Туманная пустыня

В прихожей зажегся свет – я только что вернулся с работы, закрыл входную дверь. Разулся и прошел в квартиру. Моя жилище – это была типичная советская трехкомнатная квартира. Я прошел в зал, включил телевизор. Прошел на кухню, поставил чайник на газовую конфорку. Был уже десятый час - сегодня я задержался на работе, чувствовалась усталость, но приятная, к тому же, когда возвращался домой, то уже спала знойная июльская жара, и мой город, находившийся в западной части СССР, немного меньше, чем в тысяче километров восточнее Москвы, наполнился прохладными ветерками. Сегодня на работе доделывали с коллегами план реконструкции нефтедобывающей платформы в Каспийском море, на которой я со своими коллегами пробыл почти месяц, собирая информацию для этого плана. Начальство соблаговолило нам побыть пару дней в местном городке на берегу Каспия, когда мы возвращались с платформы. Мне показалось, что это невероятно здорово, эти два дня были как сказка, просто беззаботно купались и загорали на пляже, после сложной выматывающей месячной работы проведенной на нефтяной платформе в центре моря. Особенно мне запомнился теплый-теплый песок, на который я ложился, выходя из воды, как когда-то давно, когда был совсем подростком и еще раньше, когда бывал у бабушки в Крыму на Черном море. Когда выходил из воды, замерший от долгого купания, ложился на живот и загребал целый бархан под шею теплого, даже горячего песка, и было так хорошо. Давно я не испытывал этого классного ощущения, пока обстоятельства не преподнесли такой подарок – двухдневный отдых на Каспийском море. Только песок на Каспии отличался от того, который был на пляжах Черного моря, на Черном он из крупных фракций до миллиметра и больше, а на Каспийском берегу очень мелкий, как речной, и от него так не отряхнешься, как от черноморского. И вот несколько дней назад я вернулся домой из этой командировки.
Негромко разговаривал телевизор, шел выпуск местных новостей, говорили про какие-то похищенные электромагнитные катушки из лаборатории института физики.
На кухне закипел чайник, издав характерное шипение, оно было слабо слышно, но я его уже различал по привычке, находясь в другой комнате, видимо свисток у чайника был бракованный, а может и было так задумано производителями этой “шипелки”.
Я уже привык к одиночеству, несколько месяцев назад она ушла от меня, да мы, видимо, и не очень любили друг друга. Может, если бы не мои частые командировки, которые участились в последнее время, то мы и могли бы быть вместе еще. Да, в общем-то, я и не особо сожалел. Даже появилось ощущение бодрости какое-то, приятное что-то, возвышенное. Мне казалось, что совсем скоро я встречу ту единственную, настоящую, еще я почему-то почти был уверен, не знаю почему, что она будет откуда-то издалека, из Сибири, например. Вот такое было чувство.
Еще последние дни в голове крутилась интересная мелодия. Я налил себе чай, сел в кресло, телевизор все также негромко что-то говорил. Я взял гитару в руки, уже полгода совсем мало времени ей уделяю, раньше гораздо чаще играл, даже регулярно что-то сочинял, часто получались очень даже неплохие песни. Но ничего, будет и отпуск, да и вообще нагрузка на работе должна же когда-то стать меньше, такое точно будет, вот тогда и поиграю на ней как следует, да как всегда в кругу большой компании. А сейчас, сидя в кресле, рядом с которым стояла тумбочка с чашкой горячего и не крепкого чая, я попытался наиграть на гитаре ту мелодию, которая последние несколько дней крутится в голове. Сделал несколько глотков чая и начал дергать струны, подбирая мелодию. Что-то не очень получалось, я, наклонив голову, смотрел на гриф гитары, на левую руку, которая зажимала струны. И резко мелодия полилась по всей квартире, причем мне кто-то подыгрывал, и я услышал ударные инструменты, как все четко и красиво звучит, я заметил, что я уже совсем не смотрю на гриф, что я так здорово играю мелодию, которую никогда раньше не играл. Но вдруг мелодия стала, как будто за стенкой, и ее становилось все сложнее различить, появился странный шум, похожий на шелест. Я посмотрел на стены, а они были из песка, из странного беловатого песка, довольно крупного, крупнее, чем речного, стены не прекращая сыпались на пол этим песком, а моя левая рука сжалась, гитара тоже была вся из этого песка, и я левой рукой раздавил ее песчаный гриф и она вся высыпалась у меня из рук. Все вещи вокруг меня были из песка, они теряли форму, оседали на глазах, рассыпАлись, сыпались песком вниз. Потом я почувствовал резкий звук и толчок по всему телу. Гитара вывалилась из рук на пол. Я только что задремал в кресле. Я не стал допивать чай, а просто выключил свет и лег спать. Перед этим выключил телевизор, там начинался один из фильмов Тарковского.
Меня разбудил телефонный звонок. На часах было начало второго. А я так хорошо заснул. Позвонил начальник. Срочная командировка на Урал, серьёзная проблема на одной из буровых скважин, туда отправляют меня с одним моим коллегой как специалистов высокого класса. Ближайший самолет туда только через два дня, а специальный рейс по каким-то причинам не могут сейчас заказать. Ехать туда чуть менее суток, поэтому нам уже приобрели билет на поезд, который отправляется менее чем через час.
Я быстро собрался, глотнул совсем остывший чай, который стоял на тумбочке и вышел в подъезд, закрыв квартиру. Вызванное начальством такси поджидало меня у подъезда. Когда я приехал на вокзал, то там меня уже ждала секретарша начальника, она передала билет. Мы с ней немного побеседовали в ожидании моего коллеги, который тоже должен был вот-вот подъехать. Но его все не было. До отправления оставалось пятнадцать минут. Я пошел к поезду, подошел к указанному в билете вагону, это оказался последний вагон поезда. Проводница напряженно разговаривала с мужчиной в возрасте, который садился в тот же вагон, что и я.
- Я не могу пустить вас со всем этим багажом в поезд, вам следовало отправить это все как отдельный груз, - говорила она ему.
У этого мужчины было 5 больших квадратных чемоданов, судя по всему тяжелых, так как ему помогали три крупных парня.
- Это просто старые вещи, которые я хочу отвезти своей тете, они ей очень пригодятся, - он приоткрыл крышку одного из чемоданов, оттуда показались какие-то неаккуратно уложенные вещи. - Видите? Просто очень много шмоток накопилось, очень прошу, разрешите мне с ними поехать, тете очень нужны они.
Далее он сказал более спокойным и осторожным тоном: «Я вам заплачу».
Проводница развела руками и махнула в его сторону, и тут же переключилась на меня.
- Ваш билет, пожалуйста.
Я протянул ей билет, а в это время трое парней, помогавшие тому чудаку, принялись затаскивать его чемоданы в вагон. Вряд ли они какие-то родственники или друзья ему. Он выглядит как интеллигент, а они как типичные бандюки.
Я зашел в вагон и только теперь узнал, что это СВ класс. «Отлично!» - подумал я. Мой отсек находился где-то в середине вагона. А ближе к концу вагона здоровяки затаскивали последний чемодан в отсек того чудака. Они о чем-то неторопливо негромко говорили в суете затаскивания этого багажа, мне почему-то показалось, что это очень любопытно, и я подошел поближе к тому отсеку, чтобы можно было услышать, о чем они говорят.
- Ну, мужик, бывай, – сказал один из здоровяков, обращаясь к интеллигентному чудаку.
Но ответа не последовало.
- Подожди, рано еще прощаться, - сказал другой бандюк, - мы же посчитали, ты нам еще за эту доставку должен заплатить, за то, что мы перли их до самого поезда и в вагон затащили.
