07. Семья Казаковых счастлива феерически. Выкуси, Лева Толстой!

"Сказ о дубовом гарнитуре или мечта на голубом глазу"

Вадим Казаков сызмальства отдавал предпочтение исключительно самому лучшему. В его понимании, а не в общепринятом или навязываемом средствами массовой информации смысле. Ибо он категорически полагался на собственное мнение и игнорировал любую рекламную пропаганду. Например, в утвержденном списке ценностей присутствовали:

Пиво только любимой марки - и никакой рекламный ролик с яхтами и красотками в бикини не сможет переубедить.
Спорт исключительно хоккей - лишь там остались настоящие мужчины, которые не волнуясь о белизне улыбки, ловят шайбы зубами.
В ресторане однозначно лучший столик, а еще лучше развлекаться дома, и чтобы яства подносили с низким поклоном.
Бритье, безусловно, опасной бритвой - случайные порезы не портят красоту мужского лица, а придают дополнительный шарм.
Задница у женщины должна быть компактная, а размер груди не имеет особого значения, главное, чтобы присутствовала.
Мужчина всему голова, и нечего лишний раз вертеть шеей, а то она опасно закружится.

И так далее, и в том же духе еще пару километров убористым почерком.

Лишь с женой Вадиму ужасно не повезло, но это досадное исключение лишь усиливало его стремление к лучшему. И вот с некоторых пор на первом месте в списке ценностей появился новый пункт - кухонный гарнитур из дуба. Неважно, что остальная мебель в доме была вполне заурядная и недорогая. Не имело значения, что поролоновый матрас на диване потерял форму, от шкафа-купе с треском отваливался шпон, простенькие обои немилосердно размалевала Лиза Казакова, линолеум на полу вздыбился, собрался в складки, как шкура тюленя, а кое-где топорщился горными возвышенностями. Вадим Казаков страстно возжелал дубовый гарнитур, причем недорого. Нет ему, конечно, была известна примерная цена на мебель из натурального дерева. Но какое значение имеют ничтожные цифры, если человек хочет купить значительно дешевле? В общем-то, никакого.
— В интернете можно найти все! — провозгласил Вадим, не мешкая, уселся перед компьютером и приступил к делу.
— Ты совсем умом тронулся? — кротко поинтересовалась Наталья Казакова. — Мебель из дуба за пять копеек? А почему не хочешь сразу бесплатно или в подарок от дедушки Мороза?
— Молчи, женщина! Ты что не видишь, я занят важным делом? Не смей меня отвлекать! — мучая Яндекс и Гугл гневными запросами, возмутился Вадим. — Принеси лучше чаю. Налей в большую чашку, положи четыре ложки сахара с горкой и не забудь размешать...

В нечеловеческих трудах незаметно прошло месяца два или больше. Вадим не считал, было некогда. Все свободное время поглощал сетевой поиск. Наталья тоже перестала вопрошать, возмущаться и насмехаться, сначала молча приносила чай, потом ввела новшество, и перед компьютером появился пятилитровый термос. И вот настал день великого торжества. День, когда Вадим ткнул Фому Неверующего, в быту Наталью Казакову, в цифры на экране. Она приблизила лицо к монитору, внимательно вгляделась в цену и решительно заявила:
— Не может быть! Из дуба, и за пятьдесят восемь тысяч? Наверняка, какое-то мошенничество.
— А вот и проверим, — ответил Вадим, взял телефон и набрал номер.
— Добрый день, фирма "Альянс", отдел продаж, слушаю вас, — скороговоркой ответил приятный женский голос.
— Я звоню по поводу рекламного объявления под номером 182-АС, — скрывая волнение, небрежно произнес Вадим. — Дубовый гарнитур еще продается?

