От неба — да в сердце
Я мечусь по комнате, словно загнанный в ловушку зверь, лишь время от времени останавливаясь, чтобы прислушаться: не идет ли кто? Не ворвется ли, не увидит... мою тайну?
Полночь давно миновала, и горница освещена тусклым светом единственной лучинки, даже теней не дающей. И хорошо, что нет пляшущих темных пятен: без того дурно, каждого шороха пугаешься... Все, как в ту ночь: и луна такая же круглая, словно масленичный блин, и время течет медленно. И страшно так же.
Зачем, зачем я взялась гадать? Ведь и нужды не было: давно уже явился облик суженого...
Из большого рода я — самая младшая; как известно, пока старших сестер не сосватают, о других и речи быть не может. Потому и засиделась я в девках — пока разлетелись сестрицы, словно ласточки из гнезда, по чужим домам, минуло и взросление. А между тем все поглядывают искоса на шестнадцатилетнюю девку с косой до пояса: кто ни сватается, всем отец «от ворот поворот» указывает. Не знает никто, что давно просватана я... А узнали бы, сглаза не оберешься: все подружки завидовать будут. Ведь и правда, не обидели боги: по ладу, по любви замуж иду.
Но ушел суженый, как в баснях говорят, за тридевять земель. Не так богат род его, чтобы вено* уплатить; отправился лада** мой в края далекие, дабы со всеми почестями в жены взять... Да только годы идут, а нет милого.
Нет глаз его, зеленых, как травушка молодая — и только в левом, словно огонь-цветок, маленькое красное пятнышко. Тепло смотрят — на душе светлеет. И робкий поцелуй из памяти уходит, от одного упоминания о котором щеки пламенем наливаются...
Пришел он гостем из соседней деревни. И мне честь выпала первой ему кувшин с водой поднести. Тогда и запали в душу глаза его зеленые с красным пятнышком. Грелся суженый у очага нашего, и часто потом еще возвращался. Полюбился он и матери с отцом — потому и обрадовались, когда приехал гость за младшую, засидевшуюся дочку свататься... На том и порешили; только честь по чести выкуп нужен. И ушел милый к князю на службу ратную, обещав на следующее лето вернуться... Вступила в права Марена, укрыв белым покрывалом весь мир; отгуляли юноши и девушки вместе с Ярилой; новое лето наступило. И вновь год прошел, а нет все жениха...
Девки все на суженых гадают, а мне ни к чему: знаю, кого боги послали... Да только где он, посланник богов? Другую встретил и меня позабыл, или давно тело его вороны на пир кровавый растащили? Нет, нет, не бывать такому!
Села я за гадание-чародейство, вопрошала: где суженый мой, отчего к возлюбленной не идет?
Страшное открылось мне... Уж не знаю, стала бы теперь гадать! Потускнели глаза зеленые с красным пятнышком, затерялся лада мой, один-одинешенек остался и дорогу к дому найти не может.
Сколько слез выплакала я, сколько к богам обращалась... Пусть запретили мне славить их. Говорят нынче — неправое это дело, прошло время наших богов. Да только и сама слышу, как порой матушка втайне Мокошь чтит, Ладу о помощи просит. Как может пройти время их, когда внуки Сварожьи помнят и любят прародителей?
Обращалась я к Перуну, горячо просила за воина своего — ибо сам Перун со Змеем бьется, и витязям всем покровительствует. И к Роду, и Дажьбогу — молила я многих богов; и пращуров рода оградить от беды просила - да только на сердце спокойнее не становится...
Прокатился по небу гром — вздрогнула я, очнулась от мыслей, замерев посреди девичьей.
— Сядь, в ногах правды нет, — доносится из темного угла — и я вздрагиваю еще раз, но тут же сажусь. Совсем забыла, что «тайна моя» здесь ждет, и все сокровенные помыслы знает.
Прогремело еще раз: Перун на колеснице своей по небу скачет! Как быстро тучи пришли: совсем недавно круглое око луны над верхушками леса поднималось... Закрыв глаза, начинаю шептать я:
— Перуне, вми призывающим Тя, славен и триславен буди. Оружия, хлеба и силы воям-защитникам рода дажьди, меч свой на врази яви. Тако бысть, тако еси, тако буди!
