Непонимание
- Саша, слышал анекдот? Сейчас расскажу тебе. Про нас, ей-богу.
- Про нас? Ну, если про нас – давайте.
- Значит, загибается одна мелкая фирма. Заказов нет, работы нет, все оттуда разбегаются. И вот, как-то ночью сидит в этой фирме сторож дядя Вася, и собаке своей говорит: «Ну, что Шарик? Пора и нам с тобой уматывать». А Шарик ему: «Ну, Вась, ты как знаешь. Хочешь – уходи. А у меня тут перспективы». «Чего? - дядя Вася аж офонарел,- Это какие у тебя перспективы?» «Да вот, Вася… - Шарик говорит, - Слышал я сегодня, как директор главному бухгалтеру сказал: если так и дальше дело пойдет, говорит, будем мы все по очереди у нашего Шарика отсасывать. Так что ты иди, а у меня перспективы!»
Пожилой рассказчик и его собеседник громко рассмеялись.
- Александр Василич! – сквозь смех проговорил Нестеров, молодой начальник – Ну, вы в своем репертуаре! Неужели без похабщины нельзя? Вы же говорите с начальником цеха!
Пожилой заместитель Нестерова, Александр Васильевич Степанюк, мгновенно перестал смеяться и заговорил серьёзно.
- Я, Саша, человек простой. И до замначальника дошёл из простых работяг, ты это знаешь. И хоть я тут в руководстве числюсь, ты дай мне держак – заварю любой здешний шов не хуже пятого разряда. А про то, что анекдоты мои похабные – так перевидал я в жизни всякого. Я вот, к чему веду: если заказов в ближайшее время не будет – народ у нас побежит. Я-то никуда не денусь, мне до пенсии всего ничего, как-нибудь дотяну. А вот ребята побегут. Они молодые, у них семьи, дети. Им деньги нужны, зарплата. А нам платить скоро будет не чем!
- Да, Александр Василич, вы полностью правы. - Вздохнул Нестеров - Так оно и будет, если работу себе не найдем. Но ищем! Туго идёт – что поделаешь. Звонил утром генеральный, говорит, пока ничего конкретного сказать не может, но что-то там явно намечается.
- Так. Саша, пойду я, - внезапно, как-то по-стариковски, заторопился пожилой зам, - Должны скоро за мачтой приехать. Хочу лично всё перепроверить. А то эти разгильдяи упакуют, как в тот раз, когда растеряли половину груза прямо на МКАДе! А потом нам ещё свои претензии выкатывать станут!
- Хорошо, Александр Василич. Если будут какие-то сомнения – вы знаете, машину не выпускать.
Дела в фирме и впрямь шли неважно. Постоянные заказчики отчего-то снизили объемы, стали втихомолку передавать свои заказы куда-то в область, подальше от Москвы. До недавнего времени фирма ещё более-менее выезжала за счёт мелкой работы, но в последнее три месяца уже и подобных мелких заказов становилось критически мало.
***
«Нестеров Александр Евгеньевич. Начальник цеха» - гласила табличка на двери его кабинета. Александр работал на производственной площадке уже давно. Последние пять лет он был начальником цеха. У него был опытный зам Степанюк, который знал производство металлоконструкций от и до. Была небольшая, но слаженная бригада рабочих, которая успешно справлялись с планами производства, при необходимости не брезгуя никакой работой. Было несколько инженерно-технических сотрудников, каждый из которых знал своё дело и в полной мере выполнял свои функции. Но что делать теперь, когда работы становится всё меньше?
Вечером, когда Нестеров был дома, позвонила мама. Мама долго что-то рассказывала о родственниках, спрашивала, как он, как работа… Александр отвечал дежурными фразами – всё хорошо, работаем, всё нормально. Не было смысла рассказывать матери обо всех передрягах – станет только задавать лишние вопросы, будет пытаться «помочь и поддержать хотя бы советом», а что она может посоветовать? В конце разговора он пообещал, что приедет в гости на выходные.
