Секта (18+)

Глава первая.
ТРУП.

«Жизнь протекает хорошо!
Горят огни на небосклоне.
Но, беды сыпят порошок,
Что серебрит виски на троне…»

Голова, просто неистово разламывалась от боли, которая с каждым ударом пульса заставляла Алекса жмуриться и съёживаться. В этот раз, похмелье давалось весьма нелегко. Уже четвёртая бутылочка минералки, разливалась по разгорячённому нутру мужчины, но сухость во рту не проходила. Алекс тяжело дышал. Приступы тошноты заставляли его отвлекаться, не давая сосредоточиться. Он, не был заядлым алкоголиком или выпивохой. Просто сильно вымотался и устал. Этот мужчина не спал уже четверо суток, и даже вроде, уже не нуждался в этом. Всё делал на каком-то автоматизме. Город требовал результатов по зверски убитым молодым людям… Два одинаковых криминальных трупа за три дня! Под глазами образовались тёмные от усталости круги. И это, уже явно не нормально! Организм требовал срочно расслабиться и поспать. Алкоголь в его случае, являлся лучшим средством! Алекс действительно расслабился и забылся. Но, не надолго!...
Что-то было не так, в этом утопленнике. Интуиция его никогда не подводила. Она всегда, как самый преданный друг, спасала и выводила из самых трудных, самых серьёзных ситуаций, на нужную позицию победителя. Эта же интуиция, в своё время, помогла ему стать совершеннейшим профессионалом своего нелёгкого поприща. Она же, помогла ему занять место начальника криминального управления. Ведь Александр Сергеевич Шторм, вот уже четыре года, как босс. В его подчинении находилась уйма народу. Он мог запросто не выезжать на место обнаружения трупа. Тем более, что в докладе дежурного по городу, значился просто несчастный случай. Утонул ребёнок. Утонул, как обычно бывает летом, в сезон купания. Его изъеденное рыбами и раками тело, не давало возможности на вид определить точное время смерти и даже пол. В этом месте всегда, и по обыкновению регулярно, тонули малолетки. Кому, как не Алексу, было дано знать! Ведь это же, то самое место, где прошло его детство. Алекс обвёл взглядом знакомую территорию причала завода.
- Ну, ничегошеньки здесь не изменилось! - Сказал вслух полковник, не то с довольным, не то с грустинкой видом. – Здесь, я тоже пацаном, всегда купался. – Повествовал сорока пятилетний босс своему помощнику, семенящему следом и обливающемуся от жары потом.
Он то и дело вытирал лицо и залысины на голове носовым платочком. В этих краях летом редко идёт дождь. Чаще всего это время года в низовьях засушливое – выцветают даже травы. Да! Быстро оно прошло ликующее раннее. Уже к концу июня, преобладающая по всей территории этого края, степь начинает выгорать и желтеть от зноя. Наступают самые страшные для трав месяцы – июль, август. Знойное солнце без огня и дыма почти сплошь испепеляет степную растительность и не видно ни одного ободряющего зелёного пятнышка. Хотя, на этой выжженной территории ещё сохраняются, кое-где утолки, полные необыкновенной красочности. Например, на обрывах, ступенчато спускающихся к речной долине. На них часто белеют какие-то загадочные пятна. Ближе, ближе, и перед вами открывается чудесная бледно-розовая поляна, сплошь заросшая невысокими кустиками юринеи. Широко раскинувшаяся на уступах склонов, она плавно ниспадает к долине. И тогда, над тысячами бледно-розовых кустиков, слышится неумолчный пчелиный гул. Поляны, конечно невелики, но они так разительно и красиво выступают на фоне потускневшего разнотравья, что поглощают всё внимание и оттого кажутся огромными и особенно прекрасными. Впечатление такое, будто стоишь посредине роскошной горной полянки, хотя всюду и степь. И от этой степи, даже в городе, всегда веет безжизненной жарой, а от солнца даже плавится асфальт…
- Да, ничего интересного, товарищ полковник. Скорее всего, несчастный случай. – Лепетал старший инспектор, дежуривший по управлению в эти злополучные сутки. Он, ну ни как не ожидал, что приедет сам начальник управления.
– Чёрт его дёрнул прикатить сюда! – Думал, он.
По своему горькому опыту полицейский знал, что если приехал Сам, значит, быстро ему смениться, не получиться.
- Да?! А, почему же тогда проломлена грудная клетка в области сердца? Что-то тут не так! Проверьте наличие всех органов. – Отдал распоряжение Алекс.
Боль в голове потихоньку стала утихать. Мысли выстраивались в ряд для дальнейшей логической цепочки. Он, уже начинал предчувствовать дальнейший исход дела.
- Товарищ полковник! Эксперт, после визуального осмотра докладывает, что у трупа отсутствует сердце и половые органы! Вы, как всегда чертовски проницательны! – Докладывал, подхалимничая, запыхавшийся и весь в поту офицер.
- Ну, вот, что и требовалось доказать! Теперь у нас серия! Третий труп за неделю и все без сердец и половых органов! – Констатировал, почему-то с великим азартом, Александр Сергеевич. – Ну, какие мысли по поводу нашего «сердцекрата»?! – С грустной иронией спросил он, у собравшихся вокруг него подчинённых.
- Предлагаю, как всегда, сначала направить труп на биохимический анализ. Тогда, будет точное подтверждение о направлении расследования для нас. – Рапортовал, приехавший уже на место, начальник оперативного отдела.
Хотя все, наверняка уже знали о необходимых дальнейших мероприятиях, и эти возникающие сейчас служебные диалоги уже были просто формальностью. Не формальностью, был только убитый ребёнок. Все уже знали, что их нормальный сон, на неопределённое время, закончился. Закончилась их нормальная служба. Здравствуй не нормальная, полная тревог и переживаний! Полная выездов и поручений!
Пока выслушивались мнения полицейских, Алекс почему-то, вспоминал ушедшее своё детство и своих друзей.
«Давно ведь, уже ни кого не видел! Ни Макса, ни Ива». - Думал этот мужчина. – «Как они?!» - «Боже мой! Сколько же я здесь не был?!» - Продолжал про себя размышлять он. – Столько лет прошло! А, я помню всё, как сейчас!» - Удивлялся про себя полицейский и тихонечко, всего лишь краешками губ, довольно улыбался от нахлынувших на него воспоминаний из детства.
Ему показалось даже, что сейчас он испытал, тот самый, вкус цемента на языке.
- Боже мой! Как, это было давно и безрассудно! - Поддался воспоминаниям, начальник управления криминальной полиции. – Было такое же лето в полном разгаре! – Он задрал голову на полуденное солнце, которое, как и тогда, беспощадно загоняло всякую живность в тень.
«Много работы в этом месяце не только у нас, да и тяжело работать под палящим солнцем, - подумал он, почему-то вспомнив деревенских родственников, и зажмурился, под невыносимыми жаркими лучами, - как только не называют в деревнях этот месяц: и «Грозник», и «Страдник!» Самое время отдыхать, как в детстве, в селе у бабки с дедом! – Размечтался, изнывающий от зноя мужчина. – Ведь, наступает самое жаркое и сухое время – июль!»
Он, действительно был суше предшественника, погода становилась жаркой и безветренной, а ночи тёплыми и душными. Самое время для поиска наслаждений благодати природы, где нибудь в верховьях Волги, где всё живое наполнено яркими красками, разносится спелый аромат зреющих ягод, полевые грядки одаривают щедрыми плодами, а лес, после внезапного дождя приносил корзины местных грибов. В народном календаре этот месяц всегда величали красным летом. Ведь природа делилась частью себя, отдавая самые свежие подарки плодородья! Эти животрепещущие картины были нераздельно связаны с детством Алекса, когда родители отправляли его погостить к родственникам в деревню. Уж там, в июле частенько случались не только грозы, но и не редки были и ливневые дожди. В один день могли пройти несколько гроз с перерывами на солнце. Да и ливень переждать недолго, всего каких-то полчаса и солнце опять высушивало дороги, травы, как будто ничего и не было. Были и другие дни с продолжительным засушливым и пыльным временем, без единой капельки, без единого намека на влагу с неба. Хотя июль, всё равно, самый щедрый месяц для хлеба и овощей! Алекс помнил, как бабка, радуясь приезду внука, подавала ягоды и свежие овощи на стол. С дедом они выкапывали уже молодой картофель. К 6 июля на Агафену-Купальницу, они собирали лекарства природы - травяные сборы и лечебные корешки.
А вот на Ивана-Купалу дед-травовед вместе с ним забирался глубоко в лес в поисках волшебных трав.
- Лекарственные силы у трав велики! Они набирают в это время самые целебные свойства! – Торжественно заявлял дед внуку.
В ночь на Купалу разжигались в лесу костры и девушки в хороводах прыгали через них.
«Как высоко перепрыгнешь, так и удачу в муже найдешь!» - Заявляли они смеясь.
- Тьфу! Дуры! – Реагировал на девичьи фантазии старик и смеялся.
Начиная с Петровки (т.е. Петрова дня), дневная жара реально переходила в зной, а вечера становились тёплыми и безмолвными. Уже не услышишь днём кукушки и трели соловья тёплым вечером. Как-будто, теперь ночами лес отдыхал от жгучего солнца. Да и реки заметно подсыхали, не говоря уже о прудах и заводях, где воды и вовсе не оставалось. Вода, после ливневых гроз, просто не успевала задержаться на земле. Она быстро испарялась, поднимаясь в атмосферу. Цвела липа, разливая сладкий запах. В пору её цветения, пчёлы, вместе с пыльцой, покрывали мёд этим самым сладким липовым нектаром, отсюда и название старинное «липец». Пчёлы всегда, без устали трудились, собирая нектар. Эти то, древние лекари знали, как сделать мёд целебным. Липовый эликсир, дурманя голову, сливался с привкусом сена и с благовонием душистых мятных трав. Алекс, вместе с дедушкой, продолжал лекарственный сбор полезных для здоровья трав. Ромашка, тысячелистник, мята, зубровка - это только начало списка полезных растений с лечебными свойствами. Пора было косить сено. Скошенное, оно тут же распространяло запах сухой травы, иссушенной пылающим солнцем. До конца месяца выросшие из птенцов молодые пернатые уже вылетали из гнёзд, покидая родителей. Животные, помогали подрастающему поколению самостоятельно находить добычу. Свой сладкий урожай дарила людям черёмуха. Наливалась рожь на полях. Куда не посмотри, всюду широта природной благодати с переливающийся красками. Поражающий воображение растительный мир, заставлял ликовать сердца!
Каждый день, в деревне, где гостил мальчишка, взрослые теперь следили за посевом, приходила пора полоть грядки. Поспевала черника, а значит недалеко было и до Казанской, когда поспевала рожь. Без умолку стрекотали кузнечики. Это верный признак устойчивой жаркой погоды! Вот и плоды вишни начали поспевать, лес дарил селянам сладкие ягодные места, спрятанные в потаённых от солнца местах. Алекс помнил, какие были спелые ягоды на опушках, туго налитые соком, они растекались сладким нектаром на руках, оставляя терпкий вкус. В конце июля, был день Афиногена. Природа, тогда успокаивалась. Птицы затихали в лесу, не слышно той весёлой переклички. Уставшая от знойных дней природа расслаблялась, спадал пыл жаркого зноя, в тени становилось комфортней и уютней. Ночи становились немного длиннее, а к утру все поля становились влажными от рос, словно дождь пробежал. Неспешными шагами подходил уже август, бережно успокаивая летнюю жару. Мужчина, вспоминая эту сладкую пору тёплых мягких дней, расплылся в довольной улыбке. Но, его воспоминания прервал его заместитель:
- Александр Сергеевич!? Что-нибудь, я не то говорю?! – Смутился он, глядя на улыбающегося начальника.
Он посчитал, что босс смеётся над его выводами и это очень его смутило.
- Нет-нет! Альберт. Всё правильно. Просто, подумал о своём. – Оправдывался Алекс, понимая всю нелепость своей улыбки в данной ситуации.
И даже, уже сидя у себя в кабинете управления, Алекс ну ни как, не мог отделаться от нахлынувших на него воспоминаний из далёкого детства.
- Господи, как это было всё-таки давно! – Приятно потягиваясь, подумал он.
Приятные воспоминания сейчас заполнили всю голову полковника. Он не хотел ни о чём в данный момент думать, кроме как о своих друзьях из счастливого, на его взгляд, детства. Почему-то сейчас в голове у мужчины всплыл образ Зервана, который в иранской мифологии был богом персонификации времени и судьбы. Этот верховный бог зерванизма, стоя вечно на огромном шаре, который и был само время, крутил его вечно ногами ни на минуту не останавливаясь.
- Вот бы сейчас попросить этого Зервана отмотать шарик назад, чтобы вернуться к своим друзьям! – Расфантазировался по-детски, взрослый полицейский и тут же, спохватившись от своих фантазий, подумал:
– Хорошо, что меня сейчас никто не слышит! – Заулыбался про себя «фантазёр», дивясь своей детской непосредственности.
Алекс вызвал свою секретаршу, и, продиктовав ей полные данные своих друзей, распорядился через информцентр получить сведения об их сегодняшнем проживании.
- Макса конечно ещё можно будет найти. – Подумал полковник, вспоминая друзей из детства. – А, вот Ива, да ещё и в Австралии, это вряд ли?! – Грустно заключил он, но все, же в тайне, в глубине своей души, надеялся на обратное.
Как только, шуршащая короткая юбчонка исчезла за дверью, Алексу всё же пришлось погрузиться в раздумья об убийствах трёх молодых людей. Это были действительно совсем молодые люди. Двое юношей и одна девушка. Всем было примерно по шестнадцать лет. У всех была одинаковая причина насильственной смерти – вырвано сердце и отсутствовали половые органы! Какая чудовищная преждевременная кончина была у этих ещё детей! Какая же мразь, могла сделать это с ними?! Эти вопросы сейчас летали по всему управлению. Все подразделения были всполошены и подняты для содействия оперативно-следственной группе. Такое, людьми не прощалось. Да и газетчики уже всё знали и требовали отчёта.
- Вот заставить отчитаться правительство перед народом о непонятном положении в стране им, это было не обязательно, а вот по маньяку вынь да выложи ответ! – Раздосадовано заключил о представителях прессы, начальник криминального управления. – И так же ясно, что не пущу на самотёк. Обязательно найду эту тварь и накажу! Только не мешайте работать! Ан нет, лезут во все дыры! Интересуются! Мать их ети! – Ворчливо рассуждал сыщик.
«Но, что-то, всё равно было не так!» – Опять, как гром среди ясного неба, промелькнуло молниеносной мыслью в голове у Алекса.
Да, так неожиданно и настойчиво, что опять застучало в висках, и память похмелья напомнила, о себе приступом тошноты.
– Нет! «Пойло и синька» это не моё! – Заключил он, скривя отвратительную гримасу, в отношении воспоминаний, о спиртном.
И действительно, после таких алкомероприятий, Алекс мог по несколько месяцев не притрагиваться к бутылке.
– Да! Алкоголиком мне никогда не стать! – Иронично и радостно решил мужчина и направился в столовую управления, «похлебать жиденького» и окончательно покончить с похмельным синдромом.
Закрывая дверь кабинета, он опять поймал себя на мысли, что что-то не так с этими трупами. Что-то не досмотрели! Что-то не увидели! Эта интуитивная догадка не давала ему успокоиться и дальше логически мыслить. Не давала ему возможности организовать дальнейший план действий по розыску маньячины-сердцекрата. Как маньяка, с его же лёгкой руки, вернее, с его одной фразы, прозвала вся следственно-оперативная группа.
- Но, что?! - Терзался в догадках Алекс, направляясь в сторону столовой.
Он теперь уж точно знал, благодаря своему профессиональному опыту, что это: «Что-то здесь не так!» - главное, на начало всего следствия. Его интуиция никогда не подводила ни его, ни его соратников по работе.
За столом столовой, накрытого, как и все другие, белой не промокаемой скатертью, собрались непроизвольно все члены розыскной группы. Даже, сидевшая на диете следователь Элла и то, была сейчас здесь и методично поглощала мучное, запивая вредным, по её же констатации, кофейком. Алекс заметил это, но ничего не сказал. Раньше, он бы обязательно воспользовался возможностью и уколол молодую женщину. Но, не сейчас. Всё слишком серьёзно! На свободе, среди мирных и добрых граждан появился маньяк! Он безнаказанно истязает детей! Сердце начальника «криминала», как называли сокращённо управление сами полицейские, бешено билось в преддверии дальнейших событий. Потому, что «что-то было не так» в их действиях?! Что-то они не доделали! Что-то не досмотрели до конца!...
- Точно! Не досмотрели! – Вдруг осенило босса, когда тот хлебнул первую ложку вкусного и горячего рассольника.
Фирменного блюда тёти Груни – поварихи столовки и очень уважаемого человека в управлении. Ведь, столько специалистов вскормила она здесь. Молоденьких когда-то, таких худеньких и стеснительных! Она помнила здесь каждого. Не раз, проливала слезу по погибшим, при выполнении служебного долга, офицерам. Ведь поминки по ним, после процедуры захоронения проводили тоже в этой столовой. Она всегда бесплатно готовила еду на помин убиенным. Эта женщина, по-особому, по-матерински любила здесь каждого! Ведь, к сожалению, своих детей ей с мужем, бог не дал. Её «стряпню» здесь любили все полицейские. Многие даже предпочитали поесть здесь, чем дома. Такая уж была мастерица, в области насытить работничков полиции, эта тётя Груня. Кстати, всегда, знала кому и какая необходима пища, чтобы подкрепить силы, израсходованные в нелёгком, а порою очень сложном деле, при поимке опасных преступников.
- Сейчас же поезжайте, ребята, в морг и заново заставьте эксперта осмотреть тела детей! Слышите?! Заново! Что-то мы не увидели! – Обратился начальник ко всей группе. – Пусть разбирают на молекулы каждый оставшийся орган! Это, я чувствую, очень важно сейчас! – Говорил озадаченно Алекс.
Он смотрел в тарелку, держа на весу ложку с вкусным содержимым, но есть уже больше не мог. Его сердце ещё сильней заколотилось. Он понял, что поймал это таинственное «что-то здесь не так!», расшифровал тайное послание интуиции!
– Биохимия пришла? – Спросил он у начальника розыска.
- Ждём! – Ответил виновато розыскник-сыскарь, понимая всю важность скоростных мероприятий в данном деле.
Ведь, на кону стоит чья-то следующая жизнь! Жизнь, ни в чём не повинного, молодого человечка, которую чья-то извращённая и больная фантазия решила остановить навсегда, очень болезненным и страшным способом. Желваки у шефа неистово заходили и задвигались. Все понимали, как тяжело ему сейчас. На нём теперь вся ответственность за происходящее в этом городе!
- Хотя, я тоже поеду с вами в морг! – Решил Алекс и встал, не доев большую часть заказанной пищи, сильно этим расстроив заботливую тётю Груню.
Морг областной больницы был угрожающе тих и спокоен. Его стены, лет двадцать назад выложенные белой плиткой, напоминали стены какой-нибудь древней пирамиды времён фараона Рамзеса. Характерный запах хлора, как бы позволял этим «блондинистым» помещениям нести суровость и независимость от происходящих страшных событий, волей или неволей приносящих сюда трупы. Которые, чётко отражали последствия безумных или уму не постижимых, действий человека. Даже шаги посетителей, были здесь слышны по-другому. Они были здесь, одинокими и несоизмеримо брошенными в бездну. Брошенными этими страшными стенами, дающими последнее пристанище порою глупым, порою ни в чём не виноватым, порою очень несчастным мёртвым людям. Но, обстановка сейчас менее всего интересовала Алекса. Он не прислушивался к своим шагам и шагам своих коллег, идущим лишь с одной целью - найти зацепку. Найти ту самую ниточку, которая, может быть, как нить Ариадны, приведёт их к чудовищу, забирающему молодые души и жизни! На счастье Алекса, их ожидания стали недолгими и не изнурительными, как обычно бывает в таких случаях. На пороге их уже поджидал эксперт, он всю эту неделю провёл в этом морге. И сейчас заинтригованно улыбался и, скорее всего, был уже готов ответить полицейским на главный и сейчас больше всего интересующий их вопрос: «Что не так было в этих трупах детей?!»
Эдуард, так звали эксперта, уже более десяти лет, знал Александра Сергеевича Шторма. Знал его неординарный подход к своей работе. И знал, что ему сейчас нужна такая же неординарная помощь. Что собственно он, Эдуард, и проделал, как только труп последнего утопленника попал на стол морга. Остальные два находились сейчас здесь же, на двух других. Судя по инструментам, находившимся, лучше даже сказать, небрежно разбросанным, на всех столиках, различным баночкам и по приспособлениям, у столов с труппами, задействованных при исследовании Эдуардом, можно было сделать вывод, что этот эксперт не зря ест свой хлеб. Алекс сразу понял по его выражению лица, что тот, что-то обнаружил. Нашел это, Алекса «что-то не так», что гложило до самой глубины души, начальника управления. Что не давало двинуться дальше всей следственной группе!
- Осматривая этот утонувший труп, я сделал вывод, что он был первым умерщвлён насильственно. Об этом, явно свидетельствует разложение мышечных тканей. Объеденные участки тела речными обитателями говорят, что труп провёл в воде не меньше двух месяцев. Значит, он был первой жертвой, если вы, конечно, считаете, что все труппы связаны между собой одним убийцей. – Торжественно начал отчитываться эксперт перед боссом. – Отсутствие в лёгких у всех трёх воды, говорит о том, что их убили где-то в другом месте. А потом поместили мёртвые тела в реку…
- А, ты, как считаешь, Эдуард Владимирович?! – Прервал торжественное выступление эксперта Алекс, совершенно бесцеремонно и не терпя отлагательств. Так как, нервишки у него были на пределе.
- Так же считаю, как вы, Александр Сергеевич. – Это действует серийный маньяк с религиозным уклоном, так сказать. – Ускорил отчёт-объяснение Эдик, ни грамма не обидевшись на сыщика.
Он то, понимал, как необходима сейчас зацепка полицейским, ведь их «жали» со всех сторон, и общественность, и начальство.
- Схожесть причин смертей детей характеризует отсутствие у трупов одинаковых внутренних органов, а именно сердец. Проще говоря, они были вырваны у них ещё, так сказать «тёплых». Об этом говорит скоротечное кровоизлияние в полость тела и отсутствие её почти во всех венозных участках. Так, не бывает у умерших по другим причинам, людей. Хоть немного, но фрагменты крови остаются у мёртвых. А здесь же, она резко вылетала из них. Это возможно только при повышенном уровне адреналина в крови, который учащает движение кровяной жидкости, т. е я предполагаю, что в момент смерти, жертва была сильно напугана происходящим. А вытянутая и лопнутая часть венозных трубок вокруг отсутствующего сердца, говорит о том, что сердце у детей вытаскивали, не обрезая, пока венозные трубки не полопались. Какие собственно мы их и видим: вытянутые и разорванные от физического натяжения. Ещё у трупов срезаны половые органы. Именно, срезаны! И очень профессионально! – Сообщал Эдуард собравшимся, открывая при этом простыни сразу с трёх детских трупов.
Демонстрация и подробное повествование случившегося, сделало своё неприятное дело, над пришедшими за ответом полицейскими:
- Какая жуть! – Только и смогла вымолвить Эллочка-следователь, при этом побелев и с рвотными позывами отскочив от стола с трупом.
- Только не на пол, дорогая! – Иронично-умоляюще попросил эксперт у женщины. – Можно в урну, что стоит у двери. Она привычная к этому! – Опять иронизировал Эдуард, наслаждаясь моментом превосходства.
Но, увидев серьёзное и бледное выражение лица Алекса, опомнился:
– Извините, господа, профессиональный цинизм и реакция на беспорядок и дискомфорт, в связи с возможными рвотными остатками от посетителей. Нам и так здесь не сахар. – Пытался оправдаться и извиниться эксперт.
- Извините, не выдержала! – Вытирая ротик, оправдывалась и следователь Эллочка.
Слёзы, невольно вызванные рвотным позывом, разнесли некрасиво тушь на глазах и по макияжу на лице. Элла Степановна, молодая тридцати пяти летняя, дородная бабец, не была из робкого десятка. Всякого «дерьма» она насмотрелась, работая с криминальными отделами полиции. Казалось, уж нечем, её родимую, напугать в этой жизни. В совместных сабантуях и корпоративчиках любого мужика может перепить. Ан, нет! Не выдержала такой ситуации! Видимо всё же сработал материнский инстинкт. Инстинкт рожать и растить детишек, а не убивать, да ещё так жестоко!
- Продолжайте, господин эксперт! – Нетерпеливо поторопил Алекс.
Он чувствовал, что теряет уже контроль над собой и всякое терпение, от всего происходящего.
– Пожалуйста, продолжайте! – Пытаясь взять себя в руки из-за возникшего раздражения, опять попросил он, тяжело дыша и состроив невольно угрожающую гримасу с раздутыми от злобы ноздрями.
Кулаки его так сильно сжались, что костяшки пальцев шумно затрещали и побелели. Эти перемены в шефе, треск костяшек и заметное желание на кого - нибудь наброситься, заметили все присутствующие, в том числе и сильно испугавшийся Эдуард. Конечно, шеф не собирался бить эксперта. Но, впечатление от демонстративного сжатия кулаков, на Эдика произвело неизгладимое, и он, более не входя в образ всемогущего и талантливейшего профи экспертиз, быстро стал рапортовать о проделанной работе, и о полученных при этом результатах. Время от времени, он все, же с опаской погладывал, на Алекса и на его кулачищи.
- Да-а-а. Так вот я и говорю, что ещё я заметил одну странную особенность у всех трупов – это сильно выпуклые глазные яблоки. Как при базедовой болезни. А так как, убитые не являются родственниками, мне это показалось очень странным. На основании этих сомнений, я провёл исследование, вскрыв глазные яблоки у детей. И вот, что я обнаружил под ними, на дне глазных впадин. – Он вытащил из своего рабочего стола, для всеобщей демонстрации, стеклянную банку со старинными, во всяком случае, так тогда показалось на вид Алексу, с непонятными надписями, монетами, отливавшими золотом под электрическим освещением морга.
- Что это такое?! – Спросил, изумлённый заместитель Шторма, Шафутдинов.
- При беглом осмотре, это похоже на какие-то старинные монеты, возможно даже золотые. – Ответил эксперт, невозмутимо вытаскивая пинцетом одно из изделий из банки. – Надо делать спектральный анализ, чтобы подробнее узнать всё об их происхождении. А ещё считаю, что на них могут остаться отпечатки пальцев убийцы, поэтому советую руками пока не трогать. – Повествовал далее Эдик, начиная отходить от страха, который на него нагнал своим зверским видом Алекс.
- Что же получается?! Этот «сердцекрат», издевался и убивал детей с какой-то определённой целью, а после содеянного совершал ритуал с монетами? – Взяв у эксперта пинцет с зажатой монетой, произнесла вслух следователь прокуратуры Элла.
Она поднесла поближе улику к глазам, чтобы получше её рассмотреть. Старинная монета, размером где-то полтора сантиметра в диаметре, блеснула какой-то зловещей желтизной в глаза женщины, будто бы предупреждая глазевшую: «Будь осторожна со мной! Я очень опасна!»
- У древних греков, была такая традиция: класть на глаза умерших две монеты. Они предназначались перевозчику мёртвых Харону*. На своей лодке, через реку Стикс, он перевозил их в царство мёртвых. А монеты были в качестве оплаты за оказанные Хароном услуги. – Сообщил, задумываясь, Эдуард Алексу. – Вот собственно по этому, Александр Сергеевич, я допустил мысль, что убийства совершены с религиозной подоплёкой. – Поспешил дополнить он.
- Интересно!? Если мне память не изменяет, река звалась Летой. Хотя, мне попадались упоминания и Стикса, и даже какого-то, сорри, Ахеронта... В Аиде было несколько рек. Лета, например, была рекой забвения, умершие пили воду из неё и забывали земную жизнь. И Стикс, ведь олимпийские боги клялись водами Стикса – к удивлению своих подчинённых вспоминал их босс, - и Ахеронт с притоками, кстати, они назывались: Пирифлегетон и Коцит. – Произнёс с трудом Алекс. - И вроде, это не полный список, ещё реки там были. А монетку Харону за провоз, кажется, ложили покойнику в рот. – Старался далее вспомнить он из студенческих познаний.
Шеф, взяв у Эллочки пинцет с зажатой монеткой, долго молча на неё, смотрел, как на что-то особо исключительное, из правил нормального человечества. В общем-то, это так и было без всякого преувеличения. Он даже начал разговаривать с ней про себя. Ведь, сейчас она являлась для него, как-будто, особым свидетелем. Таким безмолвным и холодным, не сочувствующий ни убитым детям, ни убийце-маньяку, которого ждёт суровая кара за содеянное. Она не жалела ни кого, и ни кому сейчас не помогала. Просто блестела, издеваясь над сыщиком. Надменно улыбалась, шепча Алексу холодно и сурово, что ничего не скажет.
«Скажешь!» - Сообщал ей, также безмолвно Алекс. - «Обязательно скажешь, древняя извращенка! Ведь в какой-то степени, именно ты, толкнула маньяка на страшные действия! Ты, как невидимый демон, пробралась в больную голову убийцы и сказала, что надо это сделать! Я тебя вижу насквозь, золотая ты моя!» - Угрожающе, думал наш начальник криминального управления.
Эта привычка долго смотреть на улики, уже давно никого не удивляла из окружения Алекса. Наоборот, она не раз очень сильно помогала при распутывании какого-нибудь сложного криминального дела. Поэтому, в такие минуты, его никто, никогда не трогал. Все считали, что он обладает способностью допрашивать неодушевлённые предметы. Полезная и нужная экстрасенсорика, по мнению коллег существующая у их начальника, это просто помощь сверху от ангелов, ратующих за справедливость и понесение наказания преступником.
- Хорошие знания, полезные нам домыслы, Эдуард Владимирович! Спасибо за работу, вы нам очень помогли! – Вымолвил наконец-то шеф, тем самым разрядив нависшую тяжёлую атмосферу в морговом помещении.
- Боюсь сказать глупость, но кто-нибудь имеет представление о древней нумизматике? Что, по-вашему, клали некоторые народы? Кусочки рубленого серебра! Не знаю, но думаю, обычай пришёл позже... перед погребением тело охлаждали, чтобы отсрочить тление... монетка запотевает на холодном теле... когда перестаёт, значит, возможно, тело ещё необходимо охладить... главное - металл, поэтому класть могли не только монету... – Произнесла осторожно, бледненькая Эллочка, но её уже никто не слушал.
Во-первых, по причине нехватки времени, а во- вторых, потому, что все посчитали сказанное следователем прокуратуры, неуёмной глупостью, произнесённой совершенно не в тему.
– Монеты сначала на «пальчики», а потом в лабораторию на спектральный анализ. Найдите и пригласите сюда самого лучшего эксперта в области нумизматства и выжмите из него всё об этих монетках. – Бойко командовал полковник, будто у него открылось второе дыхание.
В общем-то, это действительно так и было сейчас с Алексом. Он разгадал первое условие головоломки, который ему подсунул «сердцекрат». Сейчас он хотя бы знал, куда двигаться дальше. Какие версии отбросить совсем, какие выдвинуть на первый план сражения со страшным чудовищем-маньяком. Он соблюдает определённые нормы и каноны. Это уже хорошо! Он не будет значит действовать спонтанно, ведь такого, безумного, труднее поймать, главное выйти и ему, Алексу, на его колею умозаключений. Тогда, он его обязательно возьмёт! Может даже ещё спасёт, хоть одну, невинно загубленную душу!
- Кладешь монеты на глаза умершего - значит, наяву пострадаешь от бесчестных действий врагов. Положишь монету только на один глаз - тебе частично удастся отстоять свои позиции. – Насмешливо, уже уходя по распоряжению шефа в центр судебных экспертиз, произнёс в сторону следователя Эллы Вася Куликов, молоденький старший лейтенант, который почему-то недолюбливал прокурорских. – Что?! Так написано в соннике у тёщи. – Пояснил с большим сарказмом он, когда на него обидившись, грозно взглянула Эллочка.
Вася ехидно улыбнулся ей в ответ, как бы давая понять, что сказанное им сейчас, звучит также нелепо и не к месту, как сказанное ранее Эллочкой. Эллочка была далеко не дурой и сразу поняла, что это - «камень в её огород»:
- Ха-ха-ха! Очень смешно! У меня между прочим, два высших образования! И историю древних греков, как и древних славян, я знаю на «отлично»! – Громко произнесла женщина, чтобы слышали все присутствующие. - У греков и римлян, действительно, был обычай вкладывать в рот, так называемый «обол Харона». По одной версии, позднеантичной, - это плата Харону за перевоз души умершего через Стикс или Ахерон, по другой, более ранней, - это вся сумма денег, которая нужна покойнику на том свете. Только в конце языческого периода к древним славянам перешёл обычай класть в могилу деньги, на дорогу, в загробный мир. Укоренение этого обычая относится лишь к X и XI векам. Но и позднее славяне вкладывали деньги умершему в рот или в руку. – Блеснула всё же с последней попыткой - стать «главной умницей» группы, Элла Степановна.
И все это оценили, так как остановились на миг от своих дел и уважительно, одобрительно кивая, посмотрели на неё.
- В погребениях восточных славян есть ещё варианты – деньги заворачивают в платок на поясе или просто кладут в могилу. – Возразил, не хотевший сдавать свои права «главного умника», Вася Куликов.
- Ну, ладно! Хватит умничать! – Рассудил спор «главный арбитр сегодняшнего и последующих дней следствия, Александр Сергеевич. – За работу, демагоги! Поймаете «сердцекрата, народ вас по-настоящему оценит! – Серьёзно сказал он, садясь в служебную машину вместе со своим заместителем Альбертом.
*- Использованы материалы из истории Древней Греции. Учеб./Ю.В. Андреев, Г.А. Кошеленко, И 90 В.И. Кузищин, Л.П. Маринович; Под ред. В.И. Кузищина.
— Глава вторая.
Детство.

«-Жизнь так прекрасна милый друг!
Нет, правда! Посмотри вокруг!
-Вот это счастье?! Забытьё?!
-Да, друг! Ведь это всё, твоё житьё!»

Облака, словно куски ваты, приклеенные на утренний лазурный фон неба, притягивали все мысли маленьких друзей. Лёжа на крыше гаража, они смотрели и не могли никак наглядеться, на эту завораживающую красоту небес. Были каникулы и была чудесная, звонкоголосая пора! Летний день начинался рано, он пробуждался в золотой парче, и в голубой выси таяли ночные тучки. Судя по выражению их лиц, они были там, на этих, как будто ватных кусках, они ходили по ним, по колено, проваливаясь в облачное тело. Порою, белая дымка скрывала пострелов друг от друга, но они не боялись, они знали, что между ними настоящая дружба и эта дружба обязательно прогонит навсегда страх потеряться на этих облаках. Друзья!... В этот момент лёгкий туман покидал поля и скудноватенькие лесочки Нижневолжского края. Легко дышала природа, в воздухе ещё пахло вчерашним дождём. Здесь, в этих местах планеты, дождь больше, чем просто погода. И дождливая — это точно неплохая, раз она могла оживлять всё живое и зелёное. Это, наверное, самое душевное явление здесь, после невыносимого продолжительного зноя. Ему был рад даже раскалённый солнцем асфальт, не говоря уже о сердцах горожан, ступающих по нему и наполненных его влажной любовью. От прогулок под каплями влаги, они были готовы кружить в безумном охлаждающем танце. И было, в этом, что-то мистическое и магическое.
Магия городского дождя… Завораживающий стук капель заметно преображал пыльный мир, омывал его и делал чище. За вчерашний день небо, как-будто вдохнуло в себя резкий холодок мирового пространства. И издалека, всё приближаясь, и приближаясь, как бы всё пригибая на своём пути, сначала посыпались медленные капли и важный гром, сильно встряхивал сухую Астраханскую землицу. Ненастье гудело и веселилось, колотя с размаху по листьям и цветам. Набирая скорость, дождь старался перегнать самого себя. Весь горизонт сверкал и веселился от счастья. Потом, вихри туч опустились к земле, будто тёмные свитки, среди этой небесной темноты, вдруг как в сказке, прорвался золотистый солнечный луч, косо осветивший кроны городских деревьев, и тотчас же хлынул торопливый, подстёгнутый молниями, тоже косой, как и одинокий свет небесного светилы, широкий ливень…
На утро всё исчезло и запереливалась своеобразной песней иволга. На её чудесное пение откликнулись другие городские пташки. Беспечно, радуясь утру, заболтали воробьи. Внимая звукам дивных певцов, приободрился весь растительный здешний мир. Меж стволов игриво запорхали бабочки. Прохладный, не иссушенный ещё дневной жарой, ветерок ласково подгонял их. В зеркалах вчерашних луж, пока вода не испарилась, любовались на себя омытые деревья и кусты городских парков и скверов. А летние цветы в клумбах дарили особый аромат спешащим на работу прохожим. В голубой выси летал и кружился смелый ястреб. Он пел свободе вечную песню. Задорно плескался, в их родной и тёплой реке Волге, косячок рыбок. Пацаны всегда замечали, что летом жизнь лилась какой-то особой волшебной волной!
Их звали Алекс, Макс и Ив. Вообще-то, их полные имена были Александр, Максим и Иван, но, как и все мальчишки, они были великими выдумщиками, и, насмотревшись на героев западных боевиков, вдруг придумали себе вот такие сокращённые прозвища. Пропаганда «фантастически красивой и увлекательной голливудской жизни» на экранах домов культур и в кинотеатрах, делала своё пагубное дельце. Это были обыкновенные дети, которые пока считали, что самое лучшее богатство – это их дружба. И им, можно было только позавидовать и от всей души порадоваться за них. Особенно, в это непростое времечко «перестройки»! Кто перестраивался?! Куда перестраивался?! Кому это выгодно было тогда?! Но, уж точно, не простым работягам, как отец и мать Алекса. Которые, привыкли - от гудка до гудка, работать на заводе и знать, что пятнадцатого у них аванс, а двадцать девятого получка. Не способны они были становиться коммерсантами и предпринимателями. Не так они были устроены. Поэтому и страдали от новой экономической политики в стране, где процветало воровство и обман. В первую очередь обманывали их - работяг, не выдавая по несколько месяцев заработную плату. Директора и старшие бухгалтера прокручивали её в коммерческих банках, наживаясь на процентах от вкладов государственных денег. А работяги, ждали и ждали, наивно веря, что будет лучше и всё наладиться. Ведь это происходит в их великой и могучей, как в гимне поётся, стране, где главное богатство – это люди! То есть они – мать и отец Александра.
- Дай мне, Максик, свои цветные камушки, а я тебе крышку от нового пива, что в магазине у тёти Марты? – Канючил Алекс, выпрашивая стекляшки разных цветов у мальчика Макса, который любовался разноцветьем своего «богатства», подставляя по очереди стекляшки на просвет под солнце.
- Вот, как приобретёшь, так и поговорим. – Непреклонно отказывал, рядом лежащий на крыше гаража, нагретого летними солнечными лучами, его друг Макс, уже с детства он отличался напористым характером и деловым подходом к любому мероприятию, особенно ко всяким сделкам, даже таким незначительным, как эта, которую предлагал Саша.
- Приобрету! Я собственными ушами слышал, как отец просил у матери бутылку пива в честь дня её рождения. И она согласилась после работы ему её купить. А другого, у тёти Марты в магазине и нет. Только это, с красивой крышкой. Я видел эти бутылки, когда ходил за хлебушком. – Продолжал убеждать поменяться на будущий товар Алекс.
- Не..а! Не поменяюсь. А вот, если, достанешь мне с крыши голубёнка, что на строительном складе завода, тогда отдам. – Сказал своё последнее слово владелец разноцветного «богатства» Максик.
- Вы чё, с ума сошли, что ли?! – Врезался в диалог, приятно потягивающийся и до этого времени молчавший, третий, присутствующий на крыше, Ив. – Там же вооружённая охрана!
- Ну и что! Вы, что «засали», что ли?! – Поинтересовался с напыщенной бравадой и бестращием смельчака, Макс.
- Это кто это «засал-то»?! Ты чё, совсем меня за труса держишь?! – Вскипел Алекс.
Должен отметить, что у Алекса, хоть и не присутствовала кровь гордых народов гор, он, всё равно, всегда быстро закипал, когда кто-то затрагивал его сугубо мужское достоинство и самолюбие.
- Ну, значит, договорились: идём вечерочком на склад завода, и ты достанешь там, из-под его крыши, мне голубёнка. Тогда, я отдам тебе цветные камни. – Заключил, предлагая альтернативу Макс.
- Алекс. Если вас вдруг поймает охрана, то тогда уж точно, всем не поздоровица! У них же оружие и они имеют право стрелять в нарушителей на территории завода. – Испугался, предупреждая, всегда осторожный Ив.
Судоремонтный завод, в старинном городе Астрахань, находящийся на территории микрорайона, где проживали мальцы, был когда-то весьма перспективным производством, дающим работу тысячам людей, а сейчас постепенно превращался вдруг, в нерентабельный. Руководство ежемесячно сокращало численность работяг, оставляя их и их семьи без средств к существованию. Новая экономическая политика в стране позволяла руководителям искать выгоду во всём и самолично наживаться. Директорам-дельцам стало выгодно сокращать лишние рабочие руки, и соответственно, и зарплату у бедолаг и прибавлять её себе. Кому-то конечно и повезло, найти работёнку в другом месте города, ну а кому-то, как отцу Алекса и нет. Он тихо спивался от безделия, сидя на пособии по безработице, и скудёхонькой редкой зарплате жены. Территория завода, поэтому и днём, и ночью была почти, что пустынна. Не то, что раньше, когда рабочая жизнь кипела в три смены. Охранники теперь, лишь изредка, совершали её обход с целью создать видимость охраняемого объекта, а, в общем-то, сами всегда были не прочь «стыбзить» что-нибудь, плохо лежащее и толкнуть по дешёвке «барыге». Ведь зарплата им уже задерживалась не один месячишко. А ещё, почти весь контингент в охране состоял из пьющих мужчин, и сворованное часто менялось у здешних, живущих рядом, самогонщиц на самогон. От которого частенько алкаши, как принято, было выражаться в народе, «давали дуба», т.е. умирали. Вот такая, своеобразная жизнедеятельность кипела на территории, когда-то крупного гиганта в судостроении. Доки лишь изредка втягивали в себя корпус какого-нибудь старого дохленького суденышка, принадлежащего частному лицу, чтобы подлатать дыру в ржавеющем днище. Уныние чувствовалось во всём. В административных постройках и в башенных, похожих на гигантских цапель, кранах, в опустевших цехах, разносящих лишь изредка, гул молота или станка. Работяги, как правило, там, были старыми и вышедшими давно на пенсию. Они и работали то, больше из-за привычки, чем за заработную плату, которую уже несколько месяцев, как и охранники не видели. Бывало, работяги и охранники вскладчину или на деньги пенсионера из их компашки, сходящего с ума дома, от скуки квартирных стен и одиночества, покупали пузырь самогона. Распивая его, они смаковали, причём закусывая одним единственным плавленым сырочком на всех. Нега и непринуждённая беседа, тогда разливалась по всему цеху завода. Её лишь изредка нарушали громкой стрекотнёй, быстро носящиеся ласточки, строящие свои гнёзда из кусочков глины, смоченной своей же слюной, прямо в цехах под самым потолком. В досаду хищникам: орланам и кошкам, которые всегда не против поживиться птенчиками. Собутыльники, всегда начинали со слов «хорошо!», выпив первую порцию жидкости, а уже изрядно подвыпившие заканчивали, громко хая правительство, допустившее развалить, такую большую и богатейшую страну.
В этот вечер, когда Макс и его друг Алекс задумали лезть в закрытый склад завода за вылупившимся голубёнком, было почти, тоже самое. Т.е. очередное распитие самогона охраной и задержавшимся с работёнки, пенсионером-мастером. Скрипнула доска деревянного забора, ограждающего с задворок территорию завода, на котором располагались складские помещения. Когда-то, кладовщики и кладовщицы здешних строений, имели огромный вес и уважение во всём микрорайоне города! Ведь любую, по дешевке, краску, строительные материалы, почти за даром, приобретали у этих людей. В тот момент, когда полки что хозяйственных, что продуктовых «магазов», как называли их по-простецки сами граждане, были пусты, у них было всё для ремонта и строительства. Лишь бы отношения позволяли, да доверие самих кладовщиков, ведь всё же боялись они последствий от растрат и хищений. Но, всё равно воровали государственное «добрище», при этом наживаясь. Потом это «добрище», кое-где оставшееся ещё в складах, окончательно «приватизировали» в своё пользование начальнички разных мастей, не оставив на балансе завода, даже ржавого гвоздя! Военизированная охрана, сигнализация, всё это пришло в запустение, в бесполезность и негодность. Только огромные ржавые висячие замки напоминали о прошлом величии заводских складов. Ничегошеньки, там, не осталось! Порою туда не заходили месяцами, ключи, висевшие на проходных, обросли забытьём и паутинищами.
«Бряк-бряк, дзинь-дзинь!» - Кричали своеобразно они, вися на крючках в проходных, нечасто проходящим мимо, рабочим и служащим.
Но никто, не обращал на них, ни какого внимания!
- Постойте! Я с вами! – Прошептал знакомый голосок Ива, за спинами Макса и Алекса, которые, вот уже влезли, через отодвинутую доску забора, чтобы далее залезть на склад. Эта доска давно уже была приведена в состояние отодранности от основного забора, каким-то ленивым работником завода. Видимо ему было лень выходить с работы через проходную, так как территория действительно была огромной и кому-то, чтобы дойти до дома приходилось делать целый крючище. А так, шмыг через дырку в заборе, и полпути сокращено, значит, быстрей оказывались дома, особенно те, у кого жилище было в этом направлении или рядом с забором. Вот такая рабочая смекалка! Конечно же, это заграждение чинили время от времени, по замечаниям «бдительной» охраны, но доски отламывались снова и снова, ведь так было удобно и быстрей ходить работягам в обеденное время и вечером после работёнки. Удобно сейчас было и нашим ребятам. Должен сказать, что этой лазейкой они уже не раз пользовались. Ведь летом, туда все ребятишки микрорайона, пролазили купаться на реку. Река была большой и судоходной. Корабли, всё же подходившие изредка на ремонт, швартовались у пирсов завода и ждали своей очереди постановки в док. Вот с них то, стоящих на «приколе», распугивая отдыхающих речных чаек, и любили прыгать все мальчишки района. Конечно, были и пляжные места у населения, но мальчишкам было это не интересно. Вот понырять «щучкой» с носа кораблей, кто посмелей и с рубок – вот это развлечение на лето! Охрана гоняла, но всё оставалось тщетным, в сравнении с озорством мальчишек. Это было и опасно, так как течение и винты кораблей каждое лето уносили жизни юных прыгунов-пловцов. Но, адреналин и кураж выпендриться перед остальными, брали верх над страхом. Об этом знали и родители мальчуганов, они, как неравнодушные к судьбе детей, строго-настрого запрещали ходить туда купаться. И тогда, пацаны ходили тайком, а после водных процедур забегали за склады выжать плавки или трусы на «задворках» заводища, о коих ранее шла речь, чтобы родичи не заметили тайного экстремального купания их чад. Вот там то, выжимая мокрое одеяние после прыжков с кораблей, Макс в щель стены склада и увидел беззаботно плодящихся голубей. Пернатые там, чувствовали себя, весьма великолепно, под высокими сводами крыши.
Они перелетали с перекладин на перекладину стропил, весело курлыкая и хлопая крыльями. Макс не раз наблюдал весёлые и шумные сцены, из их жизни.
«Вот мне бы одного маленького голубочка себе домой, я бы его вырастил, и он бы стал таким ручным!» - Мечтал Макс, так как был неимоверным любителем всей живности.
Он готов был притащить домой даже крокодила! Если бы, они водились у них в стране. Все телепередачи о животных смотрелись Максом с великим вдохновением и радостью! Он тогда решил, что станет знаменитым путешественником-биологом, как дядя Коля Дроздов из телепередачи «В мире животных».
Макс и Ив внимательно наблюдали за Алексом, который проворно пробирался по стропилам крыши к намеченной цели. Они все втроём, жутко трясясь от страха быть пойманными охранниками, всё же влезли через тайную лазейку задней стены в склад.
Тайные лазы в складах, были атрибутом 70 – 80-тых годов, двадцатого столетия. Воровали все! Кладовщики, грузчики, мастера цехов, охранники! Все, что-нибудь, да тащили домой. Боялись, конечно, но тащили. Это явление в народе, так и называлось – «несуны». Конечно с «несунами» боролись, их ловили. Но истребить было невозможно. О, времена! О, нравы! Ещё немного и голубёнок, трепыхающийся в плену рук Алекса, был помещён под широкую летнюю рубаху, дабы освободить руки для обратного следования, к ожидающим внизу склада, друзьям. Алекс уже предвкушал роль хозяина цветных камушек! Теперь-то, только он, будет наслаждаться видом разноцветных минералов. Он даже слышал их приятное постукивание друг о друга в своих ручонках. Улыбались и его друганы внизу. Как вдруг, раздался треск древесины и испуганный крик Алекса! Всё резко прекратилось. Это произошло так быстро, что пацаны не успели даже опомниться! К несчастью для падающего, а может в тот момент и к счастью, под ним оставалась гора сухого цемента, она то и смягчила удар от падения мальчугана. Но тут, же поглотила его в свою серую пучину, так как сухой цемент имел маленькую плотность и не мог удержать, как допустим песок, Алекса на поверхности.
- А-а-а-а, спасай его Ив! Он же задохнё-ё-ё-ётся! – Кричал Макс, сильно испугавшись перспективы потерять навсегда своего близкого.
Верный друг кинулся в самую глубь опасной лёгкой, как пух, массы. Он отгребал её от себя и продвигался к месту падения Алекса.
- Алекс! Алекс! Ты живой?! Не молчи! – Сильно испугавшись, кричал и Ив. Он вплотную подошёл к краю цементной горы, подняв от происходящего ужаса, ручонки ко рту. Он то и дело всхлипывал и кусал нокоточки. - Алекс, друг. Не умирай! Мы идём! – Причитал малыш Ив, подгоняя, уже и без того закопавшегося по шею, Макса.
А Макс всё рыл и рыл, со слезами на глазёнках. Его личико уже давно сровнялось по цвету с общим цементным тоном. Он слипался в носу и под глазами у юного спасателя, превращаясь в более тёмные куски. Без страха на эту картину было трудно смотреть! Ужас подкатывал комок отчаяния к горлу мальчиков.
- Держись друг! Не умирай! А-а-а-а!!! – Ревел Макс. - Это я виноват! – Корил себя и грёб руками верный друг. – Да не надо мне ничего! – Причитал, раскаявшийся в своей корысти, мальчик.
- Спа-а-а-си ег-о-о-о, Ма-а-а-акс! – Орал сильно испуганный Ив.
Его истошный крик, не только всполошил подлетевших от испуга птиц, под своды склада, но и отрезвил пьющих невдалеке мужиков. На счастье Алекса, они расположились под зеленеющим деревом, совсем рядом. Двое охранников кинулись на детский крик очень быстро. Подбежав к воротам склада они, не смотря на нетрезвое состояние, очень быстро сообразили, что происходит.
Как говорят в народе: «Мастерство не пропьёшь!»
И это сейчас выглядело, как ни когда, актуально. Вот уж, воистину - народная пословица из жизни! Расстреляв вдребезги навесной замок, висящий на входных воротах, один из охранников буквально нырнул в толщу цемента. Секунды ожидания исхода дела, казалось, превратились в долгие часы. Но вот, уже весь серый от цементной пыли, мужчина вынырнул из кучи, с мальчиком на руках. Бездыханное тело обвисло на крепких мужских кистях. И здесь, быстро подключился второй блюститель порядка. Его хмель моментально куда-то улетучилась! Взгляд этого охранника был, как-будто, прикован к телу умирающего мальчика и стал сосредоточенно серьёзен. Он ловко перевернул его на живот и, положив на колено, стал стучать по хрупкой спине. И вскоре выбил застрявшую однородную массу из глотки Алекса. Когда, сгусток чёрной массы вылетел из горла, Алекс удушающе закашлялся, проявив признаки жизни. Его веки, вдруг дико раскрылись, оголив белок испуганных глаз. Слипшиеся реснички затрепыхались и задёргались, дав понять окружающим, что он жив. Плач Алекса окончательно позволил вылететь из ноздрей, оставшиеся в носоглотке чёрные куски цемента. Он кашлял и плакал. А рядом ползал на коленках, весь раскаявшийся и коривший себя Макс. Он просил у своего друга прощения, радостно обнимал его и всовывал злополучные камушки ему в ладошку.
- На, Алекс, возьми просто так! Ничего мне не нужно! Я тебе их дарю, друг! Только не умирай! – Радовался, тараторя, Максик.
А Алекс, весь серый и грязный, от недавно пережитого ужасного события, хоть и в слезах, но был, почему-то, так счастлив. Ведь, у него такие есть друзья! Даже окружившие их охранники и рабочие, видя такую картину радости пацанов, умилённо смиловались и не ругали и без того напуганных пацанчиков. Это происшествие и так дало им понять, что территория завода, это не место для игр детей! Ну, а наказание, всё же настигло их дома, так как родители всех мальчиков всё же были вызваны в охранное отделение завода. И ещё долго от ремня, краснели мальчишечьи ягодицы.

Глава третья.
ЛЕПТА ПИЛАТА.

« Времён далёких страшное приданье,
Несётся к нам в дрожащей мгле.
Воскресло с ада вновь созданье,
Чья смерть, как в сказке на игле!»

Управление криминальной полиции встретило профессора Рабиновича в это воскресное утро, прокуренным коридором с казённым освещением и гнетущей атмосферой. Держа свою летнюю, светло-жёлтого цвета, шляпу в руках, он боязливо пробирался от одной двери кабинета до другой. Не забывая, при этом, подробно черпать, как и все любознательные учёные, информацию, с прикреплённых на них, табличек о хозяевах этих казённых апартаментов. Старинное позолоченное пенсне, натянутое на мокрую от пота переносицу, скользило и всё время падало. Старик резкими движениями, несоответствующим его возрасту, постоянно его ловил, хотя этого и не требовалось, благодаря золотой длинной цепочке у пенсне. Потому что изящным золотым замочком она крепилась к петлице его белой летней рубашки. Пот выступал всюду, предательски выдавая профессорскую взволнованность. Мужчина был уже слишком стар, чтобы бояться учреждений такого типа, но все, же видно было, что он опасался. Ранний утренний звонок поднял его с постели ни свет, ни заря. Монотонно-казённый голос, представившийся заместителем начальника, попросил не терпящим отказа тоном, незамедлительно приехать в управление полиции, по очень неотложному делу. Что это за дело, и почему именно в выходной день нужно ехать, он не объяснил. Лишь обещал немедленно прислать за ним, за профессором, машину. Седые, зачёсанные назад волосы, степенного семидесятипятилетнего еврея блестели серебром, при свете ламп, разместившихся, после ремонта «добрым» спонсором, на самом потолке. Не как раньше, на стенах, слепя в глаза и посетителей, и самих служащих. На что, довольные обитатели, лишь удовлетворительно махали головой и говорили, что после ремонта стало уютней и удобней. И какой «хороший» человек – этот спонсор!
Но, какой он действительно «хороший», знал лишь начальник управления Александр Сергеевич и его зам - Альберт Шафутдинов. Этот хитрый татарин целый год следил за спонсором и знал об его экономических афёрах не понаслышке. Когда его задержали, доказательства экономических преступлений, брошенные на стол перед банкиром в кабинете Алекса, сулили порядка десяти лет «строгого режима» за колючкой. Но альтернатива, предложенная ему «товарищами» в погонах, пощадила его жизнь, на все сто процентов. Согласно сделке, банкир отремонтировал полицейским трёхэтажное управление по евростандартам и подарил три новых иномарки. И ещё, по негласному джентельменскому контракту между экономическим преступником и субъектами, описанными выше и являющимися инициаторами шантажа банкира, а именно Александром Сергеевичем и Альбертом, банкир оплачивал и служебные командировки полицейских в течение года. Что собственно, было бесспорно выгодно, обеим сторонам не совсем законной сделки. Но, о времена! О люди! Было всё именно так, как описано и ни как, по-другому.
Профессора Рабиновича, после его непродолжительного, но весьма увлекательного на научный взгляд светилы, экскурса по коридору, встретила следователь прокуратуры Элла Степановна Погоня. Когда она представилась, профессор тихо улыбнулся себе в серебряные усищи. Он подумал, что для «погони», у его новой знакомой, слишком многовато веса. Старый еврей, за всю свою продолжительную жизнь не раз и не два, был в смертельно-опасных жизненных перипетиях судьбы. Пройдя и «ГУЛАГ» Сталинских репрессий и войну с немцами, и блокадный голод Ленинграда, и потерю всей семьи, кроме жены, от холеры на Волге, никогда не смел, терять чувство собственного достоинства и юмора. Поэтому и сейчас, когда волнение от посещения столь серьёзного учреждения давало о себе знать, он всё же нашёл для себя смешным, видеть стокиллограмовую мадам по фамилии Погоня.
- Очень приятно! – Скрыв свой сарказм, произнёс Рабинович. – Рабинович Генрих Олегович. – Представился он и последовал за Погоней, улыбаясь тихо ей, ни чему не подозревающей, вслед.
В кабинете Алекса, куда его привезли, на удивление профессора, было, очень много народу. В воскресный день это было неожиданно для Российского гражданина. Всё-таки наш менталитет всегда подразумевает отдых и ничего неделание, именно с воскресеньем. А тут такое, скопище полицейских! Дым, который как в сказке: «висел в кабинете начальника коромыслом», позволил прозорливому старцу предположить, что дело, по которому его доставили, действительно было из ряда вон выходящим. Так как, обстановка и лица здесь присутствующих, были вымотанными и очень серьёзными. Почти, что у всех присутствующих здесь индивидуумов были чёрные круги под глазами, что подтверждало их усталое состояние. Этот же признак давал возможность предположить вошедшему старику, что они очень нуждаются в отдыхе и сне.
- Господин Рабинович, извините, что побеспокоили вас и заставили приехать сюда, в ваш законный выходной, но обстоятельства не терпят ну никакого промедления и каких-либо замешательств. На кону жизни детей-подростков, которых убивает маньяк. Думаю, что вы нам будете очень полезны при дальнейшем расследовании. Так как, даже из Москвы нам сообщили, что лучшего специалиста, чем вы, нам в нашем запутанном деле не сыскать. Меня зовут Александр Сергеевич Шторм, и я начальник управления криминальной полиции. – Чётко и очень сердито отрапортовал Алекс, подавая руку для знакомства, перед ним стоящему, высокому седому гостю.
- Рабинович Генрих Олегович. – Ещё раз представился профессор, тоже подавая руку Алексу.
По крепкой руке сыщика, Рабинович уловил повадки жёсткого и сильного духом человека.
– Что-то в нём есть от викингов?! – Непроизвольно констатировал про себя профессор, пожимая Алексу руку и смело глядя ему прямо в чёрные без дна глазищи. – И команда-то у них, какая вся «быстрая», судя по фамилиям! Как на подбор: Погоня, Шторм – сплошное движение! Ух, преступники, держитесь! Уж эти то «шустрецы», вас быстро сцапают! – Не удержался от своего ироничного характера и подумал, про себя, Рабинович. – Очень приятно! –Всего-навсего добавил старик, кивая в качестве приветствия, несколько раз во все стороны головой, всем присутствовавшим в кабинете.
- Ознакомьте господина Рабиновича с нашими проблемами. – Приказал Алекс начальнику розыска.
Предварительно, до прихода профессора, было договорено между членами группы, рассказать профессору только факты дела, без всяких домыслов, которые мы имели удовольствие слушать в морге. Для того, чтобы присущая полицейским субъективность мнений не повлияла на информацию Рабиновича. Как говориться, сыщики решили взглянуть на происшествие и события с другого ракурса, с более профессионального, с учётом специфики данного убийства. Не выкладывать, так сказать, всё сразу, что бы ни «очаровать» профессора зверскими приёмами расправы убийцы. По мнению Алекса, это существенно бы сузило круг информации, которую может предоставить старик.
- Генрих Олегович. – Начал невозмутимо, шеф сыскарей. – Нами обнаружены труппы людей с одинаковыми симптомами смерти и специфическими особенностями, а именно со старинными монетами в глазницах. Что вы по этому поводу, можете нам сообщить? Кого, как вы считаете, могли так хоронить?
- Как бывший участник студенческих археологических экспедиций в Крыму, могу сказать, что в античную эпоху, обычай класть монеты на тело, либо возле умершего, был распространён в греко-римском мире очень широко. И связан был, по-видимому, с ещё более древними, доантичными представлениями о загробной жизни. А вот собственно, обычай класть монеты именно на глаза – это обычай ближневосточного происхождения, а также был распространён у некоторых семитских народов. – Начал смущаясь и переминаясь с ноги на ногу Рабинович.
Он мял в руках потрескивающую соломкой, летнюю шляпу и старался собраться с мыслями для беседы.
- Да вы присаживайтесь, Генрих Олегович. – Спохватился Алекс, усаживая гостя прямо посередине присутствующих полицейских. – Извините, что не предложили сразу. Совсем заработались. Зашиваемся! – Постарался оправдать свой сухой приём Рабиновича Алекс.
- Ничего, ничего, понимаю! – По-доброму промурлыкал профессор и с превеликим удовольствием плюхнулся на предложенный ему Алексом стул. Возникшие утром перегрузки, которые ему создали полицейские, все же, по его собственному мнению, уже были не для него и просто так не проходили даром. Чувствовалось, как защемило под левой лопаткой. Профессор поморщился от ноющей боли, возникшей по вине его пригласивших, но жаловаться не стал, понимая всю важность расследования.
- Вам удобно? – Поинтересовался Алекс, пытаясь тем самым исправить не радушный ранее приём гостю.
- Всё в порядке, господа офицеры. – Немного расслабившись и успокоившись, сообщил профессор. – Традиции хоронить с монетами на глазах, как показывает история, иногда приводят людей в очень спорные и запутанные ситуации. Я даже сказал бы, приводят к смертоубийствам.
-Что вы имеете в виду, профессор? – Подала голос, до этого воздерживающаяся, Эллочка и взглянула с каким-то вызовом на Васю.
Но тот, как, ни когда сейчас был серьёзен и старался внимать каждому слову седого старца, от которого исходило огромными знаниями.
- Как известно, есть сторонники подлинности Туринской плащаницы*, т. е. те, кто считает её посмертным покрывалом Иисуса. И противники, которые считают совершенно другое, а именно то, что им покрывали другого человека Оригена, кастрировавшего себя в начале III века. И теории монеты, суть которой - обнаружение на Плащанице изображения монет. С помощью искусственного увеличения фотографий, сделанных во взаимно поляризованных лучах, начали видеть или делать видимым то, что на Плащанице есть отпечатки монет, которыми были покрыты глаза покойного. Это очень редкие монеты! – Сообщал учёный присутствующим полицейским, при этом внимательно разглядывая каждого из них, через линзы своих «окуляров». - На предмет изображения монет, Туринская плащаница действительно исследовалась. И если компьютеру задать шаблон монеты времен Тиберия–Пилата, то нет ничего удивительного, что круглые пятна «превращаются» в лептоны Пилата. Есть даже информация, что существует тайная религиозная секта, организованная ещё до революции. Да, что революция! Эта секта берёт начало аж с первых, почти что, веков нашей эры! Она, была известна своими ужасными кровавыми расправами над своими противниками и критиками. – При этом сообщении старик поморщился, как-будто сейчас сам испытывал боль от пыток. - Сектанты вырывали у них, ещё живых, сердца. – Продолжал шокировать полицейских он. - Вырванные сердца приносили на жертвенный алтарь, при особых случаях богослужения, или, как акт устрашения остальных. – Рабинович снял запотевшее пенсне с переносицы и стал протирать носовым платком стёкла, при этом выдержав небольшую паузу. – Наверное, в Иудее времён Христа этот обычай, класть монеты на глаза, просто вошёл в привычку. А может, чтобы не вызывать недовольства римлян, совсем полным неуважением, к их обрядам. – Стал домысливать вслух учёный светило. - Однако это языческое влияние на обряд похорон евреев было столь ничтожно, что на данный момент археология располагает только тремя вышеупомянутыми фактами обнаружения черепов с монетами внутри — только тремя, из сотен обнаруженных черепов. Случай же, когда монеты были обнаружены непосредственно на глазницах черепа, в Палестине вообще единичен. Так, в 1970 году некий учёный Мордехай Гихон опубликовал статью в журнале, посвящённую раскопкам в оазисе Эн-Бокек в области Мёртвого моря. Там, были обнаружены останки человека с двумя серебряными денариями Адриана из 133 года нашей эры, на глазницах черепа. Причём, опять же, эти факты ничего не говорят об обычае - класть монеты именно на глаза, а не в рот или на щёку, как практиковалось у эллинов. Мнение о том, что указанный обычай был общепризнанным среди евреев, порождено самими апологетами подлинности Туринской плащаницы, точнее, сторонниками Теории монеты, и не может быть обосновано ни литературными, ни археологическими свидетельствами. Вообще, показательно, что сектанты в аргументации используют логически ошибочный и софистический метод порочного круга. Пятна на изображении Туринской плащаницы они отождествляют с отпечатками монет и при этом утверждают, что обычай класть монеты на глаза покойного существовал не у евреев и не во времена Иисуса. Причём последнее утверждение «обосновывают» прежде всего, самими же пятнами на Туринской реликвии, ибо, всерьёз апеллировать с другими свидетельствам они просто не могут. – Закончил своё повествование мудрый профессор.
- Зачем это им надо?! – Не понимая ничегошеньки, из сказанного Рабиновичем, спросил Шафутдинов.
- Секте выгодно изменить историю. Ещё бы! Библия врёт! Огромная денежная паства обманутых христиан примкнёт к ним. Откроется, якобы правда о событиях похорон Христа, которая, по мнению секты, в большинстве своём сильно искажена. Иисус, по их мнению, не богочеловек, а простой еврей. Это выгодно тем, которые, в общем-то, поддерживают секту и её финансируют. – Пояснил Генрих Олегович. - Дабы окончательно разобраться в вопросе, был ли у евреев, периода Второго храма, обычай - класть монеты на глаза покойника, следует обратиться к Рахмани, который справедливо указал ярым сторонникам Теории монеты, что нет никакого повода идентифицировать пятна на Туринской плащанице в качестве отпечатков монет времён Пилата; кроме того, единичные случаи нахождения монет в черепе погребённого, никак не могут указывать на общепринятость обычая - класть монеты на глаза. Кстати, профессор Рахмани был найден мёртвым у себя в квартире с вырванным сердцем и со срезанным пенисом, а также с двумя «Лептами Пилата» в глазницах под глазными яблоками. Таким образом, религиозные фанатики оставили свой фирменный знак устрашения.
В кабинете, несмотря на огромное скопление офицеров полиции, стояла гробовая тишина. Все собравшиеся понимали, что если эти убийства пойдут по сценарию, который осветил Рабинович, будет очень жарко. Ведь неминуемо придётся подключать и спецслужбу безопасности страны и Интерпол.
- Да! Дела! - Произнёс Алекс, нервно дёргая себя за отросшую недельную щетину на верхней губе.
- Что же получается?! Маньяк связан с иностранцами?! – Поинтересовался переваренной от профессора информацией Василий Куликов, самый младший из собравшихся полицейских сотрудник.
Молодецкая наивность, прямолинейность и простота выдавала в нём недавнего выпускника спецшколы полицейского управления внутренних дел.
- Я прошу прощения, господа полицейские, но неужели и вправду, всё сходиться с моими словами? – Поинтересовался профессор, так как менее всех был осведомлён о происходящих событиях прошедшей недели.
В ответ на вопрос учёного, Алекс, молча, вынул для всеобщего обозрения стеклянную литровую банку с монетами из глазниц убитых ребятишек. Они, все шесть, загремели каким-то злобным звоном. Он осторожно высыпал их на свою суровую мужскую ладонь и протянул для более близкого знакомства Рабиновичу. Все необходимые экспертизы с этими представителями кошмарной старины были закончены час тому назад, и поэтому пришло время знакомиться с ними учёному-нумизмату.
- Посмотрите пожалуйста, профессор, на эти монеты. Что вы на первый взгляд можете про них сказать? – Обратился с просьбой Алекс, понимая, что именно он может сейчас рассказать про них больше, чем все, вместе взятые, проведённые экспертизы.
- Это просто невероятно! - Воскликнул профессор, держа трясущимися руками древний реликт.
Что это был реликт, уже никто и так не сомневался. Так как, до прихода старика, Эллочкой было оглашено заключение металловедческой экспертизы, в которой на основании спектрального анализа был сделан вывод о возрасте найденных монет, а именно примерно тридцатые или сороковые годы после рождества Христова. Монеты были отлиты из золота, не имеющего какие-либо примеси с другими металлами. Чистейшее старинное-пристаринное золото!
- Этого просто не может быть! Вы знаете, сколько им лет?! – Выражал свои чувства, громко восхищаясь и не обращая ни на кого внимания, учёный светило. – Конечно, это может быть серьёзная подделка. Но вряд ли! – Предался умозаключениям Рабинович, ну совсем не обращая внимания на присутствующих и на тему ради которой, он может сейчас лицезреть на эти богатства.
- Не может профессор, не может! – Успокоил его Алекс, протягивая заключение экспертизы. – Вот доказательства вашей правоты. Подскажите, уважаемый, как они могли оказаться в нашем городе? – Не смея больше ждать, спросил он.
- Зимой прошлого года, путешествуя по Израилю, я приобрел для своей коллекции один очень ценный артефакт, это бронзовая копия монетки называемой лептой Пилата. Но это бронзовые, а не золотые, как эти! Лепты Пилата чеканились в Иудее, во время правления префекта Понтия Пилата с двадцать шестого по тридцать шестой годы нашей эры. Лепта (или минута) – самая мелкая монета тех времён, составляющая 1/8 часть ассария, который, в свою очередь, являлся 1/10, а позже 1/16 частью динария. На монете, как вы видите, имеется надпись «император Тиберий» — TIBEPIOY КАIСАRОС. Поскольку эти монеты были отчеканены в Иудее, где действовал запрет на человеческие изображения, на них отсутствуют профили римского императора, но широко представлялись предметы религиозного культа: сосуды, ковши, жреческий посох и др. На наших монетках, как вы видите, изображён жреческий посох. – Начал констатировать факты Рабинович. - Понтий Пилат был римским наместником, правившим в Иудее и Самарии во времена Иисуса Христа и известен нам по целому ряду источников. О Понтии Пилате упоминают Филон и Тацит, более или менее подробный рассказ о нём приводит Иосиф Флавий. – Самозабвенно забывая обо всём, с удовольствием продолжал он. - Само прозвище «Пилат» происходит, вероятно, от названия метательного дротика. Таким образом, «Пилат» означает – «копьеметатель». Полагают, что «копьеметатель», это третье имя, которое носил каждый римлянин и свидетельствует о воинских заслугах предков Понтия Пилата. Также считают, что Пилат принадлежал к древнему самнитскому роду Понтиев. Иосиф Флавий в своих трудах сообщает, что наместничество в Иудее передавалось представителям сословия всадников. Таким образом, Понтий Пилат также был и римским всадником. Правление Понтия Пилата ознаменовалось массовыми казнями и насилием. Налоговый и политический гнёт, провокационные действия Понтия Пилата, оскорблявшие религиозные верования и обычаи иудеев, вызывали массовые народные выступления, беспощадно подавлявшиеся римлянами. – При повествовании этой вехи истории, морщинистые глаза Рабиновича горели каким-то непонятным задором и огнём, который Вася Куликов сразу отметил. - По словам философа Филона Александрийского, - продолжал, ни на кого не обращая внимания старик, - жившего в I-м веке, Пилат несёт ответственность за бесчисленные жестокости и казни, совершённые без всякого суда. В двадцать третьей главе Евангелия от Луки, повествуется о том, как Понтий Пилат во время суда трижды отказывался предать смерти Иисуса Христа, в которой был заинтересован синедрион во главе с первосвященником Кайафой. – С головой ушёл в историю наш профессор. Было весьма ясно, что эта тема его сильно волновала и тревожила.
- «…Но, они кричали: распни! Распни Его! Он, в третий раз сказал им: «Какое же зло сделал Он? Я ничего, достойного смерти, не нашёл в Нём; итак, наказав Его, отпущу. Но, они продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят; и превозмог крик их и первосвященников. И Пилат решил быть по прошению их, и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу, которого они посадили; а Иисуса предал в их волю». – Врезался в рассказ профессора Вася, показав тем самым, хорошие библейские знания. Мысли молодого человека, волей и не волей. Перенесли его в ту далёкую атмосферу всеобщего христианского горя.
- Да, молодой человек, именно было так. Но, предав Иисуса смертной казни, Пилат «взял воды и умыл руки перед народом», использовав, таким образом, старинный иудейский обычай, символизировавший невиновность в пролитии крови. – Закончил поднятые вехи истории старик, но тут же, как будто бы спохватившись, продолжил увлекательное повествование, от которого весь кабинет Алекса наполнился необыкновенной тишиной.
Эта тишина неимоверно поразила хозяина апартаментов. Он непроизвольно отметил, что такого явления, как идеальная тишина здесь, в кабинете, ранее никогда не присутствовала.
- После жалобы самаритян на кровавую расправу, учинённую Понтием Пилатом, в 36-м году римский легат в Сирии Вителлий, отец будущего императора Виттелия, отстранил Пилата от должности и отправил в Рим. – Повествовал он. - Относительно последующей жизни Пилата и его самоубийства существует множество легенд, историческая достоверность которых сомнительна. – Было видно, что старик, рассказывая историю библейской давности, сильно взволнован. - «Лепта Пилата» - так их называют, чеканилась только около 30-го года по Рождеству Xристову. На ней надпись “император Тиберий” была сделана с ошибкой. Монеты с такой ошибкой не были известны нумизматам до публикации фотографий Туринской плащаницы. Лишь после этого в разных коллекциях было обнаружено шесть подобных монет…
- Ну и что это всё значит то?! – Нервно перебил профессора Альберт.
Видимо история Христа, истинного татарина, не особо зацепила.
- Я понимаю ваше нетерпение, в связи со случившимися происшествиями в городе, но взаимосвязь для меня уже более или менее понятна. Поэтому призываю всех, господа набраться терпения и выслушать моё повествование до конца. И кто знает?! Кто знает?! Цепочка происшествий, может быть, выстроиться тогда в логический ряд, и вам будет ясна суть совершённых деяний маньяка. А может быть целой группы маньяков. Может это уже давно рождённая секта, которая выросла у нас в городе и вы её не заметили. Проворонили! – Иронично успокоил ехидный, как казалось Альберту, Рабинович.
- Точно! Секта! Как я сразу-то не догадался?! – Осенило после слов профессора Алекса. – Вот и ещё одна интуитивная подсказка «что-то здесь не так», которая наконец-то подсказала дальнейший ход расследования! – Подумал он и постарался расслабиться, так как был теперь точно уверен, что профессора пригласили не зря. – Пожалуйста, Генрих Олегович, продолжайте. Извините моего коллегу за нетерпение. Он просто сильно устал. Мы все очень сильно устали и запутались. Согласитесь, что не каждый день встречаешься с таким?! – Пытался разрядить обстановку Алекс, при этом, очень многозначительно посмотрел на татарина.
Он впервые осознал существующую полярность между христианами и мусульманами, между собой и Альбертом!
– Вот тебе, пожалуйста, и начало религиозного распри! - С ужасом подумал он. – А мне раньше и в голову не приходило, как хрупок мир между войнами разных религий! Вот уж минуту назад я был готов заткнуть глотку татарину, за то, что тот прервал разговор про Христа! Сам того не понял, а уже ненавидел на миг Альберта! Это действительно на каком-то уровне подсознания?! – Озабоченно задумался глава криминального управления.
- Религиозные фанатики – это действительно очень страшно! – Как будто прочитал мысли Рабинович, с многозначительной улыбкой обращаясь к Алексу. – Теперь представляете Александр Сергеевич, что твориться на душе и в голове у них?! – Поняв, о чём думает Алекс, произнёс профессор.
- Как вы поняли, о чём я сейчас думал? – Спросил изумлённый Алекс у старика.
На, что профессор лишь улыбнулся сам себе в усы и продолжил повествовать о деле:
- Отпечаток лепты Пилата, по некоторым версиям, был обнаружен и на знаменитой Туринской плащанице. По их информации, монета лежала на левом веке Покойного. Нумизматы считают, что «Туринская» лепта Пилата является очень редкой золотой монетой. Её количество в частных коллекциях ограниченно! А здесь сразу шесть! Вкладывающий их, являлся, во-первых: очень богатым, а во-вторых: очень фанатичным человеком. Так как, цена монет для него или для них, не имеет ну никакого значения. Только сплошная религия утверждения своей правоты, и судя по имеющимся труппам детей - сплошная жестокость. На наших «Туринских» монетах имеется надпись «император Тиберий», ну вы это и сами видели, причём надпись сделана с орфографической ошибкой, вместо TIBEPIOY КАIСАRОС- TIBEPIOY САIСАRОС. На сегодняшний день, как я уже начал говорить ранее, имеются сведения только о шести таких монетах с ошибкой, находящихся в различных коллекциях. Наблюдая их у вас в кабинете и услышав историю их появления здесь, я могу только развести руками…- Уныло закончил учёный.
- Генрих Олегович, мне нужна информация о владельцах этих шести монет. Всё-всё, что вы знаете или можете узнать по своим каналам среди нумизматов и о существующих в мире сектах. Это очень важно для расследования!
- Прекрасно понимаю вас, Александр Сергеевич. И чем смогу, обязательно помогу. Только позвольте мне ещё раз насладиться лицезрением столь страшной и в то же время интересной для меня находки?! – Попросил умоляюще профессор.
На, что Эллочка фыркнула и с недовольством произнесла:
- За ними стоят страшные убийства детей! А вы, наслаждаетесь их видом. Как, такое можно понять?! – Качала головой следователь, явно не понимая радости учёного.
- Милочка моя, если бы вы владели информацией обо всех смертях, которые таят эти куски золота… - Высыпав осторожненько из банки монеты на шершавую от старости ладонь, произнёс старый нумизмат и оборвал мысль.
Пояснять женщине не сведущей в науке, он ничего не стал. Лишь, как обычно, тихо улыбнулся в свои шикарные ухоженные усищи. – Подумать только! Золотые лепты Пилата у нас в городе!
- Генрих Олегович, я дам вам в помощь в качестве водителя и помощника своего работника Василия Куликова, очень перспективного полицейского, так сказать «современный формат жизни». – Не то иронизировал, не то действительно с гордостью представил босс полиции профессору Василия. – Мне, так же надо знать всё об упомянутой вами секте. Поможете? – Добавил Алекс и взял за локоть, привставшего для знакомства с Рабиновичем Васю.
- Ещё раз хочу сказать, что очень приятно познакомиться с вами, Василий. Вы, на мой взгляд, очень эрудированный молодой человек! – Пожимая руку Васе, произнёс профессор.
При этом, он как-то очень внимательно стал разглядывать, предложенный Алексом, «экземпляр» для помощи в работе. На, что Вася засмущался и вызвал ехидную улыбочку Эллочки. Она-то сейчас, очень завидовала Васиному резюме, который составил для него начальник.
– Мне понадобятся фотографии этих монет. – Сразу вступая в работу, заявил Рабинович.
- Отлично! Сейчас Василий, ваш помощник, этим и займётся. – Сказал Алекс, взглядом приказывая Васе, приступать к выполнению поручений учёного.
*- использованы материалы и архивные данные Египетского музея в Турине.

