В жизни оказалось иначе. Монастырская келья особо не отличалась от номера в провинциальной гостинице. Обычные кровати с тощими матрасами, маленькими подушками и ватными одеялами под сероватым бельем. Плотные стеклопакеты, с отсутствующими горшками на подоконнике, сказывалась холостяцкая неустроенность, маленькие тумбочки и криво наклеенные обои. Темная паутина по углам и не особо чистый туалет в коридоре.

До революции здесь был центр паломничества, верующие со всей России добирались к нему пехом и всяко разно. Было два странноприимных дома, пекарня, церковно-приходская школа и небольшая типография. В разное время число насельников доходило до сотни. И все благодаря иконе Пресвятой Богородицы, чудным образом обретенной в этих местах.

Вадим воцерковляться начал совсем недавно и проходил у него этот процесс крайне непросто. Виной тому было несколько лет, проведенных в одной из многочисленных христианских общин западного толка. Там парню основательно промыли мозги и внушили скептическое отношение ко всему православному. Но платить «десятину» из своей скромной зарплаты Вадиму не хотелось, да и пастор стал донимать, мол «принимай крещение духом».

Неряшливая тетка в грязном халате толкала разболтанную тележку с эмалированными ведрами с ужасной больничной едой. Раздатчица была раздражена, до прибытия бездомных, больные столовские помои не брали. Сейчас же воняющие мочой забулдыги съедали все, оставляя ее хрюшек не солоно хлебавши. Она мельком глянула на истощенного старика, с почерневшими от обморожения конечностями и решительно двинулась дальше.

Человек осторожно обошел кустистый орешник и с удовольствием осмотрелся. Он стоял на вершине холма и ему прекрасно было видно раскинувшее понизу крошечное плато и старый дом, вплотную примыкающий к обрыву.
- «Это именно то место, куда я хотел добраться». Мужчина улыбнулся и глянул туда, где лазурный океан вплотную смыкался с вечерним небом. Желто-красное солнце рассыпало последние свои блики по спокойной глади гигантского водоема, придав ему рубиновое свечение. Чайки мерно кружились над изогнутой береговой линией, силясь отыскать зазевавшуюся рыбешку.

- Осторожно! – закричал он, но увидев Кононенко, добавил уже спокойней: - Лешка, ты? Ключи принес?
- Дядь Ген, - пятиклассник торопливо заговорил, глотая гласные, - что вы там про змей говорили?
- Тс-с, - дворник прижал палец к губам, - а то и тебя психом считать станут. – он оглянулся по сторонам: - Миграция идет, с жаб началось, а теперь и змеи следом поползли.
- Это не миграция, - сказал Леша, и немного поколебавшись выложил все начистоту.

Кононенко вдруг показалось, что время остановилось, так остолбенели теперь уже и Лариса с Андреем.
- Капец, – выдавил Хоруженко.
- Мальчики надо что-то делать, – Чопивская первая пришла в себя и с надеждой посмотрела на ребят.
- В какую урну Качур змей выкинул? – спросил Хоруженко.
- В ту что на втором этаже, только я их брать в руки не буду, – Леша слегка вздрогнул.
- Цуканов возьмет, – сказал Андрей, – они с Кочурским это уже делали. Иван! Да приди ты в себе! – Хоруженко сильно дернул Ваню за рукав. – Возьми себя в руки!

Вечером Леша долго не мог уснуть. Даже очень увлекательная книга Марка Твена «Янки при дворе короля Артура» не могла его отвлечь от мыслей про змей. Мальчик, в который раз корил себя за малодушие, надо было поддержать Чопивскую и осадить Качура, тогда возможно Ваня передумал бы. «Первый в городе живой уголок со змеями - какая глупость! Будь возможность держать в школе ужей, это давно сделали бы до них. В понедельник вернется Татьяна Васильевна и если они до этого времени не избавятся от змей, то…, нет, лучше об этом вовсе не думать».

Когда дверь за дедом Степаном закрылась, ребята по-прежнему неподвижно стояли в небольшом помещении и мрачно смотрели на своих новых питомцев. Змеи вели себя достаточно спокойно, и хотя дедушка Кочурского разделил их, когда вытаскивал из корзины, они снова сплелись в клубки.

- Во-о Иорда-ане крещающуся Тебе, Го-осподи, Троическое явися поклонение… - священник красными, будто воспаленными руками, опускает в ледяную гладь купели большой целовальный крест, превращая обычную воду в крещенское чудо.