- Ах, да-да, конечно, - ответил интеллигент.
Прошло где-то полминуты.
- Вот теперь по рукам, теперь и, правда, бывай, - сказал тот второй здоровяк.
- Ну, мужик, ты, если что, знаешь, как нас найти, за такую плату мы тебе и телескоп достанем, не только эти катушки электрические, - сказал третий богатырь.
А дальше послышался дурковатый смешок хозяина последней фразы, который тут же был подхвачен другим не менее дурковатым смешком второго.
- Так, давайте потише, - сказал первый бандюган.
Дальше эта троица здоровых лбов молча пошла к выходу, я прижался к окну, чтобы их пропустить, и с одним пересекся взглядом, он очень хмуро и подозрительно на меня посмотрел и чуть было мне что-то не сказал. Они вышли из вагона. Вагон был пустой, вроде бы кроме меня и этого чудака тут вообще никого не находилось.
Поезд вот-вот тронется, а БГ так и не подошел. Моего коллегу зовут Борис, а кличка БГ, я точно не знаю почему, но он ей гордится, кстати, тоже не совсем знаю с чего. Борис очень интересный и умный человек, и одновременно есть в нем что-то раздолбайское, хотя, это, наверное, его и делает особенно интересным. Он мог долго говорить про высокие материи, про Буддизм, которым изрядно увлекался вплоть до поклонения, про восточные философии, ловко накладывая их смысл на наше советское бытие, с реальными примерами, случаями, которые происходят в нашей настоящей повседневной жизни. Он очень часто опаздывал на работу, но дальше выговоров в его адрес дело не заходило, никто не смел пригрозить ему увольнением, так как он был ас в своем деле, и мы с ним друг друга дополняли. Мы и работаем почти всегда в паре с ним. Он часто высказывает очень интересные идеи, глубокие мысли, а я тут же подхватываю и прямо на ходу могу составить качественный план их реализаций.
В вагон зашла совсем молодая пара с ребенком, ребенку года три, он сильно плакал, родители его успокаивали.
Я прошел в свой отсек, сел на спальное место. Поезд тронулся. Я подумал: «Интересно, как на этот раз БГ будет выкручиваться из сложившейся ситуации, ведь начальству крайне не понравится, что он не уедет этим поездом со мной». Из соседнего отсека понеслось жуткое рыдание ребенка, у него была сильная истерика, слышно было, что он прямо задыхался от нее. Поезд резко остановился, проехав всего секунд пятнадцать. Я вышел в коридор, оказалось, что отец ребенка нажал на стоп-кран, семейная пара вышла из поезда. Я вернулся в отсек, окно было приоткрыто, я видел, как семейная пара прошла мимо моего окна по перрону, на удивление малыш моментально успокоился, но они решили не возвращаться в вагон, отец мальчика выглядел очень сердито, а его супруга что-то нервно быстро говорила ему. Так они и ушли.
О чудо, мимо окна пробежал БГ с небольшой сумкой, поезд тронулся снова. Я вышел в коридор вагона.
- Ну, здравствуй друг! Давно не виделись, наверное, часов семь, - я его поприветствовал с большой улыбкой.
- Добрый вечер, Максимус, - БГ меня любит так называть. Мы рассмеялись и обнялись.
Почему-то было так здорово встретиться с другом-коллегой ночью в поезде, в почти пустом вагоне класса люкс. Эх, жалко я не взял гитару, ведь БГ тоже на ней здорово шпарил.
Несмотря на то, что я спал всего пару часов, была бодрость и очень поднятое настроение. Поезд набирал ход, настойчиво учащали свой пульс колеса, вокзал остался где-то далеко позади, за окнами потихоньку светало и изредка мелькали огни. Было какое-то классное чувство, будто мы начали путь к каким-то неизведанным приключениям.
В вагоне стало немного прохладно, я закрыл окно. Проводница принесла постельное белье, мы с БГ расстелили его. Очень хотелось есть, я с собой захватил копченой колбасы из дома, огурцов и хлеба. А БГ каким-то чудом успел сварить яйца вкрутую, тоже взял хлеба. А также еще у него была вареная курица и картошка, он сказал, что еще ранним вечером это приготовил на всякий случай. Я рассмеялся, сказал, чтобы он не выдумывал, как ты можешь предполагать, что будет именно такой случай.
- Это, думается, одна из твоих очередных подруг приготовила, чтобы тебе завтра было что поесть, кстати, огромное ей спасибо, очень вкусно, - сказал я, откусывая кусок курицы, которой угощал БГ.
- Как знать, - с улыбкой ответил БГ разбивая скорлупу яйца.
Наш ужин, или, даже скорее, очень ранний завтрак продолжался.
БГ вдруг сосредоточено посмотрел на меня. Его реакция была понятна, он смотрел на мое нахмуренное выражение лица и резко замедленные жевательные движения.
- Что, курица резко разонравилась? – как обычно, со светящейся улыбкой спросил он.
- Мм, нет, курица отличная… это все катушки электрические, до меня вроде кое-что дошло, - задумчиво ответил я.
- С нетерпением жду вашего повествования, Максимус, - произнес БГ, - что это тебя так резко осенило под утро?
- Да вот, может просто совпадение, - я начал рассказывать, - тут через несколько отсеков от нас странный мужик какой-то едет с кучей чемоданов, проводнице сказал, что тете шмотки везет, но вроде соврал. Я так понял, из разговора с его провожающими, что у него там катушки электрические какие-то.
- Хм, думаешь, тут что-то не чисто? – со сверкающей улыбкой сказал БГ.
- Я вспомнил, совсем недавно по телевизору говорили, что из института физики катушки какие-то украли, ты не слышал? – задал я вопрос БГ.
- Ух ты, вот это занятно… мм, нет, не слышал, телевизор я сегодня вообще не смотрел, - ответил БГ.
- Там еще что-то про эти катушки говорили, что они были, вроде бы из какого-то необычного сплава… что-то с высокой эффективностью выработки магнитного поля связано, что-то такое, для каких-то экспериментов с авиа-радарами, - дополнил своими воспоминаниями свой рассказ я.
БГ тут же спросил: «А катушек-то сколько сперли, там говорили?»
- Да! Четыре! Точно помню, - ответил я.
- А у чудака того сколько сумок? – задал следующий вопрос БГ.
- Пять чемоданов, и все большие, квадратные, - ответил я.
БГ немного помолчал и начал говорить очень интересным ходом мыслей.
- Итак, что мы имеем? – начал он. - Какой-то дядька, отправляется ночью в почти пустом поезде с четырьмя электромагнитными катушками и еще с каким-то большим чемоданом.
- Вполне вероятно, что именно так, с катушками - сказал я.
- Интересно, что у него в пятом чемодане, - продолжил БГ, - вряд ли его личные вещи, для этого обычно сумки хватает, у него и так очень много багажа.
- Да, логично, - подтвердил я.
- Еще, судя по всему, катушки эти довольно дорогие, и, скорее всего, милиция уже всерьёз занялась этим делом, - продолжал мыслить вслух БГ, - отсюда логично предположить, что эту поездку на полупустом ночном поезде он готовил заранее, ведь, если задуматься, то это один из лучших способов уехать из города незамеченным с таким крупным багажом, тут важно просто было уломать простушку проводницу и дело в шляпе, вот на машине это было бы сделать гораздо сложнее, на КПП бы точно попался.