Заказ привезли оперативно, на следующий день. И отдавая грузчикам оговоренную сумму, Вадим ликовал, ибо зловредная Наталья была окончательно и бесповоротно посрамлена. Шкафы и столешницу понесли в комнату Муси Казаковой.
— Что? Почему вы всегда мою комнату занимаете? — возопила она, не обращая внимания на посторонних.
— Потому что твоя комната самая большая в доме, и еще я самый главный, — объяснил Вадим и повелительно махнул грузчикам. — Заносите.
— Так несправедливо! Выносите и тащите это барахло в комнату Лизы, — не желала сдаваться Муся.
— А никак невозможно придти к компромиссу? — поигрывая концом пояса от халата, поинтересовалась Наталья.
— Нет! — не глядя на нее, хором ответили они и продолжили препираться.
Грузчики поставили шкаф на входе, и с горячим интересом стали следили за ходом дебатов.
— Ты всегда можешь сходить на помойку и пожить на свободе. Возле мусорных баков, там много свободного места, — сурово заявил Вадим. — Заносите.
— Ты не имеешь права меня выгонять! Мне еще нет восемнадцати! — с жаром возразила Муся. — Выносите!
— Забавно наблюдать, как ты желаешь иметь все привилегии взрослого, но случись что, мгновенно вспоминаешь, что еще ребенок, — с сарказмом заметил Вадим. — Заносите.
Короче говоря, чуда предсказуемо не случилось, и победил отцовский шовинизм. Грузчики занесли мебель, пожелали всего доброго и удалились.
— И когда будем устанавливать это на кухню? — обозревая захламленную комнату, спросила Наталья.
— Завтра я уезжаю в командировку, так что пока недосуг. Как только вернусь, созвонюсь с ребятами, я с ними уже договорился.
— А как же я? Не в счет? — удивилась Наталья и присела на диван. — Если заказчиком буду я, то ребята установить не смогут?
— Я тебе не доверяю. Ты не сумеешь проследить, чтобы сделали как следует.
— И что же эти городки будут болтаться по комнате целых три месяца? — возмутилась она.
— Потерпите, не умрете, — ответил Вадим и, не обращая внимания на горестно взвывшую Мусю и хмурившуюся Наталью, пошел собирать вещи...

За три месяца гарнитур прижился в комнате и стал совсем родным. Муся складывала на полки нижнее белье, ежедневные прокладки и учебники; Лиза отвоевала в личное пользование угловой шкаф и устроила в нем склад из фантиков, шоколадных оберток и яблочных огрызков; а Наталья каждую неделю любовно смахивала пыль с поверхностей. Лишь кошке Муре и бабе Шурке не дали допуск, но они не сдавались и упорно стремились прорваться в комнату, дабы отхватить свой кусок от запретного плода. Однако Наталья стояла на страже. Никто уже и не вспоминал какие словесные баталии предшествовали появлению нового жильца. Тем более ничто не предвещало новых потрясений, как вдруг вернулся Вадим, оценил разгул анархии и взял ситуацию под строгий контроль. И тут выяснилось, что не все, далеко не все подвластно его монаршей воле. Фирма, продавшая гарнитур, подло самоликвидировалась.
— Теперь понятно, почему они продавали так дешево, — удовлетворенно резюмировала Наталья.
— Никому нельзя верить, а торгашам в особенности, — горестно слушая сообщение, что телефонный номер не обслуживается, сказал Вадим. — Почему они сразу не сказали, что сворачиваются? Зачем договаривались, морочили голову?
— Господи, Вадик, это же Питер! Культурная столица России как-никак. Здесь даже на три буквы посылают с реверансами, — немного раздраженно воскликнула она. — Забудь о них. Лучше подумай, что будем делать дальше. Найдем другого мастера?
— А проведаю-ка я Вовку, он меня давно к себе звал на шашлыки. Давно отдохнуть пора, сколько можно впахивать? Когда вернусь, то будем искать мастера или сам установлю, — подумав, ответил Вадим.
— Ну-ну, давай отдохни как следует, — поддержала его Наталья и любовно погладила гладкую поверхность ближайшего шкафа.
Так гарнитур простоял в комнате Муси еще неделю.

