01. Манул - камышовый кот

Повесть.
(Имена и фамилии изменены.)
Часть первая.

Фёдор Огейко вышел из ташкентского госпиталя в апреле. Весна вступила в свои права, кругом всё цвело и распускалось, воздух был переполнен запахами яблонь, персиков, урюка. Фёдор огляделся, всё-таки красиво цвели яблони, казалось, будто улица накрыта ароматным облаком. Да, было чему порадоваться: ноги и руки целы, правда, плечо побаливает, ну да ничего. После того боя в Панджшерском ущелье прошло больше трёх месяцев, они тогда отбили атаку моджахедов, а сержант Огейко был ранен, сразу отправлен в госпиталь. Пуля прошла навылет, казалось ничего страшного, но похоже она всё-таки нарушила двигательные функции, порой правая рука висела как плеть. Врачи написали в карточке - нейропатия, Фёдор не знал что это такое, но когда по руке “бегают мурашки”, происходит онемение пальцев и невозможно сжать кулак, он точно знал что это инвалидность. Это было второе ранение, после которого медицинская комиссия однозначно заявила, - в запас, к воинской службе не годен. Главный врач, глядя на сержанта грустными глазами, по-отцовски сказал:

-Всё сынок, отвоевался, иди домой.

***

Он неторопливо шёл по улице, вдыхая ароматы цветов и фруктовых деревьев. Ах, знать бы, где у него дом! Мать с отцом развелись, когда ему было тринадцать лет. Мать встретила другого мужчину, вышла замуж, уехала на север, больше он о ней никогда не слышал. Отец отправился в Индию строить какой-то завод, иногда присылал открытки, потом и открытки перестали приходить. Никому он стал не нужен. Хотя нет, дедушка забрал его к себе, у деда всегда были ссоры и разногласия с сыном, но внука он очень любил, поэтому, когда родители разбежались, Фёдор стал жить у деда.

Дедушка почти пятьдесят лет работал егерем в Гиссарском заповеднике, приехал после армии, женился, устроился в лесное хозяйство, так и работал. Он просто был влюблён в эти края. Вот и Фёдор вырос среди горных хребтов, наслаждаясь прекрасными видами цветущих маков, барбариса, дикого винограда. Пять лет доучивался в средней школе города Гиссар, пока повестка в военкомат не изменила его жизнь, он ушёл в армию.

Теперь Фёдор шёл по улице, улыбался, смотрел на восхитительную панораму цветов и деревьев, думал, как же дед будет рад снова увидеть своего внука.

Позже, когда автобус медленно пробирался по горной дороге, сидя на заднем сиденье, Фёдор разглядывал в окно великолепный цветущий пейзаж южной части Гиссарского хребта. Представляя встречу с дедушкой, Фёдор для себя понял, что ехал домой, да, именно здесь был его дом, теперь он в этом не сомневался.

***

Николай Егорович Огейко колол дрова, когда почувствовал боль в пояснице. Старею, подумал он, отложив колун, присел на чурбак, задумчиво любуясь цветущим боярышником, чувствовал, силы его покидают. Вчера, обходя территорию заповедника, он опять увидел капкан, ещё кто-то разорил гнездо беркута, а у реки, какой-то негодяй, постоянно ставит ловушки на выдру. "Да, -вздохнул старый егерь,- возраст серьёзная вещь". Спорить с этим не было смысла.

По узкой дороге к дому он заметил фигуру, там, сквозь деревья арчи, кто-то шёл к нему. Гостей Николай Егорович не ждал, но эта фигура ему показалась очень знакомой.

-Господи, - прошептал лесник, - не может быть, Фёдор, внук….

***

Внук обнимал деда, а у деда на глазах были слёзы:

-Слышал внучек, говорил мне в Гиссаре военный комиссар, что вернулся, что в госпитале раненный лежишь, лечишься, надеялся, что заедешь к старику….

От волнения дрожащий голос лесника прервался. У Фёдора от добрых чувств тоже потекли слёзы, как же он был рад видеть старика! Они зашли в дом, дед, усадив внука за стол, стал хлопотать на кухне у плиты, суетился, не мог найти себе место от радости. Только ближе к ночи, выпив медовухи и плотно поужинав, Фёдор с дедом сидели перед домом на лавочке, смотрели, как в небе зажигаются первые звёзды, тихо беседовали.

-Старый я стал, Федя, аж почитай скоро семьдесят пять лет будет, на покой хотел уйти да начальство уговаривает остаться, замену мне ищут. А у меня спина болит, глаза плохо видят, да и ноги подводят, уставать что-то я стал, а браконьеры этим пользуются, знают, что я не только бегать, ходить уже не могу, вот и безобразничают. Ты внучек, чем хочешь заниматься?

