Танец у костра

...Я закрываю глаза, не выдерживая
Кричащей волчий взгляд, возвращающий назад,
Туда, где ты мой кровный брат,
А я твоя кровная сестра...

Использованы слова песни Маша Badda Boo – Искренности

Тёмно-синее звёздное небо над головами, серебряный полумесяц луны, воют где-то волки, а может койоты, пение сверчков в густой траве тревожит самых чутких. На большой поляне пылает огромный костёр, что пытается достать до небес, искры его взлетают высоко, словно тоже хотят стать звёздами, в неистовом танце пляшут ярко-рыжие языки, громкий треск горящих дров и прутьев разносится над поляной, столб дыма разгоняет комаров и прочих насекомых, запах его щекочет нос, вынуждая чихнуть, раз пять.
Пламя отбрасывает блики на людей, которые сидят вокруг, внимание привлекают мальчик и девочка, сидящие рядом. На вид им лет по семь, лица смуглые и довольно чумазые, глаза прищурены, в них отражаются языки танцующего пламени. Дети сидят рядом, из одежды только какие-то короткие штаны, оба под одним расшитым странными орнаментами одеялом, губы изогнуты в улыбке. На измазанной землёй ладони мальчишки насыпана кучка пряностей, они по очереди берут по щепотке и отправляют лакомство в рот, прижавшись друг к другу.
Все остальные, что сидят около костра шепчутся между собой. Все они здесь дети духов, их кожа кажется красноватой, в тёмные длинные волосы вплетены разноцветные бусины, у кого-то в хвост или косу вставлены одно или несколько перьев, лица некоторых разукрашены татуировками нарисованными хной. Какое-то ожидание повисло в воздухе. Но вот раздался первый удар...

Запел шаманский бубен, запели барабаны и деревянные дудки. Первыми с места вскочили двое, и вот они уже поднимают руки к небу, топчут ногами землю, изгибаются в каком-то немыслимом танце, за ними подхватывают и остальные. Уже десятки ног отбивают этот ритм у костра, поднимая пыль, и всё громче звучит бубен, и всё выше дети поднимают руки к небу, словно пытаясь дотянуться до него. Маленькие бубенчики, вплетённые в косы девочки, звенят, а мальчик что-то запевает, и ещё быстрее ещё неистовее их танец. Топот ног, какие-то гортанные звуки, ритмичные удары наполняют воздух. Дети всё ближе подходят к костру, им совсем не страшно, его жар только распаляет их, тела блестят от пота, они на краю, уже задыхаются, но не хотят останавливаться...
Но вот ритм бубна резко смолк, и дети также резко прекратили танцевать. Видно, что им мало этого, глаза блестят, дыхание частое, и они, взглянув на окружающих и, будто получив немое разрешение, оборачиваются и бегут куда-то.
— Быстрее, быстрее, Рыжая Волчица, пропустим! — кричит мальчишка.
— Подожди, Стремительный Сокол, не беги так быстро!
Она догоняет его, и оба, взявшись за руки, мчатся в поле. А там, упав на траву, смотрят на звёзды, пытаясь отдышаться. Они ждут.
Засияла одна из звёзд, ещё одна, третья, четвёртая, и вот они уже всё словно перемигиваются между собой. Это сияние сгущается и летит к земле, вот оно рассыпалось тысячей осколков над головами детей, и лишь слышно тихое позвякивание. Ночной танец духов как всегда прекрасен...

Яна раскрыла глаза, пару минут полежала, чтобы проснуться, потом встала и подошла к раскрытому окну, на ясном небе сиял серебряный полумесяц, такой же, как во сне.
Давно он уже снится, почти три года, одно и то же каждую неделю, самым удивительным было то, что фаза луны во сне и в реальности всегда совпадали.
"Рыжая Волчица, Стремительный Сокол, эх, детство", — думала Яна, стоя у окна. В ту прекрасную пору она и один знакомый мальчик любили играть вместе: в ковбоев, в космонавтов, в супергероев, в пиратов, в охотников на зомби — но больше всего им нравилось играть в индейцев. Помнится, они даже втыкали в волосы голубиные перья, разжигали костерки, пытаясь пускать дымовые знаки и "призывали" духов, это было довольно весело. Девушка улыбнулась, вспоминая эти детские забавы. Тогда казалось, что нет ничего невозможного, тогда не было границ между вымыслом и реальностью.
От размышлений Яну оторвал резкий порыв ветра, что вторгся в комнату, обдав волной ночной прохлады и надув пузырём прозрачный тюль. Девушка хотела было закрыть окно, но тут обернулась назад, посреди комнаты стоял кто-то, точнее... Больше это было похоже на сгусток света, яркого красноватого света. Приглядевшись внимательнее, Яна только и смогла, что прошептать:
— Рыжая Волчица...
Животное, словно услышав, опустило голову, а потом растворилось. Девушка ещё не успела отойти от шока, когда из окна раздался вой, во дворе стояла и ждала её волчица. Девушка, недолго раздумывая, накинула поверх пижамы куртку и выбежала на улицу.