Глава четвёртая.
СЛЕД ФАНАТИЗМА.

«Ты, что не человек?! А, зверь?!
Так жить нельзя тебе, поверь!
Останови, ты страшную рулетку!
Они все наши с тобой детки!»

Они втроём сидели, тогда на кнехте речного вокзала. Причалы, начиная с весны, были забиты пришвартованными туристическими судами. Туристы то входили, то выходили из них. Причём, выходили из нутра теплохода по трапу на пристань жизнерадостными, с огромными пустыми хозяйственными сумками, щурясь радостно солнышку. А, возвращались назад в теплоход, уставшие и унылые, проклиная жару, обливаясь потом и таща на себе, как вьючные мулы, те же сумки, но до отказа набитые астраханскими овощами и фруктами.
- Ты зачем нас сюда притащил, Ив? – Спрашивал, с недовольным видом, Макс у своего друга.
- И, правда! Чё в такую жару здесь сидеть- то?! – Поддержал его Алекс. – Айда, лучше на пляж купаться!
- Ну…давайте чуточку посидим?! Красиво же…на белые корабли посмотрим…! – В каком – то замешательстве и как – то непонятно, отвечал Ив своим друзьям.
Его поведение сегодня было каким-то странноватым и неестественным. Это отметили и его друзья, но придираться не стали. Взрослея, Ив становился каким-то странным и во многом не понятным для своих сверстников. Но, они были настоящие друзья, поэтому во многом относились друг к другу с терпимостью и со снисходительностью.
По мере возвращения туристов, мальчишки видели, как теплоход погружался всё глубже и глубже в воду, по самую ватерлинию. Вот, внимание пацанов привлекла группка туристов, которая разительно отличалась от остальных отдыхающих. Ещё бы! Жара заставляла всех раздеться чуть ли ни до гола. Если бы не рамки приличия, то точно бы все разделись! А вот эта, одетая во всё строгое и тёмное, тихо вышла по траппу теплохода и несмотря на скорое время отправления судна в рейс, обратно в верх по Волге, направилась, коллективно кучкуясь в центр. Они не остановились, как все, на остановочном комплексе, для ожидания общественного транспорта. А тихо и достаточно планомерно, как будто в каком-то танце, шурша своими длинными тёмными одеяниями, которые явно не по здешнему сезону, направились в сторону старинного Астраханского замка. Их абсолютно не интересовали, прикованные вслед, взляды прохожих, которые с удивлением провожали их. Они просто шли и шли, как будто бы скользя, по раскалённому асфальту к намеченной цели.
- Вы видели этих типчиков?! – Спросил Макс у друзей.
- Ага! – В один голос ответили те.
- Куда это они направляются?! Ведь теплоход вот-вот отойдёт от причала! – Произнёс многозначительно Ив, вслед этим незнакомцам, довольно странного вида и поведения.
- По-моему, прямо в кремль. – Предположил Алекс, глядя в спины уходящей группе людей. – Побежали проследим! Уж больно они странные! – Предложил он и не дожидаясь ответа кинулся за странными людьми. Он точно знал, что его друзьям хочется то же самое и поэтому был полностью уверен, что они незамедлительно последуют за ним. Так, собственно говоря и вышло. Пацаны ринулись в толпу людей, расталкивая их. Не желая потерять из виду объекты их внимания. Они неслись словно ошалелые. Потревоженные граждане долго ворчали вслед ребятишкам, но те не обращали ни на кого, никакого внимания. Они неуклонно преследовали незнакомцев, которые уже почти дошли до огромных входных ворот старинного памятника архитектуры – Астраханского кремля*. В конце 50-х годов XX века, в Кремль был открыт свободный доступ. Астраханцы и гости города могли свободно прогуляться на территории древнего крепостного сооружения, постоять на главной Соборной площади, посетить кремлевские музейные экспозиции. Совсем недавно кремль наполнился духовным светом и перезвоном церковных колоколов, призывающих верующих к молебну. В кремлёвские стены возвратилась духовность, а это означало, что у главного архитектурного памятника города появилась надежда на будущее. Но, не об этом думали сейчас «новоявленные детективы» - Макс, Алекс и Ив. Они сейчас ни в коем случае, не хотели упустить подозрительных незнакомцев! Азарт преследования уже так захватил наших пацанов, что они сейчас в округе больше ничего не замечали.
Кремль за прошедшие годы ветшал и разрушался. Его стены и башни нередко перестраивались, обрастали из хозяйственных соображений, уродующими архитектуру памятника, постройками. К тому времени южная кремлевская стена между башнями Житкой и Крымской обрушились. При всех этих перестройках, очень мало считались с древними архитектурными формами, вследствие чего лишь немногие из них уцелели до наших дней. Тем не менее, можно сказать, что Астраханский кремль был одной из сильнейших крепостей средневековой России. В наше время, те, кому приходилось впервые увидеть Астрахань с палубы теплохода, обязательно отмечали не только красоту кремлевского ансамбля, но и мощь его укреплений - могучих белых стен, достигающих двенадцатиметровой высоты и пятиметровой толщины, и стройных башен, украшенными высокими зелёными поливными изразцами. В конце XVIII века перед городом наметало множество остров, и Волга вскоре навсегда отступила от крепости. Надо думать, как величественно выглядел кремль в то время, когда река протекала под самыми его стенами.
- Астраханский кремль - памятник федерального значения с 1980 года - уникальный архитектурный ансамбль XVI века. Построенный в 1558 году, как форпост на юго-восточных рубежах России, является привлекательным историко-культурным центром города… – Слышался голос экскурсовода, среди многочисленной группы туристов.
Из-за боязни быть замеченными, пацаны слились с разноцветной толпой приезжих зевак. Они буквально прилипали к спинам, ничего не понимающих и удивлённых поведением малолеток, туристов.
- Здесь и так жарко, а ещё ты, ко мне прямо прилип, пацан! – Ворчал толстый дядька в панаме и солнцезащитных модных, иностранного производства, очках. – Тебе чего надо?! Может, ты, мой кошелёк хочешь стыбзить?! А?! – Начал громко кричать он, привлекая, конечно же, внимание всех в округе. Что очень было нежелательно, в этот момент, для Макса, Алекса и Ива.
- Да тихо, дядечка! Больно мне нужен ваш кошелёк! – Пытался успокоить мужчину Ив, всё время, посматривая за намеченной целью.
- Согласно последним обмерам, проведённых в связи с работами по реставрации Астраханского кремля, общий периметр стен и башен в их современном виде составляет 1544 м. Площадь, заключённая между стенами и башнями равна 11 га. – Не унимался гид, отрабатывая свою зарплату. Но, заподозрив что-то не ладное в появлении трёх пацанов среди туристов, прервала свою речь. – Мальчики! Что вам надо?! Вы, что пристали к гостям нашего города?! – Подхалимажным тоном возмутилась женщина-экскурсовод, заметив неадекватного вида мальчишек.
- На самом-то деле! Что вам здесь надо?! – Теперь возмутилась уже другая туристка, не забывая при этом, громко чмокать мороженным. – Уходите немедленно хулиганы! Это ж надо, среди белого дня, воровством занимаются! Куда только их родители смотрят?! – Верещала теперь на всю толпу, жена толстого, она была в большой соломенной шляпе и в очках несоизмеримо огромных, которые она постоянно придерживала толстой пухленькой ручкой. От радушного летнего здешнего солнца, она у неё стала красной, как у варёного рака.
- Я сейчас вызову милицию! - Вторила визгу, находящейся в группе экскурсантов, отдыхающей, уже и сама гид.
На счастье наших, юных «шпионов», люди в чёрном уже были на достаточно далёком расстоянии. Они не могли слышать разгоревшийся конфликт и соответственно разоблачить мальцов в «шпионаже». И Алекс, с друзьями, покинули группу возмущённых экскурсантов.
- Бе! Бе! Бе! – Скорчив физиономии в сторону туристов, кривлялись, как обезьянки пацаны. – Больно нам нужны ваши кошельки! У вас и так их украдут, у ротозеев! – Кричали мальцы, отбежав на безопасное расстояние, от грозящих им людишек.
На какой-то миг ребята даже забыли, зачем они здесь находились. И этого было достаточно странной группе, чтобы скрыться из виду. На территории Астраханского кремля, было множество сооружений. И Успенский собор, кстати, замечательный памятник древнерусской архитектуры. Он, представлял из себя, простое кубическое сооружение, увенчанное пятью золочёными главами с крестами, которые были поставлены на небольшие деревянные расписные барабаны. И Троицкий собор. И Кирилловская часовая. И Архиерейский дом. А также множество других сооружений, за которыми могли сейчас затеряться странные люди в тёмном и длинном одеянии. Находясь здесь, они очень сильно смахивали на монахов-христиан, которые здесь частенько в качестве приезжих паломников, располагались прямо на траве и молились, обращая свои взоры к крестам на золочёных куполах. Правда, золочёнными они были, только на какую-то пока четверть, так как не хватало денег тогда в восьмидесятые, на реставрацию. Епархия астраханской области избила все пороги администраций, чтобы те отдали кремль под опёку христиан. И лишь, в двухтысячные года это случилось! Лишь в двухтысячных, заполыхает эта красота золотом любви, благодаря заботе со стороны духовенства, когда Астраханский кремль перейдёт на баланс Епархии, который тоже отреставрируется и забелеет красотой и старинным величием! Поднимутся, буквально где-то из самых руин, его многовековые стенищи!
- Куда они делись? – Разочарованно закричал Алекс, поняв, что упустили преследуемых.
- Не знаю. – Разводя беспомощно ручонками, произнёс Макс.
- Нам в этих многочисленных постройках, теперь будет трудно их отыскать! – Констатировал, отчаявшись, факт Ив.
На территории Астраханского кремля было множество сооружений и башен. Одни башни были проездные, другие же глухие. Пречистенская, например, башня-колокольня, расположенная почти посредине восточной стены кремля, была проездной. Можно было предположить, что они направились туда.
- Может они в ней?! – Указал на башню рукой Ив.
- Не знаю! – Ответил, запутавшийся в направлениях поиска, Алекс.
Хотя, смотрел в этот момент на северо-запад.
Ведь в северо-западной стене, вдоль улицы Желябова, были также две проездные башни - Красные и Никольские ворота с надвратной церковью. Проездные башни были более мощными и высокими, с толстыми стенами. Их проезды, на ночь, закрывались массивными деревянными воротами, окованными железными листами. Но сейчас был день, и проход был открыт для всех посетителей. Вполне вероятно, что по ним уже вышли, интересующие мальчуганов, незнакомцы. Все башни, ещё с далёких времён Ивана Грозного, разделялись на несколько боевых ярусов. Ярусы соединялись между собой каменными лестницами, которые были устроены в толще их стен. А на уровне боевой площадки крепостных стен, в башнях устроены сквозные проходы на соседнюю часть стены. По которым, свободно путешествовали посетители.
- Надо, пацаны, разделиться в трёх основных направлениях. Тогда больше вероятности напасть опять на след этих «субчиков». – Предложил Алекс. Уже тогда, он проявлял неординарные способности лидера и сыскаря.
- Согласен! – Заявил громко Макс и ринулся на стены замка. – Даже если они вышли, я постараюсь их обнаружить через бойницы! – Предположил взволнованный погоней он.
Дело в том, что Стены Астраханского кремля, имели особую систему организации пушечного и пищального огня. Они были прорезаны большим количеством расположенных в печурах пушечных бойниц. Через них, можно свободно теперь смотреть на современный город. Что и хотел сделать Макс, уже убегая от ещё стоящих в недоумении, и не сразу сообразивших, друзей. Когда Макс подбегал к намеченной цели, он заметил на верху башни завершающейся зубцами, деревянные шатры со сторожевыми вышками.
- На них надо тоже залезть! – Отметил внимательный юноша. – Там ещё лучше будет всё видно!
На Пречистенской башне, в караульной вышке, висел сторожевой колокол. Макс наблюдая оттуда за выходящими из кремля людьми, нечаянно, еле-еле коснулся его и услышал необычайный его гул. Это не было звоном, так как маленький мальчик, чисто физически, не мог раскачать его из-за внушительных размеров. Это было голосом души колокола!
«Он живой!» - Подумал про себя Макс, но тут, же переключился на созерцание окрестностей улиц, в поиске интересующих их незнакомцев.
А голос души колокола, ещё долго пел себе под нос песню многовековой и, наверное, очень интересной, чугунной жизни, вспоминая прошлое и созерцая грустно настоящее. Испуганная стая голубей, увидев мальчика, в столь непосещаемом туристами месте, вспорхнула в голубую высь. Эхо от хлопков крыльев шумными раскатами накрыло воздух над башней.
С близ лежащих стен были слышны слова экскурсовода кремля:
- Каменные стены и башни Астраханского кремля построены в 1582 - 1589 годах. На месте деревянно-земляных укреплений шестидесятых лет, XVI века. Они, были сооружены на основе достижений военной техники своего времени, как самые мощные военно-инженерные укрепления под руководством присланных из Москвы мастеров Михаила Вельяминова и Дея Губастого…
- Ну, куда же вы делись?! – Обращался вдаль улиц Макс.
В 1558 году на высоком бугре, называвшемся Заячьим, или Долгим, была построена первая деревянная крепость. Завоевательный поход турецко-татарских войск на Астрахань в 1569 году и другие агрессивные действия Турции и её - вассала Крымского ханства, показали необходимость более серьёзного укрепления Астрахани, как форпоста на юго-восточных рубежах Русского государства. В связи с этим, было решено вместо деревянной крепости, построить каменную. Для строительства кремля был использован кирпич из развалин бывшей золотоордынской столицы Сарая- Бату, находившейся на берегу реки Ахтубы. Со всех сторон, он был окружён естественными преградами. С северо-западной стороны – Волгой. С восточной и южной - рекой Кутумом, с болотистыми берегами. Ну, а сейчас, когда на южную сторону, очарованный погоней за неизвестными людьми, кинулся Макс, где было болото, стоял его родной современный город. Так ему казалось тогда! С высоты птичьего полёта! Он был для него самый красивый и уютный!
- Ну, где же вы странные люди?! – Опять вслух произнёс Максик.
Его по необъяснимым причинам тянуло к этим людям. Наверное, даже больше, чем остальных ребят. Их длинные балахоном одеяния, таинственно шуршали в ушах Макса, когда они прошли мимо. Они тянули пацана за собой. Взгляд одного из мужчин странной группы, непроизвольно упавший на Максима, сильно врезался ему в детскую память. Этот взгляд не был человеческим. Не содержал в себе жизнь. Он рассекал пространство и поглощал его. В это поглощение, совсем случайно, попал и Макс!
- …одной из важнейших внешнеполитических задач Ивана IV была борьба с татарскими ханствами в Поволжье, борьба за присоединение Среднего и Нижнего Поволжья к Русскому государству. В результате завоевания Казани в 1552 году и присоединение Астрахани в 1556 году русское государство овладело Волгой на всём её протяжении и получило выход в Каспийское море… – Монотонно, заученной до немогу речью экскурсовода, звучало небо над старым кремлём.
Где-то, рыскал в поисках необычных туристов Алекс. Его шаги гулко отдавались в каменных стенах старины. Воробьи, своим весёлым чириканьем окрашивали былое величие строений, каким-то своим птичьим счастьем. Здесь им было спокойно и легко. Вылупившиеся птенчики, уже подросли и неуклюже летали за своими кормильцами, смешно и широко открывая жёлтый рот, с требованием получить очередную порцию воробьиной пищи.
- Подумать только, именно здесь во время крестьянской войны под предводительством Степана Разина, была резиденция и оплот, восставших на протяжении семнадцати месяцев, крестьян! Царским войскам удалось взять кремль приступом лишь после длительной осады… – Услышал Ив, позади себя, когда пристально всматривался в лица туристов.
Его, впрочем, как и его друзей, не интересовала сейчас история. Неизвестные и очень странные лица – вот, что было главным объектом их интересов! Их одежды, по мнению ребят, были пропитаны невидимой пеленой, какой-то огромной и великой тайны. Пацаны смогли почувствовать это, в отличие от взрослых. Взрослых, которые смотрели на непонятную кучку мужчин, как на чудаков, и не больше.
Отстроенные в классическом стиле офицерские светлицы – обер и штаб-офицерский дом и две солдатские казармы 1805 года, Алекс обошёл вдоль и поперёк. Все два этажа. Но, поиски в них таинственных незнакомцев, не увенчались успехом.
- Именно в начале XIX столетия, в кремлевские казармы по предложению губернатора Андриевского, были переселены офицеры и солдаты из 269 частных домов, т.е. половина всех, находившихся до этого на "казённом постое". Как известно, такой постой являлся для жителей города тяжёлым бременем, так как солдаты и офицеры обеспечивались отоплением и освещением за счёт домовладельцев… – Сообщал гид группе туристов, попавшихся на выходе из здания Алексу.
Его ноги уже подкашивались от усталости и жажды. Валился от жары и его друг Ив на противоположной стороне замка, который тоже был разочарован безрезультатными поисками.
В это время, в третьей части территории крепости, здание гауптвахты очень сильно привлекло внимание Макса, когда тот спустился со стен кремля. Оно использовалось, как караульное помещение с площадкой для построения караула. Эта площадка в 1867 году была выложена кирпичом "в елку", именовалась платформой, на ней было установлено 2 столба для звонка и фонаря. В здании, в специальной комнате содержали под арестом солдат за совершенные нарушения устава. Туда-то и зашёл он, то ли из-за любопытства, то ли какая-то неведомая сила тянула его. Там, было темно и прохладно, несмотря на летний зной снаружи. Мальчик не сразу заметил приоткрывшуюся старинную дверь из дуба обитую кованым железом. Так как, она была расположена в самой тёмной части комнаты. Серая кладка по стенам выпирала над выпавшим старинным красным кирпичом. От сырости и от старости кирпич был наполовину рассыпавшимся. Зато светлая, на фоне почти бурого кирпича, прослойка была как, новенькая. Макс, увлекаемый диким и необъяснимым любопытством, поспешил продвинуться далее в дверной проём. Пред его взором предстала каменная лестница из той же кладки, что и стены предыдущей комнаты. Детские шаги гулко разносились по подземным коридорам. Старинные факелы на стенах отбрасывали уродливые тени. Коридор сменился другим, потом третьим и четвёртым. Какая-то музыка, идущая из глубины коридоров, скрашивала унылую сырость стен. Мальчишка шагал далее, совсем позабыв о страхе. Старинная кладка стен, стала больше походить на паутину. Она, как оружие невидимого ловца всё дальше и дальше затягивала Макса в страшный и смертельный центр.
Музыка стала громче и чётче. Пацан различил, что напевы невидимого ему хора сменяются, время от времени грустной флейтой. Подземный хор голосов напоминал церковное песнопение. Если бы не ледяная обстановка, подогреваемая, лишь теплом факелов, можно было подумать, что находишься в церковном храме. Наконец взору юноше открылся вид просторного зала с низким, нависающим гнётом скорби на присутствующих людей в чёрных и коричневых мантиях, потолком. Именно тех, которые мальчишки заметили изначально на таинственных незнакомцах. Только теперь они были с капюшонами, скрывавшие головы людей. Здесь были одни мужчины. Они пели какие-то псалмы на непонятном мальчику языке, время от времени вставая на колени перед каменным постаментом в центре**. Один только человек стоящий сбоку не совершал поклоны. Он подыгрывал на серебристой большой флейте мелодию, что очень напоминала плач и стон вместе взятые. Во всяком случае, так Максу тогда казалось. Вдруг сзади, на плечо ребёнка опустилась мужская рука:
- Мы ждали тебя юноша именно сегодня! – Произнёс владелец руки.
Макс, вздрогнул от неожиданности и повернулся на обратившийся к нему голос. Он узнал его! Это был тот самый мужчина, который, тогда на причале вокзала, посмотрел пристально на него. Он вспомнил этот взгляд сразу! Его не возможно было забыть мальчишке никогда! Такого взора раньше ему не приходилось встречать. Голубая бездна глаз манила Макса. В них не было дна! Не было границ! Он смотрел на всё с каким-то бессердечием и жестокостью. Этот холод взора просто оглоушил пацана необъяснимым страхом и раболепием. Хотелось подчиняться этому мужчине во всём и без остатка.
- Присядь юноша! – Приказал человек в чёрном балахоне. – Не бойся! Мы тебя не обидим! Наоборот мы подарим тебе вечное счастье познания истины! Ты теперь избранный! Я видел тебя в своём сне! Пророчество старейших сбывается! Аллилуйя! – Громко проговорил он.
- Аллилуйя! – Резко поддержали его остальные присутствующие мужчины и окружили Макса.
Они прекратили молиться и встали вокруг каменного подиума, где в центре сейчас находился Макс. Ему показалось, что он узнал одного из них. Это был отец Ива!
- Не может быть?! – Подумал, про себя Макс. – Наверно обознался?!
Похожий на отца Ива мужчина почувствовал на себе пристальный, полный призыва о помощи, взгляд мальчишки и отошёл в тёмный угол, прикрывая капюшоном лицо, для неузнаваемости. Макс хотел было крикнуть ему, но его опередил другой незнакомец:
- Меня зовут брат Серафим. – Представился незнакомец, который изначально заговорил с Максом. – Это тоже все братья! А, тебя как зовут, юноша? – Спросил тут же он.
- Максим. – Тихо, испуганным голосом произнёс Макс.
- Ты следил за нами? Не так ли?! – Поинтересовался собеседник.
Остальные, покрытые капюшонами и склонив в почтении голову, в эту минуту сохраняли полное молчание и не двигались с места.
- Я пошёл… мне было интересно…вы какие-то другие и мне стало интересно..- лепетал Максик, от страха то, бледнея, то краснея.
-Аллилуйя! Братья, бог услышал наши молитвы! Поблагодарим его! – Обрадовано призвал Серафим и, повернувшись к каменному постаменту, стал совершать поклоны.
Остальные последовали за ним и повторяя все его движения точь в точь.
- Ты брат Максимус, избранный! Ты пока ещё этого не знаешь, но поверь, ты свершишь великие дела на земле! По всему миру! Во имя Нового Христа! – Прокричал опять Серафим. - Аллилуйя! – Вознося к потолку руки, бормотал оголтелый мужчина.
Его взор и без того пустой и вовсе остекленел. На каком-то подсознании мальчик понял, что молитва к Богу у этих людей особенная. Он не раз был с бабушкой в церкви на службе, но, ни разу не слышал от священников, что Христос должен быть новый. Речь незнакомца, как то сильно «резала» ему слух. Он не понимал почему, но они, эти слова Серафима не укладывались в голове у парня.
- Кто вы такие, Серафим? – Осмелился боязливо спросить Макс.
- Брат Серафим! Зови меня брат Серафим! – Поправил мальчонку мужчина. По-видимому, он был здесь старший, так как кроме него, никто не произнёс ни единого слова. – Мы здесь со времён строительства каменного кремля. – Начал своё повествование Серафим. Он нежно и заботливо погладил при этом кирпичную кладку, любуясь ей, как произведением искусства. - Оно было начато в правление Иоанна IV Грозного в 1582 году, – Вспоминал вехи истории мужчина в балахоне. Капюшон его сполз с головы, обнажив серебристую проседь среди тёмных волос. - В Астрахань для "государева городового дела" специальными "записными" или "казенными" мастерами или подмастерьями направлялись казённые каменщики, кирпичники, кузнецы и плотники, которые по своему положению были близки к служилым людям, так как они не платили податей, владели наделами земли, находились в распоряжении правительства и были нашими предками. – Гордо заявил Серафим Максу. – И твоими тоже, Максимус! – Его глаза заблестели при этом каким-то таинственным огнём.
- Моими?! – Удивился Макс. – Но, мне об этом ничего родители не говорили! – Постарался возразить осмелевший пацан.
- Они не твои родители! Они украли тебя у нас! – Ошеломил мальчика брат Серафим. – Твои предки служили вере и Богу настоящему! За которого, нам пришла пора отомстить всем, кто скрывал правду! Лгал! Служба эта была наследственной и передавалась от отцов к детям и другим членам нашей общины. Они были настоящими верующими по- настоящему крещёнными. – На минуту Серафим замолчал, снова обратив взор на каменную кладку. – Здесь душа наших предков.
- А причём здесь ваш Бог?! – Совсем осмелев, спросил Макс.
- Наш Бог! Наш, Максимус, Бог! – Закричал, раздражаясь Серафим. – Он твой Бог тоже! Не этот еврей, Бог! – Опять загадочно произнёс Серафим, испугав при этом мальчика.
- Вот посмотри! – Он вдруг, достал из неоткуда, старинный на вид, свиток с сургучной печатью. - Ключеревская летопись! В нём сказано, что нет другого бога, чем Наш! Истинная вера – это вера в Истину! С далёких времён к нам идёт истина! Её не посчитали нужным осветить в Библии. Там, сплошная недосказанность и кривда! Истину о боге прячут! Используют верующих в своих грязных играх! Скрывают от народа великие реликвии веры! Кровь за кровь настоящего Христа! Аллилуйя! – Резко, испугав мальчика, произнёс Серафим.
- Аллилуйя! - Вторили ему остальные мужчины до этого момента продолжавшие молчать.
- Отпустите меня домой дяденька! – Захныкал Макс, не понимая, что с ним происходит и о чём сейчас говорит незнакомец.
Это было так непонятно для него.
- Конечно, отпустим. Но, ты обязательно к нам вернёшься, когда придёт время! – Многозначительно ответил Серафим. – А сейчас, начнем, пожалуй. Ведь мы для этого сегодня, в этот великий день, здесь все собрались! Аллилуйя! Обратился мужчина к стоящим рядом.
- Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя! – Стали вторить ему опять остальные.
Посреди этого старинного зала возвышался подиум, выложенный из этого же кирпича. Он имел площадь, где-то около четырёх квадратов. В кладке были вбиты кованые из чугуна клинья, с кольцами на конце. К ним, спиной, положили насильно Макса. Пацан так был испуган, что боялся даже крикнуть. Он не успел опомниться, как его раздели и по рукам и ногам растянули по подиуму. Чтобы он не сорвался, его пристегнули наручниками, такими же старинными, как и клинья в кладке. Страх наполнил всё тело юноши. После того, как его напоили зеленоватой жидкостью, язык вообще перестал двигаться. Всё было теперь, как в тумане. Макс наблюдал за всем происходящим сквозь какую-то пелену! Он уже практически не понимал, что с ним происходит. Великое множество свечей было зажжено вокруг распятого тела Макса. Хоть было и прохладно, в этих старинных подземельях, пот градом лил с него. Ему было очень страшно! Он сразу вспомнил слова матери о том, что нельзя никуда ходить с незнакомцами! Но было поздно! Мужчины в балахонах стали что-то петь про священное крещение. Макс по своему малолетству тогда ещё не понимал смысла этого песнопения. Ему было просто очень страшно. Так страшно, что не было сил даже плакать!
Откуда не возьмись, в этой странной компании появилась молодая девушка. Её под протяжные звуки пения, напоминавшие стон, сняв всю одежду, положили рядом с Максом. Она совсем не сопротивлялась. Она, как под гипнозом, молча, исполняла волю мужчин в балахонах. Распяв и её на каменном постаменте рядом с Максом, люди встали полукругом, оставив место для старшего с косой. Стон-пение, всё более напоминавший хрипение, усилился и перешёл благодаря своим исполнителям на более высокие ноты звучания. В ушах Макса установился монотонный и навязчивый звон от этого музыкального фона. Язык, благодаря выпитому зелью по-прежнему не шевелился. Девушка, распятая рядом, вообще не подавала никаких признаков жизни. Она с полуоткрытыми глазами смотрела в никуда. От этого Максу стало ещё страшней! Ноги и руки под чугунными оковами затекли. Эти железяки больно резали кожу. Перед глазами мальчугана мелькнуло стальное тело косы, которую торжественно держал в своих руках брат Серафим.
- Окрестим, братья, новую пару! Христос Воскресе! – Замахнулся он над юношескими телами. – Кровь жертвы укрепит наши силы и силы избранных для новой вечной жизни! – Фанатично со стеклянными глазами, в которых не было ни грамма жалости, произнёс Серафим.
Девушка, по-прежнему, лежала неподвижно. Её кожа покрылась мелкими мурашками от здешнего холода. Обнажённый живот то поднимался вверх, то опускался. Проявляя признаки движения диафрагмы. Она на глубокое удивление Макса ровно дышала. Она вообще, как будто отсутствовала. Тогда Макс первый раз увидел нагое тело девушки. От страха он даже не обратил на это никакого внимания. Хотя, очень часто, его мысли и мысли его друзей, были заполнены мечтами увидеть голых девочек. Ведь это были мальчишки! Но, не сейчас! Сейчас его сердце ушло в пятки!
- Мама, мамочки! Мне страшно! – Шептал он вполголоса.
Но никто, его сейчас даже и не слышал, и не слушал.
Гул нарастал и увеличивался. Лиц под капюшонами балахонов Макс не мог различить. Только тёмнота и безразличие накрыли эту атмосферу. Было очень страшно. Эти фигуры в балахонах не были людьми. Это были фанатично настроенные тела, тупо исполняющие волю главаря. Серафим поднёс красивый, инкрустируемый разноцветными камнями, кубок к резанному телу девушки и стал смазывать раны какой-то мутной мазью. Но, судя по лицу Серафима, что-то пошло не так. Девушка вдруг задёргалась в предсмертных конвульсиях на глазах у ненормальной публики и быстро посинела. Наполненный кубок с мазью упал на каменный пол, гулко разнося звон в каменных тёмных сводах. Все присутствовавшие заметались, было видно, что они не были готовы к такому исходу событий. Макс почти потерял сознание от увиденного. Неприятный ком вдруг встал в его горле. Ему было ужасно не по себе! Один Серафим остался спокоен и незыблем к возникшим событиям с девушкой.
- Бог хочет жертвы, братья! Он показал нам, что мальчишка ещё не готов! – С этими словами он принялся косой разрезать грудную клетку только что умершей дивчины.
Его лицо скривилось в гримасе полного экстаза. Погрузившись руками в полость убитой, он резко рванул на себя. Ещё мгновение и кровь полилась из тела девушки. Она застилала глаза и нос Макса. Он жадно, хватал открытым ртом, воздух, кашляя и захлёбываясь от тёплой жидкости соседки по неволе. Сердце тяжело билось! Он хрипел и дёргался от бессилия.
- О! – Прокатилось среди присутствующих.
- Аллилуйя! - Закричал, повторяя Серафим. – Мы помним тебя наш Христос! – Кричал с окровавленными лицом и руками Серафим, держа в руках только что вырванное сердце девушки.
Под всеобщее песнопение присутствующих, в зал принесли какой-то серебристый поднос с золотой инкрустацией. Серафим стал на нём резать на мелкие кусочки сердце бедняжки. Уже никто не обращал внимание на её синий труп. Все подходили и со счастливой улыбкой угощались страшной трапезой с подноса. Жуя, проглатывали и продолжали петь…
Макс, очнулся лежащим на так называемом «лобном месте» кремля, далеко от подвала. Рядом с ним хлопотали люди в белых халатах. Кто-то спрашивал у них:
- Он не ранен?! С ним всё в порядке?!
- Успокойтесь! Он в порядке! Это не его кровь! – Отвечал осматривающий его врач.
- А, чья?! – Живо интересовался милиционер в форме.
- Не знаю! Мальчик в шоке! У него глаза сужены, как при наркотическом отравлении.- Он вам всё равно ничего не скажет! – Отвечал доктор, светя маленьким фонариком в глаза Макса. – Его надо везти в больницу! – Раздражённо говорил врач, укладывая мальчика на носилки. Макс заметил вокруг себя множество людей. Среди них стояли и его друзья Алекс с Ивом. У них были достаточно испуганные физиономии.
- Куда вы его везёте? – Интересовался рядом стоящий милиционер, у врачей скорой помощи.
- В городскую.. – ответил, уезжая водитель скорой.
Макс в это время опять потерял сознание…
*- материалы музея Астраханский кремль.
**- архивные данные УФСБ по Астраханской обл.

Глава пятая.
ТУРИНСКАЯ ПЛАЩАНИЦА*.

« Ты, столько вынес славный Бог!
Я бы, презренный, так не смог!
Прося б, пощады, струсив, ныл,
А ты Христос, сильней всех был!»

Немецкое авто Василия Куликова, взятое в кредит на его отца, рассекало полуденный зной городских улиц. Было так жарко, что нагретые от асфальта шины, выделяли специфичный запах, проникающий даже в салон. Рабинович, сидя на заднем сиденье, помахивал своей шляпой будто веером. В принципе, не было нужды охлаждать себя таким путём, так как работал на всю мощь кондиционер. Он, делал это непроизвольно, глядя через стекло на городское пекло, как-будто в солидарность с гражданами. Которые, шествуя пешком по разгорячённым улицам, непременно нуждались в прохладе.
- Уже обед. В ваших кабинетах время пролетело так быстро, что я даже и не заметил. - Пытался поддержать беседу профессор, посматривая на свои швейцарские часы – подарок профессорского коллектива на юбилей. Он ощущал какую-то неловкость из-за приказа Алекса быть постоянно рядом с ним этому молодому человеку.
- Да, уж! Уже обед! – Простонал Василий, целеустремлённо вглядываясь в автопробку, которая, в этот час пик, всегда образовывалась в центре.
Машина двигалась медленно-примедленно, тем самым ещё больше нагоняя уныние на молодого человека. Его живот урчал, при любом напоминании о еде. Вот и сейчас, когда профессор промолвился о пище, он произвёл громкие звуки недовольства. И напомнил хозяину, что последний её приём у полицейского был вчера в одиннадцать дня, когда тот заезжал проведать родителей. Этот вчерашний визит, скорее походил на набег голодного, на холодильник, чем на интерес по самочувствию стареньких родителей. Что собственно в недовольно-ворчливой форме и высказал Васин отец. Но без обиды, так по-стариковски заботливо и ласково. Ведь Василий был младшим ребёнком в семействе Куликовых и самым любимым.
Пока они ехали на машине в сторону профессорского дома, убивая, столь драгоценное для расследования время, в автопробке, молодой человек решился спросить об интересующей его теме. Ведь Вася ещё во время учёбы в спецшколе полиции, на занятиях по изучению религий разных народностей, проявил немалый интерес к ним. Но ограниченность часов, давало любознательному студенту лишь поверхностные сведения и не удовлетворяло жажду познания. Особенно, связанные с жизнью в библейский период христиан. И, конечно же, наш всегда хотящий новых сведений полицейский, «нового формата», как назвал его Алекс, преминул моментом и стал расспрашивать учёного светилу о том, что не давало ему покоя все студенческие годы.
- Скажите профессор, вот вы обмолвились о плащанице. Ведь, насколько я знаю, плащаница Иисуса Христа упоминается во всех четырёх канонических Евангелиях. Известно, что это та самая плащаница, в которой Иосиф и Никодим погребли тело Христа после его распятия. Как мне известно, плащаница Спасителя необъяснимым наукой образом несёт на себе изображение его распятого тела. Я читал, что плащаницу считают, чуть ли ни пятым Евангелием, материальным свидетельством существования Спасителя. Именно с неё создалась икона «Образ Нерукотворный». Так с чего же сектанты взяли, что этот саван принадлежит их вере? В чём же различие и распри между верованием сектой и простыми христианами? – Спросил наконец-то он, переварив всё услышанное ранее, в кабинете у шефа.
- Видите ли, молодой человек, для беспристрастного наблюдателя Туринская плащаница — это кусок древнего полотна, около четырёх метров в длину и метра в ширину. На ткани имеются два образа обнажённого мужского тела во весь рост, расположенные симметрично друг к другу, голова к голове. На одной половине плащаницы — образ мужчины со сложенными впереди руками, на другой половине — то же тело со спины. Изображение на плащанице монохромное, желтовато-коричневое, разной степени насыщенности. Специальные методы исследования показали, что изображение совершенно правильно передает особенности анатомии человеческого тела и не могло быть нарисовано художником. Кстати, учёные до сих пор не знают, каким образом изображение проявилось на ткани, современными технологиями воспроизвести подобное невозможно. – Профессор с какой-то загадочной улыбкой посмотрел при этом в окно авто. -На Плащанице имеются следы крови, сочившейся из многочисленных ран. – Учёный опять отвлёкся в окно, как-будто оттуда подчерпывал подсказки для повествования. - Следы крови на голове, возможно от шипов тернового венца. Следы от гвоздей в запястьях и в ступнях, вследствие распятия на кресте. Следы от ударов бичей на спине, груди и ногах, большое кровавое пятно от раны копьём в левом боку. – Продолжал перечислять, сокрушаясь, он. - Тот факт, что это действительно следы крови человека, подтверждён современными методами биохимии. Но, факт исторической правоты христиан, всем миром, был принят лишь на веру, по тексту в Библии. В ней сказано о плащанице, но не сказано о монетах на глазах, а раз не сказано, значит большинством людей, неважно католиками или православными, не принимается всерьёз. Не принимается и доктрина сектантов, которая ставит под сомнение правдивость самой Библии. Но, человек так устроен, что если ему дать попробовать, как говориться на зуб, он поверит и зачеркнёт все ранее известные ему знания. Пример тому апостол Фома, по прозвищу в дальнейшем народом «неверующий». Ведь знал Христа самолично, видел его чудеса, а не поверил своим братьям-христианам о воскрешении учителя на слово, пока не увидел сам. Так вот этот Фома, по мнению сектантов, есть образчик простого человека. Стоит ему, верующему, подсунуть вещественное доказательство, об обратном, да ещё опираясь на выводы учёных экспертов, всё мировоззрение у этого верующего перевернётся с головы на ноги. И будет новой истиной. И пойдёт этот новоиспечённый верующий за новой верой! Тем самым, прибавляясь к пастве новой церкви, а ересь сектантов, понесёт не только финансовые потоки, но и политические голоса, поддерживающие тех, кто стоит за этой ересью.
- Значит это не что иное, как политический бизнес-проэкт людей, желающих получить прибыль от общества. – Заключил, интересуясь, Василий.
- Скорее всего, да! – Это очередной проект, по захвату умов населения земли. Управление, на основании религиозной подоплёки. А религиозное управление, сулит не просто прибыли в бизнесе, а сверхприбыли, так же как в нефтяных и газовых отраслях. Религиозный фанатик сделает всё для своих пастырей-учителей! Убьёт, ограбит, изнасилует и подорвётся на мине. Всё! Даже страшно подумать, на что они способны в своих верованиях! Лишь бы их убедить. Для этого и нужны народу доказательства правоты. Имеется в виду и монеты библейских времён и плащаница, и многое другое, что будет способствовать управлению массами людей. Судите сами, господин полицейский, докажут существование монет на глазах того, кто отпечатался на плащанице, автоматически докажут недоговорённость истории в Библии. А недоговорённость у верующих приравнивается к греху. К вранью. Представляете, какой фурор на планете, что Библия лжёт! – Раскрыв глаза Василия на очевидное и грустно представляя это, осведомил профессор.
Весь оставшийся путь Васю разрывало на части от услышанной информации! Он и представить себе не мог, что будет участвовать в исторически важном для христианства событии! Не мог представить масштабность всего произошедшего и его шеф Алекс. Не мог. Но, интуитивно предполагал, что «вляпался», во что-то очень серьёзное и страшное! Ведь интуиция была его коньком. И не сломает ли шею его «конь» в борьбе с религиозной международной мафией, питающейся непосредственно деньгами религиозной апокрифической организации, он знать никак не мог.
- Выходите, молодой человек. – Обратился седой учёный к Васе, когда скрип тормозов у парадного подъезда, где жил Рабинович, дал знать владельцу о необходимости замены тормозных колодок. – Извольте, милостивый государь, у меня отобедать. – Учтиво пригласил он.
Будучи человеком удручённым богатым жизненным опытом, ему ничего не стоило заметить, как отреагировал Вася на слово обед. Да и живот предал его, издавая клокочущие звуки, нутро выдало истинное состояние вещей, а именно, что Вася голодный. Вообще-то, внимательность и прозорливость профессора, сразу обратили на себя внимание полицейских, когда они, на тот момент, находились в кабинете начальника криминального управления. Это, позволило Рабиновичу молниеносно завоевать авторитет и уважение, а уж угадывание мыслей Алекса по поводу религиозных дум, только закрепили эти чувства. Больше всех конечно в профессора влюбился Вася. Так как, он был очень любознательным юношей, много читал и интересовался историей. Что собственно вызвало у молодого полицейского огромное желание почерпнуть из профессорской головы, что-то новое и неизведанное ранее Василием. Он с радостью согласился быть помощником у Рабиновича на время расследования. Получить такого консультанта профессорского уровня, было великим счастьем для следственной группы в целом, и в частности для Куликова.
Выйдя из машины, профессор прогнул спину, массируя руками больную поясницу, посмотрел на окно четвёртого этажа, где увидел премиленькое, но очень расстроенное лицо своей седовласой, как и он супруги. Она качала головой, при виде вышедшего из незнакомой машины, мужа и была очень недовольна его непонятным отсутствием, особенно в воскресение. За всё время следования машины Куликова к профессорскому дому, на сотовый телефон старика поступали звонки, на которые он отвечал:
«Да, дорогая!», «Скоро буду, дорогая!», «Всё хорошо, дорогая!»
Что свидетельствовало о том, что за него очень волнуется жена. Нагибаясь опять в салон машины за шляпой, которую по старческой рассеянности он оставил на заднем сиденье, старик обратился ещё раз к Куликову тоном, не терпящим отказа:
- Вам ваш шеф приказал помогать мне во всём, на протяжении всего моего участия в расследовании преступления, не так ли?
- Да-а-а. – Непонимающе, к чему ведёт Рабинович, промямлил Вася.
- Так вот приглашение со мной отобедать, молодой человек, расцениваете как служебное задание! Поэтому, закрывайте машину, и милости прошу со мной, в мои скромные апартаменты. Давайте побыстрей, Василий, у нас очень ещё много с вами дел! – Улыбаясь, сказал профессор.
Пропустив вперёд, приглашённого на обед полицейского, Рабинович смешно и как-то по-старчески засеменил следом, успевая при этом, добрым кивком головы и милой улыбкой, здороваться с выходящими на встречу соседями. Судя по встречным улыбкам соседей, его здесь все уважали и рады всегда были видеть. Бессменные атрибуты: усищи и шляпа, очень помогали походить на старика-хотабыча. Очень милого и заботливого. Он не был похож на строгого профессора университета, который способен завалить экзамены у бедного студента. Судя по его виду, было всё наоборот – хитрые студенты пользовались добротой старика и корыстно её использовали. Во всяком случае, так казалось сейчас Василию, который поставив машину у самого подъезда на сигналку, направился с радостью к лифту. Перспектива быть накормленным, придавала молодцу необычайный прилив сил. Он почти, что «летел на крыльях счастья» к старику в гости. Конечно, эти перемены настроения у Василия, не мог не заметить Рабинович, он тихо отметил это обстоятельство своей фирменной улыбочкой в усы и неподдельным радостным блеском глаз. Как успел заметить молодой человек, глаза старика совсем не шли его степенным сединам. Они были у него чрезмерно живыми и радостными. Его глаза, несмотря на степенный возраст, выдавали в старце юношеский задор.
О-го-го! – Кричали молчаливо они, - Мы ещё повоюем, хозяин!
На, что хозяин лишь прищуривал их с сарказмом и смотрел на мир через свою призму понимания действительности.
Сняв обувь в коридоре, Вася ощутил некую неловкость от пристального взгляда его супруги. Она с великим укором смотрела, не стесняясь то на мужа, то на молодого человека, которого она раньше в окружении профессора не наблюдала. Для её супруга было свойственно приводить домой своих голодных студентов, чтобы покормить. Порою, он вытаскивал из холодильника последнее и отдавал гостям. Которым, его жена была не всегда рада и частенько ворчала на чрезмерную расточительность и доброту. На, что профессор, оправдываясь, говорил:
- Ринночка, дорогая! Бедным, истинным талантам, надо непременно помогать, ведь им бывает очень трудно жить! А бездарность сама пробьёт себе дорогу с помощью денег мамаш и папаш!
Вот и сейчас Ринна Всеволовна Рабинович, посчитала Василия студентом мужа, и не больно желала видеть в этот воскресный день. Этот день она хотела провести с мужем без постороннего присутствия, за обеденным столом, полного кулинарными изысками и предаваясь воспоминаниям юности. Что, доказывало лишний раз, неподдельную к нему любовь. Увидев грозную седую старушку, не гостеприимного вида, Василий как-то перехотел есть. Он попятился, вместе со своим аппетитом к выходу, но уперевшись в расстёгивающего сандалии учёного невольно остановился. Профессор, поняв неловкие телодвижения молодого человека, поспешил успокоить супругу и побыстрее всё объяснить:
- Риннуся, этот молодой человек не студент. Он из полиции и будет находиться со мной по служебной необходимости. – Как-то неудачно, начал объяснять присутствие Васи профессор. Он не знал, можно ли было говорить с женой об убийствах и маньяках, и является ли эта информация государственной тайной.
- Я так и думала, Геша, что своим инакомыслием ты когда-нибудь попадёшь в скверную историю! – Говоря эти слова, Ринна Всеволодовна побледнела и, прислонившись к стене коридора, стала стекать, как кисель на пол.
И если бы её не поддержал Василий, она обязательно упала бы в обморок от волнения за мужа.
- Ринночка, солнышко, всё хорошо! Я не арестован! Меня просто пригласили в полицию быть консультантом при расследовании особо опасного преступления! – Поспешил успокоить, теряющую сознание супругу, профессор.
Он подставил ей, рядом стоящий стул и женщина обмякнув, буквально повалилась на него.
- Где у вас сердечные капли или валидол?! – Быстро поинтересовался Куликов, тормоша оторопевшего от случившегося учёного.
- На кухне, в буфете на верхней полочке. – Ответил невнятно старик, явно не ожидая такого исхода дела от супруги. – Ринночка, голубушка, успокойся! Всё хорошо со мной! – Бормотал, не переставая, профессор.
Он и сам-то побледнел в солидарность с супругой. Его тело стало ватным от испуга за жену, ноги и руки не слушались. Плечом он привалился к стене и еле-еле стоял с согнутыми коленями. Один Василий не растерялся. Он нашёл валидол в кухонной аптечке стариков и сунул им обоим в рот по таблетке. Опять кинулся на кухню, чтобы разлить по чашкам ещё и корвалолу.
-Успокойтесь, уважаемые! Всё хорошо! Ринна Всеволодовна, я действительно направлен в помощь к Генриху Олеговичу для собирания информации, которая очень поможет при раскрытии опасного преступления. Эту информацию, нам в управлении полиции, ну никак не собрать без него. – Начал популярно объяснять полицейский, пришедшей в себя от шока, женщине.
- Ох! Геша! Это правда?! Ты ничего от меня не скрываешь?! – Допытывалась жена у профессора, всё ещё недоверительно поглядывая на Васю.
Прожитые годы в разлуке, когда профессор отбывал наказание в сталинских лагерях за инакомыслие, сделало своё чёрное дело с психикой Ринны Всеволовны. Она до сих пор, помнила приходы людей из органов и бесцеремонные, порою с оскорблениями в её сторону, обыски. Всё это было пережито четой Рабиновичей, и поэтому дало столь бурную реакцию женщины.
- Всё, что говорит тебе молодой человек сейчас истинная правда, солнышко! – Поспешил ещё раз утешить свою жену Рабинович.
- Ох! – Послышался облегчённый вздох женщины.
Примерно через полчаса, Василий уже сидел за столом профессорской квартиры и вкушал различные блюда мастерицы кулинарного дела Ринны Всеволовны, которая не знала, как загладить вину за столь суровый приём. Она бегала и хлопотала вокруг него. Предлагала кучу яств, которые, в это воскресенье наготовила для мужа с истинной любовью. Стол буквально ломился от угощений, о которых Василий даже и не слыхивал. Для него это был кокой-то праздник живота! Тут были и пирожки с груздями, и гречневые блины с луком, кулебяка с осетринкой и визигой, и калья с кусочками голубой икры, и маринованные огурчики, и «грешники» с конопляным маслом, с хрустящей корочкой, с тёплою пустотой внутри. Отдельно, жена Рабиновича, ещё подала жаренную гречневую кашу с луком и с квасом взапивку. А на десерт профессорской женой были поданы кутья с мармеладом, миндальное молоко с белым киселём. Кстати, был ещё киселёк и клюквенный с ванилью, и мочёные яблоки, и компот из чего – то очень вкусного, из чего Вася и не понял. Картофельные котлеты завитушками из сахарного мака, да ещё и розовые баранки, а также мороженая клюква с сахаром, заливные орехи, засахаренный миндаль, горох мочёный, бублики и сайки, изюм кувшинный, пастила рябиновая, постный сахар – лимонный, малиновый, с апельсинчиками внутри, халва произвели на полицейского неизгладимое впечатление. Было необыкновенно необычно, на этом, профессорском обеде!
- Ринна Всеволовна, истинный поклонник старорусской кухни. Она, будучи кандидатом философских наук, посвятила себя восстановлению утраченных нами старорусских рецептур. Искала и выписывала их всюду! Из архивов спецслужб и музеев, из частных семейных рецептурных сборников знакомых, ездила даже в Сибирь к староверам в поисках утраченных нами кулинарных яств. И то, что вы, молодой человек, сейчас имели удовольствие попробовать, являются по заключению старых христиан постными блюдами, т.е. едой используемой глубоко верующими людьми в дни постов. А сейчас по христианскому календарю, идёт Петровский пост. И мы имеем удовольствие поститься. – Сообщил, познавательно хваля и гордясь своей женой, профессор.
- Это было сказочно вкусно, Ринна Всеволовна! – Поблагодарил изумлённый Куликов. – Никогда бы не подумал, что обедая такой праздничной, на мой взгляд, кулинарией, принимаю участие в древнейшей христианской традиции! – Произнёс изумлённый Вася.
- Я думаю, что бы вам лучше понимать положение вещей связанных с христианскими реликвиями, мне нужно вкратце сообщить вам, Василий, и о Туринской плащанице?! Ведь так?! – Поинтересовался прозорливый учёный, предугадывая вопрос полицейского.
Так как, учёная логика профессора и краткое изучение типажа, к которому относился Куликов, позволило предугадать Рабиновичу о том, что дальше спросит его любопытный юноша. Тем более, что эти дальнейшие знания незамедлительно помогут сыщикам найти убийц детей.
- Прошу вас, Василий, для получения дальнейшей информации, расположиться у меня в кабинете. Там, нам ни кто не будет мешать. – Профессор указал на закрытую дверь своего кабинета, приглашая жестом руки войти парня внутрь.
Удобно расположившись в своём кожаном кресле, перед здоровенным письменным столом, и усадив гостя на стоящий рядом диван, из этой же кожи, что и профессорское кресло, Генрих Олегович начал своё виртуальное путешествие. Он, вместе с Васей, устремился в забытые времена истории возникновения перед верующим народом главного реликта христианства:
- Осенью 1978 года в итальянском городе Турине, - начал не спеша своё повествование, он, - в кафедральном соборе святого Джованни Баттиста была выставлена на всеобщее обозрение реликвия, известная во всём мире, как Туринская плащаница. Выставка, была приурочена к 400-летию её появления в Турине. – В глазах старого рассказчика загорелся какой-то волшебно-тёплый огонёк, который неимоверно притягивал к себе Василия, словно пламя и тепло камина, уставшего с дороги путника, чтобы отдохнуть и погреться. - Три с половиной миллиона паломников со всех концов света, днём и ночью, стояли в очереди, в надежде хотя бы издали взглянуть на святыню… - Рабинович ловко забил табаком очень изящную курительную трубку.
Тоже, кстати, подарок коллег и, достав спичку из сувенирной коробочки, стоявшей на его письменном столе, чиркнул. Он поднёс огонёк к раструбу набитому ароматным табаком, раскурил, и затем продолжил:
-… которую, папа Павел VI назвал самой важной реликвией в истории христианства! – Многозначительно и с интонацией, подчеркнул старикан.
Дым стал элегантно рассеиваться по всему кабинету. Его сизый бархат, как со вкусом подобранная декорация, создавала эффект таинственности. Что собственно, было, кстати, для рассказа учёного.
- Эта выставка была третьей за последние сто лет. - Продолжал Рабинович.
Он, затянувшись поглубже, долго не выпускал дым на свободу: размышляя и что-то домысливая в этот момент.
- Споры, о её подлинности или подложности, периодически разгорались на протяжении всех шести веков. Разумеется, «за» плащаницу, то есть за её подлинность, выступали клерикалы и верующие, мотивируя в основном понятием «чуда» и не интересуясь какой-либо аргументацией «против». В лагере же противников плащаницы находилась наиболее свободомыслящая часть общества, справедливо полагавшая, что большинство реликвий всех религий мира—подделки и фальшивки. С ними, конечно же, за одно, были и сектанты, утверждающие, что в неё, был завёрнут их «христос» - Ориген. Впервые об этом заявил некий Кондратий Селиванов – создатель и первый руководитель скопческого движения в Российской империи. И, что эта реликвия принадлежит непосредственно им.
- Как так?! – Прервав рассказ старика, возмутился Куликов.
На что невозмутимый профессор продолжил:
- Видите ли, молодой человек, после принятия Русью христианства, в толще народной жизни ещё долго сохранялись остатки язычества. Отчасти оно переродилось в безобидные деревенские обряды – люди колядовали перед Рождеством, по весне водили хороводы. Но, жили и древние учения, которые время от времени проявлялись в виде разношёрстных, экзотических и нередко изуверских сект. В политике сектанты, как правило, поддерживали антигосударственные, разрушительные силы. Многие историки склонны полагать, что события конца 1920-х — начала 1930-х годов и есть настоящая революция. В это время большевиками были уничтожены многие старые формы жизни, особенно такие, которые имели опыт автономной внегосударственной жизни. И если, более крупным образованиям, таким как традиционные религии, удалось устоять, то большинство дореволюционных, на сегодняшний день кажущихся нам дикими, не были способны выживать. Но, не эта секта! – При этих словах старик многозначительно поднял указательный палец, особо привлекая внимание «студента» Куликова. - Её поддержали западные религиозные фанатики, развили, обеспечили деньгами, имуществом и недвижимостью. Она впитала в себя всё радикальное и дикое. Всё! Кровь! Страх! Насилие! Унижение! Все из ряда вон выходящие религии, так называемых, христитиан запада и востока! Субкультура этой секты во многом наследует идеалы скопцов, её самая суть — движение острого лезвия. Да и символ у сектантов почти такой же, как и у христиан-скопцов, — крест… - Встав с кресла, хозяин кабинета потянулся на верхнюю полку за толстенной книгой в красивом кожаном переплёте.
Раскрыв где-то, примерно на середине, стал цитировать её содержание Василию:
- Стоглавый Собор в 1550 году писал: «По погостам и сёлам ходят ложные пророки, мужики и жонки, девки и старые бабы, наги и босы и волосы, отрастив и распустя, трясутся и убиваются». Возникнув во второй половине XVIII века, как ответвление хлыстовства и скопцов, секта, «завоевала репутацию одной из самых вредоносных аномалий в мире». Западные фанатики лишь подтолкнули её развитие. Она появилась в Центральной России, и её основными последователями стали русские крепостные крестьяне, а затем и чиновники с помещиками. Уже в начале XX века, в канун Русской революции и коммунистического эксперимента, сектанты были излюбленным примером в разговорах интеллигенции о предрасположенности русских людей к радикальным переменам мира и себя. У этой точки зрения были оппоненты и они предсказывали, что когда эта предрасположенность выйдет из берегов, вся высокая дворянская культура окажется лишь тонкой плёнкой над пропастью невежества и традиционного сознания, куда провалятся все идеалы интеллигенции. Россия после церковного Раскола середины XVII века пребывала в глубоком религиозном кризисе. Огнём и мечом государство доказывало людям, что они и десятки поколений их предков верили неправильно, а значит, отправлялись прямиком в ад. Это не только не способствовало благочестию, но и, наоборот, посеяло сомнения в истинности православной церкви. Началось мучительное богоискательство. Мучительным оно было в прямом смысле — уже в начале XVIII века при Петре I, так как русскому человеку разрешено было молиться только святым, имеющим государственный сертификат, иначе следовала в лучшем случае порка плетью. – На минуту профессор оторвался от книги и задумался.
Глубоко так задумался, можно было даже сказать, что с болью в сердце. Ему было до глубины души, понятно: в каких смутах выживала истинная вера в России.
- Одним из итогов народного богоискательства стал выход на арену русской истории секты хлыстов. – Продолжил учёный светило. - До поры до времени подобные явления прятались отдельными очагами в глубинке. Начавший внедрять европейские моды, нравы, западное просвещение царь Фёдор Алексеевич, его сестра Софья и брат Пётр I, сделали своё дело. Так сказать внесли свою лепту в жизнь будущей секты. Нарушилось единство народа, знать оторвалась от простолюдинов, разъезжала по столицам и заграницам, а в умах шёл разброд. По деревням бродили разные странные «старцы» и «старицы», и наряду с раскольниками стали распространяться секты хлыстов и скопцов. Сами они называли себя «христовщиной», но в широкий обиход вошло именно название, данное им по якобы имевшему место в их среде обряду — ритуальному избиению себя и друг друга кнутами. – Лицо профессора скорчилось в гримасу презрения. - Как сейчас считается, секта возникла в Центральной России в среде крестьян и мещан. К началу XX века, несмотря на все попытки уничтожить секту, власти были вынуждены признать её силу. Может быть, её последователей было и не так много, как старообрядцев (десять миллионов старообрядцев в Российской империи против шести тысяч скопцов в его центре — Орловской, Тамбовской и Курской губерниях), но они проявляли большую «живучесть» и самоорганизацию. Очевидно, что принадлежность к скопчеству не была наследуемой. Чаще всего скопцами становились из-за проповеди и сильных примеров веры — далеко не каждый, хоть чуть сомневающийся в существовании бога, пойдёт на такое «крещение». Они фактически являлись служителями малоазиатской богини Кибелы, фанатики посвящали себя богине, жертвуя ей мужское достоинство. Другим богиням, олицетворявшим девственную природу, служили безгрудые жрицы, скреплявшие таким образом обет безбрачия, они были пределом совершенства для женщин секты. Секта со своим радикальным желанием земного преобразования человека, нестяжательством и полным социальным равенством вдохновляла русскую интеллигенцию на революцию. Поэтому в первые годы после прихода к власти большевиков секта, уже в открытую, вела хозяйство коммунами и вербовала новых членов. С начала 1920-х годов секта активно участвовала в реализации «Новой экономической политики». Правда после 1927 года Иосиф Сталин взял курс на сворачивание НЭПа в пользу форсированной коллективизации и индустриализации. Секта, как и другие формы автономной жизни, были, по мнению коммунистов, обречены. В 1929 году по РСФСР даже пронеслась серия процессов над скопцами. Большинство из них исчезли на гулаговских пересылках, лесоповалах и рудниках. По докладу в политбюро коммунистической партии, секта вымерла в 1950-х годах. Но это было только по докладу….!
Профессор опять затянулся из трубки, поддерживая её сизым покрывалом атмосферу таинственности. Его фирменная улыбка в усы, заставила полицейского сильно задуматься и глубже улететь своим восприятием, в непонятные до сих пор слои истории.
– Кстати! – Вдруг вспомнил учёный. - Именно эти сектанты под глазницы мёртвым ложили особые древние монеты, точь в точь как в обрядах древних греков и труп отправлялся по, близ лежащей, реке, в последний путь. – Он записал что-то к себе в ежедневник и продолжил:
- Всё переплелось и жесточайшим образом модернизировалось у этих «детей божьих»! Тут и древнее язычество и традиции древней Европы! Все, сюда влились, самым невероятным и причудливым букетом! И «христовцы», и «скопцы», и «богомилы», и «монтане», и «контовщики», и «молельщики», и «купидоны», и «вертуны», и «прыгуны», и «телеши», и «ляды», и «дырники», и «наполеоновы дети», и «духоборцы», и «иконоборцы» и т.д. И тут уж остаётся только подивиться, из каких стран и эпох всё это понабралось в Россию! – Учёный улыбнулся и его взгляд наполнился иронией.
Он посмотрел в потолок, будто и там у него были его записи и подсказки.
- Скажем, «монтане» – раннехристианская ересь, осуждённая ещё во II веке. Она проповедовала некий третий «завет святого духа», полное безбрачие, отрицала покаяние, а путь к «спасению» видела через самоистязание и добровольное мученичество, то есть через садомазохизм. «Иконоборцы» – византийская ересь VIII–IX веков, «богомилы» – ересь X–XI веков. «Телеши» продолжали установки «адамитов» - чешской секты XV века, обходились на молениях без какой-либо одежды. «Прыгуны» были близки «гюпферам», голландской секте XVI века. Уральские «дырники» объединили христианство с митраизмом древних гуннов, тюрков, монголов, отождествлявших Бога с культом неба-Тенгри, молились под открытым небом или «дырой» – окном или отверстием в стене. Кстати, и эти обряды пришли из глубин веков, из языческих культов «великих матерей».
Рабинович замолчал и тишина, повисшая в эти мгновения в его кабинете, напоминала некий вакуум, разбавленный табачным дымом и той исторической эпохой, где порядок вовсе не имел места быть.
- А в России, невзирая на омерзительные ритуалы, секта стала самой могущественной. Причина была чисто материальной. Начиная с царских времён, «скопцы» подмяли под себя меняльный (ростовщический) бизнес. Изощрённый ум и жадность евнухов помогали наживать капиталы, а наследников заведомо не было, деньги всех «посвящённых» оставались у старейшин секты. Богатства собирались колоссальные! Например, при аресте скопца Плотицына было изъято наличными более 18 миллионов тогдашних рублей!
- Ничего себе деньжищи!!! – Не выдержал от услышанного Куликов.
В пересчёте, по нынешнему курсу, он считался бы сейчас мультимиллиардером. – Улыбаясь, проинформировал старик и продолжил:
- Именно это обстоятельство обеспечивало успехи скопцов. За согласие «посвятиться» они выкупали на волю крепостных, предлагали желающим ссуды для открытия своего дела. Окручивали должников, угрожая по суду отправить их в тюрьму. У скопцов действовала собственная разведка. Выискивала разорившихся хозяев, промотавшихся игроков или людей, мечтающих о дорогом приобретении. Через подставных лиц им выделяли нужные суммы и, вроде бы, «забывали», пока не нарастут проценты. Сократить долг можно было по определённой таксе – это «посвятиться» самому, уговорить родных, знакомых. В политике сектанты традиционно поддерживали антигосударственные, разрушительные силы. В частности, хлысты провозгласили очередным «христом» Пугачёва. Скопцы тоже признали за ним столь высокий ранг, хотя взаимопонимания не достигли. – Старик усмехнулся себе в усы и продолжил. - Емельян Иванович выслушал делегатов, но остался при своём мнении о плотских радостях. А всех попадавшихся скопцов, начиная с самих делегатов, приказал вешать. Зато с властями и по сей день, сектанты умели находить общий язык. Деньги помогали подмазывать администрацию взятками. Кого-то из чиновников держали «на крючке» за долги, собирая о них компрометирующие сведения. Честных служак могли дискредитировать, купив обвинителей и лжесвидетелей. Поддерживались и прочные контакты с уголовным миром. Воры, как раз через менял-евнухов сбывали краденое, им предоставляли убежище, а за это они опекали сектантов, которым всё-таки случалось угодить за решётку.
Тишина в кабинете профессора была идеальной. Факты истории, как огромный водоворот втянули в самый центр и Василия и Рабиновича. Из неё просто невозможно было высвободиться. Каждая клетка, втянутых в историческое движение, сидящих людей, была пропитана религиозной интригой!
– Даже, Александр I, в угоду либеральным приближённым изменил политику. – Повествовал, словно студентам, преподаватель Рабинович, безусловно знающий свой предмет. - Объявлял амнистии, выпустил на свободу «политических», в том числе Радищева. Освободил и нашего «христа» Кондратия, с 1802 года он открыто жил и проповедовал в столице. Да и питерские финансовые воротилы Ненастьев, Костров, Солодовников не скрывали своей принадлежности к секте. Молва о «пророчествах великого и настоящего «христа» распространялась в «высшем свете». Сам Александр I, при вступлении в антинаполеоновскую коалицию, не побрезговал посетить его, и получить предсказания о будущем. «Христос «Кондратий» убеждал его не воевать с Бонапартом. Когда война на начальном этапе обернулась поражением, и «пророчество» сбылось, авторитет его подскочил ещё выше. – Старик опять задымил трубкой, глубоко втягивая в себя никотиновый дурман. - В тяжёлом 1812 году люди потянулись к нему, чтобы узнать о собственном будущем, судьбах близких, получить советы. Тянулись в горе родственники погибших, получая в откровениях утешение и поддержку. В их ряды, тогда «посвятился» и камергер двора - Елянский. В 1814 году через Елянского царю был представлен проект «церкви таинственной». Предлагалось учредить в России «божественную канцелярию» и установить «феократический образ правления», при котором эти «истинные верующие» фактически становятся советниками всех отраслей управления. – В зрачках учёного в этот момент Василий прочитал неподдельный ужас. - Для этого их предстояло постригать в вновь испечённые «монахи» и рукополагать в « новое священство». Представляете, какой размах, Василий, предполагался у секты!? – Восхищённо обратился Рабинович к Куликову.
- Даже представить сейчас трудновато! – Отозвался благодарный слушатель, коим был сейчас Вася.
В их глазах, что у Рабиновича, что у Куликова, сейчас расширялись зрачки от представленного масштаба жизнедеятельности сектантов. И учёный продолжил далее:
- Так называемым «чистым иеромонахам» следовало проявлять заботу и опёку ко всем начальникам, в каждом полку и в каждом городе. «Иеромонах», занимаясь «из уст пророческих гласом небесным», должен был секретно совет подать во всех случаях, что господь возвестит о благополучии или о скорби. А командир оный, - на память цитировал учёный старикан, - должен иметь секретное повеление заниматься у «иеромонаха» полезным и благопристойным советом, не уповая на свой разум и знание. – У Рабиновича в эти минуты, сильно заколотилось сердце, от представленной самому себе размаха афёры сектантов. - Селиванов должен был стать советником при самом императоре и руководить всей сетью скопческих «пророков». Эти реформы требовалось хранить в глубочайшей тайне, чтобы «не пометать бисер», а в итоге Россия возвысится, «будет всех сильнейшею победительницею всего мира». – Просто восторгался аппетитом секты старый учёный. – В 1816 году миллионер, Солодовников, отгрохал для «христа Кондратия» настоящий дворец, «дом божий, горний Иерусалим». Со всеми удобствами! Там были и личные покои, и салоны для бесед, и разукрашенный зал для «радений», т.е. для их специфических молитв, и оборудованные помещения для ритуальных хирургических операций с новообращёнными.
Тишина в кабинете профессора была идеальной. История России и Библейская история, как огромный водоворот, засасывала в самый центр этих людей. Из неё просто невозможно было высвободиться. Каждая клетка, втянутых в историческое движение, сидящих в кабинете, была пропитана религиозной интригой!
- В эти в значительной степени, абстрактные споры, внёс новую струю XX век с его научными и техническими возможностями. Как ни странно, но появление более совершенных средств научного анализа не внесло полную ясность в казавшийся для скептиков очевидным вопрос о поддельности плащаницы, а делало его всё более и более спорным. Всё началось с первой фотографии плащаницы, сделанной в 1898 году, во время её очередной выставки. К изумлению фотографа, проявлявшего пластинку, расплывчатые пятна изображения на ткани получились на негативе гораздо более четкими и позволили выявить множество неразличимых простым глазом деталей. Более того, стало очевидным, что само изображение имеет характер негатива, иными словами, тёмными на нём являются те участки, которые на обычном изображении были бы светлыми, и наоборот. Поэтому на фотопластинке получилось именно позитивное изображение, обладавшее реалистическими чертами человеческого лица и тела, не воспринимавшимися столь ясно на подлиннике. Ряд новых фотографий был сделан в 1931 году. – Продолжал учёный. - Эти фотографии были более детальны, получены с помощью более совершенной техники, чем в 1898, и по ним были проведены повторные исследования. В целом подавляющее большинство патологоанатомов, исследовавших плащаницу, придерживаются мнения, что анатомически безупречное изображение позволяет считать его отпечатком, полученным с трупа, а не со статуи, и не рисунком.
Даже старинные напольные часы, стоявшие в углу кабинета, понимая всю значимость беседы мужчин, казалось, замедлили ход. И с великой неохотой пробили четыре часа дня:
«Бом! Бом! Бом! Бом!»
Потом на секунду затихли, как бы извиняясь за свою бестактность, и позволили Рабиновичу дальше вести свой интереснейший рассказ.
- В 1978—1981 годах, право на повторное исследование плащаницы с разрешения её юридического владельца — главы Савойского дома, бывшего короля Италии Умберто II, жившего в изгнании в Португалии (несколько лет назад он умер, завещав плащаницу Ватикану), было предоставлено группе учёных, известной под названием СТУРП. В неё вошло около 30 учёных и техников, использовавших новейшую электронную аппаратуру, в том числе и ваш покорный слуга. – С гордостью сообщил старик полицейскому.
На что Куликов, только и смог, что открыть рот от изумления.
- Вот это, да! – Произнёс Василий.
Вообще, от потока нахлынувшей информации, он буквально лишился дара речи. Молодой человек только и мог сейчас, что извергать из себя коротенькие междометия и предлоги!
- Можно выделить следующие данные, объективная оценка которых играет решающую роль в вопросе о подлинности или поддельности плащаницы. – Продолжил невозмутимый профессор.
Он, буквально изливал из себя, накопленные годами учёности, знания. Дым от трубки в кабинете уже не просто драпировал профессорскую историю, он отделял рассказчика целой стеной загадочности. Его почти уже не было видно Василию.
- Один из самых острых вопросов, вокруг которого сталкиваются мнения, как защитников, так и противников подлинности плащаницы,— это определение следов крови и краски в отпечатке образа. – Учёный встал, и, боясь недовольства со стороны супруги от дымовой завесы, открыл настежь пластиковое окно кабинета.
Свежий воздух, долгожданным потоком, хлынул в лёгкие полицейского. Ещё немного и Куликов упал бы в обморок, так как был человеком не курящим. А Рабинович, увлечённый страстями вокруг плащаницы не обращая никакого внимания на молодого бледного человека, спешил продолжать и продолжать своё повествование.
Но, «Тик-так!» Это огромные мерилы времени напоминали присутствующим, в уютно обставленном кабинете, что скоро уже воскресный вечер. «Тик-так!» Что скоро и профессор и Василий, также как и плащаница, уйдут в историю. И только они сами, своими поступками и деяниями, определят себе людскую память. Та память будет или не долгой, или вековой?! Всё только в их руках! Но, не обращая на часы, профессор продолжал:
– Тело человека на плащанице полностью обнажено. – Он выдержал многозначительную паузу, будто готовился приступить сейчас к самому главному, в своём длительном повествовании. - Это идёт вразрез со средневековыми представлениями о приличиях, в соответствии с которыми распятый Иисус Христос всегда изображался в одежде: сначала в хитоне, а впоследствии — в набедренной повязке. Это был один из аргументов сектантов «против» плащаницы, — т.е. неточное соответствие реконструируемых по ней деталей обряда погребения, погребальному ритуалу евреев начала нашей эры.
Большой интерес, особенно у сектантов, вызвали проявившиеся при микрофотографировании в поляризованном свете и при компьютерном сканировании, изображения отпечатков монет на глазах человека с плащаницы. Хоть, археологически и было подтверждено, что евреи в начале нашей эры, тоже, иногда клали монеты на глаза погребённого. Но, дело не только в том!
Его пылкий доклад прервала вошедшая жена. Она заботливо принесла мужчинам чай с мятой, который своим ароматом перебил запах оставшегося профессорского табачного дыма. Чай красно-коричневым изумрудом притягивал, жаждущий влаги организм, Василия. Серебряные подстаканники несли на себе старинное изображение царского герба России. А изящные ложечки, торжественно бренча драгоценным металлом, провозглашали перерыв беседы, столь необходимый, по мнению Ринны Всеволовны обеим сторонам.
- Геша, ты совсем не бережёшь себя! – Возмущалась старушка. – Тебе нельзя курить, а ты куришь! Да ещё, как заправский сапожник! – Смешно продолжала причитать она.
Чай был выпит, малиновое варенье на кружевных розеточках жадно поглощено, особенно Куликовым. Рассказ о глубинах истории вновь продолжен:
- Как же все-таки получилось изображение? – Размышлял профессор, ловя послевкусие чайного аромата, столь заботливо и вовремя предоставленного Ринной Всеволовной.
Старик вновь закурил трубку, попыхивая в этот раз дымом, как паровоз, и не задерживая его. Обдумав мысль, он впервые, посмотрел в упор на заворожённого рассказом Василия. Тот, старался не шевелиться. Что не шевелиться! Он старался не дышать! Это сильно подзадорило учёного продолжить:
- Короче говоря, для того чтобы раскрыть загадку плащаницы, необходимы более тщательные её исследования. Та информация, которой наука располагает на сегодняшний день, оставляет слишком много места для спорных и произвольных суждений. - Рабинович прервав свой экскурс для Василия в запутанных лабиринтах истории, потёр круговыми движениями виски, как бы выуживая из головы сведения, о которых он позабыл.
Маятник часов за стеклом футляра, вдруг предательски и неожиданно дернулся, уступив свою сцену для исполнения, приятному звону, известившему находящимся в кабинете, что уже пять вечера.
- Практически этим исчерпываются все очень туманные предположения об истории плащаницы до середины XIV века. Но, отсутствие достоверных сведений в течение первого тысячелетия нашей эры вовсе не означает, что она в это время ещё не существовала. – С несколько усталым видом старик поднялся опять с кресла и потянулся.
Он, как будто сбросил камень с души, рассказав полицейскому обо всём. Словно груз его знаний, так давил на голову светилы науки, что высказав всё молодому человеку, он полностью разгрузился. Как колдун, который передав чёрный груз злобы своему приемнику, становиться свободный от плена чар. Так и наш седовласый знаток истины сейчас выглядел каким-то обновлённым. Рабинович заметил на себе взгляд Василия и точно определил ход его мысли. Он, со своей тайной улыбкой пояснил:
- Я давно ни с кем не делился, так откровенно этой темой! – Пояснил он полицейскому, когда тот очарованный даром учёного читать мысли собеседников, в изумлении оторопел. – Для меня эта тема так актуальна! – Возбуждённо произнёс профессор.
И, довольный, всем происходящим, далее продолжил:
- В идущей во всём мире дискуссии о плащанице: о её подлинности или поддельности, и о возможном пути возникновения, высказывалось, но не получило особого признания, предположение о том, что человек, чьи черты отпечатались на плащанице, мог быть не евангельским Иисусом Христом, а так называемым «маленьким Христом». То есть членом или лидером раннехристианской религиозной секты, из фанатизма или стремления к мученичеству, предложившим распять себя в точном соответствии с указаниями Евангелия от Иоанна. В принципе, в таком предположении, нет ничего невозможного, так как жития святых этой эпохи изобилуют описаниями чудовищных самоистязаний, а в отдельных местах могли даже произвести и некоторую подкраску для большей четкости изображения. Это, разумеется, всего лишь одна в ряду имеющихся гипотез о возможном происхождении загадочной Туринской плащаницы, у каждой из которых есть свои приверженцы. Но хотя, ни одна из них, пока не получила в данное время всеобщего признания и неопровержимого подтверждения. Старик опять в свойственной ему манере улыбаться в усы, на минуточку задумался.
- Есть и ещё не испробованные, но способные дать важную информацию о плащанице методы, такие, как, например, микрофотографирование нитки за ниткой. И среди них, пожалуй, самый важный с точки зрения определения возраста ткани — радиоуглеродная датировка. Которая, хотя и не единственный, но самый надёжный из известных ныне методов и может дать достаточно достоверное определение абсолютного возраста ткани. Но, церковь не даёт своего согласия на такой анализ. В заключение, остаётся отметить, что даже если дальнейшие исследования отнесут время изготовления ткани к началу нашей эры и подтвердится гипотеза о формировании отпечатка естественным образом, то в результате контакта ткани с мёртвым телом, плащаница останется лишь свидетельством совершённой в римские времена казни человека распятием. Ещё раз подчеркнём, что изображение на плащанице — это не отпечаток богочеловека, не свидетельство его чудесного воскресения и не чудо само по себе, а результат вполне материальных физико-химических процессов. И Туринская плащаница, если будет доказана её подлинность, займёт своё место в ряду других историко-археологических памятников определенной эпохи, как это случилось с кумранскими рукописями, рассказавшими исследователям много нового о времени формирования христианской религии. Говоря о подлинности Туринской плащаницы, сторонники имеют в виду признание того факта, что в неё некогда, возможно в I веке, был завёрнут мужчина, казнённый и погребённый в соответствии с обычаями того времени, что она не искусная подделка, что это отпечаток тела, а не творение художника. Что же касается того, можно или нет считать отпечатавшегося человека Иисусом, это уже вопрос не науки, а веры, выходящий за рамки решаемой средствами науки проблемы подлинности плащаницы. – Закончил свою наиинтереснейшую лекцию профессор Рабинович.
За всё время повествования профессором о Туринской плащанице Василия было не узнать! Он понимал, что такое счастье познания, ему больше не представится и поэтому слушал, широко открыв рот, и был благодарен Алексу за предоставленное знакомство с Рабиновичем.

