02. К спасению

Сиреневый тоннель шаг за шагом подходил к концу. Я ступал медленно и осторожно, до боли в глазах вглядываясь в свет в конце. У самого края я осторожно выглянул и осмотрел окна на предмет снайперов или каких-либо наблюдателей. Вроде чисто. Никакого движения, никакого шума. Все будто вымерло...Я сделал глубокий вдох и помчался через дворы так быстро, как только мог. Бежал рывками, от одного укрытия к другому. Это продолжалось минут десять, пока совсем близко, где-то во дворе через дорогу, послышались выстрелы и крики. Сердце сжалось от страха,все мои чувства обратились в слух. Я сидел за большим ржавым мусорным баком и боялся пошевелиться. Глаза бешено бегали от одной многоэтажки к другой. Постепенно крики и выстрелы стихли, а ко мне вернулся трезвый разум. Я пригнулся и медленно пошел в сторону двора, откуда звучали выстрелы. С одной стороны это был безумный самоубийственный ход, но с другой это было более чем разумно-там, где были выстрелы, победители обыскивают тела и поспешно уходят, считая эту территорию захваченной. Как правило...
Добравшись до злополучного дворика, я увидел группу вояк в лесном камуфляже, которые громко ругались и смеялись, пиная мертвых врагов. Судя по одежде, это были местные жители, взявшие в руки оружие. Против ватаги обученных опытных головорезов у этой жалкой горстки гражданских не было ни шанса. Тем временем с неба начали падать большие редкие капли дождя, которые с каждой секундой падали все чаще. Наспех обыскав тела гражданских, головорезы побежали в одну из многоэтажек. Какая ирония- видавшие виды вояки, не раз бывшие под градом пуль, сейчас бежали от обычного дождя. Впрочем, мне это было только на руку. Как только дверь подъезда захлопнулась за последним из них, я, с карабином наперевес, побежал через дворик и детскую площадку. Пробегая мимо трупов, я мельком посмотрел на них. Чудовища. Они даже детвору не пожалели. Убили всех. Наверное, это было две или три семьи. Пока я мчался через дворик, у меня было навязчивое желание вернуться и сжечь этих подонков вместе с домом, но здравый смысл был сильнее. Минуя злополучный двор, я попал в небольшой парк, в котором по щеголяни любил сидеть у фонтана и читать книжки из детской библиотеки. Сейчас парк выглядел под стать городу и ситуации в нем-голые деревья, жухлая трава, разбитый фонтан и сломанные лавки. Чуть вдали слышатся многочисленные мужские голоса и лай собак. Твою ж медь, блокпост. Да еще и с собаками. Но выхода нет, мне еще три с лишним километра надо преодолеть. Пригнувшись, пересекаю парк и ухожу вправо от места предполагаемого блокпоста. В мирное время я ни за что бы не пошел этой дорогой-местные бандиты постоянно кого-нибудь грабили или жестоко избивали. Теперь же везде было опасно, уж лучше так, чем на клыки и пули. Медленно спускаюсь по разбитой лестнице, удивляясь, как мне еще не снес голову снайпер и моля всех богов, чтобы дождь помог спрятать запах от сторожевых псов, короткими перебежками миную злополучный район, но потом в ужасе убеждаюсь, что форпост стоит на перекрестке и пасет сразу четыре стороны дороги. Скулы сводит от злобы и бессилия. Я весь, продрогший до нитки, сижу в кустах и сжимаю в руках карабин, проклиная себя за то, что не бежал из города раньше. Вдруг, будто услышав мои молитвы, откуда-то слева в блокпост на огромной скорости врезается грузовик. Начинается шум, стрельба, крики и взрывы. Не помня себя срываюсь с места и перебегаю дорогу, даже не глядя в сторону перестрелки. Три минуты спустя я на всех парах петляю между многоэтажками и площадками, теперь мне совершенно наплевать на снайперов, ноги сами несут меня как можно дальше. Я ведь еще ни разу не стрелял в человека...
