Невозвращенка 17. Дальнее путешествие и его итоги

А ведь совсем не в тот погреб она свалилась, откуда ее выволокли, когда она очутилась в новом мире. Мысль эта закралась Дине спустя несколько дней блужданий по лесу. Тот, памятный, подвал, находился в пристройке к боярскому терему, где два года назад останавливался князь по дороге. Этот же – в городе, на одной из неприметных улочек.

Мысль, что любой подвал или даже просто яма может оказаться воротами в незнакомый мир, леденила ужасом. Ощущение того, что она неконтролируемо проваливается, сама не зная, куда, не отступало, заставляя постоянно оглядываться затравленно. А то, что этот мир незнаком ей, не вызывало сомнений. Точнее – он был знаком, но лишь отчасти.

Люди здесь жили мелкими поселениями, в землянках, затерянных в лесной чаще. Дикие, опасливые, точно звери. Промышляли охотой. Не раз Дина едва избегала того, чтобы попасться в силки или медвежью яму.

Девушка несколько дней подряд рыскала по лесу, пытаясь выйти хоть к какому-то мало-мальски крупному поселению. А ведь должны быть где-то и города, и крупные племена, возделывающие землю. Ткущие ткани. Выменивали ведь у кого-то обитатели лесных землянок ткань для одежды. В звериных шкурах здесь не ходили.

Дело осложнялось тем, что разговаривать с ней не желали. Местные попросту боялись. Да и язык их казался Дине малопонятным. Девушка едва разбирала половину слов. Это был словно очень сильно измененный язык, к которому едва привыкла за два года, проведенные на княжеской службе.

Натыкалась несколько раз на языческие статуи. Вспомнила, как довелось пару раз ходить с небольшими отрядами в дальние, затерянные в глуши деревеньки, где стояли такие же статуи. Священник – так местные называли своих жрецов – объяснил ей после, что люди в деревеньках – язычники, заблудшие во мраке невежества. Поклоняются старым богам, которых сверг живший давным-давно великий князь киевский, принеся людям святое православие.

А вот православных церквей Дине не встречалось. Совсем. Может, ее просто выкинуло в другую местность? – думалось порой. Но нет – все виденное уверяло в обратном. Очертания холмов, изгибы речушек выглядели поразительно знакомо. Непривычным было лишь расположение человеческих поселений. И то, что они были крайне редко разбросаны.

Побродив несколько дней по окрестностям, девушка решила пробираться к югу. Кто знает, что там ее ждет. Но и оставаться здесь, в глухих лесах, смысла не было. Конечно, они не пугают ее так, как всего два года назад. Знает, что ни привычных клопов, ни живоглотов, ни опасных вирусов здесь не водится – никто и не слыхал про такое. А толку с этой безопасности? Не просидит же она всю жизнь на ветке. Связываться с местными желания не было. Еще меньше было желания связываться с их землянками, каждая из которых могла оказаться воротами неведомо куда. Эти землянки вообще наводили на нее жуть похлеще, чем в свое время - клопы.

*** ***

Очутиться в каменном городе, огромном и шумном, было непривычно. Почти забытый вид каменного собора и вовсе заставил замереть посреди площади. Православный храм. Давно забытое зрелище. Запах ладана чуть заметно стелился по площади. Может, для кого другого и не заметно – а она ощутила. Потому что непривычно.

Несколько месяцев пути остались позади. Неизмеримые километры степи. Неизмеримые просторы, расстеленные ровным полотном до самого горизонта, насколько хватало глаз. Длинная-длинная дорога, по которой можно бежать, и бежать, и она стелется и стелется под ноги, пока ноги не откажутся нести владелицу.

Правда, поглядывать по сторонам все же приходилось, а когда-никогда и прятаться. Кочевники носились по степи стремительными конными отрядами, со свистом, кличами и гиканьем. Вооруженные, на хороших, быстроногих конях, с арканами в руках. Когда они показывались, Дина пряталась в сухой выжженной траве, хоронилась за кустами и камнями – вот и выпала возможность вспомнить былую выучку. У князя на службе прятаться случалось редко.

