12. Хранители Уру. Часть 2. Видимость свободы?.. Гл. 3

- Сумасшедший, - вынесла вердикт Джамайка.

- Да я растерялся просто! – возмутился Кем.

- Чего ты вообще полез-то туда? – удивилась золотоволосая. – Без тебя не справились бы, что ли?!

Атавинант озадаченно примолк. Внутренний голос подсказывал, что нет, без него не справились бы. Точнее – могло бы оказаться слишком поздно.

На это соображение она только расхохоталась. Керук сидел, по обыкновению, молча, попивая наперченный зачем-то чай.

- Тебе безразлично, что с ними со всеми было бы? – тихо переспросил Кем.

- А тебе – нет? – изумилась она.

- А тебе? – безнадежно осведомился он у Керука.

- А я здесь при чем? – озадаченно осведомился тот.

- При чем – в смысле взрыва или нашего разговора?..

Тот неопределенно пожал плечами, давая понять, что в обоих. Атавинант тяжело вздохнул. Понимания у товарищей его порыв не встретил. Хотя оба подоспели к месту взрыва немногим позже, чем он.

- Подозрительно, - поделился соображением Керук. – Времени прошла уйма, творится невесть что, а от хозяина – молчание. Словно он про нас забыл.

Кем поморщился – ему это тоже не давало покоя.

- А ты-то чем занимаешься? – полюбопытствовал он у Джами, чтобы хоть чем-то разбавить тягостное молчание.

- Я?.. – та удивилась. – Да тут магазин цветочный есть… меня на работу взяли. Хозяин сказал ведь – устроиться на работу и работать. Вот и работаю, хоть и не хочется. А в жизни еще приходится теперь парик носить, - посетовала она, касаясь пальцам короткого ежика на голове. – Работодатель поставил условие – либо хожу «как приличная девушка», либо – не работаю у него.

Кем сочувственно покивал.

- А ты где мучаешься? – осведомилась она без особого интереса.

- Да я не мучаюсь, - смутился он. – Я учусь…

Джамайка фыркнула.

- И что, нравится? – она поджала губы, дождавшись кивка. – Как по мне – одно другого немногим краше. Кто тебя в училище-то принять ухитрился?! Ты ж льготник!

- Именно, - Кем слегка обиделся. – У меня, между прочим, полагающаяся законом квота! Так что принять меня могли где угодно, где я прошел бы экзамен на бесплатное отделение.

- И ты прошел, - она недоверчиво уставилась на него.

- Ну да…

- Нет, здорово, а? – она обернулась к Керуку. – Мы, значит, пашем, как проклятые, а этот устроился в училище! Каково?

Тот снова пожал плечами.

- Тебе все равно? – безнадежно вопросила Джами.

- Хочешь – тоже можешь устроиться в училище, - безразлично сообщил Керук. – В швейное сейчас набирают, я видел. Еще на воспитателей…

- Ага, а потом отработка! – возмутилась она. – А если хозяин не спохватится до ее начала?! Из цветочного хоть уйти можно, если совсем уж надоест, - тише прибавила она. – А там – на год минимум, как проклятой! Не хочу.

- А у тебя тоже отработка будет? – безразлично осведомился Керук у атавинанта.

- А я вряд ли доучусь, - буркнул тот обиженно. – Я не в училище, я в университет поступил! В Политехнический… Там пять лет.

- Тебя кто туда взял?! – Джамайка захлопала глазами.

Кем, окончательно обидевшись, отвечать не стал. Как вообще вышло, что он сидит здесь с ними двумя? Или они ждут чего-то?

- А мы кого-то ждем? – осведомился он, внутренне цепенея от ужаса.

- Нет, - удивился Керук. – Кого нам ждать?

Джами тоже выглядела удивленной.

- Тогда я пошел, - Кем вскочил на ноги. – Рад был повидаться! Пока, - он резко развернулся и зашагал прочь из дешевой забегаловки, ощущая на спине неодобрительные взгляды двоих товарищей.

Нет уж, последнее дело – обращать внимание на этих двоих! Если встреча с хозяином не намечается, и ничего никому от него не нужно – он может еще какое-то время считать себя свободным человеком. Неизвестно, сколько осталось-то…

*** ***

- Н-да, неважная из Джами воспитательница вышла. Оштрафовать ее, что ли? Как думаешь? – доверительно осведомился у зашедшего Кема расположившийся в его комнате в кресле Охитека.

Атавинант замер. На миг возникло глупое желание выключить свет и включить снова – словно он и впрямь надеялся, что хозяин рассеется, как мираж.

- Ну, чего молчишь-то? – осведомился миролюбиво нэси. – А может, тебя оштрафовать? За безалаберность? А если б лицо засветил?

- П-простите, - пробормотал Кем, ощущая, насколько глупо это звучит.