Я и заметить не успел, как оказался на Большой Поляне, точнее том, что от нее осталось. Большая Поляна была одним из спальных микрорайонов, самым большим из всех, которые мне предстояло перейти. После него оставался Зеленый Дол, а дальше-лес. Спасение. Осталось каких-то два с половиной километра. Километра настоящего ада. Здесь отовсюду смердило мертвечиной, разлагающиеся тела мирных жителей и боевиков валялись прямо на улицах, где-то слышался грозный лай и рычание собак, рвавших гниющую плоть. Я зарядил винтовку и продолжил двигаться так же полупригнувшись. Здесь выстрелов не было слышно, но только потому, что и живых тут было мало-линия фронта была в глубине города. Крадучись вдоль старого металлического забора, я весь обратился в зрение и слух. Глаза все так же метались по окнам, ища снайперов, но никого не было видно. Кроме лая собак и отдаленных автоматных очередей было до жути тихо. Так, как бывает только в могиле. Вскоре мне пришлось пройти по небольшой лесопосадке, где, как я думал, было легче спрятаться от снайперов. Каков же был мой ужас, когда я увидел, что вся посадка стала одним большим могильником! Повсюду валялись гниющие изуродованные тела с ошметками одежды. Дождь немного сбивал запах, но зрелище было отвратительнейшим. Меня пробило на рвоту. Смотреть на это не хотелось совсем никак. Но еще больше не хотелось лечь тут вместе с ними, поэтому я поспешил продолжить свой путь. Путь по их мертвым телам. Аккуратно переступая через руки, ноги и головы, я старался не смотреть на них, но выбора не было. Любой неверный шаг мог привести к падению в их объятия. Оказавшись у самой ограды, я вдруг услышал громкий мужской хохот и женские крики. Их голоса заставили меня молнией метнуться к бетонной ограде и спрятаться, затаив дыхание. Выглянув из своего укрытия, я увидел, как пятеро военных, уже в коричневой форме, тащили сопротивляющуюся девушку из подъезда под дождь. Они смеялись и рвали на ней одежду. Было нетрудно догадаться, чего они хотели. Я замер, сжимая в руках винтовку. С одной стороны, во мне все нутро сжималось от злобы и требовало расправиться с ублюдками. С другой... Если я выстрелю, мне конец. Я смотрел на заряженную винтовку, потом на бедную девушку и колебался, как лист на ветру. Я мог вмешаться. А мог трусливо поджать хвост и бежать. Ноги уже тянули вперед, но сердце призывало к мести. Вдруг все это в один момент стало пустым и совершенно не важным. Все вдруг стало таким простым и понятным. Страха больше не было. Дрожь прошла. Зрение и слух обрели невиданную доселе четкость. Я встал в полный рост и прицелился, выцепив в прицеле голову одного из них.Выдох. Выстрел.Брызги крови. На автомате перезаряжаю патрон. Целюсь в следующего, охваченного паникой. Снова выстрел.Не в голову,в шею, но и его достаточно. Снова звук затвора. Целюсь в третьего, вижу его полное ненависти лицо. Этому попал под нос. Снова перезаряжаю, но краем глаза вижу,что последний из них уже целится в меня. Падаю на землю за миг до выстрела. Роняю винтовку,но пуля со свистом летит над головой. Слышу ругань в свой адрес и топот шагов по грязи. Понимаю, что не успею дотянуться до винтовки. Значит, остается только нож. Выхватываю его из ножен и жду, затаив дыхание. Вот шаги уже совсем близко. Наверное, до него с десяток шагов, дальше он не приблизится-осторожность не позволит. Единственный шанс победить и выжить для меня-это броситься на него сейчас, воспользовавшись элементом неожиданности. И куда делись страх и чувство опасности в тот момент? Срываясь с места, скользя по грязи, я с утробным криком бросаюсь на здорового качка с автоматом наперевес, сбиваю его с ног и всаживаю ему в шею нож по рукоять. Потом еще,еще и еще.Все заливается кровью. Я заливаюсь кровью, которая смешивается с дождем. Я сижу на этом грузном теле. Лицо боевика застыло в выражении невероятного удивления. Еще бы, я сам удивлен не меньше. Быстро прихожу в себя, хватаю его автомат, проверяю патроны. Полная обойма и еще две в его разгрузочном жилете. Отлично. Вытаскиваю патроны и нахожу два шприц-тюбика. Естественно, беру, чувствуя, что без них не обойдется. Винтовка больше не нужна, да и времени возвращаться за ней нет. Девушка убежала куда-то и скрылась за углом. Это греет душу. Снова бросаюсь через очередной двор изо всех сил. Мысли путаются и возвращаются к убитому мной человеку. Но страха нет. Боли нет. Есть только покой. Он больше никого не тронет. Он меня не тронет. Все хорошо. Как ни странно, но эти чувства делали меня сильнее. Вдруг позади я услышал разъяренные голоса. Обернувшись на секунду, я увидел целый взвод таких же ублюдков в коричневом, кричащим проклятья в мой адрес. Послышались выстрелы в мою сторону. Много выстрелов. Прежде чем скрыться за очередным углом, я не успел на долю секунды, как вдруг меня опрокинуло куда-то в сторону, а левый бок пронзила жуткая боль. "Твою ж мать, словил пулю! Живым не дамся, уроды!"- промелькнуло в моей голове. Пускаю в их сторону очередь из автомата. Стрелял я наугад, но судя по громким крикам боли, я в кого-то попал. Отползая за угол,напоследок дал еще одну очередь, теперь уже прицельно. Попал еще в двоих. Теперь, кое-как встав на ноги, всаживаю себе шприц-тюбик с обезболивающим в бок. Да уж, плохи дела-кровь хлыщет, будто из рубленой раны. Но сейчас нет времени вытаскивать пулю. Нужно двигаться. Тяжелый рюкзак мешает, но выбора нет. Без него я тоже не убегу далеко. Из последних сил бегу к одному из гаражей, оставляя за собой струйку крови. Наспех заткнув рану бинтом, что лежал в кармане, доползаю до гаража. Все они были раскрыты настежь и забиты всяким хламом. Моля про себя о том, чтобы дождь размыл капли крови и сбил нападающих со следа, захожу в один из гаражей. Пробираясь через груды хлама, заползаю в самый дальний угол, где стоял хозяйский диван. Перелезаю за него и располагаюсь так, чтобы можно было сделать хоть что-то с раной. Снимаю рюкзак и ищу скальпель. Руки трясутся, меня всего мутит, движения становятся плавными, как во сне. Похоже, бурда из шприца действует. О боги, лишь бы меня не нашли...Пожалуйста...Вздыхаю я. Пытаясь вытащить пулю, я вдруг выронил скальпель на пол. Силы быстро покидали меня, невыносимая тяжесть легла на грудь, затягивало в сон. Попытки сопротивляться лишь сильнее окунали меня в сон. Последнее, что я слышал, это чьи-то шаги у самых дверей. Дальше-черная бездна.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...