Фёдору, при взгляде на мирную природу вокруг, было так хорошо и спокойно здесь, что он не сразу ответил:

-Не знаю дедушка, пока не знаю.

-А ты может Федя, вместо меня лесником пойдёшь, я с начальством поговорю, они тебя хорошо знают, да и ты внучек, места эти знаешь, животных любишь, природу не обидишь да этого хулигана приструнишь.

Фёдор посмотрел на деда:

-Какого хулигана?

-Да, дружка твоего бывшего, Эльдара, помнишь, ты с ним в школе за одной партой сидел.

Фёдор Огейко помнил этого маленького, злобного мальчишку, Эльдар Алхалов, так его звали. Они сидели за одной партой, поначалу даже дружили, но после одного мерзкого случая, когда Эльдар шутки ради, у учительницы украл часы и подбросил их другому мальчику, оклеветав его, дружба с ним закончилась. Фёдор тогда не сдержался, уж очень подлый был поступок, ударил кулаком в лицо Эльдара….

-А чем он занимается дедушка?

-Браконьерничает стервец, ловит редких животных и продаёт. Я два раза его ловил с поличным, один раз оштрафовали его, а второй раз даже срок получил, год в тюрьме отсидел, сейчас за старое взялся, пользуется, что старый я стал, не всегда успеваю….

Дед тяжело вздохнул и поднялся:

-Ты Федя подумай, утро вечера мудренее, а я спать пойду, спасибо что заехал.

Николай Егорович ушёл. Природа вокруг благоухала, в небе зажглись мириады звёзд. Полная луна повисла над горными хребтами, она была такой огромной, что даже отсюда были видны её лунные рельефы. Красиво серебрились под лунным светом склоны. В кустах зашуршал ёжик, колючий зверёк пробежал через полянку, стая летучих мышей начала охоту.

Дед прав, - думал Фёдор, - утро вечера мудренее, чем-то надо заниматься, а такую красоту действительно надо охранять. С этими мыслями он пошёл спать.

***

На следующий месяц, в лесном хозяйстве, новый егерь приступил к своим обязанностям. Фёдор Огейко медленно взбирался по склону, внимательно оглядывая землю. Карабин на спине немного стеснял движения, но это его не беспокоило, молодого лесника беспокоили следы сапог сорок второго размера на тропе, которые оставили два человека, прошедшие рано утром на территорию заповедника по тайной тропе. Взойдя на вершину холма, он достал бинокль, да, вот они у реки, что-то вытаскивают, наверняка пойдут низом. Фёдор решил сделать небольшой крюк, чтобы перехватить их на обратном пути…..

***

Эльдар Алхалов и его друг Тимур Механов были очень довольны. Выдры попались, они освободили ловушки у реки, шли вдоль берега.

Можно хорошо выручить за этих живых мохнатых зверьков, копошащихся в брезентовом мешке, - думал Алхалов.

Он подсчитывал в уме выручку, когда вдруг сзади раздался голос:

-Ну, здравствуй Эльдар.

Алхалов замер, выронив от неожиданности брезентовый мешок, испуганно оглянулся. В нескольких метрах от него с карабином в руках стоял в новенькой форме егерь. Их взгляды встретились. Конечно, Эльдар узнал Фёдора, да и слышал он, что Огейко вернулся из Афганистана, гостит у деда, но чтобы встретиться с бывшим другом, здесь, у реки, да ещё в форме егеря, и под прицелом его ружья, такого Алхалов точно не ожидал.

-Это ты Фёдор, а где Егорыч? - заикаясь, дрожащим голосом спросил Эльдар.

Молодой егерь усмехнулся:

-Егорыч на пенсию ушёл, теперь я вместо него, а сейчас ты выпустишь зверьков, на первый раз, мерзавец, я тебя прощу, по старой дружбе, но учти, ещё раз увижу в заповеднике….- Фёдор направил карабин на браконьеров, - пеняйте на себя, я вас покалечу.

Губы Эльдара задрожали, руки тряслись, глядя в холодные глаза егеря, он понимал: Фёдор не шутит и слово своё сдержит. Кое-как Алхалов развязал мешок. Несколько пушистых хищников выскочили наружу, рванули в разные стороны. Егерь кивнул, усмехнулся, глядя в глаза полные злобы, и медленно проговорил:

-Теперь убирайтесь, и помните, что я сказал.

Эльдар с Тимуром ушли. Огейко ещё некоторое время смотрел им вслед, он понимал, каких врагов себе приобрёл, закинув на плечо карабин, медленно пошёл вдоль реки…

(Продолжение следует)