И снова взгляд падает на темный силуэт в углу, и замолкаю. Странная дрожь охватывает меня.
— Гроза начинается... Как же отпустить тебя?
— Ничего, - слышу собственный голос, - так оно и лучше...
Потом и появилась «ты»... Странная история вышла — но сделанного назад не воротишь.
После гадания моего — как сейчас помню — не было мочи в избе сидеть; схватила лукошко я и в лес ускользнула, мимолетом сказав стрыю***, будто с девками по грибы-ягоды пошла.
Я хорошо ближний лес знаю, и не иначе, как боги вмешались. Только какие: Светлые ли, Темные? Знала я и полянку ту, где одинокая береза стояла. Не собирала я ни грибов, ни ягод; сюда пришла, под березку села и рассказала ей несчастье свое. Про суженого, про гадание... Все, что на сердце было.
А подняла глаза — передо мной старик с седой бородой до пояса и одежкой мехом наружу! Испугалась я тогда, вскочила, бежать хотела, а ноги как к земле приросли. Смотрела во все глаза на странника, а у самой коленки тряслись.
— Прости, дедушка, коли потревожила в твоем лесу кого-то, - дрожащим голосом пролепетала я. Старик лишь склонил голову набок и хитро улыбнулся.
Сколько историй по деревне про Лешего сказывали! Заманит, заведет в лес на погибель, если обидишь кого... И старичок этот — как говорят: человек с виду, да все у него шиворот-навыворот.
— Не бойся, девица, не Леший, - словно прочитав мысли, усмехнулся тот. Наткнувшись на недоверчивый взгляд, добавил: - Волхв я.
Спустя мгновение опять изрек:
— Здесь живу я; вон, крыша избушки видна. Смотрю, сидит красавица печальная: авось, заблудилась?
Волхв! Как будто Перун поразил молнией своей. Уж не он послал ли мне колдуна-чародейника, хранителя знаний народных, что слово несет прямо от неба — да в сердце?
Ой, Доля моя! Ой, пряха-Марена! Не случайно так сплела ты нить судьбы моей...
Переодела я правый лапоть на левую ногу, а левый — на правую, да смотрю на гостя волохатого****. Но смеются искорки глаз его: нет, видно, не Леший! Пусть все равно не до конца верила я, что не хитрый хозяин леса передо мной.
— Нет, дедушка, не заблудилась, - робко отвечала я.
— Да только отчего слезы?
И пригласил странный путник меня к жилищу своему, а отказывать негоже: почем знать, не в самом деле Леший ли? А бывает и так, что сами боги людскую личину надевают и проверяют соблюдение своих заветов... Разве можно гневить их?
Избушка и вправду стояла неподалеку, неприметная среди листвы. Этому и обрадовалась я: все слыхивали, что Лешие в берлогах живут. А здесь и Домовой свой есть: перешагивая порог, мысленно к нему за помощью обратилась я.
Уютно внутри было, спокойно. Прежде всего протянула я руки к огню, как бабушка учила, заручаясь поддержкой всего дома. И бояться нечего.
— Не суди, девица, что от людей живу далеко. С тех пор, как отреклись люди от богов наших, новоселье справить пришлось. Вовек верен своим богам останусь я.
— Остались ли они, боги наши? Слышат ли нас? - опять всхлипнула я, вспоминая лада моего.
— Слышат, внучка, всех они слышат... - ласково проговорил старик: он стоял спиной, возился с травами. - Да о чем же просить тебе? Без надобности богов не тревожат.
Поведала я со слезами историю свою... Выслушал волхв внимательно, устремив на меня свои светлые очи. А светлые они во всех смыслах: водянисто-серые, излучающие тепло и покой. Вручил старик чашу с отваром, сказав, что это успокоиться поможет. И долго, долго молчал.
— Вот что, девица. Ступай домой да не беспокойся ни о чем. Объявится суженый твой; ты богов наших чтишь, не обойдет тебя стороной их взор. Ступай, милая.
Я поднялась было, чтобы уйти, поставила нетронутую чашу, но на миг промелькнула в голове чудная мысль...
— Дедушка! Ты волхв ведь... Так помоги мне до богов достучаться.