На севере леса, наверное, уже поскидывали листву. А здесь тепло, и солнце ярко светит. Людской гомон – давно позабытый звук. Дина предположить не могла, что когда-нибудь соскучится по людям. Неплохо бы еще разжиться какими-нибудь деньгами. Интересно, на работу ее здесь кто-нибудь возьмет? Как принято себя вести в этом незнакомом мире?

Вспомнилось, что женщина с оружием в руках считалась странным явлением там, где провела последние два года. Но ведь это другое место и другое время.

Что случилось, Дина так и не поняла. Свет резко померк в глазах, и мир вокруг просто исчез, словно его и не было.

*** ***

Иррациональное чувство – надежда. Живет она в человеческой душе, несмотря ни на что. Это Дина поняла, очнувшись в темном помещении связанной. Голова гудела. Подумать только – несколько месяцев стереглась, пробираясь степями, а в городе потеряла бдительность. И вот итог! Средь бела дня. А ведь шла, надеялась найти хоть какое-то прибежище.

Хотела потрогать место удара на голове – но путы на руках не позволили. Дина сквозь зубы помянула зенитки, не удержалась. Подергала руки. Узлы не поддавались.

Девушка глубоко вздохнула, заставила себя расслабить руки. Узлы - это временное неудобство, - напомнила себе один из давно усвоенных уроков.

Она ведь умеет освобождаться и от веревок, и от наручников. Чего только не случалось за долгую службу воина-разведчика. И что, она сдастся из-за того, что ее связали примитивные дикари, у которых даже огнестрельного оружия еще не изобретено?!

Она осторожно повела плечами. Связали, конечно, крепко. Но без особых затей. Похоже, никому и в голову не пришло, что она умеет освобождаться от пут. Теперь главное - чтобы никто не заявился раньше времени проведать пленницу.

*** ***

Дина встрепенулась, услышав шаги по коридору. Надо же, чуть не заснула!

Освободиться от веревок оказалось делом нескольких минут. Дверь на поверку оказалась крепкой, из толстых досок, с кованым замком. Ломать ее показалось Дине не с руки, и она решила просто дождаться, когда кто-нибудь придет.

Ожидание затянулось. Девушка не единожды с усмешкой вспомнила, как торопливо выпутывалась из узлов, опасаясь, что кто-нибудь о ней вспомнит. Подумывала уже о том, чтобы попытаться-таки выломать дверь или устроить шум, чтобы привлечь внимание. Остановило лишь то соображение, что на шум придут толпой, а это осложнит побег. Неизвестно еще, где она находится, и откуда придется выбираться.

Шаги затихли перед ее дверью. Девушка подобралась. В замке скрежетнул ключ. Дверь потихоньку отворилась.

На ее стороне была темнота. Сама она притаилась возле дверного косяка. Вошедший в любом случае не должен был сразу ее заметить.

Пол осветился неровным светом факела. Вошедший повел им, освещая углы - пытался понять, где пленница.

Короткий шаг за спину пришельцу, одной рукой прихватить так, чтобы зажать ладонью рот - благо, он лишь на полголовы выше девушки, второй - перехватить факел, чтобы не свалился. На полу была постелена солома. От падения факела вспыхнула бы моментально. А ей только пожара и переполоха не хватало.

Тюремщик захрипел, забился, пытаясь выбраться из захвата. Одно движение - и он тяжело осел на пол. Дина осторожно освободила факел, огляделась, закрепила его на стене. Забрала с пола выпавшую связку ключей - пригодится. Оружия у тюремщика при себе не оказалось.

Оставив безжизненное тело на полу, вышла в коридор. Дверь удалось запереть с третьей попытки - пришлось подбирать ключи. Девушка огляделась, пытаясь сообразить, в какую сторону бежать. Подумав, выбрала ту, откуда, как ей помнилось, пришел тюремщик.

*** ***

Короткая деревянная лестница вела наверх. Оттуда доносился шум и топот. Дина медленно поднялась по ступенькам и осторожно выглянула.

Снаружи творилось столпотворение. Люди сновали взад-вперед, о чем-то спорили, переговаривались, ругались. Стражники в металлических нагрудниках то и дело проводили куда-то понурых связанных людей в лохмотьях, а то и вовсе раздетых.

