Тяжёлая ноша

По пустынной дороге шёл уставший одинокий странник. Шёл уже много дней и ночей. Обувь на его ногах потрепалась. Одежда износилась. Лицо стало грязно-шоколадного цвета от палящего солнца и покрылось глубокими морщинами, похожими на шрамы. Брови и ресницы выгорели. Волосы свисали жирными пыльными прядями до плеч, небрежно прикрытые широкополой шляпой с рваной дыркой на боку. Руки сделались грубыми, сухими и корявыми. И куда бы он ни приходил, где бы ни появлялся, везде вызывал либо жалость к себе, либо откровенное отвращение и брезгливость. Питался подачками с барских столов, либо объедками с мусорных свалок.

Годы шли, но всегда, насколько бы тяжело ему ни было, носил с собой за плечами грязный замусоленный рюкзак со старыми набитыми мешочками. Чем дальше шёл, тем больше мешочков добавлялось, и всё тяжелее становились прежние. Остановки были не частые, а подчас, и вовсе вынужденные: то собака набросится, то ребёнок обсмеёт, то взрослый пнёт, то дождь или снег остановят. Но всякий раз, останавливаясь, никогда не забывал он доставать из рюкзака свои мешочки, тщательно перебирал их, вспоминая, где и когда получил, и бережно отправлял снова в рюкзак. Этот мешочек жена подсунула, этот от детей получил, с этим на работе отпустили, эти - друзья подарили, эти - соседи вручили, эти - от родных достались, об этих родители позаботились, эти нищие подсунули, эти – богатые, эти бездомные удружили, эти – живущие в больших домах подарили, эти.., эти.., эти… Много разных мешочков за столько-то лет набралось!

– Дедушка, а зачем тебе все эти мешочки? – поинтересовался однажды любопытный мальчуган.

– Я не дедушка, – отозвался незнакомец, – мне ещё и шестидесяти-то нет.

– А выглядишь, совсем как старый, – честно признался ребёнок.

– Судьба такая, не повезло, – буркнул в ответ мужик.

– А мешочки все эти, зачем носишь? Что в них ценного?– не унимался мальчик.

– А тебе-то, что? Ношу и ношу. В них вся моя жизнь, – ответил путник.

– Мне-то ничего. Только воняют они очень. Невозможно стоять, как у бабушки в сарае, где свиньи живут.

– Мал ещё учить меня, тоже мне советчик нашёлся, – гневно заметил собеседник.

– Просто жалко мне тебя. Слышал вчера, что папа искал плотника, да уж сильно от тебя несёт, не подойти, такого в дом не пустит, – просто объяснил пацан.

– Плотника, говоришь? А, ведь я и, правда, неплохим плотником был, – мягче добавил путник. – Устал я, очень устал. Хотел хотя бы пару месяцев отдохнуть, но никто на работу не берёт. Прихожу в новое место, да только новые мешочки оттуда уношу. Так и иду, не зная, куда и зачем. Иду и не могу остановиться, а ведь где-то и семья у меня есть, и сын. Потерялся я, заблудился.

– Так что же всё-таки в твоих мешочках?

– Да я и сам толком не пойму. Мне давали, а я брал. Вот и набрал целый рюкзак.

– А, можно я посмотрю, – попросил мальчик.

– Да смотри, что уж теперь. Всё равно,– задумался мужчина и протянул ребёнку старый рюкзак.

– Фу!!! Как воняет! Ну, ты даешь!– удивился ребёнок, но любопытство узнать тайну перевесило, и он несмело потянулся к первому мешочку.

– «Непрощение», – прочитал он и замер от неожиданности. Потом опомнился и кинул полный мешочек далеко в густую высокую траву. – Тебе это не нужно?

– Что ты делаешь? – закричал незнакомец. – Это моё! Оно столько лет ходило со мной, жило со мной, дышало со мной! Я не могу, не могу его просто так выкинуть.

– Можешь!– настоял мальчик. – Зачем оно тебе? Хочешь работу, значит выкидывай.

– Ладно, продолжай, – согласился мужчина, вспомнив, как смертельно устал и сильно хочет покоя.

– Хорошо, – осмелился ребёнок и стал быстро вытряхивать из рюкзака полные мешочки, от которых исходил приторный мерзкий запах.

– «Обида» – вон. «Гордость» – вон. «Лень» – вон. «Зависть» – вон. «Осуждение» – вон. «Злость» – вон. «Страх» – вон, «Стыд» – вон. «Самосожаление» – вон! Ого, сколько накопил! – расхрабрился паренёк и уже, не глядя, ловко вытряхивал из старого рюкзака всё до остатка, без разборов и чтений.

С каждым выкинутым мешочком лицо странника становилось светлее и светлее, а боль, которая превратилась в его постоянную спутницу – всё меньше и меньше.

– Баста! Готово! – крикнул ребёнок, зашвырнув далеко в яму последний мешочек. – Ты свободен! – объявил он незнакомцу и, протянув маленькую детскую руку, поднял его с земли.

– Знаешь, а запах исчез. Полностью пропал, – заметил мальчик и обрадовался. – Можем идти ко мне, теперь ты подойдёшь, – сказал он и, взяв крепко за руку, повёл домой освобождённого плотника.

– Папа?!... – Услышали они первые слова из отворившейся двери.