- БГ, да ты просто Холмс, - немного задумчиво произнес я, и тут же продолжил, - интересно, для чего они ему, катушки эти, кому их продашь? Они же не из золота, в конце концов, легче было уж деньги украсть, чем куда-то сбывать эти катушки, да к тому же он никак не похож на такого вора.
- Совершенно согласен, - подтвердил БГ, - поэтому предполагаю, что они нужны ему самому, не из-за денег.
- Хм, интересно, для чего только, - сказал я, - ведь с таким ”незаметным” багажом его скоро поймают в этом же поезде, я очень не уверен, что он тут еще долго будет ехать.
- Верно, - продолжил БГ, - смотри, а ведь эти катушки сами по себе-то мало чего могут, наверное?
- Да, думаю, к ним нужен, как минимум, трансформатор какой-то, - сказал я.
- Да, или еще какой-то прибор. Ты же говоришь у него пять чемоданов?
- Да, пять, - подтвердил я, и тут же продолжил, - твою ж мать! Так у него, возможно, сейчас есть все для того чтобы запустить эти катушки? Как раз этот трансформатор, или какой-то прибор в пятом чемодане.
- В точку! – заключил БГ.
- Ха, так у него все спланировано, умный сукин сын, - продолжил я, - он знает, что его скоро схватят. Так он, наверное, какой-то одержимый псих ученый, которому не хватало для какого-то своего эксперимента этих катушек, так он, возможно, сейчас и хочет его совершить, эксперимент этот, зная, что у него совсем мало времени. Твою ж мать, вдруг он сейчас все взорвет нахрен?
- Думаю, это маловероятно, - моментально ответил мне БГ, - видно что он к этому как следует подготовился, думаю, этот возможный эксперимент очень продуманный.
- Ну да, просто, что взорвет все нахрен, это то, что первое пришло в голову, - ответил я. И мы с БГ рассмеялись, и одновременно были воодушевлены нашим ходом мыслей, и не знали, насколько серьёзно к этому было относиться, но ведь все довольно логично. Мы с ним остановились на мысли, что, скорее всего, ничего этот чудак не взорвет, и вряд ли как-то навредит нам, и стучать на него мы никому не собираемся, пусть себе экспериментирует.
За окном поезда стало еще светлее. Очень захотелось спать. Мы прибрались на столе, БГ вытер руки салфетками и лег спать.
- Спокойного утра, - сказал он, и накрылся одеялом, и, казалось, что тут же заснул.
- Взаимно, - ответил я БГ.
Я решил сходить в уборную, чтобы помыть руки после курицы. Поезд остановился на каком-то полустанке, была полная тишина в вагоне. Когда я проходил мимо отсека чудака, то сбавил шаг, мне было очень интересно, вдруг что-то услышу – и действительно услышал, за закрытой дверью была какая-то интенсивная возня, что-то он там переставлял и бормотал себе под нос. Когда я шел обратно в наш с БГ отсек из уборной, поезд уже тронулся, полустанок за окнами скрылся из вида, появился шум колес, и когда я проходил второй раз мимо отсека этого странного пассажира, то уже мало что было слышно. Когда я подошел к нашему с БГ отсеку, то мне, или показалось, или вправду на несколько секунд откуда-то из конца вагона появился звук электрического дребезжания, будто провода от сильного ветра соприкоснулись друг с другом, но этот звук точно был не за окном, если он и вправду был. Мне почему-то вдруг вспомнилась молодая семья, которая сошла с поезда из-за истеричного малыша. Я закрыл дверь в наш с БГ отсек, было где-то в районе четырех утра. Я лег спать и тут же погрузился в сонную эйфорию, на спальном месте было очень удобно и уютно, к тому же в СВ они шире, чем в купе. Наш поезд мчался по просторам России.
… - А как тебя зовут? – спросила она с божественной улыбкой на лице.
- Максим, - ответил я, - а тебя?
Она ничего не ответила, только рассмеялась.
- Почему ты смеешься, - спросил я?
- Ты забавный, и мне очень нравится это, - ответила она.
- А ты мне нравишься, - сказал я.
Мы с ней стояли на большой высоте на каком-то огромном скальном выступе, на самом его пике, на который невозможно забраться, это было очевидно, а ниже нас были облака, земли не было видно. Резко налетел сильный ветер, мы не устояли на ногах и сорвались вниз, вцепившись друг в друга, мы неслись к облакам. Я был уверен, что там в облаках скалы, и мы вот-вот врежемся в них своими телами на огромной скорости.
- Ты мне нужен, - крикнула она, - не упусти меня, когда вернешься обратно.
Я не совсем понял, что именно она имела в виду, когда сказала про возвращение обратно, но тут же ответил ей.
- А ты нужна мне, я тебя не упущу, - что было сил крикнул я, чтобы она меня услышала в потоке ветра, в котором мы с ней падали. Мы влетали в облака, ничего вокруг не было видно.
Она начала мне кричать: «меня зовут Оо…»
Я почувствовал резкий удар, наш вагон изрядно тряхнуло, меня с БГ подбросило, наверное, на четверть метра над спальными местами. Сон исчез. Я резко поднялся, БГ тоже проснулся, но поднялся менее резко. Была тишина, мы не ехали. Я почувствовал, что немного заложило уши.
- Мы что, с рельсов, что ли, сошли? - сказал я БГ.
- Так, ну, вроде целы, поезд не движется, значит, повода для паники уже быть не должно, - проговорил БГ, на этот раз без присущей ему улыбки.
Мы с БГ начали всматриваться в окно. На часах было около девяти утра. За окном вагона был туман, неба не было видно, даже не просматривалась синева из-за тумана, а под окном вагона виднелась какая-то беловатая почва, которая уходила в туман и начинала скрываться в нем где-то в пятнадцати метрах от вагона. Мы вышли в коридор. Стояла жуткая тишина. Из окон коридора вагона просматривался абсолютно тот же пейзаж, что и с противоположной стороны вагона. Я и БГ пошли в тамбур к выходу. Дверь проводницы была закрыта, я постучался в нее, ответа не последовало. Раз дверь закрыта, то, скорее всего, провоницы нет в вагоне, видимо она вышла в соседний вагон. Когда мы зашли в тамбур, то боковые двери были закрыты. Я посмотрел в окошко центральной двери тамбура, через которую можно пройти в соседний вагон, и мне стало немного не по себе, пейзаж был ровно такой же, как и в остальных окнах вагонов, а я точно помнил, что за этой дверью должно быть еще много вагонов в сторону движения поезда. Рельсов не было видно. Я резко открыл эту дверь, и перед нами с БГ открылась туманная даль со светлой землей уходящей в белую мглу.
- Наш вагон загнали на какой-то запасной путь что ли? – сказал я БГ.
- Предлагаю спуститься и осмотреться, - сказал БГ и пошел в открытую дверь.
Мы с ним слезли с вагона. Я посмотрел под ноги, мои ботинки слегка провалились, я наклонился и взял в руки горсть земли, это оказался песок. Вокруг был сплошной беловатый песок, было какое-то ощущение, что я его вроде бы где-то мог видеть…, но точно не на Черном или Каспийском море. Он был примерно такой же крупный, как на южных пляжах Черного моря, но цвет у него был совершенно другой, какой-то бледно белый, но ярче серого.
- Макс, тебе легко дышится? – спросил БГ.
Я обратил внимание, что была небольшая одышка, и слегка кружилась голова.
- Одышка, как будто кислорода мало, - ответил я, и тут же спросил, - у тебя такое же ощущение?
- Именно, - ответил БГ.
- А еще глаза вроде слезятся немного, у тебя тоже? – задал я очередной вопрос.
- Да, именно так, и кожа немного чешется, - ответил БГ.
