Души моей туманный Альбион
Души моей туманный Альбион…
Давно в плену у всадника из меди.
Мой город, как и я, в дожди влюблён.
И солнце там во всю не часто светит.
На берегу – дом предков. На века.
Застыл, как верный страж. В Неву глядится.
В старинных окнах – тяжкая тоска,
Что прежнее уже не возвратится.
Любил мой дом, когда звучал Шопен.
В большой гостиной не бывало душно.
Но дом - до неприличья дерзновен:
Распахивал все окна, словно душу.
Ветер, как усердная ткачиха
Ветер, как усердная ткачиха,
Ткёт на небе дивный облачный узор,
А у нас, внизу так тихо-тихо,
Распевает лишь псалмы пернатый хор.
Да трава, что стелется под ноги,
С пересохшею душою от жары
Молит солнце скрыться в поволоке,
Хоть чуть-чуть остепениться до поры.
Все устали. Люди и природа
С нетерпеньем ждут загаданных дождей.
Но препятствует, видать, тем что-то:
Нет, не слышно долгожданных их речей.
Грезится, что все живут надеждой.
Ждут предвестников грозы и верных слуг:
Громыхнёт сначала тихо, нежно,
Чудак-человек
Есть на свете чудаки. Иваныч был из их породы: немного философ, немного фантазёр, немного мечтатель. Безобидный, добрый дядечка. Зла никому не желал, да и оно обходило его стороной.
Привязался как-то сосед, дескать, забор на его территории стоит. Целых полметра возделывает Иваныч чужой земли, навар получает с бешеных урожаев, потому что там самый плодородный пласт.
Под охраной
Ах, как же цвела черешня! Красота, хоть картину рисуй! Виктор, давно мечтающий о хорошем урожае, каждый день обходил подросший сад. Он умилялся, видя, как пчёлы деловито перелетают с цветочка на цветок.
Просто захотелось сказать
Лена, взглянув на часы, начала собираться. Свежий хлеб уже должны были завезти в маленький магазинчик недалеко от дома. Эти походы для пожилой женщины стали вроде ритуала. Пройдётся не спеша по вечерней улице, поговорит со знакомыми, каких немало: вместе квартиры получали. Давно. Ещё в советские времена. И противное чувство одиночества отступит.
Грозы летние
Грозы летние короткие, незлые.
Громыхнут раскатом… Дальше – в путь.
След оставят терпким запахом полыни.
Да на травах слёзы – неба грусть.
Душой красивых много, но настолько...
Иришка, ты есть море вдохновенья,
И строчки сами просятся на лист.
Прими, мои простые поздравленья.
И в честь твою июнь танцует твист.
Ты не ревнуй
Ты не ревнуй, то женская натура:
Так нравится вниманье, интерес.
Капризного слегка дразнить Амура.
Чтоб поубавил малость пыл и спесь.
Кленовая заря, берёзовая грусть
Кленовая заря, берёзовая грусть…
Речитатив дождя, что помню наизусть.
Дух у неё святой, пшеничная коса,
В ней - цветик полевой. Без края небеса.
Не дай, Господь, ослепнуть мне душой
Не дай, Господь, ослепнуть мне душой,
Убереги от уз высокомерья.
Чтоб где-то там, за призрачной чертой,
Мне у тебя не выйти из доверья.
Не дай, Господь, неверный сделать шаг
Во тьму глухую неуёмной злобы.
И чтобы равным был любой босяк.
Богатый, бедный – все одной породы.
Не знаю, где – направо, а где – ложь –
Хоть не впервой я маюсь на планете.
Ты счёт моих земных грехов не множь:
За души кто-то должен быть в ответе.
И, если вдруг не устоит душа:
Соблазнов поглотит её гиена…
Прощенья больше не спрошу: «Грешна,
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 6
- 7
- 8
- 9
- 10
- 11
- 12
- 13
- 14
- …
- следующая ›
- последняя »