Ехать было недалеко – что-то около двух часов на машине. Городок, в котором он родился и вырос, находился как раз там, где заканчивалась Московская область. «Чуть-чуть мимо нас границу провели» – невесело шутили местные. Оттуда он когда-то уехал в Москву – сначала учиться, потом остался там жить и работать. И вот теперь, когда лет прошло примерно столько же, сколько ему было на день отъезда, он приезжал в родной город уже как в гости. Иногда это ему помогало – в Москве всегда шумно, всегда суетно. Огромное количество людей, безумно много транспорта, почти девять месяцев в году сырость и грязь на всех дорогах, бесконечные пробки. Летом в городе - невыносимая духота… Но сложнее всего было то, что он понимал: жить без этого всего он уже не сможет. О возвращении на малую Родину для него не могло быть и речи – плохо это или хорошо, а вся жизнь в России, как он сам любил повторять, крутится вокруг Москвы. И с этим ничего нельзя поделать.
Дома, вернее, у родителей, отец много расспрашивал о работе. Александр все же проговорился о том, что с заказами у фирмы дела идут не очень, сейчас доделывают последнее. И непонятно, с чем это связано, и в какую сторону будут изменения, если они вообще будут. Отец сказал:
- Это всё временное. Будут у вас заказы, будет работа. В Москве без работы точно не останетесь. Ищите, и найдёте! В крайнем случае – уйдёшь в другую организацию. С твоим опытом, Саша, можно работу найти, и не самую плохую. Тем более в Москве! Это не в нашем болоте – единственный завод, и тот на ладан дышит…
- Так давайте и вы с мамой в Москву! – улыбнулся Нестеров-младший.
- Шутник, как я погляжу! И чего я там буду делать, под шестой десяток? В охране работать? Нет, Саня, мы с матерью уже никуда не поедем. Жильё мы там не купим – даже если и здесь всё продадим, не наскребём. Только на какую-нибудь халупу. Работы нормальной нам тоже не светит. Так что мы здесь остаёмся. Жили, живём, звёзд с неба не хватаем, но концы с концами сводим. Нам уже не жить, нам доживать. А ты в Москве живёшь – вот и живи. И даже если тащить за собой будешь – я не поеду. Ты туда умотал пацаном совсем, семнадцать лет тебе было - можно сказать, ты там и вырос. Сначала был студентом, потом выпускником зеленым, потом молодым специалистом, а теперь… Сам сообрази, кто ты. Но я тебе скажу – против меня ты и сейчас ещё молодой. Даже сорока тебе нету. А уже начальник цеха! Уже человеком стал! Здесь ты кем мог быть? Вот, не знаешь. А я скажу, кем. Никем! Пропахал бы на заводе всю жизнь, каким-нибудь мастерёнком. А в Москве вон – уже до начальника дорос.
- Так у нас фирма маленькая…
- И что? Ты в маленькой фирме – а начальник. А я на большом заводе был всю жизнь никем, и сейчас никто.
- Ты бригадир.
- Тоже, нашел великую вшу – бригадир…
За ужином мать делилась местными новостями, пытаясь завязать разговор с сыном - по её мнению, каким-то чересчур молчаливым. Ни к столу заговорила о мусоре.
- У нас, сынок, знаешь, свалку расширять хотят.
- Да ладно. Её ж закрыть хотели? – Александр оживился. Не самая приятная тема для разговора за ужином, но свалка была давней проблемой этого маленького города. – В Москве закрывают! И вокруг Москвы…
- А вот так! – Развела руками мать. - Это у вас, в Москве, видишь, их закрывают. А у нас наоборот: расширяют.
- Оно и понятно! – прогремел отец. – Свалки там закрывают, а мусор-то куда-то надо девать! Вот у нас и расширяют.
