Потомки англичан надменных
Перед рабами на коленях.
И лижет джентльмен ботинок
Тех, у кого был господином.

И прах монарха Ричарда
Покрылся краскою стыда.
В гробу ревёт Виктория.
Весёлая история.

Линкольн от возмущения
Подался в привидения.
В отчаянье скелеты
В фамильных воют склепах.

Страна – владычица полмира,
Чья нация была кумиром,

Взгляд серый, речь косноязычна.
Харизмы – абсолютный ноль.
Невыразительная «личность».
И это фюрер, белый вождь?

Где зажигательные речи?
Где убедительность в словах?
Такого после первой встречи,
Причислишь к сельским быдлюкам.

В лице ни тени интеллекта,
Самодовольствие качка.
От безнаказанности вера
Лишь только в силу кулака.

Отведав человечьей крови,
На Рымарской в лихой тот год*,

Поздний вечер, преддверие ночи,
Где-то рядом бушует гроза.
Ветер запах озона приносит,
И Природа так жаждет дождя.

Под окном возбудились петуньи,
Ароматом наполнили сад,
Словно очень голодные вульвы.
В ожиданьи любовных услад.

Ну, а я, тёмной ночкой, безлунной,
Невзирая на этот разврат,
Забавляюсь стихией безумной
И помочь бы красоткам я рад.

Но мы разные от сотворенья,
Между нами сто тысяч веков.
Мой совет вам, смешные творенья -

Есть флаг и герб, и даже гимн.

Есть заклинанье: «Слава».

Хоть нет друзей, но есть враги.

Да только, нет державы.

Восседает царь на троне.
Бог на облачном престоле.
Соловей сидит на ветке.
А алкаш на табуретке.

Янки, ноги на столе.
А октябрь на сентябре.
На планете ночка.
На насесте квочка.

Ну, а Вова – мелкий бес.
На чужое кресло влез.
Да подводит малый рост.
Вовы нет. Торчит лишь нос.
«Неудобно», говорит:
«Кресло надо заменить».

Но тянулись дни, недели.
Породнился с креслом Зеля.
И душой и головой,
Он вошёл в чужую роль.

В глубине, не на виду.

Лукашенко возомнил себя хитрожопым хохлом, не понимая, что глупый хитрец, глупее глупца. Только глупец, может вообразить, что сделай он несколько реверансов в сторону Запада и ему простят всё и оставят у власти. А власть, это всё что ему только и нужно. И плевать ему на страну и на народ. Если не так, то не было бы того, что было.

Что было.

На витринах магазинов,
Виски, коньяки и вина.
Будто б вовсе не витрина,
А большая карта мира.

Вот бельгийские паштеты.
Вот Голландские сыры.
Аргентинские креветки.
И французское Шабли.

Португальские сардины.
Филиппинский тёмный ром.
Замечательные вина,
Из провинции Бордо.

Есть бразильская кашаса.
Итальянский пармезан.
И десяток видов шнапса,
Магазин предложит вам.

Всё на глобусе – витрине.
Даже есть Молдавия.
Только нет на этой карте,
«Солнечной Болгарии".

Взревновала бабка деда.
Да не к молодухе,
А к своей подруге.
«Ах ты, старая дурёха,
Знать меня ты знаешь плохо.
Прожили полсотни лет.
Не дошло, что я – эстет.
Может быть на молодуху,
На меня б нашла проруха
Валидола насосаться,
Посмотреть и подержаться».
«Ах ты, старый кобелина.
Похотливая скотина.
Старая ему подружка.
Это значит, я старушка»!?
Отвечает бабе дед:
«Возражений веских нет.
Очень редко, но бывает,
Палец в небо попадает».

Кто сказал, что коты едят котят? Клевета. Плюньте в его сторону. Не едят коты котят. А жаль, это бы решило много котячьих проблем, в частности, продовольственную. А продовольственная проблема – самая существенная, ибо настоящий сельский кот всегда голодный. Даже когда сытый. И истинный украинский сельский кот всегда готов променять "дивчину на с сыром пироги», как поётся в украинской народной песне. Несмотря на острый дефицит дивчин.

Не ведитесь, россияне,
В триста третий раз,
Лицемеры англичане,
Снова кинут вас.

Англосаксов беспокоит,
С КНР альянс.
Им дана задача,
Одурачить вас.

Миллиард китайцев,
Русский интеллект.
В англосакском мире –
Страшный аргумент.

Посулить коврижки.
С маком пироги.
И конечно кинуть.
Вы ж не дураки?

Триста лет кидали,
Вам не привыкать.
Русских от Китая,
Надо оторвать.

Разделяй и властвуй –
Цезарей девиз,
Воплотили саксы,
Этот лозунг в жизнь.

Посылы лукавых –
Клятвы Сатаны.
Следом за Китаем,
В очереди вы.