Ночной город встретил её какой-то особенной тишиной, было в ней что-то такое загадочное и неразгаданное, воздух был наполнен чем-то неуловимым, каким-то еле слышным зовом, волчица уже бежала по улице, увлекая Яну за собой, всё дальше и дальше.
Миновали уже многоэтажки, давно смолкли дороги, а двое всё бежали по улицам, но вот они свернули в какой-то переулок, и волчица застыла на месте, а потом, вспыхнув, растворилась. Девушка осмотрелась и едва не вскрикнула от удивления. Это был старый дворик, пара качелей, старая карусель, турники и ржавая горка, но это был тот самый двор, в котором и прошло всё детство, в котором они могли быть кем угодно и когда угодно, столько воспоминаний нахлынуло разом, что Яна и не сразу заметила, что кто-то зовёт её по имени.
Она обернулась, в одних штанах и накинутой на плечи джинсовке к ней бежал друг детства.
— Андрей? Ты... ты как здесь?
— Ян, Яна, не поверишь... — пытаясь отдышаться начал говорить парень, — Это сокол. Помнишь? Стремительный сокол...
Тогда девушка поняла, о чём говорит старый знакомый.
— Меня тоже... Рыжая Волчица... — пролепетала она, перебив Андрея.
— Чудеса, да и только, — засмеялся тот, — Ну, может, раз уж свиделись, прогуляемся. А то, лет десять уже не встречались.
Яна согласилась, подумав, что такое уж точно неспроста.

— А помнишь, как наш корабль ко дну пошёл? Вот весело было! — раззадорился парень.
— Это что, вот, когда нас морские чудища окружили, это да! Помнишь, зубастого полуосминога, полульва? — смеялась девушка.
— Эх, — вздохнули оба, воцарилось недолгое молчание, а потом Андрей предложил
— Может, сходим к той двери? А?
— Давай! — тут же оживилась Яна.

Та дверь была старой, но на удивление хорошо сохранилась, а казалось, десять лет прошло. Когда она здесь появилась, никто не знал. Почему её до сих пор не выбросили, тоже никто не знал. Она, покрашенная облезшей уже голубой краской, стояла у дерева, кто-то прибил к нему петли и поставил её здесь, так для забавы. Помнится, все приключения Яны и Андрея начинались здесь, это был своеобразный ритуал, нужно было произнести заклинание и пройти в дверь, тогда ты оказывался в другом мире, а сам мог стать, кем пожелаешь. Вот и теперь они стояли у двери, взявшись за руки и улыбаясь.
— Давай?
— Давай...
Они закрыли глаза и тихо проговорили:
— Нам дома скучно,
Мы хотим отважными героями быть,
Открой нам мир, наполненный приключениями!
Потом оба взялись за ручку и толкнули дверь, один шаг и оба на пороге...

Они стояли рядом с огромным костром, что вздымался до небес, над головами нависало тёмно-синее звёздное небо, а в ушах отзывался ритм танца. Люди плясали около костра, поднимая руки к небу, топча ногами землю, но вдруг смолк ритм. Каждый, кто был здесь, обернулся, посмотрев на двоих, что стояли, взявшись за руки. Словно гром пророкотал голос:
— Рыжая Волчица и Стремительный Сокол, вы пришли! Духи привели вас, так присоединитесь же к танцу.
Снова зазвучал шаманский бубен.
Девушка, вспомнив свой сон, медленно подошла к костру, парень за ней.
— Я помню... — прошептал он, — Это не сон...
— Да... Пошли!
И вот они уже отдаются безумному ритму, поднимая взгляд к небу, запевая что-то на своём родном языке, на каждый удар шаманского бубна ударяют ступнями о землю. Долго-долго, и голова кружится от близости

...Нам в этой близости, такой опасной близости,
В такой опасной близости...
От огня, от края, друг от друга,
От предчувствия свободы в замкнутом пространстве...

Но замолкает ритм, а они, снова, как тогда, получив немое одобрение, бегут смотреть Ночной танец духов. Потом уже возвращаются, уставшие и счастливые садятся у пламени, которое всё ещё рвётся вверх, подходит кто-то и протягивает им, то самое расшитое узорами одеяло. И они лежат, как когда-то в детстве, прищурившись от огня, рассказывая о чём-то друг другу, словно им и вовсе не хочется спать. Они теперь не Яна и Андрей, а Рыжая Волчица и Стремительный Сокол.
Подходит через некоторое время вождь этого племени, его головной убор из перьев такой величественный и красивый, кажется ему уже очень много лет, но выглядит он очень молодо, украшают лицо несколько шрамов (следы охоты на медведей), он выдёргивает из своего убора два пёрышка и вставляет в волосы, этим двоим, смеётся. А они сквозь сон уже слышат, как он говорит им что-то о мире духов, о тех, кто может видеть их, о тех, чей дом может быть не там, где они родились, о том, что помнит, как первый раз они попали сюда, были так рады...
— ... Спокойной ночи, можете оставаться, сколько пожелаете.
Вождь уходит, оставив рядом два вырезанных из дерева тотема: волчица и сокол...