Семь диадем Власти. Часть 03
В зале воцарилась абсолютная тишина. Люди как будто оцепенели, ожидая, что скажут правители, но затянувшееся молчание оказалось для них лучшим ответом. Король продолжал растерянно взирать на клочок бумаги, и если бы не присутствие таинственного незнакомца, он бы, наверное, подумал, что все это какая-то нелепая шутка, не иначе. Однако недвусмысленное указание, данное в стихотворных строчках, скорее говорило об обратном, и чтобы это проверить, им нужно было решиться.
Дрожащим пальцем указав на ларец, король перевел взгляд на самого младшего брата. Тот, сглотнув, на ватных ногах поднялся с места и под прицелом сотни глаз трясущимися руками приоткрыл скрипучую крышку ларца, а затем запустил внутрь потную ладонь. В следующую секунду он держал в руках золотое блюдо с гроздью сочного винограда, и, ничего не понимая, озирался на братьев, не зная, радоваться ему или огорчаться. Но через мгновение растерянная улыбка сменилась выражением ужаса: роскошное золотое блюдо потускнело, превратившись в невзрачную ржавую тарелку, а сладкие ягоды покрылись толстым слоем паутины, из которой во все стороны полезли черви. От страха король уронил тарелку, и она загремела об начищенный до блеска пол, а сморщившиеся кислые ягоды покатились по разным углам. Король в изнеможении опустился на трон, закрыв лицо руками. Его губы дрожали. Он был подавлен и угнетен.
Следующим ларец открыл второй брат. Он сделал это смелее, чем первый, но все же с некоторой опаской в движениях. Ему предназначалось небольшое красивое зеркальце, сделанное из чистейшего горного хрусталя. Однако отражение собственного прекрасного лика отнюдь не обрадовало его. На секунду королю почудилось, что вместо его лица в зеркале промелькнула отвратительная злобная усмешка внушающего страх рогатого существа, после чего стекло неожиданно треснуло и осколки ливнем хлынули вниз.
Третьего короля ларец одарил чарующей фарфоровой копилкой в виде жабы, гордо восседающей на куче злата. Трясущимися отнюдь не от страха руками король решительно поднял ее высоко над головой, любуясь величием бесценной вещицы, а затем, судорожно облизнув пересохшие губы, размахнулся и изо всех сил шмякнул копилку оземь. Жаба разлетелась на тысячу кусочков, но заместо ожидаемого золота внутри оказалась пестрая кучка летающих и ползающих насекомых. Печально взирал король на мелких копошащихся тварей, а затем виновато оглянулся на братьев и публику и тихонько опустился на трон, стыдливо понурив седую голову.
Ларец распахнулся в очередной раз, и четвертому королю достался изящный обручальный перстень с изумрудом. Но одного-единственного пристального взгляда на него оказалось достаточно, чтобы извилистая тонкая трещина, подобно молнии, пронзила камень насквозь и ослепительной вспышкой ударила прямо в глаза короля. Тот схватился рукою за сердце, слегка пошатнулся и в конце концов бесчувственно рухнул на трон, погрузившись в беспамятство.
Пятый брат извлек на свет божий столь дивную благоухающую розу, что прямо ни в сказке сказать, ни пером описать. К несчастью, лишь недолго довелось ей радовать королевский глаз своим ароматом и грациозным совершенством. Восхитительные алые лепестки поникли и посыпались один за другим, будто падающие капельки крови. Распустившийся бутон сморщился, а от прекрасного запаха не осталось и следа. Один миг - и красавец-цветок превратился в засохшее растение, рассыпавшееся в прах.
Для шестого правителя, расслабившегося на мгновение после невинного дара предыдущему брату, ларец приготовил неожиданно страшный сюрприз. Звонкую тишину огласило яростное шипение из-под приоткрывшейся крышки, и король, взвизгнув, покатился по полу, держась за обожженную кровоточащую руку, а из ящика, мерзко оскалив зубы, неспешно вылезала, извиваясь, длинная черная змея.
Зал всполошился так, словно разверзлись врата Ада. Раздались пронзительные вопли охваченных ужасом людей. Кому-то стало плохо, а некоторые даже упали в обморок. Вконец утратившие всю свою браваду короли, прикрываясь руками, поспешно спрятались за спинками собственных тронов, не смея и носа высунуть оттуда. Однако среди всей этой неразберихи и сумятицы все же нашелся один достойный человек, который, рискуя жизнью, отважился приблизиться к источнику всех несчастий и вновь накрыл его злополучной крышкой, не дав смертоносной твари утолить жажду крови.
