Мухино щастье
Как-то раз на край карниза
Муха утречком пришла,
Смотрит: яблочный огрызок.
Настоящий! Во дела.
Яркий, сочный, ароматный.
Волшебство, ни дать, ни взять.
Сами знаете, приятно
Так подарки получать.
Скушав яблока кусочек
И расправив два крыла,
Муха очень-очень-очень,
Очень щастлива была.
По секрету! Ты на глазки
Этой Мухи не смотри.
Всем известно, мухи прячут
Щастье с радостью внутри.
Правда похоже?
Утром рано мы ходили
С Крокодилом в магазин
И купили в бакалее
Разноцветный пластилин.
А потом сидели дома
И лепили из него
Глазки, нос и длинный хвостик
Крокодила моего.
И меня слепили тоже
Небольшой величины.
Крокодил сказал: «Похоже!»
Вот, любуйтесь – это МЫ.
иллюстр. Rukiye Ulusan
Безмолвие
Безмолвна осень в час заката.
На серебре её седин
Кармина красками объято
Горит созвучие рябин.
Незнакомка
Ваш белый локон, ваш взгляд небесный,
Ваш лик невиданной красоты!
Вы дивный сон и мираж чудесный,
Вы ангел девственной чистоты.
Надежда
Минувшему довольно оправданий.
Ошибки исправляются легко,
Назначив месть наградою страданий,
Проигранное – честью, оттого
Случается, окутывая прошлым
Судьбу, и сердце горестью пленя,
Мы возлагаем тяжесть вечной ноши
На каждый миг сегодняшнего дня.
Грядущему оправдываться нечем.
Незримы предстоящего черты.
Но дар его – надежда скорой встречи
С возможным и пока непрожитым.
Пишите легко?
С удивлением читаю наставления Дарьи Мясниковой о том, как писать «яркие истории». Удивление моё совершенно искреннее, поскольку вижу в этом, по признанию самого автора, поспешно составленном тексте одни лишь заклинания.
Что в них? Чем может помочь пожелание в императивной форме? Ведь, по сути, произносить подобные слоганы – всё равно что выкрикивать слово «сахар» – слаще не станет. Тем более, если делать это бессистемно.
Судьба порой очаровашка!
Судьба порой очаровашка!
От сердца искренних щедрот
Душою чистой нараспашку
Способна радовать. И вот…
Как шёпот страсти, замирая,
Целует нотой блюз висок,
Лодыжки мягко согревая,
Шуршит коралловый песок.
А нравлюсь я себе безумно,
Качаем пенною волной,
И ясным днём, и ночью лунной
Ныряя в бархатный прибой.
И, гладя тёпленький животик
Вина бокалом дорогим,
Урчу, мурчу, как сонный котик,
В ночи по кромке ноября...
В ночи по кромке ноября
Крадётся что-то.
Простите, честно говоря,
Но это… жопа.
А как ещё назвать дожди
И слякоть стужи,
Что дрянью сыплют посреди
Унылой лужи?
И как зовётся кислый стон,
Что носит ветер,
И снов разбавленный бульон
С мечтой о лете?
Уже ни пукнуть, ни вздохнуть,
И всё до фени.
Кругом забвение и жуть
Осенней лени.
Какое слово ни вложить
В уста Эзопа,
Долг судьбы
Судьба моя не шутки ради,
Но как положено богам,
Не хуже, чем Володе Влади,
Платила, сука, по счетам.
В деньки душевного разлада
Она строга со мной была,
Страданье делая наградой
И наказанием сполна.
За трусость совестью корила,
За страх моралью, а ещё
«Покайся!» – с нежностью твердила,
Подставив жёсткое плечо.
Всё воздавала. Плач и слёзы.
За каждый чих и ложный крик
Я получал её угрозы
04. Долг котячий
...и первая мысль, что испуганно заметалась в голове Чешира, была до боли похожа на причитания Мишки Кентерберийской: «Какого дьявола каждый раз бьют по голове?» Ответ на вполне справедливый вопрос до сих пор оставался тайной.
А тем временем грубые лапы втолкнули нашего героя в хату. Хата была явно «воровская». Белёный потолок расписан акварелью наподобие Сикстинской капеллы – голые кошки и коты-купидоны нежатся на облаках в неприличных позах, стены увешаны помпезными пейзажами с кошками-пейзанками, предающимися сомнительным утехам в стогах сена, а посредине горницы стол с угощениями – развалами солёной кильки, кильки вяленой, кильки копчёной, варёной и маринованной в укропе.
За столом сидел десяток самых разнообразных, как и кильки, котов. Полосатых, рыжих, одноухих, в пянышку. Они угрюмо таращили в тарелки бандитские морды и жевали. Во главе, занимая огромное позолоченное кресло, возвышался лысый вожак. Он казался одноглазым, словно Нельсон, одноногим, как Сильвер, попыхивал трубкой и был донельзя лохмат, чем-то напоминая Билли Бонса. Исподлобья оглядев гостя, хозяин заговорил первым:
– Ну, мил кот, проходи, садись. Выпьем, закусим, о делах наших скорбных помяукаем.
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- 8
- 9
- 10
- …
- следующая ›
- последняя »