Шутки учёных

Научно-исследовательский институт чем хорош? А тем, что люди, которые в нём не работают, плохо представляют, как организован производственный процесс. Отсюда появляется некий муар загадочности; работники для стороннего человека становятся такими… «людьми икс», решающими сложнейшие задачи и занимающиеся проблемами на уровне спасения человечества или контактов с внеземным разумом. И ведь, что интересно – это близко к действительности, Поэтому то, чем занимаются многие НИИ, засекречено. Но работают – то в них всё равно обычные люди и, как многим, им свойственны нормальные человеческие отношения и страсти… И не важно, что многие в очках, лысые и с научными степенями.

В одном научном подразделении (назовём его отдел № 2), на втором этаже как раз такого, очень околокосмического и катастрофорезистентного института, рабочий день начинался также, как и в других отделах, в восемь утра. Но так как мыслительный процесс требовал хороших условий: приличного освещения, комфортной температуры, продуманной эргономики рабочего места, соответствующей свежести воздуха…, уборка производилась ежедневно до начала работы, чтобы СНС-сы и МНС-сы решали глобальные задачи с самой высокой отдачей своего интеллектуального потенциала. Чтобы уборщица могла навести должный порядок, ежеутренне дежурный сотрудник открывал ей дверь и присутствовал до момента окончания уборки, а после этого открывал окна для проветривания. Таким образом, к восьми часам было и чисто и проветрено – в таких условиях как не сотворить что-либо грандиозное? Как не двинуть науку в… конечно, в рамках научного плана и выделенного финансирования.

Теория – это хорошо. Вот «ковёр-самолет», например - выдумка очень древняя, а реализация практически наших дней, естественно, в модернизированном виде. Или «гусли-самогуды»… Медиа-центры не так давно выпускать стали. Научная идея была, а производительные мощности отставали.

В рассматриваемом учреждении работали люди неглупые и в каждом подразделении теоретического направления имели в штате группу практиков, которые «не отходя от кассы» показывали прожектёру во что может вылиться его идея и может ли вообще быть реализована.

В штате отдела № 2 был регулировщик радиоэлектронной аппаратуры пятого разряда Шишкачёв Александр. Среднего роста, скорее худой, с огромным носом хронического любителя неразбавленных и неслабых напитков на лице с низким лбом, и полной профнепригодностью.

Почему он работал среди продвинутых инженеров и остепененных научных сотрудников неслабых наук – это было загадкой. То ли пожалели его, как жалеют юродивых и немощных: «А куда ему? Пропадёт ещё», то ли была у Александра «лапа», неизвестно; но занимал он рабочий стол сразу возле входа в кабинет. Любой сторонний посетитель (если бы он мог быть) сразу проникся бы пониманием важности человека и ответственности его работы, если увидел бы, что стол уставлен в несколько рядов измерительными приборами, вызывающими должное уважение: генераторы, осциллограф, паяльник, блоки питания…, всё увито кабелями, лампа на гибком кронштейне освещала участок для наиболее тщательной работы. Беда была в том, что Шишкачёв не умел пользоваться всем этим разнообразием; ну, то есть, включать, конечно же, мог, но не более того. Задать необходимый параметр или провести диагностику устройства – это было ему неподвластно. Однако, как и все он назывался работником второго отдела. Учёный!

Время Александр проводил, если его не привлекали для переноски тяжестей или уборки закрепленного за подразделением газона во внутреннем дворе, за игрой на компьютере, причём играл исключительно в домино, «козла забивал» виртуального. На рабочее место он приходил к семи часам, к началу уборки, при этом никогда не дежурил (не положено по статусу) и уходил с работы, соответственно, на час раньше, поясняя такой режим работы просто, что рабочее время у него закончилось. Все понимали, что это способ «откосить», но прощали ему, потому, что пользы от него всё равно не было - отпускали.

Однажды программист Лёша принёс программу – синтезатор голоса. Научные деятели поигрались ей немного и отложили до подходящего случая. А подходящий случай сам себя и нашёл – регулировщик засел за компьютер, запустил «козла» и довольно долго заворачивал костяшки в незамысловатые комбинации. А Лёше предложил «пока погулять». Мозг молодого ученого соображает быстро. Получив доступ в ЭВМ, после того как десяток «рыб» были созданы гением Александра, Лёша ввел в автозагрузку системы небольшую программу.

