Школьная байка о бедной Муму

Ни для кого сегодня не секрет, что читающих детей становится все меньше. Да чего греха таить - среди молодых родителей их днем с огнем не сыщешь! А если и сыщешь, то вдвойне обидно становится за наших классиков: литературные горизонты мам и пап, рожденных в лихие девяностые, ограничиваются дешевым бульварным чтивом. В связи с этим вспомнилась мне одна история, связанная с именем великого Ивана Сергеевича Тургенева и его душераздирающей «Муму».
Так случилось, что этот текст в рамках новых образовательных стандартов стал изучаться уже в курсе литературы за пятый класс. Именно с него начинается «взрослое» по меркам одиннадцатилетних детей формирование личности. И именно оно является преамбулой в большой мир русской классики. Понятно, что «крепостное право» и проблема нравственного выбора малопонятные термины для неокрепших умов. Приходится выкручиваться: использовать разные методы, приводить примеры, распинаться в красноречии, - что угодно, - лишь бы заинтересовать, донести, раскрыть понятие. Однако самая большая сложность заключается совсем не в этом. Чтобы обсуждать произведение, его надо … прочитать. Привыкшие к одностраничному объему сказок дети с ужасом пересчитывают страницы текста. Не прочитав ни единого слова рассказа, они уже начинают его тихо ненавидеть. Конечно, в каждом классе найдется умничка, ответственно прочитавшая текст к положенному сроку и заслуженно получившая отличную отметку на первом же уроке. А дальше начинается самое интересное.
Натренированные стратегическими компьютерными играми двоечники начинают разрабатывать свой «план Барбороса» - ухода от ответа по содержанию. Здесь их полет фантазии зашкаливает: от банального «я болел – заболел - заболею» и «можно выйти», на худой конец «я забыл», до более изобретательных. Например, выловить отличника в коридоре на перемене и заставить им пересказать (очень живописная картинка, кстати). Но есть и такие, кто решается идти Ва-банк: пересказать то, что он думает должно быть в этом тексте (нет, ну мало ли - может, учитель не читал?). Такие запоминаются на всю жизнь. У меня их было в разных классах двое.
Зная заранее (из достоверных источников, они тоже есть в каждом классе) , что Даниил не готов, спросила первым именно его. Уж больно хотелось посмотреть на его реакцию. На мое удивление подросток встал с совершенно невозмутимым видом и начал:
- Жил-был глухой Герасим. У него был пес, его звали Муму.
- Точно пес? – уточнила я.
- Да пес, белый, с черными пятнами, - продолжая себя топить, ответил Даниил, - так вот, жила она, жила….жила … вечно путалась у него под ногами, надоела жутко… и он решил её утопить.
Камерная тишина класса. Даже другим стало интересно необычное развитие сюжета. Сосед по парте безнадежно пинает друга под столом, но Даня непоколебим: все молчат, значит он на правильном пути.
- Так вот… странным типом оказался этот Герасим. Он пришел домой и лег спать, а когда его спросили о собаке, он сказал (!!!), что она пошла гулять, хотя он знал: она давно уже на дне морском!
Тут класс не выдержал, и оглушительных хохот прокатился по все четырем этажам школы! Ученик понял, что потерпел фиаско, но сдаваться даже и не думал:
- Я же говорил тебе! – отчитывал он разрывающегося от смеха соседа. – Это не собака была!
Класс снова замер.
- Да ладно, - раздалось с последних парт.
Теперь уже стало интересно мне.
- А кто? – осторожно поинтересовалась.
- Как кто? Корова!
Все! Амба! Приехали! Класс катался по полу, коридор гудел, двери соседних кабинетов начали с укором открываться и закрываться, демонстрируя недовольство коллег шумом. Но от меня уже ничего не зависело: урок был безнадежно сорван, из груди вырывались предательские смешки.
Пытаясь хоть как-то взять себя в руки, я вновь обратилась к новоявленному Мюнгхаузену:
- Даниил, извини за нескромный вопрос. А почему корова?!
- Как почему??? Ну, на конфетах же «Муму» изображена корова!
С тех пор уже прошло пять лет, но ни неприятная беседа с начальством, ни упреки коллег не могут омрачить мои воспоминания об этом дне.
В завершение вспомнились слова Тэффи о том, что «анекдот тогда лишь смешной, когда он не из жизни, в обратном случае – это трагедия». Сложно не согласиться, глядя на современное поколение, литературное пространство которого ограничено чтением фантиков от конфет и инструкций на освежителе воздуха.