Накрапывал осенний дождь.
Парк загрустил о дивном лете.
Клён стал на старика похож
В давно изношенном берете.


На лавочке лежал цветок
Смотрел на осень, умоляя:
«Даруй мне жизнь, всего глоток.
Тебя восславлю, умирая…»


Услышал тихий слабый стон:
В обед с работы шёл садовник.
И, пожалев цветочек, он
Забрал его – на подоконник.


Бутон убрал, в горшок – песок.
И, не надеясь на удачу,
Выхаживал, как мог, цветок
С любовью и самоотдачей…


И вот, цветенья первый бал!
Как раз во время сенокоса.
А сорт садовник тот назвал

Нагло плющ лезет на шкаф.

Очень ему там нравится.

Он - пестролист и курчав.

Думает, всё разрешается.

В заброшенном доме горел костёр, разбрасывая по комнате причудливые тени. Четверо бомжей, подстелив под себя ворох старого тряпья, расположились поближе к огню. Выпили, закусили, чем разжились за день. По телу разлилось тепло, разморило.

- Петрович, а чё ты никогда ничего про себя не рассказываешь? - спросил Митяй, молодой, спившийся парень. Начал бомжевать он недавно. Просто свободы захотел.

- Да, знаешь, паря, если честно, стыдно мне. Говно я полное, мудило редкостное. И жизнь такую, как сейчас, заслужил...

Виртуальные просторы – бездна, океан…

Но нашёл свой милый остров некий графоман.

Там такие же бедняги добрые живут,

В душах собственных стихами создают уют.

Шумел Урал – широк и многоводен.
Показывал свой неуёмный нрав.
Тогда он был как будто бы свободен:
Известен многим, горд и величав.


Песок на пляже обжигал мне ножки.
Варил дед вкусных раков на костре…
Держала счастье в маленькой ладошке.
А дед пугал: «Не подходи к реке!»


Мол, унесёт с волной Урал малышку.
На дно речное воды увлекут.
А там русалки не прочтут ей книжку
И на ночь добрых песен не споют…


Теперь дома растут почти вплотную.
Урал бесшумен стал, и норов тих...
Но по нему частенько я тоскую.
«Хороший мой, прими в подарок стих».

ЯПовцы взорвали тихий омут сайта,
Да расшевелили местных чертенят.
Ох, как задымилась форумная гайда!
Страсти, кто же круче, чайником кипят.


Я же улыбаюсь, все мы - просто люди.
Ищем там, где лучше и комфортней нам.
Тут и там, конечно, явно словоблудим,
Доверяя души беленьким листам.


Все мы – просто люди, нет причин для ссоры.
Слишком много стало правд или неправд…
Я вино – в бокалы, разложу приборы…
Люди, заходите! Кто на брудершафт?

Чёрные стволы ольхи,
Белые – берёзы.
Снова я пишу стихи
И немного прозы.


И пусть времени – в обрез:
Всё дела, заботы…
И опять же, тянет в лес.
Там грибы – без квоты.


Тёмно-синий неба круг,
Жёлтые пижамки
На деревьях. А вокруг
С белыми полянки.


Необъятность красоты,
Ленточкой дорога…
Осень, снова мы на «ты» -
Время диалога.


Всё приму таким, как есть,
Слыша Муз звучанье.
По-шамански что ль пропеть
Счастью заклинанье?


Не до скуки. Не легки
Дней моих метанья...
Но пишу, пишу стихи
В час очарованья.

А первый снег от слова неизбежность…

Он раскисает быстро под дождём -

Проявленная грустная небрежность

По воле хмурости осенним днём.

Мечусь встревоженно сегодня - птицей в клетке.
Душа полна надежды и тревог.
Прибавилось хлопот, как повзрослели детки.
Бессонница – конечный их итог.


Всё валится из рук, сдружилась с телефоном.
Не отхожу от друга ни на шаг.
Вихрь чувств, подобный юго-западным муссонам,
Не может успокоиться никак.


Шестого ждём уже, а всё не научились
Спокойствию... Ну, чем же ей помочь?!
Все мысли целый день лишь на одном сходились:
Так боязно, когда рожает дочь.

Их было пять или шесть. Огромные, полосатые. Откуда взялись тигры в обычном городском дворе, Катя, как и все вокруг, не поняла. Сразу сработал инстинкт, и она побежала. Оглянувшись на ходу, с ужасом поняла, все хищники бегут за ней, хотя людей, бросившихся врассыпную, было много.