Шанталь повторила вопрос, хотя ей и так все уже стало очевидно. Она почувствовала нарастающее в груди негодование, к щекам прилила кровь.

Да за кого он ее принимает? За доступную девицу, которая согласна на все после первого же поцелуя, да еще и в тюрьме... Ну уж нет.

Шанталь вскочила, ее темно-синие глаза сверкнули.

- Выпусти меня отсюда! - громко сказала она.

Она сама не заметила, как перешла в общении с ним "на ты".

Франсуа взял ее за руку и потянул, принуждая снова сесть на кровать.

Ничто так не сближает людей, как опасность общей грозящей им беды. И в последующую неделю нахождения в тюрьме Шанталь почувствовала это в полной мере. Люди старались поддерживать друг друга.

Остаток вечера Шанталь просидела в углу на своем матраце. Ее сознание все еще не могло смириться с тем, что она арестована и, вероятно, скоро умрет.

Вслед за грубым окриком Шанталь почувствовала толчок в спину. Вслед за этим раздался скрежет закрываемого засова. Молодая женщина невольно обернулась назад, где за частыми прутьями решетки ей ухмылялись две физиономии в красных патриотических колпаках.

Вы в губы её не целуйте, не надо.

Она Вас опять предаст.

Но Вы под гипнозом этого взгляда,

И сердце танцует вальс.

Веки были тяжелыми, словно налитыми свинцом. Как ни пытался Пашка открыть глаза, это у него никак не получалось. Все же тело казалось легким, невесомым. Но при этом почему-то не удавалось пошевелить ни рукой, ни ногой. И это несоответствие было странным и удивительным.

Хотел быть заводным, но просто сгнил

В погоне за элитностью натужной.

И не помог потрескавшийся грим...

С крылом отбитым пухлый херувим...

Скатилось солнце за черту -

за переменчивость июня...

Ты примеряешь снова ту,

какой могла быть.

Впрочем, втуне...

Её походку и слова,

цитаты, мысли и осанку.

А все вокруг - как тетива,

натянутая до изнанки,

До слова, жеста, крика "пли!"

Хотя, нет смысла даже в этом...

Давно сгорели корабли

В той гавани - от сигаретки,

прикуренной - а как бы так,

Госпиталь села Романовка представлял собой довольно длинное двухэтажное бревенчатое строение. Сбоку к нему лепилась еще какая-то небольшая постройка. Несмотря на царившие в стране хаос и разруху, вызванную гражданской войной, госпиталь всё еще более-менее исправно функционировал.

Икона была на месте. Засунув руку под матрац, Пашка вытащил ее и слегка провел ладонью по гладкой прохладной поверхности. Большие темные глаза Божьей матери смотрели на него с неизменной печалью.