11. Второе пришествие

7

Стылый мрак рассеивала единственная фара – такая же тусклая, как те редкие фонари на сводчатом потолке, череда которых закончилась довольно быстро. Колёса мерно отбивали ритм на стыках…

За дверью оказался тоннель – узкий и плохо освещённый. Хотя Андрею никогда не доводилось в реале посещать старые склепы, он сразу решил, что воздух там должен быть именно таким – густым, тяжёлым, затхлым.

Парень замешкался в проходе, и Лиля придала ему уверенности несильным пинком под зад. Он едва не упал, споткнувшись о шпалу.

Узкоколейка, убегавшая вглубь подземелья, растворялась в кромешной тьме.

В четырёхколёсной платформе с двумя скамейками и т-образным рычагом – что стояла на ржавых рельсах – Андрей, само собой, распознал какое-то транспортное средство, однако, какое именно вспомнил, лишь когда разместились и тронулись. Дрезина. Молодой человек видел такую допотопную повозку в забытом старом боевике.

Андрей с Лилей оказались на одной скамейке, и девица сразу взялась за рычаг. Вован, устроившись напротив, и не подумал ей помогать. Ну, оно и понятно – инвалид всё-таки, а вот Андрей, немного помедлив, тоже ухватился за стальную перекладину.

Лиля, глянула на него искоса и отвернулась, пряча улыбку. Зато, Вован ухмылялся не таясь. Андрей, впрочем, ничего не замечал вокруг, старательно прогоняя прочь противную назойливую мыслишку о поспешности собственного поступка. И пяти минут не прошло, а мир, казалось, перестал существовать в бесконечном многообразии. Всё бытие заключалось теперь в челночном движении проклятого рычага. Лишь гордое упрямство не позволяло отказаться от своей затеи. Показать немощь перед девчонкой, хуже того – позволить ей превосходить себя было немыслимо. Хорошо, хоть, Вован отвлекал разговором.

— Чем сложнее устройство, тем в большей степени уязвимо, — пустился он в объяснения, верно угадав невысказанные Андреем вопросы. — И наоборот, соответственно. Не только механизмов касается. Любой системы. Любого проекта. Но в частности – вот эта дрезина с ручным приводом. Простая, как молоток… Хм… Ну, уж точно, не сложнее велосипеда. Оснащённая любым двигателем, она бежала бы скорее, однако любой двигатель имеет обыкновение выходить из строя. И, как правило, в самый неподходящий момент. На волка ружьё предпочтительней топора, но, когда придёт зверь, ружьё может дать осечку, а топор нет. Эта тележка, — Вован похлопал по скамейке, — проста и надёжна. Для экстренной эвакуации – самое то.

— Пешком ещё проще, — просипел, сбивая дыхание, Андрей. — И надёжней.

— Верно, — согласился Вован с серьёзным видом. — Однако, своим ходом от штурмовиков нам не уйти. В скорости передвижения они даже сейчас лишь немногим нам уступают.

— И всё же, — помолчав немного, добавил он, — пошагать нам придётся, и боюсь, изрядно. А потому, давай-ка завязывай с этими упражнениями. Физкультура – штука иногда полезная, но точно не теперь.

Молодой человек на это никак не отреагировал. Вован хмыкнул и чуть подался вперёд.

— Послушай! Всё что можно, всё что нужно, ты доказал. Я не проявляю снисхождения. Мы серьёзно к тебе относимся, но пойми – мы не люди. Мы уже даже не завроиды. Лиля превосходит тебя физически. Не только тебя. Любого человека. Но, в этом не её заслуга, а наших генетиков. На самом деле, тебе это ни к чему, но, если захочешь, сможешь стать и сильнее, и быстрее, и выносливей её. Потом. А пока, с непривычки, только натрёшь мозоли на ладонях, да на заднице. И, что ещё хуже, ты завтра разогнуться не сможешь. По большой нужде без помощи не сходишь. Хочешь, чтобы Лилька тебе помогала? А затем тащила на себе? Хочешь? Хорошо, давай. Попросим Лилю о тебе позаботиться.

— Я с удовольствием, — отозвалась девица, даже не запыхавшись.

Стараясь не показать немалого облегчения, Андрей отпустил рычаг и откинулся на низкую спинку скамьи. Встречный поток воздуха приятно холодил разгорячённое тело. Пока приятно.