Глава шестая.
Древнее сообщество.

« Как здесь давно покрыто мраком,
Всё, что касается небес.
Накрылась ложь красивым фраком,
Святым в притворстве ходит бес!»

Грязный потолок с разводами от горячей воды, напоминал о давно минувшей аварии с отоплением, на расположенном выше этаже городской больницы. Эти разводы в воображении Макса, рождали сцены из каких-то наидревнейших историй, связанных с чудовищами и рыцарями-силачами, о которых он имел теперь представление, так как совсем недавно, самой любимой его книжкой стала «Мифы древней Греции». Он с «огромным аппетитом» прочёл это произведение! Читая его с утра до вечера, мальчишка отказался даже пойти погулять с друзьями, на что Алекс и Ив сильно обиделись. Они не разделили его интереса связанные с древнегреческими событиями.
- Это всё сказки и неправда! – Разглагольствовал Алекс, когда Макс с широко открытыми глазами, пересказывал содержание книжки друзьям.
- Да конечно, чепуха! А мы, тебя на речку купаться звали! А ты, даже на балкон не вышел к нам! – Обидно констатировал факт «предательства» Макса Ив.
Им было тогда не понять, что творилось в голове у Максима. Он ведь всегда верил в существование всевозможных чудовищ на планете. И книжка, стала одним из железных подтверждений этой действительности, которая царила в головушке мальчугана…
Вот и сейчас, очнувшись в детском отделении старой городской больницы, Макс первым делом включил свою детскую фантазию, а уж потом реальную действительность, которая с ним произошла в подвалах старинного Кремля. Да в принципе и вспомнить то было нечего. Голова сильно шумела и как-то больно посвистывала изнутри, вызывая приступы тошноты. Когда он пытался вспомнить, о том, как сюда попал. Максик сильно щурился и напрягался. Но, всё было тщетно! Наркотик, принятый из кубка странной компании в чёрных капюшонах, сделал своё дело. Темень и какие-то крики - это всё что мог вспомнить парнишка по просьбе следователя, который первым посетил мальчугана, когда тот, только что очнулся. Кровь, которая, как оказалась, принадлежала не ему, была смыта заботливой нянечкой-санитаркой с тельца ребёнка, ещё накануне.
- Бедняжка! – Причитала медработник, отмывая от крови бессознательное тело Макса. – Что ему пришлось пережить?! – Причитала она, выполняя свои служебные обязанности ночной сиделки. – Столько крови! Столько крови!
- Ничего не помню! Ничего! – Силился собраться мыслями юноша. – Стоп! – Как гром среди ясного неба, пробило сознание Макса. – Я же сирота! Меня вроде бы, подменили в детском доме! Или не в детском?! Я, какой-то, избранный! – Приходило воспоминание у юнца, и это больно резало его маленькую детскую душонку.
Постепенно сознание, будто какими-то клочками серых облачков на мокром осеннем небе, стало возвращаться. И от этого ему становилось ещё больше не по себе. Это казалось каким-то страшным сном! Но больница, своим специфичным запахом в палатах и коридорах, своим непрестанным шумом изо всех помещений, говорила, что то, что было с Максом, было далеко не сном.
- Сирота! Сирота! Я, сирота! – Бешено колотилось в головушке у мальчонки. – Как же так?! – Всё задавал и задавал себе вопросы Макс. – Ничего не понимаю?!
Пару месяцев до происшествия, которое случилось с Максимом, на кухоньке, в небольшой квартирке Ива происходил неприятный разговор между его матерью и отцом. Чувствовалась гнетущая атмосфера, которая возникла при разговоре этих людей. В общем-то, такая атмосфера частенько наполняла этот дом. Ив всегда это чувствовал. Чувствовал и ненавидел за это своё жилище. Не было в нём радости и веселья. Не было уюта и человеческого счастья, какое обычно бывает в семьях, где любят друг друга. Мальчик всегда завидовал своим друзьям. Семьи Алекса и Макса, хоть и не были состоятельными, как семья Ива, зато в них мальчик заметно ощущал необъяснимое блаженство. Чувствовал и завидовал этому.
- Ты знаешь, батюшка, как важна эта миссия! Пусть нам помогут, солнце и луна, небо и звёзды, и матушка сыра земля, пески и реки, и звери и леса, и змеи и черви! – На повышенных тонах говорила мать Ивана, обращаясь к его отцу.
Сколько себя помнил Ив, мать всегда обращалась к мужу только так: «Батюшка». Ни по имени, ни как-то ласково, как все остальные любящие своего мужа жёны. Нет! Только «батюшка». И с детских лет заставляла и Ива, так называть своего отца. Иван никогда не видел, чтобы его родители обнимались и улыбались друг другу. Да и вместе их трудно было увидеть. Даже спали они на разных кроватях. Мать была вечно суровой и бормочущая себе под нос не то молитву, не то какое-то заклинание. Странная она была женщина! Ив не мог сказать определённо: любит ли он своих родителей?! Уважает ли он их?! Или просто терпит от своей безысходности. Но, если и любил, то только отца! Макс и Алекс всегда замечали в глазах Ива вечную грусть. Он не спешил никогда домой, никогда не звал их к себе в гости. Даже на дни рождения! Родители Макса, даже однажды справили его день рождения у себя. Они, почему-то жалели его и всячески сочувствовали, не поясняя свою жалость. Просто тихонечко помогали во всём и поддерживали его, как родного. Иногда Макс даже начинал ревновать своих родителей к нему. На что мама ласково улыбалась и гладила ничего не понимающего Максимку по головке.
- Не вредничай, мой малыш. Ване очень трудно живётся. – Поясняла мамочка своему мальчонке.
А Макс не мог тогда ничего понять. Он считал, что Ив живёт лучше его и Алекса. Родственники присылают новую одежду из-за границы. А, в общем-то, жизнь Ива для его друзей, была покрыта завесой тайны и сплошной секретностью. Макс подозревал, что его родители что-то знают о семье его друга, но скрывают и упорно молчат. Совсем недавно ребят повергло в шок новость, что дома у Ива нет ни радио, ни телевизора, ни телефона. Они, с широко выпученными глазами, вопросительно смотрели на него. На что Иван отвечал многосложно и уклончиво, стыдясь данного факта. Мол, матушка не разрешает. «Матушка» - именно так он всегда называл свою мать. Именно так требовала она, называть себя маленького Ивана. Когда она слышала, что друзья зовут её сына Ивом, сильно бесилась и кричала на него:
- Ты назван в честь великого Иоанна Грозного! Не позволяй этим прощелыгам называть себя столь унизительно и сокращённо! Ты создан из головы Адамовой! А они – из его колена!
Иван всегда обещал матушке поговорить с друзьями, но не делал этого. Он многое не делал, что требовали его родители. Где то в душе он понимал, что его семья не совсем обычная. Даже, очень необычная! Он не понимал, почему нет в их доме телика и музыкального проигрывателя, как у других семей. Этих «почему», в голове Ива скопилось неимоверное количество! Он задавал их родителям, но получал лишь приказ от матери замолчать и не совершать греха!
- Ты, Иоанн, во всём обязан слушать своих родителей и не прекословить им! Помни дьявол всегда рядом! От него воровство, блуд, пьянство! А Белый свет взялся от Бога! Солнце – от его лица! Луна – от груди! Зори – из очей! Ветры – от Духа Святого! А мир - создан от Адама! Камни - из его костей! Земля - из плоти его! Из Адама сотворены люди! Цари - из головы! А крестьяне - из колена! Вот, что тебе необходимо знать в первую очередь! – Кричала истерично на очередные вопросы его мать.
- Иоанн! Какое противное у меня имя! – Возмущался мальчик, надувшись, очередной раз на своих родичей. – Меня обязательно засмеют, если узнают! – Волновался паренёк.
Но его мать и слушать ничего не хотела. Она всегда требовала только одного – бояться Бога! Всегда были разговоры только о Боге! Да и всегда в доме говорила лишь мать. Отец постоянно отмалчивался. Ведь и была причина ему меньше разговаривать, так как голос у него был какой-то странный, писклявый. Иву он не нравился. Но, родителей не выбирают. - Их уважают и почитают – так говорила мама Ивана.
Он стеснялся где-то быть со своим батюшкой, так как видел вечные ухмылки прохожих. Это непроизвольная реакция на писк отца.
«Кастрат» - прозвали его здешние мужики.
Это напрягало мальчика и приводило к стыду за него. Лишь друзья оставались друзьями! Они не допускали до себя всякие слухи, связанные с родителями Ива. Постоянная молитва, если можно было так назвать родительское бормотание в тёмном углу квартиры, сборы у них, каких-то серых и безликих людей – это всё, о чём помнил Ив из своего детства. Конечно же, его тянуло на улицу больше, чем домой. Конечно же, поэтому самые лучшие моменты из детства – это его дружба с Максом и Алексом.
- Батюшка?! А, батюшка?! А царь Иоанн… Какой он был царь?! – Бывало, спрашивал Ив у своего отца, когда выдавалась счастливая минутка побыть дома мужской половине без матушки.
- « И позвонеся великий град Москва, и изыдоша на поле за посад встретити царя и великого князя… все множество бесчисленное народа московского…яко забыти в той час всем людем, на такие красоты на царские зрящим, и вся домовная попечения своя и недостаци… вси послы же и купцы тако же дивяхуся глаголюще, яко несть мы видали ни в коих же царствах, ни в своих, ни в дюжих… таковые красоты и силы и славы векликия!» - Начинал с превеликим удовольствием цитировать старославянские тексты из документов о старой Руси отец Ива, предаваясь воспоминаниям из студенческой жизни.
Историк по образованию, отец Ивана, был прекрасным рассказчиком и начитанным человеком. Он очень любил своего сына, но воздерживался в открытую, выражать свои чувства к ребёнку. Так как это не нравилось его супруге. Казалось, существовал какой-то негласный «заговор» между Ваней и его отцом, в котором они поклялись втайне от матери, поддерживать всячески друг друга и тайно проявлять свою ласку, на фоне её полнейшего деспотизма. Они любили эти тихие диалоги. Они всегда ждали эти минуты, чтобы остаться вдвоём и поговорить по душам.
- «Казанское взятие» наносило решительный удар по ханским захватническим вожделениям на юге нашей страны! – Сообщал с гордостью батюшка, слушающему с широко открытым от удивления ртом, сыну. – Монголо-татары предпринимали опустошительные походы и «налетали» на Русь внезапно, отдельными стаями в несколько сотен или тысяч человек…Пленники – главная добыча, которую они искали…Для этого они брали с собой ременные верёвки, чтобы связывать захваченных, и даже большие корзины, в которые сажали забранных детей. Пленники продавались в Турцию и другие страны… в 16 веке в городах по берегам морей Чёрного и Средиземного, можно было встретить немало рабынь, которые укачивали хозяйских ребят…русской колыбельной песнью. – Тихо рассказывал отец сыну, горячо прижав к себе. – Москва с ликованием встречала молодого царя Ивана во главе русского войска по возращении из Казани. Конечно, ещё много пришлось Руси претерпеть от ханов и после Казанской победы, но эта победа рождала уверенность в полном конечном торжестве над её злейшим врагом. – Прошептал батюшка писклявым голосом.
Но это ничего, к этому Ваня привык, лишь бы чувствовать любовь отца в такие минуты. Лишь бы матушка не пришла раньше. Ив притиснулся поближе к батюшке и обнял его.
«Почему матушка не разрешает нашей семье быть как все?! Улыбаться, обниматься, показывать свою любовь! Ведь так хорошо Ванечке, вот в такие минуты!» - Думал постоянно мальчишка и всё больше отдалялся из-за недопонимания от матери.
- А ещё, сынок, как-то германский император предложил Ивану Грозному королевский титул. Но Грозный гордо отказался:
«Мы божьей милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей…а поставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим». – Сообщил с величайшей гордостью за русское государство отец.
В эти минуты, казалось, что он вовсе и не сектант, а нормальный человек, знающий свою историю и историю своей земли. Но…
Это был вечер 1972 года, в одной из русских деревень средней полосы*. Темнота крайне важна, для собравшихся. Они должны скрываться от лишних глаз, потому, что их вера вне всякого закона. Сегодня в доме у одного из «братьев» случится великое таинство — несколько молодых пар встанут на путь очищения. Собравшиеся в помещении низкой, почти землянки, избы, тихо держат в руках чёрные свечи. Среди них были ещё не женатые и родители Макса. Они не то ли бормочат, не то ли поют, напоминая вой собак:
«Где мой рай прекрасный?! Пресветлый мой день! О, как я был счастлив, когда обитал я в нём! В союзе жил я с Богом! Бессмертен я был! Как родного сына, он меня любил!»
В руки берёт косу опытный мужчина, в чёрном капюшоне, подносит её к свечам, чтобы лезвие, как следует, накалилось. В той деревне он был известен как хороший оскопитель — кастрировал свиней и быков, чтобы они «не гулях ради мяса — ведь скопцы его совсем не едят. Все стоящие поют опять:
«…Не бойтесь Отца! Готовьтесь сами быть вместо Отца! Чрез плод древа райского, впали в тяжкий грех! Широкий путь смерти открылся сейчас!»
В центре комнаты стоят нагие молодые люди — парень и девушка. Это мать и отец Ива! К ним, крестясь, подходит старейший. Он берёт молодого человека за мошонку, перевязывает её у основания и быстрым умелым движением отрезает.
- «Христос воскресе!» — Восклицает оскопитель, держа яйца молодого человека в руках.
Тот, делая вид, что ему не больно, отвечает, почти крича:
«Воистину»!
Первый и главный шаг на пути настоящего спасения от смерти сделан. После этого рана прижигается и смазывается целебной мазью. Этот обряд называют «малой печатью». Есть ещё и «большая», или «царская», когда отрезают пенис. Наступает черёд девушки. Тем же лезвием под возгласы «Христос воскресе!» ей отрезают соски, клитор и половые губы. В иных случаях использовался и аналог «большой печати» для женщин — груди отрезались полностью. Этой же ночью было «очищение» и матери с отцом Ивана. Ванечке тогда был один годик. Самые старые члены общины будут потом рассказывать новым «брату» и «сестре», древние предания, учить правилам поведения, чтобы за ними ничего не заподозрили. Защита от окружающего мира необходима — секта ни до 1917 года, ни после не находилась в рамках закона.
«Смерть есть наказание за секс»! – Втемяшили тогда, в голову сначала матери, а затем и отцу Ива.
И вот уже обряд состоялся! С того момента родители мальчугана переступили порог очевидных глупостей. Эта глупость в виде жесткой секты полностью заполонила их сознание. Влетело чёрной гарью в самую душу, в самое сердце молодых людей и навечно поселилась там, сломав детство Вани.
В 1984 году, родители Ива взяли мальчика с собой. Миссия, о которой так возбуждённо говорила его матушка отцу, предполагала первую поездку сына на собрание и молитву – «радение», к которой Иоанна так долго готовили. Собрание секты было назначено на субботу на вечер, с выездом в ближайшую деревню. Именно там, уже несколько лет, в доме одного из членов, располагались и исполнялись «радения». Это своеобразная, на особый манер сектантов, «молитва». Вполне по-язычески! В чём мать родила! А главные ритуалы во многом повторяли древние мистерии Востока и Малой Азии. Например, тёмные магические таинства «матери богов» Кибелы, справлявшиеся когда-то на горе Ида. Сохранились даже традиции человеческих жертвоприношений, ритуального каннибализма: в незапамятные времена, так поступали с избранным, олицетворявшем божество, правда жертва у них теперь была не частой и совершенно «символичной». Это когда «крещённый» вдруг умирал от болевого шока или от кровопотери. К этому в секте относились спокойно и даже с радостью. Доводили своё чёрное дело до конца. Т.е. срезали все половые признаки и старейшина, отличавшийся не дюжей силой, вырывал у жертвы сердце. Которое, резалось ровно на столько кусочков, сколько присутствовало на сборище членов, и с диким блаженством съедалось. Тем самым, давая понять, что частичка умершего брата останется навсегда в них.
Вечер на собрании в секте, оставил на всю жизнь неизгладимо-гадкое впечатление на Ива. Ещё бы! Увидеть такое, в свои неполные 15 лет! Это было что-то! Изуродованные тела матери и отца! Нагие тела, остальных взрослых! Такие же, обезображенные, как и у родителей, собравшихся в этом старинном деревенском особняке! Мир словно перевернулся в глазах Ива. Он просто потух навсегда. Темнота, сопровождающаяся животными стонами, как-то затмила навсегда яркие детские краски ребёнка. Окружение, которое раньше радовало глазёнки Ванечки, будто враз посерело. Ничто больше его не радовало. Ничто больше не представляло для мальчугана интерес. Он будто бы потух, как яркая маленькая новогодняя цветная лампочка, вмиг перегорев и потеряв красоту в этом празднике жизни. Он замкнулся в себе и в своих мыслях. Был более не разговорчив с друзьями. Всё молчал и молчал, думая о чём-то, о сугубо своём и личном. Ни друзья, ни улица больше не смогли разбудить в нём того разговорчивого и вечно хохочущего пацана. Он, как будто отгородился стеной ото всех присутствующих в его жизни людей. С тех страшных и полных извращения пор, он овладел той страшной тайной, которая не позволила ему вернуться в беззаботное прежнее детство. Эти перемены дивили его друзей, пугали родителей Макса, но очень радовали его собственных родителей-фанатиков. Которые считали перемены сына вхождением «святого духа» в сердце сына. Они, с тех самых пор, уже постоянно брали ребёнка на свои молитвенные сборы и гордились столь быстрым его взрослением. Ив больше не задавал вопросов родителям. Он тупо присутствовал на собраниях сумасшедших сектантов и по настоянию родителей готовился стать «бессмертным» и бесполым существом.
Там, были разные люди. Инженера заводов со своими жёнами, продавцы и завмаги, учёные и художники…
- Нужно восстановить величие, которого достигала наша община в царские времена! – Говорил, бывало старейший, на особых заседаниях главенствующих.- Приобщайте больше людей из числа «бомонда»! – Требовал он от своих вербовщиков. – Втягивайте людишек из партаппарата! Нам нужны свои люди из руководства страны и городов! Собирайте на них «компру»! – Неистовал на собрании евнух. – Что там, кстати, с «крещением» Новиковых?! Всё готово?!
- Да «батюшка». Всё готово! В воскресное «радение» отец привезёт дочь на «крещение» в кремль. Гости приплывут на туристическом теплоходе. С ними и отец «Серафим» - креститель девчонки. Он лучший в Москве! Проведём церемонию, и глава горисполкома будет наш! А гостей, в целях конспирации, отправим потом поездом.
- Не откажется, в последний момент?! – Беспокоился «старейший».
- Ну, что вы «батюшка»! Как можно?! Столько нам он должен, столько «компромата» на нашего грешного Николая Ивановича! Если это всё попадёт его московскому руководству, то его точно расстреляют! – Ехидно констатировал факт «грешной» жизни, какой-то партийной «шишки», сектант-вербовщик.
- Эту девочку, Ларочку, после крещения привезёшь на излечение ко мне жилище. Она моя! – Приказал похотливо старый извращенец, при этом его глаза налились каким-то кровавым животным инстинктом, далеко не праведника.
Да и евнухом этот «старейший» почему-то не был. Многие из них считались «необходимыми» секте с половыми органами! Все сидящие на собрании старейшие улыбнулись, в преддверии поступления молоденькой новой женской плоти, которую обязательно со временем «попробуют» все такие же «святые».
- Хорошо бы заставить Новикова окрестить и его супругу - Эльвиру Андреевну! Аппетитная особа! Хочется и её «опробовать»! Да и молчать тогда будет вся семья наверняка! – Внёс «дельное» предложение до этого молчавший ещё один член собрания.
Он расположился в тени комнаты и до этого не выказывал интереса по существу разбираемых вопросов сектантами.
- «Окрестим», придёт время! Заставим Новикова! Никуда он от нас голубчик уже не денется! – Констатировал факт председательствующий на этом сборище «праведников».
- А пару девчонке подготовили при «святом крещении»? Кто её суженый то? – Поинтересовался ещё один из присутствовавших старейшин.
Постепенно оживлённость и интерес к теме брал верх над этим собранием. Все с нетерпением ждали этого «радения», который, сулил нового выгодного члена секты.
- Пора забирать у этих сбежавших «скотов» Максимку! Он будет парой Ларочки! – С откровенной злобой в сердце заявил самый старший.
- А как мы его заберём?! – Поинтересовался вербовщик и стал в нерешительности переминаться с ноги на ногу у порога.
Его положение в секте заставляло его стоять перед старейшими членами.
- Об этом позаботиться чета Божевых. Пора их тесно приобщать к нашим делам! Мне кажется, они полностью уже готовы! – Сообщил председатель. – Их сынок Иоанн дружит с Максимкой. Божевы уже не раз брали сына на «радения», поэтому ему не надо будет ничего объяснять. Пусть прикажут Иоанну привести Максимку на речной вокзал. А там, брат Серафим с ним справиться. Я в этом уверен!
- Да будет так! Аллилуйя! – Провозгласил старейший и своим вставанием с места дал понять остальным, что собрание закончено…
Примерно в то же время, когда Ив вместе с родителями направлялся на очередное сборище секты, Макс, лёжа на больничной койке городской больницы, задавал непростые, вовсе не детские, вопросы своим родителям. Которые, узнав о случившимся, испуганные, буквально прилетели к сыночку и не на миг уже не отходили от него. Они то, знали, что их страх и испуг за сына имел под собой обоснованную почву. Знали, что послужило толчком к кровавому происшествию с мальчиком в кремле их родного города. Знали и молчали…
- Мам, пап…тот дяденька, что был в капюшоне…как его…- силился вспомнить прошедшие страшные события бедный ребёнок. – Сера-а-а…Сера-а-а-а…Серафим! Вспомнил! – Закричал Макс. – Точно Серафим! Надо сообщить дяденьке следователю! Я обещал, как вспомню… ему! Мамочка позовите дяденьку милиционера! Он просил вспомнить! – Вскочил мальчик с больничной койки.
- Тихо малыш, тихо! Успокойся! Не надо никуда сообщать! – Остановили его родители.
- А ещё он сказал, что я не ваш сын! И мне показалось, что там, в капюшоне, был и папа Вани?! – Постепенно вспоминал Макс.
- Что ты! Что ты! Маленький! – Стала успокаивать сына мать. – Неправда это всё! Ты наш! Ты нам самый родной сыночка! Не верь никому! И вообще, тебе это показалось всё! – Оправдывалась, не на шутку взволнованная женщина.
Она с достаточно испуганным видом посмотрела на мужа, как бы приглашая супруга принять участие в беседе с Максом. Отец же мальчишки сильно побелевший от волнения не мог вымолвить и словечка. В начале семидесятых годов, будучи ещё молодыми аспирантами института, молодые мать и отец Максимки, увлеклись религиозным течением, не имеющим определённого названия. Увлечённые историей молодые люди сначала посещали кружки по истории Руси. На которых старый профессор увлекательно рассказывал о исторических фактах страны. Постоянно акцентируя свой доклад, на особых людях мира царских времён гордясь ими и восхищаясь их преданности особому «крепкому» христианству.
- Имея столь мощную веру, «верующие» распространились по Тульской, Тамбовской, Орловской губерниям. Угнездились в Костроме, Саратове, Самаре, Томске, Москве. Победоносно вошли и в Санкт-Петербург.- Гордо сообщал собравшимся студентам профессор истории.- При Павле I в столице проживало несколько старейшин «истинных христиан», сюда переместилась резиденция настоящего «христа» – батюшки Кондратия Селиванова. Вера позволила приблизиться даже ко двору и склонить к «истинной вере» царского лакея Кобелева. Но Павел, узнав об этом, церемониться не стал, Селиванова и его присных отправил в тюрьму. – При этих словах у старика навернулись слёзы.
Он искренне верил в этого «христа». Чтил его память.
Молодые студенты, во все времена, были той социальной прослойкой, которая была поражена жаждой знаний и всего нового и неординарного. Их умы, словно губка, впитывали все появившиеся на их пути веяния и течения. Это было модно: быть не как все, по-новому думать. По-новому формулировать своё ещё не устоявшееся ко всякой ереси сознание. Они всегда видели себя реформаторами «застоявшегося», по их мнению общества. В их числе, в числе затуманенных профессорской «религией» молодых людей, были тогда и родители Макса. Они любили друг друга. Поженившись, молодые люди ютились в маленькой комнатёнке институтской общаги. Им было тесно в ней, как физически, так и духовно. Требовалась, какая-то отдушина, для полёта фантазии и новейшей, на их молодой взгляд, мысли. Хотелось всё и сразу! Жить в богатстве, иметь твёрдые взгляды в будущее! Тут то и подвернулся профессор-сектант, который используя своё служебное положение, отвечал в секте за новую кровь. Это действительно был представитель и старый член могущественной древнейшей организации. Она обещала людям большие перспективы и скорейшее продвижение карьеры. С каждым разом, с каждым собранием, искусно замаскированным евнухом под исторический кружок института, умы родителей Макса засорялись всё больше и глубже! Они не успели заметить, как оказались на «хирургическом столе» сектантов, очистившись от половых признаков. На очередных «радениях» мать Макса забеременела от хитрых «святых», которые не отрезали себе член, как приёмный отец Макса. Разумеется, он уже не мог зачать с молодой женой ребёнка и усыновил тайно ребёнка секты. Которая, считала Макса своей собственностью и предпочла воспользоваться им по своему грешному разумению. И если бы тогда в подвалах Астраханского кремля не умерла от болевого шока избранная девушка, Макс был бы уже оскоплён и на своём веку имел бы навсегда поломанную судьбу.
*- архивные данные КГБ СССР.

Глава седьмая.
Расследование.

« Был быстротечен времени уход,
Был долог к истине поход,
Вновь всё не так и всё не эдак!
Смеётся с выси умный предок!»

На стол служебного кабинета Алекса, плюхнулась небрежно толстая старая папка уголовного дела 1984 года. Архив выдал её в пользование его заместителю Альберту. Подполковник недовольно отряхивал пыль со своих брюк и рубашки, которая прилипла на него, пока он её нёс. Пыль, от столкновения с поверхностью ламинированного стола, создала достаточно видимое сероватое облако, от которого у Алекса засвербело в носу.
- Апчхи! – Непроизвольно чихнул начальник.
- Вот- вот! И я, о том же! – Отреагировал с иронией на чихание Алекса его зам. – Будьте здоровы, товарищ полковник! – Пожелал здоровья боссу Альберт. – Здесь, Александр Сергеевич, то, что вы просили, а именно уголовное дело восьмидесятых годов, которое очень похоже с нашим! Найден в реке труп семнадцати летней девушки. Труп был обнажён, со срезанными сосками и половыми органами. На руках и ногах убитой остались следы синяков и ссадин, что вызвало подозрение о том, что жертву к чему-то приковывали. Ссадины на ранах говорят о том, что её не привязывали, а именно приковывали или пристёгивали металлическими приспособлениями. Закоченелость тела в момент обнаружения имела форму буквы «тэ», что говорит о том, что тело было распято, наподобие распятого тела Христа. Умерла девушка от полной потери крови. Ей вырвали из грудной клетки сердце. Родители девушки были известные тогда партработники. Дочка была единственным ребёнком. В общем, безутешное горе для родителей. Убийц не нашли, дело приостановлено в связи отсутствием виновных. Короче «висяк». Алекс, листая жёлтые страницы давно минувших лет, весь как-то напрягся. Морщины на его переносице выразили полную озабоченность. Он очень долго всматривался в фотографии труппа девушки, особенно на те, где её лицо.
- Где похоронили девушку? – Спросил после долгого рассмотрения фотографий он.
- Не знаю. – Виновато ответил Альберт. – Наверное, на городском кладбище. Ведь родители были тогда известные и значимые в городе люди.
- Ты, не обратил внимание. На глаза девушки? – Спросил у Альберта босс.
- Нет, а что? – Спросил, ничего не понимающий пока, подполковник.
- Глазные яблоки у трупа сильно выпяченные. – Констатировал факт, видимый на старом пожелтевшем фото, Алекс.
- Вы думаете шеф, что у неё тоже, что и у наших жертв?! – Догадался Альберт.
Алекс, не сказав ни слова заму, стал быстро давать указания секретарше по селектору:
- Начальника розыска ко мне срочно! – Приказал быстро он. – И вызывайте ко мне Погоню с прокуратуры. Пусть подпишет разрешение на эксгумацию труппа девушки, данные которой, предоставит вам Шафутдинов.
Не успел Алекс закончить, как в дверь постучался и быстро зашёл начальник розыска.
- Вызывали товарищ полковник? – Спросил больше для проформы, скороговоркой он.
- Поезжайте с Шафутдиновым по адресу. Что вот здесь. - Он указал на папку старого уголовного дела. – Уточните у родителей место захоронения девушки. Вам надо это сделать до приезда следователя прокуратуры. Поедем эксгумировать труп. - Объяснил быстро Алекс, своим двум подчинённым, которые стояли сейчас с вопросительным взором у него в кабинете…
- Николай Иванович, отец Ларочки, хотел, чтобы склеп его дочери стал центральным памятником этого кладбища, но, к огромному сожалению, его смерть прервала все планы. – Рассказывал, прихрамывая и смешно семеня, впереди следственной группы, старый и бессменный сторож городского кладбища Тарасыч.
Он встретил группу, во главе с Алексом, ещё на входе. Так как, звонок из местной администрации, заведомо предупредил служащего муниципалитета о готовящейся эксгумации какого-то трупа. Её родители – большие шишки из партаппарата города, давно уже состарились и соединились со своей любимой дочуркой, на небесах. В огромной двухъярусной квартире, этой умершей четы, теперь проживал родственник. Он то, и выдал местонахождение захоронения девушки на городском кладбище.
Склеп, отцом убитой девушки, планировался выстроиться, как точная копия склепа Деметры* - памятника античной погребальной архитектуры и живописи античного Пантикапея, с комплексом копий древнегреческих фресок. Склеп располагался на глубине порядка 5 метров и практически сохранился в первозданном виде. Небольшая погребальная камера имела прямоугольное основание и полуцилиндрический свод. С потолка склепа смотрела точная копия фрески Деметры - богини плодородия и земледелия, одна из самых почитаемых олимпийских богов. Покойный ныне сам, отец девушки, так безумно любил свою дочь, что решил обязательно сделать такую могилу, какую не видал в этом городе никто! Он, нанял прогрессивного молодого архитектора и тот выдал мысль, построить копию склепа самой красивой богини Олимпа. Отец незамедлительно согласился, и идея воплотилась благодаря огромной любви отца в жизнь.
- Про склеп забыли, и он стал теперь пристанищем для бездомных бродяг. Сейчас, его состояние становится всё хуже и хуже. На стенах склепа появились варварские надписи. Состояние склепа ещё более ухудшилось во время болезни его вдовы, Эльвиры Андреевны. – Отчитывался, как на отчётном партсобрании старый коммунист Тарасыч. - А когда ей стало получше, вновь было проведено восстановление внешнего облика склепа. С его стен были убраны надписи туристов, но копии фресок на стенах, восстановить уже не удалось. Да! – Не то с сожалением, не то с издёвкой, произнёс сторож.
Было видно, что ему была не интересна судьба этого объекта, так как за его охрану никто не платил. Как это было принято теперь здесь.
- В склепе была проложена даже дренажная система для отвода грунтовых вод. Всю конструкцию склепа, под руководством покойной вдовы, тогда перебрали и укрепили. Даже свод гидроизолировали. После окончания реставрации на ограде склепа повесили замок и о нём опять забыли. Да и не кому теперь уж помнить, ведь вся семья теперь покойнички. Все мы уж скоро будем покойничками. – Констатировал философски служащий кладбища.
Его пропитое лицо, серого, как здешний мрамор, цвета помогало Тарасычу уже сейчас, сравниваться с ходячим мертвецом.
При открытии склепа следственной группе представилась весьма завораживающая картина. Низкий широкий входной проём был заложен каменной плитой, разбитой на две части. Через разлом участники эксгумации протиснулись в святая святых, отца убиенной девушки. В камеру, где находилось в каменном саркофаге тело, вёл небольшой открытый дромос, сужающийся в верхней части. Его стены не были оштукатурены. Сама погребальная камера прямоугольная в размерах примерно четыре на три метра. Стены от пола, постепенно сужаясь, переходили в полуцилиндрический свод, который расположился на глубине 3-х метров от современной дневной поверхности. Во всех стенах камеры несколько ниш. Ниша южной стены смещена от центра вправо, к западу. Также к западу был сдвинут вход в камеру. Архитектурная ориентировка склепа связана с мифологией сюжета: на «Западе» находится царство тьмы. Плутон и Кора стоят на колеснице, в которую впряжена четвёрка лошадей, скачущих на запад. В ту же сторону обращён взгляд Деметры, и в том же направлении движутся, изображённые живописцем на входной стенке, справа от входа Гермес, слева – Калипсо. Интересно светотеневое решение росписи: лицо Деметры, фигуры Гермеса и Калипсо, сухарный карниз оказались выполненными с учётом общего источника света. Местом этого источника в склепе являлась небольшая подставка – чашечка для светильника, прилепленная к западной стене между сухарным карнизом и верхним правым углом ниши. Все стены, простенки возле входа, внутренняя поверхность ниш покрыты двойным слоем штукатурки. Первый слой на поверхности свода белого цвета. Вторым, верхним слоем, тёмно-розового оттенка от примеси толчёной керамики, оштукатурены стены склепа и плафоны-люнетки, от чего штукатурка приобрела лишь легкий розоватый оттенок. Пол по задумке архитектора был глиняный. Сам склеп был сложен из кладок крупных камней, а его ограждение состояло из 19 колонн. Но, эта красота гасла со временем, так как замок на входе был давно взломан и сооружение постепенно становилось пристанищем бродяг, а на фресках появились надписи современных вандалов.
- Да! Чтоб я так жил и умер! – Восхитившись необычностью могилы, в шутку произнёс начальник розыска.
Его голова не переставала крутиться вокруг своей оси от удивления.
- Сразу видно, как папа любил свою дочь! – Поддержала всеобщее восхищение следователь Эллочка.
Вся запыхавшаяся от быстрой поездки на кладбище, она держала в руках подписанный прокурором города ордер на эксгумацию труппа Новиковой Ларисы Николаевны. Так звали, ту самую девушку, уголовное дело по убийству которой в 84-ом году, распространило едкую пыль архива в кабинете Алекса, два часа тому назад. Именно столько времени, понадобилось заместителю Алекса Шафутдинову и начальнику розыска Петрову, чтобы съездить по адресу проживания убитой и узнать местонахождение захоронения, а следователю Погоне выписать и подписать ордер.
В середине склепа стоял ажурный, сделанный из гранита саркофаг, вокруг которого рассыпалась следственная группа во главе с Алексом. Изумление от убранства необычной могилы сейчас выказывали все, кроме двух работяг из муниципалитета, которым надлежало открыть эту гранитную усыпальницу. Они переминались с ноги на ногу и хотели явно быстрей покончить с этим заданием местной администрации. Так как, в администрацию, позвонил генерал УВД города и попросил главу, помочь с людьми в особо важном для следствия деле. Поэтому строго настрого, сам глава администрации приказал им бросить всё, взять ломы и лопаты и направиться к городскому кладбищу. Для этих целей, он даже дал этим бедолагам свою служебную машину. Алекс заметил трясущиеся руки работников и отметил про себя, что не мешало бы им похмелиться, а то умрут бедолаги прямо здесь. Запах перегара от них наполнил весь склеп!
- Фу! Вы чё пили то?! – Зажав нос, обратилась Элла к работягам. – Совсем дышать нечем! – Скривила она рожицу.
На что рабочие, просто не внятно промычали и стали переминаться с ноги на ногу, ещё сильней.
- Ну, что начинать, гражданин начальник? – Осмелившись, спросил один из них, охриплым басом.
- Да. Сейчас. Понятых нашли? – Обратился Алекс к Петрову.
- Сейчас, товарищ полковник. – Отрапортовал начальник розыска.
Вскоре участковый инспектор завёл в склеп двух прохожих, которые тоже сразу оторопели от внутренней обстановки. Эта была влюблённая парочка. Пришедшая, к родственникам на могилку. По их виду было видно, что они сейчас ощущают себя, как в музее. Осматриваясь и озираясь от происходящего, они придвинулись поближе к саркофагу, подталкиваемые сзади участковым.
- Граждане понятые, сейчас в вашем присутствии будет вскрыта могила Новиковой Ларисы Николаевны. Ваша задача наблюдать за действиями следственной группы и после окончания процесса эксгумации подтвердить законность действий в протоколе. Вам ясно? – Обратилась к понятым следователь прокуратуры по особо важным делам Погоня.
И процесс начался:
Тяжеленная крышка саркофага, после неимоверных усилий мужиков с ломами, со страшным скрежетом поддалась и сдвинулась наполовину в бок, осветив череп девушки. Истлевшая кожа на лице покойницы быстро поддавалась пинцету эксперта.. в глазницы черепа попал свет от прожектора и она озолотилась жёлтым светом. Перед присутствовавшими открылась картина, которую, в общем-то, ожидал и желал увидеть Алекс. Там в черепе, лежали две золотые монеты, как родные братья похожие на те, что находились у него в сейфе. Теперь их стало восемь! Восемь безмолвных свидетелей жестоких и беспощадных убийств, ни в чём не повинных детей! Кровь застыла в жилах у присутствующих полицейских. Они-то понимали, что всё дальше и дальше утопали в серьёзном круговороте происшествий, связанных с древней сектой маньяков. И это была не шутка!
В Астрахани, до сих пор существует улица Чекистов, и стоят памятники Ленину и Дзержинскому. Однако граждане помнят и другие «заслуги» этих людей. В 1996 году из 2194-х кирпичей развалившихся стен дома НКВД, в западной части городского кладбища, где в братских могилах закапывали расстрелянных, была сложена символическая стена-памятник. Эти вот кирпичи и кованая решётка от подвального окна развалин местной Лубянки, был своеобразным памятным знаком репрессий. Алекс всегда вспоминал о нём, когда бывал по делам службы в управлении ФСБ. Просторный кабинет для посетителей, этого весьма специфичного ведомства, встречал всяк входящих сюда, зеркальной полировкой огромного стола и запахом кожей от удобных кресел. Здесь, как у психолога, можно было посидеть и «расслабиться, выложив как на духу, как на исповеди, всю правду о своей жизни». Об этом, с иронией всегда думал полковник Шторм, ожидая нужных ему работников этого управления. Но, не в этот раз! Когда Алекс зашёл сюда вместе со своим замом Альбертом, здесь уже находились представители Интерпола. Их лица выглядели достаточно озабоченно. Не заставили себя долго ждать и хозяева этих стен. Трое мужчин в дорогих костюмах прошуршали лёгким материалом своих одеяний и, поздоровавшись со всеми за руку, присели на свободные кресла. Благо их здесь было предостаточно для всех. Одного из них – заместителя управления ФСБ, Алекс знавал давно, так как он был непосредственным куратором управления полиции.
В Белом городе (территория бывшей внешней крепости Астраханского кремля) с давних времён находилась Христорождественская церковь. Тогда, это был крупный кирпичный храм с декором в духе русско-византийского стиля, построенный в 1845 году**. Но, в 1923 году храм был захвачен обновленцами, а в 1938, он был закрыт советскими властями, и в том же году был разобран и на этом месте построили комплекс зданий для КГБ, ныне ФСБ. В память этих архитектурных ценностей, как бы для успокоения совести и в назидание молодым, что не всё следует крушить и ломать, висели теперь на стенах этого кабинета старинные фотографии этой церкви. Ими то и любовался Алекс, когда вошли хозяева. Второй вошедший мужчина был начальник отдела ФСБ по вопросам религии.
- Сергей Петрович Марков – Представил его присутствующим, заместитель директора.
Когда Марков пожимал руку для знакомства Алексу, он дружелюбно спросил у полицейского:
- Интересуетесь историей и стариной?
- Постоянно. – Парировал Шторм новому знакомому.
Он не хотел расшифровывать сейчас многосложность своего ответа, так как всегда относился с осторожностью к новым знакомствам. Поэтому сейчас, предпочёл «обрубить», пока, дружелюбность чекиста. Тем более, тему разрушенного состояния Руси, не без участия здешних работничков! Он посчитал слишком циничным - вспоминать чекисту об их «проделках», пусть даже не его, а его коллег, с довольным, как показалось тогда Алексу, видом.
- Мог бы усовеститься и промолчать! – Подумал полицейский про себя, а вслух сказал: «Очень приятно! Рад знакомству!»
Второй был представитель ГРУ – Сиваков Пал Палыч. На Алекса он не произвёл тогда, никакого впечатления.
- В принципе, так и должен был выглядеть разведчик. – Подумал, глядя на Сивакова Алекс. – Ничем не примечательный и не запоминающийся тип.
Представителей Интерпола Шторм знал и был знаком тоже не первый год, как и зама директора ФСБ.
- Александр Сергеевич, ознакомьте товарищей с ходом следствия, пожалуйста. – Обратился фэсбэшник к Алексу. – Дело ваше из ряда вон выходящее и поэтому всем службам поручено вам помогать. – Начал, вводную, по-армейски он.
И Александр Сергеевич Шторм, представленный всем, как ответственный за расследование преступлений на почве религиозного фанатизма, подробно изложил все факты обстоятельств, при которых были обнаружены все труппы детей. А также, итог эксгумации труппа девочки и освятил все моменты сотрудничества с профессором Рабиновичем. Тишину, нависшую после доклада полковника, нарушил «спец» по религии Марков:
- Буквально завтра мы предоставим вам, Александр Сергеевич, аналитику по ведущим и тайным сектам страны. Но, думаю, этим вы не обойдётесь, так как чувствуется международный след.
- Спасибо Сергей Петрович! Мы на вас очень надеемся, так же как на сотрудничество и помощь Интерпола, в связи с создающимися каждый день, новыми обстоятельствам. Я уже сегодня жду от профессора Рабиновича список нумизматов, которые имеют или имели отношения к нашим монетам. Вполне вероятно, что именно эти, находящиеся у меня в сейфе, были когда-то собственностью иностранных граждан. Следовательно, будет необходимо допросить их о фактах передачи другому лицу или лицам. Возможно, что именно эти лица, приобретавшие реликвии и есть исполнители ритуальных преступлений. – Предполагал, докладывая Алекс.
- У вас отныне, полковник, карт-бланш на все мероприятия, связанные с расследованием! Визы на загранкомандировки будут открыты всем вашим работникам, если вдруг это понадобится. Найдите, полковник этих мразей! – Скрипя зубами то гнева, произнёс заместитель главы службы безопасности.
Его тут же поддержали все присутствовавшие в кабинете:
- Да, товарищ Шторм, мы всем сердцем готовы помогать! День и ночь!
Совещание закончилось и все стали расходиться.
- Александр Сергеевич, вы не могли бы задержаться?! – Услышал Алекс просьбу Маркова.
- Да, конечно! – Алекс был в отличном расположении духа, в связи с всеобщей поддержкой на совещании, и поэтому уже совсем забыл о возникшей ранее неприязни к начальнику отдела ФСБ по религии.
Марков был человек далеко не глупым, поэтому сразу, с первых секунд знакомства со Штормом, ощутил его негатив к себе, в связи с чем, правда, Марков не понял.
- Я вас, Александр Сергеевич, чем-то расстроил, когда спросил перед совещанием о старине?!
- Нет, что вы! – Постарался отвязаться и не заводить врагов в здешнем ведомстве Алекс.
- Просто мне показалось, что вы, как то агрессивно, отреагировали на мой вопрос. Я, поверьте, не хотел этого никак. Вы, наверное, меня не так поняли! Я действительно очень рад людям, которым не безразлична наша история! Парадоксально конечно, о снесённых храмах слышать от чекиста, чья организация имела непосредственное отношение к их уничтожению, но, тем не менее, это факт. Я очень сожалею о деяниях моих коллег из НКВД. Ведь я по образованию историк и защитил докторскую на тему христианства на Руси. – С гордостью и в тот же момент, как бы оправдываясь, сообщил полковник Марков.
Алекс, посмотрев на «фэйса» с другой стороны, после услышанного, подумал:
«И в правду! Чего это я на него обозлился? Ведь он-то не виноват за те деяния НКВД. В конце концов, сын за отца ответственность не несёт!» и вслух произнёс:
- Извините меня Сергей Петрович, просто заработался. Я ни в коем случае не хотел вас обидеть!
- Ничего, бывает. – Не держа камень за пазухой, ответил Марков. – Я когда сюда прихожу сам люблю смотреть на эти фото. Они мне очень импонируют своей какой-то святой чистотой. Сразу вспоминаешь вехи истории и богатое верой государство. Я смотрю на них и вспоминаю слова «препода» по истории края:
«По мере роста населения Астрахани, к востоку от крепости, возникает посад с жилыми домами. К 1631 году эта территория была обнесена каменными стенами и получила название Белого города. С южной стороны к кремлю были пристроены стены Житного двора…» - процитировал лекцию давно минувших лет студента Маркова, сам полковник Марков.
Ему было около сорока. Открытое русское лицо с голубыми глазами сейчас смотрело на пожелтевшее фото Христарождественнского храма с каким-то трепетом и сожалением о безвозвратной утрате. Это кстати, он нашёл старые фотографии в спецархиве управления. Это была его инициатива – повесить в качестве дани памяти и уважения всем святым местам, на стенах этого кабинета, найденные фотографии. Это он отреставрировал и оцифровал их. И после заказал багет для рамок, наверное, для успокоения собственной совести перед потомками и предками, чтившими святую веру во Христа!
- А, вы знаете, Александр Сергеевич, что после возведения Успенского собора, в 1710 году на месте надвратной церкви была выстроена под руководством зодчего Мякишева первая соборная колокольня. На ней были установлены не только колокола, но и часы. К 1813-му году на средства Ивана Варвация, архитектором Луиджи Руска была построена новая колокольня, так как старая могла обрушиться. Но, в 1896 году обнаружилось, что колокольня имеет наклон и в 1910 году она была заменена ещё более грандиозной четырёхъярусной колокольней, которой мы имеем удовольствие сейчас лицезреть, сооружённой по проекту астраханского епархиального архитектора Карягина.
- Нет, к моему к глубокому стыду, товарищ полковник, я этого не знал! Я вообще, когда столкнулся с этим делом, понял: насколько мы ограничены в своих познаниях родного края и вообще истории. Слушая профессора Рабиновича, я ощущаю себя глупым пацаном. И от этого мне так стыдно, перед самим собой! – Сообщил откровенно Алекс Маркову.
- Понимаю вас. – Поддержал, действительно понимая, «фэйс». – Я вот недавно сидя в нашем архиве, узнал, как фактически строился наш астраханский кремль, и что деньги, оказывается, на расходы по каменному городовому делу брались из местных доходов, а также из государевой казны в Казани, в Свияжске и в иных волжских городах. Сохранилось даже описание спора между воеводами-строителями, Вельяминовым "с товарищами", и астраханским городовым воеводой князем Федором Михайловичем Троекуровым, который настаивал на использовании для кладки кремлёвских стен "старой извести, обитой с Сараевского кирпича", как выражался тогда он. Вельяминов с товарищами, осмотрев известь, решили, что если её мешать с новою, то по своей крепости она будет равна простому песку, а между тем потребуется её собирать, доставлять в город и обжигать, что представится бесполезным и убыточным. Другого мнения был воевода Троекуров, он хотел обжечь ту известь для испытания, но воеводы-строители, недовольные его вмешательством, отказались дать каменщиков, опытных в обжиге. Пришлось сделать это при помощи некоего стрельца Иванки Печурки, который сознался, что жечь известь научил его каменщик, "а имени его не сказал", опасаясь "от Дея от Губастого увечья и смерти". – Радостно завёлся Марков.
Рассказывая это, он загорелся, как пацан. Его, как наивного мальчишку, раздирало от переполненной информации из секретного архива. Ему так не терпелось поделиться прочитанным с понимающим его человеком, коим сейчас оказался Алекс.
- Обожжённую известь Троекуров показывал своим товарищам и детям, боярским и, так как они её одобрили, то он и предложил строителям пустить её в дело. – Не унимался любознательный Марков. - Последние настаивали на своём, требовали, чтобы сначала Троекуров сложил для испытания несколько саженей стены, а на его указание относительно выгодности использования этой извести будто бы говорили, что "им до того дела нет". Пришлось и тем, и другим о разногласиях своих писать в Москву, куда Троекуров посылал образец полученной им от обжига старой извести. В Москве царь Федор Иванович приказал смотреть присланный образец знаменитому в то время зодчему - строителю московского Белого города, палатному и церковному мастеру Федору Коню с товарищами, и они решили, - полковник стал на память цитировать, - "только тое известь мешати вполы с новою, она в городовое дело пригодится"'. Ответ о качестве этой извести был выслан "в Астрахань в 1590 году", когда Астраханский кремль был уже построен. Возможно, впоследствии смесь старой извести с новой применяли при строительстве каких-либо других зданий и городовых стен. – С азартом бравого рассказчика закончил полковник Марков.
- Мне действительно очень интересно было с вами познакомиться! – Подъитожил после услышанного Алекс и ещё раз про себя отметил, что зря так грубо вначале знакомства отнёсся к Маркову. – Я, к сожалению, вынужден прервать нашу, очень интересную мне беседу. Дела не требуют отлагательств. До свидания, Сергей Петрович! – Алекс протянул руку Маркову и от всего сердца пожалел, что надо идти и возвращаться к маньякам-убийцам.
Это второй, после Рабиновича, кто был очень симпатичен Шторму.
- Всего вам хорошего и удачи! – Понимающе протянул руку для прощального рукопожатия Марков.
Зайдя, к себе в кабинет он обнаружил, только что вошедшего Васю Куликова с какими-то документами из уголовного дела и свеженькими фотографиями старинных монет Пилата.
*- памятники античной погребальной архитектуры и живописи II в. до н. э. археолог К.Е. Думберг.
**- архитектурные памятники астраханской области. Автор: Якунина Юлия.изд. «Лотос» 1990 г.

