Карьерный рост Саньки Притыкина

Вспомнилось из прошлого:
Жара. Духотища. Ни открытие окна, ни балкон, не помогают в охлаждении воздуха. Ещё с утра жару поддают четыре газовые конфорки - консервация не подождёт. Не зря же мы семьёй вкалывали с весны на огороде. Успеть бы к вечеру с банками разобраться. Зато будем зимой сыты. Вот сена корове помогли родителям накосить. Будем ездить в деревню за яйцами, молоком, кабанчика к зиме заколем. В общем, не пропадём.

***
Ой, кому это Томка, соседка, снизу, опять орёт? Аааа, своему Саньке - мужу, получившему недавно "чин" второго секретаря райкома партии.


- Александр Иванович, мне спуститься? Или ты сам сумки донесёшь?- кричит Томка с балкона.
- Нет, Тамара Ильинична, мне водитель их поднимет. Открывай дверь!


Томка как-то рассказала, что её Александр Иванович (Санёк) закончил партийную школу на «отлично», и только теперь они зажили, как люди.
Не упустила возможность подколоть моего мужа и меня:
- А те, что с высшим образованием, в инженеры подались. И что толку…
***

Поселился Санёк, года два назад, под нами на втором этаже со своей женой и сыном, которому было лет семь. Какое-то время, Санёк делал вид, что не может вспомнить где меня видел. А вот жена, в отличие от него, оказалась через чур дружелюбной. Могла среди ночи позвонить в дверь с пустяшной просьбой, или зайти средь бела дня и выговориться о своём семейном, наболевшем.

Саньку Притыкина я знаю давно. Когда-то в одном спортивном клубе, от завода, вместе спортом занимались. Со спортом у него так и не сложились отношения - не выдержав тренировок, ушёл.


Сколько его знала, Санёк сам себе на уме. Быстро сообразил, что от старосты в классе и до комсорга в цеху, можно легко сделать карьеру.
Ни в техникум, ни в институт, он так и не решился поступать, предвидя грамматический провал.
***

- Александр Иванович, заедь по пути на мою работу и отдай Риммочке то, что я сложила в коробке, - громко напутствовала она вдогонку мужу с балкона, возвращавшемуся в машину.
- А что там, дорогая? - так же громко спрашивал Санька.
- Банка чёрной икры, палка сырокопчёной колбаски, палтус и кофе, - ничего не пропустив из перечня, проорала Томка.
Признаться, услышав, я чуть слюной не подавилась.

В те восьмидесятые годы такие продукты были только по закрытым буфетам для исполкомовских и обкомовских работников. Хотя, судя по Саньке, какие они, к чёрту, работники?!

***
На следующиее утро выхожу я из подъезда. Сидит Томка со своим сыном Славиком, старательно запихивая увесистый бутерброд сыну в рот. Тот сидел весь изрёванный, «наматывая на кулак сопли», и орал:
- Не хочу я твой бутерброд! Я мороженое хочу!
- Тётя Света, ведь правда, это колбаса московская? - обратилась она ко мне, видимо, рассчитывая на мою поддержку.
Я кивнула и приостановилась посмотреть чем закончится Славкин «завтрак».

- Славик, сыночек! Ну укуси ещё разок! А то сейчас Женьке отдам. У них такой нет колбаски!
- Отдавай! Я всё равно не буду есть, - и он выплюнул ей в руку остаток недожёванной еды.
***

Вскоре Томка похвасталась, что Саньку перевели первым секретарём в районный городок, заверив его, что через пару лет, если он покажет результаты, его переведут в столицу по партийной линии в МВД.

На этом наши стёжки-дорожки разошлись - мы разъехались по разным городам.
****
Как-то возвращалась я в поезде дальнего следования из города, где проживала ранее. На столике лежала кем-то забытая газета. Хотела было убрать, как в глаза бросилось название статьи «Притыкин и его команда».
- Неужели про Санька? Фамилия редкая...надо почитать, - решила я.

Описывалась криминальная история о разворовывании государственных денег, где среди перечня команды, упоминалась фамилия Санька. В конце статьи был прописан приговор, откуда я узнала о полной конфискации их имущества и о тюремных сроках, с разной продолжительностью отсидки на каждого. Саньку дали восемь лет.