Вот провели стайку женщин в ярких накидках. Шли они неохотно и печально, что совсем не соответствовало цветастым нарядам.

Прямо возле лестницы толпились стражники. Они о чем-то переговаривались, громко смеясь.

Странное место. Воины ведут себя, словно на отдыхе. И в то же время они вооружены, словно на посту или перед боем. Народу - как на базаре в торговый день. Куда ее занесло? Точнее - куда ее приволокли, пока она была без сознания?

Стоять на месте и ждать непонятно чего - бессмысленно, - решила девушка. Может, удастся пройти мимо стражников так, что они ее не заметят? Нужно только сделать вид, что она - вроде как своя, и идет мимо по делу. Мысль была нелепая, но в этом перевернутом с ног на голову мире нелепые мысли часто оказывались действенными.

Часто - но не в этот раз. Ее заметили. И, видимо, им не показалось, что по виду она - своя.

Дина замерла, присев, когда услышала громкий окрик стражника. А потом рванула наугад сквозь толчею. Спасало то, что встречные люди не пытались ее поймать. Напротив - испуганно шарахались в стороны, а то и вовсе замирали, пораженно глядя на нее. Оставалось лишь обогнуть такого остолбеневшего или перепрыгнуть.

За спиной грохотали тяжелые шаги. Дина еще раньше приметила, что из оружия у стражников только короткие мечи. Таким оружием на расстоянии не остановишь. Можно попытаться метнуть, конечно, но есть риск задеть кого-то еще. Видимо, этого они и опасались.

Девушка мысленно похвалила себя за верный расчет. Понять бы еще, где здесь выход. Людской муравейник без конца и края.

Дина мчалась, слыша позади испуганные возгласы и визг. Наткнувшись на группу унылых девиц в цветастых покрывалах, случайно запуталась в одном из них. Владелица покрывала завизжала, вцепилась в него, попыталась рвануть обратно. Это едва не лишило Дину равновесия, заставив свернуть против воли в какой-то узкий проход.

При неловком повороте она ухитрилась снести поднос с кувшинами. Те загремели, раскалываясь об пол. Выплеснувшаяся жидкость забрызгала ей ноги. Девушка, едва не поскользнувшись, помчалась дальше. Краем уха услышала, как ругается растянувшийся на мокром полу стражник.

Это придало сил и уверенности. На бегу Дина сдернула на пол поднос с какими-то блестящими безделушками. Затем - обрушила стойку с ярким тряпьем. Вопли, ругательства на незнакомом языке - времени не было прислушиваться. Мимо пролетел метательный нож - буквально в паре сантиметров над плечом, и вонзился в деревянную перегородку. Девушка прибавила ходу. Свернуть было некуда, петлять не позволяла ширина коридора. Навстречу ей уже бежали.

Дина, с вспыхнувшим азартом помянув зенитки, запрыгнула на высокий стол, уставленный какими-то мешочками. Толстый человек за столом завопил, попытавшись сдернуть ее за ногу.

За поясом у него оказался массивный кривой кинжал. Этот кинжал и заставил его замолкнуть и выпустить ее ногу. Дина, мельком обернувшись, метнула окровавленное оружие в ближайшего из преследователей.

Скорее поняла, чем увидела, что бросок достиг цели. Сама она в этот момент уже снесла хлипкую дощатую преграду и вломилась в тесный простенок, заставленный глиняной посудой.

Разъяренный вопль послужил аккомпанентом к грохоту бьющихся кувшинов и горшков. Дина перемахнула через препятствие из горшков и ваз. Низкорослый человек в разноцветных тряпках испуганно завопил, когда она наскочила на него с разбегу. Идущий следом за ним рослый тип в одежде попроще выхватил изогнутую саблю.

Этой саблей он и получил по лицу. Пронзительно завопил, зажимая длинную кровоточащую рану, и его вопль подхватили находившиеся рядом. Дина, вооружившись, помчалась дальше - благо, проход, в который она выскочила, оказался куда шире предыдущего. Правда, здесь и народу было побольше.