- Ну, пап, скажешь тоже…
- А ты думаешь, это шутки всё? Вон, машины идут с мусором, гружёные! Из Москвы! По рабочим дням! Номера – все московские! И днём шли, и ночью идут. Днём их одно время местная молодёжь не стала пускать. Взяли, дорогу перегородили. Всех пропускали, а мусорщиков нет. Так их полиция разогнала. Это, сказали, хулиганство. А они в другом месте перекрыли. Их оттуда согнали – они в третьем… Так те мусорщики стали ночью возить свой мусор, пока никто не видит. Собирались люди, ходили в нашу администрацию, жаловаться – да куда там! Сидят, одни шкуры продажные! Мы, говорят, не можем ничего, свалка на территории района, всё как надо по закону. А районная администрация на областную кивает, а та – обратно… Руками разводят, друг на дружку кивают – детский сад. Вот, молодые наши пытаются чего-то делать, да толку – когда власть разрешает…
- Знаешь, пап, по-моему, это всё байки. Вообще, я по новостям смотрел, эти непонятные лавочки сейчас прикрывают. Были такие, которые вывозом занимались непонятно как. Деньги получали, мусор забирали, куда-то увозили, а куда? Слухи были, что накрыли какую-то шарагу. Те в лесу прямо вываливали мусор. А еще, что кто-то неофициально возил в соседнюю область. Но сам знаешь: без официальных подтверждений всё это байки. По любому, это не выход, мусор вывозить в другую область.
- Смотря для кого не выход! Если для нас – так конечно, не выход. У нас тут свалка воняет под боком, не у них. Но нас-то кто слушает? Никому дела нет. Про нас, про народ, всегда в последнюю очередь вспоминают. А для них, там – выход. И народ тамошний довольный – свалки-то закрывают. А нам тут в этом мусоре – хоть утопись. А ты говоришь – придумают. А про байки, Саша, я тебе так скажу: дыма без огня не бывает.
***
В понедельник утром началась очередная рабочая неделя. И на планерке генеральный сообщил долгожданную новость:
- Нам удалось найти крупный заказ. – В комнате для совещаний обозначилось заметное оживление. - Технически ничего сложного там нет. Но, тем не менее, много профиля, сварка… По предварительным оценкам, работы должно хватить на квартал точно. Александр Евгеньевич, сегодня вам передадут всю необходимую информацию. Вы подобные вещи изготавливали неоднократно, всё это вам прекрасно знакомо. Жду сегодня во второй половине дня вашего заключения.
Нестеров кивнул. Заказ действительно был ерундовый – какие-то секции ограждения, ничего сложного. Халтура, по-русски говоря. Но объем впечатлял. Поможет продержаться весь ближайший квартал, и это если работать при полной загрузке. А если делать не торопясь, с раскачкой – то можно растянуть раза в полтора, месяца на четыре–пять. А за это время, глядишь, подвернётся что-нибудь стоящее.
Но позже, в кабинете директора, обсуждая предстоящую работу, Нестеров был несколько обескуражен.
- Да, Александр Евгеньевич, вы не ослышались. То, что нам предстоит изготавливать – это ограждения полигонов ТБО. Городских свалок, проще говоря. Жители Москвы и многих городов области, как вам должно быть известно, выступают против того, чтобы у них под боком продолжали бесконтрольно расширяться свалки. А первый шаг к тому, чтобы остановить бесконтрольное расширение – это огородить территорию. Но это, как говорится, для общей информации. Кстати, по неподтвержденным данным, было принято решение о расширении действующих полигонов… И, якобы, обустройстве новых… В ряде населенных пунктов. В соседних с Московской областью регионах. Но это на уровне слухов. Так что мы будем делать ограждения для действующих полигонов ТБО. Но, по существу говоря, какое нам до этого дело? Мы занимаемся изготовлением металлоконструкций.
- Сергей Юрьевич, - Нестеров покачал головой, - Я прекрасно это понимаю но… Не могу поверить. Неужели всё так просто: московский мусор будет вывозиться за пределы области? Вот так легко?
