Фрейлина королевы Ифигении. Глава 55. Колодец

- Мама! – позвала Амарантос. – Мамочка!..

- Тише, - прошипели в ухо еле слышно.

Она узнала голос Альфреда. Сильная рука сжала ее запястье.

- Где мы? Что происходит?.. – справиться с паникой оказалось трудно.

- Тише, - умоляюще повторил он. – Прошу вас…

Акула притихла. Кругом царила непроглядная чернота и давящая тишина. Только тяжелое дыхание черноверца слышалось над самым ухом, и удары собственного сердца отдавались в ушах.

- Где остальные? – тоже шепнула она. – Монтан, Асмунд, Ингвар?..

- Я знаю не больше вашего, - проворчал он шепотом. – Я и очнулся-то за несколько минут до вас.

- Библиотека, - пробормотала акула. – Или мне это почудилось?..

- Да нет, не почудилось, - он вздохнул. – Мы все и впрямь улеглись спать в библиотеке. Маг ведь сказал – около суток придется ждать… вот и дождались.

- Что это?..

Она угадала, как он пожимает плечами. Воцарилось молчание. Говорить было не о чем. Оба только пришли в себя и ничего не понимали. Кажется, только они вдвоем и остались. Что стряслось с библиотекой, которая казалась такой надежной? Развалилась, растворилась, или их каким-то образом вынесло из нее?

Амарантос помнила только, как укладывалась на теплый, хоть и твердый деревянный настил пола. Сколько часов прошло с того момента? Ложилась рядом с Монтаном, очнулась – рядом с черноверцем.

Она попыталась ощупать то, что ее окружало. Складывалось впечатление, что они с Альфредом очутились в крохотном помещении. Оба сидели, поджав ноги, поскольку даже сидя вытянуть их от стены до стены не представлялось возможным. Поверхность, на которой она сидела, была жесткой и неровной. Стена и вовсе казалась сложенной из переплетенных веток. Черноверец в это время также ощупывал стены, поднявшись на ноги.

- Похоже на колодец, - проворчал он. – Тесно, а вверх тянется высоко – рукой не достать.

- Откуда здесь колодец? – удивилась акула, и тут же сообразила. – Ну да, библиотека ведь в самом низу! Наверняка здесь и колодцы есть на всякий случай. Как и в погребе любого замка…

- Боюсь, все куда проще, - мрачно проговорил он. – Проще – в смысле причин. А вот для нас с вами – сложнее. Выбираться будет, - он замолк.

Акула притихла, угадав, что он пытается что-то обдумать. Сделалось страшно. А ведь казалось, они победили жуткого монстра!

- Такие твари так просто не умирают, - он словно прочел ее мысли. – В момент гибели они… как бы это, - новая пауза. – Как тонущий корабль, - наконец нашелся черноверец. – Создается водоворот, все утягивающий за собой в пучину. Так и с этими – они погибают, но в момент смерти они и уничтожают, растворяют все вокруг себя. Порой даже самое время и пространство… я никогда не думал, что доведется самому увидеть такое. И даже побывать внутри, - и так тихий голос сошел на совсем неслышный шепот.

- Время? Пространство?.. – переспросила Амарантос, силясь понять и представить. – Значит, мы…

- Нет-нет, не пугайтесь, - поспешно проговорил он. – Тварь уже мертва. Она ничего больше не сможет сделать. Просто… мы были среди корней. И нас… нас как-то затянуло между ними... или, может, внутрь. Но больше это создание ничего не растворит. Все кончено, оно омертвело и окостенело.

- Бездна, что оно такое? – беспомощно вопросила акула.

Ощущение собственной беспомощности и ничтожности сделалось невыносимым. Что за существо способно свое смертью втянуть, растворить и заточить внутри самое время и пространство?! А что ждет их снаружи, если удастся выбраться?..

- Порождение нибрасовых костей, - тихо пояснил Альфред. – Давным-давно… - он умолк ненадолго. – Сейчас это неважно. Нибрасом звали не то демона, не то колдуна-безбожника, слишком сильного… Так или иначе, его удалось низвергнуть. Остались лишь кости его, погрузившиеся глубоко под земную твердь, ушедшие в преисподнюю. Но можно воззвать к Нибрасу, и остатки его тела откликнутся, и, напоенные кровью жертв, дадут чудовищные всходы. И лишь святая вода, средство борьбы со всяческим злом, сумеет остановить рост всепожирающей нечисти…

Акула молчала. Слова Альфреда напоминали нелепые сказки, предназначенные, чтобы пугать маленьких ребятишек или доверчивых обывателей. Чтобы держать в страхе и повиновении людей. Точно так же звучали слова священника, когда-то оглашавшего приговор ее матери на площади. Той самой площади, где сожгли чучело, заменившее Астрейю. Он тоже вопил о нечисти и ереси. С такой же убежденностью в голосе, с таким же надрывом. Сказки для легковерных…

Вот только сказка сейчас обернулась явью. И отмахнуться от этой яви не получалось. Она сама очутилась запертой в чудовищной сказке! Страшно, что не все в книгах черноверцев, косных и наполненных предрассудками, оказалось выдумкой.

