С самого создания этого мира им правила борьба.

Громко ударяя воздух исполинскими крыльями, Пёстрокрыл приземлился посреди площадки перед входом в туннели. Фил и Чарльз сразу же спрыгнули с колибарра и принялись осматриваться, от радости не веря своим глазам. В данный момент это место служило опорным пунктом для обороняющихся, и именно сюда стекались уцелевшие Лараты со всех концов города. Пока вооружённые ополченцы при поддержке двух механоидов охраняли окрестности от остроухих, подоспевшие вслед за ними бригады Визаратов оказывали помощь раненым.

Действие данного разговора происходит сразу после главы "Доминус" (здесь она под номером 14), в которой, как мы помним, что Сапий рассказал Эстусу про его миссию, способности и снаряжение. Данный фрагмент носит скорее информативный характер, поэтому над художественной стороной я не заморачивался - просто сухое описание действий и слова.

Длившееся несколько минут тревожное молчание окончилось в один миг. Страшный удар, сопровождаемый грохотом и ослепительной вспышкой, сотряс просторную каюту. Кресло Садрона опрокинулось, и он грохнулся на пол, больно ударившись головой. Придя в себя через несколько секунд, управляющий с трудом приподнялся, пытаясь понять, что только что произошло. В воздухе пахло дымом, словно рядом что-то горело. Вне всякого сомнения, в дирижабль угодила молния — но откуда она взялась, если тучи уже рассеялись?

Впервые за несколько часов в Небесном городе наступила тишина и спокойствие. Битва окончилась, стихли прежде доносившиеся отовсюду крики воинов и топот сапог, прекратились раскаты грома и завывания ветра. Защитники победили врага и обратили его в бегство практически без потерь со своей стороны, Дети Фейберуса в очередной раз подтвердили Пророчество, показав себя непобедимыми воинами, а город ценой огромных усилий был спасён... Лишь для того, чтобы сразу после этого оказаться во власти другого врага, одержавшего победу без единого выстрела.

Первым, что услышал Колрак, стоило сознанию вернуться к нему, был омерзительный, нестерпимо громкий визг аварийной сирены. Голова так раскалывалась, что создавалось ощущение, будто кто-то пытается вскрыть его череп циркулярной пилой. Сделав над собой чудовищное усилие, прадиец открыл глаза, но увидел только раздваивающийся и плывущий из стороны в сторону красный огонёк посреди темноты. Тот факт, что ему удалось каким-то чудом избежать смерти, Колрак осознал сразу же — так хреново могло быть только на этом свете.

И воссияет Солнце, и лучи его разгонят Тьму...

Идея Фила увенчалась успехом. Общими усилиями ему и бойцам удалось отцепить от подъёмника увесистый моток стального троса с прицепленным к одному из концов крюком. К этому моменту Воевода уже придумал, что именно собирается с ним сделать, так что приказал другим всадникам не брать с собой ничего лишнего — гораздо разумнее было отправить их на разведку налегке. Так что Чарльз сразу же послал их вперёд, а сам вместе с Шефером кое-как дотащил тяжеленную лебёдку до Пёстрокрыла (так звали его горделивого колибарра) и помог Арбайту закрепить её на спине птицы с помощью ремней.

Узкая и крутая лестница вывела двоих лаборанов из тесных помещений башни на закрытую навесом просторную площадку, построенную вокруг основания одного из трёх колоссальных шпилей Дукториума. Взволнованные голоса Ларатов они услышали ещё до того, как ощутили пробирающее до костей дыхание Бездны.

Пока снаружи решалась судьба всего Лаборума, Филу не оставалось ничего другого, кроме как сидеть и слушать рассказ отчаявшегося Воеводы. Хоть изначально он и был зол на Чарльза, теперь, услышав его историю, Арбайт начал понимать, что за человек скрывался под маской бравого всадника. Сам не представляя из себя ничего, он отчаянно цеплялся за единственного человека, которому был небезразличен, а затем, когда эта женщина умерла, потерял всякую волю к жизни. Хоть Фил и сам считал себя неудачником, ему была непонятна подобная зависимость от кого-то другого.