Едва открыв дверь своей квартиры, Рябов остановился на пороге и жадно втянул носом воздух. Лакомо пахло кушаньями, которые жена обычно готовила лишь по большим праздникам. «Не иначе как кто-то из ее родственников опять нагрянул» - решил он после короткого раздумья.

Знакомый пилот предложил прокатить меня с ветерком на мотодельтаплане. Идея мне понравилась – чем плохо взглянуть на землю с высоты птичьего полета. Опять же, новые впечатления.

- Идет, - кивнул я и поинтересовался. – Сам аппарат собрал или помог кто?

Апрель в провинциальном городке
Вполне довольного судьбой -
Колючки кактусов в окне,
Щербатый камень мостовой.
Над лабиринтами окраин,
Лежащих в высохшей пыли,
Многоэтажек нависают
Однообразные углы.
Труба кирпичная котельной,
Пестря прожилками бетона,
Торчит на улице соседней
Неколебимым пальцем педагога.
Канава, будто бы уснув,
Пускает пузыри, и тополя,
Как метлы взятые на караул,
Стоят у плоскостопного моста.
Привычной жизни круг,
Что воинский устав,
Здесь соблюден, и аккуратно
Обычай словно Минотавр,
Съест в полночь сутки безвозвратно.

Подполковник в отставке Срибный и я сидим в тени старого клена неподалеку от детской площадки за столиком, по которому по вечерам звонко стучат костяшки местных доминошников. Ленивый разговор между нами идет, что называется, о том о сем.

Было время, когда при каждой возможности я устремлялся в Москву, чтобы походить по театрам первопрестольной. Как я доставал билеты на спектакли, на которые не каждый столичный житель попасть мог? Ну, так голь на выдумки хитра.
У знакомого актера нашего областного театра я одалживал его удостоверение личности. С этим документом можно было подойти за полчаса до начала представления в кассу или к администратору, где как, и получить вожделенный входной билетик. Одно неудобство – иногда весь спектакль приходилось смотреть стоя.

- Я здесь один здравомыслящий человек, - оглядев с высокомерным видом сослуживцев, объявил Александр Леонидович.

Это не понравилось Евгению Викторовичу. Он ударил своего пожилого подчиненного кулаком в лицо и сказал назидательно:

Андреевский спуск для киевских художников давно уже не что иное, как арт-салон под открытым небом.

Вот там я и купил у одного из мастеров кисти небольшую, размером с лист из школьной тетради, картину в домодельной деревянной рамке.

Господи, что ж так тихо? Ни звука ведь. Воздух и тот неподвижен.

Каждый раз одно и тоже: стоит переступить порог квартиры, как неизвестно кто будто командует всякому шороху в ней замереть. Только и остается, что сесть поплотнее в кресло и предаться старому другу - унылому одиночеству.

К острову, на котором расположились мы с приятелем, в сверкающих отблесками солнца бурунах несется моторная лодка. В последний момент она чуть отворачивает и на полной скорости вылетает на песчаный пляж соседнего островка, отделенного от нашего протокой метров тридцать шириной.

От кого Родион унаследовал талант живописца родители так и не установили. Ни по отцу, ни по матери не было таких, кого бы память многочисленных родственников запечатлела, как мало-мальски приличного художника. А вот Родион взял и в пять лет стал дипломантом областной выставки детского рисунка.