Сны на исходе осени

Однажды на исходе осени к Алисе стал приходить в гости взрослый друг. Смешной человек в очках, от сюртука которого резко пахло лекарственными порошками, умел творить чудо. Он просто рассказывал сказки, и самая обычная детская комната, где в кровати лежал больной ребенок, преображалась в волшебную страну. Там порхали разноцветные бабочки и пели детские песенки нежными голосами. Цветы всех сортов и расцветок имели собственное мнение и отстаивали его в яростных дебатах, заседая в местном Парламенте. Безумный Шляпник пил свой вечный чай и, поглядывая на большие золоченые часы, постоянно сверял время. Пирожные и конфеты в ярких обертках существовали для красоты и гармонично вписывались в пейзаж своими причудливыми формами. Белый Кролик с забавными кудряшками на макушке жаловался на резь в глазах после быстрого бега и просил почесать его за ушком. В существовании яблок на ветках деревьев заключался глубокий философский смысл. А рыжие локоны Алисы преображались в жидкое золото, вьющееся живым огнем по плечам. Окружающая действительность непрерывно менялась и складывалась в красочные узоры как в калейдоскопе. И каждый раз она попадала в совершенно новый незнакомый мир.

Этот день отличался от предыдущих восьми. Цветущая поляна, щедро расцвеченная солнечными бликами, продуваемая морским ветром, так походила на Рай*, где семейство Харгривсов отдыхало каждое лето, что Алисе на какой-то миг показалось, будто вернулся прошлый август. Она тут же вспомнила мальчика Харольда, с которым познакомилась по приезду на курорт и мгновенно подружилась. Потом были совместные прогулки по пляжу, догонялки, прятки, постройка песчаных замков, мгновенно смываемых волнами. Горячий песок, просачивающийся сквозь пальцы, и холодный фруктовый чай на террасе. В памяти всплыла фантастическая ссора, закончившаяся целомудренным поцелуем и примирением. Расставаясь, они обменялись подарками на память и обещаниями встретиться в Рае на следующее лето. Но теперь она знала, что никогда больше не увидит Харольда. В холодном январе он умер от инфлюэнцы, и родители Алисы решили скрыть это горестное известие, чтобы не расстраивать ее. Она случайно услышала их разговор и плакала несколько ночей, держа в руке белую раковину, которая напоминала об ушедшем лете. И в какой-то момент поняла, что совсем забыла лицо Харольда.

Сейчас же, ступая по мягко пружинящей изумрудной траве, Алиса снова вспомнила своего белокурого друга: его серые глаза, улыбку, ямочки на щеках и мягкий смех.
— Иди прямо, — неожиданно пропел над правым ухом тоненький смешливый голосок.
Она вскинула голову и увидела маленький цветущий кактус в керамическом горшочке. Цветок неподвижно завис в прозрачном воздухе, взмахивая стрекозиными крыльями, мягко светящимися в свете заходящего солнца.
— А почему я должна тебя слушать?
— А почему бы и нет? — нахально ответил кактус и показывал длинный зеленый язык, усеянный колючками. — Притащилась сюда без спроса. Топчешь траву. Смотришь на все. Бесплатно. Еще и споришь, упрямица.
— В первый раз вижу такой невоспитанный цветок, — удивилась Алиса. — Вы даже не представились даме, любезный сэр! Где же Вы воспитывались?
— Я не воспитывался, глупая! Меня посадили и вырастили на твоем подоконнике. Надо же какими дурочками бывают девчонки! Так идешь прямо? Или будем спорить? — горшочек резко взмыл ввысь, описал широкий круг в воздухе и приземлился на ее плечо, вцепившись коготками в платье.
— Я последую Вашему совету исключительно из вежливости, которую мне привили мама и папа, — Алиса аккуратно взяла горшочек в руки. — А вашим воспитанием мы займемся позже.
— Ну-ну. Дерзай, садовница, — иронично ответил кактус, широко зевнул и непонятным образом свернулся в пушистый клубок у нее в ладонях. — Ты иди, а я пока вздремну.

Через пару шагов, стаю грустных птиц, колыбельную, звучащую голосом мамы, и соленую влагу на лице Алиса вышла к озеру. Странно, подумала она, в воздухе чувствуется запах моря. В этот момент из ее рук выскользнула юркая зеленая ящерица, невесомо скользнула по траве и нырнула в воду, взмахнув хвостом. Алиса же замерла на месте при виде юноши с серыми глазами, в котором она увидела взрослого Харольда, каким тот мог бы стать лет через пять, если бы не покоился на маленьком кладбище на севере Англии.
— Здравствуй, Алиса. Ты принесла раковину, которую я подарил?
Прекрасный юноша в белом мундире с золотыми эполетами на плечах подошел к ней, поцеловал руку, повел к озеру и усадил на самом краю берега. Она взглянула на свое отражение и разочарованно воскликнула.
— У меня веснушки! И волосы опять рыжие! Почему? Все не так.
— Да нет же, все правильно. Именно так и должно быть, в этом озере ты видишь свой облик в глазах любящего, — голосом Харольда ответил белый Единорог, отражавшийся в серебряной глади озера. — Самое прекрасное, что в тебе есть — это душа, которую я вижу в твоих глазах, твоя улыбка, твоя доброта. Тебе вовсе не нужны золотые локоны, голубые глаза фарфоровой куклы или вышколенные воспитанием манеры. Я люблю тебя настоящей, — он протянул ей маленький камушек. — Взгляни-ка, я сохранил твой подарок. И никогда не забывал тебя.
— Значит, теперь мы навсегда вместе?
— Все будет так, как ты захочешь, — кивнул Харольд. — Не желаешь прокатиться верхом и познакомиться со своим королевством, госпожа?
— На белом Единороге?
— Всегда и везде только на Единороге. Я очень ревнив, — сказал он, смахивая прядь волос со лба.
— Ну что же. Я как-нибудь смирюсь с твоей ревностью, со своими веснушками и медной проволокой вместо шелковистых локонов. Но наглые кактусы не потерплю, — заявила Алиса, изящно подавая руку. — Буду перевоспитывать.
В тот же миг над озером взвился фонтан брызг. А зеленый крокодильчик показал им длинный колючий язык, фыркнул, вредно ухмыльнулся и скрылся в глубине серебряного озера.

* Рай (Rye), английский курорт, расположенный в графстве Восточный Сассекс в Англии.