Сад не только зона отдыха, но прежде всего место физической работы. Сегодня я пришел, чтобы набрать воды из скважины в бочки для полива. Иду, думаю о своем. Вижу, передо мной по дорожке навстречу бежит мышка полевка, серенькая такая, с длинным хвостом. Не люблю мышей. Я остановился, и она замерла, смотрит на меня. «Фу! Что с ней делать, может раздавить ее». Подумал так-то, а мышка, словно поняла мои намерения, шмыгнула в траву. «Ну, и ладно, пусть себе живет».

Окончив среднюю школу, я поступил учиться в Уральский лесотехнический институт. Получив квалификацию инженера механика по механической технологии древесины, два года отработал на предприятии, а затем после сдачи экзаменов был зачислен в аспирантуру.

Как-то к нам в гости приехала тетя Аня, старшая сестра отца. Не виделись давно, около двадцати лет. Встретились, поплакали, вспоминая минувшую жизнь, разорение родительского гнезда. Мама говорила осторожно, боялась даже думать об этом. Тетя Аня, знавшая о раскулачивании отца только со слов, не стеснялась резких выражений:
– Отобрали все, создавая капитал для колхозов. Лишили людей нажитого добра, и загнали, как скот, в лес заготавливать бревна для строек.

С наступлением теплой майской погоды жители бараков выходили с лопатами и граблями, чтобы раскопать, прилегающую к лесу дерновую землю, и посадить на ней картофель. Каждая семья стремилась раскопать и занять по возможности больший участок. Некоторые свои участки удобряли, завозили на них навоз, золу, шлак. Участки, прилегающие непосредственно к баракам, огораживали дощатым забором, превращая их в личные огороды. Так было освоено несколько гектаров земли.

В декабре страдалец лег в больницу на операцию, после чего на следующий день, в возрасте тридцати семи лет, умер. Это была горькая утрата, которая чувствовалась по жизни во всем. Казалось, мир обрушился.

Тяжелые, изнурительные работы на лесозаготовках и неполноценное питание довели моего отца до болезни. У него в возрасте тридцати шести лет возникла язва желудка, и он не мог выполнять тяжелую физическую работу. Работал сторожем, летом пас стадо коров. Владельцы коров по договору с пастухом расплачивались деньгами и молоком. Отец был неграмотный, не умел читать и писать, но ему надо было вести учет, кто и как с ним расплатился. А я к тому времени закончил уже первый класс, и меня считали грамотным. Он говорил:
– Вот Яша Бузмаков – очень грамотный человек. Он окончил четыре класса школы.

Меня приняли учиться в первый класс начальной школы. Школа была одноэтажной, выложенной из красного кирпича, и поэтому ее называли красной школой. Первых классов было два. Учились оба класса в первую смену, начиная с восьми часов утра. Я был нелюдимый, застенчивый ребенок, с трудом общался с незнакомыми людьми, поэтому учителя первых классов Галина Александровна и Лидия Николаевна не хотели брать меня в свои классы. Галина Александровна отправляла к Лидии Николаевне, а на следующий день Лидия Николаевна посылала невзрачного мальчишку обратно. Так продолжалось около двух недель сентября.

Великая Отечественная Война приближалась к концу, однако до победы надо было еще дожить.

Однажды в конце апреля, когда яркое солнце усердно согревало землю, случилось так, что в доме не оказалось никакой еды.

Зимние продолжительные вечера были однообразными и скучными. На улицу родители не отпускали, а играть в коридоре барака соседи не разрешали, ругались, заявляя, что им после работы надо отдыхать.

Прошло уже четырнадцать лет, как мои родители работали на лесосеке: валили деревья, обрубали сучья, распиливали стволы деревьев на бревна, на лошадях увозили их к реке и в половодье сплавляли вниз по реке Шишим. Шла Великая Отечественная Война, она поглощала много древесины на сооружение укрепительных сооружений, мостов, блиндажей.