Шипы и розы 05

Погружённый в собственные мысли, Ричард пошёл в трактир, чтобы встретиться с лордом Дакром, а заодно и перекусить. Не совсем подходящее место для серьёзного разговора, но времени на всё хронически не хватало. В трактире, к тому же можно понаблюдать за лейтенантом Дэниелом Кроули и остальными офицерами в неформальной обстановке. Особенно интересовал Кроули. Этот красивый, атлетически сложенный молодой человек, носил на своём красивом лице печать всех пороков. А ведь ему только двадцать пять, но уже испорченный до мозга костей! Он как раз небрежно тасовал колоду, когда Ричард переступил порог трактира, стены которого украшали оловянные тарелки и блюда, а вдоль стены стояли лавки и столы. Здесь было довольно чисто и уютно, хорошо готовили и подавали неплохой эль. Офицеры любили заходить сюда посидеть за кружкой и перекинуться в карты. Частым гостем здесь являлся адъютант полковника. С сигарой во рту и со скучающим видом он в очередной раз собирался ободрать двух простаков — майора Виллерса и юного Хемминга, непосредственным начальником которого являлся Ричард. Заметив своего капитана, прапорщик смутился, но вспомнив, что он сейчас не на службе, остался сидеть. Бедняга перепил эля и предпринимал героические усилия сдержать икоту.

За другим столом расположился лейтенант Том Фоксбери — светловолосый, сероглазый и очень серьёзный юноша. Он с британской сдержанностью поглощал тушёную с картофелем и устрицами баранину. От миски шёл настолько одуряющий аромат, что Ричард присел к нему за стол и заказал себе такое же блюдо.

Пока лорда Дакра не было, Ричард, обмениваясь общими фразами с лейтенантом, с превеликим удовольствием наполнял свой желудок.

Насмешливая гримаса исказила меланхолично-томное лицо Кроули, который с усмешкой поглядывал на них. Не скрывая пренебрежения, предложил:

- Не желаете перекинуться в картишки, капитан? Бедняге Тому не предлагаю, у него вечно ветер в карманах свистит. (Все знали, что Фоксбери половину жалованья отсылает, проживающей в Чипсайде матери, которую боготворит).

У соседа Ричарда вспыхнули уши, а затем всё лицо. Когда блондины краснеют, это очень заметно.

- Не стоит поддаваться на провокацию, - Ричард похлопал его по плечу, удерживая от опрометчивого поступка. Поднялся из-за стола и неторопливо подошёл к играющим.

- Я сыграю с вами, лейтенант Кроули, при условии, если вынете из рукава карты, - Ричард вплотную приблизился к нему. Тот попытался вскочить, но Ричард не позволил и резким движением задрал ему рукав мундира. На стол вылетели тузы.

- Кроули, вы шулер! - возмутился майор Виллерс. До него только сейчас дошло, чем объясняется постоянное везение приятеля в игре.

Прапорщик громко икнул в возникшей вдруг тишине.

Побледневший от ярости адъютант полковника вырвал руку, которую Ричард уже не удерживал. Опустив рукав, расправил манжету. Хладнокровие вновь вернулось к нему.

- Ты мне за это заплатишь!

- Это вызов? - Ричард ухмыльнулся. - Тогда через два часа у подножия горы Скофел-Пайк. Лейтенант Фоксберри будьте любезны стать моим секундантом.

- Почту за честь, сэр!

- Милорд, составите ему компанию?, - Ричард обратился к только что вошедшему лорду Ддакру. Тот в знак согласия кивнул, не совсем понимая, что здесь произошло.

- Виллерс и Хемминг станут вашим секундантами, Кроули. Никто больше не должен знать о дуэли. Шпаги, или пистолеты?

- Пистолеты! - противник Ричарда улыбнулся одними губами. Он отлично стрелял и не сомневался, что убьёт наглеца.

- Что это всё значит? - спросил лорд Дакр, когда они вышли, а лейтенант Фоксбери отправился за пистолетами.

- Это значит, что надо порвать цепочку, чтобы добраться до главной фигуры, - ответил Ричард. О том, что Кроули его сильно раздражал, промолчал. Предателей презирал и ненавидел, а в том, что адъютант полковника предатель, почти не сомневался. Но даже если ошибался, то мир следует избавить от негодяя. Гвардейского офицера Кроули перевели в провинцую из-за многочисленных скандалов, связанных с ним: дуэли, нечестная карточная игра, жестокое обращение с проститутками в борделях, которые боялись его как огня, изнасилование дочки ремесленника, выманивание денег у любовниц, посредством шантажа, участие в оргиях и курение опиума. Последней каплей стало то, что он до полусмерти избил тростью денщика, когда тот случайно пролил кофе на брюссельские кружева рубашки Кроули.

Через два часа все участники дуэли были в сборе.

«Кроули - мерзавец, но не трус», - подумал Ричард, видя, как его противник сохраняет абсолютное спокойствие. В Португалии и Испании, ему приходилось встречать такой тип людей, готовых ежедневно бессмысленно рисковать жизнью. Подобные Кроули, ради позёрства, ходили в атаку с зонтиком в руках и с сигарой в зубах – пока Веллингтон не запретил это. Тогда эти шалопаи придумали под огнем садится играть в карты.

Майор Виллерс нервничал и потел. Лейтенант Фоксберри тоже волновался, хотя не так заметно. Из-за неопытности чуть не совершил ошибку, когда поставил Ричарда перед деревом, создав таким образом ориентир для его противника. Хорошо, что лорд Дакр заметил и поменял позицию.

По сигналу противники обменялись выстрелами. Ричард чуть опередил Кроули, и тем самым сбил его прицел. Всё же сказался военный опыт, где быстрота реакции порой спасает жизнь. Пуля Ричарда прошила его противника, а пуля Кроули оцарапала ему бок. Удивление появилось на лице Дэниэла Кроули, когда, опустив глаза, увидел, как расплывается кровавое пятно на его груди. Он пошатнулся и упал.

Ричард, опередив всех, подбежал к нему.

- Это расплата за измену, - тихо произнёс Ричард, но КРОУЛИ его услышал.

- Деньги нужны были, чтобы вести жизнь джентльмена.

- Кто твой хозяин?

- Тот, кто не прости тебе мою смерть. Ты — покойник, Бойл, - умирающий издал булькающий смех. Кровавая пена появилась на губах, тело дёрнулось в агонии и застыло. Предатель умер, уставившись остекленевшим взглядом в небо, а его грешная душа отправилась прямиком в ад.

Лейтенанта Кроули объявили погибшим из-за несчастного случая. Полковник сделал вид, что поверил этому, но в полку все знали о дуэли. Лейтенант Кроули слыл известным бретёром. Теперь слава покойного перешла по наследству к Ричарду.

Не слава была ему нужна, тем более такая сомнительная, а совсем другое.