Тётя большая купаться пошла,

В речке, что рядом с деревней текла.

Время прошедшее. Ясно зачем.

Мигом деревни не стало. Совсем.

Тётя гигантская в речке сидит,

С дуба ворона с опаской глядит,

Нету кругом ни кола, ни двора,

Всю деревеньку накрыла волна.

В тазике медном дед Кузя плывёт,

Тётеньке громко и грубо орёт:

– Мать твою в душу, какого рожна?!

Глянь на себя, ты ж как боров жирна!

Тёте обидно! Плеснула водицей,

Час распинался, что было силы!

– Не понимаю! – скривилась она.

И, представляете, не объяснила!

Пеной вскипает гнева волна,

Будто посланники гнева и страха

душат ветрами в объятиях тьмы,

треплют метели рваной рубахой

стылую ночь уходящей зимы.

Та подвывает вдогон возмущённо,

сбросить пытается саван с плеча,

лесом качает, грозя монотонно

хватке жестоких десниц палача.

Нет ни надежды, ни веры, ни воли,

стоны сиротские, жуть-пустота,

грязною тенью на снежном подоле

бродит в потёмках пурга-нищета.

Сонно короткой затяжкой рассвета,

Растворю окно, припугну-ка хмарь,

цвет черёмухи, как видение…

Нет. Метель и снег – на дворе февраль

шьёт морозные украшения.

Омертвелый стон по полям зимы,

ледяными стучится оковами,

и загадки знаков шальной весны,

знать, не верно мной истолкованы.

Я опять в окно, аж до пояса,

да толкаю снежинки подалее:

– Не хочу! – кричу хриплым голосом, –

Уходите деньки запоздалые.

И случится ведь, принесут тепло

Мы сожалеем, если потеряем,

и спохватившись, жаждем возвратить.

Но не случается. Внезапно исчезает

и прячется. Да так, что не найти.

До горьких слёз – вся подлость драматизма,

Извлечь бабло – задача прагматизма,

На дне ни капли – зуд алкоголизма,

– Плевать на всё! – искусство пофигизма.

Злится хмарь в небесах свинцеватыми тучами,

бьёт дождями в стекло, как солдат в барабан,

не оставив – зараза! – ни счастья, ни случая,

позабыть об измене, про ложь и обман.

И пока наслаждаюсь полей бездорожьем,

да за шиворот льющейся, грязной водой,

сатанею душой до мурашек, до дрожи я

ночь за ночью без сна, не владея собой.

Эх, природа-беда, окаянь разозлённая,

так прихватит за горло, считай не везёт.

А по сердцу скребёт колдовство неуёмное,

из светской дискуссии

Прикиньте люди, во переполох,

мир полон заблуждений, и подвох

грозит невольно каждому сейчас.

Откуда мысли, чёрт возьми, попали в нас?

Тут вариантов, как в лесу клещей,

песка в пустыне, в Африке дождей,

на море волн, подмышками волос…

Но! Кто-то истину сегодня произнёс.

Познанья сила – я без дураков! –

теперь открыта. Смысл её таков,

что наши мысли, знайте, господа,

Захочешь глупость, выбирай любую.

Доверься только вкусу и чутью.

Вопрос сложнее: повторять чужую,

иль чаще обнаруживать свою?

Анечке

Не нужно слов прощания и грусти,

не торопите сладкого мгновенья,

быть может миг желанный не отпустит

томленье ваше и прикосновенье.