Глава восьмая.
Следы из детства.

« Все междометья детства позади,
Их ждёт теперь лишь вдаль дорога!
Что ждёт несчастных впереди?!
Жизнь, пощади?! Не будь так строга?!»

В эти утренние часы в аэропорте их родного города было немноголюдно. Трое друзей, достаточно подросших и повзрослевших, стояли молча друг против друга. Они сейчас понимали, что может быть прощались навсегда!
- Ты нам обязательно пиши Ваня. – Просил друга Макс, держа его за руку.
Гул от турбин самолётов заглушал все прощальные слова мальчишек. Им было неимоверно жаль расставаться друг с другом. Серые капельки дождя, повисшие на огромных окнах аэровокзала, только усиливали тяжесть расставания закадычных друзей. Они, грустными слезинками, символизировали сейчас предстоящую разлуку. Было невыносимо тяжко! Ив переезжал вместе с родителями в Австралию. Шутка ли?! Друг, уезжал насовсем, на другой континент! Даже мать Ива, всегда относившаяся скептически к друзьям сына, сейчас позволила мальчишкам побыть вместе. Регистрация на их рейс почти заканчивалась.
- Это я Максик… тогда притащил тебя…на речной вокзал! – Сейчас, перед расставанием, Ив всё же решил сбросить с души тяжкий камень вины, которой ноющей болью долгое время беспокоил совесть парня.
Шум турбин, в этот момент истины, как-будто нарочно, заглушил голоса прощающихся парней.
- Не понял тебя Ваня?! Чё ты сказал…?! Скажи ещё раз, а то не слышно?! – Переспросил, не услышав с первого раза, Макс.
Но, второй возможности, рассказать другу правду, у Ивана уже не было! Его за руку уже тянул к месту регистрации отец.
- Иван, заканчивай прощаться с ребятами! Мы опоздаем на рейс! – Кричал, сквозь шум, своим писклявым голоском отец Ива.
- Иоанн! Ты, что не слышишь, что тебе говорит батюшка! – Истерично вторила мать.
- Да иду, уже! – Раздражённо отвечал Ив и направился к регистрационной стойке, прощально оглядываясь на друзей.
Он очень сожалел, что не смог рассказать правду другу. Правду про то, как родители попросили его привести зачем – то своих друзей в речпорт! Правду про то, что и он косвенно виноват в этом кровавом происшествии с Максом, в которое его втянули не по своей воле! Но, не успел… Не получилось…
«Да! Выросли мальчишки!» - Отметил про себя отец Максима, привёзший Алекса и сына на своей машине, попрощаться с другом.
Он стоял в сторонке и смотрел на выросших подростков. – Как быстро бежит времечко! – Подумал с сожалением он.
Ещё древние люди задавались вопросом:
«Куда уходит и почему не стоит на месте время?! Они не могли раскрыть тайну времени! Они не могли раскрыть тайну вечности, которая представлялась им какой-то статикой или паузой между циклами космической истории. Поэтому для древних время было знаком обречённости, было подобно страшной змее, намертво сжимающей в своих кольцах добычу.
– Да уж! – Опять сокрушённо вздохнул отец Макса, посмотрев на мальчишек.
Он вспомнил одну древнюю легенду о времени, где древние мудрецы старались хотя бы как-то приоткрыть её через символы и аллегории, представить время в неких осязаемых образах. Один из таких у них образов был Кронос – свирепое беспощадное божество, пожирающее собственных детей. Время порождает дни и ночи: дни как сыновей, ночи – как дочерей, и тут же пожирает их без остатка. Века и тысячелетия исчезают в утробе ненасытного времени. И даже тот, кто воздвигал пирамиды, думая победить само время, сегодня где-то в небытие. И владеет ими сегодня каменный сфинкс. Эти рукотворные горы, четырёхгранные символы огня – только лишь иллюзия бессмертия…
Им всем уже было по семнадцать. Многое, конечно, изменилось в их жизни. Изменились и они сами. Ив, в последние три года, не часто жаловал друзей своим присутствием. Всё больше пропадал на собраниях своих родителей где-то в деревне. Был замкнут и не разговорчив. Но, по-прежнему, считал Макса с Алексом своими лучшими друзьями. И когда выдавалась свободная минутка, посвящал её только дружбе. Его мать, погрязшая в своей специфической «вере», совсем отдалилась от сына. Да и сын Ив не больно тяготел желанием находиться рядом с безумной матерью. Тем не менее, когда дела секты заставили семью Ива переехать на другой континент, мужчины этой семьи безропотно согласились. Ив, конечно же, скрывал истинную причину переезда. Говорил друзьям, что мать должна вступить в Австралии в какое-то наследство, что у отца обнаружились родственники, что вообще там родителям предложили достойную работу. В принципе Алекс и Макс больно то и не расспрашивали друга о причинах переезда. Просто сильно сожалели о разлуке. Как, в общем-то, и сам Ив. Он часто, ещё за год до отъезда, намекал Алексу и Максу о своём переезде. Ведь его родители частенько муссировали дома эту тему, давая плод для фантазий мальчишке. Он, бывало частенько, рассказывал друзьям интересные истории из жизни аборигенов Австралии. Ведь среди европейцев долго бытовало мнение, что общество аборигенов лишено культуры и ему вовсе чужды так называемые цивилизованные нравы. Но, это мнение было основано на поспешном суждении об истинной природе мира аборигенов.
- Приедешь туда и будешь с аборигенами целыми днями у костра прыгать вместе с родичами. – Смеялся Макс над мыслями о переезде Ива.
На что, Ив возмущался неграмотностью своих друзей и обижался.
- Их общество, - бывало, рассказывал мальчик, - было далеко не грубым и варварским. Они приспособились к окружающей среде, научились добывать пищу и мастерить орудия труда.
На первый взгляд может показаться, что именно успехи в обеспечении своих материальных потребностей сделали возможным их выживание. И всё же за этим стоит нечто большее, чем способность обеспечить себя всем жизненно необходимым. Одна из главных причин их выживания заключалась в тщательно организованной и специфичной социальной жизни. Которой очень заинтересовалась секта матери и отца Ива. А ещё, земля! – Вот что интересовало алчных и жадных людей. Территория аборигенов с её богатыми полезными ископаемыми! Бескрайняя суша, на которой можно затеряться изгоям общества!
Важно, что каждое племя владело своей собственной территорией, в пределах которой его члены добывали себе пропитание, занимались мелкими хозяйственными делами. Самое же главное заключается в том, что аборигены считали землю своего племени местом обитания духов их предков и героев. Отсюда прочная привязанность к своей земле, которую аборигены никогда не покидали. Говоря «моя страна», они имели в виду не только районы своего обитания и охоты, но и местообитание духов своего племени.
- Чтобы понять устройство общества аборигенов, прежде всего, нужно хорошо познать специфику и силу религиозного чувства, буквально пронизывающего его структуры. – Объяснял "старейший" сектантов супружеской чете – матери и отцу Ива. - Особенно ярко проявляется влияние религии на отношении к земле. Собственности на землю, в европейском понимании, у аборигенов не существовало. Территория переходила от поколения к поколению. Скорее земля владела своими обитателями, а не наоборот. Ведь именно она служила обиталищем духов предков, заложивших начало начал; земля воспринималась как нечто вверенное свыше на попечение племени, а не для практического использования. Им будет не сложно понять наше «великое крещение», так как аборигены совершают сами себе обрезание гениталий. – Скрупулезно и с особой целью объяснял старый евнух.
Именно туда, в качестве миссионеров, направляла секта мать и отца Ива. Обращение австралийцев в свою веру, тогда, в 1987 году, для секты была достаточно приоритетной задачей.
Крыло огромного лайнера очертило воздушное пространство над Австралией. В огромный иллюминатор, рядом с которым сидел Ив, заглянула радуга. Он вспомнил, когда-то прочитанное из яркого журнала, что в низовье реки Муррей существовало поверье в радугу-змею, появлявшуюся на небе во время дождя. Ей предписывалось омолаживание земли. Образ матери-земли, как могучего существа из мира предков существовал у аборигенов Северной Австралии и прилегающих островов. Именно её дети—духи, по убеждению местных, стали «предками» различных племен. Окружающая природа—деревья, холмы, нагромождения валунов, имели также для аборигенов магическое значение. А ещё – чуринги. Они представляли собой маленькие предметы из дерева или камня, плоские или овальные по форме. На них вырезались орнаменты—полоски, круги, точки и кривые линии. Чуринги тщательно охранялись, так как они играли первостепенную роль при обрядах посвящения, плодородия и церемониях, связанных с «Великим Временем» героев. Чуринги обладали большой властью: они придавали силу владевшему ими человеку, конечно посвященному. В редких случаях они передавались другому лицу—в знак большой дружбы. Чурингами могли быть также крупные валуны или большие деревья, которые принадлежали уже всей группе. Эта информация сейчас почему-то сильно смешила мальчугана.
- Над чем ты так смеёшься, Иоанн? – Раздражённо, глядя на сына, спрашивала его мать. – Я же тебе всегда говорила, что улыбаются беспричинно, только глупые и грешные люди! А, истинному христианину предпочтительно нести печать грусти за свои грехи и за грехи других людей! Открытый смех – это грех! – Наставляла ярая сектантка-фанатичка. – А ты, батюшка, что молчишь?! – Обратилась она в явном недоумении к мужу. – Скажи своему отроку, как надлежит ему вести себя!
- А я, что?! Я ничего?! – Отнекивался Ванин отец.
Он очень не хотел сейчас портить себе и сыну настроение «стрекотнёй» жены, и, взяв пульт от огромного телевизора, висящего в проходе самолёта, нажал кнопку подключения. Огромный экран тут же отреагировал на движение мужчины и включился.
- Было бы ошибкой думать, что аборигены всё время живут в мрачном ожидании болезней и в страхе перед повсюду подстерегавшими их магическими силами. – Нёс информацию экран телевизора с одного из местных австралийских каналов, настроенных на русский язык, специально для гостей из СССР. - Нет, под бременем культовых обрядов их характер не стал излишне серьёзным и замкнутым. Они находят множество простых радостей в повседневной жизни, что немало способствует созданию у них хорошего настроения и вообще веселого нрава. – В этот момент на экране демонстрировались смешные пляски полуголых, загоревших почти дочерна, под беспощадным Австралийским солнцем, аборигенов. - Радость бытия находила отражение в музыке и плясках, называемых «корробори», которые обычно не связывались ни с какими обрядами и поэтому не были стеснены рамками ритуала. – Не унимался электронный переводчик в телике. - В этих плясках изображались сцены из повседневной жизни, разыгрывались целые представления, имитирующие явления природы, различные события.
- Ты, что батюшка мне хочешь закрыть рот что ли? – Ещё больше разозлилась мать Ива на действия мужа.
- Нет, просто помолчи, женщина! – Резко ответил супруг, приведя в полное оцепенение сказанным, жену.
Ив остался очень довольным увиденным и хихикнул себе под нос. Женщина в кругах, куда собирались внедриться «новоявленные хитрые миссионеры» - отец и мать Ива, у аборигенов не имела значимые позиции. Она играла роль второстепенную и незаметную, поэтому сейчас и дозволено было его отцу, наконец-то остепенить на новом местожительстве невыносимый нрав этой женщины. Как он этого ждал! Как мечтал он об этом на родине! И вот этот час настал! Правда прекрасно понимал, зная её, что это вряд ли надолго.
- Музыка как для «корробори», так и для ритуалов исполнялась простыми средствами. В некоторых племенах ритм отбивали простым чередованием ударов по бёдрам, в других - ударами палок о землю, иногда постукиванием двух бумерангов. – В этот момент на экране пучки листьев эвкалипта на лодыжках и предплечьях танцующих зашуршали во всю и привлекли внимание мужскую половину семьи Ивана.
Мать же демонстративно отвернулась от них и всю оставшуюся дорогу с ними больше не разговаривала. Отец так с матерью поступил впервые, чем несказанно удивил и обрадовал сынишку. Он сжал отцову руку и больше не отпускал, как бы в знак солидарности и поддержки с ним.
Наиболее характерными звуками, которые выдавал сейчас экран, были монотонные причитания самих аборигенов и звуки, издаваемые «дидьериду»— длинной трубой из бамбука или эвкалипта. Диктор в это время объяснял зрителям:
«Труба служит своего рода рупором, усиливающим звук голоса. Этот инструмент не имеет широкого применения и использовался, только в некоторых районах Северной Австралии. – Непонятная слуху Ива и его отца катафония звуков поглотила всё их внимание. - Не так-то легко найти хорошего «трубача», умеющего гудеть, не прерывая дыхания и в двух тональностях. Создатель песен тоже является очень уважаемой личностью. Он сам участвует в представлениях и сочиняет песни, повествующие о повседневных событиях; - Заманивал своим показом и предлагаемой слуху информацией австралийский канал. - Его обширный репертуар также пополняется песнями, унаследованными от предков. Сочинитель песен и «трубач» часто выступают по приглашению других групп и за эти услуги получают вознаграждение. – Непривычная слуху русских людей музыка текла специфичным потоком в их уши. - Существуют также лидеры плясок. На них лежит основная часть исполнения «корробори», что требует мастерского подражания, особенно повадкам животных. – Звуки, идущие с экрана, просто поражали всё восприятие пассажиров этого рейса, кроме конечно тех, кто спал после долгого многочасового перелёта и матери Ива, надувшийся на мужа.
Муж же в это время, как ребёнок, обнявшись с сыном, был поглощён новыми событиями и рад возникшим новым переменам в их серой жизни. И Иван, и его отец, очень надеялись, что улетев подальше от секты, они непременно покончат с извращённой верой, на далёкой австралийской чужбине.
А за окном иллюминатора, нагретый, щедрым и совершенно не щадящим иногда всё живое солнцем, природный и достаточно специфичный ландшафт возвещал пассажирам воздушного лайнера о прибытии на новый неизвестный им материк. Люди на нём жили в непосредственном контакте с природой, вернее, они считали себя частью естественного мира, где животные, растения и они сами составляли единое целое. Небо также принадлежало этому миру. Всегда близкое для них, разве только чуть выше самого высокого дерева, оно было «домом» могучих существ—героев, которые, устав от земных подвигов, жили там, в облике звёзд. Млечный путь представлялся им тропою, по которой двигались эти существа. Солнце воспринималось женщиной с огненным факелом, а луна—мужчиной с факелом поскромнее; они давали свет миру. Южное полярное сияние якобы кровь, пролитая людьми в великих битвах, а падающие звёзды и метеориты—палочки для добывания огня, которые метнул в кого-то колдун-ведун, явно желая его убить. Объяснения варьировались, но вряд ли существовало что-либо на земле или на небе, что не находило у местных объяснения, было им чужим и непонятным. Задача человека, живущего здесь, состояла в том, чтобы жить в гармонии с живыми существами, делившими с ним окружающий мир. Её решение облегчала идея тотемизма, ибо она объединяла человека и окружающие природные силы. Тотемизм присущ не только аборигенам, но и другим народам; в частности, американские индейцы имели такое, же мировоззрение. В обществе аборигенов каждый имел свой тотем, который отождествлял его с природой. Например, члены тотемической группы, поклонявшиеся крысе — бандикуте, верили в свою родственную связь с нею. И этот тотем не только охранял их, но и был символом их общего предка, связывая членов группы с «Великим Временем».
Ива и его мать с отцом встретили в аэропорту другие члены секты. Они были такие же немногословные, как мать. Серость и безликость, жившая в их лицах, на минуту позволила предположить Иву, что он и вовсе никуда не уезжал. Все, так же как и на родине! Просто встретили, и просто повезли подальше от крупных селений людей. В самую, что ни есть пустыню. Хотелось сильно пить! Встреча, омрачившая и испортившая Иву настроение, притупила созерцание природных ландшафтов и встречающихся животных за окном автомобиля. Ни что, почему-то, не радовало пацана сейчас. Он как-будто что-то предчувствовал, подъезжая вместе со своей семьёй, к селению аборигенов и людей из секты! И повод волноваться у Ива, действительно был! Он даже не представлял, что его ждало по приезду….!
В возрасте от 13 до 16 лет у мальчиков аборигенов, наступало время подготовки к обряду посвящения — инициации. Их изолировали от родителей и от близких родственников. Уводили из лагеря в специально отведенные места. Это было самым знаменательным событием в жизни юноши. Посвящение! Такой церемонии придавалось решающее значение, она обставлялась сложными ритуалами и часто длилась многие месяцы. Посвящение символизировало конец детства и означало, что молодой человек готов к усвоению таинственных верований и преданий своего племени. Это предстояло пройти и бедному Ивану, чтобы сблизиться поближе по плану коварных сектантов, с аборигенами. Породниться, так сказать! Сектантам приходилось идти на ухищрения и на уступки! А, именно пожертвовать своим молодым мальцом перед старинными обрядами чернокожих дикарей. Завоевать, так сказать, доверие и любовь старейшин этого племени. Ведь, во всех жизненных перипетиях аборигены проявляли большое почтение к старшим, которым и беспрекословно повиновались. Наделённые опытом прожитых лет, знанием ритуалов, старики долго сохраняли активность в делах группы. Старейшины держали совет, на котором принимались решения в отношении членов группы, улаживались ссоры, определялась мера наказания за совершенный проступок и многое другое. Таким образом, через старейшин, люди секты планировали завоевать первоначальное доверие и уважение среди местных жителей. Естественно, что среди стариков — хранителей мудрости и знаний, переходящих из поколения в поколение, сектанты стали бы пользоваться необычайным почтением. В эти планы главенствующие сектанты не вводили мать и отца Ива по отъезду из СССР. Просто отправили и сказали:
«Надо!»
Ну а теперь, всё уже катилось по какой-то наклонной, и отменить ничего уже было нельзя. Отец хоть и жалел в душе Ванечку, но сделать ничего не мог. А мать, будучи законченной фанатичкой секты, не испытывала ни малейшей жалости к сыну.
- Я не хочу «посвящаться», пап! – Кричал испуганный, дальнейшими планами родителей, Ив.
- Это необходимо, Иоанн! – Не давая отцу слова, кричала мать Ивана. - Аборигены посчитают тогда, что вновь прибывшие желают всё больше приобщаться к их религиозным ритуалам и церемониям, в которых принимать участие – значит познавать наполненный таинствами мир, столь много значащий для них. А самое главное наши генитальные операции австралийским аборигенам не чужды. Нам ничего не будет стоить усовершенствовать их обрезания нашим «святым» оскоплением!
Мучительные операции и испытание огнём вводили юношу в ранг взрослого мужчины*. Со временем Иву предстояло пройти и другие стадии этого обряда, так как первоначальное посвящение приоткрывало завесу далеко не над всеми таинствами. И он их прошёл! Юноша сначала подвергся операции обрезания (удаление крайней плоти) и подрезания (продольный надрез на половом члене), причём в совершенно антисанитарных условиях. Потом ему выбили передний зуб и сделали надрезы кожи на теле (рубцевание). Затем были и другие испытания! Они заключались в неоднократном подбрасывании в воздух и обмазывании его тела кровью. А, самым тяжёлым было испытание огнём — этот ритуал нанёс бедному Иву столько ожогов, что после, он полгода ещё отходил от них в тяжёлых условиях австралийской жары. В период посвящения юноша впервые узнавал о «чурингах», символах таинственного, сверхъестественного мира, о священных местах в окрестностях, запоминал мифы. А ещё он хорошо запомнил, что есть люди, которые любят своих детей, а есть люди, как его родители-сектанты, которым он нужен только лишь для достижения их корыстных целей! В мальчишке постепенно угасало всё, что являлось человеческой любовью, он перерождался, благодаря холодному расчёту секты в страшного зверя, безжалостного и очень опасного для нормального общества!
*- fb.ru›article/133793/avstraliya…faktyi…i…avstralii

Глава девятая.
Венецианская история.

«Вот, кажется, заметен след,
Заметен ход кровавого похода!
Но, стёрто всё! Прохода снова нет,
И далеко опять уж, до исхода!»

- Представляете, Александр Сергеевич, ещё до Великой Отечественной войны в кремле стали действовать пехотные и пулемётные курсы. Летом 1942 года курсанты-астраханцы принимали героическое участие в боях на подступах к городу. На кремлёвской площади были установлены зенитные батареи, отражающие налёты вражеской авиации. Немцы с воздуха забрасывали город листовками. На одной из них был изображён Гитлер с гармошкой. Внизу - надпись:
«Сталинград возьмём с бомбёжкой, а Астрахань - с гармошкой!» Но даже с бомбёжкой Астрахань взять не удалось. Астраханский кремль тогда выстоял! – Рассказывала увлечённо Алексу начальник отдела по защите памятников старины, администрации города.
Её вызвали для присутствия в очень важном для всего следствия мероприятии по вскрытию объекта старины. Недалеко от Крымской башни в настоящее время можно увидеть развалины "артиллерийского магазина", или цейхгауза - бывшего оружейного склада*. Алекс, стоя рядом, сейчас руководил раскопками этого помещения. За неимением денежных средств тогда, реставрационной комиссией было принято решение эту залу не восстанавливать. Ему, конечно, сейчас было интересно узнать и об истории этих сооружений связанных с Петром Первым, и о фашистах, в планах которых был захват Астрахани, и о красном вероломстве и невежестве. Но, больше всего его сейчас интересовала тайная зала под «Цейхгаузом», которая обнаружилась при реставрации в 90-ых годах. Эту информацию Алекс получил от ФСБ, в аналитическом отчёте о тайных сектах города, жизнедеятельность которых была зафиксирована службой безопасности с 70-х по 2015 год. Здесь в 1986 году, была разоблачена тайная религиозная секта, это подтверждалось документом, с грифом «Секретно», который доставили Алексу накануне.
- В первые годы Советской власти, во многих зданиях кремля располагались красноармейские части. Долгое время Астраханский кремль оставался объектом военного значения. В 1922-1926 годах его называли "военным городком имени Троцкого". Здесь размещался красноармейский гарнизон, находились красноармейский клуб, площадка для физкультурных упражнений. Красным командирам очень не нравилось соседство плаца с величественным зданием Успенского собора. Комендант военного городка товарищ Катышев от имени партийной ячейки подал в Губисполком заявление с требованием сноса церковного сооружения. Однако у руководителей города хватило мужества отстоять собор, а также и все остальные здания кремля. Храмы уцелели и потому, что сухие и просторные, они были очень удобны для использования в качестве складских помещений. В Троицком соборе долгое время размещался окружной архив, а Успенский собор, точнее его нижний храм, был превращён во время Великой Отечественной войны в склад боеприпасов. – Не унималась, как будто заведённая, начальница администрации.
Ей не была известна цель этих раскопков. Просто сказали, что представители органов власти хотят убедиться в наличии подземного склада под «цейхгаузом» кремля. А она, как ценитель старины, только была рада этому. Лишь только к позднему вечеру рабочим, участвовавшим в раскопках, удалось добраться до дубовой двери тайного лаза, ведущего к подземному залу. Скрип и скрежет открываемых насильно замков старинной двери разбудил спящую в машине женщину из администрации. Она бедная устала тараторить Алексу о прекрасном величии кремля и уже стала кашлять сухим кашлем от пыли раскопков, когда Шторм предложил ей посидеть в его машине и отдохнуть от процесса откапывания. Женщина с радостью согласилась с предложением и её уже никто не слышал. И до сей поры, мирно посапывала на заднем сидении служебной машины полицейских, вместе с водителем.
- Интересно, что там?! – Проснулась она, выглядывая из-за спины полицейских. – Мне ничего не известно об этом проходе! – Изумлённо произнесла, представитель городских властей.
- А я, кажется, догадываюсь, что будет дальше! – Задумчиво предположил Алекс, протискиваясь по тесным коридорам, ведущим всё ниже и ниже в землю.
Свет фонарей вырисовывали не замысловатый узор из кирпичной кладки на стенах. В тёмных пространствах неизвестности он выдавал однозначную картину надёжности и вечности. И не мудрено, ведь этой кладке был ни один век.
- Протягивайте сюда стационарный свет. Мы задержимся, я чувствую, здесь надолго! – Спускаясь всё дальше вниз, командовал полковник. Электрический свет вскоре осветил округлой формы зал, диаметром не менее пятнадцати метров. На стенах, полуразрушенных от влаги, висели кованые светильники, которые когда-то были основным здешним источником освещения. Замудрённый рисунок ковки на ручках факелов напоминал гроздья винограда. Ржавчина, несмотря на сырость помещения, почти не тронула эти предметы старины. Своды потолков, достаточно высокие для подвального помещения, сводились к центру правильным восьмиугольником. Обрамлённый, точёной балясиной внушающих размеров, центр потолка, как бы готовил наблюдателя взглянуть на центральную экспозицию зала. Там, надменно и как-то по-злому, расположился, выложенный из такого же кирпича, подиум. Он вырастал будто бы ни откуда. Как-будто главный свидетель произошедших здесь когда-то событий, приковывал на себе взгляд. Ещё бы! Ведь он был покрыт весь бурыми пятнами и зеленоватого цвета плесенью. Они, как декор безумного дизайнера, отдавали особым страшным негативом и опасными для души излучениями. Это почувствовали все, присутствующие тогда в зале. Внешняя форма подиума напоминала перевёрнутый вверх тормашками крест. А, кованые наручники на этом архитектурном сооружении, сделанные из того же материала, что и факелы на стенах, заставляли лишь догадываться о том, что здесь творилось когда-то! Какая вакханалия жила на протяжении долгих лет в этих стенах!
- Здесь явно не в добрые « игры» играли! – Предположил начальник отдела розыска Петров.
- Да уж! – Согласился Алекс.
Подойдя ближе к подиуму, он увидел, что его основание направлено на близ лежащую стену. На ней висела старинная изъеденная ржавчиной коса.
- Сдаётся мне, ей не травушку косили?! А, судя по количеству наручников, может и не раз! – Произнёс многозначительно один из присутствующих с Алексом полицейских.
- Что здесь могло быть?! – Удивлённо спросила работник администрации. Увиденное ей, прогнало сон надолго.
- Мы и сами не знаем, уважаемая! – Ответил Алекс.
Он, к сожалению, для себя, стал явно понимать, что чем дальше он копал в рамках следствия, тем больше он, со своей группой, погружался в болото неразрешимых загадок. И это сильно тревожило полковника.
- Куликов! Вызывайте профессора Рабиновича, для дальнейшей консультации. Без него сейчас нам явно не обойтись! – Решил он и по телефону в машине вызвал экспертов с управления.
Алекса мучило какое-то «дежавю». Ему показалось, что когда-то это уже было с ним! Что-то, он опять не учёл в своих умозаключениях. Но, что?! – Стоп! Понял! – Как будто, обухом по голове, пронзило и ошарашило Алекса. Он вспомнил о давно ушедших событиях из его далёкого детства, когда Макса совершенно невменяемого, всего в чужой крови, нашли неподалёку от этого места... Тогда, так ничего и не удалось ни милиции, ни мальчишкам выяснить о случившимся. Сам Макс с того момента сильно изменился и замкнулся. Психолог, работавший с мальчишкой, не смог вывести его из шока.
– А, что если это помещение, как-то связано и с Максом, и с той девочкой из склепа?! – Осенило Алекса.
Его сердце, в преддверии очередного поворота событий, учащённо забилось. Он понял, что интуиция очередной раз ему помогла!
– Где было найдено тело той девушки, что в склепе? – Обратился он к Петрову.
- Здесь неподалёку в реке, у заброшенных ворот башни. – Отрапортовал сыщик УГРо.
- Возьмите на анализ бурые пятна на этом подиуме и сравните с кровью девушки. Я уверен, что они совпадут на все сто процентов! Мне кажется. Что её убили именно здесь, а уже потом вытащили в воду. – Уже почти уверенно, произнёс начальник.
- Слушаюсь, товарищ полковник. – Отчеканил Петров и стал выполнять указания босса.
- Я, наверное, больше не нужна вам? – Подала голос, оторопевшая от происходящего, женщина из администрации.
- Да, конечно. - Согласился отпустить её, уставшую от прошедшего дня, Алекс. – Я попрошу вас не разглашать увиденное здесь, и соответственно услышанное! – В приказном порядке настаивал полицейский.
- Понимаю. Не беспокойтесь. – Согласилась, прощаясь со всеми присутствующими и вновь приехавшими полицейскими «мадама» из администрации.
Наверное, она только сейчас поняла, как нелепа была её болтовня с полковником об истории здешних мест.
– Какая я всё же глупая и наивная! – Подумала она, поднимаясь по кирпичным лестницам. – Тут такое, а я со своей болтовнёй!
- Спасибо вам большое, Ольга Петровна! – Крикнул, вслед уходящей женщины, Алекс. – Мне было очень интересно узнать от вас много познавательного и нового! – Как будто, прочитав её мысли, произнёс он.
- Да, да. Всегда, пожалуйста! – Не поверив искренности Алекса, произнесла, задумавшись ещё больше, она.
Но, в этот момент, Алекс уже не слушал. Он быстро выдавал задание, прикатившей только что экспертной группе.
Уже стало светать, когда Куликов на своей машине привёз Рабиновича. В общем-то, и будить старика раньше, не было никакой нужды. Эксперты всю ночь провозились с тайной залой. Выскребли каждый сантиметр кладки стен и пола, на интересующую следственную группу тему. Не оставили без внимания ни один предмет. Собрали небольшое количество отпечатков пальцев со всего, что могло сохранить независимо от времени и сырости, следы присутствия зла. Но, рождающиеся от этого вопросы, не давали вразумительных ответов сыщикам. Когда появился профессор, в подземном зале в сопровождении гулкого эха, застёгивались последние застёжки чемоданчиков экспертов.
- Доброго вам утра господа полицейские! – Поздоровался жизнерадостный старикан.
Казалось, что этого субъекта, ни что не может расстроить в этой жизни.
- И вам не хворать! – Раздалось в качестве приветствия из тёмного старинного угла. – Мы вас не сильно рано разбудили, профессор? – Пытался, выходя на свет извиниться Алекс.
Он достаточно дружелюбно пожал старческую руку и продолжил извиняться в своей, свойственной только ему, манере:
- Не обойтись нам без вас никак, Генрих Олегович! Завязли по уши с этой сектой мы!
- Ну, я бы так не сказал, Александр Сергеевич. Смотрю, что быстро продвигаетесь вперёд. Вернее вниз. – Пытался пошутить старый еврей.
На, что Алекс улыбнулся, оценив по достоинству шутку светилы науки. Он смотрел перед собой в кирпичный пол, стараясь унять неимоверную усталость. Ноги буквально подкашивались. Наш всевидящий и обо всём догадывающийся старик довольно быстро оценил состояние Алекса и протянул ему принесённую с собой серебристую фляжку. Она сильно бросалась в глаза своей оригинальностью.
- Я взял на себя смелость привезти с собой в качестве тонизирующего средства для вас, вот это! – Он протянул серебряный раритет полковнику со своей фирменной ухмылкой.
- Что это, профессор? – Устало и без всякого интереса поинтересовался Алекс.
- Коньяк! Настоящий французский! И не вздумайте отказываться, дорогой друг! – Настаивал, протягивая Рабинович.
- И не буду! – Поддержал юмористический настрой Шторм.
Такое, весьма неординарное предложение, в его положении было, как никогда кстати. Его обонянию внезапно предстал винный аромат земель Франции и крепость их радушия, когда колпачок в виде распустившего крылья орла, провернулся несколько раз вокруг своей оси и отделился от серебристого тела фляжки. Большие глотки содержимого, заботливо принесённые седым мужчиной, быстро подогрели замёрзшее изнутри тело Алекса. Горячая кровь, повиновавшаяся всеобщей алкогольной диффузии в его теле, позволила забыть о холоде подвального помещения и встретить приятную негу расслабления, столь необходимую сейчас полицейскому. Алекс был неимоверно благодарен профессору за такой тонус, этим ранним неспокойным утром. Сердце у полковника вновь забилось в ритме позитива и новых идей.
- Генрих Олегович, всё ранее сказанное вами о радикальных верующих, подтверждается в ходе хоть и не быстрого, но продвижения вперёд следственной группой. По нашему предположению, группа религиозных фанатиков имеющих, как минимум сорокалетние корни истории, совершила ритуальные убийства молодых подростков, и, похоже, не собирается останавливаться на достигнутом зле! – Чётко по- военному констатировал факты профессору полковник.
Теперь, Рабинович был для Шторма равнозначным коллегой, от которого не было нужды что-то скрывать.
– Мне, крайне необходима информация о хозяевах монет! – Серьёзно попросил Алекс.
На что Рабинович, молча, стал вытаскивать из нагрудного кармана пиджака, форматный, сложенный вчетверо, лист бумаги, на котором был уже отпечатан список предполагаемых владельцев частных коллекций монет. Он протянул его шефу полиции и многозначительно посмотрел ему в глаза. Сейчас в них не наблюдалась та ирония, которую Алекс, встречал раньше при первой встрече. Было видно, что старик не меньше Алекса заинтересован в поимке преступников международного масштаба…
В северо-западной оконечности Адриатического моря, куда стекающие с Альп трудолюбивые реки сносят ил, тысячелетиями образовалась обширная лагуна**. С востока, она отгорожена от моря Лидо, узкой полосой земной тверди. С незапамятных времён в лагуне, на песчаных островах, жили рыбаки и добытчики соли. В лагуне в изобилии водилась рыба и дичь, но её нельзя было назвать щедрой матерью. Так как, обитатели на ней добывали себе пропитание тяжёлым трудом. Зато, здесь было безопасно! Песчаный заслон Лидо сдерживал пиратов, которыми кишело Адриатическое море, а добраться до островов с побережья, не зная здешних топей, было не так-то просто. В лагуне искали укрытие и венеты. Это бежавшие в V веке от гуннов с материка простолюдины. И в VI веке от германского племени—лангобарды. На пустынных доселе островах беглецы строили жилища, церкви. Там, возникли городские поселения — Градо, Гераклия, Маламокко. А остров Торчелло стал главным торговым центром лагуны. В 639 году его жители воздвигли собор Санта Мария Ассунта, старейший в лагуне, который сохранился до наших дней.
Старинные хроники говорят, что жители лагуны избирали из своей среды вождей. И Орсо Ипато был первым из них, кто принял титул дожа в 726 году. В 811 году резиденция дожа была перенесена на Риальто, самый большой остров в лагуне, который разделяла надвое извилистая протока. На Риальто же, начали переселяться патриции и богатые купцы, жившие доселе на острове Торчелло. С этой поры и пошёл отсчёт истории Венецианской республики.
Ранняя Венеция походила на деревянный корабль. Её дворцы, дома, церкви и мосты были сработаны из дерева. Важным средством передвижения для знати были верховые кони, и даже у резиденции дожа всегда имелись коновязи. На обширных пустырях пасся скот, тянулись сады и огороды. Но город часто страдал от огня. И с середины XII века, после страшного пожара, он начал застраиваться каменными домами и церквами. Родовые корни дожа Венеции, чьё имя было первым в списке Рабиновича, исходили именно с этих далёких времён. Дож Антуан Торчелло с гордостью носил свою фамилию, полученную в честь родного острова его предков. Они, более десяти лет дружили с профессором из дикой, на взгляд итальянца, России. Каждый год, собираясь на совместный симпозиум знатоков старины, они с великой радостью пропускали через себя ни один стаканчик кроваво-красного винца. Вечерние встречи в кафе, после научных дебатов, напрочь закрепляли дружбу учёных, со столь разным на первый взгляд политическим менталитетом. Торчелло не раз предлагал Рабиновичу переехать навсегда из России. Он никогда не мог понять старика с его привязанностью к этой матушке-земле. Которая, по делам своим к другу-еврею, была скорее мачехой! Кидавшей своих сынов то в тюрьмы, то в мясорубки войн. Нет! Не понять им было Российской любви к родной, пропитанной пролитой, часто и беспричинно, кровью её людей!
Телефонный звонок из России был встречен с огромной радостью Антуаном. Старик Рабинович просил встретить его друзей и помочь разобраться в очень запутанном деле. Торчелло с радостью согласился и отменил все запланированные на завтра встречи, чтобы оказать радушный приём российским товарищам. Тем более, что об этом просил его друг Генрих.
- Главным жизненным эликсиром города всегда оставалась вода, поэтому каждый год в праздник Вознесения Христова, здесь одновременно проводился и пышный ритуал Spozalizio del Mar, во время которого венецианские дожи торжественно «обручались» с морем и бросали в его волны золотой перстень. Среди них в своё время был и Антуан. – Рассказывал торжественно о своём друге из Италии профессор.
Он был так рад этой поездке, как-будто сам туда отправлялся.
- В Венеции мне приходилось бывать не раз. – Пояснял радостно он. - От Местре, пригорода на материке, поезд медленно понесёт вас по узкому мосту Понте делла Либерта, на юго-восток лагуны, где затаился город. Мост стоит на двести двадцати двух арках, и вокруг одна лишь серая, неподвижная вода—не видно ни челна, ни птицы. Справа по шоссе, обгоняя поезд, катят туда же вереницы автомашин. - Вспоминал неугомонный старик, пытавшийся передать атмосферу необычности от будущей, пусть даже очень короткой, поездки, Куликова Васи и следователя Погони. - Наконец поезд втягивается в чрево вокзала Санта-Лючия, и пассажиры покидают вагоны. Пути дальше нет. Автомобили один за другим уходят вправо, к огромной стоянке Пьяцца ле Рома. – Ушёл со всей головой в воспоминания от путешествий учёный. - Венеция открывается сразу же, как только выйдешь на пристанционную площадь.
Профессор вспомнил, как перед ступенями площади, встречая его, играл мелкой волной Большой канал. Здесь самое его начало. На другой стороне канала смотрела на него элегантная церковь XVIII века Сан Симеоне Пикколо с позеленевшим от времени медным куполом.
- Сан Симеоне…! О-о-о-о! – Продолжал, смаковать воспоминаниями, Рабинович, которого слушал лишь Вася.
Он был его истинным фанатом и почитателем, поэтому слушал с открытым ртом, несмотря на издёвки Эллочки.
- Автора её, несомненно, вдохновляли формы римского Пантеона. А рядом с церковью, есть нарядные палаццо (дворцы) Фоскари, Дьедо, Пападо-поли...- Закружился в вальсе старик, напрочь, забыв о ситуации, которая сподвигает их туда направиться. - У набережной, близ вокзала причалы, откуда во все концы лагуны разбегаются вапоретто—речные трамвайчики. На нужный вам вапоретто, маршрут, которого пролегает до Пьяццы Сан-Марко, центра города, Антуан уже приобретёт к этому времени билеты. – Сообщил, придя наконец-то в себя, от нахлынувших воспоминаний, Рабинович.
Он виновато улыбнулся, поняв всю нелепость своей неуёмной радости. Которая, сейчас совсем была некстати.
– Извините меня, господа полицейские! Я, старый дурак, совсем забыл обо всём, вспомнив о своих поездках к итальянскому другу!...- Промолвил он.
Вапоретто, осев под весом пассажиров, в большинстве иностранных туристов, отвалил от причала. Его тупой нос начал вспарывать тугую зеленую воду. Большой канал—главная артерия Венеции. По своей форме он напоминает перевёрнутую латинскую букву S и пересекает весь город. В него могут входить даже довольно крупные суда. За те полчаса, пока вапоретто шло до другого его конца, Пьяццы Сан-Марко, перед глазами Куликова Василия и Эллочки Степановны, вставала тысячелетняя история города в лагуне. Ведь по обеим сторонам канала, примыкая, друг к другу, теснились палаццо—жилища старинной венецианской знати. Это по большей части трёх или пятиэтажные дворцы приятных тёплых тонов светло-жёлтого, красного или голубого цвета, которые словно бы поднимаются прямо из воды. Фасады их украшали резные мраморные колонны, затейливая лепнина и старинные висячие фонари. А их окна заняли жалюзи ярких расцветок. Над черепичными крышами поднимался лес конусообразных печных труб. Перед многими палаццо высовывались из воды забитые в дно канала красные или синие столбы в цветных полосах и с позолоченными наконечниками. Это были причалы для моторок и гондол.
- О многом могли бы вам рассказать дворцы-ветераны. История, которых нередко восходит к началу второго тысячелетия. – На достаточно хорошем русском языке, видя заворожённые взгляды молодых гостей, рассказывал, встретивший полицейских, Антуан Торчелло.
На вид это был худощавый, но спортивно-подтянутый седой старикан. Ему было где-то за семьдесят. Его лёгкая, холщовая куртейка создавала подобие раздувшегося паруса на морском встречном ветерке.
– Вон там, справа, голубоватого цвета, это палаццо. Оно выполнено в венецианско-византииском стиле X—XI веков. Видите, как оба его этажа забраны рядами стройных колонн?! Это «Фондако деи турки», в прошлом «штаб-квартира» восточных купцов. Дворец претерпел реконструкцию в прошлом веке, но полностью сохранилась его планировка, отвечавшая нуждам торговых гостей. Их суда причаливали прямо у колонн, а свои товары они складывали прямо на просторной нижней галерее палаццо. Сейчас в Фондако деи турки размещён Государственный музей природоведения. – Итальянский вельможа был несказанно рад быть личным гидом друзьям Рабиновича.
Он весьма уважал профессорскую жизнь и его наиумнейшую голову! Весь вид Торчелло, сейчас говорил о неподдельном гостеприимстве и уважении к представителям русской земли.
Миновав пешерию—рыбный рынок, вапоретто повернуло вправо, и перед глазами Погони и Куликова возник знаменитый мост Риальто.
- Этот мост, тысячекратно воспроизведённый на картинах, медальонах и сувенирах, стал символом Венеции. – С гордостью объявил учёный своим изумлённым гостям. - Ранее в понятие «Риальто» входили все острова, на которых расположена Венеция, но постепенно это название стало означать лишь участок суши по берегам Большого канала, где исстари сложился важнейший рынок жителей лагуны. В XII веке здесь был построен деревянный мост взамен паромной переправы, который называли «мостом картароло», так как за переезд по нему через канал с купцов взимали налог в размере монетки картароло. Его подновляли и чинили до тех пор, пока он не провалился под тяжестью бесчисленных зевак, собравшихся на нём поглазеть на роскошную процессию маркизы Феррары, которая прибыла в город с визитом. И тогда решено было возвести каменный, более надёжный мост. - С широкой улыбкой повествовал уважаемый дож. - Чести построить его добивались многие знаменитости, в том числе Микеланджело, Сансовино и Палладио—именитый архитектор из Виченцы. Но синьория (правительство) выбрала, в конце концов, проект Антонио да Понте, который и приступил к работам в 1588 году. Строительство продолжалось четыре года, и мост вышел на славу. – Окинул добрым взглядом вышеназванное сооружение он.
Риальто, представлял собой одноарочный мост, смело перекинутый через канал. Богатые купцы и ювелиры тотчас же застроили его своими магазинами, лавками. По соседству сосредоточились филиалы банков и крупных фирм, конторы богатых купцов. Здесь же была казна республики. Рядом с мостом Риальто по сей день можно видеть Немецкое подворье— четырёхэтажное здание, где некогда вели дела немецкие купцы. Их особо интересовали драгоценные товары, прибывавшие на венецианских кораблях из стран Востока. Кишели торговым людом Винная и Угольная набережные, где совершались оптовые сделки. И сейчас у Риальто сосредоточены магазины и лавки, где можно купить по умеренным ценам одежду, пряжу, сувениры, кожгалантерею, овощи и фрукты. Тут не протолкаться в базарные дни.
Вапоретто выплыло из-под мощной арки Риальто, и вновь затеснились по берегам канала палаццо, одно краше другого: Ка'Фос-кари, палаццо Грасси, Ка'Резонико. Два последних построены в XVII—XVIII веках и свидетельствуют о дальнейших переменах во вкусах и образе жизни венецианских богатеев. Нижней галереи для товаров у них уже нет—её место занял парадный подъезд, от которого ступени нередко уходят прямо в воду. В былые времена хозяева высаживались из гондол на крылечки и через изящно зарешёченные двери попадали во внутренний просторный двор, где по стенам вился плющ, росли в кадках деревья и цветы, журчал фонтан. Во многие палаццо можно было въехать прямо на гондоле через арчатые ворота. Потомки знатных патрициев давно вымерли или обеднели, а их роскошные палаццо заняты сейчас под различные государственные учреждения. Кое-где, по берегам канала виднелись церкви, со стоящими отдельно от них, кампанилами—колокольнями. На уютных набережных продавали в сувенирных лавках всякую всячину, а рядом сидели под яркими зонтами туристы из разных стран и с интересом наблюдали за кипящей вокруг жизнью города.
- А слева, подымалась из воды Ка'д'Оро—жемчужина Венеции. Это изящное трёхэтажное здание в характерном венецианском стиле XV века. Ка'д'Оро означает в переводе «золотой дом», и действительно, когда архитекторы братья Джонни и Бартон Бон построили его в 1440 году для знатного жителя города Контарини, дворец блистал золотом. В золоте были лепные украшения на фасаде, зубчатка на карнизе. Дворец полностью сохранил свой первоначальный облик аристократического жилища XV века, и по нему можно было судить о богатстве его хозяина-патриция и о том, какие изменения претерпел за два века уклад жизни местной знати. Следующий хозяин мог быть богатым купцом, но поскольку его торговая контора находилась теперь у моста Риальто, своеобразной торговой биржи той эпохи, то нижняя галерея палаццо, где хранились товары, стала вдвое меньше. Жизнь семьи, как бы отодвинулась в глубь здания, в окружённый галереями внутренний двор с каменным резным колодцем. Последний владелец Ка'д'Оро передал его государству, и сейчас в нём обосновались музеи восточного и современного искусства. – Казалось, что этот человек очень хотел сейчас, на протяжении всего лишь одной водной поездки, втиснуть в голову приезжих полицейских всю информацию о Венеции.
Его утончённые пальцы будто бы совершали в такт его речи волшебные невидимые узоры-заклинания, помогавшие осесть волшебным словам знатного дожа в мозгу этой молодой парочки.
- Таких великолепных палаццо в городе около двухсот! Строительство их было сопряжено с немалыми трудностями. Всё нужно было везти с материка. И на протяжении столетий плыли к Венеции парусные барки, гружённые кирпичом, черепицей, мрамором и прочими строительными материалами. –Взгляд голубых глаз Антуана сейчас был направлен куда-то романтично вдаль истории родного ему края.
Было видно, что этот знатный гражданин города где-то там, вместе со своими согражданами строит свой город, болеет всей душой за него и очень его любит!
Канал становился чуть пошире. И справа вдруг возник гигантский голубоватый купол церкви Санта Мария делла Салуте. В XVIII веке, по решению сената от 22 октября 1630 года она была воздвигнута в знак благодарности святой деве Марии, за избавление города от страшной эпидемии чумы.
- «Чёрная смерть» унесла тогда в могилу 47 тысяч жителей Венеции! – Сообщил страшную весть гостям хозяин города.
Вапоретто сделало тут предпоследнюю остановку, и Куликову с Погоней представилась возможность хорошо рассмотреть церковь. У неё был могучий корпус и величественный портал. Купол подпирали большие каменные «барабаны» со статуями святых. Вдруг неожиданно из недр церкви до слуха полицейских донеслись звуки органа, и из дверей вышли девушка в белом, нарядно одетый парень и толпа мужчин и женщин всех возрастов в праздничных костюмах. Нетрудно было догадаться, что это венецианская свадьба. Всю компанию ждали моторки, причаленные у самых ступеней церкви.
- Ах! – Невольно, с «белой» завистью, вздохнула Эллочка.
И, не удивительно! Ведь, любой одинокой девушке всегда хотелось стать самой счастливой в жизни, и самой красивой невестой среди своих подружек.
Этот завистливый вздох не мог не заметить проживший жизнь старый дож. Он тихонечко улыбнулся себе под нос, не подав вида остальным.
За церковью, правый берег Большого канала обрывался крутым корабельным носом. Там на башенке крайнего арчатого здания, гости увидели две коленопреклонённые фигуры, держащие на спинах земной шар со статуей Фортуны. Это была Пунта делла догана—старая таможня. Впереди, взгляду проезжающих распахивалась широкая перспектива канала Баччина Сан-Марко, но вапоретто вдруг круто повернула влево, и пора было сходить на берег!
- Чтобы обеспечить надёжную основу для будущего палаццо, строители укрепляли болотистый грунт по берегам Большого канала, вгоняя в него дубовые сваи. На сваях вязали прочную деревянную платформу, и лишь тогда каменщики принимались за кладку фундамента. Лес рубили в предгорьях Альп. Брёвна сплавляли по реке, затем вязали плоты и гнали их к месту строительства. Между прочим, судя по некоторым источникам, дерево для свай заказывалось и в России. – С загадочной таинственностью преподнёс информацию господин Торчелло. - Вероятно, это был ваш северный лес, и его вывозили морем из Архангельска. – Домысливал Антуан, когда их водный экскурс подходил к концу.- Венеция в буквальном смысле слова стоит на сваях. В 1840 году, когда строили мост Понте делла либерта, соединивший город с материком, в дно лагуны было забито 75 тысяч свай!
- Гоподин Торчелло, скажите пожалуйста,.. – воспользовалась минутной паузой Погоня, когда они сходили на берег, чтобы спросить о главном, но итальянец бесцеремонно её прервал:
- Антуан, голубушка! Зовите меня по-дружески: Антуан! Так я на фоне вашей молодости и русской красоты, чувствую себя достаточно моложе! – Убив двух зайцев, схитрил Торчелло.
А именно, как истинный итальянец преминул случаем и сделал женщине, с дородными формами комплимент, заворожив её сознание, а также настроил всех на дружеский лад. Сильно порадовав своим тонким сарказмом в комплименте Эллочке, умного Куликова. Итальянец сразу заметил некую неприязнь, существующую между двумя молодыми людьми, но не подал вида.
- Хорошо Антуан. – Сразу поплыла от комплимента Погоня, не заметив ехидной улыбочки Куликова. – Где сейчас находятся золотые лептоны Пилата из вашей коллекции? Это для нас, очень сейчас важно! – Уточнила тактично она, извиняясь тем самым за то, что прервала экскурсионную вводную Торчелло.
Среди толкотни вапоретт, катеров и грузовых барок по зелёной воде Большого канала, среди разбитых на тысячи мозаичных кусков отражений палаццо, по всем направлениям неспешно скользили гондолы. «Чёрные лебеди» — так любовно называют венецианцы свои длинные лодки. Словом, в наши дни это идеальное средство для совершения неторопливых прогулок по каналам Венеции, созерцания её красот. Но это не всегда так...
В это первое воскресенье сентября, когда наши путники сошли после увлекательного путешествия по главной водной артерии Венеции на причал, на Большом канале начиналась так называемая «регата сторика»— праздник на воде, знаменующий собой окончание туристского сезона. И «гвоздём программы» в этом празднике являлась гонка гондол! В этот день набережные заполнили тысячные толпы народа, обитатели палаццо вывесили на перилах балконов и на подоконниках яркие коврики, а также красные полотнища.
- Моя коллекция находиться в моём кабинете, сеньорита. – Учтиво, с пониманием дела, отвечал седой итальянец. - Я непременно вам её покажу, как только мы доберёмся до моих апартаментов. Это моя гордость! Да, что моя?! Это гордость всей Италии! Я не вправе назвать столь бесценное собрание старинных монет только своим! – С гордостью сообщал Антуан. – Но вот интересующие вас лептоны, к сожалению, временно покинули свой дом. Так как, я отдал их в аренду для всемирной выставки. Её проводит очень весомая в христианском мире организация. – Сообщил итальянский учёный полицейским.
- То есть вы их знаете в лицо? – Уточнил, до этого молчавший Куликов.
- Ну, конечно же! Вы, что молодой человек, думаете, я отдам первому встречному своё достояние?! Были оформлены все соответствующие бумаги и разрешения, оплачены счета по аренде предметов старины и страховки. – Пояснял, ничего пока не понимавший, Торчелло.
- Это очень хорошо профессор! – Воскликнул Василий, тем самым ещё больше ввёл в замешательство итальянца. – Я, если честно, ожидал от вас известие о краже у вас лептонов.
- Какая чушь! – Только, что и смог произнести сейчас Антуан, гостям.
И, тут же переключился, со свойственным ему темпераментом солнечной Италии, на разъяснение происходящего на воде:
- Смотрите господа! Такое не каждый день здесь бывает! Вам просто крупно повезло увидеть регату! Видите?! Её возглавляет восемнадцативёсельная барка с судьями. – Принялся с огромным рвением объяснять старик. – Вот это, «Биссоне». – Он рукой указал на раскрашенные в яркие цвета небольшие двухвёсельные судёнышки самых причудливых форм, от китайских джонок до сказочных морских чудовищ. На носу у них были позолоченные фигуры. Все участники регаты—судьи, гребцы, барабанщики, герольды разодеты в блестящие одежды XVIII века. - У палаццо Ка'Фоскари судьи будут ожидать прибытия участников состязания, которым нужно преодолеть семикилометровую дистанцию от Лидо до вокзала Санта-Лючия и обратно до Ка'Фоскари. Победителям вручаются призы — флаги Венецианской республики... – гордо сообщил он.
Было невозможно не отвлечься на это красочное зрелище. Эллочка стояла, как завороженная. Тёплый итальянский приём, комплименты постоянно сыплющиеся от Антуана и необычность обстановки в городе на воде позволили растаять серьёзному образу следователя прокуратуры. Перед мужчинами сейчас возник, ранее никому не известный, образ русской красоты. Элла воплощала в себе, все великолепные красоты женщины, славянских земель. Это перевоплощение не мог не заметить и Куликов. Солнечные зайчики, скачущие от зеленоватой водицы, каким-то сказочным блеском, озаряли силуэт девушки. Они, как настоящие ловеласы, цеплялись за её женские формы и озаряли их по-новому. В их сиянии, эта суровая на вид прокурорша, предстала перед Василием в совершенно другом обличии. Тем самым, сильно ошарашив молодого человека.
- Да! Итальянский воздух, пропитанный всюду парами любви, очень сильно преображает людей! – Заметив, как Куликов, с открытым ртом любуется девушкой, съехидничал внимательный старикан.
Он и сам, был не прочь полюбоваться волшебным преображением Эллочки.
- Что?! Да я так! Я, ничего! – Смутился, опомнившись, Вася.
- Ну-ну! – Опять ехидно улыбнулся Антуан. – Есть такая старая русская песенка: «Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь…» - Пропел с улыбкой старый, знающий толк в чувствах, ловелас.
Василий сильно смутился и с опаской посмотрел на свою коллегу. Слава богу, что она в этот момент была так занята гонкой и поэтому не слышала разговора мужчин. Она была так счастлива и поэтому не обращала ни на кого, ни какого внимания.
Пьяцце Сан-Марко предшествует Пьяццетта (малая площадь). Со стороны Моло, её украшают две мощные колонны из красного мрамора. На левой колонне установлена статуя святого Теодора, первого покровителя города, а на правой — бронзовый крылатый лев, символ мощи и богатства Венецианской республики. Слева Пьяццетту обрамляет великолепная колоннада библиотеки Сан-Марко, а справа высится всемирно известный Дворец дожей. Куда и направилась сейчас наша троица. Дворец дожей был огромен, полон торжественности и величия. В XIV—XV веках он неоднократно перестраивался после пожаров, пока не обрел свой настоящий вид. У него два фасада, которые смотрят на Пьяццетту и на набережную. А два яруса фигурных колонн поддерживают его высокие стены, облицованные светло-розовыми и бежевыми мраморными плитками, которые образуют однообразный рисунок из крестов и квадратов. Но, это однообразие нарушали огромные сводчатые окна и центральные балконы, украшенные богатой лепкой и статуями. По карнизам кружевной вязью тянулась беломраморная зубчатка, придававшая махине дворца удивительную лёгкость и воздушность.
Главный вход во дворец назывался Порта делла карта (дверь бумаг), так как здесь в старину сидели скрибы (писари) с бумагой и гусиными перьями за ухом, готовые за мзду настрочить любое прошение или жалобу главам различных ведомств, членам синьории, а то и самому дожу. Порта делла карта оформлен в витиеватом готическом стиле и напоминает вход в храм. Посетитель резиденции дожа заранее набирался здесь страха и трепета. Из ниш в пилястрах на него строго глядели аллегорические изображения различных «добродетелей». Прямо над своей головой любой входящий видел крылатого льва и коленопреклонённого дожа Франческо Фоскари. Ещё выше, над трёхстворчатым окном с золотой решёткой был бюст святого Марка в каменном медальоне. Всё это скопление статуй венчало изображение богини справедливости с мечом и весами в руках. Через Порта делла карта профессор провёл гостей во внутренний двор Дворца дожей. За долгие века каждый из архитекторов, которые строили и перестраивали дворец, привносил что-то своё, что-то от своей эпохи. Поэтому два нижних этажа внутренних фасадов дворца оформлены в готическом стиле, два верхних—в стиле ренессанса, а боковой фасад с часами — в стиле барокко. Просторный, выложенный мрамором двор очень оживляли два колодца в виде больших бронзовых чаш на подставках из белого камня. Очарованные величием и красотой, Погоня и Куликов проследовали на второй этаж дворца, осторожно шагая по лестнице исполинов, названной так потому, что её верхнюю площадку украшают огромные статуи Марса и Нептуна. На этой площадке в присутствии членов правительства и знати короновались дожи после своего избрания на этот высокий пост. Здесь же, дож принимал иностранных послов, именитых гостей. К личным покоям дожа вела крытая золотая лестница, стены, и потолок которой были отделаны позолотой и великолепными фресками.
- Там мои личные покои, господа. – Указав рукой на лестницу, произнёс вельможа.
Наши друзья, даже не могли представить, что их гид такая важная персона. Василия распирала гордость за знакомство со столь уважаемым человеком.
Золотом, гобеленами и благородным деревом были отделаны другие помещения дворца. На их стенах и потолках запечатлены в картинах важнейшие события в истории Венеции. Особо выделялось «Морское сражение при Лепанто» художника Вичентино и «Победа при Дарданеллах» Пьетро Либери. А в зале главного конюшего таилась гениальная картина одного из последних великих художников Венеции Тьеполо. На ней был изображён могучий старик, вываливающий из огромной морской раковины золотые монеты, драгоценные каменья и алые кораллы перед пухлой дамой в короне и со скипетром, которая полулежит, касаясь ладонью головы льва. Это аллегория называется «Нептун предлагает Венеции дары моря». Однако в ту пору, когда мастер работал над этим полотном, Венеция давно уже растеряла свои заморские владения. На Средиземном море господствовал турецкий флот, а важнейшие торговые пути переместились в другие части земного шара.
Есть во Дворце дожей ещё один зал, овеянный мрачной славой,— зал Совета десяти. Совет десяти рассматривал дела лиц, обвиняемых в измене или заговоре против республики. Расправы чинились в полной тайне, с инквизиторской беспощадностью. Попасться в лапы Совета десяти, было проще простого, так как по всему городу виднелись в укромных местах свирепые гипсовые физиономии с разинутыми ртами, куда можно было тайно бросить бумагу с обвинением в заговоре, неуплате налогов или несоблюдении христианской морали. Сначала подозреваемых допрашивали с пристрастием, т.е. под пыткой, а потом их ждали смерть от руки палача или длительное, а порой и пожизненное заключение.
Тюрьма, так называемые «свинцовые кровли», была тут же, рядом. Крыша её была выложена свинцовыми листами специально с той целью, чтобы увеличить страдания узников. От Дворца дожей к тюрьме через узкий канал Рио ди палаццо был перекинут крытый мостик, получивший в народе название «мост вздохов». Когда осуждённых уводили в мрачные недра тюрьмы, то они видели через окна мостика родную лагуну, плывущие по ней корабли, синее небо Венеции. И многие из них горько вздыхали при мысли об утерянной свободе и ожидающих их адских муках. Но, в последние годы влюблённые туристы, да и сами венецианцы облюбовали место под мостом. Теперь его название приобрело иной, более романтичный смысл. Есть легенда, согласно которой, если поцеловаться под «мостом вздохов» со своей возлюбленной, то любовь будет длиться вечно. Во Дворце дожей размещались также важнейшие правительственные органы Венецианской республики—Большой совет, сенат, синьория и т. д. Здесь работали секретари, хранились архивы.
Поражает размерами и пышностью отделки Зал Большого совета (Консильо Маджоре). Тысяча представителей от знатных семей выбирали здесь дожа и других высших должностных лиц республики. Первоначально зал украшали фрески и картины художников старшего поколения—Пизанелло, Фабиано, Карпаччо, Беллини. Однако они почти полностью погибли во время страшного пожара в 1577 году, и нынешние фрески и стенные росписи, среди которых много аллегорий, батальных сцен, принадлежат кисти Веронезе и Тинторетто. Над невысокой платформой, где некогда восседали дожи, во всю ширь стены, распахнулась громадная картина Тинторетто, изображающая рай.
- Вас, молодые люди, интересует моя коллекция монет? Не так ли? – Поинтересовался дож Антуан, когда он с огромным гостеприимством, расположил гостей у себя в шикарном кабинете.
- Вернее, будет сказать лептоны Пилата. – Поправил Куликов. – Эти реликвии, к сожалению, у нас в городе связаны со страшными преступлениями. – Начал пояснять полицейский.
На, что Торчелло лишь с сожалением усмехнулся:
- Эти монеты со дня своего происхождения, к сожалению человечества, связаны с страшными происшествиями истории!
Он, сидя в своём кресле, едва заметным движением руки, нажал на потайную кнопку. Которая, привела в движение книжные полки стены, находящиеся позади молодой парочки, удобно расположившейся в кожаных креслах для посетителей. Они оглянулись и увидели огромную стеклянную витрину из бронированного стекла. За ней, на уютном зелёном бархате, расположились под электрическим освещением старинные монеты различных размеров.
- Люди, стоявшие ещё у истоков рыночных отношений, пытались придумать наиболее удобный способ расчёта за товары и услуги, но лишь с появлением драгметаллов и способа их обработки и чеканки монет — отпала, наконец, надобность расплачиваться каменными кругами или зеркальцами. – Произнёс Торчелло, подходя к своей дорогущей гордости.
Его отражение в стекле, скромно дополнило панораму сокровищ.
- Началась эра монет*** — металлических денег разных форм и размеров, коих за многие века нашей истории было отчеканено неисчислимое множество, но вряд ли кто-нибудь из современников этих изделий, представленных в этой коллекции, смог бы поверить в то, сколько они будут стоить, спустя лишь пару веков. По данным крупнейших аукционов мира, здесь собраны самые дорогие монеты в мире, на данный момент. – Заявил, представляя Российским гостям, хозяин коллекции. - Когда речь идёт о наиболее дорогих и исторически значимых экземплярах — металл, из которого они сделаны, уже не играет никакой роли. Редкая серебряная или даже медная монетка может в итоге оказаться гораздо дороже, менее редкой золотой.
Куликов и погоня, встав со своих удобных мест, подошли в плотную к стеклу.
- Но, как я уже говорил, одна известнейшая международная христианская организация взяла в аренду интересующие вас лептоны. В рамках христианского единства эта организация проводит выставки по всему миру. Эти христиане выставляют на показ многие святыни христианства. Предоставленные мне документы и отзывы об этой организации, убедили меня в серьёзности их намерений. Я с радостью отдал монеты для обзора всему миру. – Сообщил с гордостью вельможа. – Позже, я ознакомлю вас со всеми надлежащими документами, но уверяю вас мой арендатор очень серьёзная и влиятельная организация!
- Да! Очень бы хотелось посмотреть на них! – Обрадовавшись, произнёс Василий.
- Нам бы очень хотелось связаться с ними, чтобы пролить свет на многие тёмные вопросы, возникшие у Российского следствия. – Добавила Эллочка.
На что, друг Рабиновича спокойно согласился, но после показа своей гордости, а именно других его монет. Он подошёл к витрине и как будто бы растворился в ней.
- Вот эта, наименее дорогая монета. – Антуан пальцем, указал на одну из верхнего ряда, на которой был изображён профиль мужчины с лавровым венком на голове. - Она была отчеканена в XIX столетии в Бразилии в количестве всего 64 экземпляров в ознаменование коронации Педру I — основателя Бразильской империи и любимца своих граждан. Сам Педру не любил, когда его изображали, словно римского императора, с лавровым венком на голове. Её стоимость на Чикагском аукционе 138 тысяч долларов США. – Профессор дал время гостям насладиться созерцанием этого экземпляра.
Прекрасно понимая, что может быть им, больше и не удастся увидеть в своей жизни такого.
- Намного более дорогой монетой является вот этот золотой динар Саудовской Аравии, связанный с паломничеством халифа Умара бин Абд аль-Азиза. Ведь он самый редкий и старейший золотой "Динар Хашими", давший название населённому пункту в Саудовской Аравии, был в своё время продан за 1 миллион долларов на британском аукционе исламских монет "Болдуин". Этот динар считается самой значимой монетой, когда-либо отчеканенной на Аравийском полуострове. Лишь по счастливой случайности, он попал когда-то ко мне. – Знакомил гостей он со следующим, размещённым на бархатистой поверхности, экземпляром. - Ещё дороже оказался вот этот золотой дублон Брашера. Вот он, - указал пальцем старик, - с инициалами "EB" на крыле орла, - уточнил он. - Отчеканен он в 1787 году и продан на открытом аукционе за 2 415 000 долларов, моему компаньону. Ефрем Брашер, в своё время был известнейшим ювелиром, специализирующимся на чеканке золотых и серебряных монет, причём чеканил он, как свои собственные монеты, так и монеты на заказ. Этот человек также известен тем, что в том же 1787 году направил петицию в правительство штата Нью-Йорк, с пропозицией чеканить ещё и медные монеты, но его ходатайство было отклонено. – Вёл увлекательную экскурсию по монетам, уважаемый и богатый дож.
- А это, что за экземпляр?! – Спросила изумлённая Эллочка, указывая на золотой круг с орлом.
- Это золотой Двойной Орёл Сен-Годена, оценённый на недавнем аукционе за 2 990 000 долларов. Это двадцатидолларовая монета, отчеканена монетным двором США, в период между 1907 и 1933 годами. Двуглавые Орлы, считаются самыми красивыми и редкими монетами, когда-либо отчеканенными в США. На другой стороне, видите? Красуется изображение Мисс Свободы, стремящейся в будущее с факелом в руке. Согласно официальным данным, в 1907 году было отчеканено 12 367 таких монет, в то время как в 1933 году, их количество увеличилось ещё на 445 500. Редкость Двуглавых Орлов заключается в том, что они так и не были выпущены в обращение из-за изменений, внесённых в валютное законодательство во время Великой Депрессии. Практически все монеты, были изъяты и переплавлены в золотые слитки, поэтому каждый из сохранившихся экземпляров, сегодня стоит минимум $10 000, но достать их практически невозможно — за этим бдительно следит служба безопасности США, отвечающая за сохранение золотых резервов страны в её границах. – Повествовал с великой интригой в глазах, Антуан.
Как бы намекая о противозаконности её существования здесь.
- Абсолютно такая же, итоговая стоимость оказалась, в ходе открытого аукциона 1981 года, у ещё одной монеты, уже знакомого нам ювелира Ефрема Брашера. Это дублон Брашера с инициалами "EB" на груди орла. Он был продан за $2 990 000 при стартовой стоимости $625 000. Это одна из немногих сохранившихся монет Брашера. Её исследование показало, что в общем весе монеты (26,6 граммов) содержится почти 1 грамм (0,917 грамма) чистого золота.
- А вот эта, явно не золотая?! – Увидев, следующий экземпляр в этой частной экспозиции, констатировал Василий.
- Да. Она никелевая. Но, оказалась дороже многих. Это монета «Голова Свободы», имеется в виду «Статуя Свободы». Это чрезвычайно, редкая монетка, достоинством всего в 5 центов и отчеканенная в 1913 году без ведома Монетного двора США, в очень ограниченном количестве. Первый выставленный на торги её экземпляр в 1972 году "ушёл с молотка" за $100 000, затем, в 1996 году, другие 5 центов подняли планку до миллионного барьера. Тогда же было заявлено, что если «Голова Свободы» будет найдена в идеальном состоянии — стоимость её может превысить $20 миллионов. До сих пор такой монеты никто не нашёл или, по крайней мере, никто в этом не признаётся. Очередные 5 центов были проданы в 2003 году уже за $3 миллиона и наконец, в 2010 году на открытом аукционе очередной образец достиг отметки в $3 700 000, став самой, дорогой, 5-центовой монетой в мире. На сегодняшний день известно всего о пяти существующих никелевых монетах «Голова Свободы» — две из них находятся в музеях, остальные три — в частных коллекциях, одна из которых, вашего покорного слуги. – При этих словах, почтенный и седовласый дож церемонно поклонился гостям, ещё больше завоевав симпатию Эллочки. - Тогда же, была продана ещё более дорогая монета. Это серебряный Доллар I Класса 1804 года, из коллекции Квеллера. Интересно, что монета эта была отчеканена не в 1804, а в 1834 году, просто по образцу более раннего серебряного Доллара. Это очень редкая монета, что напрямую сказывается на её стоимости — в 2010 году она была продана мне за 3 737 500 долларов США. – Прежде чем представить гостям следующую монету, Торчелло многозначительно задумался, будто этот представляемый им металл, был связан с чем-то особенным, у этого сеньора.
Она была огромных размеров и занимала центральное место всей его экспозиции.
- Следующая монета кардинально отличается от представленных выше. Речь идёт, собственно, об огромном круглом куске золота под названием Королева Елизавета II, ныне являющемся крупнейшей золотой монетой в мире. Её вес составляет ровно 100 килограмм, 99,999% которых составляет золото, что делает её чистейшим образцом, представленным на всемирном монетном рынке. Королева Елизавета II была отчеканена на Королевском монетном дворе Канады. На одной стороне монеты красуется символ Канады — кленовый лист, на другой — профиль королевы Елизавета II. Продажа этой монеты на аукционе Доротеум, одноимённого австрийского аукционного дома принесла владельцу $4 миллиона — при том, что приобрёл он её "всего" за $1 миллион. – Торчелло, казалось намеренно, занижает свою значимость в отношении к этим раритетам, называя себя при покупках в третьем лице.
Или просто является образчиком скромности, что более подходило этому степенному старцу.
- Вот это монетища!!! – Изумлённо ахнула после рассказа учёного Эллочка.
- А вот этот маленький Серебряный Доллар 1804 года, тем не менее, оказался дороже огромного куска золота. Так же, как и в случае с Серебряным Долларом I Класса, эта монета была отчеканена в 1834 году и имеет уникальную историю. Во время чеканки серебряных долларов, монеты были разделены на "классы", причём существует всего 15 этих монет, восемь из которых — I Класса, (отчеканены в 1834 году), одна монета II класса и шесть III класса (чеканились между 1858 и 1860 годами). – Иронизировал историческими фактами учёный. - Кроме того, лично для короля Сиама была выпущена Юбилейная монета, ставшая достойным представителем обширной коллекции этого монарха, прозванного даже, за свою страсть к нумизматике, "Королём монет". Четвёртая по дороговизне монета в мире была куплена в 2001 году частным коллекционером, который приобрёл весь набор монет короля Сиама на $4,14 миллиона. В этом же году этот коллекционер сделал мне предложение о покупке, от которого я ну ни как не смог отказаться. – Демонстрируя ряд ровных белых зубов, произнёс итальянец. - Тройку лидеров замыкает вот этот редкий Эдвард III. Это золотой средневековый двойной флорин, находившийся в обращении с 1343 по 1344 год. Эта монета известна также под названием Двойной Леопард, её номинальная стоимость — 6 шиллингов. Проданный на аукционе Спинк за $6, 8 миллионов, Эдвард III является одним из трёх сохранившихся и ныне известных двойных флоринов 1343 года. – Указал на монету, позевая старик. - На втором месте у меня находится уже знакомый нам, но золотой, Двуглавый Орёл Сен-Годена, чеканки 1933 года. По словам Марка Пактера из Национального музея американской истории, эта монета является символом общей борьбы со взаимозависимой глобальной экономикой, как в начале XX-го века, так и сегодня. Монета стоит 7,59 миллионов. – В этот самый момент Торчелло остановился в своём повествовании, как будто, набирая воздух для последнего броска, и со значимостью произнёс:
- Самая дорогая монета в мире на данный момент, это вот эта! – Он кистью руки указал на нижнюю полку витрины. - Так называемый Доллар "Распущенные Волосы". Эта редчайшая монета, отчеканенная в 1794 году из серебра, была продана из коллекции редких монет IRVINE за $7 850 000. На протяжении всей истории доллара, "Распущенные Волосы" 1794 года всегда считалась одной из самых редких и ценных монет Соединённых Штатов Америки. Для её продажи была осуществлена официальная сделка между президентом ассоциации Rare Coin Wholesalers of Irvine Стивеном Контурси и фондом Cardinal Collection Education Foundation. – Торжественно закончил самую дорогую для полицейских экскурсию, самый богатый человек Италии. - Как можно заметить, в моём рейтинге "Самые дорогие монеты в мире" оказалось 12 монет, но мы не берём в расчёт повторяющиеся дублон Брашера и Двуглавого Орла — если брать во внимание лишь наиболее дорогие из них, то Вашему вниманию представлена десятка самых дорогих монет мира! – Подъитожил торжествующе друг Рабиновича.
Тишина стояла «гробовая». Увиденное и услышанное сейчас молодыми людьми, звучало как в какой-то очень дорогой сказке. И в этой сказке, они были сейчас главными героями!
Куликов и Погоня, шли в эйфории счастья, по самой оживлённой улице Венеции. Это улица Мерчерия, на которой в небольших старинных лавках продают всё, чем издавна славятся венецианские ремесленники: художественные изделия из серебра, кожи, стекла, кружева и вышивки. Она также изобиловала бутиками с известными модными брендами. Торчелло, сославшись на занятость, перенёс ознакомление с документами по аренде лептонов, на более вечернее время. Чтобы совместить званый ужин в честь дорогих гостей, с осмотром имеющийся документации. Он всё ещё не мог понять. К чему клонили и в чём сомневались Российские полицейские. Мысли, что лептоны Пилата украдены у него и использованы по какому-то криминальному назначению, Антуан просто не допускал. Поэтому Эллочке с Василием ничего не оставалось, как терпеливо дождаться вечера, чтобы всё расставить по своим местам. Тем более, что Торчелло благородно предоставил им гида для экскурсии по городу – свою секретаршу. Будучи уже знакома с русским менталитетом, Элиза (так звали секретаршу Торчелло), с присущим ей терпением, заходила во все модные бутики с Погоней и была лучшим переводчиком. Василий же в это время наслаждался вечерней обстановкой в городе и покорно ждал «своих девчонок». В эти моменты он удивлялся сам себе! Какой переворот внёс морской воздух в мировоззрение Васи. В его душе царили покой и умиротворение. Ему всё больше нравилась Эллочка, как женщина. Он, дивился её красотой при свете солнечных жарких лучей, он любовался ей (конечно пока втайне) при свете вечерних неоновых уличных светильников. С ним явно что-то случилось!?
- А ты знаешь, Вася, что всемирно знаменитый венецианский карнавал родился в 1094 году. Он длится ровно 10 дней – с 6 по 16 февраля. Благодаря Джакомо Казанове, начиная с XVIII века, с того времени расширилась гамма костюмов, дополнивших скромные черные накидки и длинноносые маски. – Пересказывала услышанное от Элизы Эллочка, весело хохоча, и как девочка, подпрыгивая от неведомого ранее женского счастья шопинга. Она дружески подхватывала Васю под руку и тащила к дверям следующего бутика. Женский смех обеих девушек не затихал ни на минуту! Они были очень рады тихому и безоговорочному компанейству Куликова. Эллочка цеплялась за его руку, а Вася улыбался и был очень доволен её вниманием!
« Любовь нечаянно нагрянет! Когда её совсем не ждёшь…!» - Вспомнил вдруг неожиданно для себя Василий и рассмеялся вслух. «Подумать только, если кто нибудь, ему неделю назад, сказал такое о них с Эллочкой – он бы расплевался и послал бы выдумщика к чёрту!» А сейчас….
Время ужина наступило незаметно. Завтра уже самолёт домой в Россию. Элиза ещё час назад покинула влюблённую парочку у гостиницы. Они не спеша спустились в холл и стали ожидать транспорт Торчелло. Сейчас всё выяснится.
- Как ты думаешь, монеты Антуана и наши, что у шефа в сейфе, это одни и те же? – Спросила Эллочка у Василия, нежно поглядывая на него.
Ей сейчас меньше всего хотелось думать о маньяках, но обстоятельства диктовали обратное.
- Думаю, что да. – Отвечал Куликов.
Его взгляд направленный на Эллочку был до того тёплый и ласковый, что со стороны было трудно представить, что парочка вела разговор о маньяке и о серийных убийствах детей.
- Какая же мразь, могла это сделать?! – От всей души, сожалея, высказалась Погоня.
Эйфория нахлынувших вдруг на неё чувств и не собиралась улетучиваться, вопреки её скептическим ожиданиям.
- Да уж! Чем дальше, тем страшнее! – Констатировал факты Куликов.
Ему сейчас меньше всего хотелось вспоминать о работе. Так хорошо было сейчас им в холле!
- Вася, давай вечер проведём вместе?! Съездим к Торчелло и пойдём в какое-нибудь кафе? – Предложила робко Элла.
Она сильно удивилась своей робости. Такой робкой она была в последний раз, только в студенческие годы. Сейчас работа, слишком наложила на неё свой суровый отпечаток.
- Я тоже самое, хотел тебе предложить! – Тихо улыбаясь, ответил Куликов. – Что-то Антуан о нас забыл! Уже полчаса, как должна была приехать за нами машина! – Заметно волновался он.
- У меня какое-то плохое предчувствие по этому поводу. – Поддержала волнение Куликова Элла. – Может, позвонишь ему?
- Уже…! И не раз..! Пока ты в туалет выходила. – Осведомил о своих действиях коллегу Василий, и взял нежно её за руку. – Ты, не волнуйся так сильно. Ну, что собственно может случиться?! Просто Торчелло занятой человек, какие-нибудь неотложные дела отвлекли его. – Предположил, успокаивая побледневшую Эллочку, он. – Предлагаю отправиться в его резиденцию на трамвайчике. – Вышел полицейский из этой ситуации. – Заодно ещё раз подышим свежим морским воздухом!
- Согласна! Поехали Вася! – С радостью откликнулась Погоня.
Гостиница располагалась неподалёку от резиденции дожей, поэтому полицейская парочка не успела заметить, как их встретило эхо шагов шикарного коридора строения, где шесть часов назад Торчелло дивил их изумлённый взор своей богатейшей коллекцией монет. Поднявшись по мраморным ступеням, Куликов и Погоня предстали перед полуоткрытыми, золочеными дверьми кабинета вельможи. Тишина, поселившаяся сейчас за этими сказочного вида створками, почему-то не предвещала ничего хорошего.
- Странно?! – Произнесла следователь прокуратуры. – Куда вдруг все делись?!
Было слышно, как телефоны буквально разорвались от входящих вызовов. Но, вопреки логичных на них ответов молоденькой секретарши Элизы, слышалось полное бездействие.
- Действительно странно?! – Теперь насторожился и Василий, протискиваясь в полуоткрытый проём, стараясь не зацепить одеждой золоченые ручки. – Подожди Элла! Не входи! Я сначала всё сам проверю! – Профессионально отреагировал на нестандартную ситуацию оперативник.
- Будь осторожен! У меня совсем плохие предчувствия! – Предупредила Погоня.
От увиденного в кабинете профессора Антуана, Василий повергся в глубокий шок:
Тела Торчелло и его секретарши висели к верху ногами, подвешенные за верёвку, которой обычно пришвартовываются мелкие суда в канале. Руки, по манеру распятия, были растопырены и подвязаны такими же кусками морского каната к отопительным батареям. Кровь из огромных дыр в области сердца обоих тел огромной лужей стекала последними каплями на старинный дубовый паркет, отражая свет уличных фонарей и огонь огромного камина, который видимо недавно разжёг гостеприимный хозяин. Запах человеческих внутренностей постепенно и весьма неприятно для органов обоняния, заполнял всё пространство огромного и красивейшего кабинета итальянского вельможи. На глазах убитых, были каким-то образом прилеплены золотые монеты, извлечённые с зеленоватого бархата профессорской, со слов Торчелло неприступной для вора, коллекции.
- Боже! Что здесь произошло?! – С ужасом только и могла произнести, не желавшая больше ждать снаружи и поэтому вошедшая Эллочка. – Боже мой! Господи! Я же чувствовала, что что-то сегодня произойдёт! – Восклицала, почти впадая в обморочное состояние, она.
Боясь упасть в кровавые лужи, которые как какие-то колдовские тёмные силы, расползались по полу с неимоверной быстротой, Элла стала искать электровыключатель при входе. Она мелкими шажочками добралась до меблированной стены и щёлкнула устройством освещения. Свет на миг ослепил глаза Куликова. Но только на миг, потому что во второй Вася заметил на противоположной крыше какое-то движение. Благо, улочки были узенькими, и всё обильно освещалось в округе. Промелькнувшую тень сменил блеск стекла, в котором отразился свет включенный Погоней. Куликов чисто интуитивно бросился накрыть своим телом Эллу. И это было во время. Так как, в следующую секунду, разбившееся оконное стекло известило прилёт пуль засевшего и ждавшего их снайпера.
Теряя сознание от боли в груди, Куликов заметил, державшую его голову, Эллочку. Она горько плакала и звала на помощь прислугу. Звала и плакала, целуя в губы парнишку, который своим телом спас её жизнь.
- Ты только не умирай Васенька! Ты только не умирай, родненький! – Причитала плача девушка.
Куликов улыбнулся окровавленными губами и, хрипя, произнёс: «Я тебя обожаю!»
*- архив музея г.Астрахани «Астраханский кремль»
**- Смирнова И.А. Архитектурный облик Венеции. М., 1982. 5. Фомичева Т. Архитектура Венеции.
***- samiye.ru›veshi/redkie-i-dorogie-monety.html