Слышала я о жертвах давно, что приносят их, когда беда приходит, и каждому богу она своя, а посему прошептала, будто о чем-то сокровенном:
— Знаю о жертвах я. Мы Рожаницам жертвуем сыр, молоко; подскажи, что же Перуну нужно? Помоги мне обряд провести.
Усмехнулся гостеприимный хозяин, невесело так.
— Да что же ты можешь богам предложить?
Задумалась я, но думала недолго, назвав самое ценное, что могла отдать. Пусть останется в чужой стороне лада мой, пусть другую жену найдет — да только жив будет. Ничего не пожалела бы для этого.
— Жизнь. Свою жизнь, - твердо назвала я цену.
— Зачем же богам твоя жизнь? - старик смотрел серьезно, пронизывающе, заглядывая в самую душу. - Не надобно этого. Ступай с миром.
— А что надобно? Помоги, дедушка! - взмолилась я. И неожиданно волхв согласился.
— Не смею я твоему выбору перечить; как порешила — так и будет. Не мне стоять между тобой и богами. Да только предупреждал я тебя, девица, что не надобны богам твои жертвы.
Но я твердо стояла на своем:
— Расскажи же, дедушка, что нужно для того, чтобы наверняка боги услышали?
— Самой пойти к ним, - нехотя, словно насильно, поделился тот.
— Да как же... из рода уйду? Извергнусь? - при одной мысли содрогнулась я. Это значит — проклятие нажить. Да разве возьмет меня в жены суженый, посрамленную?
— Хм, - многозначительно рек волхв. Но добавил: - Нет, способ есть один, как и здесь быть, и в другое место отправиться. Да только готова ты стать двумя частями вместо единого целого?
Не поняла я тогда слов старика, но согласно кивнула: готова была на все, что угодно. В тот же час осторожно, медленно налил волхв воды в большую чару да поставил передо мной, приказав глядеться туда; на шею мою надел оберег костяной. Гляделась я в отражение, долго гляделась, пока вновь не показалось гадальное видение; отшатнулась тогда я от чаши, как от огня, увидев полные тоски зеленые глаза с красным пятнышком.
— Пройдет этот день и эта ночь; на следующее утро сними с шеи оберег да порви шерстяную нить его. Станешь ты двумя вместо единого; обожди до ночи, а там, в канун Перунова дня, отпусти вторую себя на волю, дабы шла она на юг к Великому древу, оттуда — по Звездному мосту в светлый Ирий. Там боги верно услышат тебя. Да только вновь предупреждаю я, что не надобны богам твои жертвы, - так рек волхв.
Не до конца верила в это я, но в пояс хозяину поклонилась. Увидав пустое лукошко, насыпал туда он припасенных грибов и пару горсточек ягод.
Дажьбог в своей колеснице проехал поперек Небо и уже готовился запрячь вместо коней — уток, дабы пересечь Океан-море и попасть в подземное царство. Но успела я до темноты в деревню вернуться: там, причитая, девки схватили меня под руки, расспрашивая, куда запропала.
— Ой, девоньки! - рассеянно улыбнувшись, вздохнула я. - Заблудилась я да повстречала Лешего...
По толпе девок пронесся испуганный вздох.
— ...Да только не злой он. Увидел меня, показал дорогу да гостинцами одарил.
Долго еще пересказывала я эту басню, уяснив, что так и рождаются сказы о водяных, русалках и домовых...
И вот теперь настала ночь перед Перуновым днем. Утром я, как говорил волхв, сняла с шеи костяной оберег да разорвала шерстяную нить; в тот же миг явилась передо мной бледная девушка с острыми худыми плечами и косой до пояса. Творилась волшба при лучах Солнышка да с его согласия, а потому — от богов. Спрятала я вторую себя в девичьей, чтобы никто из домочадцев не нашел. И теперь сидишь ты, в углу, участь зная свою наперед. И смотришь внимательно так, тоскливо; и я отвожу взгляд, схватив заплечный мешок, приготовленный для тебя, пытаюсь негнущимися пальцами завязать узел.
— Давай, помогу, - шепчешь ты, но я лишь мотаю головой. Нет, нельзя тебе до поры до времени знать, что на дне мешка этого лежит. А лежит там подарок богам во имя спасения лады моего; лежит там то, что решилась отдать я, переча волхву. Сердце мое лежит там: живое, трепещущее, полное любви. Как жить без него буду, с пустотой в груди? Но ничего, справлюсь; а боги увидят, как сильно жду я своего суженого.
