Зайдет про воровство речь при мне, я молчу себе в тряпочку, не бросаю в чужой огород камушки – уж больно скользкая эта тема. Что и не удивительно – рыльце у самого в пушку.

В пятом классе, побывав в шкуре актера, я испытал потрясение.

Простое дело прочитать со школьных подмостков отрывок из «Тараса Бульбы» обернулось для меня катастрофой.

Беда с некоторыми поговорками. Стоит полюбопытствовать только и обнаружится тут же, что все они ноне переиначены, да так, что от первоначального их смысла один пшик остался.

К гадалке не ходи, солгал бы я, сказав, будто никогда не скорбел о годах, что прожиты так беспечно.
Сокрушаюсь, конечно, и еще как другой раз.
Однако, чтоб локти кусать, такого не наблюдалось.
При всем при том врать не буду, в унынье все ж приходилось впадать вплоть до депрессии.
Особенно в темное время суток. Да ладно бы летом, зимой-то ночи такие длинные.
И мысли вроде одни и те же приходят и никакой эксклюзивности в них днем с огнем не найти, а как заберут за живое, так хоть головой об стенку.
Такие страсти-мордасти прям куда там. До скрежета зубовного.

Собравшись на лукоморье, поэт Изяслав Богуславский надел фрак, манишку белоснежную. Чин чинарем галстук бабочку нацепил...
Иначе никак: не зачуханный рифмоплет с незнамо какого сайта - лайковый классик места те запечатлел.
Короче, Изяслав мыслил приобщиться к горнему без всякой там неприглядной конкретики будней. Известно, она, эта конкретика, не в его компетенции. А что? Пусть, у кого мысли попроще ищут себе в фактаже приключения на свою задницу.

- Штуку немцы одну придумали, - сказал Вадик, выстругивая перочинным ножом из куска доски очередную самоделку, - фаустпатроном называется. Попадет такая в танк и ну в броне дыру прожигать. Так наши в ответку метлу на танке возить стали.

Хотел тут было сказать где, да духу вот не хватило. Потому как, идеже ноне эти места? Переиначены они подчистую. От памятной там, едва тронутой людьми, первозданности один пшик остался. Куда ни глянь, кругом козырная рукотворность.

- Иногда мне кажется, - сказал он, обнимая ее, - что мы вдвоем оказались на необитаемом острове.
- А я с тех пор, как мы встретились, - улыбнулась она, - на нем все время с тобой живу.

Раз, отдыхая в Крыму, заглянул я с дочерью, ей тогда пятый годик шел, в Поляну сказок. Ну, ту, которая на окраине Ялты у подножья скалы Ставри-Кая находится.
Остановились мы у скульптуры, где Иван-дурак ухватил в охотничьем азарте жар-птицу и рад-радешенек, а у него за спиной Конек-Горбунок вроде как отдыхает и удивляется суетности людских желаний.
Дочь меня спрашивает:
- Иван жар-птицу поймал, потому что он дурак или от того, что ему всегда Конек-Горбунок помогает?

Не успел я, однако, завершить фразу, как одна из Лен, они обе, окончив едва институт, объявились у нас в отделе, как ножом отрезала:

- Вам надо – вы и лебезите перед каждым недоумком.