Глава десятая.
Здесь то, всё и началось.

« Душонка детская забилась,
Какой-то чёрной тошнотой!
А, мать родимая гордилась,
Считала, что он золотой!»

Весна здесь – самый короткий период года, всего лишь полтора месяца, с середины марта до первых чисел мая. Температура воздуха в это время и не жаркая и не холодная. Самая любимая пора горожан и Алекса с Максом! Разрушается, как в сказке – не по дням, а по часам, снежный покров и происходит полное оттаивание почв. На реках вскрывался лёд, и начиналось половодье. Возвращались с юга птицы. Шла на нерест рыба, в том числе и знаменитая астраханская вобла. Для здешней весны всегда было характерно наличие засушливых периодов, когда верхние слои почвы быстро подсыхают и проносятся пыльные бурьки. Нередко, в атмосфере возникало некое подобие грозы, когда ветер нагонял тучи, а небо пронизывали молнии, даже были слышны раскаты грома, но до земной поверхности влага не доходила. Она испарялась уже в воздухе, в накалённых слоях воздуха, несмотря на начало лишь весны. Это явление астраханцы называют «сухим дождем». Оставшиеся вдвоём друзья, любили в это непонятное время года, с утра, часов в пять, посидеть с «поплавнушкой» у родной реки. Эта привычка, была привита им от деда Алекса. Они частенько, как два закадычных друга, шагали по утрам на утренний клёв. Вобла тогда сама кидалась на крючок в поисках пищи. Хоть Волга и самая длинная в Европе, ведь тянется на протяжении трёх с половиной километров, но для Алекса и Макса самая уютная и родная! Будучи студентом юридического, Алекс нашёл сведения о Волге в трудах учёных и путешественников древних лет. Оказывается, первое упоминание о ней, как о реке Ра, имеется в записях грека Птоломея во 2 веке нашей эры. Ахтуба, Бузан, Бахтемир, Кизань, Прямая и Кривая Болда, многочисленные протоки и ерики – всё это, до того родное для Алекса! До того доброе и счастливое, что он и представить не мог, что, что-то страшное и бесчеловечное, будет связано с этими водами!
Сидя, тогда весной, у реки с удочкой, они думали об Иве, и о крепкой их детской дружбе, проверенной всяческими испытаниями и случаями, произошедшими с ними, в те далёкие восьмидесятые годы. Когда, соседи не запирали двери друг от друга до глубокой ночи, и давали взаймы денег без всяких процентов, не боясь, что им их не вернут. Когда спички, чтобы запечь картошку Алексу со своими друзьями, на берегу Волги, стоили пять копеек, но продавщицы им не давали. Поэтому, приходилось, сначала полчаса упрашивать какого-нибудь взрослого, купить им их, давая «честное пионерское», что это не для курева и не для глупых шалостей. Когда, пройдя по южному продовольственному рынку, можно было так всего, самого вкусного напробываться, совершенно бесплатно, что потом болел живот. Когда, бегая дотемна, они не шли домой покушать, хотя были неимоверно голодными. Ведь родители заставят их делать уроки, а если каникулы, то помогать по дому, делая всякую «ерунду». Когда, люди не знали, что такое пропасть на улице ребёнку, а если пропал, его обязательно приведут совершенно чужие люди. Когда, какое-нибудь на почве бытовухи, убийство - целая сенсация на весь год в микрорайоне, а убийца - это изгой общества, на всю жизнь, для всех граждан.
А ещё, они любили дары Астраханской земли! Это сочно-красные, трескающиеся от спелости арбузы, с чёрными, как бусинки, семечками внутри. Которыми, весело плеваться, съедая сладко-медовую мякоть. Это и ароматные дыни, которые благоухая на весь базар пряной ванилью, поднимают настроение так, что хочется, есть и есть, эти прелестные кусочки счастья, и не насытится ими, кажется никогда. Яблоки разных сортов и расцветок, брызгающие соком изо рта при каждом укусе! Красные, жёлтые, зелёные, в крапинку жёлтых веснушек или с розово-красным румяном, как у молодой девицы. Груши, до того спелые, что кажется, если этот плод взять в руки, он тут же разорвётся на тысячу мелких кусков сока. Огурцы, которые так хрустят во рту, что хочется непременно отнять у жующего и разделить с ним радость смачного хруста. Красные помидоры, разных размеров и форм. Тут и для консервирования: миниатюрные «пикули», и оранжевые солнечные сорта, на которые смотреть, не жмурясь невозможно из-за их яркости, и красно-бурые сорта «бычьего сердца», которые имели вес до двух кило каждая, их мякоть, разламываясь, занимала своим рассыпчатым сахарным телом всю площадь на руках. Фиолетовые баклажаны, как будто игрушечные. Болгарский сладкий, различных цветов перец и многое другое, на что, так богата эта солнечная землица! А, какие плоды деревьев! Весной они расхватываются голодными на витамины, туристами, с верховья Волги. Съедаются ими, а ещё, покупаются ведрами, для дальнейшего угощения оставшихся дома родных и для ароматного варенья. Персик, чернослив, жёлтая слива, алыча, вишня: красная и розовая «майка», чёрная и белая черешня, абрикос, тутовник! Боже, глаза разбегаются при покупке на рынках города! Какое разнообразие ягод: и клубника садовая, и «виктория», и ежевика, и малина! А какая иссиня-чёрная ароматная и красная, как рубин, смородина! Важно-пузатый, как будто арбузинки в миниатюре, крыжовник! Слюнки, аж текут, при виде этой вкусноты!
- Интересно?! Как там сейчас Ив?! – Жуя персик, произнёс вслух Макс.
- Да уж?! Даже ни одного письма не написал! Друг называется?! – С сожалением констатировал факт, халатного отношения к дружбе Алекс.
- Обещал жвачек прислать и сводилки. Я уже устал даже ждать обещанного! Неужели он забыл про нас?! – Сокрушённо спрашивал у Алекса Макс.
- Не…Ив не такой! Обещал, значит пришлёт! – Был убеждён в своём друге Алекс. – Наверное, мамаша его опять не даёт с нами связаться?! Подождём! – Предположил он.
Молодые люди лежали на песке пляжа и жмурились от щедрого солнца родного им края. Но, не такого щедрого, как в Австралии, где находился их друг.
Он в это время присутствовал на церемонии первого «крещения» аборигенов. Сектанты не случайно выбрали этих австралийских старожил, так как им были близки генитальные операции в связи с их древними повериями. Но, они больше похожи на обрезания, поэтому секта целенаправленно совершала наиактивнейшие действия по обращению здешних племён в «новую веру». Им было не чуждо калечить себя. Работа матери Ива сказалась, как нельзя плодотворной в этих краях жаркого континента. Новоиспечённые «христиане», уже кричали «христос воскрес!», прощаясь со своими «достоинствами» под острой косой профессионального «оскопителя». Ива невеста, по случаю торжества сидела рядом. Большой живот девушки-аборигенки, вот уже восьмой месяц носил ребёнка Вани. Молодая семья, созданная в качестве залога крепкой дружбы, между «старейшими аборигенами» и сектантами, являлась надёжным мостом полного доверия. И именно эти коварнейшие планы позволяли молодому человеку Ивану, или Иоанну, как его называли родители-скопцы, быть ещё полноценным мужчиной, а не евнухом!
Наблюдая за происходящей вакханалией, оросившейся кровью и истошными воплями собравшихся дикарей, кстати, дикарями в душе Ив называл и своих родичей-сектантов, парень вспоминал далёкие, греющие душу, времена из детства. Своих преданных и наивных друзей, от которых Ваня теперь разительно отличался и сознанием, и физически. Год с лишним проживания среди аборигенов, сказался буквально на всех человеческих качествах юноши. Но, всё равно, ему больше всего на свете сейчас хотелось вернуться к друзьям. Его ни что здесь не держало! Ни молодая темнокожая жена, ни отец, который предал, по его мнению, сына, ни богатство, которое ему досталось в качестве приданного своей невесты. Ведь все эти аспекты новой богатой и взрослой жизни не могли ему заменить теплоту той детской дружбы, которая была в детстве между ним и его друзьями Алексом и Максом.
- Как они там?! – Думал сейчас юноша и его глаза наполнились слезами отчаяния. – Написать то, и то: не даёт мать! – Сожалел он. – Поймут ли они моё молчание правильно?! Ничего! Когда нибудь я выберусь из лап этой проклятущей жизни!
Иву часто приходила мысль: убежать на Родину от ненавистных родственников. Но, предельно хитрая и прозорливая мать всегда пресекала эту мысль на «самом корню», лишив сына всех документов и финансов. Всем здесь заправляла она! Землями невесты сына, деньгами за аренду этой земли нефтяными компаниями, которые обнаружили здесь богатые нефтяные запасы и в данный момент вели разработку по её добычи. Несметные деньги потекли рекой в мошну секты. Подняли целый городок сектантов в жаркой Австралийской пустыне. Позволили начать финансировать другие филиалы так называемой «новой веры» в других странах. Особенно в СССР, а затем в России*. Мать Ива стала наипочётнейшим членом тайной организации извращенцев. Ей было позволено обрести большую «царскую печать» секты, т.е. лишиться полностью молочных желёз и половых органов целиком. Дикого вида блаженство, на лице этой женщины, наблюдали Ив с собравшимися братьями на очередном «радении» секты, когда ей отрезали последние принадлежности, относящие её к своему женскому полу. Секта значительно пополнилась новообращёнными членами. Тут и русские, предки которых, были далёкими переселенцами из царской России, и аборигены из многих племён Австралии, которых обратили в свою веру такие, как мать и отец Ива.
- Боже! Как противно есть части тела своей матери! – Думал с ужасом Ив, жуя кусок молочной железы, который участвующие сектанты поделили на всех присутствующих на церемонии.
А таковых набралось больше пятисот человек! Пелена кровавой безумности застилала их глаза, когда те поедали плоть сумасшедшей женщины! Их вера уже была не на что не похожа. Какие-то животные инстинкты двигали этой дикой общиной. Всё здесь перемешалось и слилось воедино! И полнейший грех, и безумное богохульство и неимоверная жестокость! Хотелось, посмотрев на это всё, бежать, «сломя голову»! Подальше от этих кровопийцев и кровопускателей!
Теперь мать Ива стала по меркам сектантов «богородицей». Она обрела неимоверную власть в этом пустынном, прячущимся от посторонних глаз, городке. Казалось, будто тёмные тучи греха навсегда затмили чистое небо истинной веры над ним. В городок не существовало свободного проезда посторонним, соответственно не было и выезда людям, опомнившимся от своего безумия. Беглецы всегда ловились службой собственной безопасности секты и жестоко наказывались старейшими, причём прилюдно, чтобы отбить желание бежать у других.
В это сентябрьское, но достаточно жаркое, австралийское утро, весь городок секты собрался, по приказу старейшин, на центральной площади. Именно здесь, теперь устраивались «радения» по выходным и по праздникам, которые заканчивались всеобщими оргиями. Сектантам, теперь стало некого бояться, вдали от цивилизации, строго на собственной, охраняемой своей охраной, территории. На этой площади сектанты имели свой алтарь-жертвенник, с так называемым «зиккуратором». Это странное спиралеобразное изображение, представляло собой символ времени. Это как бы и круг, и прямая линия: время прямолинейно, но вместе с тем содержит в себе некие циклы, которые, не замыкаясь в сплошной окружность, переходят один в другой. Эти циклы сектанты наблюдали повсюду: от космических явлений (движения светил), до событий человеческой истории. Это проекция времени в космосе, или космоса во времени. Большинство своих алтарей эти сумасшедшие люди посвящали грозному «божеству времени». Они строили их на высоком, подобном холму основании, каждая сторона которого представляла собой лестницу с каменными ступенями. Сам алтарь-жертвенник, стоявший на верху, имел вид усечённой пирамиды. Ступени символически означали дни человеческой жизни. Сегодня, на площадке храма будут принесены человеческие жертвы – это женщина и мужчина, попытавшиеся бежать из города и отказавшиеся избавиться от половых органов. Как бы в знак того, что, во-первых: ненасытное время требует жертв, и что люди – его пленники и заложники, что смерть – это апофеоз времени. А во-вторых: в назидание и в устрашение остальным членам сообщества.
Ив увидел в это утро, как жрец-сектант, инкрустированным дорогими каменьями ножом, сделал надрез на груди рыдающих мужчины и женщины, и вырвал их сердца. Ещё бьющиеся, он бросил их на алтарь свирепому «божеству», под ликование, одурманенных кровью, собравшихся сектантов. После чего, сидящая на самом почётном месте мать Ива встала и грозно, с угрожающей назидательностью, произнесла речь:
- Здесь на земле, пребывание в вечности, для нас, настоящих верующих - истинное бытиё. Время – это поле испытания человека, а вечность – принадлежность Самого Божества, поэтому для верующего вечность открывается во времени, через приобщение души к предвечной благодати. Образно говоря, вечность – это как бы дыхание Божества, которое душа может ощутить во время нашей молитвы. Для неверующего, как и для древнего язычника, какими являлись вот эти людишки, - в этот момент она рукой показала на трупы умерщвленных, - время – это лишь преддверие смерти, негатив бытия, крушение человеческих надежд. Поэтому у неверующего остаётся только один способ бороться со временем и смертью – забыть о них, принеся себя в жертву, ради спасения нас с вами, верующих!
Толпа, внимательно слушавшая свою «богородицу» восторженно закричала «аллилуйя» и захлопала в ладоши, как бы в знак полного одобрения, действий старейшими членами секты.
Ив был шокирован и поражён безумством матери и всех присутствовавших в это утро на площади.
- Матушка, вы только что убили ни в чём не повинных людей?! – Закричал парень вслед, уходившей, сектантке.
- Так надо, глупый! – Истерично, в ответ закричала его мать. – Накажите его за дерзость перед «богородицей»! – Приказала она своей преданной, как собака, охране.
Схватив Ива, здоровенные кастраты потащили, волоча его за ноги в подвал близ лежащего здания. А мать, глядя на это зрелище, лишь добавила:
- В это воскресение будем его наконец-таки крестить! Пора уже! А то совсем от рук отбивается!
- Нет! Нет, матушка! – Кричал, рыдая Ив. – Я не хочу! – Выплёвывал он землю изо рта, тыкаясь лицом при сопротивлении, с несговорчивой охраной матери. – Пап?! Батюшка?! Скажи хоть ты ей?! – Обращался он, удаляясь, отцу.
На что отец молчал, тупо потупив взор, полный слёз и полного отчаяния. Слёзы капали, не переставая, в сухую, потрескавшуюся от жары, землю пустыни Австралии и ненавистного ему городка секты. Но, он сделать уже ничего не мог!
*- архивные данные ФСБ РФ.

Глава одиннадцатая.
Взрывы в Буэнос-Айресе.

«Как жжёт теперь у сердца рана!
Как всё неистово болит!
В душе рыдает горестно сопрано,
И безысходность её злит!»

Перед самым отъездом в Буэнос-Айрес, куда Алекс решил поехать сам, чтобы не рисковать своими людьми, он зашёл в «гости» в управление государственной безопасности. На удивление полковника, дежурный пропустил его до кабинета Маркова, выделив сопровождающего сержанта. Видимо он заранее уже был предупреждён о его визите и получил инструкции препроводить в самые сокровенные и таинственные коридоры. Это было крайней редкостью в этой «конторе». Обычно всех посетителей встречают в специально оборудованных кабинетах первого этажа, где ранее Алекс бывал частенько. Постучавшись, полицейский добродушно произнёс: «Разрешите Сергей Петрович?!»
- Входите, пожалуйста, Александр Сергеевич, не стесняйтесь. – Начальник отдела ФСБ по вопросам религий, добродушно вскочил из-за своего большого полированного стола, заваленного одинаковыми папками. Все они предусмотрительно, как и должно быть у профессионала-чекиста, были перевёрнуты лицевой стороной вниз, дабы не искушать вошедшего полицейского посмотреть на секретные государственные материалы здешнего ведомства. Это было до автоматизма отработано у служащих не только этой конторы, но и в организации, где служил Алекс. Поэтому, полковник ни сколько не смутился и принял вполне за обыденность ход действий Маркова. Чекист добродушно улыбнулся вошедшему Шторму и протянул свою сухощавую кисть для приветственного рукопожатия. Пригласив сесть полицейского в удобное кресло напротив окна, сам расположился к нему спиной на второе.
- Даже сесть предложил, как положено при допросах! – Невольно отметил Алекс про себя. – Чтобы мне свет «бил» в глаза и ослеплял. А сам в тени расположился! – Думал полицейский. – Молодец! Кругом сплошной профессионализм!
- Вам, там неудобно? – Спросил внимательный Марков, заметив замешательство Алекса. Он будто бы прочитал иронию в глазах Алекса. – Садитесь тогда в моё кресло? – Предложил учтиво хозяин кабинета, тем самым дав понять, что относится к Алексу достаточно уважительно.
- Нет, нет! – Обескураженный радушным приёмом ответил Алекс.
Он был, до глубины души, тронут таким подходом к его персоне и умению Маркова читать мысли.
– Ну, надо же! Понял, о чём я думаю! Вроде я сам не новичок и мысли свои на лице не выказываю. А он почуял! – Не то, восхищаясь чекистом, не то, сожалея, что теряет навыки самообладания, подумал Алекс. – Это всё чёртово дело! Совсем меня вымотало! – Оправдывался про себя Шторм.
Как бы продолжая читать мысли гостя, Марков произнёс:
- Примите мои соболезнования по случаю тяжёлого ранения вашего коллеги в Венеции. Серьёзный удар для нас всех. Я так понимаю, дело набирает серьёзный оборот и последствия?!
- Да уж, Сергей Петрович! Недооценил, я врага! До сих пор всё управление в шоке! – Откликнулся без утайки сожаления и скорби Алекс. - Спасибо!
Секундная пауза повисла в воздухе кабинета Маркова. Обоим мужчинам было действительно, искренне жаль Васю Куликова.
- Он действительно закрыл собой тело прокурорши? – Поинтересовался чекист у Шторма, тем самым нарушив затянувшееся молчание и разрядив обстановку нависшей скорби.
- Да, Сергей Петрович! Парень просто молодец! Настоящий мужчина! – Гордо подтвердил начальник героя. - Следователь Погоня взяла отпуск за свой счёт и ни на минуту не отходит от паренька в московском госпитале. – Сообщил Алекс. – У вас для меня что-то интересное? – Не смог сдержать своего профессионального любопытства и поинтересовался Шторм, зная, что просто так, сюда, его бы не вызвали.
Да и время поджимало: надо было уже мчаться на всех парах в аэропорт, чтобы не опоздать в далёкую страну.
- Я подготовил вам информацию о сектах, которая, я думаю, будет вам, необходима перед вылетом. – Сообщил Марков.
- Очень кстати, Сергей Петрович. А то, плаваем пока ещё в мутных водах следствия и ни как не нападём на след маньяков. Судя теперь по венецианской командировке, враг наш не прост и коварен. – Мыслил вслух полицейский. – На всё, горазд, лишь бы замести следы. Да и в средствах, по-моему, совсем не ограничен! – Сделал вывод Алекс.
- Да уж! – Согласился Марков. – Это сведения о сектах в целом. – Он обвёл рукой стопку папок, лежащих у него на столе. - В России в основном действуют «Западные» секты, берущие своё начало из Европы или Америки, но имеющие христианские корни. В их доктрине главное место занимает искажённое христианское учение, разбавленное элементами других религиозных систем. – Чекист на секунду задумался, подёргав мочку своего уха. - «Церквеобразные» секты строят свою организацию по подобию христианских церквей. Вследствие этого, неискушённые люди принимают их за «верную» и не замечают, исходящей от таких обществ, опасности. – Начал пояснять Шторму чекист. - Этот тип сект всегда имеет жёсткую иерархическую структуру и разветвлённую сеть специальных оплачиваемых служителей. – Поясняя, Марков надел позолочённые тоненькие очки и раскрыл папку.
Одну из тех, что громоздились у него на рабочем столе.
- Россия, по территории которой проходили торговые пути, в течение многих веков была открыта для многого. Таким образом, секты на Востоке и на Западе, в основном насаждены извне. Этим объясняется их враждебность по отношению к коренному населению. Одной из первых в России укоренилась секта «богомилов», проникшая из Болгарии и названная по имени монаха Богомила жившего в X веке. Эта секта еврейского происхожде¬ния отрицала церковную иерархию, проповедовала дуалистическую доктрину и аскетическую мораль. Согласно её учению, от сотворения мира действуют и борются два бога — «светлый» и «тёмный». Это Логос и Сатанаил — оба сыны Божии, причём Логос рождён от Девы Марии, из её уха. Изначально богомилам удавалось сохранять свою деятельность в секрете. Но, император Алексей I Комнин смог уличить главу движения и его ближайших сподвижников. Несмотря на удар по руководству, вскоре богомильство утвердилось в Византии, а оттуда распространилось на Запад. Пройдя через Далмацию и, возможно, Италию, оно в начале XII века достигло Франции, откуда вскоре было вытеснено другими ересями. В Северной Италии богомильство сохранилось до XV века, а ещё в XIV веке, уже было занесено и на юг Италии. Из Болгарии богомильские идеи, вследствие близких контактов Русской церкви с Болгарской, проникли на Русь. Учение богомилов ощутимо повлияло не только на французских катаров (альбигойцев), но также и на вальденсов и, тем самым, на движение Реформации. В Боснии богомильская вера продержалась дольше всего, славяне-боснийцы упорно отказывались от принятия католической или православной веры и более охотно переходили в ислам. Это тайное учение сохранилось до XVII—XVIII веков, когда еретики-богомилы, почти открыто, переродились в секты скопцов и хлыстов. – По мере своего интересного повествования, Марков открывал одну за другой имеющиеся на столе папки и отделял от других перевёрнутых. - В восьмидесятых годах XIV столетия в Никоновской летописи упоминается и другая секта, извратившая христианскую веру – это «стригольники», проповедовавшие спасение вне Церкви и священства, и отрицавшие реальности священнодействий иерархии. У истоков секты находились диакон Никита и цирюльник Карп. Некоторые исследователи сектантства в России отмечают, что Карп был еврейской национальности. – Чекист, при этом, протянул две старые пожелтевшие фотографии рисованных в графическом стиле фигурантов событий, о которых, так увлечённо он сейчас рассказывал Алексу.
Полицейский, приняв для обозрения старые архивные фото. Стал внимательно в них вглядываться. Как будто призывая неслышной для других, с ними беседой, к их сознанию и совести.
- Стригольники объединялись в особые группы, во главе которых стояли наставники — «простецы». – Тем временем продолжал Марков. - В Никоновской летописи встречается информация о том, что в 1375 году новгородцы потопили в Волхове стригольников-еретиков, в числе которых были представители духовенства, будто бы развращавшие своими проповедями простолюдинов. Затем, они стали вылавливать и казнить остальных участников движения в Новгороде и Пскове. – Рассказывая древнюю историю, чекист перебирал находящиеся в папке пожелтевшие от времени документы и довольно улыбался виртуальному экскурсу, в который невольно втянул и Алекса. - В конце XIV столетия появилась новая ересь «жидовствующих», второе после богомилов тайное общество, но уже западного происхождения. Они легко нашли общий язык в русской книжной среде и даже с представителями духовенства. Вскоре образовался «союз жидовствующих», который возглавил диак Посольского приказа (министр иностранных дел) Федор Курицын. По своей сути секта представляла собой смесь еврейства с ра¬ционализмом, она отвергала божественную природу Иисуса Христа, иконы, обряды. Секта была довольно популярна в Новгороде, а после и в Москве. В 1504 году секта была определена вне закона, а её последователи сосланы в заточение. На «корнях» этой секты возникли в XVIII веке «субботники», придерживающиеся Ветхого Завета.
Сектантские веяния в России, касались главным образом лишь «передового» меньшинства, народ ересям не сочувствовал, и единство Церкви не страдало. Удар по духовному монолиту наносился церковной междоусобицей — русским старообрядческим расколом, подорвавшим внутреннюю силу народа, духов¬ный авторитет иерархии и влияние церкви на народ. Старообрядцы или староверы отделились от Русской Церкви в XVII веке. Раскол начался из-за несогласия с измене¬ниями, начатыми в 1655 году патриархом Никоном. Неповиновение церковной власти переросло в протест и против государственной жизни, следствием чего стало выселение «раскольников» и старообрядцев в малообжитые пространства Севера, Поволжья, Сибири, а также за границу. Со временем само старообрядчество раскололось на несколько группировок.
С XVI по XVIII века картина духовной жизни русского народа начинает меняться, что было связано с наплывом иностранцев в Россию. Манифест, изданный Петром Великим в 1702 году и призывавший иностранцев на службу в Россию с обещанием хороших условий и полной свободы вероисповедания, усилил приток иноземцев. В России возникает Немецкая слобода, привлекающая своим вольнодумством и особым бытом. Так начинается отделение народа от ведущего класса и его духовное дробление. На недавно едином русском организме вырастают, как злокачественные наросты извне, привитые секты протестантского, иудейского и языческого характера. Тут то и образовалась секта «хлыстов». - В глазах Маркова в этот момент, Алекс определил, вернее сказать обнаружил особый блеск.
Он был похож на блеск холодного металла, готового напасть на своих заклятых врагов. Алекс сразу всё понял.
- Они образовывали общины или «корабли», во главе которых стоят «пророки, христы, богородицы и пророчицы». Они отвергают священство, Церковь и та¬инства. Верят во Христа изобретённого: каждый человек может сделаться путём аскетизма христом. – Продолжал специалист по религии. - Основные наиболее распространенные названия хлыстовских сект: «божьи люди», «старый Израиль», «новый Израиль», «новохлысты», «скопцы», «постники», «трезвенники», «девственники» и т.п., - Марков отхлебнул глоток воды из тоненького стеклянного стакана, перевёл дыхание, которое сбивалось от обрушившейся информации, из секретных папок ФСБ и продолжил. - «Малеванцы», «молокане-прыгуны», «молокане-перекрещенцы», «молокане-максимисты». Ряд сект «старообрядцев-беспоповцев», большинство христиан евангельской веры — «пятидесятников», некоторые православные секты – «иоанниты, Иннокентьевны». Фух! - Опять перевёл дух чекист. - Специфическим отличием хлыстовских сект от всех других являются своеобразные молитвенные собрания, получившие название «радений». Устраиваются они в ночь на воскресенье или в один из религиозных праздников. Молитвенное собрание начинается с пения специальных песен (кантов). Затем читается и толкуется священное писание. Кормщик произносит проповедь. Верующие исповедуются пророку или богородице (одному из руководителей общины), причащаются белым хлебом, сухариками. После всех традиционных ритуалов в полночь начинается само радение. Их «радения» представляют собой чтение Святого Писания, с пением, прыжками, бе¬ганием, кружением, доводящим до бесчувственного состояния и бреда, который хлысты воспринимают как пророческое состояние. Хлыстовский обряд стал самым легендарным и распространился по всей империи среди сектантов. «Радели» они, распевая стихи, хлопая в ладоши, изматывая себя лихорадочными движениями, пока с них не начинал градом катиться пот. Сектанты называли это «духовной баней». Очищаясь тем самым от греха, они переживали сошествие Духа Святого и становились белыми, „аки голуби“! Но достаточно скоро, многим народным богоискателям стало очевидно, что подобными плясками и песнопениями нельзя наследовать Царствие небесное. «Радения» превращались в массовые оргии. Возникла «хлыстовщина» в Центральной России в среде крестьян и мещан. Множество самозваных пророков объявляли себя Христом, окружали себя последователями и проповедовали христианство на свой лад. Орловский крепостной Кондратий Селиванов, искренне верующий «хлыст», захотел избавить свою веру от свального греха, и потому логично подошёл к самому простому и радикальному способу сделать это — кастрировал себя. Первый скопец моментально оброс последователями и преследователями. – Марков взял жёлтую от времени фотокарточку названного выше «героя» и стал внимательно в него вглядываться. - Они появились в России в XVIII веке. Своим родоначальником считали апостола Матфея. Общины скопцов считали, что единственным путём спасения души является борьба с плотью путём оскопления. На протяжении всей жизни Селиванову пришлось скрываться от полиции, но и в заточениях он постоянно находил себе сторонников. После него на добровольную кастрацию шли многие чиновники и священники. При этом ещё при жизни, он заработал прозвище «Молчанка». Он почти никогда не говорил без дела. – Уже с улыбкой, опять посмотрел на фото Сергей Петрович. - Он обвинял старое хлыстовство в многословии и «женской сущности». Сам Кондратий запрещал оскоплять женщин — считал их, как наследниц Евы, недостойными спасения. Первое женское оскопление было зафиксировано только в 1816 году и, как считается, было проведено вопреки будто бы желанию Селиванова. Он настаивал, что мужчины-скопцы и женщины-скопцы должны радеть раздельно. Но ещё при его жизни нововведение не прижилось, и продолжались совместные радения. Скопцы за триста лет до теории и практики политкорректности утверждали равенство во всём — даже в половом вопросе.
Молчание двух мужчин рождало идеальную тишину в кабинете. Алекс отметил, что в этих стенах профессиональная звукоизоляция:
«Что значит секретная служба! Ничегошеньки не слышно не из коридора, не из соседних кабинетов! Профессионалы! – Откровенно позавидовал он. – Не то, что у нас в управлении!»
В этот момент Марков раскрыл следующую папку и продолжил, не замечая профессиональной зависти полицейского:
- Отношение к телу у секты, похоже на отношение скульптора к материалу: тело — это то, что нужно изменить, средство для воплощения иных и высших значений. Действительно, в секте поражала, с одной стороны, народность и дикость, а с другой — созвучность самым современным трендам времени и очевидные сегодня тенденции, обгонявшие окружающий мир на десятилетия. – Сделал выводы «фэсбэшник», пробежавшись взглядом по архивным материалам. - Это была специфически русская секта, с влитыми христианскими доктринами и историческими явлениями. Но, видимо не была, а есть! – Добавил он многозначительно и посмотрел на Алекса.
- Во всей двухтысячелетней истории христианства до сектантов, есть только один пример — Ориген, кастрировавший себя в начале III века. Но, в, то время, его поступок осудили Отцы церкви, а сам Ориген, вроде бы, не имел, ни одного последователя. – Вклинился в повествовательный доклад чекиста полковник Шторм, дав понять Маркову, что тоже кое-что «разнюхал» в процессе следствия.
- При разговоре о скопцах секты, современники часто ссылались на хорошо описанные антропологами генитальные операции австралийских аборигенов, но они больше похожи на обрезание. Так как, в Российской империи попасть в сумасшедший дом за членовредительство или на каторгу — за подстрекательство к таковому, было проще простого, сектанты изобрели сложную систему конспирации, чтобы их нельзя было вычислить, но чаще всего их вычисляли по совсем, казалось бы, неочевидной примете — неупотреблению алкоголя. За двести лет до субкультуры «Straight Edge» русские скопцы не только отказались от беспорядочного секса и алкоголя, но сделали вегетарианство своим принципом, а заколоть животное или раздавить насекомое считали грехом, равным убийству человека. Курящих в секте, естественно, тоже не было. – Продолжал извещать полицейского Марков. - Секта проповедовала всеобщее социальное равенство. Добровольную кастрацию производил всегда человек более низкого происхождения. – Читал текст чекист и многозначительно поглядывал на Алекса. - Так в 1807 году унтер-офицер отрезал яйца штабс-капитану в своём полку. В 1818 году дворовый крестьянин был сослан в Сибирь за «крестины» своего помещика. Отставной матрос оскоплял чиновников в Санкт-Петербурге, на чём и был пойман в 1827 году. Известно, что сам пророк скопчества Селиванов неоднократно писал царю, предлагая свои услуги в «истинном крещении». – На этих словах оба мужчины заулыбались и в тоже время сильно поморщились от предполагаемой боли.
- Представляете реакцию нашего президента, если вдруг кто-то предложит таковые услуги «очищения»?! – Смех мужчин залил воздух кабинета.
- Впрочем, далеко не все шли на это. Скопцы умело маскировались под обычных хлыстов. – Констатировал факт Марков и поспешил продолжить. - Членов «материнской секты» тоже наказывали, но реже и слабее, а потому для пришедшего неофита было трудно отличить скопцов от других сектантов. Секта на протяжении своей истории соблюдала все гендерные правила в одежде. Новичку они свои специфические взгляды открывали постепенно, и многие могли развернуться и уйти, когда понимали, к чему шло дело. Естественно, что женское «оскопление» не могло достигнуть полноценного результата — женщины могли заниматься сексом и сохраняли детородную функцию. В полицейских документах о хлыстах и скопцах таких примеров очень много. Более того, «скопчихи» обычно описываются следующими эпитетами «очень красивые», «румяные», «цветущие здоровьем женщины». – Чекист внимательно: страничка за страничкой, рассматривал секретные архивные сведения.
Сразу было видно, что человек увлечён этим делом. Увлечён своей профессией. Он не просто сам внимательно вникал, да и ещё старался помочь быстро вникнуть Алексу. Марков прекрасно понимал, что чем быстрее полицейский всё поймёт, тем быстрее выйдет на след религиозных маньяков. И раз и навсегда покончит с этой «чумой»!
- Известно, что некоторые духовные лица на Руси в XII—XIII веках были скопцами. По мировоззрению секта «скопцов» была близкая к «хлыстам» и заимствовала у них многие обряды и структуру организации*. В царской России скопцов ссылали в Сибирь. Во второй половине XIX века, скопцов насчитывалось около 6 тысяч. Главным образом в Тамбовской, Курской, Орловской губерниях. В Сибири, где богатые скопческие общины покупали огромные территории у местного населения. В настоящее время небольшое количество скопцов осталось в некоторых районах Северного Кавказа. – Читал Алексу сводные справки ФСБ полковник Марков. - Скопцы имели собственный взгляд на Евангелие, так как считали, что кастрацию прошли все апостолы. Они создали собственную мифологию, связанную с их взаимоотношениями с русскими царями. Так, согласно вымыслу скопцов, Павел I был убит именно за отказ, принять скопчество, а царём стал согласившийся оскопиться Александр I.
- Есть и другая легенда, популярная у скопцов. – Включился в беседу Алекс. - Будят Александра I сенаторы. Говорят ему хмуро: «Мы слышали, что вы, ваше величество, — скопец. Это никуда не годится, чтобы русский царь был скопцом. Поедемте в Сенат, там снимете штаны, чтобы правду узнать». Делать нечего, поехал царь в Сенат и там снял штаны, и все увидели: да, действительно скопец. Сенаторы разозлились и хотели его там же удавить. – Мужчины непроизвольно заулыбались, понимая спорность этих исторических баек. - Но в этот момент к Сенату подъезжает Константин, человек невероятной физической силы, тоже скопец (по легенде). Говорит гвардейцу: отвори ворота. Тот: не велено пускать. Константин вырывает у него шашку и одним движением ему голову с плеч. Вбегает и рубит всех, кто под руку подвернулся, в том числе и злодеев-сенаторов. А спасённому Александру говорит: эх ты, курицы испугался! – Почему-то после этой байки, рассказанной полицейским, захотелось закрыть глаза и забыться. Или вернее широко и резко раскрыть их и понять, что просто спал. А весь этот кошмар – только страшный сон, и ничего большего! Но! Но…
- Себя скопцы гордо именуют «белыми голубями», в отличие от «серых голубей» — хлыстов. – Продолжал Марков. - Этимология самоназвания проста: «убелиться» на жаргоне скопцов означает оскопиться. Кастрация называлась у скопцов «огненное крещение» или «убеление». Скопцы практиковали ступени «убеления»: «малая печать» (обязательная для всех) и «большая печать» или «царская печать». – Марков положил перед Алексом кипу пластиковых папок, которые он уже пролистал в присутствии полицейского и продолжал насыщать перед отъездом голову Алекса. - Свои общины скопцы, как и хлысты, называли «кораблями», молитвы — «радениями». Несмотря на декларируемое скопцами равенство всех «братьев» и «сестер», «кормчий», стоящий во главе корабля, обладает огромной властью над прочими общинниками. Ему помогает самозваная «богородица». Основной специфический обряд скопцов (опять же, заимствованный у хлыстов), называется «радением» и представляет собой ритуальную пляску, цель которой — довести участников до состояния экстаза. Хлысты использовали радения для того, чтобы физической усталостью отгонять похоть. – Чекист достал из ящика своего стола пачку сигарет и потянул Алексу.
- Не курю, Сергей Петрович. – Отказался полицейский.
- Завидую! – Сознался Марков. – А я вот ну никак не брошу. – Сожалел чекист, вынимая «никотиновую смерть» из красивой дорогой пачки. - Они использовали христианскую терминологию, однако сохранили языческие учения и обряды. В качестве «священной» литературы использовалась та же «Голубиная книга» и близкие по содержанию произведения. Бог отождествлялся с «красным солнышком». Богородица с «матерью сырой землёй». Утверждалось, что Бог живёт «на седьмом небе», «пиво варит», рисовалось подобие языческого рая – на небе стоят «грады, сады зелены». При покаяниях обращались ко всей природе: Запрещались воровство, блуд, пьянство, требовались дружба, гостеприимство. Активисты сект богохульно именовали себя «христами» и «богородицами», и считали, что в них воплощается «святой дух». – Марков заулыбался и на минуту представил себя без половых органов.
При этих мыслях у мужчины всё съёжилось внизу живота и невольные мурашки от предполагаемой боли поползли по всему телу.
– Даже представить себе невозможно эту боль! Бр-р-р! Как жутко! – Произнёс он вслух. – Как же надо было зомбировать себя, чтобы сотворить с собой такое?! – Продолжал вслух ФСБэщник.
В это время, пока Марков примерял на себя на роль скопца, Алекс перехватил инициативу и взял папку для самостоятельного прочтения. Время неумолимо бежало, а ему ещё надлежало успеть на самолет, который унесёт его к следующему коллекционеру монет. И кто знает, чем закончится его поездка.
- Сектантов обнаружили. – Читал он из документа. – Первое судебное дело прошло в 1716–1717 годах. Не помогло. – Алекс состроил при этом недовольную гримасу, как будто сам, в те далёкие времена вместе с царскими преследователями ловил извращенцев. - В 1732–1733 годах возникло новое большое дело, 3 человека было казнено, 116 бито кнутом и сослано. – Алекс быстро пробегал глазами пожелтевшие от времени строчки документов. - А в 1745 году секту вскрыли в Москве. К ответственности привлекли аж 416 человек, из них 62 «учителя» и «пророка». Среди подсудимых оказались все монахини Ивановского и Варсонофьевского монастырей. Развернулись поиски по стране. Хлыстов выявляли, пороли, целыми «кораблями», т.е. сектантскими общинами, ссылали в места не столь отдалённые, но тем самым разносили заразу на новые территории. – Чем дальше посвящал себя полицейский архивным данным, тем больше понимал, с чем ему предстоит бороться.
От этого у Алекса не просто наступало уныние, он тревожился не на шутку. Ведь это фактически жестокая тысячелетняя мафия, выжившая и мутировавшая доселе.
- Сектанты активно финансировали радикальные вольнодумные клубы: те самые клубы, где формировались и вызревали тайные общества декабристов. И в те же самые годы, когда офицеры и аристократы принялись готовить мятеж, в войсках столичного гарнизона развернули усиленную агитацию скопцы. Очевидно, офицеры-заговорщики знали об этом. Но, не мешали. Судя по всему, считали изуверов полезными союзниками. Особенно успешной была агитация в лейб-гвардии Егерском полку, там возникло многочисленное гнездо сектантов. – Продолжал, познавать про себя Алекс, и читал далее:
- А возле «дома божия горнего Иерусалима» вереницами останавливались богатые кареты. Знатные дамы, ничуть не таясь, собирались слушать вдохновенные беседы Селиванова. Светское общество, в это время, как раз захлестнуло повальное увлечение мистикой. Аристократы самозабвенно перемещались по спиритическим кружкам, приобщались к астрологии и магии. Скопческие «истины», как нельзя лучше, ложились в общую струю. Нравы царили более чем вольные, не иметь любовников и любовниц было как будто и неприлично. Но знать пресытилась обычным развратом. Тянуло к чему-то более острому, опасному, болезненному. В секте оно существовало. Тут, воочию соприкасались с людьми, прошедшими страшное и неведомое. Особо ценным гостям разрешали скрытно полюбоваться, как калечат соблазнившихся мужиков и девок. И многих гостей самих влекло в пропасть. Среди «посвящённых» появились гвардейские офицеры. А уж экзальтированных поклонниц Селиванова, сдерживала лишь тогдашняя мода со слишком глубокими декольте – «печатей» никак не спрячешь. Пожалуй, даже это не остановило бы, просто не решались стать первыми. Найдись первая рискнувшая, и покатилась бы новая светская мода… - Алекс остановился и многозначительно задумался над прочитанным.
Ему было сейчас не по себе.
- Но в 1818 году губернатором Санкт-Петербурга был назначен герой пяти войн, генерал от инфантерии Михаил Милорадович.
- И вот он-то взялся за скопцов по всей строгости закона. Как же ему мешали! – Врезался в монолог полицейского Марков.- Вмешивались высокие покровители, передавали ещё более высокие «пожелания». Милорадовича это не останавливало, он не оглядывался ни на кого. Скопцы пробовали воздействовать на него отработанными методами, но подкупить губернатора оказалось абсолютно невозможным. Пустили в ход клевету, сфабрикованные обвинения. Тоже не помогло. Репутация генерала была настолько безупречной, что никакая грязь к ней не прилипала. - С гордостью блеснул своими познаниями чекист. - Опираясь на столичного обер-полицмейстера Горголи, Милорадович собрал достаточные доказательства, и в ноябре 1819 года начались аресты. К июлю 1820-го разветвлённая питерская организация была ликвидирована, а Селиванова отправили в монастырское заключение в Суздаль. - Марков выпустил сизую струю дыма и, не вынимая из-зо рта сигареты, продолжил:
- «Минуло несколько лет, и Милорадович так же прямо и смело выступил против декабристов. Но, пал на Сенатской площади от пули Каховского. Тут уж вспомнили, зашептались – вот она, «кара» за Селиванова. Впрочем, нет никаких доказательств, что убийство являлось местью скопцов. Милорадовича ненавидели и сектанты, и заговорщики, напрямую не входившие в секту. А уж для декабристов, он представлял смертельную опасность, так как, буквально выехав на площадь и заговорив с обманутыми солдатами, он со своим колоссальным авторитетом запросто мог повернуть штыки воинов на самих смутьянов. – В воздухе кабинета Маркова вместе с сигаретным дымом залетали невидимые отголоски тех далёких времён. - Но и после подавления восстания сектанты не успокоились, пытались действовать самостоятельно. Не жалели денег, скопческая пропаганда в 1826–1827 годах достигла максимального размаха. Дошли даже до самозванчества очередного кандидата в «христы». Некоего Алексея Громова, провозгласили «цесаревичем Константином». Но Николай I, в отличие от старшего брата, либеральничать не любил, а выступление декабристов красноречиво подтвердило порядок надо наводить крепко и решительно. Скопцов наконец-то признали «особо вредной сектой» и громили их структуры по всей стране…
На обратном пути из Аргентины, сидя в удобном кресле самолёта, Алекс, складывал для себя, воедино, из обрывочных калейдоскопических впечатлений, портрет этого разноликого города, в котором ему довелось побыть и произошли очередные трагические события. Полковник, поймал себя на мысли, что стал привыкать к этим трагедиям. Вся эта лента времени связанная со злосчастными золотыми монетами, несла лишь боль и смерть! Образ города, который сформировался сейчас в его памяти, не только из запечатлевшихся улиц и площадей, переулков или монументов, не только из фраз на чужом языке, но из лиц людей, которые стали ему теперь друзьями и помощниками в его сложном деле и из лиц случайно встреченных людей. Образ, который так похож на десятки других столиц и временами, ему начинало казаться, будто он и не пересекал Атлантический океан, а по дороге в Южную Америку застрял на пересадке где-нибудь в Европе?! Александр Сергеевич был потрясён шумом и движением аргентинской столицы. Он, тогда вспомнил увлекательный рассказ Рабиновича, перед его командировкой, об этих местностях:
- В городе этом, - рассказывал профессор своим коллегам и друзьям, - ныне считается около двенадцати миллионов жителей, в числе которых половина лишь чистых испанцев. Остальные англичане, французы, немцы, бразильцы. И ежедневно, туда ещё прибывают тысяча иммигрантов. Сейчас в Большом Буэнос-Айресе насчитывается жителей чуть менее половины населения страны. Называют они себя «портеньос», то есть «жители порта». Ведь Буэнос-Айрес не только столица, но и крупнейший в Аргентине порт. - Увлечённо повествовал учёный, о своём путешествии. - Пробиться к мэру было тогда нелегко. Помог старый друг и коллега профессора — аргентинский журналист Исидоро Хилберт, он работал там, вот уже два десятка лет корреспондентом ТАСС в Аргентине, знающий в этой стране «всех, всё и вся» и, разумеется, имеющий друзей и в муниципалитете. Но, прежде чем они вошли в кабинет «градоначальника» аргентинской столицы, помощники мэра, усадив их в кресла приёмной, долго и придирчиво выясняли, о чём они намерены беседовать с «сеньором интенденте» и какие вопросы предполагали ему задать. Мне пришлось тогда, долго успокаивать помощников мера Чиоппо, а потом и его самого, заверяя, что никаких вопросов политического характера я задавать не собираюсь: меня интересует жизнь города, и только. – Рассказывал Рабинович Алексу, когда тот собирался туда в командировку.
Именно мер Чиоппо был сейчас владелец второй по величине, коллекции монет старины. Именно он, был второй в списке Рабиновича, кто являлся владельцем лептонов Пилата. Информация по ним была столь необходима сейчас следствию, что Алекс, больше не намеренный рисковать своими людьми, отправился в поездку сам. Ему хватило, до сей поры, лежащего в реанимации в итальянском военном госпитале, Куликова. Он, так и не смог привести в чувства, шокированную произошедшим, Погоню. Конечно, это был шок не только для неё. В шок впали все, как только узнали о делах в Венеции. Все поняли тогда, как опасно их дело!
- «Интенденте» рассказал, что он не новичок в муниципалитете. – Продолжал вспоминать Алекс разговор с Рабиновичем. — Мы хотим, — сказал тогда Чиоппо, — чтобы культурная жизнь столицы, сосредоточенная на небольшом «пятачке» в центре, распространилась по всему городу. – Вспоминал о первой встрече с Чиоппо старик.
Это сейчас, «интенденте» - старинный друг профессора, к которому прилетал Алекс. Это сейчас, радушию мера, от звонка Рабиновича, нет предела, радость принять друзей друга переполняет все чувства аргентинца! А, тогда….
- Вообще Чиоппо поразил меня своим оптимизмом, энергией, неистребимой верой в успешное выполнение намеченных планов и достижение поставленных целей. – Оправдывал жёсткого правителя старикан Рабинович перед своими слушателями. Он пытался провести быстрый, но как можно ёмкий, экскурс с Алексом, перед его встречей с профессорским легендарным другом. — Главное, что характеризует портеньо, — это его космополитизм,— не задумываясь, Чиоппо всегда говорил, что Буэнос-Айрес—город-космополит, подавляющее большинство населения — это потомки тех, кто приехал либо из-за границы, либо из внутренних районов страны. – Торжественно окончил сказ о своём друге учёный светило и теперь уже достойный коллега Шторма.
Самолёт Алекса внезапно накренило влево, и послышался специфичный и надрывистый шум его турбин. У полковника от внезапности момента внутри что-то сильно ёкнуло. Он не на шутку встревожился вместе с остальными пассажирами борта. Но, спокойная и очень симпатичная стюардесса объяснила, что это была всего лишь воздушная яма.
- Чёрт бы их всех побрал, вместе с их воздушной ямой! – Проворчал испуганно Алекс. – Фух-х-х! – Облегчённо вздохнул он, и, стараясь успокоить бешенное от испуга сердцебиение, постарался подумать, о чём нибудь отвлекающем:
- С одной стороны,— считал при разговоре с Алексом Рабинович,—аргентинцам ужасно хочется казаться европейцами. А с другой — сыновья дюссельдорфских бухгалтеров, неаполитанских водителей такси, севильских бакалейщиков и варшавских музыкантов неимоверно гордятся своими предками — гаучо. Таковы свойства «загадочной аргентинской души»! – Констатировал факты профессор и продолжал, - Байрес, как зовут этот город моряки, был космополитичен не только своим архитектурным обликом. Приезжавшие сюда итальянцы, испанцы, французы, поляки, русские, арабы, чехи, индийцы приносили с собой свои традиции и вкусы, взгляды и привычки, уклад жизни и методы решения житейских проблем. Буэнос-Айрес рос, как гигантский витраж, каждое стёклышко, каждый фрагмент, которого были доставлены сюда из-за океана. – Размышлял вслух, как студент-романтик Рабинович. - Если же говорить серьёзно, то в этом были свои плюсы и минусы. Плюсы очевидны: массовая иммиграция давала стране квалифицированные рабочие руки, ибо переселенцы привозили с собой не только умение готовить гуляш по-венгерски, или пиво по-баварски, но и свои инженерные дипломы, мастерство плотников, столяров, башмачников, или шоферов. – Выдержав многозначительную паузу и о чём-то, глубоко подумав, старикан тогда продолжал. - Говоря о минусах, достаточно вспомнить немецкую иммиграцию, создавшую в Аргентине мощную колонию, послужившую надёжной базой для экономического, политического и идеологического проникновения нацизма в Южную Америку. Один, но достаточно убедительный пример: накануне второй мировой войны германские капиталовложения в Аргентину превышали и американские и английские инвестиции. Не удивительно поэтому, что аргентинское правительство объявило войну Германии лишь в марте 1945 года. Не удивительно, что после разгрома фашизма Аргентина стала рассматриваться бежавшими из «третьего рейха» нацистами, как земля обетованная. – Ему, как представителю нации, которую особо ненавидели нацисты, у которого погибли десятки родственников в печах Бухенвальда, было особо болезненно думать о землице Аргентинской в этом ракурсе. В такие моменты комок горечи невольно подкатывал к горлу старика, желая разразиться горькими слезами!
Но, закончим на этом экскурс в историю формирования аргентинской нации и обратимся к сегодняшнему Буэнос-Айресу и к его обитателям. И логичнее всего будет начать этот рассказ с того квартала, который все без исключения «портеньос» называют самым древним, самым типичным районом столицы, откуда она, столица, и началась. Тем более, что и мэр Чиоппо, тогда, встречаясь в первый раз с Алексом, повёз посмотреть в Буэнос-Айресе в первую очередь, не задумываясь Боку и Каминито. Бока, по-русски означает «устье». Буэнос-Айрес лежит в устье самой широкой и едва ли не самой короткой реки мира - Ла-Платы. В том месте, где в Ла-Плату впадает небольшая речушка Риачуэло, образовалась уютная бухта. Там, их уже с нетерпением поджидал директор Исторического музея Боки— профессор Делаканал. Он был хранителем коллекции монет Чиоппо, которые мэр, уже давно передал в пользование музею, для всеобщего лицезрения всеми горожанами и гостями. Чиоппо не считал эту коллекцию своей, он считал её, в первую очередь, народным достоянием страны.
— В 1536 году здесь высадился основатель нашей столицы испанский конкистадор дон Педро де Мендоса. Он сразу же увидел, что природа создала тут удивительно удобную гавань для стоянки судов. Из природной гавани получился порт, а вокруг него вырос город, который был назван, как это часто случалось в те далекие времена, весьма пышно:
«Сьюдад де ла Сантисима Тринидад и Пуэрто де Нуэстра Сеньора де Санта Мария де лос Куэнос Айрес»**. - Профессор Делаканал произнес это действительно умопомрачительное название без запинки, с легкостью кондуктора, в миллионный раз выкрикивающего название ближайшей остановки автобуса.
Направляясь с ними по самой знаменитой в квартале и одной из самых известных в Буэнос-Айресе улиц, которая называется Каминито, Алекс испытывал необъяснимую тревогу и не случайно, так как заметил двух подозрительных типов пристально следивших за ними.
- «Каминито» можно перевести как «улочка», «дорожка», «тропинка». – Радостно повествовал профессор, сопровождая гостей к выставочным залам города.
Узкая, шириной с баскетбольную площадку и короткая Каминито, была удивительно нарядна. Её трехэтажные сколоченные из жести, шифера и досок дома окрашены в ослепительно яркие, сочные цвета: красный, синий, зелёный, жёлтый. Объясняется это не только и не столько эстетическими соображениями, и отнюдь не стремлением поразить прохожего, а прежде всего тем, что для покраски своих домов жильцы издавна применяли остатки корабельной краски с ремонтировавшихся в Боке, в двух шагах отсюда, судов. Вот и получилась эта крохотная Каминито похожей на маленькую приготовившуюся поднять якоря флотилию. Всё вроде бы было готово к началу далёкого похода, но команду так и не отдали, и маленькие судёнышки постояли-постояли и навечно вросли в асфальт мостовой.
— Кстати, об асфальте... Он появился здесь сравнительно недавно, — продолжает свой обстоятельный рассказ профессор.— Каких-нибудь пять или шесть десятилетий назад вместо асфальта здесь лежали рельсы и шпалы, сквозь которые пробивалась трава. Да, да, сеньоры, здесь, по этой улице, проходила ветка идущей в порт железной дороги. Но постепенно, ею перестали пользоваться, забросили. Здесь образовалась свалка, зрелище было крайне неприглядное! Но... и тут мы с вами, сеньоры, подходим к самому главному, исторически важнейшему, ключевому этапу в жизни Каминито, Боки, а может быть, и всего Буэнос-Айреса: наш знаменитый художник Бенито Кинкела Мартин предложил городским властям расчистить свалку и организовать здесь нечто вроде музея. И вот, посмотрите ещё раз, уважаемые сеньоры, что из этого получилось.— Профессор простирает руку, приглашая оглядеться и восхититься.
Алекс послушно и дружно восхищается, при этом оглядывается, опять замечая за ним следящих субъектов.
«И они ничуть не кривят душой: Каминито действительно прекрасна!» - Подумал про себя полицейский, но внутреннее беспокойство всё больше и больше охватывало Алекса, на этой прекрасной улочке.
Как утверждает профессор, и он, возможно, прав, это единственная в мире улица-музей:
- Очень она нарядна, эта улочка! Особенно в субботу и воскресенье, когда на ней, как на площади Тертр в Париже, появляются художники со своими картинами в ожидании туристов, желающих увезти с собой эскиз, рисунок или даже картину с классическими видами Боки или Каминито. Которые давно уже признаны такими же типичными «адресными» приметами «старого» Буэнос-Айреса, какими испокон веков считаются набережные Сены для Парижа, стены Колизея —для Рима, арбатские переулки—для старой, пушкинской Москвы. Разумеется, предложение этих произведений значительно превышает спрос, и поэтому каждый появившийся на Каминито турист мгновенно становится объектом повышенного внимания, предупредительности, а затем и настойчивых «ухаживаний» со стороны будущих, пока ещё не открытых, не признанных миром аргентинских утрилло и лотреков. – С иронией повествовал для гостя-Алекса директор Делаканал.
- Скажите, пожалуйста, профессор Делаканал, все ли монеты из известной вам коллекции, уважаемого мера, в данный момент находятся на месте, в музее. – Наконец поинтересовался, воспользовавшись минутной паузой, полковник Шторм.
Ему весьма нетерпелось скорее перейти к главному, из-за чего он собственно здесь и оказался. Но обидеть гостеприимство друзей Рабиновича никак было нельзя.
- Этими делами у меня занимается мой помощник. Насколько я знаю, большое количество наших монет сейчас путешествует в рамках христианского сотрудничества между странами, за рубежом. Но, всё законно с подписанием всех необходимых юридических документов и международных требований. – Ответил добродушно, ни о чём, не подозревая, Делаканал.
Его радушная улыбка, не позволяла Алексу увидеть какого-либо обмана и подвоха.
– Он сейчас должен нас ждать по моему распоряжению у помещения хранилища национальных ценностей.
И действительно, там, где находилось хранилище, среди пёстрой толпы охотящихся за простодушными «гринго» (так здесь называют иностранных туристов) художников, гостя-Алекса в компании мера и директора высматривал помощник директора музея Педро Гулькис. На вид ему было уже за шестьдесят. Родом он был из Западной Украины, входившей тогда в состав Польши. В Буэнос-Айрес приехал пятилетним мальчишкой где-то в середине двадцатых годов, когда отец его, истомлённый вечной нуждой портной, поехал со своей семьей за океан в поисках лучшей доли. Вся семья давно уже перемерла, так и не найдя счастья за океаном. Педро остался один. Алекс потом заметит, что Гулькис с каким-то трогательным упорством считал себя нашим соотечественником: русским, даже советским человеком. Узнав, что Алекс из России, Педро разволновался и немедленно предложил свои услуги в качестве «чичероне» по Каминито и Боке.
«Всё ясно,— подумал Алекс.—Хочет заработать. Постарается что-нибудь продать мне ...»
Теперь, по прошествию трагических событий, уже сидя в самолёте, Алексу было стыдно вспоминать об этом подозрении. Педро оказался добрым, бескорыстным и беспредельно честным на свою жизнь.
Узнав, что интересует Алекса, Гулькис объяснил об обмене монетами, который раз в три года проводит серьёзная христианская организация с целью популяризации религиозных ценностей и христианской религии. В связи с этими событиями интересующие Алекса лептоны сейчас, выставляются в Европе. Помощник, как и сам директор весьма сожалел о неудачной поездке Алекса. Не понимая до конца смысла интереса к этому раритету. Гулькис предлагал осмотреть другие достопримечательности нумизматической коллекции.
- Скажите, господин Гулькис, я могу ознакомиться с документами, на основании которых вы отправили монеты путешествовать? – Поинтересовался полковник.
Предчувствие беды всё больше охватывало его сердце. Его интуиция позволяла ему предположить о верном пути его изысканий. Сейчас его, как никогда, интересовала эта злополучная христианская организация!
«Опять какие-то могущественные христиане, которым все доверяют и отдают великие ценности!» - Подумал подозрительно Алекс.
Он больше не сомневался, что это та самая организация, что и в Венеции!» - Сердце его заколотилось в бешенном и злом ритме.
Он вспомнил их деяния с венецианским вельможей и Куликовым. Месть найти и отомстить заполнила душу полицейского. Такое, конечно же, не прощалось!
– «Только бы опять их след не пропал!» - Подумал Алекс. - Это было бы сверх всякой наглости!
- Кстати! – Торжественно рапортовал Гулькис. – Здесь, на этой улице, проживают представители той самой христианской организации, которая вас интересует. – Сообщал столь радостную новость для Алекса, помощник директора музея.
Он пригласил Алекса войти внутрь этих восхищающих туристов ярких домиков и познакомиться с живущими в них людьми, в том числе и с представителями христиан.
Полицейский чуть не подпрыгнул от радости: «Неужели наконец-то повезло, мне напасть на след этих маньяков?!»
И только тут, Алекс обратил внимание на одну существенную деталь: ни в один дом, ни в одну комнату во всех без исключения домах, находящихся на Каминито, входа с этой улицы нет! Да, да, пройдя Каминито из конца в конец, можно легко было убедиться, хотя на это как-то поначалу не обращаешь внимания, что на эту улицу не выходит ни один подъезд, ни одна дверь. Все подъезды, двери, входы и выходы находятся на соседних улицах: Магальянес и Ла Мадрид. Это и понятно, если вспомнить, что, когда-то по Каминито проходила железнодорожная ветка и дома были обращены к ней глухими стенами. И в самом деле, какой смысл мог быть в двери, если, выйдя через неё, ты рисковал угодить под колеса паровоза? А потом, когда Каминито обрела современный вид, прорубать на неё двери, по мнению «отцов» города, не было нужды по другой причине: нищета и чернь, обитающая в этих домах, не должна отпугивать туристов. Зачем нужны на Каминито оборвыши, выклянчивающие монетку и высматривающие, как бы стащить чужой кошелек? Разве украсит живописную толчею «грингос» нищенка с худым ребенком, припавшим к иссохшей материнской груди? Ведь нищета вблизи отталкивает и пугает. Нищета живописна только тогда, когда смотришь на неё издали. Проезжая в лимузине, оснащённом аппаратом для искусственного охлаждения воздуха. Богач-толстосум скользит равнодушным взглядом через стекло по пёстрому белью, вывешенному для просушки на верёвках, перекинутых из окна к окну, совсем как в неореалистических фильмах из жизни послевоенного «Неаполя — города миллионеров». А фоном звучат, где-то вдалеке, детский крик, женский плач и мужские проклятья.
- С вашего позволения, прошу сделать это в первую очередь! Мне необходимо как больше знать о представителях этой христианской организации. – Сильно настаивая, попросил Алекс, у добродушно его встречавших хозяев города. – Хочется сразу направиться к ним, а потом ознакомимся с документами. – Пояснил российский гость, обрадованный таким исходом дела и не имеющий сейчас возможности скрывать своё волнение.
Его появившаяся внезапно бледность, выдавала это.
Все были не против, хотя Делаканал слегка расстроился. Он подготовил гостю такую программу экскурса в хранилище, а гость предпочёл трущобы!
- Ну, да ладно, раз вы так настаиваете, господин Шторм. – Произнёс раздосадованный профессор. – Почту за честь сопровождать вас и там.
- А я, к сожалению, не имею пока такой возможности. – Произнёс, до этого времени молчавший, мэр Чиоппо. – Дела государственной важности! Я оставлю вам двоих из своей охраны, а сам буду ждать вас на праздничный обед у себя в администрации. – Сообщил старинный друг Рабиновича. – Для меня большая честь принимать у себя в стране друзей своего лучшего друга! – Радушно, обнажив ряд белоснежных зубов, сообщил Чиоппо.
- Хорошая работа дантиста. – Подумал Алекс, прекрасно понимая, что в преклонном возрасте главы города, он не может иметь такие белые зубищи и вслух добавил для радушных хозяев: «Почту за честь пообедать с вами, сеньор Чиоппо!»
Градоначальник дал на своём родном языке распоряжение для охранников и те беспрекословно разделились. Двое сели в машину с мэром, а двое присоединились к кортежу Алекса.
- Да уж! Охрана не помешает нам! – Обрадовался полицейский, прекрасно осознавая, куда направляется.
Тем более, что оружие ему носить здесь запретили. Он, в отличие от его сопровождающих, прекрасно знал нравы и деяния людей из этой «порядочной», как сказал профессор Делаканал, «христианской организации».
- А почему представители столь мощной и богатой организации поселились здесь в этих трущобах, а не в гостиницах? – Спросил Алекс у своего спутника, когда они расстались на время с градоначальником.
- Они, вот уж несколько лет являются домовладельцами этих нескольких домов. – Пояснил добродушно полицейскому Гулькис. – Насколько я знаю, специфика их веры и особого богослужения требует строгого уединения и скрытности от посторонних глаз. Наверно поэтому им было выгодно приобрести постройки не в престижных районах города. – Повествовал проводник. – Но, наша страна весьма космополитична и толерантна к представителям других религиозных конфессий, и поэтому рада всем ныне здесь живущим добрым людям! – От имени всей страны, с пафосом, гордо заявил Гулькис гостю, стараясь поразить Шторма политическими нравами страны и понравиться гостю.
- Знали бы вы этих «добрых людей!» - Про себя подумал Алекс, но воздержался в своих эмоциях.
Педро показал Алексу, дорогу в эти дома. Оказалось, что в одном из них Педро и сам снимает, как он сказал, «ателье-мастерскую». Из всех существующих на нашей планете это была, вне всякого сомнения, самая неудобная для работы художника мастерская: крохотная комнатушка с маленьким окошком, выходящим во внутренний двор. Естественно, света там почти нет, и даже днём Педро вынужден зажигать лампочку. Вот и рассуждайте тут о колорите и светотени!
— Сначала они встретили меня очень неприветливо, — сказал Педро о соседях, кивая головой на стены и потолок.— Они думали, что я — друг домовладельца. Да и вообще, раз художник,— значит, богатый человек. А потом я объяснил им, что я — такой же, как они. Почти нищий. Труженик, который еле-еле сводит концы с концами. И никогда не станет богатым. Соседи быстро поняли это и приняли меня в свою, так сказать, общину, в свой маленький, но такой сложный мир.
...Сверху послышался грохот сапог. Алекс опасливо глядит на потолок: не обвалится ли?
— Это Томас—водитель автобуса. Идет домой,— объясняет Педро.
Шаги Томаса стихают. Раздаётся стук. Скрипнула, хлопнула дверь. И снова тишина. Полицейский с Педро и профессором Делаканалом, а также с двумя здоровенными молчаливыми охранниками, выходит в узкий, как колодец, вымощенный камнем дворик. Поднялись по скрипучей лестнице, по которой только что прошествовал на второй этаж некий Томас. Пытаясь не задеть головой развешанное над лестницей белье, Алекс видит старую женщину, склонившуюся над тазом с бельём.
— Здравствуйте, сеньора! — Учтиво говорит Педро Гулькис и идёт ещё выше, на третий этаж.
Алекс неловко протискивается между женщиной и перилами лестницы, чуть не опрокинув таз и бормоча извинения.
— Это — Горда, прачка, — поясняет Педро, когда они свернули с лестницы.— Обстирывает «приличные» семьи с соседних улиц. Тем и живёт. Когда-то была красавицей. Такой, как эта Роза, — Педро снижает голос до шепота и кивает головой на вышедшую на лестничную площадку девицу в довольно изящном, даже можно сказать слишком изящном, на этом фоне меховом пиджачке.
Роза прошла мимо, равнодушно кивнув Педро, и с интересом скользнула взглядом по лицу Алекса. Грациозно передёрнув плечами, отсчитала тонкими каблучками деревянные ступеньки лестницы, затем каменные плиты дворика, после чего звук её шагов затих за воротами, выходящими на улицу Магальянес.
— Самая сложная фигура здешнего общества,— продолжает Педро, после минутного молчания.— Профессию ты уже, конечно, определил: та самая древнейшая женская профессия. Причём водит клиентов прямо сюда. Жильцы пытались протестовать, но, ничего из этого не получилось: во-первых, Роза перекричит кого угодно. Но, самое главное: «по совместительству» она является ещё и осведомительницей полиции. Докладывает в участке обо всём, что происходит в квартале. И, кроме того, один из районных полицейских является её «покровителем». Вот и попробуй, повоюй с ней. - По деревянной галерее он идёт к противоположному крылу дома.
Алекс и все остальные, следуют беспрекословно за ним. Здесь пахнет нечистотами, чесноком и керосином.
— Вот и пришли, посмотрите сейчас, сеньор Шторм, как живут эти христиане!? Просто так они вас, господин Шторм, не впустят к себе в жилище. Уж очень они осторожные на новый контакт. Придётся им чуточку заплатить и обмануть. — Педро постучал в обитую жестью дверь.
— Кто там? — Слышится женский голос.
— Это я, Педро, ваш сосед.
— Что угодно сеньору?
— Простите, у меня к вам маленькая просьба.
Дверь слегка приоткрылась. В щели — настороженное женское лицо.
— Я хотел попросить вас, — говорит Педро с заискивающей улыбкой,— если это, конечно, вас не стеснит, на секундочку разрешить моему другу пройти к вашему окну, чтобы он смог сфотографировать Каминито сверху.
— Зачем это?— Спросила женщина, всё ещё не открывая дверь.
— Для журнала,— заторопился, объясняя, Педро.— Мой друг—иностранец. Он из Европы. Он хочет написать статью о нашем городе. И конечно, фотография Каминито не может не сопровождать такую статью. А главное, он вам заплатит за это.
— Ну и что?
— Но, из вашего, сеньора, окна открывается самый лучший вид на Каминито. Самый лучший... Мы вас не задержим, поверьте! Всего одна минутка!
— Ну что же, — говорит женщина после минутного колебания,— если вы это сделаете быстро...Да и деньги не помешают мне…
Она сбрасывает цепочку, открывает дверь. Алекс с Педро пытаются войти. Профессор и охранники предпочли остаться снаружи. Тяжёлый воздух ударяет им в нос. В доме мрачно и темно. По узкой прихожей они проходят на кухню, Алекс успевает разглядеть через открытую дверь маленькую комнату, в которой стоит старый диван. На нём лежит, закрыв газетой лицо, мужчина. В ноги тыкается мокрым носом собака. На кухне, куда они вошли из прихожей, горит лампочка, хотя сейчас полдень. Темно. Душно. На плите шипит сковородка: на оливковом масле жарится зелёная фасоль. Над заставленным кастрюлями кухонным столом, засиженная мухами вырезка из старого журнала, самодовольная физиономия какого-то государственного мужа, восседающего за необъятным письменным столом. На полу возятся пятеро детишек, мал-мала меньше. При нашем появлении они смолкают и, раскрыв рты, разглядывают нас.
— Простите, сеньора, не могли бы вы открыть на секундочку окно? — говорит Педро.
Окно маленькое, двустворчатое. Одна створка вместо стекла заколочена фанерой. Женщина рванула забитую фанерой створку на себя, окно жалобно скрипнуло, раскрылось. Стало немного больше света. Радостно взвились, дремавшие на потолке, мухи.
Алекс подходит к окну. Там, внизу, шумит и переливается красками Каминито. Художники стоят у полочек, стендов и стоек со своими картинами, туристы бродят, щёлкая фотоаппаратами, разглядывают этюды. И тут вдруг, Алексу стало как-то не по себе: он почувствовал, что не может стоять у окна, зная, в спину смотрит эта женщина и ждёт, когда, наконец, уйдут гости и оставят её в покое. Полицейский торопливо щёлкает раз-другой, камерой телефона на виды из окна, раз уж его представил Педро фотографом, всё время благодарит, не глядя, хозяйку. Педро стоит за ним. Они благодарят женщину. Она же равнодушно кивает головой в ответ. Полковник понимает, что это не те люди, которых он разыскивает.
- Ну, где же вы, «добрые христиане! Когда же я смогу поймать и отсечь голову этой проклятой гидры, которая мешает жить добрым людям! Опять не то! - Про себя шепчет он и с сожалением вздыхает.
— Вы не должны сердиться на них. Они не любят чужаков, — говорит Педро.
— Я и не сержусь. Я и сам так же вёл бы себя на её месте. Никому не хочется показывать чужим людям свою бедность. – Ответил Алекс. - А это точно те христьяне, которые нам нужны?! – Сомневаясь, спросил у Гулькиса он.
- Прошлый раз здесь были совершенно другие люди, да и насколько я мог, тогда, заметить в проём двери, обстановка тоже совершенно другая! – Изумлённо констатировал факт Педро.
- Спросите у неё, как давно они здесь. – Попросил Алекс.
Но Гулькис, это сделать не успел…
Едва ли не самым наглядным образцом эклектики и космополитизма в архитектуре Буэнос-Айреса может служить находящийся напротив дворец президента Каса Росада, что означает «Розовый дом». Он, впрочем, не совсем розовый, скорее красновато-бежевый. Здание—совсем новое, во французском стиле, напоминающем стиль бывшего Тюильри, только в применении к буржуазным потребностям нового времени и места. Оно монументальное, большое, благодаря быстрому развитию республики оказалось тесным, и к нему сбоку пристроили такое же огромное здание, но в стиле итальянских дворцов, с крытыми галереями и фальшивыми колоннадами наверху. Два эти столь несовместные стиля представляют в общей массе неуклюжий и смешной вид. Вот оттуда-то, боковым зрением, Алекс заметил на верхних этажах особое движение. И дикое предчувствие смертельной угрозы, заставило полицейского резко упасть навзничь, прямо на грязный пол, потянув за собой, ничего не понимающего Гулькиса. И во время! Потому, что в следующий момент снаряд, выпущенный по ним с ручной установки из тех самых этажей местной достопримечательности, ворвался в проём открытого окна и разорвался в комнате. Взрывная волна, как пушинок, вынесла вместе с фрагментом стены Алекса и его ошарашенного и оглоушенного спутника из строения и отбросила к противоположной стороне улицы.
«Конечно, я ожидал нападения, но чтобы такое!» – Сохраняя спокойствие и летя по воздуху, подумал иронично Алекс, но тут, же потерял юмор, когда больно ударился об асфальт среди испуганных туристов и местных художников.
Поднялась несусветная паника и беготня. Раненные люди с окровавленными частями тела, разбегались кто куда. Визг и звон, осыпающихся от взрывов стёкол, заполонил атмосферу недавно ещё красивой улочки. Алекс посмотрел на второй этаж строения, из которого они с Гулькисом, только что вылетели и ужаснулся от увиденного. Огонь пожирал комнату и труппы недавно ещё живых её обитателей. Он не жалел никого! Ни детей, стонущих от боли, ни взрослых! В огненном проёме появилась окровавленная фигура охранника. Он не обращая внимания на пылающий на спине костюм, высматривал Алекса на улице.
- Я здесь! – Крикнул Алекс мужчине и тот его заметил.
Гулькис лежал неподвижно рядом, лицом вниз.
- Педро, дружище, ты живой?! – Поинтересовался Алекс, крича на всю улицу.
Но, он его не слышал, погружаясь в лужу собственной, быстро вытекающей, крови. Полицейскому казалось, что его спутник просто его не слышит, потому что он, тихо его зовёт.
- Педро! Педро! – Опять кричал Алекс, но сам себя не слышал из-за контузии.
Атмосферу хаоса, на ещё недавно уютной улочке разбавили вой полицейских и пожарных сирен.
- Он вас не слышит, господин Шторм! Он мёртв! Ему уже ни что не поможет! – Пытался докричаться, спрыгнувший из огненного проёма охранник.
Он тряс Алекса за плечо, пытаясь вывести из шока оглоушенного мужчину.
– Он, как и другие из комнаты вас уже не услышат! – Сообщил на ломанном русском телохранитель Чиоппо, приседая с пистолетом в руках на асфальт, рядом с Алексом.
Облокотившись на фундамент противоположного дома, он запрокинул голову к верху пытаясь остановить кровотечение из сломанного носа. Плечи и мощная шея охранника покрылись кровавыми подкожными пузырями, которые возникают при сильных ожогах. Копоть, вместе с потом, стекала с его лица.
– Что это было, господин Шторм?! – Поинтересовался у Алекса представитель Чиоппо.
- Это?! Это война! – Неодносложно, скрипя от боли и со стоном вздыхая, прокричал Алекс.
- Война с кем? – Не поняв объяснения, спросил мужчина.
- Пока, я и сам не знаю, уважаемый. – Ответил откровенно, раненный полковник охраннику мэра.
За этим диалогом, мужчины не заметили, как очнулся их спутник Педро, которого они посчитали убитым. Педро силился приподняться на руках и осмотреться по сторонам. Беготня пожарных со шлангами, вой сирен полицейских позволило Гулькису вспомнить быстро о том, что с ним внезапно случилось. Боль и слабость от потери крови делали своё коварное дело с вестибулярным аппаратом мужчины: всё плыло перед глазами и сливалось в бордовое марево. Сил окликнуть сидящих рядом Алекса и охранника вообще не было. Да и сгустки крови в горле только вызывали клокочущий кашель, но ни как, ни вразумительную человеческую речь. Гулькис посмотрел в сторону окна, у которого он недавно стоял, а потом слетел прикрываемый телом русского полицейского.
«Какой интересный человек, этот русский?! – Подумал помощник директора музея. – Совершенно не зная меня, готов жертвовать своей жизнью. Это представитель той самой русской души, о которой я читал! – Восхищался Педро. – Во мне тоже течёт русская кровь! Как я горд! – Думал раненный мужчина.
Вдруг он заметил, как пожарный, находящийся в проёме окна, вместо пожарного шланга, держит ружьё со снайперским прицелом. На миг, Гулькис прочувствовал всю нелепость данного видения.
«Пожарный – это мирная профессия! Спасающая людей! Она не может убивать!» - Подумал Педро и отнёс своё видение к бреду и к галлюцинациям раненного организма.
Но, тем не менее, пожарный, несмотря на миротворческую и героическую профессию, сейчас не спасал жизнь, а наоборот пытался её забрать у человека, целясь в русского полковника и друга мэра! Лишь белый клубами дым, который вырвался из взорванной комнаты, на миг приостановил намерения киллера в пожарном костюме.
«Это не мой бред! Это киллер!» - Вдруг ясно оценил обстановку Гулькис.
На раздумья времени, также как и на крик об опасности, у Гулькиса не было. Да и силёнки были на исходе. Он понял, что вот-вот потеряет сознание! И вот-вот развеется дым, и прозвучит выстрел, дарящий смерть Шторму! Педро это допустить не мог, ведь в нём тоже текла кровь русских, с широкой загадочной душой! Мужчина собрал все свои оставшиеся силы и кинулся на Алекса, вовремя прикрыв его от пули снайпера-пожарного.
- Я тоже в душе русский! - Произнёс, умирая Гулькис, на руках у ошарашенного событиями Шторма.
Мгновенно отреагировав на выстрел, охранник, вскочил на ноги и поразил из пистолета, стрелявшего в проёме пожарного. Киллер рухнул со второго этажа на асфальт, намертво поражённый пулей в лоб. А Алекс, всё держал и держал, не отдавая даже медикам труп старенького Гулькиса, который спас ему жизнь…
Есть в Байресе улица, о которой обязательно упомянет каждый портеньо, рассказывающий чужестранцу о своем городе. Это, знаменитая авенида «Ривадавия». На первый взгляд, она абсолютно не примечательна: начинаясь от площади «Мая», направляется на запад, всё дальше и дальше от порта, это узкая, совсем обычная улочка, которую и «авенидой» - то, непонятно почему, назвали. Ведь гордое слово «авенида» предполагает простор, размах или уж, по крайней мере, ширину. Хотя бы на три-четыре транспортных потока. Но нет, бежит себе эта непритязательная скромная Ривадавия через кварталы и районы, и странное дело: чем дальше от центра, тем шире и оживлённее она становится. Давным-давно уже кончились или поменяли свои названия параллельные ей улицы, которые начинаются там же, у площади Мая. Потом, Ривадавия ныряет под виадук кольцевой автомобильной дороги имени генерала Паса и, распрощавшись с территорией федеральной столицы, вырывается на просторы Большого Байре-са. Рядом с ней уже идёт железная дорога. Небоскребы остались далеко позади, а вокруг—коттеджи и виллы. На автобусах названия других городов и посёлков. И всё чаще и чаще, встречаются люди на лошадях, грузовики и повозки, везущие кожи, муку, картофель. И нумерация домов уже перевалила за двадцать тысяч. Нет, никто не знает, где кончается Ривадавия. Именно по ней сейчас ехал на правительственной машине Алекс, перебинтованный после госпиталя. Чиоппо не стал рисковать своим гостем, узнав о случившимся. Он отправил дорогого ему человека в хорошо защищённую штаб-квартиру госбезопасности страны, чтобы там увидеться и обо всём расспросить полицейского. Было теперь совершенно ясно, что его визит в страну очень неординарный и опасный не только для Алекса, но и для остальных его окружающих.
Турист, приехавший в Байрес за покупками, отправится на знаменитую Флориду: торговую улицу, закрытую для автомобильного движения и отданную пешеходам, точнее говоря, торговцам и покупателям. Те, кого интересуют развлечения, выберут себе авениду «Корьентес», точнее, её отрезок между Флоридой и Кальяо. Здесь—кинотеатры и кафе, пиццерии и залы с игральными автоматами, дешёвые сувенирные лавки, бары, пивные. Корьентес— самая беспокойная, оживлённая и никогда не засыпающая улица. В любое время суток: и в три часа дня, и в три часа ночи—не смолкают на Корьентес рыдающие звуки танго и грохот джаза. В воздухе постоянно висит автомобильный чад, смешанный с запахами жареного лука и дешёвых одеколонов. Рассчитанная на пропуск двенадцати транспортных потоков в каждом направлении, эта авенида превратилась в гигантскую стоянку автомашин. И это несмотря на то, что под ней уже сооружены подземные гаражи. Этим маршрутом: Каминито, площадь Мая, Каса Росада и Конгресс, Ривадавия и Флорида, Корьентес и авенида 9 июля — туристические компании исчерпывают программу экскурсий по аргентинской столице. Мерседес же с российским полицейским отправился от центра к окраине, в квартал, который называется Матадерос, что означает «Бойни». Там и находилась теперь безопасная, по мнению Чиоппо, временная, на несколько часов, пока русского гостя не отправят домой, обитель для Алекса.
*- архивные данные ФСБ РФ.
**- ru.wikipedia.org›Категория:Архитектура Буэнос-Айреса