- Точно! – подтвердил я. - Что это за хрень такая?
- Я тоже бы хотел узнать, - сказал БГ, и на его лице начала проскальзывать его коронная улыбка.
Мы с БГ пошли вокруг вагона. Не было видно рельсов, колеса на большую часть утопали в песке.
- Твою ж мать, как мы сюда попали? – вырвалось у меня.
Мы дошли до другого конца вагона, который смотрел в такую же туманную даль, как и противоположный.
- Ха-ха-ха, да мы в какой-то пустыне, - с каким-то необычным смехом сказал БГ.
- Так, это ведь не сон? - сказал полушепотом я, из-за того, что горло было сдавлено странной нервной эмоцией.
- Нет, дружище, поверь, это не сон, я практиковался в умении отличать сны от реальности, - сказал спокойным ровным тоном БГ.
- Ну да, это по твоей части, - как-то равнодушно ответил я со всё еще сдавленным голосом.
Мы стояли и молча смотрели на наш одинокий вагон в этой странной пустыне беловатого песка, дальняя от нас часть вагона упиралась в туман и была немного размыта. Мы так стояли где-то полминуты, потом довольно медленно повернулись лицами друг к другу, и одновременно воскликнули: «Экспериментатор!!!»
Мы тут же рванули к тому концу вагона, откуда вышли. Я и БГ залезли в тамбурную дверь, вбежали в коридор вагона, добежали до отсека того чудака, я запомнил, этот отсек был предпоследним, и начали стучаться в его дверь. Я дернул дверь – она была закрыта.
- Открывайте! – вскрикнул я.
Я увидел, что в соседнем, самом последнем отсеке вагона, были разбросаны те самые большие чемоданы, они были открытые и пустые, в одном из них валялись несколько каких-то вещей.
Мы с БГ перестали стучаться к нему, стали прислушиваться, было слышно какое-то шевеление, затем щелкнула дверь, и спустя несколько секунд открылась, отъехав в сторону, пахнуло раскаленной проводкой. Перед нами стоял тот самый чудаковатый мужик между спальными местами своего отсека и держался одной рукой за голову, а на спальных местах вертикально стояли четыре катушки, о которых мы вчера так разговорились с БГ. Вернее одна валялась на полу, а остальные три стояли на разных концах спальных мест, видимо, они так были расставлены, чтобы находились как можно дальше друг от друга. Мужик тут же присел на одно из спальных мест, все также держась за голову, и нашему взору открылся его столик. На этом столике стоял какой-то довольно громоздкий прибор с тумблерами, лампочками, какими-то шкалами со стрелочками и вращающимися регуляторами, а под столиком стоял какой-то небольшой черный ящик, из которого выходили два провода и шли к прибору, который стоял на столе. А из пробора, который стоял на столе, выходило множество проводов, по два провода подходило от него к каждой катушке, и несколько каких-то толстых проводов выходили из этого прибора и были прилеплены синей изолентой к стенке вагона над столиком немного выше окна.
Мы с БГ опять переглянулись.
- Твою ж мать, оно так и есть, как мы думали, - воскликнул я.
Затем я посмотрел на этого мужика, он сидел и держался за голову.
- Что с вами? - спросил я.
- Да вот, головой хорошо об что-то приложился, - начал тихим голосом говорить он, - я только в себя пришел, я на полу лежал, и вы тут же стучитесь, вот, открыл вам дверь.
БГ пошел в уборную, намочил свой платок и дал мужику, тот приложил его к голове.
И мужик продолжил говорить.
- Вы из милиции, или КГБ? Да какая разница, можете меня арестовывать, по крайней мере, я удовлетворен, я попробовал то, что хотел, у меня все для этого было, - сказал он.
- А что именно вы хотели? – тут же произнес БГ.
- Если я скажу правду, то вы мне не поверите, посчитаете, что я издеваюсь над вами, или просто примите за душевнобольного, - ответил он.
- А вы попробуйте, – обратился к нему я с большим нетерпением, - скажите прямо как есть.
- Ну что же, скажу, - начал отвечать мужик, - я с детства увлекался физикой, в особенности электричеством и магнетизмом, для меня Тесла и Энштейн боги.
- Ну, мы поняли, что вы кто-то вроде ученого, - сказал я.
- Я и есть ученый, кандидат наук я, физик, только я давно забросил официальную деятельность в науке, я занимаюсь физикой дома, а работаю просто школьным учителем по физике, таким образом, у меня есть больше свободного времени для размышлений и работы дома - рассказывал наш новый знакомый.
- А что же вы дома работаете, а не в каком-то институте или научном центре? - спросил у него БГ.
- Потому что мне никто не даст над этим спокойно работать, или вообще работать, тем более в нашей стране, - ответил со слегка повышенным тоном он.
- Так над чем же вы работаете? – все также нетерпеливо спросил я.
- Над телепортацией, – сказал мужик.
Мы с БГ присели напротив него.
- Так это что получается, вы сейчас пытались наш поезд куда-то телепортировать? – спросил я довольно высоким голосом.
- Ну, не весь поезд, а только вагон с непосредственно прилегающими к нему деталями, таков должен быть телепортационный контур, - ответил ученый.
- Милый мой, и куда же вы пытались телепортировать нас? – спросил БГ.
- Туда, где примерно такой же химический состав атмосферы, как на Земле, и гравитация, - сказал физик, - и именно на поверхность планеты, я годами рассчитывал нужные колебания, магнитные резонансы…
- Как на Земле? – оборвал его я.
- Да, как на Земле, - ответил он.
- То есть “как”, но не на Земле, так? – все таким же тонковатым тоном уточнил я.
- Да, конечно, не на Земле, перенос должен был произойти в совершенно другое гравитационное поле, на какую-то другую планету, не знаю на какую, но очень похожую на Землю, - отвечал ученый, - в этом вся и суть, если бы я туда попал и смог вернуться назад, то предоставил бы на Земле неопровержимые доказательства возможности таких перемещений, фотографии той планеты, взял бы образцы почвы, растений…
- Ну, с растениями тут туго, - сказа БГ, - тут пустыня, да и фотографии не впечатляющие получатся.
Ученый замолчал, глядя на БГ.
- Не понимаю вас, - сказал он.
- А вы в окно посмотрите, - сказал я, - не очень похоже на российские просторы, не так ли?
Наш новый знакомый встал со спального места и в оцепенении смотрел в окно, в безветренную туманную пустыню из белого песка. Прошло где-то секунд десять.
- Так это что… у меня получилось что ли? – медленно полушепотом произнес он.
- Похоже на то, - ответил БГ.
- А назад-то вы знаете, как вернуться, на Землю? – вырвалось у меня моментально.
Физик молчал.
- Как видите, мы не из КГБ и не из милиции, а просто пассажиры, которые ехали с вами в этом вагоне, - сказал БГ.
Ученый дрожащими руками потянулся одновременно в оба кармана своего пальто, которое, видимо, так и не снимал, пока был в поезде. Из одного кармана он вытащил объектив, а из другого фотоаппарат, судя по всему, с заряженной в него пленкой, и стал прикручивать объектив к туловищу фотоаппарата. Фотоаппарат с прикрученным объективом, похоже, не помещался в одном кармане.
- Да, простите меня… я... мы вернемся, обязательно скоро вернемся, - начал бормотать физик, - мне надо сделать пару кадров.