— Пора, - вновь подаешь знакомый до дрожи голос ты, и я согласно киваю. Наконец удалось завязать узел, и момент прощания растягивать больше не удается. Ты рвешься вперед, мое отражение. Такое отважное, такое преданное. Не то, что я, бледная тень тебя, оставшаяся без сердца.
Осторожно ступая, словно охотящаяся за птицей кошка, я вывожу тебя к двери, за которой начинается такой чужой и незнакомый мир. Здесь, за порогом, нас защищал Домовой, отгоняла злых духов печь. Остаешься одна ты теперь, вторая я; суждено тебе пойти на юг, к Великому древу, а оттуда - по Звездному мосту прямиком в светлый Ирий, к богам и пращурам.
Отворяю я дверь, и ты смело шагаешь под льющий сплошной стеной дождь. Сверкает молния — не мертвая, мертвенно-белая, но живая, золотистая — и в последний раз гляжу я на тебя. По небу прокатывается гром — то Перун в своей колеснице едет... Может, и к лучшему оно, что гроза: теперь ты под защитой самого громовержца.
Улыбаешься ты мне, вторая я, и уходишь в ночь, не прощаясь. А я стою здесь, за порогом, и с каждым шагом твоим чувствую, как уходит из души и любовь, и все светлое, что было во мне.
Вместе с сердцем.
Заря вывела колесницу Дажьбога, и он начал на востоке путь; гроза закончилась, и весь мир радуется и поет. Изумительно яркая трава блестит под живительными лучами; петух надрывается во все горло, славя новый день. И я выхожу во двор, чтобы восславить Солнышко.
Стою я, вдыхая прохладный чистый воздух, но не будит он во мне никаких мыслей. Была я целая, а теперь стала в два раза меньше. Не льется благодать от неба — да в сердце, ибо нет у меня больше сердца.
Кругом оживляется деревня, а я все как скованная. Но стоило лишь открыть глаза, как заприметили они чужака, шагающего нетвердой, хромающей походкой. Приблизился он к дому: обросший длинными светлыми волосами, свалявшимися на голове и в бороде.
— Не вынесешь воды, красавица? - хрипло спрашивает он, остановившись передохнуть. Спустя несколько мгновений приношу я страннику кувшин с водой — но прежде, чем взять его, с хитрым прищуром спрашивает гость:
— Не обронила ли ты чего, красавица? Не потеряла?
Хотела я было ответить, что вовсе ничего не теряла, но опередил странный путник. Протянул он ладони свои, а на них лежит живое, трепещущее сердце.
Упал в траву кувшин с водой, припасенный для гостя. Хватаю я сердце, прижимаю к груди, как самое ценное сокровище, накануне отданное в подарок богам.
А когда поднимаю взгляд я, полный слез, то вижу из-под свалявшихся косм излучающие тепло зеленые, как молодая травушка, глаза. И только в левом — маленькое красное пятнышко.
*вено — выкуп за невесту **лада — милый, супруг ***стрый — дядя со стороны отца ****волохатый — мохнатый (зд. - в одежде мехом наружу)
Замечательно!
Дарья, с удовольствием перечитала. Мне очень понравилось. Язык очень яркий, живой. Да и сам рассказ задевает за живое эмоциями и переживаниями героини. Перед глазами так и встает картинка прочитанного!
общем, миллион плюсов и заслуженный респект!
-Мам, она кусается!
- А я тебе говорила - не женись...
Лена-Лена! Повторно захвалила, вгоняешь меня в краску!)
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Своеобразненько). Весьма).+++
тетенька
Обращайтесь!
-Мам, она кусается!
- А я тебе говорила - не женись...
Ольга, надеюсь, что своеобразие в хорошем смысле Рада тому, что забежали сюда.
Лена, только если вкупе с тапками!
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
не-не... ну, или только без гири! и не розовые!
-Мам, она кусается!
- А я тебе говорила - не женись...
Ага, уже продала мои розовые? вот такая ты...
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
ох, нравятся мне истории про древних славян и их богов +
Твое желание-это тысячи возможностей.Твое нежелание-это тысячи причин.
Чудненько.