Глава двенадцатая.
Далеко не забавная наука.
« Как, Господи, тяжёл его гранит науки!
Идёт из глаз кровавая слеза!
За что ему, Господь, такие муки?!
Заточит сердце злобою фреза!»

Древние греки придумали своеобразный образ времени!* Это лысый человек, бегущий по лезвию бритвы. Его нельзя догнать и схватить за волосы – так и время нельзя догнать и вернуть. Лезвие бритвы означает необратимость времени, его одномерность: бегущий по нему человек не может свернуть в сторону. Но, здесь и ещё один смысл: условность самого времени. Прошлого нет, так как оно миновало. Из реальности оно превратилось в нечто лишь мыслимое. Будущего также объективно нет, оно не наступило, оно всё в области предположений, в некой потенции бытия, опять-таки – в области мыслимого. Реально только настоящее, но и оно не более чем грань между прошлым и будущим, тонкая, как остриё бритвы. Так вот и Ив сейчас, реально, по истечении сложного времени проведённого в «спецлагерях» особой подготовки, был совершенно другим. Его, как раньше, добродушного весёлого мальчика, уже не узнать в чертах волевого бойца, с безжалостным взглядом и испещрённый шрамами. И не было у этого человека уже слабых мест. Всё в буквальном и переносном смысле отрезала его «вера»! Он теперь был настоящий и очень опасный для общества сектант-террорист. Всё, что было доброе в нём навсегда исчезло! Не вернёшь! Только фанатизм и неимоверная злоба на всё человечество, что не признаёт их «веру». Семь лет тренировок в «спецлагере» секты на территории пустыни Австралии, сделали своё дело с Ивом. Хотя он помнил, каждый свой день становления, каждую свою неудачу, каждое своё переживание.
Пустыня Симпсон!* Её называют ещё Арунта, что в переводе с языка аборигенов означает «сухая смерть». Она занимает крайнюю восточную подгорную часть гор Макдоннелл и Масгрейв в Центральной Австралии. Эта песчаная барханно-грядовая пустыня, в которую входят значительные площади, занятые движущимися песчаными барханами и обширными каменистыми и щебнистыми массивами, на всю жизнь врезалась в память Ива. По ней, которая более триста тысяч квадратных километров, порою приходилось ползать Иву неделями, на учебных заданиях по спецподготовке. Он хорошо запомнил их на вкус! Эту, весьма своеобразную, красную или бурую пыль на зубах. Её кислый характерный привкус, вызванный окислами железа, не раз вызывал у Ива приступы тошноты. Эта пустыня, всегда была обделена природой на влагу. Губы трескались от дикой жажды! Во всей Австралии, именно эта пустыня всегда получала наименьшее количество осадков. Солончаки и солонцы напрочь разъедали одежду. Соль буквально белесой коркой покрывала и изъедала язвами всё его тело. И лишь изредка, «сухие» юго-восточные пассаты приносили в виде дождя долгожданную влагу! Тогда, это был настоящий праздник для рекрута спецотряда Божева. Он радовался, как ребёнок, долгожданной влаге с неба. Бывало, развалившись на поверхности покрытой разреженной растительностью, он ловил ртом дождевые капли и был этому очень счастлив. В такие минуты блаженства, Ив забывал обо всех тяготах и невзгодах своей нелёгкой жизни. Он просто лежал на земле с распростёртыми в разные стороны мускулистыми руками и улыбался, глядя в облачное небо. Улыбался травинке, которая с приходом сезона дождей, буквально на глазах, прорезалась на поверхность, однако совершенно быстро иссыхалась под беспощадными лучами австралийского светилы. Он, с содроганием, вспоминал бесконечные стрельбища из всех типов оружий мира, на пространствах каменистых пустынь, которые почти полностью были лишены какой-либо растительности, так как в этих районах большинство рек заполняется водой эпизодически, ведь территории не имеют развитой системы стока. Там, за каждый промах сирийские и арабские инструктора, нанятые сектой для воспитания своей молодёжи, били обучающихся, в том числе и Ива, палками. Тело ныло и болело по ночам. Хотелось выть волком, проливая горькие слёзы отчаяния и обиды на свою судьбинушку! Всегда, абсолютно всегда, хотелось пить! В юго-восточной части пустыни расположено ряд солёных озёр, именно между ними всегда проходили главные тренировки на выносливость и волю. Соль была главным врагом для ран на теле. Многие, из начавших обучение просто умирали от обезвоживания. Их оставляли лежать умершими прямо там, в солончаках, не обращая больше на труппы никакого внимания! Ведь секте были не нужны слабаки! Только сильные духом воины могли гордо нести знамя новой веры! В редкие и тихие привалы Ив вспоминал свою жену. Эта образованная, стараниями матери Ивана, девушка была достаточно мила с ним. Наверное, даже и любила его. Но, это не нужно для секты. Он вспоминал, как они гуляли с ней средь флористического царства. На слегка засолённых местах в понижениях, где появлялись солянки, рагодии и эвхилены. О них, он часами слушал молоденькую жену, которая обожала свой край. Бывало после дождей, нижние части склонов покрывались красочными эфемерами и эфемероидами, среди которых он любил слушать её звонкий смех!
-А вон там, Ваничка, в северных районах растут мои любимые триодии, плектрахне и челнобородник! – Многозначительно заявляла она мужу и ждала, когда он принесёт ей из этих цветочков букет.
И он приносил. Он часто приносил ей цветы, которые собирал, уходя подумать о жизни подальше от своего жилища. Это всё, что теперь мог подарить ей он. Ведь другого счастья, более тесного и близкого он уже не мог ей предоставить из-за этой проклятущей привязанности к вере его родителей.
- А вот это – акация. – Говорила тихо, почти шепча на ушко, она ему и водружала на чело мужу венок из пахучих белых цветочков.
В эти моменты их уста соединялись в поцелуях, и всё забывалось для них. Всё! И каждодневная суровость бытия в секте, и укоризненные взгляды старейшин и его матери, боль в сердце, которая ни на минуту не проходила у Ива. Она ныла и разъедала ему душу, даже сильнее, чем соль пустынь!
Вдоль русл времённых вод образовывались галерейные леса из нескольких видов крупных эвкалиптов, в которых их тела, втайне от всех нежились в прикосновениях и взаимных ласках. Здесь Иван был совершенно другой, который больше всего нравился молодой чёрной особе.
- А это - мама-скраб, - смеясь, сообщала она Иву, гладя нежно рукой склерофильные кустарниковые заросли.
Её глаза отражали зелёный океан родной земли и были вполне счастливы присутствием рядом мужа. И действительно! Ну, что ей ещё надобно?! Сильный и красивый муж. И даже ничего, что белый! Главное, что настоящий мужчина! Его семья дала ей образование и, в общем, относительную свободу жизни. Рядом уже двое симпатичных ребятишек.
«Всё хорошо Иван!» - Говорила она мужу, часто читая в его глазах непонятную грусть и тоску. – « Всё хорошо, же?!»
На что мужчина грустно улыбался и отводил взгляд полный слёз. В её руках он становился совершенно другим человеком. Таким, каким его знали Алекс и Макс…
«Что застыл «насекомое»! - Кричал на ломанном английском сирийский боевик и пяткой военного ботинка выводил Ива из его счастливых воспоминаний в настоящее.
«Вперёд «собака»! - Орал на него второй инструктор араб, толкая в спину прикладом автомата на позицию для стрельбы.
И так весь световой день без перерыва – то кросс на выносливость, то стрельба, то занятия по диверсиям и тактике боя. Совершенно недавно, на глазах у Ива, разорвало в клочья двух его товарищей курсантов, которые обезвреживали мину, заложенную для обучения инструкторами. Их дикий хохот сопровождал падение разорванных частей тел тренировавшихся парней. Запах их внутренностей навсегда запал в память молодого человека. Его ни с чем нельзя было спутать или сравнить. Это настоящий запах смерти и страха! А инструктора всё смеялись и глумились над курсантами. Они не уважали этих молодых парней другой веры. Они вообще ничего не уважали здесь кроме денег, обещанных сектой после обучения этих молодых парней, где в первых рядах обучался Ив.
На юге-западе своего городка «Святая Богородица» - мать Ива, позволила своей снохе рассадить целый зелёный массив. За несколько лет там разрослись, на радость девушки, низкорослые эвкалипты. Их шуршащая крона дарила приятную тень живущим в городке людям. А травяной ярус, сформированный кенгурованной травой и всякими видами ковыля, очень часто служили верующим зелёным ковром для семейного отдыха.
Иногда мать Ива прогуливаясь со своей снохой по зелёной части своего селения, слушала девушку, которая ей увлечённо рассказывала о своей страсти к зелёной флоре.
- Здесь у нас, матушка, много эндемичных родов и есть фоновые пустынные злаки – трава Митчелла и триодия.
- Какая трава? – Переспрашивала «Богородица» с видом полновластной царицы этих земель.
- Митчелла, матушка, Митчела. – Отвечала свекрови темнокожая девица, заметно краснея и волнуясь.- А это из семейства бобовых, - рассказывала, тараторя от радости быть услышанной «Богородицей» и порхая как бабочка, среди своих зелёных питомцев, молодая жена Ива. – Это из семейства миртовых, протейных и сложноцветных. – Сообщала она, радостно взвалив на себя роль экскурсовода. – А это – наша гордость – эвкалипт! – Горделиво заявляла сноха свекрови. – Понюхайте, как пахнет акация, матушка! – Предлагала вкусить ароматные запахи девушка, поднеся гроздь белого соцветия к носу старой сектантки.
Её мертвецки бледная кожа была такого же цвета, что и лепестки цветов. Даже ароматы земли уже не прельщали эту особу. Вся её суть сводилась только к одному – склонению «грешников» к очищению. Все земные радости поблекли в её серых безжизненных глазищах. Они теперь напоминали безжалостную хищницу, несущую боль и муки, ради глупой идеи к «совершенству» путём оскопления.
- А вот эти из числа протейных – гревиллея и хакея. – С гордостью не унималась «экскурсовод» перед главнейшим посетителем.
- Это всё хорошо, милая девочка! Но, твоя задача отдаться не земным радостям…, а небесным! Скоро ты заменишь меня на совете старейшин. Станешь «второй Богородицей»! Примешь на себя «царскую печать» и станешь святой! – Резко оборвала радостную тираду снохи мать Ива.
- Я…?! Я не смогу! Я боюсь! Мне страшно матушка! – Пыталась возразить темнокожая девица, но её никто не слушал.
- Сможешь! – Тоном, требующим не прекословить, оборвала все разговоры сектантка. – Ты для этого в этом мире, дитя!
- А как же Ваня?! – С глазами полных слёз, взмолилась девушка. – Ведь я его люблю!?
- У Иоанна, своё предназначенье в этом мире! – Возразила его мать и всем видом показала снохе, что аудиенция закончена.
Её шуршащие одеяния быстро стали исчезать по тропинке густо засаженной низкорослыми пальмами ливистона и макрозамиями. А жена Ива осталась стоять среди прекрасных орхидей – эфемеров, прорастающих и цветущих лишь в короткий период после дождей. Нежно-розовые росянки склонились сейчас под тяжёлыми капельками слезинок темной австралийской красавицы, которая на себе начинала испытывать гнёт причастия к страшной и безжалостной секте. Секте, в которой нет места чувствам и блаженству! Есть только высшая цель – умножение своих рядов «верующих» по всему миру и война с неверующими в «нового Христа»! Она тихо плакала, и её слёзы смогли увидеть лишь поросли куртин и колючие злаки триодии...
Обучение оставшихся в живых курсантов подошло к концу. Получивших большие деньжищи наёмников, на своём внедорожнике Ив вёз в аэропорт по самому центру материка, через ущелье пустынных гор Макдоннелл, то там, то сям, изредка украшенных суровой засушливой природой пыльными кустами цикадовых. Аридные территории Австралии очень слабо заселены, здесь растительность используется только для выпаса скота, поэтому пейзажи не радовали глаз проезжающих мимо инструкторов. Да это им и не было нужно! Их сейчас радовали банковские чеки на предъявителя с многозначными нулями на конце! «Матушка Богородица» сдержала своё слово и оплатила сполна иноверцам, которые все эти года издевались над её молодыми братьями по «вере». Но, так было необходимо! Идеи, которые распространяла её «вера» требовала эффективности распространения по земле, и в большинстве своём, с актами насилия и устрашения.
- Я расплатилась с ними! – Говорила она сыну. – Теперь и ты можешь расплатиться с ними за братьев, которые эти ублюдки убили. За глумление, которое они причиняли вам и нашей вере! – Она многозначительно посмотрела на своего отпрыска, и в её глазах сын увидел холодную месть.
- Это будет его первое задание! – Глядя через окно, в спину уходящего Ива, говорила «Богородица» старейшим, находившимся в тот момент в её апартаментах. – Информация о нашей тайной жизни, должна оставаться тайной! Мы не можем позволить этим «нехристям» увезти её из страны!
- Там, четверо здоровенных и хорошо обученных мужчин-наёмников! – Не на шутку заволновались «братья». – А если они его убьют?! Ведь он по сравнению с ними «курёнок»?! – Умоляли оставить затею старейшие, жалея Ваню.
- На всё воля Божья! – Оборвала резко мать Ива и отвернулась к окну, чтобы скрыть волнение за сына. – Значит грош ему цена, после такой специальной подготовки! Нам нужны настоящие «спецы», а не, как вы изволили выразиться «курята»! – Царственно заявила сектантка, надменно глядя на всех присутствующих.
Хотя хитрая женщина, сейчас умолчала о «подстраховке» в аэропорту. Она схитрила сейчас, не сказав старейшим всё. Это была радиоуправляемая бомба на борту самолёта, которую, с наёмниками ли на борту или без, приведёт в исполнение сектант-смертник, полетевший тем же рейсом, что и инструктора. Смерть за «веру»! – Вот истинное благо, в котором убедила смертника «святая Богородица», проведя с ним ночь в любовных ласках у себя в спальне. Её изуродованное тело не мешало «освятить» за ночь душу евнуха. Он привёл в действие взрывной механизм бомбы, как только самолёт набрал высоту, будучи уверенным, что попадёт, переспав с «богородицей», только в рай! Хотя секса по известным причинам и не предвиделось, причудов «богородицы» было предостаточно, чтобы удивить будущего смертника и оставить его под впечатлением эротической эйфории. Никто, из участвовавших в терроре на самолёте, и не предполагал, что невинные жертвы из пассажиров, будут излишними. Так как, было достаточно и одной искры злобы на инструкторов, что разгорелась в душе Ива в огромное пламя. Он знал, что месть над ними будет с его стороны беспощадна! Молодой человек выстрелил из своего «глога» не оборачиваясь и не целясь, с помощью зеркала заднего вида на лобовом стекле «джипа». Отточенные движения кисти руки новоявленного бойца, с помощью современного пистолета, профессионально проделали аккуратные дырки в головах инструкторов. Только после этого, заскрипели тормоза тяжёлого авто и Ив, хлопнув дверцей, вышел. Его сердце колотилось в бешеном ритме. Шутка ли?! Его первое задание! Но, он успешно справился, хотя волновался не по-детски. Он не мог опозориться перед старейшими, а особенно перед своей матерью. Вытащив из карманов наёмников банковские чеки, подписанные его матерью, он принялся выволакивать труппы из салона.
Красное вечернее солнце уже наполовину спряталось за верхнюю часть склонов и гребни барханных гряд, почти полностью лишённые растительности, отбрасывали корявистые тени на обочину дороги. Среди куртилы и колючего злака зигохлои поселившимся на сыпучем песке, лежали четыре окровавленных труппа наёмников, у которых Ив вырвал сердца и бросил рядом. «Будующий пир» кайотам и шаклам, который ещё полчаса назад улыбался четырьмя ртами мусульманских наёмников и хаял, по привычке, тыча в спину молодого человека во время езды, сейчас представлял страшное кровавое месиво-натюрморт. А его автор, его кровавый «маэстро-исполнитель» с леденящим душу, но довольным взглядом созерцал на свою работу. Его учителя, наёмники, с которыми Ив жестоко разделался, могли бы остаться довольными своим учеником. Тяжело дыша, после расправы со своими обидчиками, молодой человек отошёл в сторону по межбарханному понижению. С жестокой улыбочкой на физиономии, он вытер о стволы древостоя из казуарины окровавленные по локоть руки. На отдельных экземплярах эвкалипта, уже стали появляться грифоны-падальщики, почуяв «лакомые кусочки трапезы». Ив присел под одиноко растущей акацией. Глядя на её цветы, и опять вспомнил свою молодую жену. Вспомнил её нежный голосок и необыкновенный запах тела. Он скучал по ней!
*- мифы древней Греции. Древняя Греция. От XXVII до н.э. до V нашей эры. Copyright © 2007-2009 Древняя Греция
*- архивные данные главного Управления ФСБ.

Глава тринадцатая.
«Аргентинское танго».

«Прекрасен, Боже, бабочки полёт,
Порхаем с ней, танцуя ритмы танго.
От уст её мне горек сладкий мёд,
И пуля в сердце моего мустанга!»

- Настала пора тебе отправиться для выполнения главной в твоей жизни миссии! – Объявила торжественно «богородица», когда её сын вошёл к ней, в богатообставленные апартаменты на Австралийском континенте.
Его чёткие и лёгкие шаги мать услышала ещё до того момента, когда он широко распахнул резные двери, из красного дерева. Двое здоровенных охранников стоявшие у входа, почтительно расступились при виде Ива. Он прошёл, даже не соизволив одарить их взглядом. Он никогда не любил этих наёмных «собак». Он знал, что стоит матери потерять власть над деньгами, которыми она их держит, охранники сразу же её предадут и убегут туда, где послаще.
- Куда мне собираться, «матушка»? – Спросил совершенно отсутствующим взглядом Ив.
Да! Это был совершенно другой человек! Очень крепкого телосложения молодой евнух сейчас полностью, от головы до ног, проникся идеями своей извращённой «веры».
- В Аргентину. Там, тебя встретят сеньор Рикардо и господин Микеш. – Пояснила незамедлительно надменная «богородица». – Там, ты ознакомишься с дальнейшим планом своих действий и направишься вместе с ними в Рим. – Закончила в приказном тоне престарелая женщина.
- Как скажете «матушка-богородица»! – Склоняя почтительно голову, произнёс мужчина и направился к выходу.
Его лёгкая поступь выдавала в нём прекрасного спортсмена-бойца. Он почти летел, не касаясь поверхности земли. Военного образца, камуфляж очень ладно сидел на мускулистом теле. До вылета самолёта ещё было время. Он зашёл в отдельно стоящий и красивого вида, двухэтажный особняк, чтобы проститься со своей молодой чернокожей женой. Девочки пяти и трёх лет, облепили вошедшего молодого отца за обе ноги. Ив улыбнулся и посмотрел в приоткрытую комнату жены. Красивая нагая кожа молодой девушки была перебинтована белоснежными бинтами. Они, как белесый снег, лежали на чёрной коже, где когда-то у женщины были красивые молочные железы. Пот от жара в теле крупными каплями проступил на её висках. Любое движение придавало австралийке неимоверную боль. Она рада была бы сейчас встретить мужа, но физически не могла сделать это. Присутствующие рядом с ней служанки, аккуратно приподняли её, придерживая перевязку в промежностях. Женщина улыбнулась, но тут, же застонала от боли. Ив заботливо погладил по голове свою супругу и на языке аборигенов-австралийцев попрощался с женщиной.
Это было в 1999-ом году в первый приезд Божева в Аргентину:
- «Святая Богородица» надеется на вашу искреннюю преданность в нашем священном деле и просит приложить все усилия по высвобождению из «Ватиканского плена» нашей святыни! - Сообщал он пожелания матери.
- А, разве, плащаница не в Турине? Не в соборе Святого Иоанна Крестителя? – Спросил удивлённо незнакомец, разводя руками в стороны, которого звали Джордж Микеш.
Его напыщенная манера говорить выдавала в нём англичанина. В середине позапрошлого века его предприимчивый британский дед нашёл отмычку для несметных, но не освоенных, до тех пор, сокровищ - строительством железных дорог. А его прапрадед, ещё в 1854 году получил концессию на строительство первой железной дороги из Росарио в Кордобу, а заодно прихватил в качестве дара аргентинского правительства полосу земли вдоль дороги десятикилометровой ширины. Рельсы только ещё начинали прокладывать, а англичане уже поспешили организовать фирму, которая занялась спекуляцией этой земли. «Подарок» аргентинского правительства был разделён на небольшие участки, и они в большинстве своём, были втридорога проданы... тому же правительству, которое подарило семейству эту землю! Ну, а там, где англичане оставили подаренные земли за собой, возникало нечто напоминающее аргентинскую колонию Великобритании: клубы, бассейны, спортивные площадки, эксклюзивные—только для англичан, магазины. Построив железные дороги, английские компании, состоящие в одном холдинге принадлежащему нашему иностранцу-англичанину, стали взимать бешеные сборы за перевозку грузов, в первую очередь мяса и кож, из глубинных районов аргентинской пампы в Буэнос-Айрес, то есть в порт, откуда открывалось окно в Европу. А поскольку две трети железнодорожной сети принадлежали англичанам, нетрудно понять, какие барыши огребали дельцы, окопавшиеся в Сити. Причём каждая из английских компаний преднамеренно строила дороги на свой манер, и в результате железнодорожные пути здесь до сих пор отличаются поразительной чересполосицей: в стране—шесть видов колеи! Можно себе представить, как затруднена перевозка грузов.
Именно он был внуком предприимчивых хозяев железных дорог. Но, деды и отец уже не могли претендовать на звание прадедов, так как их отпрыск стал сектантом-евнухом и рьяным борцом с противниками его секты, которая его оскопила, приготовив в высшую священнейшую жизнь вместе с «новым христом».
- Плащаница, выставленная на всеобщее обозрение в капелле собора Святого Иоанна Крестителя, является точной копией святыни. – Ответил нехотя Ив англичанину. - Настоящая же реликвия хранится в отдельном тайном помещении Ватикана, и увидеть её можно раз в 25 лет. – Ив посмотрел на растерявшихся мужчин и улыбнулся с какой-то холодной злобой.
- Думаю, для специалиста, с которым, вы завтра встретитесь это не новость. – Быстро успокоил всех сеньор Рикардо.
На следующее утро, пока все ждали Ива из отеля, в просторном городском офисе мясного короля было необычайно людно. Служащие заходили и выходили из просторных его апартаментов, внося какие-то папки с документами и вынося полную озабоченность на лицах. Микеш постоянно давал указания то по телефону, то заходящим в кабинет подчинённым работникам лично. Огромная империя кипела и бурлила в этот день с самой рани.
- Мы подготовили все планы подземных подступов для него. Нам, господин Рикардо, они обошлись в неимоверную копеечку! - Лепетал англичанин, в те далёкие времена.
- Когда идёт разговор про общину – о деньгах говорить неуместно! – Отрезал босс Рикардо. – Тем более, что основные средства были предоставлены матушкой «богородицей»!
- Это конечно так, но английские братья, тоже, не жадничали. – Пытался несмело, тогда, возразить Джордж Микеш.
Смотря со стороны на эту парочку людей, невозможно было даже представить, что эти мужчины оскоплённые евнухи из всемирной секты.
Лет десять назад, прогорающий бизнес с мясом грозил сеньору Рикардо полное и безвозвратное банкротство, но австралийское братство «новых христиан» несказанно выручило аргентинца, вложив в него колоссальные средства для подъёма мясного производства. При этом было всего лишь одно «маленькое» условие – Рикардо должен стать был полноправным членом секты, а именно по-новому «окреститься». И Рикардо после недолгих раздумий согласился отделаться от своих «мужских причиндал». Микеш же, вообще в третьем поколении был радикальным христианином в Англии, с превеликим удовольствием с детства уродовал своё тело то железными веригами, а то и избивал себя до глубоких ран железными прутьями. Узнав о «новых христианах» с радостью согласился оскопиться, крича от счастья «христос воскресе». Его изнурённое, годами самоистязаний лицо, сейчас было неимоверно озабоченно предстоящей операцией по спасению из самого Ватикана святыни. Которая по праву, как непоколебимо считали сектанты всего мира, принадлежала им. Речь шла о Туринской плащанице, которую сектанты собирались выкрасть у католиков и предоставить на «авторитетнейшую» экспертизу в Лондон. Кстати говоря, в эту «авторитетную» экспертную группу, входили только, костраты-сектанты, хотя они и были настоящими учёными светилами со всей Европы. Можно себе только было представить, какие выводы они сделают о плащанице. Так как, с давних пор именно сектанты претендуют на роль правопреемников Туринской плащаницы, в которую, по их мнению, был завёрнут их «христос» - Ориген, а не Иисус.
- Это подземные подходы к главному хранилищу папы. – Сообщал Микеш появившемуся Иву, и склонившемуся над чертежами.
Пока Ив находился ночью в гостинице, англичанину пришлось проделать почти невозможную работу по добыванию копий чертежей из Ватикана. Пилоты его личного самолёта доставили к приходу гостя настоящие артефакты, хоть они и являлись всего лишь точной копией.
Старинные чертежи распространяли в воздухе особую атмосферу древности и великой тайны. Монограммы на углах пожелтевшей бумаги напоминали присутствующим о принадлежности документов самой колыбели католической веры. Всё, и особый хруст развёрнутого пергамента, и мелкая пыль, свербевшая ноздри, изучающих чертежи, сейчас намекало о великой и очень древнейшей загадке человечества!
- Мне необходимы в помощники специалисты «экстра-класса»! - Глядя задумчиво на старинные чертежи, сообщил Ив и многозначительно посмотрел на мясного короля, который до этого времени старался отмалчиваться, сидя в углу офиса на дорогом кожаном кресле.
- Уже имеются! – Прикрыл сеньора Рикардо англичанин Микеш и впустил в закрытые аппартаметы женщину, которая зашагала, по-военному подтянутой походкой, к стеклянному столу со свернутой в трубу полупрозрачной шуршащей бумагой в руках. – Знакомьтесь, господин Божев, это наша сестра Нинель лучший компьютерный специалист в области взламывания систем электронных защит. В прошлом оперативник контрразведки. Участвовала лично в диверсионных проектах нашей общины. Принимала, не раз, активное участие по устранению врагов в разных точках планеты. – Представил англичанин свою протеже.
По его довольному лицу было видно, что он очень гордиться этим работником. Молодая женщина, не останавливаясь ни на секунду, подошла к огромному столу, на котором лежал развернутый чертёж подземных ходов к хранилищу Ватикана, и бесцеремонно оттолкнув, Ива, наложила на схему свой полупрозрачный. Это были современные схемы электронной защиты и видеонаблюдения тайного христианского хранилища. При этом получилась сложная, вся испещрённая разноцветными линиями крестиками и зигзагами, система общей электронной защиты, строго секретного объекта католической столицы. Наложенная на основную, полупрозрачная и цветная, позволяла представить общую картину расположения всех электронных новшеств охраны помещений, на самом нижнем этаже хранилища.
- Это, схема расположения и функционирования электронной защиты хранилища Ватикана. – Постаралась сразу объяснить сестра Нинель, присутствующим братьям тайной организации.
Она, лишь почти невидимым кивком головы поздоровалась с присутствующими и продолжила:
- Я могу контролировать всё программное обеспечение внешней защиты. Внутреннее же, мы возьмём под свой контроль, попав вот в этот отсек помещения. – Лазерной указкой она навела на участок схемы-карты, пояснив Иву следующее:
- Здесь, секретный узловой блок, защищённый, как в современном банке тремя уровнями защиты. Подключившись к нему изнутри, мы отключим и перепрограммируем весь видеоконтроль хранилища и отключим имеющиеся сигналы тревоги.
Выдержав преднамеренно паузу, чтобы дать осмыслить сказанное присутствующим мужчинам, девушка продолжила:
- Все эти электронные схемы и возможности их отключить, подготовил наш агент в Ватикане. Речь идёт о молодом хакере, которому сейчас 36 лет, создавшем систему «Firewall» для защиты современного и совершенного компьютерного центра, расположенного в подземельях папского дворца. – Докладывала Иву довольная, профессиональным подходом к делу, сектантка. – Он уникальный человек, который, взломал систему и завладел ценнейшей информацией. Его история является одним из самых хорошо охраняемых секретов в Ватикане. Когда-то, он взломал компьютерную сеть Ватикана. На него вышли довольно быстро, но вместо того, чтобы наказать, его приняли там на службу. Со временем ему доверили деликатнейшее дело – защиту компьютерной системы Святого престола. – Нинель многозначительно выдержала паузу и продолжила:
- По словам экспертов, она сопоставима или даже превосходит уровень аналогичных систем американских спецслужб!
- На сегодняшний день, лишь молодому инженеру известно, как войти в Ватиканскую сеть, поскольку он обладает паролем для входа в базу данных. – Вклинился в доклад оперативницы господин Микеш. - Которую он и создал, и которая считается не поддающейся взлому. Теоретически, бывшему хакеру известны все контакты и внутренние «e-mail», «шифр-коды» Банка и хранилищ Ватикана и даже, быть может, тайны так называемых "воронов", людей, распространивших Ватиканские письма.
- Компьютерщик, считается одним из представителей ближайшего круга понтифика. – Закончила доклад сестра Нинель.
- Какова наша плата за его услуги?! – Серьёзно поинтересовался Иоанн.
- Он просит вывезти его из страны и разрешить примкнуть к нашей общине. – Ответил англичанин.
- То есть стать нашим братом?! – Уточнил австралийский гость.
- Совершенно верно. – Спокойно ответила девушка.
Повисшая в воздухе в этот момент тишина, казалась для Микеша и Рикардо невыносимой! Они с нетерпением ожидали какой-нибудь реакции приехавшего гостя из Австралии. Конечно, больше всего хотели одобрение, чем критики столь высокого ранга гостя и дождались:
- Хорошо! – Произнёс одобрительно Ив, после продолжительного раздумывания и разглядывания принесённой Нинель схемой. – Надеюсь, остальные участники группы также хорошо подготовлены, как эта сестра?! – Улыбаясь, Нинель, произнёс в сторону Микеша, Ив.
- Разумеется, господин Иоанн. – Уверил гостя, до этого молчавший и сильно волнующийся сеньор Рикардо.
- Отлично! Тогда операцию по изволению нашей святыни, на радость старейшинам нашей организации, скоро состоится! – С довольным видом провозгласил Ив и стал готовиться вместе со всеми к воскресному ночному «радению».
Много лет с тех описываемых пор, пролетели незаметно…
Каждому городу хочется иметь что-то своё «самое-самое». Нью-Йорк издавна гордился самым высоким зданием в мире — «Эмпайр стэйт билдингом», а потом перекрыл этот рекорд двумя башнями Всемирного торгового центра. Мексиканцы утверждают, что именно в Мехико находится самая длинная улица на земле — Инсурхентес. Москва славится на весь мир своим самым красивым, самым дешёвым и четко работающим метрополитеном. А, Буэнос-Айрес может включить в знаменитую книгу рекордов Гиннеса, так называемый «Меркадо де Асиенда». Это самый крупный в мире рынок скота, через который проходит весь мясной рацион самой аргентинской столицы, близлежащих городов, поселков и сельских районов, а также экспорт мяса за границу. Именно здесь, и только здесь, в пролетарском районе Байреса— Матадерос, а не на нарядной Флориде, не на переполненной туристами Каминито, не на парадной авениде 9 июля можно увидеть «портеньо», одетого в рабочий комбинезон. Точнее говоря, в кожаные штаны и грубую куртку гаучо-скотовода.
Солнце ещё всходило, и город лишь начинал просыпаться, хотя основные торговые операции здесь уже давно были завершены. Там, на воздухе, пропитанным запахом скота беседовали два богато одетых человека, которые были нам уже известны. Одним – это уже крупнейший в мире экспортёр мяса, которого с уважением, теперь здесь, все зовут сеньором Рикардо. Животноводство издавна было одной из главных опор национальной экономики. Да это и понятно, ибо вряд ли найдется на земле другая страна, которая обладала бы такими отличными, буквально идеальными условиями для разведения скота: бескрайние пампы с обильно произрастающими сочными травами и мягкий климат. Скот здесь круглый год на подножном корму, он практически не нуждается в уходе. Главная забота гаучо-скотоводов сводится к тому, чтобы не растерять коров и быков, разбредавшихся по этим самым лучшим в мире выпасам, простирающимся на сотни тысяч гектаров. Поэтому, нет ничего удивительного в том, что в этой стране, где даже сейчас на каждого жителя приходится более трёх голов крупного рогатого скота, мясо всегда было очень дешёвым. Бифштекс, издавна стал не просто основным элементом дневного рациона, а такой же этнографической особенностью жизни, какой может служить кружка пива для баварца или варёный рис для китайца. Правда, уже канули в безвозвратное прошлое те счастливые времена, когда домохозяйки, отправляясь в мясную лавку, придирчиво перебирали куски. Смотрели не только сорт мяса: «вырезка», «грудинка», «задняя нога», но и знакомились с табличками, с точностью извещавшими, сколько часов назад забиты данный бычок или корова. Здесь каждый искал для себя оптимальный вариант: с одной стороны, мясо, должно быть, разумеется, свежим, но вместе с тем ему необходимо «отвисеться», ибо многие не любят прямо из-под ножа «парильяду». Это когда в мясе слишком много крови.
Другой явный иностранец, в дорогом костюме - Джордж Микеш. Они явно любовались этим рынком скота в Матадер. Его невозможно окинуть взглядом: на площади в тридцать два гектара помимо пяти с половиной тысяч загонов, бесчисленного множества весовых, диспетчерских контор, разместились большой гараж, четыре банка и даже собственная радиостанция. Над загонами во всех направлениях проложены железные мостки, напоминающие пешеходные переходы, которые перебрасываются на вокзалах через железнодорожные пути.
— И кем же он был? – Спросил местный мясной король, с явным надмением, кого-то обсуждая со своим собеседником.
— Башмачником. Услышал, что в Аргентине хорошая кожа. И отправился сюда в надежде разбогатеть. – Отвечал Микеш.
- Ну и что же? – Живо интересовался сеньор Рикардо у англичанина-евнуха.
- Он промахнулся! Русский полицейский жив. Мало того, телохранитель Чиоппо ухлопал прямым попаданием в лоб Мигеля, который был на подстраховке в группе слежения за «гостем». В случае провала именно Мигель должен был добить русского. – Оправдывался англичанин.
Рикардо разводит руками. Всё ясно без слов: ещё одна типичная история безуспешной погони за русскими. Ещё один провал! Не потому ли, над Аргентиной царит какая-то всеобщая тоска? И не потому ли, нет на свете музыки печальнее, чем аргентинское танго?! Наблюдая за этими, богато одетыми собеседниками, понимаешь, что это члены какой-то очень серьёзной организации. Организации, которая совсем не шутит со своими врагами. Организации, которая не стеснена в средствах своей защиты и полной конспирации. Никто не знает, каким был самый счастливый, самый радостный день в истории Буэнос-Айреса и Аргентины. Но, до сих пор, страна помнит о том, каким был в её жизни, самый трагический день. Это было 24 июня 1935 года, когда в аэропорту колумбийского города Медельин при взлёте разбился самолет, в котором летел Карлос Гардель*. Нет для аргентинца другого имени, которое он произносил бы с таким благоговейным трепетом. Даже сейчас, полвека спустя, после самых патетических похорон в истории страны, когда через парализованный трагедией Байрес за гробом Гарделя шли сотни тысяч портеньос,—даже сейчас на могиле обожаемого кумира на кладбище Чакарито всегда—день и ночь, круглый год стоят живые цветы. С какой грустью и нежностью смотрели люди на пожелтевшую газетную вырезку, рассказывающую о гибели Гарделя. Карлос Гардель был, остаётся и останется навсегда лучшим певцом и исполнителем танго. Подчеркиваю слово «певцом», ибо «танго», как известно, не только танцуется, но и поётся. И этого певца уничтожила именно эта организация, подложив на борт самолёта бомбу. Певец мало того что не хотел быть её членом, т.е. оскопиться, но и открыто выступал против неё. Называя её самой опасной в мире сектой маньяков. За это и пострадал!
- К операции всё готово?! Или также, как с русским будет?! – Спросил нервно сеньор Рикардо у англичанина.
Теперь, было совершенно ясно, что мясной король занимает главенствующую роль в деле, которое они сейчас обсуждали.
- Ну что вы, сеньор Рикардо! Всё! Совершенно всё готово! В среду приезжает тот самый господин Божев - русский «спец» из Австралии. Помниться, наши братья лет двадцать тому назад, вложили огромные средства в его подготовку! – Отчитывался перед боссом Микеш.
Хотелось бы в это верить! – Ворчливо подъитожил мясной король.
Рикардо сразу вспомнил, как примерно лет пятнадцать назад, они уже встречались с Божевым. Он был, тогда, молодой парень. Они вместе участвовали в самой главной в их жизни операции по вызволению плащаницы из Ватикана. Тогда, Микеш, ну прямо как сёйчас, так же жаловался на нехватку денег и на расходы.
Аэропорт Буэнос-Айреса встретил воздушный лайнер Ива мокрым асфальтом. Только что прошедший ливень, частое явление, в это время года, в Аргентине. Поэтому, раскрытые зонты встречающих сеньора Рикардо и господина Микеша, были как нельзя, кстати, для одежды Ива.
Прошло уже пятнадцать лет. Шёл 2012 год. Ив опять, как в старые времена, прикатил, вернее сказать, прилетел теперь с инспекцией во владения сеньора Рикардо и господина Микеша
- С приездом, господин Божев! – Приветствовали, встречающие Ивана, мужчины.
Они весьма постарели за это время. Их встреча напомнила всем времена, которые сложно кому-либо из них забыть.
- И вам, не хворать, господа! – С чувством превосходства и надменностью ответил Ив, пожимая небрежно руки сектантам.
Он то, как никто другой, знал, как зависимы от денег его семьи, эти субъекты. По сути дела, этот повторный приезд в Аргентину, был финансовой инспекцией по правильному расходу денежных средств секты, её аргентинскими членами.
- Как наши дела, господа?! – Небрежно, словно нехотя, спросил Ив у представительных мужчин, когда все погрузились в шикарный лимузин.
- Да, в общем-то, всё по плану, господин Иоанн. – Постарался сразу «отстреляться» англичанин, почувствовав надменность и провокационность вопроса гостя.
- Да?! А, я слышал о вашем провале, будучи ещё в Австралии! Говорят, вы не смогли уничтожить русского полковника?! И это связано с некомпитенцией нанятого киллера?! – Иронично, продолжал издеваться Ив, над потеющими от страха мужчинами. – Говорят, вы хотели сэкономить на найме профессионала?!
- Ну, что вы, мистер Иоанн! Как можно так, о нас думать?! Мы всем сердцем хотим помочь нашей общине! – Попробовал оправдаться Микеш. – Нам приходиться вкладываться по всему миру. Особенно в огромную копеечку обходиться агент в российской полиции!
- Об этом вообще забудьте говорить вслух, господин Микеш!!! – Сразу же вспылил, оборвав на полуслове, англичанина молодой человек. – Если бы не этот агент – нас давно бы переиграли эти русские полицейские!!! Это самый лучший и самый эффективный проект нашей общины!!! А ещё, если вы вдруг забыли, находясь здесь в роскоши и богатстве, что он наш брат! И служа своей вере, он сильно рискует, находясь там, в России! - Глаза приехавшего инспектора сейчас горели огнём и диким фанатизмом. Сейчас он более всего был похож на свою мать.
Рикардо всё это время пытался отмолчаться перед новоявленным инспектором, посланным «богородицей».
- Ну, а вы что молчите, сеньор Рикардо?! – Обратился Ив к аргентинцу. – Кому, как ни вам, нужно, быть благодарным нашей организации, своим сегодняшним положением?! – Жёстко напомнил Ив мясному королю.
- Сеньор Божев, вам не следует сомневаться в моей преданности! – Возмутился Рикардо. – Я, уважаю вашу матушку! Я обязан ей всем! И если надо не пощажу свою жизнь ради нашей истинной веры! – Со слезами на глазах высказался аргентинец.
Данное, столь пылкое заверение преданности, весьма, убедительно подействовало на инспектора Ивана.
- Что касается киллера-неудачника, то он будет подлежать всеобщему позору и изгнанию из организации! – При этом сообщении глаза у Ива покрылись какой-то, неудержимой ненавистью.
Такое заявление, судьбе не состоявшегося киллера, не сулило что-нибудь хорошее!
И хорошего ничего и не было! Его тело и тела его семьи: жены и двух малолетних дочек, были найдены полицией на окраине «Меркадо де Асиенда». То есть на окраине мясного рынка, принадлежащего сеньору Рикардо. Конечно же, глубоко уважаемого сеньора, полиция не посчитала нужным беспокоить и тревожить по столь пустяшному убийству семьи каких-то вшивых эмигрантов.
«Ну, видимо задолжали мафии денежки! Вот и всё! Какие пустяки! Такое здесь частенько бывает!» - Слышалось среди полицейских, осматривающих труппы.
А, за час до своей кончины перепуганную семью привезли в тайный офис Рикардо, где их ожидал Ив. Он хладнокровно вырвал сердца у живых людей в присутствии собравшихся старейших членов секты, которых там было не мало, и бросил на съедение свиньям в грязную кормушку. Сделал он это, совершенно молча, и спокойно. Не обращая совершенно внимание на жалобные крики женщины и детей, горе-убийцы, полковника Шторма. Кровь, убитых столь жестоким образом им людей, ужасающей драпировкой покрыло лицо и руки Ива. Он злобно улыбался, нагоняя смертельный страх на сектантов.
- Он не нормальный! Ты видел его глаза?! – Вскрикивал весь в холодной испарине сеньор Рикардо.
- Да, уж! Совершенно больной тип! – Подтвердил господин Микеш, когда они вдвоём остались у себя в офисе, проводив Ива спать в лучшую гостиницу города. – Мне он напомнил из греческой мифологии титана Кроноса, он был сыном Урана и Геи. Этот тип, оскопив отца по наущению матери, стал верховным богом, но боясь так, же быть низверженным своим сыном, глотал всех детей, которых рожала ему жена и сестра Рея. Мне кажется, этот отморозок тоже запросто любого сглотнёт и не подавится! – Сравнил Ива, под впечатлением увиденного убийства, начитанный англичанин.
– Там, я помню, вместо младшего сына Зевса, Рея подложила Кроносу завёрнутый в пелёнки камень. Чудовище титан проглотил и даже не подавился! Вот и господин Божев, судя по его леденящему душу взгляду тоже всё уничтожит, «проглатывая», и глазом не моргнёт ради «веры»! – Подъитожил своё мнение под действием страха, исходящего от приехавшего «спеца», второй евнух.
Отдыхая в гостинице, Ив сменил свой гнев на милость и непроизвольно вспомнил события конца девяностых, вспомнил Нинель, вспомнил молодость…
*- архивные данные Академии ФСБ РФ.