- Повторяю: во-первых, это на уровне слухов. А во-вторых, нас с вами это не касается. Наша задача – прибыль компании. А этот заказ нам поможет, во всяком случае, продержаться на плаву в течение одного квартала. За это время я рассчитываю найти ряд других заказов. А пока нам нужно всё это предварительно просчитать. По материалам, по людям, плюс когда сможем приступить к выполнению… В общем, вы сами всё прекрасно знаете, делали много раз. У вас есть вопросы?
- Нет… - Ответил Нестеров. Хотя вопросы у него были. Вопросов было много, но генеральный всё равно не дал бы них ответ.
Ночью долго не получалось уснуть. Вспоминался разговор с родителями, вспоминались слова директора. В голове всё смешалось. «Свалку расширять хотят», «мы должны делать свою работу», «власть разрешает», «какое нам до этого дело», «машины идут с мусором, груженые», «дыма без огня не бывает»… Ведь наверняка же, наверняка часть этих долбаных ограждений поедет и туда. И мусор будет ехать туда! Просто этого не признают. Как это все… По-идиотски.
Следующим утром позвонил Степанюк и отпросился – сказался больным. «Что поделаешь – возраст», посетовал зам. Завтракать не хотелось – кусок в горло не лез. Через силу Александр выпил чашку кофе, который оказался не доварен, и заел куском белого хлеба – хлеб показался полностью безвкусным.
На работе было всё спокойно, «итээровцы» взялись прорабатывать потенциальный заказ (хотя там прорабатывать нечего, всё проще пареной репы), и можно было ждать, что завтра-послезавтра генеральный будет спрашивать, как идут дела. Вот бы попалось что-то другое - на кой чёрт они нужны, эти ограждения… Может, рассказать «генералу» всё, как есть? Взять и сказать, почему у него есть сомнения по поводу этого заказа. Как бы там ни было, а работа примитивная. Только из-за объемов и хороших условий договора за неё хотят браться, иначе бы и рассматривать не стали. Но площадка должна работать. Александр всё-таки набрал номер генерального директора.
- Сергей Юрьевич, добрый день. Нестеров беспокоит.
- Александр Евгеньевич? Здравствуйте. – «генерал», по своему обыкновению, придерживался официального тона.
- Сергей Юрьевич, заказ на секции ограждения сейчас прорабатывается, но я хотел поинтересоваться – это единственный заказ для нас на ближайшее время? Не предвидится ли других заказов?
- Нет. К сожалению, пока это единственное, что мы можем взять в производство. Поиск заказов ведётся постоянно, но на сегодняшний день нет больше ничего.
Нестеров заметно нервничал, но возможности для своего отступления не видел. Глубоко вдохнув, он перешел к делу – говоря медленно, растягивая предложения, будто на чужом языке:
- Дело в том, что у меня есть сомнения по поводу этого заказа. С точки зрения исполнения я не вижу никаких проблем. Меня беспокоит другая сторона.
Далее он, как мог, рассказал «генералу» о своих сомнениях. Рассказывал, стараясь говорить по-деловому, но это оказалось сложнее, чем он себе представлял. Тема оказалась чересчур личной. Однако директор слушал, не перебивая. Когда молодой начальник цеха закончил, «генерал» с холодом в голосе отчеканил:
- Я вас услышал, Александр Евгеньевич.
Несколько секунд оба молчали. Первым тишину нарушил директор:
- Господин Нестеров. Я должен задать вам вопрос: вы понимаете, что вам вчера была поставлена задача?
- Да, Сергей Юрьевич. Я это прекрасно понимаю. И в настоящее время мы ведём проработку заказа.
- В таком случае, если вы утверждаете, что вам всё понятно, я не вижу никаких проблем. У вас есть задача. У вас есть средства для её выполнения. У вас, лично у вас, у начальника цеха – есть квалификация и опыт.