Дрезина ничуть не замедлила ход. Лиля, раскачиваясь, дышала всё так же ровно, и похоже, в помощи молодого человека действительно не нуждалась.

— А что, "железка" скоро закончится? — спросил он, немного придя в себя.

— Закончится, — подтвердил Вован. — Наши базы, в основном, оборудованы под землёй, и рядом с каждой расположены катакомбы. Это целая сеть ходов. Иногда в несколько ярусов. Настоящие лабиринты. Многоцелевые. Основное назначение – техническое. Обычно используются для обеспечения жизнедеятельности объектов, но в кризисной ситуации, для обороны. На периферийных точках это, как правило, просто пути отхода – несколько коридоров. На крупных базах – настоящие подземные крепости. У этого объекта назначение вспомогательное и катакомбы здесь не самые большие, но всё же, имеют два уровня и несколько замаскированных выходов на поверхность. В принципе, там можно выдержать не очень долгую осаду, хотя проще затеряться и уйти. Поэтому транспортный тоннель проложен только до верхнего уровня, да и средство передвижения, как видишь, всего одно.

— Вижу… — задумался Андрей. — И всё равно, те, ваши, что остались на базе, они могли бы отступить сюда. В тоннеле-то обороняться проще.

— Могли бы, — согласился Вован.

— Тогда почему остались?

— Чтобы у нас было больше шансов уйти.

Вот так просто. Буднично. Кто-то остаётся, чтобы кто-то мог спастись. Ситуация, которую Андрей встречал десятки раз. В фильмах. В играх.

В жизни впервые.

Прежде никогда не задумывался, а теперь, вдруг, мысленно примерив на себя участь остающихся, почувствовал не страх даже, нет, а какую-то… тоску, что ли.

— Они ведь не сумеют удержать этих штурмовиков.

— Удержать не сумеют, но задержать смогут. И проредить. А тех, кто доберётся до тоннеля ждёт ещё пара сюрпризов.

Андрей не удержался – сел вполоборота и посмотрел назад.

Ничего, кроме черноты.

Может, далёкие теперь фонари у входа погасли, а возможно тоннель незаметно изогнулся в одну из сторон, и те попросту остались за поворотом. Скорее – второе, потому что отблесков взрыва Андрей не увидел.

Зато услыхал.

За хлопком последовал дробный рокот. Чуть позже дрезину догнала слабая, но ощутимая, всё же, волна потревоженного взрывом воздуха.

— Вот и добрались, — произнёс парень, вновь поворачиваясь лицом к Вовану.

— А ты не слишком удивлён, — заметил тот.

— Чему? — пожал плечами молодой человек. — Тому, что тоннель оказался заминирован? Тоже мне прикол. Какой данж без обвала?!

Вован коротко рассмеялся.

— А знаешь, у нас одно время велись жаркие споры о перспективах продвижения компьютерных игр. Я, сказать по чести, был среди тех, кто сомневался. Славно, что победили наши оппоненты. Едва ли не все игры сегодня создаются при нашем участии. Нынешнее человеческое общество напоминает болото. Гнилое, тихое и тёплое. Мирное и смирное. Нет, личинки кое-где дерутся друг с другом за кусок тухлятины, но разве же это борьба? Это, друг мой, толкотня свиней у корыта. Нет у вас больше настоящих целей. Потому ни побед, ни поражений настоящих нет. Мелкие успехи, мелкие потери да скотские радости. Ойкумена посредственностей. Мы, ведь, в своё время прошли через это. Вернее – не смогли пройти, и плохо кончили. Очень плохо, Андрюха… Сегодня геймплеи чуть ли не единственное, что развивает у вашей молодёжи качества личности. Вспомни игровые миры. Ты можешь играть за злодея, или за героя. Тот и другой побеждает. Только у ничтожества нет никаких шансов на успех. Вот что привлекает игроков! В реальности-то всё, как раз, наоборот.

— А что, эти… изворы свои игры не создают?

— О, они упустили тему! Создают. Их проекты – экономические да управленческие симуляторы. А у нас военные стратегии и практически весь экшен, особенно РПГ. Ну, и какие более популярны, а?

— То есть, — решил уточнить молодой человек, — вы создаёте игры, про которые говорят, что они воспитывают жестокость?