Ученый переступил через лежавшую на полу электрическую катушку, вышел в коридор и побежал к выходу из вагона. Мы с БГ побежали за ним. Когда я и БГ подбежали к открытой двери тамбура, то физик уже был внизу, на песке, мы за ним наблюдали стоя в вагоне, это было довольно интересное зрелище. Он бегал и фотографировал вагон с разных ракурсов, фотографировал туманную даль, на его лице была сияющая улыбка, как у младенца, потом он достал из-за пазухи какой-то пакет и, наклонившись, начал набирать в него горстями песок, затем встал на колени, раздвинул руки в разные стороны и закричал: «У меня получилось!!!»
Было понятно, что эту фразу он крикнул изо всех сил, но туман съедал звук, и от этого звуки, вылетающие изо рта, были совсем не громкими, даже на довольно небольшом расстоянии.
Кожа вроде бы уже не чесалась, глаза не слезились, дышалось почти хорошо, заметил я и подумал: «Это же надо, как быстро адаптируется организм хоть к каким-то более-менее хорошим условиям для существования».
- Ведь величайший человек, получается, - сказал я БГ, глядя на сияющего на песке физика.
- Безусловно, - подтвердил, расплывшийся в улыбке БГ.
- Так, тут, действительно, получаются очень сомнительные фотографии, - вдруг проговорил ученый, который все еще стоял на коленях на песке, затем он резко поднялся и ринулся в туманную даль, - я должен тут найти что-то очень необычное.
- Та-а-ак, а вот это уже лишнее, - сказал я.
- Да, - подтвердил БГ, - надо бы утихомирить физика.
Мы с БГ спрыгнули с вагона и побежали за ним. Ученый бежал довольно быстро, но не спринтерским бегом.
- Куда же вы, остановитесь! – крикнул я физику, которого мы начинали догонять.
- Тут туман, очень легко потеряться, одумайтесь, - довольно строгим тоном произнес БГ.
Мы догнали физика, я схватил его за плечо, он остановился.
- Да, вы правы, - с одышкой сказал ученый, - меня просто перехлестывают эмоции.
Мы развернулись – вагон скрылся из виду в тумане, мы слишком далеко отбежали.
- Так, ну вот, приехали, - сказал я, - давайте двигаться ровно в этом обратном направлении.
Мы пошли.
- Вы слышали? – сказал я и посмотрел справа от себя в метрах десяти.
- Да, вроде бы я тоже услышал что-то, - подтвердил БГ.
Мы остановились, физик поднял фотоаппарат к лицу и нацелил его на то место, куда смотрел я.
Стояла давящая тишина.
- Может какое-то пустынное животное? – предположил я.
- Я тоже об этом подумал, - сказал ученый, и двинулся в ту сторону. БГ тут же его схватил за плечо.
- Мне что-то очень подсказывает, что лучше бы вы туда не ходили, - сказал БГ.
Звук повторился опять, на это раз его было гораздо лучше слышно – какое-то шевеление в песке.
- Отпустите плечо, - сказал физик БГ, - это, скорее всего, какая-то пустынная ящерица, но, наверняка, по виду очень отличается от земных, я просто обязан ее сфотографировать, раз уж я здесь.
БГ отпустил плечо ученого, но без улыбки смотрел, как он пошел в сторону только что появившегося и исчезнувшего звука. Физик отошел метров на восемь от нас с БГ и остановился.
- Вы что-то видите? – крикнул я ему.
Звук появился снова, где-то недалеко от того места, где стоял физик.
- Тут песок шевелится, - каким-то очень прижатым голосом сказал физик.
Я заметил, что БГ очень напряженно туда смотрел. Я пошел в сторону ученого.
- Пойдемте к вагону, - сказал я, сблизившись с ним.
Далее мы с ученым оба просто оцепенели. Где-то в семи шагах перед нами из песка появлялась какая-то огромная черная тварь, она вылезла из песка очень быстро. Это что-то похожее на сороконожку, только полностью черная и гигантских размеров, наверное, метра четыре в длину и треть метра в ширину, и не такая плоская, а более округлая, чем сороконожка. Множество конечностей по бокам ее тела очень быстро дергались, двигая это существо. Оно начало извиваться очень быстро, как змея, несмотря на гигантские размеры, что выглядело крайне жутко. Эта тварь довольно быстро извивающимися движениями приближалась к нам с физиком. Мы просто смотрели и не могли двинуться оцепеневшие от страха. Существо было уже совсем близко, оно перестало извиваться, направило на нас конец своего длинного тела, конец тела резко раскрылся, очень напоминая, как раскрывается цветок, но только это произошло моментально. Очевидно, это был рот существа. Множество сегментов губы этого рта равномерно по окружности торчали в разные стороны в виде острых треугольников, а во рту было много зубов по кругу, за которым шел следующий более маленький круг зубов, и так, где-то, пять круглых замкнутых рядов зубов уменьшающихся к центру глотки.
- Ну, вот и всё, - произнес как-то равнодушно ученый.
Я услышал шипение и хлопки, у меня в голове тут же промелькнула мысль о моем домашнем чайнике, который издает очень похожий шипящий на этот звук, когда закипает. Существо встало на дыбы большей частью своего тела, теперь тварь возвышалась над нами, её рот был раскрыт над нашими с ученым головами где-то в полуметре.
- Чего же ты ждешь? - произнес я, даже не осознав этого, будто я обратился к этому существу.
Затем тварь стала отползать назад, опустила все свое тело на песок и медленно продолжала отступление. И тут я понял, что это шипение и хлопки издает БГ. Я резко обернулся, БГ стоял близко, он сосредоточено шипел ртом и хлопал в ладоши, затем перестал это делать.
- Пойдемте к вагону, - произнес БГ.
Я не чувствовал рук и ног, судя по всему, физик тоже. Я обернулся, тварь отползла на приличное расстояние, она немного была размыта в тумане. Мы все втроем начали потихоньку двигаться в сторону вагона.
- Только без резких движений, - сказал БГ.
Мы с физиком кивнули в сторону БГ, мы просто послушали его и ничего не спрашивали, молча шли. Наконец-то в тумане проявился силуэт вагона. Мы шли не оборачиваясь, тварь была где-то позади нас, мои уши, казалось, работали на все триста процентов, вслушивались в каждый шорох и вроде бы один раз я услышал какое-то шевеление этой твари, которая наблюдала за нами из тумана, в этот миг сжалось в горле. Руки стали понемногу отходить от онемения, в них чувствовался сильный холод и в ногах тоже. Мы приближались к вагону, он начал приобретать четкие черты, выходя из тумана. Мы ускоряли шаг. И вдруг стало слышно опять какое-то шевеление позади. Оно постепенно усиливалось.
- Во второй раз, думаю, не сработает, - сказал БГ, - это очень повезло, что сейчас сработало.
Мы шли довольно быстрым шагом, до вагона оставалось метров десять. Шум твари начал напористо приближаться, мы рванули к открытой двери тамбура что было мочи, как раз мы приближались к вагону с той самой стороны, где была открытая дверь. Мы с БГ буквально подхватили физика и зашвырнули его в вагон, в дверь тамбура, которая была примерно на полутораметровой высоте. Было слышно, что тварь уже близко. Тут же почти одновременно я с БГ начали запрыгивать в дверь вагона, БГ залез, а у меня нога соскочила с порожка, я не удержался и упал на песок спиной. Слышно было, что тварь вот-вот меня настигнет, она была близко и приближалась, секунду я отчаянно лежал. Лежа спиной на песке, я задрал голову, и увидел эту пустыню вверх тормашками и приближающуюся черную тварь, она была метрах в пяти от меня. Когда я посмотрел на этого приближающегося монстра, то мой организм, видимо, подсознательно оценил свои способности, что еще есть возможность спастись, и меня, будто током передернуло, я рванул всем телом вверх, резко стал на ноги, подпрыгнул, схватившись за протянутую руку БГ, и влетел в вагон, почувствовав, как что-то коснулось моей ноги. БГ тут же захлопнул дверь и, буквально в тот же момент произошел сильный удар в дверь снаружи.