- Сергей Юрьевич, я ни в коем случае не хочу причинять вред компании. Я осознаю, насколько важен для нас сейчас любой заказ. Но неужели ничего больше нельзя сделать? Неужели для нас нет никаких других способов? Ведь мы, можно сказать, становимся соучастниками преступления!
- Александр Евгеньевич. Преступлением можно назвать только то, что не укладывается в рамки действующего законодательства. А мы с вами не нарушаем ничего. К слову, ложные обвинения, как вам должно быть известно, являются уголовно наказуемым деянием. Я не вижу смысла в продолжении разговора. Мы уже потратили на него больше пяти минут моего и вашего рабочего времени. Жду от вас информацию по заказу.
Александр медленно положил трубку. На что он рассчитывал? Переубедить генерального, да еще в такой ситуации, когда любая работа, как подарок судьбы? Но просто так взять и согласиться, взять и сказать «да, мне на всех плевать: и на маму, и на папу, и на дом, где я вырос…» Надо попытаться поймать «генерала» во внеурочное время. Недаром ведь Степанюк говорит, что самые важные вопросы решаются не в кабинетах, а в курилках.
Директора удалось перехватить в столовой, сразу после обеда. Сытая расслабленость и неформальная обстановка повлияли на фон разговора благопрятно, «генерал» сменил тон на менее официальный.
- Александр Евгеньевич, я понимаю, что вам не хочется быть причастным к тому, что в ваш город возят мусор из Москвы и области. Я даже не отрицаю, что это так. Хотя официальных доказательств этого нет. Как говорят в народе: нет дыма без огня. Это везде сейчас, по всей стране проблема – свалки растут, как грибы после дождя. Потому, что переработки мусора у нас попросту нет. И вот, вы не хотите, чтобы свалка в вашем городе росла ещё и за счет столичного мусора. Но вы же понимаете, что, во-первых, одним вашим городом дело не ограничивается? Есть и другие города, в других областях, и там происходит то же самое. Тем не менее, вы почему-то не беспокоитесь о других городах. Вы беспокоитесь о том, что часть изготовленных нами ограждений будет использована для обустройства расширенного полигона ТБО в вашем родном городе! А во-вторых, вы же примерно представляете себе, сколько вокруг Москвы таких организаций, как наша? А сколько их ещё в области? Это значит, что даже если мы не возьмёмся делать эти секции – их сделают другие. Их сделают. И, наконец в-третьих: свалка она останется свалкой, хоть с ограждением, хоть без ограждения. Даже если никто не возьмется за эти секции – свалку можно огородить бетонными плитами, сеткой–рабицей – да чем угодно! Можно её вообще ничем не огораживать, как это и делалось до сих пор. И это вы тоже прекрасно знаете! И мусор, если его на самом деле везут в ваш город, да и не только в ваш (я подчеркиваю) будут везти. На это мы никак не сможем повлиять. Александр Евгеньевич, вы взрослый человек. Вы квалифицированный специалист, руководитель, начальник цеха. Со временем вы, может быть, займёте моё место. Но в этой истории вы ведёте себя как ребёнок, капризный ребёнок, который боится испачкаться.
Генеральный смотрел на Нестерова в упор. Александр, как мог, спокойно, ответил:
- Вы правы, Сергей Юрьевич. Но я боюсь, что не смогу себе этого простить. В конце концов, в самом крайнем случае, если мы не можем взять другой заказ, почему бы мне просто не уйти в отпуск за свой счёт? Хотя бы на время исполнения заказа. Работа займет три месяца, эти три месяца вы сможете сэкономить на моей зарплате.
Директор картинно отшатнулся, взявшись за сердце:
- Что вы несёте? Начальника цеха. За свой счёт. На три месяца… Вы же не разнорабочий какой-нибудь! А кто будет работать за вас?
- Мой заместитель. То есть, Александр Васильевич. Степанюк.