- Вот добрый я сегодня, - поделился сокрушенно Охитека. – Прощаю. Но только авансом, и только за то, что рожу свою глупую додумался закрыть. Поразительно, как тебя, такого тупого, в Политехническом приняли? Горе-спасатель… и чего ты тогда в народную дружину не записался?

- Вы приказывали не светиться, - тихо проговорил атавинант.

- Значит, только поэтому, - воздел глаза кверху нэси. – Вот не перестаешь ты меня поражать. Другие – рабы как рабы. А ты – словно до сих пор свободным себя считаешь.

Кем сжал зубы – удар пришелся по больному.

- Рассказывай, - нэси закинул ногу на ногу. – Почему бездельничаешь до сих пор? Джами вон в цветочном магазине трудится, Керук – надрывается на разгрузке в гипермаркете. А ты – словно на курорте.

- Так ведь вы сами сказали – либо работа, либо учеба, - робко напомнил Кем. – Я ведь учусь… стипендия у меня, - совсем тихо прибавил он.

- Вот и молодец, что учишься, - одобрил нэси. – Работать куда-нибудь, кроме кафедры, устройся! Хоть вагоны, что ли, разгружать пару-тройку раз в треть суток… И в народную дружину – там тебе самое место! А то надумал – приятели, гулянки. Будто мажор какой, право слово!

- Как скажете, - пробормотал Кем.

- Вот и ладушки, - деланно обрадовался Охитека. – Тогда пойду я. А то ты хозяин какой-то негостеприимный. Ни чаем не напоил, ни поужинать не предложил… ходи к таким в гости, - посетовал он.

Вконец растерянный Кем ничего не успел сказать – хозяин прошел мимо, обдав легким запахом каких-то горьких лесных трав и слегка толкнув плечом. Хлопнула входная дверь, закрываясь за ним.

Атавинант тряхнул головой, пытаясь избавиться от безотчетного чувства вины, вспыхнувшего при мысли, что он и впрямь повел себя негостеприимно. Да что Охитеке его гостеприимство! Тем более, что тот прямо напомнил Кему, кто он есть – раб, бесправное существо, обязанное подчиняться приказам хозяина. Охитека зашел просто оставить новое распоряжение – устроиться в народную дружину и на работу за пределами кафедры. Один Спящий ведает, для чего. Его, Кема, резоны хозяина не касаются. Он просто должен выполнить то, что приказано – и в кратчайшие сроки.

*** ***

- Ты хоть высыпаешься? – сочувственно поинтересовалась Качина.

Кем приподнял голову с парты.

- Пара закончилась, или еще не начиналась? – он сам поморщился, ощутив, как устало прозвучал его голос.

- Э, да ты такими темпами скоро даже ползать перестанешь, - она покачала головой. – Слушай, ты зачем на себя столько всего навалил? Ладно, подработка – я понимаю, деньги нужны, наверное. Но дружина-то зачем? Рейды эти…

Атавинант только тяжело вздохнул. Он и сам считал новые занятия бесполезной тратой времени и сил. Вдобавок из-за этого он меньше времени уделял учебе, и лишь благодаря хорошей памяти и умению на одних занятиях выполнять задания по другим пока что это не сказалось на успеваемости. Но попробуй ослушаться прямого приказа – и учеба вообще закончится. А возвращаться в надоевшие апартаменты на одном из верхних этажей небоскреба не хотелось.

И потом, какая гарантия, что его снова поселят именно там? Рабы обычно обитают в куда более экономных для хозяев условиях. Да и работа у них зачастую куда более тяжелая.

- Я ведь так и не сказала, - снова начала Качина, посерьезнев. – Спасибо тебе за сестру.

- Не за что, - он слабо улыбнулся. – Это ж моя обязанность… как дружинника.

Пожалуй, улыбка Качины стоила постоянного недосыпа. Кем даже удивился сам себе слегка. Неужели она стала настолько много для него значить?

Да, стала. Она стала для него настоящим другом. Нет, он не забыл Апони. И нет, она не стала для него менее важна. И Качина не заняла ее места в его сердце, и никогда не займет. Просто эта улыбчивая девушка подарила ему настоящую жизнь. И он был ей за это благодарен.

Пару оборотов назад компания хулиганов напала на идущую по улице девушку. Так вышло, что народный дружинник оказался рядом… В ту долю суток у него не было рейда. Но не мог ведь он пройти мимо. Пришлось, задержав хулиганов, еще и препровождать их в участок стражей мира, и объяснять ситуацию. А потом еще, холодея от ужаса, слушать, как, запинаясь, горе-хулиганы пытаются рассказать, что задержавший их дружинник – вообще не человек, и способен на какие-то сверхъестественные дела. Никто их слова, разумеется, всерьез не воспринял. Но Кем теперь опасался, что слухи дойдут до хозяина… Едва ли Охитека будет так же снисходителен, как в первый раз.