- Вот твари, они еще и прыгать умеют, - резко сказал БГ, и присел на пол, облокотившись об только что закрытую дверь.
Мы все сидели в тамбуре, приходя в себя. Наши частые вдохи становились менее слышными, и не такими частыми, конечности наполнялись кровью, теплом, начало чувствоваться расслабление. Снаружи не было ничего слышно, тварь больше не долбилась в дверь. И я только сейчас заметил, что на правой ноге у меня не было ботинка, песчаный монстр содрал его в последний момент, когда я запрыгивал в вагон.
- Ну, товарищ физик, устроили вы нам…, - обратился я к ученому.
А он в этот момент рыдал, толи от только что прошедшего страха, толи от радости, что спаслись, толи от того счастья, что у него получилось осуществить свой эксперимент, а, скорее всего, он рыдал одновременно от всего этого.
- БГ, ты, смотрю, умеешь общаться с этими существами, - сказал я БГ с просыпающимся любопытством, которое сильно было подавлено обстоятельствами последних нескольких минут.
У БГ снова начала появляться улыбка.
- Есть у меня знакомый один, археолог, историк древнейших цивилизаций, - начал рассказывать БГ, - так вот он мне как-то рассказывал, что они при раскопках, где-то на востоке, нашли много необычных табличек, очень древних, с изображениями монстров, типа тех, что мы только что видели.
- Значит мы не первые, кто с ними познакомился, - с улыбкой ответил я.
- Выходит что так, видимо, когда-то уже был открыт путь между нашим и этим миром, - ответил с улыбкой БГ, и продолжил, - так вот меня это особо не заинтересовало тогда, но я прекрасно запомнил, как он рассказывал о том, что там были изображения людей на этих табличках, людей которые издают шипящие звуки, он говорил, что прямо рядом с губами нарисованных людей были вычерчены буквы, обозначающие шипящие звуки. И люди были изображены так, будто они хлопают в ладоши, судя по всему отпугивая этих монстров. Но и в тоже время было много ужасных картинок на этих табличках, как эти твари пожирают много-много народу, так что видимо не всегда это отпугивание срабатывало.
Ученый перестал рыдать, и тоже заслушался БГ.
- Никогда не думал, что такое может с нами произойти, - сказал я БГ.
БГ просто улыбнулся в ответ.
- А вы-то успели животинку сфотографировать? – спросил я у физика.
- Да, у меня даже фотопленка закончилась, - вдохновлено ответил физик, - я рефлекторно взводил фотоаппарат и нажимал на кнопку спуска, я эту тварь вблизи фотографировал...
- Ну что, удовлетворены, нашли необычный кадр в этом мире? – прервал его я, - может теперь попробуем вернуться домой?
Физик молча встал, открутил объектив от фотоаппарата, положил туловище фотоаппарата в один карман, из которого торчал на половину свернутый пакет с горстями песка, а объектив в другой и очень серьёзным и восторженным тоном произнес: «Мы теперь обязаны вернуться домой!»
Ученый пошел по коридору к своему отсеку. Мы с БГ встали с пола, БГ повернул круглую ручку щеколды тамбурной двери, чтобы снаружи ее было не открыть. Мы прошлись по всем отсекам вагона, проверили, чтобы все окна были закрыты, не смогли только проверить окно отсека проводницы, так как дверь туда была закрыта, и мы не могли вспомнить, когда были снаружи, видели ли мы, что это крайнее окно было закрыто. Но уже что-то совсем не хотелось выходить из вагона и проверять это. Затем мы пошли в отсек физика, он сидел на правом спальном месте своего отсека, рядом с одной из катушек, и ковырялся в своем приборе, который стоял на столе, всматриваясь в датчики, отсоединял и присоединял провода к разным гнездам и что-то кряхтел под нос.
- Поставьте, пожалуйста, упавшую катушку на край кровати, - обратился к нам физик.
Мы с БГ подняли аккуратно катушку, лежавшую на полу, она была довольно тяжелой, и поставили на край спального места. Металлическая обмотка на катушке просвечивалась из-под какой-то полупрозрачной обертки, круглые диски катушки, между которыми была обмотка, были довольно объёмные, сантиметра четыре в ширину, будто в них еще что-то находилось, какая-то электроника что ли. Катушки и вправду были непростые, в домашних условиях их, видимо, было не сделать.
- Я вот тут призадумался, - обратился я к физику, - ведь после того как катушки были украдены вашими исполнителями, и до того, как вы сели на поезд, то часов десять прошло, а за это время вы не могли успеть где-то этот эксперимент провести?
- Во-первых, за мной уже давно следили, из-за того, что КГБ подозревало о моих экспериментах, - отвечал ученый, - я избавлялся от слежки, чтобы прийти в указанное место без хвоста, это заняло определенное время, а из того места я уже отправился со всем своим багажом на этот поезд. А во-вторых, вагон лучше всего по многим физическим параметрам подходил для этого эксперимента.
- Всё с этим ясно, а назад-то мы точно сможем отправиться, - спросил я у ученого.
- Настройка займет много времени, думаю, я тут половину суток буду возиться, - ответил ученый.
- Ммм, да, - проговорил я.
- А при возвращении сдвиги во времени будут? - спросил у ученого БГ.
Физик немного призадумался.
- Ммм, нет, не должно быть никаких сдвигов, мы вернемся в соответствующее время, которое идет на наших часах, - ответил ученый, - и в точно тоже место, откуда телепортировались сюда.
- То есть прямо на железную дорогу? – спросил я, и тут же добавил, - а вдруг там будет ехать поезд?
Ученый снова задумался, на этот раз сильнее.
- Будем надеяться, что не будет там поезда никакого, иначе от нас мало чего останется, - задумчиво ответил физик, - но мы сможем вернуться именно только в то самое место на Земле откуда телепортировались сюда.
Начало тянуться время. Мы с БГ сидели, ходили по вагону, даже немного перекусили, но особо что-то есть не хотелось. Рассуждали, про эту планету, иногда немного разговаривали с физиком, когда он выходил из отсека, примерно раз в час, он несколько раз прохаживался из одного конца вагона в другой и возвращался обратно в отсек, мы с БГ старались его не отвлекать от дела разговорами и вопросами. Я и БГ частенько поглядывали в окна, особенно на песок, который уходил под поезд с неприятным чувством того, что можем увидеть этого пустынного монстра.
На часах была половина одиннадцатого вечера, мы уже более десяти часов находились на этой планете, но самые захватывающие полчаса пребывания здесь были в самом начале. БГ прилег в нашем с ним отсеке и задремал, а я сидел в отсеке рядом с физиком, который все возился с проводами, тумблерами, переключателями и даже внутренностями своего прибора, открывая его панель, еще он частенько что-то считал, записывая карандашом в своем блокноте какие-то цифры и что-то еще.
- Ну, как продвигается дело? - ненавязчиво спросил у ученого я.
- Скоро буду запускать накопитель, - ответил ученый, - скоро домой!
У него были уставшие и покрасневшие глаза, он очень интенсивно трудился, я заметил, что у меня появилось какое-то глубокое уважение к нему. Я еще подумал про то, сколько же энергии заложено в человеке, которая вторым дыханием приходит на помощь в экстренных ситуациях, казалось, он так может работать бесконечно. За окном не темнело, хотя, по времени уже давно должно было стемнеть, если бы мы находились на Земле. И за окном также висел незыблемый туман.