Слабый шорох отвлек ее от мыслей. Что-то сухо шуршало, осыпаясь. Совсем близко, точно за тонкой стенкой.

- Время идет, - прошептал черноверец. – Становится поздно…

Амарантос его слова заставили сжаться.

- Послушайте, - он в темноте нащупал ее руку. – Послушайте, нам надо спешить… надо как можно скорее выбираться отсюда. Оно начинает осыпаться, а мы даже не знаем, где очутились – между корней или внутри одного из них. Надо лезть вверх – рано или поздно обязательно удастся выбраться…

- Успеем? – торопливо шепнула акула.

- Должны… иначе, - он не договорил.

Она и сама поняла – иначе они останутся похоронены здесь навсегда. И даже не узнают, что их погребло под собой. Тьма оставалась кромешной.

- Я вас подсажу, - проговорил Альфред. – Здесь стены не так широко отстоят друг от друга. Да и на них самих можно найти опоры рукам и ногам. Карабкайтесь вверх и не оглядывайтесь назад! Ни за что не останавливайтесь. Я пойду следом.

Амарантос кивнула, забыв, что увидеть этого он не сможет. Но черноверец каким-то образом понял – она сама не могла бы сказать, почему так решила. Альфред на несколько секунд притянул ее к себе, сжал в объятиях.

- И ничего не бойтесь, - тихо проговорил он. – Не вздумайте останавливаться! Помните: остановка – смерть! Только вверх, даже если сил не останется. Вверх, пока не окажетесь на поверхности.

На секунду он прижался лицом к ее волосам, потом слегка оттолкнул.

- Давайте! Становитесь на руки, я подтолкну!

Она поставила ногу на сцепленные в замок ладони, и они легко, как пушинку, приподняли ее над землей. Амарантос ухватилась на выступ стены, второй ногой нащупала углубление, и принялась карабкаться.

*** ***

Акула ожидала, что дорога вверх окажется тяжелой. Но даже предположить не могла, насколько. Искушение остановиться, отпустить руки и будь что будет – временами делалось невыносимым. Останавливала одна мысль – будет падение, после которого она разобьется о пол. А по дороге еще и собьет карабкающегося следом Альфреда – а он-то едва ли так уж стремится свалиться вниз.

Каждый раз акула с все большим усилием заставляла себя вспомнить о ждущих наверху Монтане и Асмунде. Хотя – кого она обманывает? Возможно, они уже не ждут не только ее, но и вообще никого. Потому что некому ждать. И о матери, оставшейся дома, и ждущей их всех.

Правда, чем выше она карабкалась, тем сильнее размывались мысли обо всех. Даже Астрейя казалась далекой и не существующей. И мысль о том, что гибель дочери принесет ей горе, делалась призрачной.

- Не останавливайтесь! – Альфред повторял эту фразу каждый раз, когда она готова была забыть, ради чего проползла уже столько. Где он находил силы не только карабкаться самому, но и подбадривать ее?

Мрак обволакивал, и лезть приходилось на ощупь. Дыхание сбивалось. Пальцы болели от напряжения и от того, что кожа на них стерлась о шершавые выступы. Спасало лишь то, что противоположные стены, по мере продвижения вверх, постепенно сходились, позволяя достаточно надежно опираться на них. Акула гнала предательскую мысль о том, что, возможно, этот ход вовсе и не ведет на поверхность. Другого все равно не было!

Шуршание вдруг сделалось очень громким, и одна из закаменевших плетей, на которую оперлась Амарантос, поехала вниз. Акула едва успела переставить руку. Окажись противоположная стенка дальше – она точно не удержалась бы и свалилась вниз. Черноверец внизу сквозь зубы помянул Нибрасовы кости. Остальное акула не разобрала – слишком тихо.

- Поспешим! – отрывисто бросил он ей уже громче.

Пришлось лезть быстрее, хотя сил не оставалось. В какой-то момент колодец сжался, превратившись в тесную нору, сквозь которую приходилось протискиваться. Сзади слышалась полупридушенная ругань – черноверцу пробраться было еще сложнее, чем тонкой, гибкой Амарантос.

- Кажется, проползи еще немного – и мы застрянем, - проворчала девушка себе под нос.