- Степанюк хороший специалист. Но, во-первых, он хорош на месте вашего зама. А вы уже пять лет работаете начальником цеха потому, что вы – хороши на своём месте. Только так. А во-вторых, Степанюк уже немолод, у него и здоровье ни к чёрту (вы извините за выражение). Вот его и сейчас нет, я так понимаю, из-за проблем со здоровьем?
- Да, он открыл больничный. Но это ничего, он все наверстает, когда выйдет. Он много раз оставался за меня, вы же знаете…
- Саша, перестань уже размазывать сопли! – неожиданно генеральный заговорил так, как не говорил раньше никогда. Нестеров вздрогнул. – Что ты торгуешься со мной? Я тебе сказал: других вариантов нет. Берем работу и делаем, а если нет – сидим всей конторой на подсосе. Ты этого хочешь? Что мне с тобой делать – не хочет он браться за эти чёртовы ограждения! Начальник цеха, твою мать! Запомни, Саша, ты живёшь в Москве, ты мне говорил – с семнадцати лет в Москве! Тебе сейчас сколько – тридцать пять? Ты теперь москвич, Саша! Восемнадцать лет прожил – с совершеннолетием тебя! Не думай ты про этот мусор, пусть его везут, куда хотят, хоть к чёрту в задницу! Ты думай о себе, о работе своей, о карьере, о кармане своём, в конце концов! Не можешь? Не хочешь? Ну, что я тебе могу сказать. Тогда нам с тобой не по пути.
Они смотрели друг на друга в упор. Один ждал продолжения, другой ждал ответа. Продолжения не было.
- Я вас услышал. – наконец, ответил Нестеров.
***
- И всё-таки жалко мне, что ты уходишь, Саша. Но ты не обращай на меня, старика, внимания. Если ты уверен, что поступаешь правильно – значит, так и надо. Мало ли, что мне тут жалко.
- А мне, Василич, жалко от тебя уходить. Я вот сейчас подумал: я как будто не из фирмы, а именно от тебя ухожу. Ты же мне не просто зам – ты мне как отец тут был. Вы с моим отцом ровесники почти! Но даже и не в этом дело. Ты меня вон, сколькому научил. Что бы я без тебя делал…
- Ну, сказанул! Так и ты меня учил! Сейчас жизнь такая – молодые у стариков, старики у молодых. Всё развивается – техника, компьютеры, всё! Обернуться не успеешь – оно уже устарело. Вот мы у вас, молодых, и хватаем, чего успеем. Нам, старикам, учиться уже трудно. Нам бы на лавочке посидеть, молодость свою повспоминать. – тут Василич хохотнул – Ой, как вспомню, Саша, так и вздрогну!
Нестеров невольно усмехнулся.
- Ну, Василич, теперь погоди. Тебе или вместо меня цехом рулить, или нового начальника учить. А на лавочку потом.
- Куда пойдешь-то? Подыскал чего?
- Уж куда-нибудь пойду. Скорее всего, в Мытищи обратно.
- А! На вагонмаш-то? Ты ж там начинал вроде? Хорошо. Зато придёшь теперь, скажешь: «Я – начальник! А ну, расступись, пехота!» Жалко только, если в должности потеряешь. Наша-то фирма маленькая, скорее всего, на крупный завод ступенькой ниже тебя возьмут. Замом. Хотя чёрт его знает! И зарплата там, наверно…
- Я эти погоны, Александр Василич, по новой заслужу, как ты говоришь. А зарплата… В конце концов, то на то и выйдет.
- Ну, будешь поезда для метро делать. Дело нужное! А я в них ездить буду, буду всем говорить: «Вот, это мой Сашка делает!» Гордиться буду! Ты смотри у меня, где брак найду – сразу матом, как есть, тебя покрою! Будут уши у тебя, как два прикуривателя. Ну, иди. Ты молодой, тебе надо. А я остаюсь.
- Да! У тебя теперь перспективы.
- Иди уже! Шутник.
__________
Август 2018