- Как думаете, почему не темнеет, - спросил я у физика, - возможно, тут такой долгий световой день из-за того, что период обращения планеты вокруг оси более долгий, чем на Земле?
- Возможно, а возможно мы в полярном круге этой планеты, и сейчас полярный день, - ответил физик.
- Действительно, - подтвердил я.
Я заметил, что у меня закрываются глаза, очень хотелось спать, особенно пришло расслабление, после того, как ученый сказал, что скоро запустит свой аппарат, и мы вернемся домой. Я, сидя на спальном месте между катушками навалился спиной на стенку, глаза закрывались…
Я стоял на берегу моря, да, это было Черное море, тот самый пляж, на котором я так часто бывал в детстве, дул приятный прохладный ветерок с моря, небо было синее-синее, на море был полный штиль, вода была прозрачная, были видны камни. Я посмотрел под ноги, я стоял в одном ботинке, а рядом с ногой без ботинка проползла маленькая двухвостка, мы с родителями ее называли щипалкой, потому что, если она заползала на тело, то могла ущипнуть за кожу. Вдруг началось землетрясение, видно было, как камни на пляже немного подскакивали от дрожи земли. Неожиданный сильный глухой звук…
Я открыл глаза, физик нервно смотрел в окно над столом, на котором стоял его прибор. Послышался какой-то удар из коридора вагона.
Я вскочил и начал смотреть в окно, куда смотрел физик, видно было, что на песке перед вагоном были десятки тех тварей, от одной из которых мы спасались совсем недавно. Одна из тварей в этот момент ринулась, подпрыгнула и врезалась всей своей тушей прямо в наше окно, с краю на окне появилась небольшая трещина. Удары повторялись и повторялись, доносились из разных мест вагона. Из коридора послышался громкий голос БГ.
- Макс, смотри! – крикнул БГ мне.
Я выбежал в коридор, БГ стоял там, только напротив нашего с ним отсека и смотрел в окно, я посмотрел в окно тоже – с другой стороны вагона также находились на песке десятки этих черных огромных многоножек, которые извивались и прыгали, ударяясь об вагон, но это все полдела. На глазах из тумана появлялось настоящее чудовище, твари привели с собой невероятного монстра, он выглядел примерно как все эти твари, но в разы больше них, его длинное круглое тело было, где-то, более двух метров в ширину, и, наверное, более десятков метров в длину. Монстр был какого-то рыжеватого цвета, и на заднем конце его длинного туловища был раздвоенный хвост. Я услышал, как от очередного удара извне рядом треснуло окно, я пошатнулся. Вдруг вагон наполнился каким-то сильным гулом, который резал уши, звук напоминал гудение больших трансформаторов на электростанциях, отчасти по работе мне этот звук был знаком.
- Держитесь, - донеслось из отсека ученого.
Чудовище за окном ринулось в сторону вагона - оно согнуло свое тело как гусеница и резко оттолкнулось от песка, миллионы песчинок взмыли в воздух позади летевшего в вагон монстра. Все было как в замедленной съемке, чудовище вот-вот врежется в вагон, примерно там, где стою я, очевидно, что оно проломит вагон массой своей туши. И вот монстр в своем чудовищном прыжке уже подлетал к вагону, уже был совсем близко к окну, у которого стоял я, я увидел тысячи мелких ворсинок на его теле, множество его ног, напоминающих ножки саранчи, только гигантские, поджались, видимо, приготовившись к чудовищному удару об вагон. Резко появилась какая-то боль в глазах, была какая-то сильная вспышка света, только непонятно откуда, я ударился плечом об дверь отсека физика. В вагоне была полная темнота. Я стоял, держась за поручень, который проходил под всеми окнами вагона в коридоре. Заложило уши как в самолете. Я резко вдохнул полной грудью, и еще, и еще, было очень легко и здорово дышать.
- Все целы? - крикнул физик из своего отсека.
- БГ, ты как? – крикнул я в сторону БГ, в темноте ничего не было видно.
- Я в порядке, только приземлился на пол задницей, - ответил БГ, - немного больно.
И мы с ним рассмеялись. Ученый тоже начал смеяться.
- А вы-то как, товарищ ученый? – обратился я к физику.
- Да ничего, головой немного ударился, но судя по тому, что я в сознании, то не так сильно, как при первой телепортации, - сказал веселым тоном ученый и добавил, - это даже полезно.
Мы все втроем от всей души смеялись, чуть ли не истеричным смехом.
- Ура! – начал кричать физик, и мы тут же подхватили его крик и тоже начали кричать победное слово.
Потом наши крики и смех стали тише.
- Так что, мы дома? – обратился я к ученому.
- Без вариантов, мы точно дома, - ответил физик, - ни в какое другое место настройки моей машины бы нас не перекинули, мы прибыли домой на Землю в то место, откуда телепортировались.
- Так значит, мы сейчас на путях стоим, - заметил БГ, который только что подошел по коридору к отсеку ученого, где рядом стоял я.
- Да, должно быть именно так, - ответил физик из своего отсека.
Я увидел, как в окне каким-то сильным прожектором осветились деревья, настоящие земные деревья, и никакой пустыни не было. На душе стало так здорово, но что-то вдруг резко промелькнуло в голове. Послышался гудок поезда, он приближался.
- На нас поезд мчится! - крикнул БГ.
- Твою ж мать! - воскликнул я.
Мы все втроем побежали к двери тамбура, физик, бежавший передо мной, пару раз споткнулся в темноте коридора вагона, на ощупь я ему помогал встать, ноги его уже еле держали.
БГ открыл дверь тамбура, мы спрыгнули, помогая физику передвигаться, поезд приближался к нашему вагону с другой стороны. Прожектор надвигающегося поезда осветил небольшую поляну перед лесом, которая шла вдоль железнодорожных путей, как и сам лес. Мы ринулись в лес. Гудок обреченного поезда не смолкал. Мы немного не добежали до леса, и тут в наши уши врезался сильный звук, точь-в-точь как звук сильного взрыва, поезд на полном ходу врезался в наш одинокий вагон, стоявший на путях. В это время мы вбегали в лес. Дальше была невероятная игра звука: громкий переливающийся скрежет металла, глухие и сильные удары чего-то очень мощного и тяжелого друг об друга и об землю, земля содрогалась. Мы услышали, как над нами в кроне деревьев пролетел какой-то обломок. Больше не было никакого прожектора, было темно и чудовищные звуки сошедшего с рельс и изуродованного поезда резко стихли.
Наши глаза привыкли к темноте, оказалось, что не так уж и темно. Северная часть неба была немного освещена, ведь было лето, и Солнце не уходило далеко за горизонт в этих широтах.
Мы находились в лесу около поляны, тянущейся вдоль железной дороги.
- Там люди, надо помочь! - крикнул я.
- Ребята, вы ступайте, помогите кому сможете, а я тут, около дерева посижу, не могу больше, - обратился к нам с БГ ученый.
Физик присел и прижался к дереву. Мы с БГ вышли из леса на поляну, поляна вблизи нас была перепахана сошедшими с рельс вагонами, и усыпана множеством искореженного металлолома, в полутьме это выглядело как много разбросанного мусора. Я аккуратно ступал, чтобы не поранить ногу, которая была без ботинка. Силуэты искореженных вагонов виднелись на поляне и вдоль железнодорожной линии. В некоторых местах искрились провода, сильного полыхания нигде не было, только в паре мест виднелись небольшие языки пламени. Судя по всему, в наш вагон врезался электровоз без горючего топлива, хоть это хорошо. Никаких панических криков не было слышно, будто людей на этом поезде вообще не было. Я подумал: «Не могли же все погибнуть, а как же задние вагоны, там же должны быть выжившие» - у меня сильно сжалось в горле.