— Воспитывают, — не стал отрицать Вован. — Хотя я бы сказал – весёлую злость. Но ладно, пусть жестокость. А ещё они воспитывают волю и смелость. И достоинство. И умение играть без правил.

— В каждой игре есть правила.

— Не совсем. Есть ограничения, обусловленные техническими возможностями или сюжетом. Ну, если вокруг мечи и магия, то пулемёта в инвентаре у тебя не будет. А правила… правила в спорте. И в бизнесе. Понимаешь, Андрей, когда человек играет по правилам, он всегда играет во благо, или для потехи того, кто эти правила установил. В игре по правилам, какой бы жёсткой она ни была, в основе покорная трусость. Древнеримский гладиатор мог храбро биться на арене, рисковать жизнью, побеждать врагов, стремиться, добиваться, и в конце концов, заслужить свободу. И… по сути своей навсегда остаться рабом. Свободу нельзя заслужить, купить или выпросить. Это не товар и не подачка. Свободу можно только взять. Чтобы стать свободным, раб должен убить хозяина. Даже если хозяин у него добренький. Убить, или погибнуть. Унижение, позор подчинения смывается только кровью. Слыхал что-нибудь о Спартаке?

Андрей кивнул. Слыхал, конечно. Даже фильмец какой-то смотрел.

Ох, Вован, Вован! Как начнёт по ушам катать, все ценности в дерьме изваляет. Вывернет наизнанку всё чему учили. И не только мать с педагогами, а общество, сама жизнь. И, ведь, как ловко. Не знаешь, что и ответить. Потому что книжки читать надо было, а не гамиться ночи напролёт. Хотя, он говорит это, вроде как, тоже полезно…

Вопросов было много. Слишком много, чтобы задавать их сейчас.

— Так мы теперь в безопасности? — сменил Андрей тему.

— Ты про завал? — хмыкнул Вован. — Не думаю.

В потёмках выражение его лица толком разглядеть не получалось, но Андрею он показался если не встревоженным, от озабоченным уж точно.

— Ты парень хоть и смышлёный, но всё-таки не профессионал. А штурмовики изворов профессионалы. Ни в одной человеческой армии, ни в одной спецслужбе таких нет. Сам посуди, если ты догадался про закладку, неужели бы они не додумались, а? Вот, то-то. И почему ж тогда не разминировали?

— Торопятся, — предположил Андрей. — Надеялись проскочить?

— Верно, что торопятся, — высказалась, молчавшая до сих пор, Лиля. — Только проскочить там никак не получится. Они рассчитывают, что сумеют выбраться. По крайней мере, некоторые.

— Выбраться из-под завала?! — молодой человек не пытался скрыть сомнения в голосе. — К тому же быстро? Да кто ж они такие-то?

Недолгое молчание вновь нарушил Вован:

— Ты назвал нас с Лилькой нелюдью. Так вот мы, по сравнению с ними, люди.

Следующий взрыв прозвучал ещё тише, чем предыдущий. Кем бы ни были эти зловещие штурмовики, но они, всё-таки, отставали. Во всяком случае, пока.

— Больше сюрпризов не будет? — спросил Андрей.

— Вообще-то ещё один заготовлен, — Лиля глянула искоса на Вована, и тот едва заметно покачал головой. Девица в ответ пожала плечами. Андрей их безмолвного диалога не заметил.

— В каком смысле "ещё один"? — уточнил он. — Их что, и вторым взрывом не завалило?!

— Я бы на это не рассчитывал, — ответил Вован немного рассеянно, и поднял ладонь. — Погоди с вопросами. Подъезжаем.

Андрей обратил внимание, что тоннель теперь уходил вверх. Возможно, уже давно, и лишь сейчас подъём стал достаточно крутым, чтобы быть заметным.

Лиля по-прежнему не выглядела утомлённой, однако раскачивала рычаг уже с видимым усилием. Молодой человек собрался, всё же, ей помочь, но в это время фара осветила смонтированную из массивного швеллера раму, что перегораживала колею. Между стойками рамы громоздилась баррикада из мешков с песком. Чуть дальше виднелся тёмный арочный проём. За баррикадой, по-видимому, находилась ровная поверхность, но рельсы уже отсутствовали.

Дрезина с лязгом врезалась в стальную конструкцию, дёрнулась и замерла – механический захват, хищно клацнув, не позволил ей покатиться обратно.