Позор семьи (14+)

(Итальянская сказка)

Было у отца три сына. Два, как положено, дураки, а третий, сука, умный. Вот вошли сыновья в возраст. Позвал их тогда отец и сказал:

- Любезные дети мои! Настало вам время покинуть отчий дом и искать свою дорогу в жизни. Вот вам столько-то денег каждому. Ступайте по свету. Просекайте тему. Вспоминайте, чему я вас учил и всё такое. Короче, туда-сюда, через пять лет жду вас дома с отчётом о проделанной работе.

Сыновья, конечно, бабло приняли, папеньке своему по очереди ручку поцеловали на прощание, да и пошли вон. Только младшенький, который сильно умный, в дверях тормознулся и спросил:

- Папенька, а что, действительно любым делом можно заниматься?

- Разумеется. – Недовольно кивнул отец. – Главное, честь семьи не опозорить и к нашим врагам не переметнуться.

- Понял. – Кивнул сынок, да и был таков.

***

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Однако же пять лет минуло довольно быстро, и в назначенный день вернулись молодые люди на родную сторонку, пришли в отчий дом.

Глава семьи на них глянул и порадовался за сыновей своих – так они выросли и похорошели. Старший брюшком обзавёлся, средний лысинкой, а младший потёртыми джинсами. Однако старик и вида не подал, что доволен, а сурово приказал:

- Рассказывайте!

Старший сказал, что он в Америку уехал. Там сперва под доном Карлеоне ходил, простым бойцом в его семье начинал. На первые заработки игорный зальчик открыл. Попутно рэкетом занялся. Когда совсем освоился, свою бригаду сколотил, два-три бизнеса у лохов отжал. Нынче на ногах твёрдо стоит. Бабло рубит аж шум стоит и долю, как положено, в общак засылает. Короче, кругом он правильный пацан, и ни одного косяка на нём не висит.

Средний рассказал, что отказался от стандартных схем и долгой карьеры. Подался во Францию и там быстро сделал бизнес на афро-азиатских мигрантах. Туда-сюда людей переправляет и со всех мзду берёт. А кто недоволен, у него верные люди есть. Полные отморозки! Стоит им отмашку дать, и уже никто никуда не мигрирует, кроме как на тот свет. Разумеется, все, что положено, в общак засылается, и претензий к нему ни у кого нет. У живых, во всяком случае.

- Спасибо, сынки, порадовали старика. – прослезился отец, выслушав отчёты старших сыновей, и вытер глаза платочком. А потом повернулся к младшему:

- Ну а ты, Джузеппе, почему молчишь? Чем похвастаешься?

- Я, папенька, далеко не поехал. Тут у нас, в Италии, поступил в Миланский университет. На архитектора выучился. На прошлой неделе диплом получил.

- И на какие шиши ты учился? – нахмурился отец.

- Сперва на те, что Вы мне ссудить изволили, а потом работал.

- Где? Кем? – Потребовал ответа родитель.

- Да кем придётся. Грузчиком был. Официантом. На стройке, опять же. Один раз матросом нанялся на каникулах. В раскопках римских участвовал. Мало ли…

- Так ты что, честным трудом деньги зарабатывал?! – Отшатнулись от него братья.

- Разумеется. Сейчас вот по профессии работу буду искать. А что? – удивился Джузеппе их испугу.

Тут старший и средний сыновья отошли от младшего подальше и сделали вид, что его не знают, а старик-отец и вовсе начал воздух ртом хватать. Чуть от расстройства кондратий его не обнял. Но ничего, кое-как справился. Глотнул успокоительного и вынес свой вердикт:

- Не было у нас в роду честных людей. Не думал я, что доживу до такого позора, когда мой собственный сын будет себе на жизнь не воровством, а трудом деньги зарабатывать. Правильно говорят русские, что горе от ума. Ты, Джузеппе, опозорил семью. Не сын ты мне боле! Не сын! Не хочу перед соседями краснеть за тебя. Езжай в свой Милан или куда хочешь, и радуйся, что вообще живым отсюда ушёл. А вы двое останьтесь – кивнул отец старшему и среднему сыновьям, - покалякаем о делах наших скорбных.

И что, вы думаете, подействовало на младшенького папино порицание? Упал он перед главой семьи на колени и расплакался? Раскаялся в своём грехе и прощения стал просить? Куда там! Этот архитектор Мундисабаль даже не расстроился, что ему от дома отказали. Поклонился отцу с братьями, да и пошёл себе дальше честно жить.

А старшие сыновья долго вокруг отца хлопотали. Ещё бы, такой удар по семейной репутации. Не думал дон Контаглеоне, что родной сын свинью ему подложит.

- Поделом умнику! – Ворчал старик, принимая лекарства. - Раз родился в порядочной семье сицилийских мафиози, нечего выпендриваться. Занялся бы, как все нормальные люди, рэкетом, воровством, убийствами, в конце концов. Да даже если и учиться тебе охота, выучись на адвоката или бухгалтера, всё польза семье будет: от тюряги кого отмазать или бабло посчитать. А то архитектор… Склепы, что ли, проектировать? На что ещё эта профессия в приличной мафии? Тьфу, на тебя, прости господи!

***

Однако же отцовское сердце отходчиво. Хоть и не простил умного сына дон Контаглеоне, а через своих людей всё же за ним присматривал. Ждал, когда тот впадёт в нищету и домой на пузе приползёт прощения вымаливать.

Но Джузеппе, стервец, то ли и правда оказался хорошим архитектором, то ли в струю попал. До сих пор живёт, и живёт неплохо. Бог его знает, может, кому и дано честным трудом деньги зарабатывать? Впрочем, у нас на Сицилии это по-любому не принято. Просто дону Контаглеоне не повезло. Подвёл его сынок. Да уж, в семье не без урода.