- Это товарняк, - сказал мне БГ, всматриваясь в полутьме в искореженный вагон, который лежал на боку где-то в десяти метрах от нас.
У меня тут же стало легко на душе. Затем мы с БГ услышали человеческий стон. Мы подбежали к месту источника звука, и уже вблизи увидели, как один человек с трудом помогал другому вылезти из-под обломка. Это были машинист и его помощник, им удалось выжить, к тому же без особых увечий, они очень вовремя спрыгнули с электровоза перед столкновением. Мы помогли им выбраться на пологое место на поляне и усадили их на траву, сами тоже присели рядом.
Дальше мы все просто заснули на траве в ожидании прибытия аварийного поезда, как сообщили машинисты, они успели сказать диспетчеру, что на путях было серьёзное препятствие, и уже все знали, что произошла крупная авария.
Светало, прибыл аварийный поезд. Ученого мы больше не видели, он куда-то ушел, я предполагал, что так произойдёт, ведь если он кому-то попадется на глаза, то его сразу схватят. Ведь эксперты на месте крушения поезда нашли обломки прибора нашего друга-физика и пропавшие катушки. Нас с БГ доставили обратно в наш город, наша командировка закончилась. Две недели мы были под жестким наблюдением КГБ, нам с БГ нельзя было выходить из дома и общаться друг с другом. Каждый день в течении этих двух недель нас возили на допросы. Мы с БГ потом думали, что тут не просто КГБ, а еще, какая-то более серьёзная организация работает. Ведь был настоящий парадокс - вагон, пропажу которого обнаружили днем, появился ночью на том отрезке пути, по которому в этот же день проходило множество поездов, в том числе и аварийных, занимающихся поисками пропавшего вагона, которого нигде не было весь день, и который непонятно откуда взялся на путях ночью, создав крупную аварию. Мы с БГ знали, что мы будем одними из подозреваемых, в вагоне-то было всего три человека, не считая проводницы, которую мы больше так и не видели. Я и БГ успели условиться о том, что про физика ничего не будем никому говорить, на допросах мы утверждали, что мы обычные пассажиры, что заметили то, что наш вагон почему-то отцепился. Мы рассказывали, что как только поняли, что вагон отцепился, то пошли искать ближайшие населенные пункты, потому что никаких поездов долго не было, чтобы нас подобрать. Рассказывали, что третьего пассажира вагона практически не видели, разве что, только со спины, когда садились в вагон, что ничего о нем рассказать не можем. Конечно, в этой истории ничего не сходилось, но мы с БГ настойчиво твердили эту байку спецслужбам. Они не могли нас проверять на полиграфе за недостатком хоть каких-то улик. Мы точно не могли вдвоем или втроем спрятать вагон в лесу, а ночью поставить его на рельсы для аварии. Было понятно, что теперь наш ученый разыскивался самыми секретными службами, так как он был самый главный фигурант дела о пропавшем вагоне, в котором он ехал с украденными из лаборатории катушками. Тут явно что-то было не так, спецслужбы понимали, что это не просто совпадение, что пропажа вагона связана как-то с этими катушками, и тут невольно на ум приходило такое, что выходит за рамки обыденного представления мира. По понятным причинам спецслужбы сделали всё, чтобы этот случай не раздули массово, по телевидению вообще про него ничего не было слышно, только в газете нашел небольшую статью о том, что какой-то товарный поезд сошел с рельс.
Мы позже узнали, что за нас с БГ заступилось начальство, на нашей работе были очень влиятельные руководители, после чего за нами прекратилась слежка спецслужбами. Начальство было возмущено, что нас c БГ подозревали в каком-то сомнительном преступлении связанным с бессмысленным созданием аварии на железной дороге, к тому же, как потом рассказывал наш с БГ начальник, спецслужбы не могли внятно объяснить, что именно произошло. Нам с БГ дали неделю внеочередного отпуска за то, что мы попали в такую ситуацию, а еще за то, что нас очень ценили на работе. Всю эту неделю отпуска мы с БГ ходили друг к другу в гости, не могли наговориться о случившемся, но никому не рассказывали про это, и разговаривали об этом дома, предварительно тщательно обыскав наши квартиры на наличие прослушивающих устройств. Но никаких устройств мы не обнаружили. Про нашего физика мы так больше ничего и не слышали.
В один из дней я устроил стирку грязных вещей, БГ был у меня в гостях и морально меня поддерживал в этом непростом деле. Когда я вытряхивал брюки, чтобы точно ничего не было в их карманах, перед тем, как их замочу, то из карманов брюк посыпался белый песок. Также было немного песка в том единственном ботинке, который остался после поездки, я все никак его не выбросил. Я этот песок аккуратно собрал в небольшой стеклянную вазочку и поставил на полку среди сервиза.
Потом начались будни. Весь мир казался уже немного другим, каким-то более интересным что ли, чувствовалось большое вдохновение для работы и для гитары.
Мы с БГ придумали песню, я условился ее посвятить своей настоящей любви, которую ждал, и был уверен, что скоро она случится. А БГ просто любил исполнять эту песню, посвящать вроде бы никому не хотел.
Был сентябрьский вечер. Я шел с работы домой. Сегодня я надолго задержался на работе по некоторым обстоятельствам. Был десятый час, но усталости не чувствовалось, чувствовалась бодрость, мой город, находившийся в западной части СССР, немного меньше, чем в тысяче километров восточнее Москвы, наполнился холодным ветром.
Она стояла на остановке с большой сумкой. Я подошел к ней.
- Мне кажется, я вас где-то видел, - обратился к ней я.
Она посмотрела в мою сторону.
- Я за вас рада, - ответила она с сарказмом.
- А куда вы собрались в столь поздний час с такой сумкой? – спросил я.
Она немного помолчала. Потом посмотрела на меня.
- Я в командировке по работе была, - ответила она, - сейчас домой возвращаюсь, в Сибирь.
- А кем вы работаете? – спросил я.
- Санитарным врачом, - ответила она, - тут была на курсах повышения квалификации.
- А что же такая важная персона не едет на такси до вокзала, а ждет автобуса? – я продолжал расспрашивать прекрасную незнакомку, поймав себя на мысли, что первый раз в жизни так настойчиво и спонтанно знакомлюсь с девушкой на улице.
- Ненавижу такси в ночное время, - ответила она.
- Знаете, а я для вас песню сочинил, - сказал я.
- Да вы что, прямо именно для меня? – с небольшой улыбкой сказала она.
- Да, для вас, пойдемте ко мне, я вам ее исполню на гитаре, вы не же против задержаться в моем городе? – сказал я.
- Да как вы смеете, я вас не знаю совсем,- резко ответила она, но без особого энтузиазма.
Я взял ее за руку, она смотрела в мои глаза.
- Ваше имя на “О” начинается, да ведь? – уверенно спросил я.
- Да, - она ответила немного растеряно.
Автобус подъехал к остановке. И уехал. Мы стояли и смотрели друг на друга.
- А меня Максим зовут, - сказал я.
- А я… я Оксана, - ответила она с небольшой неуверенностью.
- Пойдемте, я вас чаем угощу, а то холодно, - сказал я.
- Горячим-горячим? – без улыбки спросила она еле слышным голосом, искренне смотря в мои глаза.
- Да…