И вот настал час икс. Вадим вернулся отдохнувший, загоревший и горящий энтузиазмом. Он решил устанавливать гарнитур своими силами, благо руки были к нужному месту приделаны, а не к заднице, как у некоторых особо одаренных. Первым делом требовалось вынести из кухни старую, отслужившую свой срок мебель, и он милостиво привлек Наталью, не обращая внимания на ее протесты. И телесные травмы не заставили себя ждать. Когда выносили старый стол, она сильно ушибла палец на ноге.
— Аккуратней надо! Смотри куда идешь, — заявил Вадим в ответ на болезненные стоны.
Когда заносили столешницу, она снова ушибла тот же палец на ноге и вывихнула запястье.
— Ну, и безрукая же ты, — удивился Вадим. — И как это я тебя проглядел, а?
— Не тем местом глядел, не тем органом думал, — злобно ответила Наталья.
— Да, подвела меня похоть, теперь расхлебываю, — согласился он, взял дрель и оценивающе оглядел метки на стене.
— Вот и расхлебывай, — мстительно заявила Наталья и уселась на табуретку, чтобы следить за ходом работ, давать ценные советы и злорадствовать. Ибо у Вадима была интересная особенность. Он почему-то всегда сверлил криво, и все настенные шкафы и полки в доме висели немного косо.
Раздался невыносимый визг инструмента, повторился много раз. И через полчаса, помогая поднимать очередной шкаф, Наталья сорвала спину. Комментариев не последовало только из-за того, что Вадим обозревал зазоры между мебелью и сокрушался. Стена украсилась новыми отверстиями, шкафы еще несколько раз сняли и повесили, пока его не удовлетворил результат.
— Так, ну что. Самое легкое позади, — с энтузиазмом возвестил Вадим, и Наталья мученически застонала. — Теперь осталось установить два куска столешницы на столы, стянуть их металлическими планками, закрепить, измерить расположение отверстий под плиту и раковину, сделать пропилы и очень важно не ошибиться в замерах. Если хоть на пару сантиметров ошибешься...
— Хватит, — прервала его Наталья и решительно направилась к компьютеру. — Я ищу мастера.
Вызванный специалист потратил полдня, получил оплату и удалился. Титанический труд по установке гарнитура наконец-то был завершен. Наталья отмыла запачканные поверхности, пол, помыла окно, повесила свежие занавески. Мусю и Лизу допустили на кухню. Они с дикими воплями ворвались на обновленную территорию, хлопали дверцами шкафов, выдвигали ящики, нажимали кнопки на плите и восхищались.
— А тебе нравится? — спросил Вадим, жаждавший еще больше восхищения.
— Ой, да мне без разницы на какой кухне готовить, — устало ответила Наталья и с неприязнью посмотрела на керамическую плиту. — Хочу обратно электрическую.
— Уже не получится, тут все сделано под встроенную технику, а старую плиту поставим к Мусе в комнату.
— Что? — потрясая руками, гневно взвыла Муся. — Вы замучили! У меня не свалка, между прочим!
— Какая свалка? — усмехнулся Вадим. — Это всего лишь навсего новый предмет мебели в твою комнату.
— Плита?! Папа, не держи меня за дуру!
— Теперь это будет подставка под фикус, — с удобством устраиваясь на диване, внушительно заявил Вадим. — Вот выйду на пенсию, куплю дачу, отвезу ее туда, а до того времени потерпишь.
Муся заскрежетала зубами и, злобно ворча, выбежала из кухни.

А вечером в честь окончания трудов Вадим накушался коньяку и предсказуемо разгневался.
— Все-таки, негодная ты баба! Подобрал тебя практически на помойке и что? — Наталья саркастически усмехнулась и продолжила кромсать лук для окрошки. — Я буквально из шкуры выпрыгиваю, а ты совершенно не ценишь то, что для тебя делают! Всю жизнь мне изгадила! Даже не знаю, как мне теперь жить!
— Живи мечтой, Казаков. Ты, кажется, сегодня про дачу заикался? Чем не мечта? Дерзай.
— Дача... — задумался он, оприходовал содержимое очередной рюмки по назначению, поднял указательный палец вверх и изрек. — Дача - это вещь!

Так у Вадима Казакова появилась новая мечта. Долгоиграющая. Ведь до пенсии ему было очень далеко, почти как до Луны пешком. А значит имелись все возможности мечтать неторопливо, вдумчиво, со знаком качества, как следует отшлифовать вожделенную задумку перед претворением в жизнь. Ибо Вадим Казаков сызмальства отдавал предпочтение исключительно самому лучшему и ни в коем случае, даже несмотря на прогнозируемый конец света, не собирался понижать уровень притязаний.