- Немного осталось, - подал голос Альфред. – Не может быть, чтобы нельзя было выбраться, надо двигаться вперед! Все равно выбора нет…

Еще бы было, чем дорогу прорубить, - со злостью подумалось Амарантос. И ведь выбора-то и правда нет. Альфред позади время от времени застревал между шершавых стен и, ругаясь, продирался сквозь них. А потом к звуку шуршания, то стихающему, то усиливающемуся, прибавился глухой стук сверху.

«Свои?!» - мелькнула у акулы безумная надежда.

Она хотела обернуться к черноверцу, чтобы спросить – но тут одна из оцепеневших плетей, из которых состояла стена, вдруг скользнула вниз, обвивая ее руку. Акула, решившая, что просто засохшая плеть упала сверху, попыталась высвободиться. Не получилось – та обвила запястье крепко, словно змея.

Не успела Амарантос вскрикнуть, не говоря уж о том, чтобы попытаться вырваться – как крепко сжавшая ее гибкая ветка резко дернулась вниз. От внезапного рывка акула едва не сорвалась. Пальцы второй руки отчаянно заскребли по шершавым стенам, обдирая кожу, ломая ногти. Стены вдруг ожили, зашевелились, пытаясь задержать, утащить вниз двоих беглецов. Черноверец принялся сыпать проклятиями. Треск и шорох усилились.

- Сверху кто-то стучал! – отчаянно вскрикнула акула. – Возможно, наши! Мы почти добрались!..

Словно подтверждая ее слова, стук сверху повторился. Даже сквозь усилившееся шуршание он прозвучал отчетливо.

- Мы здесь! – заорала акула, изо всех сил пытаясь вытянуть руку из стягивающегося захвата и упираясь ногами в стены, чтобы, если не удержаться, то хотя бы замедлиться. - Эй, кто там, наверху!..

Стук неожиданно превратился в оглушительный треск, а спустя секунду сверху хлынул дневной свет. Сперва через узкий пролом, потом – через все увеличивающийся, который торопливо расширяли. На головы акулы и черноверца посыпались щепки.

Плети, точно понимая, что добыча ускользает, усилили натиск. Стены буквально ожили, распадаясь под руками и ногами на отдельные гибкие ветки, шевелящиеся и оплетающие руки, ноги, туловища.

- Скорее! – рявкнули наверху.

В следующий момент Амарантос увидела совсем рядом лицо Монтана и протянутые руки. Сильные пальцы с силой стянули с ее шеи пытающуюся придушить жертву плеть. Он ухватил акулу и принялся вытягивать наружу.

- Это не поможет! – за спиной осьминога возникла фигура Асмунда.

- Альфред, помогите ему, - торопливо выдохнула Амарантос.

Осьминог вытянул ее наружу, и она пыталась отдышаться.

Маг опустился рядом с краем пролома на колени, выудил из складок одежды какую-то склянку. Протянул черноверцу.

- Сверху не поможет, - отрывисто бросил он. – Святая вода, последняя емкость!..

Амарантос отползла немного от края и обернулась. Внизу, совсем недалеко, находился Альфред. Его плети оплели плотно, оставив свободными лишь руки, и то частично. Он забрал у мага склянку, которую тот спешно откупорил. И плеснул вокруг себя широким жестом, вылив половину. Плети зашипели, корчась, сжимаясь и истончаясь.

- Давайте руку! – заорал Монтан, снова склоняясь над проломом.

Вместо того, чтобы взяться за протянутую руку, черноверец отпрянул. Сполз ниже, и с размаху швырнул склянку, точно пытаясь попасть себе под ноги. Та разбилась об одну из плетей, державших его ноги. Жидкость разбрызгалась в разные стороны.

- Альфред! – отчаянный вопль осьминога заглушило злобное шипение, прилетевшее из пролома.

Черноверец попытался протянуть руку, но его неумолимо потащило вниз. Подбежал один из черноверцев, держа в руках веревку. В проломе царила прежняя чернота, свет снаружи слабо разгонял ее. Но Амарантос необычайно четко увидела, как Альфред ухватился за какой-то амулет на шее.

- Не смей!.. – заорал Асмунд.

Ослепительная вспышка полыхнула там, где только что находился проваливавшийся сквозь рассыпающиеся ветки черноверец. Мелькнули в раззявленном проломе обугленные, подернутые пеплом отростки. А потом все осыпалось прахом, стремительно и необратимо. Асмунд с неожиданной силой оттащил от проседающего пролома за шкирку Аманантос и Монтана. Осьминог попытался вырваться. Лишь когда маг встряхнул его резко за воротник, он одумался.

- Надо выбираться, - командир отряда черноверцев кивнул, указывая на закаменевшие деревья, виднеющиеся за камнями. – Неизвестно, сколько еще кусков сохранили в себе жизнь. Чем раньше мы покинем эти места – тем лучше.