра была явно оскорблена таким поведением. Она зло смотрела на работника морга через черную вуаль, которая была частью красивой черной шляпки. Ее нежные пальчики с ярко-красными длинными ногтями впивались в белоснежную ткань уже изрядно помятого платочка.

Я снял шляпу, наклонил голову, то ли с сожалением, то ли в отчаянии, то ли в приветствии. Она смотрела и лукаво улыбалась мне. Наверно, в ее глазах я выглядел таким смешным. Обычно уверенный в каждом своем шаге, поступке, мысли и движении, сейчас я был больше похож на глупого мальчишку, потерявшего голову при взгляде на эту страстную женщину. Она играла мной. Казалось, я был готов на всё. А ей было на меня плевать. И в то же время ей были нужны мои деньги. Именно поэтому сейчас она и была рядом. Тогда чего тянуть?