Нет, всё ж не диссиденты либералы,
И цели разные у них,
Прожить бы припеваючи на гранты,
Да сук под задницей пилить.
Ни жизнью не рискуя, ни свободой,
Как за границею большевики,
На Баден - Баденских курортах,
Решали, как бы Родину сгубить.
Как Ленин выступал за пораженье
России в мировой войне,
Как Троцкий Лёва в услуженье
Пойти не прочь был к Сатане.

Не диссиденты, всё же, либералы,
И враг их не социализм,

Я вся такая неожиданная,
Непостоянная такая,
Сегодня очень даже милая,
А завтра, как Мегера злая.

Сегодня нравится мне чёрное,
А завтра белое в фаворе,
Сегодня, как овечка скромная,
А завтра бес помимо воли.

----------------------------------

Я вся такая гормональная,
В мозги бывает, что-то бьёт,
Моё цикличное сознание,
Мне здраво мыслить не даёт.

Холодная гражданская война,
Враги – отец и сын. Муж и жена,
Была, когда-то истина одна,
Но развалилась пополам она,
А правда раскололась на осколки,
И волком смотрят бывшие друзья,
Готовые вцепиться в глотки.

Витает в воздухе ожесточенье душ,
И в кулаки сжимаются ладони,
Того, кто назывался раньше друг,
Готов без сожаления угробить.

А дальше, что? Переступить черту?
Взять автомат дрожащими руками,
И из гранаты выдернуть чеку,
Скрипящими от ярости зубами.

Лесной пожар раздуть совсем легко,
Одной искры достаточно для пересохших веток,

Возьмите нашу Зомби в НАТО,
Ей скучно в одиночку умирать,
Научит натовских солдатов,
Как надо мирных граждан убивать.

Повесьте на себя тяжёлый камень,
Чтоб подготовиться к большой войне,
На дно он вас, пожалуй, не утянет,
Ну, разве, тех, кто ближе всех к воде.

Всех тех, кто ближе к океану,
Кого достать легко морской волне,
Кому двух «Посейдонов» хватит,
Чтоб отдохнуть на океанском дне.

И если б атомную бомбу,
Все те, кто были нынешних умней,
Тогда б не отняли у Зомби,
Гореть бы миру в атомном огне.

Не поняли, с кем вы связались,

Вокруг такой ласковый день, что кажется, пристыженная природа к нам подлизывается, просит прощения. Но толку от этого мало – у нас осталась горсть рисовой сечки, полбутылки пресной воды, и несколько кубических километров соленой.

Мне миру есть, что рассказать,
Но мир меня не хочет слушать,
Не нравятся мои слова,
По-детски, затыкает уши.

Ну, что ж, я вас предупреждал,
Но вам спокойней жить вслепую,
И скажут, лучше б помолчал,
Никто не любит правду злую.

Когда же сбудутся слова,
За малодушие расплата,
Придёт чума или война,
Мне злобно скажут, ты накаркал.

Буря налетела вероломно, без объявления войны. Ударил в борт палатки яростный шквал ветра. Пронеслась по водной глади рябь. Зазвенели, зашипели мелкие брызги, и встала на дыбы пустыня темной колючей стеной.

XY

Ненавижу вокзалы. Все они на одно лицо и все одинаково отвратны.

Человек, вынужденный ночевать на вокзале терпит бедствие. Даже стены пропитаны здесь запахом казенного бездушия, и время, отбиваемое башенными часами, растягивается подобно нейлоновому чулку.

XIII

На подъезде к городу меня вдруг охватила какая-то странная, лихорадочная дрожь. Дрожь нетерпения. То самое мучительное свойство, какое сопутствует дороге, будь то путь в неведомое, к приключениям, или возвращение в обыденное – домой.
Я вспомнил всех родных моему сердцу людей – друзей и близких. Я знал, что через неделю я снова увижу родные лица, улыбки, глаза вопрошающие и ждущие того момента, когда ты подаришь им частичку нового мира.