События не всегда подконтрольны нам. Но мы всегда можем контролировать свое понимание этих событий и свою реакцию на них. "Iuppiter iratus ergo nefas".
Дарина! Оч замечательно! И порадовали Вы душеньку мою беличью, да раскрасили чувства цветочками яркими! +++
Илья.
Хм... Здорово)
Кто не любит одиночества - тот не любит свободы
Артур Шопенгауэр.
Знакомая, это безумно интересная тема! Рада, что Вам она тоже приглянулась
СИРена, благодарю!
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Илья, нет для меня выше награды! Спасибо!
Надин, спасибо за отзыв и прочтение
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Дарина, безусловно).
тетенька
Очень хороший и трогательный рассказ)+
Ирина, рада, что он Вам приглянулся
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Жизненный рассказ+++++++++++
Понравилось!
С уважением, Эдельвейс
Хочется на это надеяться. Очень рада Вашему отзыву, Эдельвейс
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Поразительная история. И как Вы ее преподнесли... Язык образный, завораживает, переживания героини хорошо переданы. Видно, что в данной тематике разбираетесь. Больше на легенду похоже, чем на рассказ. Однако, было приятно читать
+
Не важно, насколько ты хорош. Рядом всегда найдётся кто-то побыстрее, половчее и — главное — поумнее.
Алина, я даже не ожидала такого лестного отзыва огромное спасибо!
Высшая похвала для меня) пришлось перерыть кучу литературы.
Еще раз благодарю!
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Рассказы про любовь это не мое с большой буквы, но эту вещицу прочитал на одном дыхании! Просто великолепно!!! +++++++
Si vis pacem, para bellum
Превосходная сказка получилась! Зря Вы ее в "любовь" поместили )))))))) я вот случайно заглянул сюда
Корабельный кот
Евгений, безумно рада услышать от тебя такой отзыв! Он тем ценнее, что обычно такие рассказы "не твои"
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Максим, спасибо, что не прошел мимо!
Я долго думала, в какой раздел поместить. Еще не исторический, но уже не сказка... В конечном итоге просто ткнула пальцем в небо: раз есть любовь - значит, будет "рассказ о любви"!
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
Чудесный язык, чудесный сюжет. Все чудесно) +
Вадим, благодарю!
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
В восторге от прочитанного! Написано здорово, прям поверил, что читаю старинную историю
Вот же ш блин... Смотрю на дату создания и мне кажется, что это подарок на мой день рождения был Жалко, что раньше не нашла этот рассказ. Очень интересно было читать! Просто отличнейший рассказ! И я представляю насколько тяжело его было написать, потому что на данную тематику литературы толковой практически нет. Мне кажется, нужен новый раздел: неслащавые рассказы о любви Еще один редкий случай, когда мне просто жизненно необходимо больше одного плюса И хочу отдельную похвалу воздать сюжету - он крайне необычен!
Татлум, я очень благодарна если честно, рассказ как-то "прирос" ко мне, по-особому к такому детищу отношусь (что для меня редкость, стараюсь критически к своим потугам относиться). Так что каждый отзыв ценится еще выше
Химера, и Вам большое-большое спасибо! Такие отзывы получать просто гигантское удовольствие
У Вас 30ого сентября день рождения был? Жалко, пропустила эту дату, но в любом случае с прошедшим (да-а-а, через полтора месяца...).
А по поводу рассказа... Литературы не так уж и мало, на самом деле, просто ее надо искать советские издания в этом плане лучшие. Мне эта тема очень интересна, так что писать рассказ было одним удовольствием (хоть это и третий "дубль").
Как камень с души я очень боялась, что получится, что называется, "сопливо". Сама не люблю истории, где всё на одних страданиях и чувствах завязано.
Еще раз благодарю!
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
(с) Иосиф Бродский
За поздравления спасибо большое Поздние, ранние, я всем им рада Ну, и раз уж мы взялись за поздние поздравления, то я поздравляю с годовщиной на этом сайте Надеюсь, еще увидеть такие потрясающие рассказы! И как говорится побольше-побольше
Литературу путевую сложно отыскать. Может мне не везет просто, не знаю... У меня есть несколько книг, но там все домыслы автора в основном. И жуткая смесь обычно. Языческое с христианским перемешено так, что не распутаешь Так что была бы рада каким-нибудь рекомендациям