03. Иной (финиш)

Из цепких лап демона сна вырвала меня девушка санинструктор. Почти ровесница мне. В настоящее время таких гламурные мачо называют страшненькими, но в то время и в том месте, и она была для меня прекрасной. Особенно забавной вспоминается её белая шапочка с вышитым красным крестом. Сейчас - весьма важная составляющая костюма для БДСМ.
- Меня зовут Света, - представилась она и улыбнулась.
- Меня Сергей.
Открою секрет. В то время не было службы по контракту. После медучилища девушки добровольно шли в военкомат и их призывали на два года в армию. Зачем они так поступали, догадайтесь сами. Догадались? Правильно. После службы им полагались льготы при поступлении в медицинский институт.
- Ааа… Что мы будем делать?
Возможно, я ляпнул нечто другое, но определённо такое же тупое. Восемь месяцев погружения исключительно в мужскую компанию сказались на моём общении с девушкой.
- Ничего делать, особенно мы, не будем. Я сама всё сделаю. Военный билет давай. Мне карточку заполнить нужно.
- Зачем?
- А как же? Чтобы патологоанатом потом знал, кого вскрывает.
Скорее всего, это был образец циничного врачебного юмора. Только человека, который случайно с боем захватил деревню, этим трудно обескуражить. Надо так надо. Передал Свете военник и та принялась шустро переписывать из него данные.
Опущу массу подробностей, дабы не проверять на прочность выносливость тех, кто дотерпел и дочитал досюда.
После обеда, которым меня, ослабив боевой потенциал страны, не накормили, появился майор Щерба. Удивившись то ли моему флегматичному спокойствию, то ли живучести, он потёр ладони. Когда потирают лапки мухи, сидя на подоконнике, мы понимаем, что они готовятся захватить мир.
К чему готовился начмед, не знаю.
- Значит так. Сейчас мы пройдём в ленинскую комнату. Я сделаю тебе укол от аллергии. Средство убойное, так что после него посидишь, часок и сможешь отправляться в роту. План действий ясен?
- Так точно! Значит, я здоров?
- Ещё нет. Следуй за мной.
Я поплёлся за своим будущим спасителем.
Комната была большая, похожая на школьный класс, только без парт. С двумя окнами и кучей плакатов вместо обоев. Вдоль стен располагались ряды мягких стульев. В противоположном конце, между подоконников стоял обычный канцелярский однотумбовый стол, за который мне и указали сесть. Майор взял ближайший стул и пристроился рядом.

В то же мгновение дверь открылась вновь и вошли санинструктор Света и ногастая лейтенантша. Вторая принесла и постелила на столешницу здоровенную салфетку, больше похожую на порванную пополам простынь. Вторая положила на неё жгут, упаковку ампул, вату и открытую металлическую коробку, кажется, она называется стерилизатор, со шприцем на подкладке из бинта. Мелодраматично извлекла из кармана флакон со спиртом.
- Закатай правый рукав выше локтя. Укол буду делать внутривенно. Тебе кололи в вену когда-нибудь?
- Да. И кололи и выкачивали.
- В смысле?
- Брали кровь.
- Отлично. В туалет хочешь? Дверь по коридору направо.
- Никак нет, товарищ майор. Но если надо схожу.
- Не обязательно.
Неожиданно дверь опять открылась и в комнату стали просачиваться люди. Много. Врачи, санинструкторы, нянечки и даже повара. Они деловито, не обращая внимания на меня, рассаживались на стульях и зашушукались.
- Готов?
- Да.
Начмед наложил жгут, заставил меня поработать кулачком. Пока я, угрожая империализму, сжимал и разжимал пальцы, он сломал горлышко ампуле и закачал прозрачную жидкость в шприц.
- Лекарство вводить нужно медленно. Поэтому терпи.
Чего терпеть я не понял, но в силу уважения к субординации, уточнять не стал.
День клонился к отбою, инъекция закачивалась в кровь, майор, равно как и все остальные присутствующие, с интересом смотрел на меня. Это повышенное внимание не нервировало, а скорее смущало меня. В какой-то момент мне показалось, что по популярности у местного персонала я превзошёл Амаяка Акопяна. Я молил политбюро и министерство обороны закончить эту моральную пытку.
Моё желание исполнилось. Всё лекарство перекочевало в меня. Иглу извлекли. К месту прокола приложили обильно смоченную спиртом ватку.
Зрители, явно не довольные представлением, встали и разошлись.
- Посиди здесь. Я сейчас вернусь.
Санинструктор и докторша в обратном порядке собрали всё что, принесли и молча исчезли следом, оставив меня наедине с сомнениями и бюстом Ильича в углу на сейфе.
Я успел позевать, почесаться, понюхать ватку, насладится видом ранки от иглы и изучить виды последствий неправильного наматывания портянок с плаката.
Наконец начмед вернулся. Отобрал у меня вату и скомандовал:
- Иди в роту. Завтра придёшь для проверки и осмотра. Смыслову сам позвоню.
Застёгивая рукав и, почти уже намереваясь выполнить приказ, замялся. Любопытство сгубило многих и не только людей.
- Товарищ майор, разрешите обратиться?
- Обращайся.
- А что это было? Чего все поглазеть на меня пришли?
Щерба хмыкнул.
- Понимаешь. Как бы объяснить, чтобы ты понял. Побочный эффект у лекарства занятный. Сначала ощущается, будто в тебя вливают кипяток. Потом у тебя полностью отнимаются ноги и, в этот момент, появляется нестерпимый позыв в туалет. По-большому. Больной, как правило, вскакивает, а так как не чувствует ног падает. Некоторые, остро желая облегчиться, пытаются ползти к туалету. В общем, забавно всё наблюдать.
- Понятно. Актёр облажался, зрители остались недовольны.
- Тебя пронесло, что не пронесло. Ты что-нибудь чувствовал?
- Нет. У меня дома справка имеется.
- Какая справка?
- Мне её в больнице после операции выдали. Не помню названий, но там перечисляются лекарства, обезболивающие и виды наркоза, которые на меня не действуют.
- Какого х… ты раньше молчал?
- Так вы не спрашивали.
- А алкоголь? Он на тебя действует?
- Ну, там немного по-другому.
- Да, братец, как же ты жить с этим будешь? Тяжело тебе придётся.
Я пожал плечами.
- Ладно. Вали в свою роту.
На следующее утро аллергии как небывало.