Глава четырнадцатая.
Дела давно минувших дней.

« Мне кажется, что всё прошло давно,
Никто не вспомнит, то, что было.
Как-будто это – старое кино,
Людскую память времечко размыло!»

Однажды Макс получил на свой пейджер сообщение. На зелёном экранчике высветилась лаконичная надпись: «Срочно приезжай в офис. Сергей».
- Что-то случилось! – Понял Макс и резко повернул машину. Через несколько минут, он уже подъезжал к гостинице.
Поднявшись на лифте на нужный этаж, он быстро вошёл в офис. Там, в «предбаннике», уже сидели несколько человек. Секретарша кивнула ему:
– Проходите в кабинет.
Войдя в кабинет, Макс увидел за столом Сергея Петровича – он был у них главный. А ещё Виталика, Эдика, Константина, Марата и ещё несколько человек. Рядом с Сергеем Петровичем сидел полный незнакомый мужчина лет тридцати пяти. На его лице были заметны ссадины, синяки. Человек был в дорогом костюме, но рубашка была порвана, галстук отсутствовал. Человек очень нервничал – без конца наливал в стакан воду и залпом выпивал её.
Сергей Петрович в это время дожёвывал свой бигмак и запивал чаем с лимоном. По его лицу нельзя было сказать, что он доволен поглощаемой пищей. Он ел и почему-то кривил гримасу.
- Очень странно и до возмущения обидно, - жуя, произнёс он, - что все трендят лишь про эти заграничные забегаловки с их суперпупербольшими, не влезающими в рот, бигмаками! – Он внимательно посмотрел на своё кушанье, завёрнутое в фирменную салфетку с символикой Макдональдса. - И никто! Слышите, никто сейчас не вспоминает о существовавших в Москве предприятий общественного питания с названием Минутка, и тоже, кстати, с буквой «М»!
Сергей Петрович был очень известный в криминальных кругах авторитет. В свои шестьдесят, тридцать он посвятил отбыванию наказания в различных зонах советского союза. Как любил всегда выражаться он сам: «помойках». Разумеется, он был старых консервативных взглядов на жизнь, всё заграничное и модное было ему чуждо. Он всегда с опаской относился к этому! Но, криминальные возможности, возникшие в наступившей перестроечной эпохе 90-х годов, в которых он сейчас имел удовольствие присутствовать и наслаждаться, его полностью устраивали.
- Сейчас я бы, с удовольствием съел наши печёные пирожки с разнообразными традиционными начинками! С мясом, например, с капустой, с творогом и зеленью, с повидлом! - Его лицо от нахлынувших воспоминаний налилось блаженством. - С картофельным пюре и зеленью, с рисом и яйцом, и так далее.. Ведь, я хорошо помню, эти традиционного русского вида, с заострёнными верхними краями на крышах, симпатичные павильоны! Помню торговые залы, где эти пирожки и много чего ещё продавалось и съедалось…Один из таких модульных комплексов располагался около южного входа станции метро Каширская. Я там «отрабатывался» по молодости, и ходил мимо этой Минутки дважды в день от метро и обратно. – Вспоминал старый авторитет. - С появлением первой иностранной закусочной все эти наши модули исчезли до такой степени бесследно, что мне не удается, даже в интернете у моей секретарши, найти ни одной фотографии и ни одного печатного упоминания. Что наводит на мысль о целенаправленном изъятии этих материалов конкурентами и приплаченными ими, предателями национальных интересов! – От всего сердца, с болью за Отечество, заявил Главный братков. - Где теперь наши блинные, пельменные, пирожковые!? Почему в нашем городе сплошная шаурма, пицца, суши, ролы и прочая чужая еда? – Сокрушался старый бандит.
При виде Макса, он встал и поздоровался.
– Хорошо, что быстро приехал. У нас ЧП. Ну, – обратился он к полному мужчине, – расскажи ещё раз всё сначала.
Мужчина ответил:
– Я же рассказывал несколько раз!
– Видишь, что сейчас собрались все, и я хочу, чтобы ты рассказал им, как всё было. Давай всё по порядку!
– Я коммерсант. У меня небольшая фирма. Занимаюсь поставками продуктов. Фирма находится недалеко от метро «Ленинский проспект», в одном из переулков. Два дня назад ко мне приехали люди в кожаных куртках, с короткими стрижками. В руках у них были резиновые дубинки, а у одного – пистолет. Он вошёл ко мне в кабинет…
– Кто он?
– Один из них. И сказал: «По какому праву ты, паскуда, работаешь на нашей территории и не платишь?» Я сказал, что ничего не знал про их территорию, что готов заплатить. «Мы знаем, что ты работаешь уже полгода, – продолжил их старший, – неси сюда свои бухгалтерские книги!» Они стали проверять бухгалтерские книги. Но я, – коммерсант обратился к Главному, – увидел, что они ничего не поняли в записях. Они стали требовать, чтобы я заплатил им 100 тысяч долларов.
– А как они назвались?
– Назвались они солнцевскими.
– Ты по порядку все рассказывай! – Напомнил ему Главный.
– Хорошо. Они стали требовать у меня деньги. Я поинтересовался, кто они. Говорят: «Мы – солнцевские. Слышал про таких?» Конечно, я слышал, но никогда не видел. Потом, они стали меня бить, открыли сейф, взяли наличку…
– Сколько взяли?
– Тысяч двадцать долларов. Взяли все бухгалтерские документы. Вытащили меня из офиса, посадили в машину, завязали шарфом глаза и повезли…
– Куда повезли?
– За Кольцевую дорогу. Привезли в лес. Сначала меня раздели, привязали к дереву, стали бить дубинками. Потом повесили ногами вверх и опять стали бить дубинками. Потом… – Мужчина затрясся и заплакал, рукавом своего дорогого пиджака вытирая слезы.
Макс не понимал, в чём дело.
– Потом они стали рыть мне могилу. Сначала лопатой, потом руками… А затем заставили написать расписку, что якобы я должен им деньги в сумме 100 тысяч долларов и обязуюсь вернуть их в течение трех дней. А в случае, если я не верну, всё имущество моё – квартира, машина, офис – будет принадлежать им. Выпустили, дали три дня. Сказали, если я не сделаю все так, как написал, то они убьют меня и мою семью – жену и ребёнка.
– А семья где? – уточнил Главный.
– Я их спрятал в надёжном месте.
– И дальше что?
– В милицию я не пошёл. Я решил найти вас и разобраться.
– Почему ты решил так сделать?
– Потому что я думал, что это вы и есть…
– То есть, как мы и есть?
– Ну, понимаете… Я не думал, что это какая-то другая бригада, думал, что это вы. Просто жёсткая бригада от вас приехала и на меня наехала.
– А почему ты потом решил, что это не мы?
– Потом… У меня есть друг…
– Какой? – Поинтересовался один из братвы.
– Я бы не хотел говорить…
– Нет уж, если начал говорить – заканчивай!
– Мой школьный товарищ, партнёр по бизнесу. Он живёт в другом городе. Я ему звонил. Он имел встречу с вами…
– С кем конкретно? – спросил Сергей.
– Я не знаю, кажется, с каким-то Костей…
– Со мной, что ли? – улыбнулся Костя.
– Я не знаю, может быть, и с вами.
– А что за друг-то? Уже интересно становится! – сказал тот самый Константин.
– Его зовут Павел Киселев. Он банкир.
– А-а, Кисель! – Проговорил Костя. – Конечно же, я его знаю. Сергей, я тебе о нём рассказывал. Он предлагал нам банк открыть в Ленинграде… Там «лавэ» были большие, и ты принял решение не открывать. Да, я его знаю.
– Так вот, – продолжил коммерсант. – Паша мне сказал, что вы этого сделать не могли, что это были какие-то другие люди.
– Ну что ж, – усмехнулся Главный, – всё ясно. Так, братва, – обратился он к ребятам, – оказывается, у нас уже есть имидж порядочной структуры! Давай, заканчивай, – посмотрел он на коммерсанта.
– Они мне дали три дня. Один уже прошёл, осталось два. Через два дня я должен быть в офисе, они ко мне приедут, я должен приготовить деньги.
– Хорошо. Теперь иди в коридор, посиди там, водички попей, – сказал Главный, – успокойся. Ты попал в надёжные руки. Как я понимаю, ты просишь у нас помощи?
– Да, да, я очень прошу у вас помощи!
– Ещё раз объясни братве, почему ты именно к нам, а не к ментам обратился.
– Понимаете, я не очень верю в милицию. И потом, милиция не сможет спасти меня так, как вы это сделаете. А о вас, как о порядочных и справедливых людях говорят практически все. Поэтому я хотел бы, чтобы вы помогли мне, и не только сейчас… – добавил коммерсант, и Макс всё понял, что Главный уже провёл разговор с коммерсантом и, вероятно, уже была договорённость об их дальнейшем сотрудничестве.
– Вот видите, братва, какая тут ситуация… А чем ты занимаешься? – Уточнил ещё один браток по имени Виталик.
– Я занимаюсь поставкой продуктов из Венгрии.
– Венгрия? А какой у тебя оборот? – Продолжил тот.
– Ладно, хватит, – оборвал его Главный. – Давай про доходы пока говорить не будем. Поможем человеку разобраться с первой проблемой, а потом уже поговорим о дальнейшей жизни. – И, обратившись к коммерсанту, Главный сказал: – Давай, иди, отдыхай пока. Мы тебя позовём.
Как только коммерсант вышел, Главный обратился к сидящим в кабинете:
– Ну, что делать будем? Что получается? Образовалась лжебригада проходимцев, которая называется нашим именем. С одной стороны, это очень престижно, что пошёл такой крутой имидж у нас. Но, с другой – такой беспредел и соответственно, что от нас уходит источник доходов – это совсем неправильно. Что делать будем?
– А что? – сказал Эдик. – Надо узнать, что за люди, откуда, с кем работают. «Пробить» пацанов!
– А ты как думаешь? – Обратился Главный к Виталику.
– Братва, наверное…
– Это точно братва, – подтвердил Константин.
– А ты как думаешь, Макс? – Обратился Главный к Максиму.
– Я не знаю… Смотря, какая братва, насколько она серьёзна…
Но, Главный прервал Макса:
– Братва – это всегда серьёзно. Я думаю, что нам нужно принимать решение! Совершенно очевидно,что такую практику, такие инциденты мы должны на корню пресекать! Поэтому, братва, я думаю, что нам нужно разобраться с ними в жёстком варианте. Это в какой-то мере вызов, брошенный нам. Если мы этого не сделаем, то поползут слухи…
– Да и мы сами будем себя неуютно чувствовать, – добавил Виталик.
– Да, именно так. Но, разобраться с ними надо по-умному. Поэтому я придумал такой план. Мы им забьём стрелку. Но, чтобы стрелка получилась, надо очень чётко провести её первую часть. Слушайте. Наверняка, к этому лоху приедут два-три человека из бригады…
– Из какой бригады? – Спросил Эдик.
– Ну, из той, которая под нас работает. И они возьмут деньги, может, его снова повезут к остальным. Остальные будут находиться где-то в другом месте. Им не резон соваться туда всем, потому что вдруг этот лох их ментам сдал! Так что они пошлют не более трёх человек. Наверняка, у них будут определённые условные знаки, когда они поедут обратно, для тех, кто за ними будет следить. Поэтому я предлагаю – в офис поедут два человека. Ты, Костя, и ты, Макс. Тебя, Макс, мало кто знает в криминальном мире, и ты ещё, как говорится, фигура незасвеченная. Костя, а твой опыт сам за себя говорит! Мы же будем находиться недалеко, причём вы нас видеть не будете.
– Каким это образом? – Поинтересовался Константин.
– У нас есть один человек, который консультирует нас по правилам наружного наблюдения, по маскировке и так далее.
– Профессионал, что ли?
– Да, естественно.
– Петрович, ты никогда раньше о нём не говорил! – Сказал Костя.
– Не всё надо говорить, чтобы не было утечки информации! Так вот, далее. Мы с ними встретимся, поговорим. А дальше – по ходу разговора, по обстановке. То есть…
– Стволы нужно взять! – Вмешался в разговор некий Виталик.
– Там уже по обстановке – насколько будут бычариться или спокойный будет разговор… Но то, что они нам «западло» сделали, – сказал Главный, – по-моему, ясно каждому. А теперь давайте обговорим детали. – И Главный подвинул к себе листок бумаги, взял ручку и стал чертить. – Вот офис лоха. Макс, ты приедешь с утра, и будешь сидеть целый день с Константином. Мы будем находиться здесь, здесь и здесь, – Сергей показал места их расположения. – Это будет только часть наших людей. Остальные же будут находиться совсем в другом месте. Связь через рацию. Как только те приедут, будешь действовать по следующей программе. – И Главный стал подробно излагать Максу с Константином суть его плана, как выйти на этих бандитов из лжебригады.
После тщательной проработки деталей Главный обратился к остальным бригадирам:
– Всем остальным – Эдику, Марату и другим – быть в полной боевой готовности. Соберите свои бригады. Но, едут каждая на двух-трёх машинах, не больше. Одна машина – оружейная – идёт в стороне. Главное – будьте очень осторожны. Не исключается, что это ментовская разработка и подстава. Хотя, – добавил Главный, – на ментов это не похоже. Но, всё может быть! Мы ко всему должны быть готовы. Операция начинается завтра. Целый день быть на связи. Машины поставите здесь, здесь и здесь, – Сергей снова указал точки. – А теперь все, расходимся.
На следующий день Макс, как и договаривался заранее с Константином, к десяти утра приехал к станции метро «Ленинский проспект». Выйдя из метро, он осмотрелся. Константина пока не было. Люди торопились на работу. Недалеко стояло несколько автомобилей.
Вскоре Макс обратил внимание, как недалеко от него остановилась грузовая машина с надписью на боку «Техпомощь». Он заметил, как какой-то человек из кабины машет ему рукой. Максим медленно подошёл.
– В чём дело? – Спросил он.
– Вас зовут.
– Кто? – Строгим голосом проговорил Макс.
– Я зову, – неожиданно отозвался человек, сидящий за рулем. Макс удивился. Это был Константин – в нелепом синем халате и какой-то кепке.
– Ну что, братуха, не узнал меня? Вот, работать начал по новой специальности, – усмехнувшись, сказал Константин, вылезая из машины.
– Что это за маскарад такой?
– Давай отойдём в сторонку!
Они отошли на несколько метров. Костя сказал:
– Братуха, ты что, ничего не понимаешь? Это маскировка. Ты думаешь, они лохи? Ты думаешь, они за офисом коммерсанта наблюдение не установили? Конечно, установили. Мы подъедем туда как рабочие. Вот тебе халатик, – сказал Константин, доставая из-под сиденья такой же синий халат, – надевай. Мы с тобой работяги, понял? Подъедем, как будто на работу пришли. И будем там ждать бандюков этих! Кстати, ты пустой? – Добавил Костя.
– Да, как договаривались.
– Тогда поехали! Садись в кабину!
Макс надел на себя рабочий халат, взгромоздил на голову какую-то мятую беретку и сел в кабину. Машина тронулась. Через некоторое время они свернули ближе к Донскому монастырю, подъехали к сталинскому шестиэтажному дому. Первый этаж был высоким, около двух метров. Там находился офис коммерсанта.
Остановив машину у подъезда, Константин вылез из кабины, стал доставать ящики с инструментами, моток проволоки. Максим тоже вылез из кабины, стал по привычке осматриваться.
– Макс, – одёрнул его Константин, – ты по сторонам-то не зыркай! Ты же рабочий, забыл, что ли?
– Да, конечно, – виновато улыбнулся Максим.
Он решил тоже подыграть Косте. Вытащив необходимый инструмент, Константин похлопал водителя по плечу и сказал:
– Всё, свободен, можешь уезжать! Приезжай за нами к вечеру ближе, тут работы много! – Это было сказано специально для тех, кто мог наблюдать за ними и слышать их разговор.
Двор был обычным – на скамейках сидели женщины, стояли машины, играли дети.
Пройдя в подъезд, где находилась фирма коммерсанта, они вошли внутрь через железную дверь, и попали в просторный коридор. Офис коммерсанта представлял собой обычную трехкомнатную квартиру после евроремонта. Дверь им открыла девушка лет двадцати.
Пройдя по коридору, они очутились в кабинете коммерсанта. Тот был одет уже нормально, только синяки на лице ещё были видны. Он был гораздо спокойнее, чем в день прихода в офис к Сергею. Поздоровавшись, он удивленно спросил:
– Что, вас только двое?
– А что, ты хотел, чтобы мы сюда всю кодлу привезли? – С иронией сказал Константин.
– Да нет, – сказал коммерсант, – но я думал, что пять-шесть человек приедут…
– Это уже наши проблемы, не волнуйся, – проговорил Константин. – А где твоя охрана-то?
– Ой, – вздохнул коммерсант, – все люди, которые у меня были оформлены, сегодня неожиданно заболели…
– Понятно. А охрана-то, какая была?
– Бывшие работники милиции. Я собрал их, думал, что они мне помогут…
– Видишь, как в жизни бывает, – проговорил Константин. – Ладно, мы на кухню пойдем, там расположимся. Скажи своей секретарше, чтобы кофейку нам приготовила. Мы с кухни будем всё видеть. А ты работай, принимай людей, как ни в чём не бывало. Да, – добавил Костя, – как только эти придут, тут же нас позовешь. Да мы и сами в принципе догадаемся. Какие они?
– Да я их уже описывал – такие… Бритоголовые, в кожаных куртках, неприятные…
– Да сейчас вся Москва в кожаных куртках ходит, и почти все бритоголовые, – сказал Макс.
– Вы их узнаете. У них страшные глаза, – сказал коммерсант.
– Ладно, иди, работай.
Максим с Костей расположились на небольшой кухне, взяли чашки с кофе и стали посматривать через занавески в окно, кто подходил к этому подъезду. Рядом со столиком, за которым они пили кофе, стояли две массивные бейсбольные биты. Каким образом Константин сумел их внести незаметно, оставалось для Макса загадкой. Но, он не стал расспрашивать своего коллегу об этом. В основном он думал о предстоящей встрече. Кто это может быть – бандиты или менты, переодетые в бандитов? Все это очень волновало его. Константин же, как бы отгоняя неприятные мысли, стал рассказывать Максу анекдоты.
Так они просидели почти полдня. Никого почти не было, кроме двух-трёх партнеров, которые приезжали к коммерсанту решать вопросы по их бизнесу. Но, по договорённости с коммерсантом, каждый раз, когда к нему приходили, он выходил на кухню и говорил:
– Это свои… Это по бизнесу…
Ближе к четырем часам в дверь позвонили. Вошли два парня, коротко постриженные, в кожаных куртках, в тёмных брюках. Коммерсант на кухню не вышел.
– Ну, всё, – сказал Константин. – Пошли. Пришли, голубчики!
Они сняли с себя рабочие халаты и направились в кабинет к коммерсанту. Открыв дверь, они увидели, как коммерсант стоит на коленях, и один из парней, держа его за шею, старается прижать его голову к полу. Как только Макс с Константином вошли в кабинет, незнакомцы тут же отпустили коммерсанта и с удивлением посмотрели на них.
– В чём проблема? – спокойно спросил Макс.
Незнакомые ребята совершенно не ожидали их появления.
– Он нам деньги должен, – сказал один из них.
Макс посмотрел на ребят. Им было примерно так же, как и ему, по двадцать пять–двадцать восемь лет. Плотного телосложения, одетые в тёмные куртки, водолазки, стриженные под машинку примерно два месяца назад, поэтому волосы немного отросли. У одного из них была залысина. Носы перебиты – видимо, в прошлом боксеры или что-то вроде этого. Кулаки здоровые, крепкие.
– А вы-то кто? Что вам надо? – Спросил один из них угрожающим тоном. – Менты или братва?
– Мы? Крыша его, – Константин показал на коммерсанта.
– А что же он нам ничего не сказал, что у него крыша есть? – Подал голос второй.
– Поэтому и надо нам побазарить, – сказал Константин.
– Нет проблем, братва! Поехали, побазарим на стрелке! Кто из вас старший-то будет?
– Ну, я, – ответил Костя.
– Как зовут, откуда ты? Может, я тебя знаю?
– Вот я там, твоим старшим, и представлюсь. Ты же не старший!
– А почём знаешь? – Ответил парень нагловатым тоном.
Другой обратился к коммерсанту:
– Это правда, твоя крыша, лох?
– Да, – кивнул головой тот.
– Тогда поехали с нами. Собирайся!
– А его, зачем брать? – Спросил Константин. – Это наш разговор. Его брать не надо.
– Как это не надо? Он же основной здесь, всё же на нём лежит! – Отозвался первый парень. – К тому же он терпила, а без него, по всем нашим понятиям, никак нельзя. Братан, ты чего, забыл, что ли? – Он вопросительно посмотрел на Константина.
– Ладно, братва, – сказал Константин, – давай стрелку забьем. Звони своим старшим! – Он кивнул на стоящий рядом телефон. – Стрелка часа через два должна состояться.
– Хорошо, братуха, без вопросов! – Парень взял трубку, набрал номер.
– Алле! Это я. Здесь это… проблема! У лоха крыша тут присутствует. Стрелку хотят забить!
Его собеседник, видимо, стал задавать ему вопросы. Парень отвечал только «да» или «нет», «не знаю», «а черт их знает!». Наконец он протянул трубку Константину. Тот взял трубку.
Макс стоял рядом и слушал.
Сначала разговор, видимо, был о том, кто вы да что вы. Константин сказал:
– Мы одинцовские… Видишь, соседи! Может, и знаем друг друга. Давайте стрелку назначим… Так, в пять часов… Хорошо, я это место знаю. Мы приедем. А терпилу брать не надо, – вдруг сказал Константин, – нам ситуация ясна. Мы без него всё решим. Давай, всё! – И Константин положил трубку.
– Всё нормально, братва, мы договорились, – сказал он. И, протянув руку приезжим бандитам, Константин добавил: – До встречи на стрелке! В пять часов, как договорились.
– Ну вот, так сразу и надо было! – Сказал один из парней. – Братва всегда друг с другом договорится! Нам войны не надо! Тем более вы же знаете, мы же солнцевские, кто против нас будет выступать!
– Конечно, – ответил Константин, – это фирма серьёзная! Кто её не знает! Нам резону тут нет. Если всё, как вы сказали, то никаких проблем!
Парни, молча, вышли. Один из них погрозил кулаком коммерсанту:
– Смотри, если что – я с тобой потом сам, лично разберусь!
– Всё, – сказал Константин, – стрелку мы забили. – И обратился к коммерсанту: – Теперь твоя работа сделана. Бери секретаршу, закрывайте офис и езжайте по домам. Дальше дело наше.
– Что же со мной будет? – испуганно проговорил коммерсант.
– А что с тобой будет? Ничего не будет. Решим мы эту проблему. А вообще, – вдруг сказал Константин, обратившись к нему, – если бы они не назвались нашим именем, то попал бы ты под их крышу и они бы тебя так развели, сделали бы из тебя «кабанчика»…
– Что это значит? – переспросил коммерсант.
– Сначала деньгами бы набили, а потом… – Он сделал движение рукой, как бы выпуская воздух.
– Убили, что ли?!
– Я так не говорил. Но, могли и так. Кто их знает… Братва – это всегда серьёзно.
Через несколько минут они покинули офис.
По плану Сергея, ни Константин, ни Максим не должны были заранее встречаться на стрелке. Место было выбрано за Кольцевой дорогой. Поймав такси, Константин и Макс направились туда. Выехав на Профсоюзную улицу, они пересекли Кольцевую дорогу и сразу оказались на трассе Калужского шоссе. Проехав не более трёх-четырёх километров, они свернули направо, по направлению к Хованскому кладбищу. Проехав ещё триста метров, они увидели, что на обочине уже стоят Эдик, Марат и ещё несколько ребят.
– О, смотри, наши уже приехали, – сказал Константин.
Они вышли из машины, отпустили таксиста и подошли к ребятам.
– Ну как всё прошло? – спросил у них Эдик.
– Всё нормально, – ответил Константин.
– Что о братве ты можешь сказать?
– А чёрт их знает, никогда раньше их не видел. Наверное, приезжие какие-то…
– И что, объявили себя солнцевскими?
– Да, и что самое интересное, с такими понтами. Но, старшего я не видел, я по телефону с ним говорил. Но, говорили так уверенно!
– А ты кем назвался? – спросил Марат.
– Я? Одинцовским. Я же в Одинцово живу! – ухмыльнулся Костя.
– Правильно сказал! – засмеялся Марат.
– А где Сергей с Виталиком? – спросил Макс.
– Приехали, тут, недалеко, находятся. Зачем нам всем сразу светиться? Когда твои хмыри подъедут?
Константин посмотрел на часы:
– По всем правилам должны минут через пять появиться.
Действительно, через пять минут на узкой дороге, ведущей к кладбищу, появились две машины. Одна – большой «Форд» тёмно-вишнёвого цвета. Сзади ехала «шестёрка». Вскоре «Форд» остановился, и из машины вышли два человека. Один был в куртке, другой в пальто. Из «шестёрки» вышел ещё один парень в чёрной куртке. Максим его узнал – это был один из приезжавших в офис.
Два человека подошли, а парень в чёрной куртке остался немного поодаль.
– Привет, братва! – Сказал один из приехавших. – Одинцовским с кисточкой! Петрухе низкий поклон!
Так получилось, что впереди стояли Эдик и Константин. Макс немного сзади. Все остальные – значительно дальше. Макс внимательно смотрел на подошедших. Он не ожидал такой наглости – сразу передать Петрухе привет. Петруха был известный вор в законе, который действительно имел близкие отношения с одинцовской бригадой. Передав такой привет, самозванцы «засветились», что они знают блатной мир.
– Ну что, братва, давай знакомиться! – Приехавший протянул руку. – Я – Гена Солнцевский. Слышали? А это Вася Шрам, – он показал на своего спутника.
– Эдик…
– Костя…
– Ну чего, братва, какие проблемы? – Сказал Гена. – Терпила наш по всем правилам и законам. Вот его расписочка, покажи! – Он обратился к парню из «шестерки». Тот быстро поднёс ему листок бумаги. – Видишь, написано: должен нам лично 100 штук баксов. Так что по всем правилам он наш! Вы здесь как бы ни причём.
– Сбоку, так сказать! – Поправил его Вася Шрам.
Эдик сказал:
– Да, брат, ты правильно говоришь, что по всем правилам мы здесь ни причём. Раз расписку написал, значит, должен. Но, у нас к вам предъява есть небольшая…
– Что за предъява? – Удивлённо спросил Гена.
– Вы, собственно, кто будете-то?
– Как кто? Мы – солнцевские! – Сказал Гена, делая вид, что очень удивлён этим вопросом.
– А какие?
– Как – какие? Основные солнцевские. Михея-то знаете?
– Мы-то знаем Михея. А где ваш Михей?
– Михей – в отъезде, – сказал Гена.
Макс с любопытством следил за развитием событий. Вдруг, он заметил, как сзади из подъехавшей машины вышли Главный и Виталик. Они медленно приближались. Максим в этот момент смотрел на Гену. Тот, видимо, сразу узнал Главного. Его лицо резко изменилось. Он помрачнел. Его напарник, Вася Шрам, тоже моментально сообразил, кто это, и потянулся рукой к карману пальто. Только парень, стоящий поодаль, ничего не понимал, продолжал смотреть уверенно и нагло.
Эдик продолжил:
– Слышь, браток, а ты знаешь, что в нашем мире за то, что ты такую предъяву на себя берешь, бывает?
Но, Гена уже его не слушал. Он отступил назад и вдруг крикнул:
– Братва, менты! Засада!
Тут же Вася Шрам распахнул полы своего пальто и вытащил автомат Калашникова, который был спрятан под пальто. Парень, стоящий поодаль, достал пистолет. Из машины выскочили ещё двое пацанов с автоматами Калашникова, стали стрелять вверх.
Ребята залегли. Эдик моментально достал ствол. Остальные также вытащили оружие и стали стрелять. Дальше Макс видел, как Гена и Вася Шрам, пригнувшись, побежали к машине. Двигатель у машины работал. Она тут же развернулась и, не обращая внимания на выстрелы, которые неслись вслед, резко рванула с места. Через несколько минут её почти не было видно.
Эдик рванулся к Главному:
– Давай догоним, порешим сволочей!
– Не надо, – сказал Главный спокойно. – Он вытащил из багажника своей машины ручную гранатную установку, положа на плечо, прицелился и выстрелил…
Залп огня охватил убегавший «Форд». Почти одновременно с огнём послышался взрыв!...
Так начиналась в 90-е годы криминальная жизнь Макса, когда он переехал в Москву в поисках лучшей жизни, к своему дяде, известному архитектору. И не сказать, что она молодому человеку уж больно нравилась. Но, выбирать пока не приходилось. Он и раньше в восьмидесятые года, вместе с родителями частенько бывал в столице. Мать с отцом сильно роднились с московскими родственниками и дорожили этими отношениями. Макс даже помнил то время, когда вся Москва готовилась к олимпиаде и он, совсем ещё маленький, тоже лицезрел эту подготовку и волнительную суету горожан. К Олимпиаде тогда готовились задолго до года её проведения. Уже к началу 80-х в Москве открылось достаточное количество новых спортивных зданий, которые посещали Макса родители вместе с ним. В 1979 году, когда было завершено строительство велотрека в Крылатском*, его дядя, родной брат матери, умудрился получить разрешение прокатиться там, на спортивных великах. Это было незабываемо для мальчонки! Об этом счастье, он частенько рассказывал по приезду домой в Астрахань, Иву и Алексу. Вместе с дядей, который был почётным гостем, он присутствовал на открытиях спортивного универсального зала "Дружба" в Лужниках, в районе ВДНХ гостиницы "Космос" с её необычной сферой. По проекту его дядьки был построен огромный спортивный комплекс "Олимпийский", также была открыта Олимпийская деревня. А ещё, несмотря на малый возраст, он хорошо помнил торжественное открытие на Ленинском проспекте памятника Юрию Гагарину, при строительстве которого применялись материалы из титана (материал, который использовался при разработке космических кораблей). Это было очень счастливое время для мальчика из серого захолустного, по сравнению самого Макса, городка.
Когда в эти восьмидесятые годы в Советской и Московской истории начались подготовка и проведение ХХII-х летних Олимпийских игр, в стране начал приоткрываться, так называемый, «железный занавес». И именно в Москве это было наиболее ощутимо! На прилавках появились бутылки "Пепси", "Фанта", а во время проведения Олимпийских игр и диковинная красно-белая "Кока-кола". И люди стали тогда одеваться моднее, как бы ближе к западной моде. У родителей Макса появились джинсы, варёнки, яркие футболки и гимнастерки с олимпийскими кольцами, олимпийским мишкой, цифрой 80 и различными надписями вроде "спорт", "лыжи". Макс даже тогда своим друзья привёз по одной футболочке и подарил на дни их рождения.
Само проведение Олимпийских игр стало мощным стимулом движения к западу. Хотя, в большей степени, советское правительство не было этим заинтересовано, но население стремительно подхватывало новые модные на западе манеры, молодёжь стремилась походить на некоторых своих кумиров. Правда, делалось это крайне осторожно. На улицах Москвы появлялись подпольные музыкальные андеграунд-течения с рок-квартирниками, которые в будущем станут называться русским роком и неформальной культурой молодежи. Макс помнил походы с родичами даже туда. Многие фотографии семьи Максимки и его самого в Москве 80-х годов, были связанны с проводившейся в то время Олимпиадой. Улицы большого города тогда казались многолюдными, с несколько обтертой плиткой и трещинами в асфальте, тем не менее, тогдашняя Москва удивляла своей шириной и просторами, о которых можно только мечтать сейчас в нынешнее время. На тех фотках было видно, что Москва в 80-х годах не особо расширялась, границы оставались в пределах старой ещё не перестроенной дороги МКАД, ещё нет 3-го транспортного кольца, которое появится на карте в 2000-х годах, а движение в центральных частях города и вокруг Кремля ещё по-прежнему в обе стороны.
Ну и, конечно же, Московское метро! Оно необычайно нравилось Мальчишке из городка, в котором такое чудо и в помине не было! В те годы его развитие, конечно же, было не так быстро, как, допустим в 70-е годы. Тем не менее, с небольшим опозданием открывались некоторые новые станции, а также была запущена целая ветка Серпуховской линии, и было завершено строительство небольшой Калининской линии со станцией "Третьяковская". А когда начиналась эксплуатация новых метро-поездов, состоящих из 8 вагонов, управляемые машинистом без помощника, Макс со своим дядей был первым пассажиром. Он с ним также был на открытии новых станций Ясеневской и Битцевского парка (сейчас Новоясеневская), которые в настоящее время остаются самыми не загруженными станциями Московского метрополитена. А тогда, как помнил Макс, народу было – не протолкнуться!
Само воспитание, с самого глубокого детства Макса, любовь, которой он был обласкан со стороны родителей и родственников, не предполагало стать ему бандитом. Да ещё членом самой опасной группировки в России. Но…
Начало последнего десятилетия XX века было одним из непростых для Новой России. Произошёл ряд событий, и августовский путч, организованный ГКЧП в 1991 году, и захват телевизионного центра в Останкино в 1993 году, и расстрел из танков Белого дома. Основные драматические события, сменявшие власть в стране происходили в её столице Москве. Люди это пережили и начали постепенно подстраиваться под новый образ и ритм жизни в новой своей эпохе развития молодой России. Это нелёгкое время перемен, когда люди получили свободу, а страна только начинала свои первые шаги в капиталистической среде, город стал наводняться бесчисленным количеством мелких коммерческих-розничных организаций. Москва столкнулась с большим количеством торговых коммерческих палаток, которые обильно появлялись целым строем вдоль пешеходных тротуарах. Появлялось бесчисленное количество торговых оптово-розничных рынков, на которых продавали недорогие вещи из Вьетнама и Китая, а также продуктовые рынки, на которых москвичи могли купить практически все что угодно, как казалось почти по оптовым ценам.
Это было время резких перемен не только в политической жизни нашей страны. Вместе со сменой власти рушатся семидесятилетние моральные и социальные устои общества советского периода. Народ пребывал в эйфории от ощущения свободы. Происходит кардинальный поворот в осознании советских «идолов». Общественники, которые ратовали за сохранение и восстановление русских исторических традиций, облегченно вздохнули – «ветер перемен» вселял совершенно новую надежду. Имена, Лужков – Церетели, стали символом Москвы «новодельной». Первый придумывал проекты, второй – воплощал. В результате появился новый стиль, получивший название «лужковский», который пестрил безвкусным смешением архитектурных элементов, псевдоисторическими формами.
Москвичи стали всё более раскованными и даже иногда слишком. На улицах города кого только не встретить! И молодежь, одевающаяся под своих любимых кумиров, и модных по последним тенденциям юношей и девушек, и множество туристов из разных стран мира, приезжающих взглянуть на страну, о которой они всегда много знали, но в которую они раньше не могли попасть. Люди начали ярко одеваться, только зачастую это выглядело неумело и нелепо. В моду вошли болонивые куртки, мужчины поголовно ходили в джинсовках, а женщины пробовали обтягивающие брюки и джинсы, и яркие цвета косметики. Еще была тенденция всем ходить с полиэтиленовыми пакетиками, на которых были самые разнообразные рисунки дорогих машин, женщин и американских полосок флага. Люди, пробовали всё! Но, мода становилась всё более скоротечной. Только что-то новое только входило в моду, как например, шапки с длинными пумпонами, а уже через год быстро сменялось другой модой.
Москвичи, как и другие жители новой России, охотно покупали ваучеры, вкладывали деньги в безумные пирамиды "МММ", сопереживали сериалам "Богатые тоже плачут", "заряжали" воду на телепрограммах Алана Чумака, не пропускали выпуски ток-шоу "Поле Чудес" и смотрели бесконечные серии "Санта-Барбары".
Одним за другим начали открываться рестораны МакДональдс и Пицца-Хат. На дорогах стало прибавляться машин, потому что купить машину теперь мог любой желающий. Появилась возможность заработать, так называемые "быстрые деньги", столбы, остановки и стены подъездов пестрили самыми разнообразными объявлениями, а с постоянной работы москвичи либо увольнялись сами, либо их сокращали. В 90-е годы, можно было либо сразу разбогатеть, либо очень быстро остаться ни с чем! Или же, волочить трудное безденежное существование, которое подвигало искать работу не по специальности, полученной еще при советской союзе.
Окончательный и бесповоротный развал некогда могущего государства Союза Советский Социалистических Республик бесповоротно поменял взгляды и быт людей. И, конечно, первые изменения на пути к капиталистическому обществу больше всего коснулись столицы молодой России Москвы.
Москва перестраивалась, росла, изменялась. Менялся менталитет жителей, все больше росла граница разделения между бедным и богатым сословием, но в целом настроение людей было веселое. Ведь со всеми трудностями и перестроенным самосознанием, появилось самое главное, но в тоже время мнимое чувство – свобода!
В 1997 году с широким охватом ярко и весело отмечался праздник День Города, который станет традицией отмечать праздники города каждый год. Вообще в Москве стали часто проводится различные фестивали и шумные праздники, инициаторами которых становились, популярные в то время газетные издания и московские радиостанции. Всё чаще местом для проведения праздников становились Лужники, Поклонная гора, площадка перед зданием МГУ на Воробьевых горах, Красная площадь и Васильевский спуск.
Вот там то, на Воробьёвых горах, на день города, именно в 1997 году и «завис» Макс со своей солнцевской бригадой. Концерт с иностранными рок-звёздами шёл уже второй час. Большая часть полупьяной молодёжи разбрелась на целый километр от концертной площадки. Ничто не предвещало беды. Макс с какими-то вульгарно-раскрашенными и одетыми по последней моде, девками сидел за столиком на пластиковых креслах. Он и его товарищи чувствовали себя всемогущими! Крутыми! Ну, ещё бы – они солнцевская братва! Какой дурак с ними будет связываться?! Любого «завалят»!
- Эй, «лошара»! – Вдруг обратился один из братков к проходящему рядом с их столику парню, примерно такого же возраста, как и они. – Принеси ка братве ещё упаковку пивка! – В этот момент просивший пиво, схватился за рукав кожаной куртки, того, кого он прилюдно назвал «лошарой».
Смех пьяной компании, разнёся далеко за пределы Воробьёвых гор. Им показалось очень смешно обозвать проходящего мимо молодого человека и толкнуть его для ускорения рукой.
- Это вы мне?! – Спросил молодой человек у обидчика.
- А ты чё, другого «лошару» здесь видишь, что ли?! – Опять загоготал браток. – Тебе, ослик, тебе! – Утвердительно «наехал» бандит и ещё крепче потянул за рукав куртки.
Послышался треск отрываемого рукава. В следующую минуту ребро ладони молодого человека резко прошлась по горлу сидящего солнцевского «быка». Послышался хрип, исходящий из горла, только что «наезжавшего» молодца, он посинел и, выкатив неимоверно наружу глаза, упал навзничь.
- А-а-а-а, Ва-а-а-ася, он его уби-и-и-ил! – Закричала, сидящая рядом, девица.
На её крик, вскочили на ноги все бойцы гулящей компании, в том числе и Макс.
- Ты чё, мразь, на наших?! На солнцевских?! – Крикнул один из бригады и все кинулись на незнакомого парня.
Далее произошла картина, которую Макс будет ещё долго помнить на своём веку. Молодой человек очень быстро прошёлся по кругу обступивших его братков, резко размахивая руками и ногами. Да так быстро и профессионально, что никто не успел даже заметить происходящее. Как будто в фильме, с участием самого известного тогда и очень популярного, Брюса Ли. Надо отметить, что в руках нападавших были пистолеты, но воспользоваться ими никто не успел. Отрезвевшие от увиденного девки, кинулись прочь, роняя на своём пути столы и стулья. А молодой человек, совершенно спокойно, поправив куртку, подошёл поближе к лежащему без сознания Максу и, побив его по щекам, попробовал привести его в чувства.
- Макс, очнись?! Я же видел, что это ты! Я тебя специально, не сильно! Очнись?! – Тормошил Макса неизвестный боец.
Сквозь полуобморочное состояние, Максу показался очень знакомым этот голос.
- Ив?! – Узнал Ивана Макс. – Ты как здесь?!
*- история архитектуры Москвы 90-ых годов. Всемирная история в десяти томах. Академия наук СССР.

Глава четырнадцатая.
Пуля далеко не дура!

« Как всё опасней стал наш путь,
Враги косят смертельным взглядом,
И всё ценнее жизни суть,
Уж пущена стрела, наполненная ядом!»

Василий с трудом приоткрыл глаза и увидел сидящую Эллочку рядом. Тёмные круги под глазами явно говорили о том, что она провела не одну бессонную с ним ночь. Куликов, забыв о боли в груди, любовался женщиной. Её, тихое посапывание приятно ласкало слух раненного полицейского.
- Ты здесь?! – С трудом произнёс паренёк и постарался дотянуться рукой до её пальчиков.
- Васенька! – Пробудилась сразу же от сна, дремавшая сидя на стуле, Погоня. – Тебе нельзя шевелиться! – Всполошилась женщина и сама протянула руку к её перебинтованному спасителю.
Её улыбка озарила всё пространство белой больничной палаты госпиталя. Когда-то 21 ноября в 1707 году по старому стилю он был открыт в Москве в двухэтажном деревянном здании по указу Петра I*. Многое он пережил с тех пор. И пожары с 1721-го по 1755-ые годы, когда были уничтожены и первая аптека, и первый анатомический театр, и первая в России школа лекарей. Всё было в этих стенах. Кстати, каменными они стали, только, в 1738 году. Как радовались москвичи в те далёкие, в 1850-е, когда появилась для больных водолечебница, а ещё позднее в 1860-ые, когда началось электролечение. Какие сложные и новые названия для тех далёких лет появились в медицине! А сколько радости принёс наркоз при операциях в 1847 году, и первая в Европе пастеровская станция, применявшая прививки против бешенства. Но не меньшая, поверьте, радость средь медперсонала была и теперь, когда такой герой, как Василий Куликов, прикрывший собой женщину от пуль коварного врага, пришёл в себя после месячной комы.
- Как вы себя чувствуете, молодой человек? – Спросил оперировавший его профессор, подоспевший со своей свитой в белых халатах.
- Я в порядке, доктор..- Достаточно бодро ответил Василий.
Лысый старикан в белом халате участливо проверил пульс раненого полицейского, медицинские показатели в журнале и улыбнулся, сквозь прозрачные линзы позолоченных очков, Эллочке. Здесь, после месяца непрерывного пребывания возле Куликова, она стала совсем своя.
- Замечательно, герой! – Констатировал факт поправки больного опытный эскулап. – Вы на глазах идёте на поправку!
- Спасибо, вам! – С улыбкой на бледном лице произнёс молодой человек.
- Это не мне надо спасибо говорить, а ей. – С этими словами профессор поглядел на смутившуюся Эллочку.
Заметный румянец охватил её нежные щёки. Погоня опустила глаза и произнесла:
- Вам спасибо!
- За, что Эллочка?! – Удивились в один голос мужчины.
- За то, что спас меня, Васенька! И вам, профессор, за то, что спасли его! – При этих словах у молодой женщины на глазах навернулись слёзы.
Они прозрачной струйкой скатились на полы накрахмаленного белого халата, оставив мокрые разводы.
- Ну что вы, голубушка! – Первым отозвался старикан и поправил окуляры на лице. – Я повторюсь, это вам спасибо за вашу любовь, ей за этот месяц заполнилась вся эта палата! Да что палата?! Весь госпиталь! И это она помогла парню, вися на самом краешке от смерти, сказочным образом выкарабкаться! – Светило медицины взмахом руки предложил, собравшемуся в палате Куликова консилиуму, оставить молодых наедине и сам, идя последним за своим коллегами, прикрыл большие двери реанимации. Улыбки на лице медиков ещё долго не сходили с лиц, искренне радуясь за выздоровление парня.
- Герой! Ну, право герой! – Повторял профессор, семеня по-старчески, к следующей палате с больными.
Эту историю ещё долго передавали медики друг другу и восхищались поступком парня в далёкой Венеции.
- Привет! – Ласково произнёс Василий, когда они остались наедине с Погоней.
- Привет! – Улыбаясь, ответила Эллочка и поднесла для поцелуев к губам, руку Васи.
Он погладил её по лицу и нежно улыбнулся.
- Долго я был в «отключке»? – Спросил полицейский и зажмурился от попавшего на него, через раздвинутые шторы, осеннего солнца.
Он попытался потянуться, но резкая боль сковала его дальнейшие движения.
- Ай! – Непроизвольно застонал мужчина и состроил гримасу.
- Не шевелись, родненький, тебе ещё рано! – Кинулась удержать молодого человека женщина и бережно погладила его плечо.
- Действительно твоя забота любую боль унимает! – Произнёс усталым голосом Вася и прикрыл глаза.
- Поспи, любимый. – Поглаживая волосы Куликову, попросила Элла и присела заботливо у изголовья.
Под необычайно тёплыми и заботливыми руками женщины Куликов погрузился в сон. Тихое и ровное дыхание раненого перебивал своим пищанием аппарат, который следил за состоянием больного пациента. «Пип», «Пип» - возвещал он окружающим, что, не смотря на усилия киллера, Вася выжил и готов дальше сражаться с несусветным мировым злом ради торжества справедливости и законности в стране. И пуля, разорвавшая его грудь, которая была далеко не дура, как в известной пословице, не смогла остановить сердце полицейского. Он то, вместе со своим босом, обязательно докопается до истины и накажет виновных!
В это время в Астраханском областном управлении ФСБ, в кабинете у Сергея Петровича Маркова состоялось заседание оперативного штаба комитета по противодействию преступной жизнедеятельности секретной религиозной секты «скопцов», которая областным судом была признана антигосударственной и несоответствующей нормам человеческого права в Российском обществе. Судом это было признано на основании документов предоставленных следственной группой возглавляемой начальником управления криминальной полиции полковником Штормом. Таковое решение было необходимо для дальнейшего преследования и полного обезвреживания членов секты, как на территории России, так и за рубежом.
- Александр Сергеевич, ваш новоявленный друг – мэр Буэнос-Айреса, сеньор Чиоппо, совершенно прав в своих выводах! Совершенно очевидно, что в вашем управлении, вернее, как бы ни прискорбно это звучало, в вашей следственной группе есть «крот»! – Заключил, выслушав доклад Алекса, Марков.
Примерно полчаса до этого громкого вывода начальником отдела ФСБ по религии, полковник Шторм докладывал о проделанной работе следственной группы, он подробно процитировал свой диалог с мэром Чиоппо, состоявшийся на секретной явочной квартире, куда его спрятали спецслужбы Аргентины после нападения сектантов.
- Совершенно очевидно, что у вас в полиции «крот», который позволяет вашим врагам быть на два шага впереди, чем вы!... – Выслушав рассказ Алекса, решил Чиоппо.
Ожидая, после случившегося, в штаб-квартире мэра Буэнос-Айреса, самолёт, полковник Шторм был вынужден приоткрыть тайны следствия аргентинским коллегам - представителям спецслужб Аргентины и самому Чиоппе. Ещё бы! Такого нападения, сопровождаемого взрывами, кровавыми жертвами уже давненько не случалось в их городе. И, конечно же, у них накопились вопросы к полковнику. Даже и хорошо, что состоялся разговор с аргентинскими друзьями о столь острой проблеме в России. Теперь существует тесное совместное сотрудничество с Аргентиной по поимке членов радикальной христианской, если так можно выразиться, секты. Ведь своими «верованиями» она принесла боль и несчастья теперь и их земле!
- У меня в голове не укладывается мысль, что кто-то, из моих, предатель! – Произнёс ошарашенный Алекс.
- Это реально очень хорошо подготовленная для борьбы со своими врагами организация! – Сделал вывод, многозначительно задумавшись, представитель контрразведки Пал Палыч Сиваков. – Они заранее всё просчитали! Скорее всего, «крот» был и раньше в ваших рядах. Просто он не проявлял себя. «Спал», как говорят у нас в разведке. Не было, так сказать, необходимости его задействовать. Он был, надёжно «законсервирован» до поры, до времени… – Размышлял разведчик.
- Александр Сергеевич, нам необходимы списки полицейских, задействованных в операции «Секта». – Потребовал от Алекса заместитель начальника управления ФСБ Казанцев, который до этого времени молча, слушал процесс заседания нового комитета, в который вошёл и Шторм. И выдержав паузу, добавил для сведения всех собравшихся:
- Решением главного оперативного управления ФСБ России кураторские функции, а также функции следственно-оперативного воздействия по раскрытию известных нам преступлений преступного международного сообщества, уполномочивается комитет, в который официально теперь входят все здесь присутствовавшие офицеры. Вот официальный приказ. – Казанцев положил на стол для ознакомления документ, в верхнем углу которого стоял гриф «совершенно секретно».
Так же, в этом документе оговаривалось, что операция значится по всем секреткам, как операция с кодовым названием «Секта».
Вообще-то, чекисты не часто, вернее сказать, почти никогда не сливаются в альянсе с полицейскими. Они, почему-то, считают себя белой костью среди силовиков государства и брезгуют тесное сотрудничество с часто коруппированной полицией, замаранной противоправными действиями её служащими. Курируют – это да, а вот её сотрудников тесно сотрудничать берут не часто. Но, видимо случай не такой простой, да и Шторм был идеальным, как не пафосно это звучит, полицейским. Бывали, конечно, «грешки», как с банкиром-спонсором, но ведь деньги он не в карман положил, а в ремонт своего управления. А это, большая разница для чекистов – не путать личное с государственным!
- Есть товарищ полковник! – Ответил Алекс. – И спасибо, что включили меня в комитет. – С довольным видом поблагодарил он.
Алекс прекрасно понимал, что такое доверие оказывается нечасто работниками этой структуры. Обычно, приезжают в управление представители в костюмчиках и забирают всю текущую документацию по делу. Объясняя тем, что это дело теперь находится под компетенцией их ведомства и представляют интерес государственной безопасности страны. И всё!...
- Просто вы, Александр Сергеевич, положили столько сил и здоровья на поиски преступников, мало того пострадали сотрудники вашего управления, поэтому «на верху» сочли необходимым вашу следственную группу из следствия не выводить. Да и ещё теперь, этот пресловутый «крот» в вашем управлении…! Он очень нас интересует. Это пока единственная ниточка, которая ведёт к главарям секты! Мы не имеем права его сейчас спугнуть! – Сухо констатировал факты Пал Палыч.
Шторм давно его знал и поэтому умел читать между слов своего многолетнего куратора. Там, было сказано, что ему доверяют, как ни кому другому! И это Алекс ценил больше всего на свете!
Телефонный звонок из главного военного госпиталя имени Н.Н.Бурденко значительно поднял настроение Алекса. Куликов пришёл в себя! И это, в последние дни, была первая хорошая новость. Находясь в своём кабинете, уже более двух суток, он сильно устал. Ему необычайно хотелось выспаться, забыться от кошмара следствия, убежать куда подальше! Который, как нефтяное пятно на воде расплывалось всё дальше и дальше, покрывая смертельной пеленой всё попадающееся живое на пути. Его след теперь следовало искать в Северной Америке. Именно там, по предоставленной информации Рабиновича, следует искать оборванную кровавую нить от религиозной мафии. Именно там, проживал следующий по списку, и пока живой нумизмат, имевший в своём владении, со слов учёного, золотые старинные монеты. Надо было спешить. И в то же время, соблюдая полную секретность в ходе следствия. Теперь было совершенно очевидно, что «крот» совсем рядом. Но, кто этот гад?! Этот вопрос Алекс задавал себе снова и снова. Голова просто кипела и разламывалась от догадок. Приходилось даже в собственном кабинете сохранять режим молчания. Все убедились в возможностях религиозной мафии. Никто уже не был бы удивлен, обнаружить «прослушку» в кабинете шефа криминальной полиции.
- Тварь! Я вычислю тебя! – Подумал про себя Шторм и потёр виски.
Боль под нажимами пальцев лишь только увеличилась и отвлекала от мыслей. В этот момент в дверь его кабинета постучали.
- Да. – Отозвался Алекс на стук. – Входите!
Дверь открылась, явив старческую фигуру Рабиновича. Он улыбнулся полицейскому и спросил чисто рефлекторно ещё раз, так как уже слышал ответ Алекса:
- Можно, Александр Сергеевич?!
- Да конечно, Генрих Олегович, проходите. – Гостеприимно отозвался шеф полиции.
Он встал и вышел из-за своего стола, протягивая руку профессору. Их рукопожатие было настолько искренним и добродушным, что вызвало улыбку у обоих мужчин. Алекс почувствовал, что действительно рад, в эти дни, видеть старикана, полного, как и всегда, жизненных сил и энергии, которая передавалась и Алексу.
- Александр Сергеевич, по вашему телефонному звонку я понял, что вы хотите меня срочно видеть… - начал, было, Рабинович, но Алекс его прервал:
- Давайте продолжим разговор в машине. – Многозначительно, глядя на старика, предложил Алекс, взявшись за его руку.
Этот, останавливающий жест, умный профессор сразу же понял и согласился продолжить разговор позже, вставая со своего места. Он повернулся к стулу за, как всегда забываемой, шляпой и зонтом.
- Да-да. Конечно. Как вам будет угодно. – Причитал согласительно Рабинович, направляясь к выходу.
Алекс шёл за ним, осторожно обнимая сгорбившуюся фигуру учёного. Последние события сильно повлияли и на старика. Особенно покушение на Куликова. Старик успел сильно привязаться к своему новому помощнику. Он даже полюбил парня за его непосредственность и тягу к знаниям. А тут, такое! Хорошо ещё, что он не знает о событиях в Аргентине!!!
- Мне позвонили из госпиталя Москвы и сообщили, что Вася пришёл в себя. – Сообщил Алекс, заведомо зная, как будет приятно старику услышать радостную новость.
- Да что вы говорите!!! – Радостно отозвался на новость Рабинович и как-то даже просветлел.
- Не хотите составить мне компанию и навестить парня? – Спросил Алекс.
- С превеликим удовольствием! Но, я не готов для поездки в Москву! У меня нет с собой паспорта! А так, с огромной радостью! – Отозвался радостно Генрих Олегович и поспешил следом за полковником к выходу из управления.
- Вот и хорошо! А на счёт паспорта не беспокойтесь, он вам не понадобится. Я вам всё по дороге объясню, там и поговорим. – Предложил Алекс. – В нашем распоряжении целый самолёт спецслужбы! Два часа и мы будем в Москве. Сначала навестим Васю и Погоню, а затем заедем туда, где нас уже ждут! – Сообщил загадочно старику полковник полиции.
Радости от услышанного у старика, ну просто не было предела. Он махал руками, улыбался как ребёнок и восклицал:
- С Васей всё в порядке! Какая радость!
Конечно же, эту радость поддерживал и Шторм. Он был искренне рад за парня.
- У вас, теперь такие серьёзные полномочия, Александр Сергеевич?! – Восхитился Рабинович.
- Да уж! – Подтвердил Алекс, но особого восторга не изъявил.
Он то, теперь, прекрасно понимал, как смертельно опасно его, и его сослуживцев участие в этом расследовании, но отступать было не в его правилах.
- Я нисколько не сомневался в компетенции врачей этого госпиталя! – Восклицал торжествующе профессор. – Ещё во время Великой отечественной войны 85% раненых бойцов вернулись в строй благодаря медикам этого учреждения! – Сообщил всезнающий старикан Алексу, садясь на заднее сиденье его служебной машины. – Надо будет всенепременно сообщить Ринне Всеволовне! Уж она то, голубушка, как будет рада за Васеньку!
- А вот с этим пока придётся повременить! Никто не должен знать больше о наших планах! – Но, всё же, Алекс, сидя на переднем сиденье своего авто, улыбался словам Рабиновича.
Он то, знал, как неподдельна радость старика за идущего на поправку парня.
- Боже мой! Слава Богу, он выкарабкался! – Не переставал радоваться старик.
На его глазах выступали слёзы счастья. Алекс отметил про себя, что все эти страшные события, связавшие его команду со стариком, как-то сблизили всех их. Они, почти по-родственному, стали относиться друг к другу. Принимая боль их окружающих, как свою! Если бы, ни эта мысль о предателе среди них! Она опять омрачила мысли Алекса. Она точила его сознание злым червём! Его взгляд потускнел и не смог остаться незаметным для умного старикана.
- Что, так всё серьёзно теперь?! – Скорее констатировал факт, чем спросил догадливый профессор.
Алекс показал взглядом Рабиновичу на своего водителя и ничего не ответил. Его глаза до самого конца поездки окутала тревога и отчаяние. Рабинович тоже замолчал.
За разговорами в личном пассажирском самолёте время пролетело незаметно. Ещё бы! Ведь это был ещё и самый быстрый пассажирский самолет, который теперь предоставила спецслужба Алексу для дальнейшего расследования преступлений совершённой религиозной международной мафией. Его максимальная скорость для ряда модификаций достигала 2500 км/ч**. Полёты самолёта Алекса до сих пор носили либо исследовательский характер, либо производились в целях установления рекордов. ТУ-144 – так его звали конструкторы самолётостроения.
Всего лишь было построено 17 самолетов, в том числе один не востребованный, который так и не покинул территории завода. Прекращение работ по ТУ-144 специалисты связывают со смертью Леонида Брежнева, активно поддерживающего этот проект. Со временем такая же судьба коснулась сверхзвукового англо-французского "Конкорда", коммерческая эксплуатация которого прекращена 2003 году. Объективными причинами сворачивания сверхзвуковой пассажирской авиации называют высокую стоимость перелетов и большое количество происшествий с воздушными судами этого типа.
- Я, не имею, к сожалению, Генрих Олегович, пока возможности разговаривать с вами в своём кабинете. – С неподдельным прискорбием сообщил Алекс.
- Да, я это понял, Александр Сергеевич! – Понимающе, качая головой, ответил Рабинович. – Я так понимаю, у вас происходит утечка информации?!
- К моему величайшему сожалению, да! – С сердечным волнением сообщил Алекс. – Подумать только, в моих рядах завёлся предатель! Я и представить себе не мог, что эта мафия такая всесильная и могущественная! – Алекс от досады закусил губу.
Что Рабинович не входит в число предателей ни у Алекса, ни у спецслужб не вызывало сомнения. Он был вне подозрений, поэтому-то с ним, так откровенно, сейчас разговаривал Шторм.
- Вы, Генрих Олегович, как я понял, принесли подробную информацию о следующем нумизмате? – Поинтересовался Алекс, воспользовавшись путешествием в спецсамолёте. В его салоне они сейчас были одни и могли спокойно говорить о делах насущных. Теперь никто из полицейского окружения, даже личный водитель, не мог знать дальнейшие планы полковника.
- Да. Его зовут Марк Блэк. Это коллекционер в широком смысле этого слова. В его коллекции есть даже золотой саркофаг египетского фараона! Многие музеи мира завидуют его частной коллекции. Мы познакомились с ним лет двадцать назад при очень интересных обстоятельствах и с тех пор, поддерживаем дружеские отношения, несмотря на прямо противоположные отношения наших отечеств.
- Такое чувство, Генрих Олегович, что вы дружите со всем миром и весь мир вас знает! – Улыбаясь, восхитился связям Рабиновича Алекс. – Я даже не представляю, чтобы мы без вас делали!
- О, я вас прошу: не преувеличивайте значение моей скромной персоне! – Несколько с кокетством заявил старикан. – Так вот Марк, уже обо всём предупреждён и с радостью поможет вам во всём, что будет необходимо в Америке.
Остаток пути мужчины предпочли провести в молчании, вернее Алекс смотрел в окно и молчал. Рабинович же, по-стариковски, откинув голову на изголовье удобного кресла, мирно похрапывал, приоткрыв рот. Грусть в глазах, пронизывающая всё усталое тело Алекса, перебивала даже красивое отражение сказочных облаков, над которыми они сейчас летели.
- Как в детстве! – Подумал Шторм и улыбнулся краешками губ. – Когда лёжа на крыше гаража, мы смотрели с Максом и Ивом на небо. – Вспоминал с ностальгией мужчина.
Он закрыл глаза и постарался уснуть, но память предательски отгоняла дрёму. Она в хронографическом порядке являла в голове полицейского портреты ушедших из жизни хороших людей, которые от всей души помогали Алексу: Антуан Торчелло…Алекс хоть и видел его только на фото, но принял очень близко его страшную и мучительную смерть, вместе со своей секретаршей Элизой…Бедная девочка! Педро Гулькис…Который за одну лишь мысль быть русским, готов был отдать жизнь за своего соотечественника…Охранник Чиоппо! Молодой в самом расцвете лет парень…Аргентинская семья, что доверчиво пустила Алекса в своё жилище?! Ведь если бы не он, Алекс со своим расследованием, они были бы живы!...И конечно же Вася Куликов! Слава Богу, что хоть он остался жив! Ведь могло быть намного хуже…А, что их ещё ждёт впереди?!...
Площадь, в Москве, гулко разносила по всей округе шаги двух мужчин, спешащих к главному входу госпиталя. Было, ещё, совсем раннее, осеннее утро. Тишину смели нарушить лишь сизые голуби, которые своими взмахами крыльев, дарили здешним постройкам шум и сплошную колготу.
«Госпитальная площадь. 3» - было написано на вывеске у входа лечебного учреждения, который фактически в Лефортове, был основан на средства монастырского приказа «для лечения болящих людей», в далеком 1707 году. Бюст Николая Ниловича Бурденко встречал ранних посетителей грозным бронзовым взглядом. Таким умным и действительно достойным основоположника советской военно-полевой и нейрохирургии.
- Подумать только, что приехавший в 1946 молодой человек из Пензенского села Каменка в Москву, перевернёт всё представление о хирургии! – Смотря на бюст Бурденко, вслух размышлял профессор.
- Хорошо когда земля полна такими талантами! – Поддержал разговор Алекс и направился к стеклянной перегородке регистратуры.
Рабинович, качая всё ещё головой от восхищения к таланту врача, чьё имя носил госпиталь, направился следом. Он вспомнил, невзначай, одну прочтённую им заметку из специализированного медицинского журнала, где упоминалось становление этого госпиталя.
«В 1806 году, вместо палатных книг были введены «скорбные листы» на каждого больного, впоследствии названные историями болезней. В Отечественную войну 1812 года госпиталь принял более 17 тысяч раненых и больных, а во время русско-японской войны 1904—05-ых годов — 16 тысяч раненных, за 3 года 1-й мировой войны — более 370 тысяч человек. Госпиталь всегда являлся клинической базой для обучения и усовершенствования врачей и среднего медицинского состава...» говорилось в этом журнальном очерке. Но, Рабинович не стал оглашать эту информацию вслух полковнику, так как увидел обеспокоенное выражение Алекса и решил, что сейчас не до этого.
Выписав одноразовый пропуск, мужчины направились к лифту.
- Здравия желаю, товарищ полковник! – Встретил бодрым приветствием Алекса Куликов.
Он попытался даже привстать по привычке, но Эллочка его, тут же, остановила и поправила подушку под ним.
- Ты, что Василий?! Лежи, лежи, тебе рано ещё вставать! – Забеспокоился Шторм и подошёл вплотную к кровати больного.
Он, очень дружелюбно, пожал руку молодого человека и посмотрел на Погоню.
- Как, вы, Элла Степановна?! – В качестве дружеского приветствия обратился Алекс к женщине.
- Спасибо, Александр Сергеевич, теперь хорошо! - И взглядом указала на своего возлюбленного.
«Кто бы мог подумать, несколько месяцев назад, что эти, вечно грызущиеся, молодые люди станут любящей парой?!» - Подумал, про себя, Алекс и улыбнулся. – Хватит тебе отдыхать, Элла Степановна! Ты нужна мне! – Продолжил Шторм. – Руководство госпиталя, наблюдает прогрессию в выздоровлении Васи, но о его транспортировки домой не может пока быть и речи. Поэтому его реабилитация пройдёт в Москве, под присмотром лучших специалистов. Ну а тебе, Элла Степановна, разрешили остаться с ним на весь реабилитационный период. С твоим начальством договорились люди из ФСБ.
- Спасибо вам большое, Александр Сергеевич! – От всей души произнесла Погоня и слёзы на глазах, как ни что другое подтвердили её искреннюю признательность за участие Шторма.
Алекс улыбнулся и дал возможность подойти Рабиновичу поближе к Куликову.
- Здравствуйте, молодой человек! – Протянул обе руки для приветствия старикан и улыбнулся. – Рад вас, наконец-то, видеть выздоравливающим! Ринна Всеволовна места не находит себе – всё беспокоиться о вас! И приглашает на обед после выздоровления! – Он, по-отечески смотрел на Васю и не отпускал его протянутой руки.
- Здравствуйте, господин профессор! – Взаимно обрадовался молодой человек .
Его улыбка от созерцания своего кумира была во все тридцать два зуба. Он, в эти минуты, совершенно забыл о боли и с широко открытыми глазами смотрел на учёного, которого, ну никак не ожидал увидеть здесь.
- О! Я вспоминал кулинарные изыски Ринны Всеволовны…- Без какой-либо фальши, сообщил Куликов.
- Ну, ладно!. Мы с Генрихом Олеговичем сейчас отлучимся по нашим делам, но обещаю не долго. На обратном пути ещё заскочим к вам. Вы, даже соскучиться не успеете. Господин профессор, нам пора! – Прервал всех Алекс и потянул Рабиновича на выход, где их уже ждала служебная машина московских чекистов.
Тем временем, в кабинете полковника Шторма, спецы ФСБ по заранее намеченному плану и согласованию с хозяином кабинета производили «прозвон», каждого квадратного сантиметра, на предмет обнаружения прослушивающих устройств. И, конечно же, они были найдены чекистами. Но, что было удивительно, так это их современное производство. Их приобретение не могли даже себе позволить многие спецслужбы государств. Они были не больше спичечной головки, но, в то же время, со встроенным антиопределителем. Лишь совершенные приборы ФСБ смогли обнаружить такое шпионское снаряжение в кабинете Алекса. Созданный следственный кабинет из числа специалистов службы безопасности и полковник Шторм понимали значимость и могущество их противника. Жестокого и непоколебимого в своих страшных планах.
Сергей Петрович Марков уже, как три дня был в Москве. Он встретил подъехавших Шторма и Рабиновича у входа главного управления ФСБ и провёл их в кабинет на первом этаже, где их ждали трое седовласых мужчин. Огромный, весь в мраморе кабинет, со стеклянным столом посередине внушал величие и важность вошедшей троице. А трое старцев в строгих дорогих костюмах, лишь дополняли важность собрания.
- Товарищ генерал, познакомьтесь с полковником Штормом, пожалуйста. – Предложил эксперт по религиям дородному мужчине, сидящему посередине компании.
Генерал встал и протянул руку Алексу, внимательно всматриваясь в полковника:
- Здравствуйте, Александр Сергеевич, премного о вас наслышан. – Пожимая руку Алексу, заявил генерал. – И, конечно же, наслышан о великом светиле науки – господине Рабиновиче. – С этими словами генерал повернулся к профессору и для приветствия протянул ему руку.
Рабинович ощутил жар огромной лапищи генерала и произнёс застенчиво:
- Здравствуйте, господа офицеры! Не такой уж я и светила, но помочь, в столь сложном мероприятии, всегда готов!
- Не скромничайте, Генрих Олегович. – Возразил Марков. – Александр Сергеевич утверждает, что если бы не ваши знания и знакомства, следствие плутало в лабиринте смертей!
Все присутствующие внимательно посмотрели на профессора и одобрительно улыбнулись. Генерал предложил всем сесть и продолжил:
- Разрешите Вам представить представителя внешней разведки в Америке. Потапенко Сергей Леонидович. Он будет прикрывать вас, как и физически, так и политически на территории США.
Потапенко встал и пожал руку каждому из гостей.
- Генрих Олегович, насколько мне известно, вы знакомы со следующим фигурантом дела? – Переспросил генерал.
- Да-а-а… - Потерялся было вначале встречи профессор.
Он ни как не ожидал такого уровня встречи в Москве, ведь Шторм до последнего молчал об их предстоящем визите.
- Это… Его зовут Марк Блэк…- Сообщил нерешительно учёный и посмотрел на Алекса.
- Мы знаем этого миллиардера. Даже можно сказать достаточно хорошо. – Вмешался в разговор разведчик. – И именно поэтому будем вас оберегать на чужбине, как зеницу ока! – Потапенко загадочно улыбнулся и посмотрел многозначительно на генерала.
Было совершенно понятно, что они, ещё до прихода Шторма и Рабиновича, уже обсуждали эту личность.
- Мои коллеги из научной среды, говорили…вернее предупреждали меня, что господин Блэк сотрудничает с ЦРУ, но ко мне на протяжении нашей долголетней дружбы, он свои шпионские штучки не применял.- Поделился информацией старый еврей, совершенно точно понимая, что в этих стенах не стоит что-то скрывать.
- Представьте, профессор, нам это известно! – Спокойно сообщил Потапенко, без всякого пафоса и напыщенности. Что сразу же, расположило Рабиновича к дальнейшей беседе.
Алекс улыбнулся на услышанное, но предпочёл помолчать, учитывая присутствие старшего по званию. Третий же, обладатель седин на голове, сидевший по левую руку от генерала, продолжал сохранять статус «инкогнито», так как его никто ещё не представлял гостям и образ молчаливого наблюдателя встречи. Он лишь прищуривал свой взгляд, присматриваясь к присутствующим.
Вся встреча носила характер ознакомления генерала с субъектами, которыми он обделял, для пользы дела, серьёзными полномочиями и возможностями. Шутка ли?! Самолёт, спецразрешения на любые действия, положил в подчинение уйму народу по всей стране и за рубежом. А, самое главное - оказал доверие от лица страны, на поимку особо опасных элементов, составляющих международную мафию, которая угрожает безопасности государства подрывом законных устоев общества. Более того, следственной комиссией было принято решение приставить к консультанту Рабиновичу круглосуточную охрану. Так как, сведения предоставляемые профессором, являются важными для следствия и представляют угрозу для мафиозных криминальных субъектов, которых разыскивает теперь Шторм со своей командой.
- Мы очень дорожим вами, полковник, и вами, господин профессор! От лица президента Российской Федерации, позвольте мне выразить доверие после всего услышанного здесь и заверить, что вам будет оказана полная поддержка государства! – Наконец-то, подал голос третий присутствовавший старец в суперкостюме.
Он так красиво на нём сидел, что этого было трудно не заметить присутствующим.
- Позвольте представить вам, господа, особо уполномоченного при президенте России по важным делам господина Хокка Артура Янновича! – Подключился генерал и улыбнулся.
- Спасибо, господин генерал! – Поблагодарил, серьёзного вида «дядька», обратившись к генералу.
Потом перевёл взгляд на полковников Шторма и Маркова, и произнёс главную фразу секретного совещания:
- Поймайте полковники эту «гидру»!!! Отрубите ей все до единого головы и здесь и за рубежом!!! Президент надеется на вас!!!
- Постараемся! – Вытянувшись по стойке «смирно», в один голос ответили офицеры двух силовых ведомств Астрахани и стали собираться в путь домой, не надолго, ещё раз заехав к госпиталь к Куликову, завалив его фруктами и соками.
*- историческая хроника из архивов Медицинского управления СССР.
**- Самолет Ту-144. История сверхзвукового Ту-144. Большая Советска Энциклопедия.