На следующий день Александр в семь с минутами включил машину, чтобы насладится противостоянием с виртуальным противником.

- Здравствуй, Шишкачёв, - внятно произнёс механический голос в абсолютно пустом кабинете, - с тобой говорит искусственный интеллект. Если ты сейчас же не выключишь компьютер, я взорву помещение. Ха-ха-ха. Даю обратный отсчёт. Десять, девять…

Работники отдела № 2 в восемь утра заняли свои места и приступили к работе. Место Александра пустовало. В девять – пусто, в десять – пусто, и только почти в одиннадцать в чуть приоткрытую дверь заглянул серый глаз, который старался рассмотреть степень разрушений после взрыва.

- Что это ты, Александр, три часа без дела по коридорам ходишь, - раздался голос начальника отдела Антона Михайловича, - я утром тебя у туалета видел, потом опять ты в другом крыле у окна… Что это ты бледный такой? Может заболел?

Александр обернулся и затравленно забегал глазами, не зная, что сказать, но увидев посмеивающихся коллег, которых уже ввели в курс дела, зашёл и молча занял свой стол. К компьютеру он долго не подходил.

В научной деятельности Шишкачёв высот не достиг, но очень удачно приторговывал разной мелочёвкой (В основном, книгами! Сам не читал, но знал, где купить дешевле и кому продать дороже. И конъюнктуру рынка отслеживал, что удивительно) и сумел даже «наваривать» на обмене денег у торговцев на рынке, которым было невыгодно увозить громоздкие пачки «мелочи». Так вот Александр появлялся с крупными купюрами и менял за определённый процент – такой мобильный банк.

За долгое время к Шишкачёву и его режиму работы привыкли все: и руководство, и коллеги, и (что очень важно) охранники на проходной. Он входил и выходил с режимного объекта, вызывая внимания не больше, чем местная кошка, работающая по контролю за численностью грызунов, или собачонка, скрашивающая своей суетливостью ночные дежурства сторожей. А то, что он вносит сумки с книгами с утра и выносит после обеда, тоже не вызывало подозрений.

Казалось бы, ну, что тут такого, нашёл человек своё место, «крутится», но нет. Всё портила нехорошая привычка Александра. После удачно проведенной «операции» он возвращался на работу, становился так, чтобы его все видели и демонстративно пересчитывал наличные, поворачиваясь во все стороны и менторским тоном заявляя реально очень умным и способным людям (не чета ему): «Вот, работать нужно, а не на месте сидеть». А ученым, если они не академики, платили в те времена… да что там, и сейчас не многим больше.

Конечно же, такое поведение не могло остаться безнаказанным. В один из дней двое парней Коля и Толя подменили ему груз в сумке. То есть выгрузили книги, а положили туда железок ненужных, трансформаторов сгоревших – по весу один в один, килограммов двадцать. Ближе к четырём пополудни Александр подхватил свой «товар» и помчался к точке реализации, посапывая от тяжести. В кабинете царила обычная рабочая атмосфера, проверяли работу прибора на новой частоте, нивелируя пучности апертурной коррекции и выделяя необходимые гармоники.

Утром на следующий день Шишкачёв притащил железки обратно и устроил грандиозный скандал с криками и ругательствами. Он с красным от возбуждения носом носился по коридорам и кабинетам, искал похитителей, жаловался начальнику отдела. А шутники крутили ручки приборов, без видимых эмоций на лице, но очень довольные своей шуткой.

Александр даже сходил на приём к руководителю института, но оттуда его быстро выпроводили с обещанием разобраться в том, кто ему позволял вносить и выносить ценности, и сделать соответствующие выводы, по нему в первую очередь. И ведь сделали.

Отправили Александра «вратарём», вахтёром на внутреннюю проходную на третьем этаже. Своих бывших коллег умеющий правильно жить «бизнесмен» проверял подолгу и с особой тщательностью. Но и проверять он тоже не умел, и, покрутив пропуск в руке двадцать секунд вместо того, чтобы просто на него посмотреть и убедиться в наличии необходимых отметок, он возвращал документ владельцу, разрешая проход. Но при этом смотрел очень зло и что-то бормотал себе под нос.

Да, книги ему, естественно, в тот раз почти сразу же вернули, но больше он никогда не появлялся с сумками на работе. И к науке его больше не подпускали.