Школьный автобус остановился у остановки "Шервуд" и неистово закряхтел, будто он вот-вот развалится на части. Из него вышел мальчик с замызганным и потрепанным портфелем, который повидал очень многое в этой жизни.

- Сэм, завтра в 7 на этом же месте, хорошо?- Улыбнулся парень за рулём, держа руку на кнопке закрытия дверей.

- Хорошо.- Сухо ответил подросток, шаркая ногами по сухому асфальту.

Лишь через длительное время,
Я смог открыть свои глаза,
Увидеть это безобразие, тебя,
Смеющейся над чувствами слегка.

Мне было больно слышать тишину,
Дышать ветрами сладкого обмана.
Пока ловила ты изящную волну,
Я был в заложниках дурмана.

Да, я не первый на твоём пути,
И точно знаю: не последний.
С тобою был я взаперти,
Не видел мир забвенный.

Не получил конкретного ответа,
И в этом был я ни при чём.
Тень ярко-красного браслета,
Легла на сердце сургучом.

Тебе писать: всё бесполезно,
Уж лучше стенкам говорить.
Ты молча послала меня любезно

Приду домой, поставлю чайник,
Прилягу на диване, отдохну,
Вернусь на кухню, съем я пряник,
И вновь из дома побегу.

А во дворе, на старой лавке
Сидит туманный человек.
Его душа подобна ветхой тряпке,
Которая стиралась целый век.

Я подойду, спрошу его о жизни,
Узнаю все: что было, что прошло,
И я услышу горестные мысли,
Как человеку было тяжело.

Вернусь домой, открою окна,
И буду песни сочинять,
О том, как жизнь неблагосклонна,
О том, что предстоит мне испытать...

Бывало так, что смотришь на себя,
А видишь в зеркале пустое отражение.
Ни радости, ни умиления, ни горя,
Ведь на душе одно опустошение.

Но эта пустота смеётся над тобой,
Ведь ты не видишь самой сути.
Так тяжело, порою, быть самим собой,
Захлебываясь в океане гадкой мути.

И лишь когда поднимется кулак,
И алые пруды раскинут свои сети,
В осколках острых промелькнёт
Тень сумасшедшей вести...

Какого быть человеку, чьи родители исчезли ещё в детстве?

С этим вопросом каждое утро встаёт Анна Мунк , известная оперная певица. К сожалению, её детство было омрачено чёрными красками, цвета которых надолго пробрались в сознание женщины. Отцом Анны являлся Герман Мунк. Он увлекался археологией, участвовал во многих раскопках.

Незадолго до одиннадцатого дня рождения своей дочери, он уехал на очередные раскопки в Австралию, после которых он не вернулся домой.

Девочка ещё с самого детства увлекалась музыкой и пела много песен про маму, которая скончалась при родах.

Наверное, этот день запомнится Максиму Денисовичу на всю жизнь. Все это произошло в пятницу, когда люди готовились к выходным. Для Максима Денисовича этот отдых представлял собой встречу со своими друзьями за рюмкой водки и небольшой баночки с килькой.

Мужчина, как обычно, вернулся с работы домой, достал хорошенько спрятанную от жены бутылку водки и пошёл на встречу с друзьями.

- Ты куда?- спросила жена, домывая последнюю тарелку.

- Да это, ну. Ну ты же знаешь, ну!- нервно засмеялся Максим Денисович, почесывая затылок.

Эта история началась с того, что в небольшом городке в один из ломбардов попала картина неизвестного художника. Она представляла собой портрет красивой девушки, на голове которой была белая шляпа с широкими полями. Её выразительный, и в то же время загадочный взгляд заставлял человека отвести свои глаза из-за непонятного чувства страха. Портрет был настолько хорошим, что казалось, будто девушка на нём живая, просто застыла на месте и не моргает. Из-за широких полей шляпы её глаза были погружены в тень, поэтому зрачки представляли собой два огромных и бездонных пятна.

Этот дом для престарелых представлял собой двухэтажное здание с потрепанным фасадом. Последний раз ремонт здесь проводился в 1999 году, когда в это место пришла новая заведующая. Через 6 лет она покинула пост, а её место заняла Жанна Денисовна, " Кактус", как её называли здешние постояльцы. Иван Сергеевич тоже не был исключением, и при любой возможности, когда кактус отвернётся, шептал на него бранными словами.

На часах ещё не было и шести утра, как в комнату забежала маленькая медсестра с градусником в руках.

- Подъём!- Крикнула она и подошла к небольшому столику, который стоял у окна.- Время мерить температуру.

Иван Сергеевич, мужчина лет шестидесяти пяти, перевернулся с бока на спину на кровати и поднял для медсестры руку, чтобы та смогла поставить градусник.

- Зажимайте,- тявкнула девушка, смотря на ещё сонного мужчину.- У меня ещё целый вагон таких же, как вы, так что можно и пободрее быть!

Не проходите мимо естества,
Не стоит вам влюбляться в кукол.
Для этого не нужно мастерства,
Чтоб вас потом никто не тюкал.

Чтоб не играли с вами и не лгали,
Учитесь, люди, выбирать,
А если к вам пришли, кого не звали,
Таких бы надо прогонять.

Гнать далеко, надолго нужно,
Чтоб не нашли дорог назад,
Ведь от таких вам будет душно:
Не хватит тысяч баррикад.

Забудьте всех, кто сомневался,
Кто в вас специально ошибался,
Кто за спиной безудержно смеялся
И с душами небрежно обращался…