Многоголосый зал умиротворенно притих. Когда взволнованный старший король с трудом оторвал дрожащие руки от крышки ящика и в тревоге оглянулся на своего бедного брата, то, к изумлению, обнаружил, что тот стоит на ногах, поддерживаемый слугами, - невероятно бледный, но по-прежнему живой и здоровый. Король непонимающим взглядом уставился на незнакомца, но тот, как и прежде, пребывал в многозначительном молчании и непоколебимом спокойствии, как бы намекая на то, что представление еще не окончено, и на очереди остаются два короля.
Седьмой властитель долго собирался с духом перед тем, как встретиться со своей судьбой. Наконец он рывком откинул крышку ящика и громко вскрикнул: на дне покоился острый кинжал. Багряный цвет его лезвия красноречиво подсказывал мысль о возможном злодеянии, которое им совершили. Король побледнел, попятился, оступился и чуть не упал. Открыл рот, чтобы что-то сказать, и не смог. Так и остался стоять, хлопая глазами и глотая воздух ртом, как морская рыба.
Настал черед старшего брата. Он сделал это без страха и упрека, уверенно и спокойно, будто занимался подобным каждый божий день. Каково же было его изумление, а также изумление братьев и публики, жадно следящей за всем происходящим, когда в ларце оказалось... пусто. Король не поверил собственным глазам. Он внимательно ощупал стенки и дно, пока не убедился, что чувства его действительно не обманывают. Ларец был девственно чист.
Счастливый король перевел взгляд на братьев, но улыбка его тут же увяла при виде их мрачных, изможденных физиономий. В это мгновение он понял. Понял всё. Фигура в плаще медленно развернулась и двинулась к выходу, так ничего и не сказав. Встрепенувшись, король сделал несколько шагов, силясь что-то произнести и остановить зловещего гостя, но, будучи не в силах совладать с собой, замер и словно врос в пол, напоминая античную статую. Огромные кованые двери, подобно вратам склепа, со скрежетом затворились за гостем, оставив зал в кладбищенской тишине.
Едва заметно вздохнув, король виновато повернулся к своим братьям, ощущая на себе их тревожные робкие взгляды, в коих читался немой вопрос. "Завтра... - произнес монарх. - Все станет известно завтра... Отправляйтесь в свои покои. Я хочу, чтобы люди сейчас же разошлись по домам, а слуги погасили свечи. Впереди длинная и тяжелая ночь... Я полагаю, что у каждого из нас есть, над чем задуматься сегодня... А сейчас, прошу вас, оставьте меня одного. Я знаю, что мне будет не легче, а, возможно, даже тяжелее, чем вам, но, несмотря ни на что, я хочу, чтобы вы помнили: какими бы людьми мы ни были, какие бы ошибки ни совершали, у нас всегда остается время... Время на то, чтобы посмотреть в глаза истине, время на то, чтобы попытаться все исправить, время на то, чтобы вымолить прощение... Даже если исправлять ошибки уже слишком поздно… Потому что Человек всегда остается Человеком, какими бы злыми помыслами ни были охвачены Тело и Душа. Подумайте над этими словами… Всем доброй ночи, и да пребудет с нами Господь".
Король печально улыбнулся и, отвернувшись от присутствующих, подошел к окну, дабы с грустью созерцать не на шутку разыгравшуюся бурю, яростный шум которой наконец прорвался в этот зал. Притихшие братья растерянно переглянулись, нахмурились, а затем молча встали и отправились в покои, стараясь не обращать внимания на осуждающие взгляды толпы. Король продолжал стоять спиной к залу, не оборачиваясь. Ему было больше нечего сказать им.
Вслед за правителями на выход потянулся народ. Зал пустел, а король не двигался с места. Лишь когда последний гость покинул светлую обитель и за ним плотно затворились двери, монарх с трудом доковылял до трона и обессилено опустился на него. В глазах старика заблестели слезы.
- Братья... простите меня... - прошептал он и горько заплакал.
...Страшное несчастье приключилось на рассвете, когда с первыми лучами восходящего солнца в своих спальнях были найдены безжизненные тела семерых королей. Все они умерли ночью в адских мучениях, и на лице каждого застыла суровая печать ужаса, отчаяния, паники и непередаваемой боли, сковавшей тело и разум. А семь диадем, до поры венчавшие головы королевских особ, загадочным образом исчезли, и, несмотря на тщательные поиски, их так и не сумели отыскать.
Третьего дня на высоком кургане близ города состоялись пышные похороны, а следующим утром последний король выступил с речью, в коей призвал людей не терять веру в Бога и выразил надежду на нерушимую силу народного духа, могущего выстоять перед лицом наступивших трудностей.
Настали поистине темные времена...