Глава пятнадцатая.
Пирамидное обогащение.
« Ты не кощей и с золотом не чахнешь,
Не мучит тебя совесть от смертей.
Но, адом вдруг, когда-нибудь запахнешь,
И толпы будут ждать тебя чертей!»

- Привлечение чужих денег, брат, это дело тонкое! – Улыбаясь, говорил Ив сидя за столиком летнего кафе вместе с Максом. – Не тем ты занялся Макс, не тем! – Он отхлебнул из одноразового стаканчика минеральной воды и опять пристально посмотрел на своего друга детства. – Рэкет! Банды! Как это пошло, братишка! – Он с удовольствием обнял молодого человека, сидевшего рядом.
Макс всё ещё не мог никак прийти в себя после профессионального удара своего дружка.
- Ты где-то учился этому?! – Спросил Макс, потирая челюсть.
- Да…Было дело… - Загадочно ответил Ив.
Парень глазам своим не верил. Перед ним сидел его друг детства, который когда-то уехал в далёкую Австралию, и о нём не было ни слуха, ни духа! И вдруг на тебе!!! Да ещё чёткими ударами вырубил всех солнцевских быков! Вот это да!!! И это всё о нём – о его друге Иве!!!
- Ты, что в тюрьму захотел, что ли?! – Спросил, негодуя Ив, и нежно посмотрел на Макса.
- А что делать то?! Хочется пожить красиво! – Неодносложно парировал друг. Можно подумать у тебя есть другой способ?!
- Есть, брат. – Спокойно ответил Иван. – Но, для этого, для начала, ты поступишь здесь в Москве в финансово-экономическое заведение. – Он посмотрел на друга совершенно серьёзно, как будто отец на сына.
Недоумённая улыбка скривила рот у Макса…
Через год Максим Андреевич сидел в своём просторном офисе двухэтажного здания, которое, тоже принадлежало его фирме, и уже вёл совещание директоров так называемого холдинга «Новая жизнь». Это название порекомендовала матушка Ива. Да, да! Та самая ненавистная матушка, которую в детстве ненавидел и Макс, и Алекс. Да и сам Иван тоже, когда-то её недолюбливал. Но, это было когда-то…! Теперь же на её деньги Макс учился в университете на банкира. Кстати учился, весьма, даже неплохо. Надежды, которые на него возлагал его друг Ив, Макс полностью оправдал. В нём открылся непревзойдённый талант предпринимателя. Быстро поняв, что от него хотят, Макс с удовольствием вклинился в зарабатывание миллионов.
- Для того чтобы государство разрешило это сделать, надо, по крайней мере, зарегистрировать банк. – Объяснял он собравшимся директорам в малиновых модных костюмчиках.
У всех у них на руках отдавали позолотой толстенные браслеты и часы, известных всему миру, фирм производителей или, на «худой конец», печатки похожие со стороны на резные фамильные печати, украшенные дорогими каменьями и платиной. Все присутствующие внимательно слушали председателя. Не смотря на то, что Макс был моложе всех присутствовавших, он пользовался уважением и профессиональным авторитетом.
- То есть пройти утомительную процедуру регистрации, оплатить немаленький уставный фонд и резервы. – Продолжал председательствовать Макс. – Нашим наспех созданным компаниям это не под силу. Но, можно пойти и по другому пути… — При этих словах молодой человек загадочно улыбнулся и хитро обвёл взглядом всех присутствовавших. – Это… создать акционерное общество открытого типа, зарегистрировать в Минфине проспект эмиссии и начать торговлю акциями.
Все «малиновые пиджаки» бурно зашумели и стали активно переговариваться друг с другом. Макс же, не обращая ни какого внимания на бурную реакцию совета директоров холдинга, невозмутимо продолжил речь:
- При этом следует объявить, что цена ваших акций постоянно растёт, заверить потенциальных вкладчиков, что их деньги вносятся в уставный фонд и более выгодного вложения просто не существует.
- Но, Максим Андреевич, а если не поверят?! – Сомневался один красномордый, который видимо был его заместителем.
- Ещё, какой-нибудь способ существует..? – Поинтересовался ещё один делец из команды «Новый мир».
- Есть. Можно просто открыть ТОО или ИЧП, объявить, что вкладчики получат автомобили и квартиры за полцены, и начать собирать деньги. И можете быть уверены — деньги вам понесут. Особенно если в первое время вы выполните свои обещания. Потому, что очень много желающих заработать, не прикладывая никаких усилий, а просто переложив деньги из своего кармана в чужой. – Макс подошёл к огромному окошку и потянулся от удовольствия.
Он был в предвкушении огромных барышей. Молодой человек ни на секунду не сомневался в своей затее. За месяц до этого заседания, его афёрный план одобрил, приезжавший из Австралии, друг Ив.
Вскоре после вышеупомянутого собрания холдинга, его компании, которые получали деньги под договоры, не обременяли себя трудностями, связанными с получениями банковской лицензии. Первой из таких была трастовая компания GMM. Фирма собирала деньги инвесторов на определенный срок и выплачивала первым вкладчиками проценты из средств, вложенных следующими клиентами. Первые вкладчики рассказывают своим друзьям и родственникам о баснословной прибыли. Те идут в фирму и несут свои деньги. Насобирав приличную сумму, подставленные Максом организаторы пирамиды исчезали вместе с деньгами.
Этим у Макса занималась специальная команда из обезбашенных бандюков. Они просто живьём, то закапывали подставных директоров, то заливали в бетон на многочисленных стройках холдинга.
- Попал сам - приведи товарища. – Частенько повторял Макс своим подчинённым.
Дополнительно, помимо процентов по вкладу, фирма выплачивала клиенту фиксированное вознаграждение за каждого приведенного в пирамиду вкладчика. Или процент от вложенной им суммы.
Отдельно могущественная организация Ива выделяла новую придумку Макса - это многоуровневый маркетинг. Это была не пирамида, а способ продвижения товара, существующий во всем мире. Отличительная особенность новой задумки Максима Андреевича от пирамиды - наличие товара. И, хотя прибыль и складывалась, в том числе и за счёт привлечения новых членов, всё-таки это была реализация конкретного продукта. Другое дело, что не каждому человеку такая деятельность по плечу. Но, этот вопрос уже каждый решает самостоятельно. Случалось, правда, что мошенники Максима использовали маркетинг, как один из инструментов обмана, предлагая продвигать заведомо непродаваемый товар, который участник схемы сначала сам должен выкупить у фирмы.
Быстро приплывавшие деньги позволили религиозной секте влезть своими членами и во власть страны…
- Мы помогли вам уйти от ответственности, когда осенью 1994 года вы были депутатом Госдумы! – На повышенных тонах разговаривал Максим Андреевич с посетителем его офиса.
Он грозно глядел на должника, которому организация дала все прелести жизни.
- Да, но я же не виноват, что через год нижняя палата парламента почти единогласно лишила меня депутатской неприкосновенности. – Тряся от страха толстыми щеками, пытался оправдаться чиновник. – Кстати, по запросу Генеральной прокуратуры, с которой вы говорили всё «увязано»!
Мужчина сильно нервничал, переминаясь ногами под кожаным креслом. Он то, знал, что можно было и не выйти больше из этого кабинета. Кроме хозяина, при беседе присутствовал ещё один странного вида субъект со страшным ледяным взглядом. Его злой блеск в серых глазах наводил ужас на посетителя. Пот так и лил градом от страха у толстого чинуши, которого Макс с диким криком отчитывал.
- Вас «уважаемый создатель пирамиды, арестовали только в 2003 году. Хотя я предлагал тебе «слинять» в какую-нибудь африканскую страну. Да и приговор то, тебе в 2007-м., Серёженька, вынесли весьма смешной, благодаря нам! – Макс преднамеренно перешёл на фамильярность с посетителем. Местоимение «ты», было для того, чтобы сильнее его унизить.
– Вспомни, «уважаемый», сколько ты получил?! Просто смешно вспомнить - 4,5 года колонии и смешной штраф - 10 тысяч рублей. И опять же, благодаря нам, ты вскоре вышел на свободу, так как почти весь срок провёл в следственном изоляторе! Тварь неблагодарная!!! – С этими словами Макс со всего маху ударил мужчину пепельницей по голове.
Мужчина со стоном упал на красивый узбекский ковёр ручной работы. Кровь брызгала фонтаном из тщедушненького мужичонки. Его жалобный стон лишь вызвал улыбку на лице Макса. До этого времени, молчавший и наблюдавший за происходящей картиной Ив, наконец, встал со своего кресла и подошёл к кровоточащей жертве.
- Вы понимаете, что вас, Сергей, даже никто искать то не будет… - Пристально посмотрев своим леденящими душу глазами, произнёс Ив.
- Да-а-а…! – Заныл, лежащий на полу должник. – Не убивайте-е-е меня-я-я-…! Пожалуйста-а-а-а-а! – Просил жалобно он у Макса с Ивом.
- Хорошо! – Спокойно согласился Ив…
Процесс кастрации должника Сергея прошёл в непринуждённой, если так было можно выразиться обстановке.
- Теперь, брат, - обратился Ив к кастрированному мужчине, - тебя не будут отвлекать от главного божественного дела грехи и пороки!
Мужчина, трясясь всем телом то ли от боли, то ли от страха сел на колени и горько заплакал…
В начале 2011 года «Кастрат» возобновил свою головокружительную карьеру. Он объявил, тогда, о создании новой пирамиды. Но, сразу же, правда честно предупредил, что проект является финансовой пирамидой, и это не помешало ему найти десятки тысяч вкладчиков. Правда, популярности 90-х годов Сергей не достиг. В 2015 году он объявил о прекращении работы в России, Беларуси и Казахстане, после чего сконцентрировался на рынках Азии и Африки, где миллионы людей успели вложиться в его виртуальные деньги с доходом 30% в месяц и, конечно же, обанкротились. Зато религиозная организация Ива и его матушки восполнила сполна свои убытки.
Макс же был не досягаем для закона, и превратился в миллиардера. Все 90-ые годы он прекрасно справлялся с возложенными на него сектой обязанностями. Тайные собрания « радения» в России пополнялись, в основном из числа коммерсантов и теневиков. Людей, которым уже было не куда девать свои деньги. Хотелось новых острых ощущений. Но другу, Ив не рекомендовал кастрацию, так как на всеобщих «шабашах» секты нужны были и осеменители новоявленных «богородиц». Одной из них стала жительница подмосковного городка, которую Макс буквально поднял из финансового кризиса. Она, на момент знакомства с красивым и богатым мужчиной, которым являлся Макс, работала в парикмахерской. Максим Андреевич, сразу же заметил в девушке, талант хорошо считать и очень любить деньги. И вот, она уже организовала компанию, конечно не без помощи секты, которая принимала вклады россиян. В частности, вкладчикам, вложившим сумму, равную половине стоимости нового легкового отечественного автомобиля, компания обещала выдавать транспортное средство через месяц.
Первые инвесторы, вложившие по 3,9 миллиона рублей, действительно получили новый «Москвич», стоимость которого в то время составляла около 8 миллиона рублей. Такая акция имела эффект лучше любой телевизионной рекламы: число инвесторов этой афёры Макса стало расти в геометрической прогрессии. Однако для новых вкладчиков сроки получения автомобилей были уже другими – с месяца они постепенно увеличились до полугода. Таким образом, новоявленная «богородица» секты, в своё время срезавшая грудь и половые органы, стала самой богатой россиянкой и в наше время наверняка была бы включена в список Forbes.
Осенью 1994 году выплаты прекратились, а в 1995-м основательницу компании арестовали. Спустя четыре года ее приговорили к семи годам колонии, но уже в 2000-м она вышла на свободу условно-досрочно. Пострадавшими от деятельности фирмы парикмахерши были официально признаны 16 тысяч человек. В общей сложности они лишились 536,7 миллиардов рублей (до деноминации) и 2,6 миллионов долларов.
После выхода из колонии, сектанты заставили её организовать еще ряд финансовых компаний с сомнительным источником дохода. И вновь она оказалась в СИЗО. Там её и нашли удушенной и повешенной на манер распятия, только к верху ногами и без сердца в груди.
- Всё, я надеюсь сделано чисто?! – Спрашивал Макс у начальника СИЗО на очередных «радениях» секты.
- Не беспокойтесь, Максим! А-а-а-а, «христос воскресе»! - Ответил полковник УИНА, и его мошонка оказалась в руках оскопителя …. - Мы же теперь братья?! – Корчась от боли, но, всё же улыбаясь от непонятного счастья, сообщил начальник учреждения, где нашли парикмахершу…
В 2001 году банда ликвидаторов секты под руководством Ива, встречала выпущенных условно-досрочно из колонии Сергея и Александра. В 1992 году в городе Волгограде секта приобрела им офис. В нём они заработали религиозной мафии три триллиона рублей (до деноминации).
- Эти «субчики» облапошили 2,5 миллиона человек! – Восхищённо сообщал один бандюган другому, когда они сидели в машине перед шлюзом колонии, поджидая освобождающихся. – Представляешь?! У них по России было 73 филиала 800 агентств!
- Ни фига себе, афферюги…!
- Да их, благодаря нашему шефу, и арестовали то, не сразу. Два года под «подпиской» ходили! А на суде, где им по девятке дали, эту подписку засчитали сроком наказания…, прикинь, братуха, какой всемогущий наш бос-с-с-с!!!
- А чё, щас-с-с то решили убить?! – Без всякого волнения и эмоций поинтересовался «бычара» в мерседесе.
- Да…твари! Ещё в зоне отказались от предложения шефа дальше «лохов» «кидать»…- ответил небрежно киллер за рулём.
- А… ну тогда да… пусть сдохнут уроды! – Согласился другой.
Ещё тёплые сердца Сергея и Александра доставили Максу прямо в офис холдинга.
- Повесили к верху ногами, я надеюсь?! – Спросил со злобой Макс и посмотрел на спортивного телосложения бандитов.
- Конечно, шеф, чтобы все видели и боялись! – Ответили, переминаясь с ноги на ногу у входа, убийцы. – Тяжело правда будет везти в Волгоград, взяток много гаишникам отдать придётся…Повезём же, как свежемороженое мясо в рефрижераторе, да и ещё с поддельными документами…Может не надо рисковать, а, шеф?! Всё таки два трупа?!
- Надо болваны! Там, у нас ещё сейчас волгоградцы крутят с «бабонами»! Пусть им заранее будет страшно нам перечить! – Ответил Макс и стал по телефону набирать Ива, чтобы отчитаться о проделанной работе.
Местом прописки ещё одной фирмы, работавшей на Макса организацию и появившуюся на свет в 1992 году, благодаря деньгам и связям секты, был тоже Волгоград. У истоков компании стояли члены одной семьи. За счёт активной рекламной компании, уже к концу 1994 года компания открыла филиалы в 75 российских регионах. В рекламе этой фирмы снимались популярные певцы и артисты.
В конце, правда 1994 года на деятельность компании обратил внимание один высокопоставленный чиновник, который в то время возглавлял Федеральную комиссию по ценным бумагам и фондовому рынку при кабинете министров. Он обрушился на фирму с разгромной критикой, после чего та прекратила выплаты. На чиновника за это покушались, но убить не получилось. Всего финансовая пирамида осталась должна вкладчикам 500 миллиардов неденоминированных рублей, которые добровольно принесли 4 миллиона россиян. Было возбуждено уголовное дело, но из четырёх основателей компании осудили лишь двоих, которые отсидели всего по 4 года, благодаря хлопотам Макса и Ива. Двое других владельцев сектанты успели скрыть в Израиле, который отказался выдавать их российским правоохранительным органам. В то время «радения» полным ходом происходили и на святой земле.
- Как прошла пластическая операция с «Хохлом»? – Спрашивала по телефону матушка Ива Максима Андреевича.
- Всё хорошо «Богородица»! Всё хорошо! – Отвечал с огромной степенью уважения Макс.
Былой неприязни к этой женщине не было и следа.
Его шестнадцати этажный центр в Лондоне отдавал помпезностью и напыщенностью. Он напоминал огромный хрусталь, отливающий всеми цветами радуги, не смотря на почти постоянную туманность Альбиона. Всё, буквально всё, кричало о богатстве хозяев. Теперь европейские «радения» проходили без страха там же, наверху в просторном пентхаусе. Там, был и бывший, ныне разыскиваемый органами внутренних дел России и небезызвестный «Хохол». После пластики на лице, его никто не узнавал. Он стал новоявленным «Христом», навсегда лишённый гениталий и верующий в справедливость своей «единственно-верной» веры! Его бизнес-клуб заработал в Петербурге в 2005 году. А под вывеской клуба скрывалось некое ООО под руководством уроженца Грузии с украинской фамилией. Именно поэтому сектанты, сохраняя секретность своего влияния в России, дали ему псевдоним «Хохол». Вкладчикам сотрудники компании обещали до 50% годовых. За три года в бизнес-клуб вступили около 100 тысяч человек, которые собственными руками принесли 4,5 миллиарда рублей. Свои филиалы «Хохол» открыл в 70 городах России, а также в ряде соседних стран.
Обрушение финансовой пирамиды произошло в 2008 году. Из главного офиса организации вывезли всю документацию, при этом данные, хранящиеся на компьютерах, успели стереть. Тогда же, при таинственных обстоятельствах «Хохол» и исчез, который вскоре стал фигурантом уголовного дела о мошенничестве. Расследовали дело финансовой пирамиды, благодаря членам секты, которых, тайно вступивших в секту, было достаточно в Питере, дольше, чем она существовала. До суда оно дошло лишь в 2015 году, да и то без главного фигуранта – основателя бизнес-клуба. Всё же в деле нашлось одиннадцать «козлов отпущения» -обвиняемых, которым Российская прокуратура вменяла мошенничество и участие в организованном преступном сообществе.
*- Архивные данные ФСР РФ.

Глава шестнадцатая.
Опять трупы и опять тупик.

«Кровь, кровь повсюду на пути,
Нет уж, казалось бы, исходу!
Но, верит кто, сумеет сил найти,
И меч наточит к дальнему походу!»

В кабинете у Маркова было необычайно людно. Одни выходили, и тут же заходили другие. Информация по секте из одной папки оперативной разработки превратилась уже два десятка толстенных томов. Привычный, уходить домой чекист по концу рабочего дня, теперь чаще ночевал на служебном диване, чем дома с семьёй. В последние дни, люди, входившие в сборный следственный комитет, наконец-то почувствовали, что стали наступать на пятки мафии.
- «Крот» существующий у Шторма, по выводам наших аналитиков, должен как минимум, быть давнишним членом секты. – Докладывал один из оперативников Маркову. – Ну, а, как максимум, человек, принявший все обряды крещения.
- То есть, кастрат, что ли?! – Подъяснился хозяин кабинета в региональном управлении ФСБ.
- Так точно, Сергей Петрович! – Отрапортовал по военному оперативный сотрудник службы безопасности.
- Хм! Интересно?! Но, тогда об этом должны знать врачи поликлиники УВД. Не так ли? – Предположил Сергей Петрович.
- Конечно! Ведь полицейские проходят, обязательно, медицинскую комиссию каждый год… - Подтвердил опытный опер предположения шефа.
- Направьте туда нашего человека, только очень аккуратно! – Дал распоряжение Марков. – Если это так, то значит, что кто-то из врачей тоже замешан в сокрытии сектанта-полицейского…
- Есть! – Отчеканил мужчина в тёртых джинсах и джемпере, чем совершенно был не похож на других в костюмах, и вышел.
Когда за оперативником закрылась дверь, Марков связался по телефону со Штормом и предложил встретиться на нейтральной территории, где-нибудь в кафе.
- Заодно и пообедаем. – Подъитожил телефонный разговор Сергей Петрович.
По довольному выражению лица Маркова, можно было легко догадаться, что Алекс согласился на встречу без промедления.
Пока чекист заказывал у официанта еду на двоих, Алекс внимательно рассматривал Маркова. Он непременно хотел поскорее узнать о цели встречи представителя спецслужбы.
- Твой «крот» - кастрат! – Коротко, сразу прямо в лоб, заявил полицейскому чекист.
- Не может быть! – Оторопел Алекс, от услышанного.
- Может! Наши аналитики не ошибаются…Так засвечиваться, так подставлять свою шкуру, будучи при погонах, будет только преданный член секты! Подкуп…деньги…здесь совершенно не причём! – Размышлял Марков.
Он, как никогда, был сейчас уверен в правоте своих выводов и выводов аналитического отдела управления ФСБ. Опытные психологи, просматривая ситуацию снова и снова, уже не сомневались, что «крот» - это не какой-то коррумпированный продавшийся за деньги мент сливающий информацию по продвижению дел в следствии…Нет! Это идейный субъект, который не боится последствий быть уличённым в измене государству. Его вера для него – превыше всего, в том числе и собственной безопасности и карьеры!
- В таком случае, кто-то должен был бы прикрывать его в медицинских осмотрах! – Поддержал гипотезу Маркова Алекс.
- Точно! – Обрадовано, с особым блеском в зрачках, подтвердил чекист.
Этот, особый блеск, сейчас был не только у Маркова, но и у Шторма. Мужчины были похожи на псов-ищеек, которые обнаружили след и теперь рвались схватить добычу!
- Мои уже в госпитале…Тихонечко «нюхают», что к чему…- Сообщил Марков Алексу.
- Скрыть отсутствие половых органов от комиссии – это уровень не рядового врача?! Это как минимум уровень главного врача или его зама…! Никак не меньше?! – Размышлял вслух Алекс.
- И я, тоже, так думаю, товарищ полковник! – Обрадовано, сообщил Марков.
Давно не актуально мнение о том, что ресторан – лишь место, где можно удовлетворить голод. Заведения сегодня предлагают не только – и не столько – питание, как качественный сервис и возможность сделать гостей счастливыми. Быть гостеприимным и радушным при любых обстоятельствах и с любым гостем - является первоочередной задачей каждого официанта. Вот и сейчас, обслуживающий столик Маркова и Шторма, официант улыбался во всю ширь зубов и готов был выполнить любой каприз этих мужчин.
Чтобы узнать, как правильно вести себя с ними, официанту было необходимо угадать их психологические типы, ведь от этого зависели его чаевые. И он старался.
- Официант-то, психолог! – Заключил, довольный обслугой, чекист.
- Как может помочь знание психологии в сфере ресторанного бизнеса? – Усмехнулся Алекс на внимательные наблюдения Маркова.
- Связь достаточно очевидна! Если официант сразу понимает, как работать с клиентом, то он тратит значительно меньше времени и усилий на установление контакта с ним, при этом максимально удовлетворяет его потребности, и тем самым, повышает доход ресторана и обеспечивая положительное впечатление гостя от визита. – Заявил со знанием ресторанного бизнеса Сергей Петрович. - Конечно, психологических классификаций, которыми пользуются в этом бизнесе, существует достаточно много, однако, не зная их, не будет хорошей работы.
- Хорошие знания в области ресторации, товарищ полковник службы безопасности! – Тронутый глубиной знаний Маркова, в совершенно посторонней области, произнёс Алекс и улыбнулся.
- Просто у меня жена в этом бизнесе. Она проводит семинары по стране с целью улучшения качества обслуживания клиентов в организациях общественного питания… Вот поэтому, я и сведущ в этих делах. Кстати, помогает, когда какой-нибудь хам, из числа персонала попадётся! – С удовольствием доедая второе блюдо, и улыбаясь, произнёс полковник безопасности.
Алекс в ответ тоже заулыбался.
Из опыта работы жены Марков знал, что существовал, допустим, «добрый» тип клиента, с которым, безусловно, было легче взаимодействовать ресторатору и его работникам. Обычно с ним трудностей у персонала не возникает. Гостя «аналитического» типа профессиональный официант тоже может «вычислить» по тихой монотонной речи без интонации и нежеланию встречаться взглядом и вниманием с деталями. Здесь, допустим, обслуживающему сыщиков, профессионалу официанту, было бы просто. Подстроился бы под неторопливую речь гостя, привёл примеры, не оставляя ни один вопрос без ответа, даже касающийся незначительных вещей, и всё… Дотошность и внимательность сослужили бы хорошую службу, так как гость проникнется доверием. Решительность и напористость, громко говорящего, так называемого, «активного» гостя, этот официант тоже бы выдержал и поразил своей быстротой обслуживания. Так как, его стратегия основывалась бы на сдержанности, скорости и лаконичности. В отличие от «аналитического», «активного» гостя утомили бы детали, поэтому разговаривать бы этот молодец, сейчас «облизывающий» чекиста и полицейского, стал без упоминания подробностей, по существу. Подчёркивая иногда даже излишнюю значимость гостя. А небольшой «комплимент» от заведения, вообще бы навсегда успокоил любого такого «активного». И наконец, «энергичного» гостя, официанту можно было бы распознать по живости, выразительности, готовности вступить в контакт. Его легко, нашему работнику ресторанного бизнеса, было бы разговорить, ведь это, он и сам сделает с удовольствием и многословно. Всё это было бы легко в принципе для профессионала, который сейчас обслуживал полковников. Но, не в случае с типами, которые восседали за соседним столиком. Серые безликие мужчины не выказывали никаких эмоций. Они пили чай и не обращали на профессионализм обслуживания парня совершенно, ну никакого, внимания.
- Да! Трудные попались «орешки»! – Подумал, про себя, официант и вздохнул с сожалением.
Эти, двое «серых», так назвал он их от отчаяния, сидели за столиком и лишь только изредка поглядывали по сторонам. Но официант, всё же заметил, что на рядом сидящих мужчин, на Шторма и Маркова, они смотрят с ненавистью. Это показалось работнику ресторана весьма странным. Он, было, даже захотел предупредить своих «хороших» клиентов об этом, но не успел…
В следующую минуту один из «странных», вдруг выхватил из-за полы пиджака оружие с очень коротким стволом и шмальнул двумя короткими очередями в сторону сыщиков, которые вызвали из дула пламя. Алекс не задумываясь ни на секунду, упал на пол, перевернув стол на бок. Эта сконструированная наспех баррикада фактически спасла ему жизнь. Пули, выпущенные из короткоствольного пистолета-пулемёта, крошили всё на своём смертельном пути. Щепки от дерева разлетались в разные стороны. Осколки посуды, соприкасаясь с мраморной поверхностью пола, поднимали звон. Остатки пищи прилипли к лицу полковника.
- Вот и поели! – Не теряя чувство юмора, произнёс Алекс, снимая с лица недоеденное.
Он повернул голову в сторону Маркова и увидел у него на пиджаке огромное кровавое пятно.
- Ты ранен Петрович?! – Крикнул Алекс, не поднимая головы, потому, что киллер совсем не жалел патроны.
Марков молчал, лишь издав слабый стон. Алекс потянулся к кобуре за пистолетом… Ещё мгновение и ответный огонь из табельного ПМ-а полицейского поразил одного из нападавших.
- Новый христос с нами! – Прокричал «серый» киллер и рухнул на пол с дыркой от пули.
Сквозь крики официанта и грохот разбивающейся посуды, Алекс услышал мотор подъезжавшего байка. Высунувшись из укрытия, он увидел, как оставшийся в живых киллер, бросив оружие из которого стрелял по витрине, чтобы освободить себе проход, быстро рванул к байкеру в шлеме.
- Не уйдёшь, сволочь! – Крикнул Алекс и разрядил весь магазин, по пытавшейся уехать, двухколёсной мишени.
Одна из пуль попала в бензобак, и огромное пламя подкинуло преступников высоко в воздух.
- Я же говорил, что не уйдёшь! – Тяжело дыша, констатировал факт полковник Шторм.
Оба тела замертво шлёпнулись на асфальт, как кровавые бифштексы, издав глухой звук. Пламя охватило их одежды своим смертельным красным языком. Слышался рёв приближающихся сирен.
Алекс, сидя на порожке, открытой дверцы скорой помощи, не мог придти в себя от мысли, что Маркова больше нет! Он не мог в это поверить! В ушах стоял какой-то гул. Он, полностью приглушил всю суету следствия на месте, где несколько минут назад произошла перестрелка. Всё, как в тумане, сейчас проплывало перед взором полковника. На вопросы приехавшего начальства ФСБ он отвечал невпопад:
«ДА; НЕ ЗНАЮ; МОЖЕТ БЫТЬ; НЕ ПОМНЮ!»
- Да не трогайте его сейчас! – Отгоняла, всех подходивших к Алексу с расспросами, приехавший психолог УВД. – Вы что не видите?! Он в глубоком шоке!
Она давала ему, время от времени, нашатырь и смотрела в зрачки. Ничего мужчине не помогало!
- Слушай, Шторм, когда это всё кончится?! Когда прекратится это безобразие?! Когда ты, наконец, начнёшь работать со своими бездельниками?! – С явными нападками кричал, подойдя вплотную, помощник областного прокурора по фамилии Змоня. Играя, больше на публику и перед представителями прессы, которые мгновенно стали сюда стекаться, он своим крикливо-писклявым голосом вызывал отвращение не только у рядом присутствовавших здесь работников силовых структур, но и у толпы собравшихся в неподалёку зевак. Слюни, так и брызгали у него из толстущих губищ. Стоящая рядом, психолог чисто рефлекторно, отвернулась от противной прокурорской физиономии, изрыгающей желчь и негодование. Это позёрство прокурора, это желание набрать «дешёвые плюсики» на бедах людей, очень быстро вывели из шока Алекса.
- Кто это бездельники?! - Он, резким движением руки со всей силы заехал скандалисту в челюсть.
Прокурор упал навзничь, потеряв сознание.
- О-О-О!!! – Прокатилось средь толпы присутствующих.
- Наконец-то хоть один мужик нашёлся! – Произнесла старый фельдшер скорой помощи. – Истеричка какая-то, а не прокурор. – Ухмыляясь, констатировала врачиха.
Она заложила руки в карманы белого халата и спокойно стояла у спецмашины. Четвёрым трупам, среди которых был и Марков, её медицинское участие было уже не нужно, а оказать помощь, «отъехавшему» от свинча Алекса, прокурорскому, она сильно не спешила. Так и стояла, ухмыляясь, с невозмутимым видом, сунув обе руки в карманы.
- Ого! Вы так его и убить могли?! – Произнесла очарованно психолог.
Алекс, взглянул на неё, и его, как будто, пробило током. Ему раньше не приходилось видеть, такой красоты, женщину. Глаза словно два зелёных тропических острова, смотрели на него, не моргая. Они просто манили его в свою глубину. Красота молодой женщины так очаровала Алекса, что он даже забыл о проблемах, которые тяжким грузом пали на его полковничьи плечи.
- Как вас звать, госпожа психолог? – Спросил поражённый девичьей красотой Алекс.
- Оля. – Ответила женщина.
- Вы давно в полиции?! – Спросил Шторм, стараясь взять в себя в руки.
В этот момент на земле застонал прокурорский работник. Старенькая врачиха, из скорой, положила его на спину и стала натирать виски нашатырём.
- Ты мне за это полковник ответишь! – Простонал приходящий в себя пострадавший чинуша.
- Отвечу, отвечу…Обязательно отвечу! – Спокойно произнёс Алекс, всё внимание сосредоточив на девушке. – Вы мне не ответили….Оля?!
- Я…?! – Растерялась Ольга. – Я не работаю в полиции. Просто у нас муниципальный договор с органами. Вот отрабатываем по очереди на сложных вызовах.
- А-а-а! Я тебя в тюрьме сгною! – Опять не унимался прокурор. – Тебе конец, Шторм!
Не сказав ни слова, Алекс подошёл к лежащему прокурору и ударил ещё раз в челюсть. Мужчина вновь замолчал, издав неясные хрипы.
- Я тут, если не заметил, пытаюсь с девушкой познакомиться, а ты, со своими угрозами, всю мне личную жизнь портишь. – Произнёс Алекс и отошёл от, потерявшего сознание, гнусного прокуроришки.
Все знающие Шторма подчинённые лишь улыбнулись, на, казалось бы, дикую выходку полковника. Они то, знали, что их босс один из самых крутых сейчас полицейских в городе, поэтому не волновались за последствия. Ну, а многие знавшие капитана юстиции Змоню, были несказанно довольными, увидеть его побитого…
- Так ему и надо! Достал всех! – Шумели все, из работавших сейчас на выезде, по происшествию.
Происшествие действительно было не ординарное. Убили полковника ФСБ. Теперь эта секта становилась личным врагом всех чекистов города. Лишь Алекс сейчас, не во время пронзённый стрелой амура, не обращал ни на кого внимание, кроме, как на Ольгу.
- Ну, так как на счёт вечера, чтобы выпить чашечку кофе? – Спросил, сам не понимая, что делает, Шторм. Просто этому мужчине надо было ещё и срочно поговорить с кем-то иным, не входящих в его полицейский круг. Он очень в этом нуждался.
- С вами опасно пить, полковник! – Послышался её голос.
- Вы правы… но мне вы кажетесь рискованной девушкой?! – Настаивал Алекс.
- Да, соглашайся дочка! А то, прокурор вот-вот очнётся и опять начнёт ныть. А кавалер то твой, в этот раз, точно его убьёт! – Послышался голос врачихи.
Она, с улыбкой на лице, была невольным свидетелем их разговора. Этот разговор может и был сейчас, ну совсем и не к месту, но был очень необходим Алексу в качестве психологической разрядки.
- Хорошо… - Ответила Ольга и направилась в служебную машину. Телефонный звонок вывел Алекса из любовной эйфории.
- Товарищ полковник, это заместитель полковника Маркова…Вам сейчас лучше приехать в кабинет главного врача вашей больницы.
- Что случилось? – Спросил Алекс, серьёзным тоном.
- Убийство! Страшнейшее убийство! Приезжайте, без вас здесь ничего не трогают! Я так распорядился…- Надломленным голосом ответил заместитель убитого Маркова.
- Не удалось, Оленька, кофе попить! – Разочарованно констатировал неудачу он.
У входа в поликлинику УВД Шторма встречал молодой человек лет тридцати девяти от роду. Алекс посмотрел на него и ухмыльнулся. Никогда бы не подумал, что это чекист. И действительно, потёртые джинсы и джемпер, в лучшем случае, могли бы отнести молодого человека к классу инженеришков или младших менеджеров по продажам. Но, никак не заместителя начальника отдела ФСБ региона по вопросам религий.
- Так вот, пойди ж, ты?! – Двусмысленно произнёс вслух Алекс, вылезая из машины и глядя оценивающе на молодца.
Его водителю пришлось изрядно попотеть, прежде чем он проехал к главному входу полицейской клиники. Ещё до приезда Шторма, подъехали представители различных силовых отделов города. Шутка ли, что-то произошло с главным врачом полицейского учреждения…
- Здравствуйте, товарищ полковник! Моя фамилия Фетисов…майор Фетисов…Максим Леонидович…исполняю обязанности моего убитого начальника…- с грустью в глазах представился молодой человек.
- Вам уже сообщили …про Маркова… да?! – Констатировал факт полицейский.
- Да. Позвонил заместитель генерала по кадрам и сообщил… Приказал выполнять задание поставленное непосредственным бывшим начальником…- с неподдельной скорбью в глазах, сообщил молодой чекист. -…я зашёл в приёмную, к главрачу, там никого…ни секретаря…ни его зама…- было видно, что молодой офицер сильно переживает увиденное.
Лифт поднял офицеров до третьего этажа административного корпуса поликлиники. Когда раскрылись его двери, мужчин встретила длинная красная дорожка, ведущая к окну меблированного коридора. Он был полон народа из числа полицейских. Остальные были выдворены за ограждение. Все действительно ждали Шторма, как и сказал майор Фетисов. Судя по напряжению, повисшему на их лицах, Алексу предстояло увидеть что-то из ряда вон выходящее! И действительно…
В кабинете главного врача поликлиники УВД, к верху ногами висели, подвешенные за массивную хрустальную люстру, три окровавленных тела. Жертвы были связаны, с помощью канатов из альпинистского снаряжения. Коммунистические, со времён Брежнева, добротные постройки и крепежи для люстр позволили убийцам совершить неимоверное кощунство над трупами. Зрелище было не для слабонервных!!! Все трое: и главный врач, и его заместитель, и секретарша были фактически распяты, только головой вниз. Одежда с жертв была снята полностью, а на месте срезанных гениталий у двух мужчин и женщины чёрными комками запеклась кровь. Рваные раны в области груди, позволили догадаться вошедшим, что у них вырваны сердца. Груди у девушки тоже были отсечены, по «самое немогу»!
- Взгляните вот сюда, товарищ полковник?! – Попросил, обескураженный происшедшим, эксперт-криминалист.
Он подвёл Алекса ближе к девушке и полицейский разглядел, что одно глазное яблоко, у убитой молодой женщины, выпало, а в глубине глазницы холодным жёлтым светом светилась лепта Пилата. Как будто, улыбаясь и приветствуя Алекса!

Глава семнадцатая.
Сначала репетиция, потом операция.

«Как хитроумен план коварного врага,
Его след яда нами не заметен!
О нём от страха дрогнула строка,
И путь его смертями только встречен!»

Необычайно богатый Туринский музей в Италии* был одним из крупнейших египетских музеев мира. Он появился благодаря дальновидности блестящих деятелей того времени и непростительной ошибке французов! Ив стоял в нём в эту ночь посреди просторного зала и вдыхал всей грудью время, которое датировалось учёными началом XIX века. Именно тогда этот музей и был построен. Он ощущал его с каким-то сердечным трепетом. Трепетом, который не смогли своей грубостью выбить из него ни годы тренировок в спецлагерях Австралийских пустынь, ни жестокие нравы секты его родителей. Где-то в глубине груди, душа у него всё же сохранилась, он понимал, что ничто человеческое ему не чуждо. Египтология, в ту пору, ещё делала первые робкие шаги.
- Некоторые называют Египетский музей Турина вторым в мире по значению после Каирского. – Озираясь по сторонам, произнёсла вслух его помощница Нинель.
- Коллекции Лувра и Британского музея не менее обширны, так что, по правде говоря, не стоит отдавать лавры пер¬венства какому-то одному из этих музеев. – Светя мощным фонариком в темноту выставочных залов, поддержал беседу, непреклонный и совершенно спокойный, Ив.
Хотя, всего лишь несколько минут назад он, оточенными движениями рук и ног, намертво уложил шестерых охранников музея. Не просто охранников, а здоровенных, под метр девяносто ростом, бугаёв. Уложил и даже не запыхался. Пока, он с ними «возился», Нинель зачарованно смотрела на этого мужчину. Он всё больше и больше ей нравился. Всё её женское естество желало его! Его фигура манила женщину сблизиться.
- Тем не менее, можно с полным правом утверждать, что в Турине хранится одна из западных крупнейших коллекций, посвящён¬ных блестящей цивилизации долины Нила. – Кокетливо улыбнулась женщина в чёрном специализированном костюме.
Который, если бы ни куча застёжек, можно было бы спутать с аквалангистским. Он очень подчёркивал её сексуальность.
- И к тому же это самая старая коллекция, ведь история этого Египет¬ского музея начинается в 1824 году. – Лихо, крутя ягодицами перед Ивом, заявила Нинель.
Не смотря на «малую печать», оскопившую её соски и половые органы, Нинель была женщиной и явно, заявляла сейчас это, перед Божевым. Она бесшумно подошла к сундуку с маленькими сосудами из стекла, алебастра и керамики. Луч её фонарика, словно вырвал спящие в ночи предметы из дрёмы. Они заиграли каким-то таинственным древним светом, осветив улыбку женщины-воровки.
Пока в России Макс осваивал, в бесшабашные девяностые, бизнес с обманутыми вкладчиками, ещё только набирая миллионные обороты и, входя тем самым во вкус, Ив, со своими помощниками, решили провести репетицию перед кражей плащаницы в Ватикане. Старейшины секты, буквально дышали в затылок Иву, требуя выполнения задания по изъятию святыни из католической колыбели. Его лёгкая поступь по мраморному полу, была похожа на поступь хищника перед атакой. Пройдя мимо выставленных больших статуй фараонов и божеств, он повернулся к Нинель.
- Чудесное собрание царей и божеств! – Восхитился мужчина.
Скудный свет, хоть и мощного фонарика, вырвал из темноты лики известной всему миру старины. Статуи Амона и Тутанхамона, на которых, он прочёл: «Обнару¬жено Ж. Ж. Рифо, скульптором на службе у господина Дроветти в Фивах». В этой коллекции была и статуя принцессы Редит из III династии.
- Действительно уникаль¬ный экспонат! – Загляделся на неё Ив, поднося поближе фонарик.
Впечатление этих молодых криминальных душой, людей не стало менее сильным, несмотря на то, что эти залы сильно обветшали. Среди прочих фараонов в залах музея был Тутмос III, в обличье сфинкса, и Аменхотеп II, который был в виде коленопрекло¬нённой статуи, и голова Аменхотепа IV и конечно же, знаменитый Тутанхамон. Ив посветил фонариком вверх и произнёс:
- А вот эта монументальная статуя Сети II, сама по себе заслуживает похода в музей.
С пятиметровой высоты на них смотрела скульптура, высеченная из песчаника и обнаруженная в первом дворе Карнакского храма. Среди скульптур Турин¬ского музея выделялся и один из шедевров египетского искусства: статуя фараона Рамсеса II. Ив с великим восторгом смотрел на него. На знаменитого правителя, вос¬седающего на троне. Он был облачён в тунику и плиссированный плащ и обутый в сан¬далии. На голове у фараона красовался воинский шлем, более известный, как голубая корона, поскольку вся её поверхность была украшена маленькими голубыми фаянсовыми вкраплениями. Ив смотрел и не мог оторваться от этого великого воина, у которого в ногах лежали поверженные враги Египта: нубийцы и азиаты.
- На про¬тяжении целых шести месяцев, которые мы были, здесь подготавливаясь к операции, я видел её каждый день, и каж¬дый раз как будто впервые! - Его восхищение было таково, что он прозвал эту статую «египетским Аполлоном Бельведерским», ссы¬лаясь на знаменитый греко-рим-ский шедевр.
Молодые люди проследовали на второй этаж, гордости Турина. Старые, обветшалые, но всё же по-своему привлекательные залы второго этажа того и гляди, готовые обва¬лится под тяжестью витрин, буквально очаровали воров. Они ломились от всевозможных экспонатов. Кажется, что развёрнутым на стенах свиткам папируса нет числа. Среди них встречались великолепные экземпляры с текстами знаменитой «Книги мертвых», «Книги Амдуат» или «Книги врат». Целые гробницы были реконструиро¬ваны благодаря предметам погребальной обстановки, найденным в Египте и при¬везённым в Турин неразделёнными. Обстановка из гробницы Хата и его жены Мерит, откры¬той в 1906 году в Дейр-эль-Медине очаровывала Нинель своей роскошью. Какая бы крепкая не была её вера, а женская страсть к побрякушкам, хоть это и было грешно у сектантов, но всё же, брала верх. Здесь были золотые и серебряные предметы исключи¬тельно погребального назна¬чения: и саркофаги, и ушебти, а также самые про¬стые и самые изысканные предметы повседневной жизни - одежда, сандалии, кровати, круглые столики и кресла. Туринский музей давал полное пред¬ставление о повседневной жизни оби¬тателей долины Нила, как мужчин, так и женщин. Здесь были выставлены украшения, мебель, одежда и даже съестные припасы, обнаруженные в некоторых гробницах. Кто останется равнодушным перед витри¬нами, заполненными хлебом, финиками, орехами, солёным и вяленым мясом, варе¬ньями и мармеладом! Все эти продукты казались им такими знакомыми, несмо¬тря на то, что им было уже больше 3000 лет. Фотографии этих экспонатов обошли весь мир, и нет такого египтолога, который бы их не знал. Один из таких шедевров. Это «Жертвоприношение быка». Эту роспись темперой по штукатурке из ила и соломы обнаружил в Гебелене Эрнесто Скьяпа-релли, во время раскопок гробницы Ити, датирующейся XI династией. А вот папирусы, хранящиеся в Турине, хоть производят не такое сильное впечатление, но являются уникальным источником сведений о еги¬петской цивилизации. Среди них есть так называемый «Туринский царский канон». Вот этот то, бесценный документ, написанный иератическим письмом и датирующийся Новым царством, сейчас интересовал Ива и Нинель. Хранящийся в особом зале и напичканный современной охранной электроникой, этот артефакт считается совершенно недосягаемый для воров. Ценность его в том, что он приводит хронологию правлений фараонов. Начиная с мифических, или лучше сказать, с до династических времён и заканчивая охватывать 1500 год, до нашей эры. Заменив данные, в этом документе, секта смогла бы изменить человеческий ракурс взглядов на древнюю историю и на веру людей в целом. Доказательство – вот, что всегда являлось неоспоримой догмой для всех неверующих и сомневающихся. А этого социального класса на планете ровно половина от общего числа населения. Вот кто был нужен секте, в качестве новой паствы!
Нинель, со знанием своего дела открыла, чемоданчик и вытащила из него ноутбук особой продолговатой формы. Соединила его проводами с оставшимся содержимым чемодана и дисплей на миникомпьютере загорелся зелёным приятным светом. Ещё мгновение и умная машина считала, а потом отключила электронный рисунок, растянувшийся по всему полу помещения. Датчики движения, тем самым, были отключены полностью! Этого и добивались сектанты. Затем, подойдя к середине зала, к стеклянному пуленепробиваемому куполу, под которым хранилась бесценная реликвия, Нинель задействовала опять свою умную машину и купол бесшумно открылся, выдав для дальнейшего обладания ворами папирус, который по возрасту был древнее даже самой мысли о создании этого мира! Подведённые девушкой цветные проводки к электронной подставке, где лежал древний документ, в последний раз заставили отключиться последней защите музея и артефакт отправился в особый футляр Ива, заранее приготовленный для транспортировки. Дело было сделано! Репетиция перед главным актом вероломства к святыне в Ватикане, прошла успешно, унеся с собой шесть жизней бедных охранников.
- Заседание совета старейшин в Австралии подходил к концу. Все были в приподнятом настроении, в связи с мастерски проведённой операцией братом Иоанном. Матушка «Богородица» была несказанно горда за своего отпрыска. На воскресных «радениях» она собиралась поблагодарить небо за подаренного ей умного и талантливого сына. Всё складывалось наилучшим образом. Ещё немного и главная цель общины будет достигнута! И тогда уж, никто не сможет возразить ей, что великая для всего мира «библия» - сплошная ложь! И её вера тогда будет довлеть над всеми народами планеты! Ещё немного!
- Не подведи меня Иоанн! – Были последние слова «богородицы» в телефонную трубку сыну.
Ив готовился к операции в стенах Ватикана…
Ведь плащаница, выставленная на всеобщее обозрение в капелле собора Святого Иоанна Крестителя, является всего лишь точной копией святыни.
- Ложь и обман! – Возмущалась на каждом «радении» матушка Ива, вспоминая католиков. – У них кругом недосказанность народу и фальшь. – Проповедовала она, превознося свою веру и очерняя любую другую, которая хоть как-то, составляла бы секте конкуренцию.
По секретным данным агентов матушки «богородицы», которые были даже в числе приближённых Римского папы, настоящая реликвия хранится в отдельном тайном помещении библиотеки Ватикана, и увидеть её можно было лишь раз в 25 лет. Ив находясь со своей, отобранной специальным лагерем Австралийских пустынь, командой за толстыми особо секретными, строго-настрого охраняемыми, стенами католического государства, полностью руководил операцией по захвату святыни. С другой стороны, находясь в номере самого дорогого и шикарного отеля, Иоанну помогали, приехавшие со своими верными помощниками, англичанин Джордж Микеш и сеньор Рикардо. Все они были давнишними и, проверенными трудностями, членами этой извращённой братии.
Пятизвёздочный отель «St Regis Grand», где расположился штаб сектантов, мог похвастаться старинным интерьером и экстерьером здания, там были расположены номера, меблировкой, похожей на антиквариат, и с роскошными комнатами в стиле конца XIX века. Стоит ли говорить, что именно здесь отдыхали монархи и высшие чины, знаменитые писатели (Золя и Толстой) и современные звёзды Голливуда.
- Секретная информация, которой обладает Ватикан**, хранится в подземных хранилищах с ограниченным доступом. В них имеется столько ступеней защиты, что ни один банк мира не смог бы похвастаться такой системой. – Сообщал сеньору Рикардо англичанин, сидя в удобных кожаных креслах номера.
В данный момент, он координировал связь с группой Ива, которая по водоочистным и сточным сооружениям пробиралась к намеченной цели. Единственным, новым членом в группе у Иоанна, была сестра Нинель. Но, за неё Микеш волновался менее всего. Он знал про её опыт совсем не по наслышке.
- В этих секретных библиотеках находятся старые книги, манускрипты, настоящая библия, старые писания. Есть писания, выполненные на глиняных табличках, на каменных скрижалях, даже на шкурах животных. – Англичанин неторопливо проверял данные о качестве связи на дисплее компьютера и продолжал сообщать сеньору Рикардо информацию о хранилищах католиков:
- В подземельях этого таинственного государства находятся и многочисленные произведения авторов древности, рисунки, картины и много другого, чего никогда не увидит человеческое око. – Состроив сострадальческое выражение лица, и явно подхалимничая, хитрый англичанин произнёс:
- Права наша матушка «богородица»! Всё у них тайны и сплошной обман для человечества! Как можно, при таких обстоятельствах, говорить об открытой вере?! Наши агенты сообщают, что там тысячи служителей ежедневно занимаются переводами древних текстов, занимаются восстановлением и реставрацией древних рукописей. И на это ежемесячно тратятся миллионы долларов, собранные с прихожан, меценатов, различных фондов.
- Кроме прочего, - заметил включившийся в монолог англичанина мясной король. - Ватикан располагает некоторыми древними артефактами. Которые несут в себе не только историческую ценность. Они способны на нечто большее!!! – Произнося эти слова, Рикардо таинственно закатил глаза к потолку, украшенными позолоченными балясинами и лепниной.
Артефакты, которыми действительно обладал Ватикан, были довольно разнообразны. Одни из них являлись оружием, другие способны наделять человека определенными умениями, третьи – предназначены для каких-то иных целей. Предназначение многих из них до сих пор науке не известно. Поэтому церковь, активно ведёт в своих подземельях тайные исследовательские работы. Ковчег Завета, Золотое Руно, Копье Лонгина, и многое другое находится в Ватикане, на который свой взор давно обратила внимание могущественная секта. Ватикан, для этой страшной «веры», был, как кость в горле! Община богатых и могущественных скопцов давно мечтала унизить католическую колыбель в Риме.
Но Ватикан был непростым «орешком» для сектантов, потому что являлся главным обладателем мировых запасов золота, драгоценных камней и других ценных металлов и элементов. Хранилище католической веры было переполнено золотыми слитками и древними золотыми монетами, которые чеканились сотни, тысячи и десятки тысяч лет назад.
Черпая информацию из манускриптов, Ватикан смог отыскать большую часть земных сокровищ, оставленных предками. Лабиринт Минотавра, золото Александра Македонского, Эльдорадо – ценности с этих мест уже давно находятся в сокровищницах Святой церкви. И наблюдая за учёными, которые не оставляют надежд найти эти места, Ватикан и глазом не моргает.
Но с другой стороны, если бы церковь влила все своё золото в оборот, это привело бы к его обесцениванию. А значит, от него и вовсе не было бы толку.
- А ещё, монахи являются основными потребителями вина в мире. – Вспомнил из прочитанного король мяса.
Потому, что втайне от своих братьев сектантов сеньор Рикардо любил погрешить с вином. За это его недолюбливала матушка Ива, но терпела…
- Это не только давняя традиция, но и необходимость. Ведь вино в религии приравнивается крови Божьей, как в свою очередь хлеб к его плоти. Одним словом, и вино, и хлеб священны для них. – Добавил, к сказанному аргентинцем, начитанный и умный англичанин. - Не удивительно, что Ватикан располагает многокилометровыми подвалами с бутылками и бочками с вином.
- Некоторое вино видало времена самого Людовика XIV, а некоторое и вовсе, более ранние времена. – Забылся и начал смаковать от одной только мысли о вине, выпивоха Рикардо.
- Если собрать всё вино из его подвалов, то его хватило бы, чтобы до верха наполнить Трам Тауэр дважды! – Заумничал Микеш.
Хотя действительно, Ватикан хранит ещё много секретов, о которых секте хотелось сильно узнать. Наверняка, узнав о них, они ещё смогут шокировать общество!
В помещениях библиотеки римско-католической церкви, куда сейчас пробиралась по подземным лабиринтам команда Ива, множество секретных комнат, о которых известно лишь посвящённым. Многие Папы, всю жизнь, находясь в Ватикане, даже и не знали об их существовании. Именно в этих комнатах находятся бесценные рукописи, которые проливают свет на различные тайны мироздания и, конечно же, на основании секретных доносов агентов секты, та самая Туринская плащаница. Официально библиотека Ватикана основана 15 июня 1475 года, после издания Папой Сикстом IV соответствующей буллы. Однако, это не совсем точно отражает действительность. К этому времени у папской библиотеки уже была давняя и богатая история. В Ватикане находилась коллекция древних рукописей, которую собирали предшественники Сикста IV. Они следовали традициям, появившимся, ещё в IV веке при Папе Дамасе I и продолженной Папой Бонифацием VIII, который создал первый, полный на то время, каталог. Но, всё же, настоящим основателем библиотеки был Папа Николай V, объявивший её публичной и оставивший после себя более полторы тысячи тысяч различных рукописей. А уже в 1481 году в библиотеке Ватикана находилось три с половиной тысячи оригинальных рукописей, купленных папскими нунциями на территории Европы.
Была ещё и особая тайная задача для Ива от его матушки – это найти копию одного труда Калиостро, описывающего процесс омоложения или регенерации организма:
«Выпив это, человек на целых три дня теряет сознание и речь. Возникают частые судороги, конвульсии, на теле выступает обильный пот. Придя в себя после этого состояния, в котором человек, тем не менее, не ощущает никакой боли, на тридцать шестой день он принимает третью, последнюю крупинку «красного льва» (т.е. эликсира), после чего проваливается в глубокий спокойный сон, во время которого у человека облазит кожа, выпадают зубы, волосы и ногти, выходят из кишечника плёнки… Все это вырастает снова на протяжении нескольких суток. На утро сорокового дня, он покидает помещение новым человеком, ощущая полное омоложение…»
- Хоть это описание и звучит фантастически, оно поразительно точно повторят один малоизвестный метод омоложения «Кайя Каппа», дошедший до нас из Древней Индии. – Сообщала матушка «богородица» своему сыну Иоанну перед отъездом в Италию, в своём офисе.
Её планы стали буквально расходиться с планами основателя секты «отца Геннадия Селиванова». Послушав бы сейчас свою сестру и собратьев, он явно не одобрил их грешные мысли. Но, Селиванова давно не было, а деньги власть, приобретённая за долгие годы сектой, сделали грешное действие над её руководством. Теперь сектанты мечтали жить вечно!
- Этот засекреченный курс по возвращению молодости, аж два раза прошёл индус Тапасвиджи, который прожил 185 лет. – Восхищённо, произнесла факт сыну дряхлеющая старуха.
- Матушка, ради вашей вечной жизни, я достану всё, что пожелаете! – Клялся в своей преданности её сын. - Главное, чтобы этот документ был на самом деле в хранилищах. И то, что вы говорите, не было бы вымыслом?! – Сомневаясь, произнёс он.
Это не вымысел сын! – Раздражённо вскрикнула «богородица» и тут же постаралась взять себя в руки. - Первый раз он омолодился по методу «Кайя Каппа», достигнув возраста в 90 лет. – Затряслась от волнения она. - На его чудесное превращение ушло сорок дней, причём большую часть из них он проспал. По истечении этих дней у него выросли новые волосы и зубы, а в тело вернулись молодость и бодрость. – Радостно сообщила факт, в котором была совершенно уверена, старуха.
И уже окончательно взяв себя в руки, напоследок произнесла:
- Параллель, с трудом графа Калиостро совершенно очевидна, поэтому-то и слухи о молодильном эликсире реальны!!!
- Так, всё-таки, ей не чуждо ни что земное?! – Подумал, улыбаясь Ив, выходя из офиса своей матери. – Подумать только! А я считал её железной женщиной, не имеющей слабости!
Этот тайный разговор всплывал сейчас в памяти Ива, пробиравшегося по тёмным лабиринтам подземных ходов, под самым центром Рима. Он действительно, от всей души желал долголетия матери. Ведь, как бы он не обижался на неё за отобранное детство и юность, настоящим могуществом он обязан её уму и её твёрдости духа! Была и ещё одна потаённая цель Ива посетить библиотеки Ватикана – это таинственные книги древних индейцев – тольтеков. Об этих книгах известно лишь то, что они действительно существуют. Всё остальное – это слухи, легенды и гипотезы. По предположениям, в них есть сведения о пропавшем золоте инков. Также утверждается, что именно в них содержится достоверная информация о визитах инопланетян на нашу планету ещё в глубокой древности.
Ватикан знает об НЛО и внеземных цивилизациях больше уфологов, но предпочитает хранить эту информацию в тайне от общественности. Епископы уверены, что человечество ещё не готово познать такие тайны и к тому же, открытие этих знаний станет угрозой существованию церкви. А этого Ватикан боится больше всего. Сегодня церковь не имеет столько власти, как в более давние времена, но, несомненно, оказывает серьёзное влияние на политику и человечество, в общем. Имея свои рычаги управления, святая церковь, используя веру людей для обогащения, живёт за счёт них и управляет ими. Папа Франциск, по донесениям агентов, общался с представителями других не земных рас, а также был ознакомлен с их благими намерениями, в частности – по оказанию помощи в энергетическом секторе. Но, церковь боится воинственности людей, боится делиться такими высокими технологиями.
- Что же скрывают священнослужители? – Задавала вопрос, собравшимся членам секты, на очередное «радение» матушка «богородица». - Зачем заменены подлинные тексты библии рукописными? – Она выдержала паузу и обвела всех присутствующих строгим взглядом.
Тишина в огромном зале стояла гробовая. Люди в чёрных мантиях с накинутыми на голову капюшонами внимали каждому слову «богородицы». Её талант ораторского искусства поражал всех сектантов.
- Та библия, которую привыкли держать у себя заблудшие овцы на полочке, является не чем иным, как "перемытым" подобием настоящей библии. Рим даёт всем те духовные знания, которые считает нужными им, для очковтирательства бедному народу. С помощью этой переделанной библии, Святая Церковь управляет человечеством! – Женщина в сердцах прижала кулаки к груди, в знак душевности своих слов. - Неугодные тексты наглым образом изъяты из "общего пользования". Потому, толковать библию, по моему мнению, бесполезно, так как она написана "под диктовку" Ватикана. Имея эти знания, Массонская ложа, которая создана Римом, имеет и до сих пор безграничную власть. Быть государственным правителем и не быть масоном - практически невозможно!!! – После, этих пламенных речей, сектанты в капюшонах зажгли свечи и запели хором протяжную песнь об их истинном «христе» Оригене, завёрнутого в известную, всему миру плащаницу. Окончив петь, сектанты замолчали и «богородица» продолжила:
- Они нагло управляют всем человечеством и решают его судьбу! Кто умрёт, а кто выживет! Такие приговоры произносятся каждый день... Сколько нам придётся ещё ждать, чтобы разгадать загадку!? Знайте! Придёт время, когда человечество "отнимет" эти знания из одностороннего использования и развеется много мифов и легенд! И эта церковь потеряет силу и станет больше не нужна! И поймёт люд Земной своё предназначение в мире и станет яснозреющим! Аллилуйя!
- Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя! – Повторили собравшиеся и скинули одеяния для дальнейшей совместной оргии…
- Мы в тоннеле!!! – Раздалось по рации в гостиничном номере Рима, где находился штаб сектантов.
*- использованы материалы и архивные данные Египетского музея в Турине.
** - Bibliotheca Apostolica Vaticana. Джованни Бранко. 1604год.

Глава восемнадцатая.
«Весна» осенью.

« Ах, ты осень, моя осень!
Позолотой сыпешь в дар.
Не в беду, не в горе проседь,
В сердце снова чувств пожар!...»

Пригласить женщину на свидание… Кажется, что это – так легко! Но на поверку выходит, что это мероприятие оказывается не таким уж и простым. Ведь, Алексу нужно было выбрать место, где можно и поесть вкусно, и поговорить спокойно. Именно об этом, сейчас болела его голова. Впервые за последние годы, он думал не о работе….
Семейный ресторан для гурманов, предпочитающих качественную итальянскую кухню, пришёлся, как никогда, кстати, полковнику. Здесь поистине. Обещало всё быть вкусным: и пицца, и паста, и ризотто, и десерты. Одно из немногих мест в городе, где можно было окунуться в гостеприимную обстановку.
- Ну, разве, не одно из самых романтичных мест, на свете!? – Нервничал он, как мальчишка, отодвинув стул для Ольги и предлагая ей присесть.
Тут действительно было хорошо! Уютное кафе помогало окунуться в мир волшебной романтики. А уж, комната-бар, с обширным выбором чаёв и разнообразным меню, просто сделали своё дело с этой парой - они сидели, расслабившись, и ни о чём не думая. Просто наслаждались уютной атмосферой и были готовы к откровенным романтическим разговорам.
- Почему бы именно здесь, тебе, не признаться в любви? – Взяла инициативу в свои руки, Ольга.
Алекс, после такого разворота событий, и вовсе растерялся, как первоклашка, вышедший первый раз к доске.
- Я…?! Мне…!? – Промямлил он.
- Эх, полковник?! – Язвительно произнесла женщина. – Где-то прокурору в морду бьёшь, без страха, а здесь совсем оробел! Видимо ты не часто бываешь в компании женщин?! – Улыбаясь, произнесла психолог. – Ну, а, в общем-то, это и хорошо!
Особый незабываемый интерьер заведения, с историческими фото родимого Отечества, повлиял на одинокие сердца Алекса и Ольги, он, почему-то располагал к нежности и заботе. Но, ещё больше, он тянул поболтать Ольгу просто так, ни о чём не задумываясь…
- …а история у кофеен богатая и интересная! – Взахлёб, болтала женщина, сев поближе на мягкий и удобный диванчик, к Шторму. - Оказывается, первые кофейни появились в Турции, точнее в Константинополе - столице бывшей Османской империи, аж, в XVI веке. Они устраивались в крытых галереях и посещали их исключительно мужчины, кроме кофе они наслаждались кальяном, шахматами и общением. – Широко открыв красивые глаза, рассказывала она своему кавалеру.
Впервые за много времени, она, как и Алекс, ощутили взаимное притяжение друг к другу. Не было нужды напрягаться и умничать. Можно было просто сидеть, и забывшись обо всём на свете болтать, улыбаясь встреченному счастью!
- Именно турки, ввели моду на кофе и кофейни в Европе. И первой, эту модную затею подхватила Венеция, только уже в середине XVII века, а за ней это увлечение пришло в Англию, во Францию, Америку и т.д. – Говорила и говорила, и не могла наговориться Ольга, глядя в глаза ему, которого не променяла бы ни какие богатства мира. Потому, что именно с ним ей сейчас было хорошо и спокойно!
- Но самыми заядлыми кофеманами оказались жители Вены. Недаром появилось особое понятие "венская кофейня", которая вошла в культуру и традиции австрийской столицы. – Щебетала она, чуточку прижавшись к Александру.
Полковник же, посмотрев на свою спутницу с довольным видом, тихо произнёс:
- Я…тебя…люблю!
Тёплый монохром, в цветах кофе, шоколада и сливок, просто расслабляли эту парочку. Сидя, на мягкой мебели, они становились, сами того не ведая, частью уютного уголка, тускло политым камерным светом. И хорошо, когда в кофейне имеются панорамные окна, ведь пить кофе и наслаждаться хорошими видами - удовольствие вдвойне! Или не хорошо…?!
На противоположной стороне улице стоял серый седан, из-за тонированного стекла которого, всю трогательность атмосферы, возникшую между Алексом и Ольгой, снимал на фотоаппарат мужчина в тёмных очках. Его серая кожа больше была похожа на мёртвую. Сильно прижатые губы выдавали в мужчине ненависть и неприязнь к этой парочке!
На ещё, совсем недавно безмятежном и спокойном вечернем небе вдруг закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие багровый осенний закат своей тяжестью. Небо, как будто растерявшись, совсем скрылось за их массивными боками... вот уже и молния отбросила свой демонический свет на все предметы и прохожих, находившихся на улице, а через несколько секунд невдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что вот-вот на землю обрушится ливень.
- Ого! Вот и первый осенний дождь! – Встрепенулась, от нахлынувшей неги, Ольга.
Проходившие мимо окна, люди начали суетиться, стремясь поскорее спрятаться от неотвратимо надвигающегося ненастья. Лишь только порыжевшие деревья и трава радостно начали трепетать, разворачиваясь к небу, в ставшем сразу прохладным, воздухе. Золотисто-рыжая крона уличных исполинов трепеща, шумела, словно радуясь скорому падению на землю для предстоящего вечного сна. И вот, первые капли дождя упали на поверхность стекла, рождая длинные струйки. Другие же, были мгновенно и без следа поглощены пересохшей землёй. Но, следом за ними уже летели следующие. Их становилось всё больше и больше, они сталкивались боками, суетясь, теснились и брызгались друг в друга. Ольга встала и подошла поближе к окну.
- Смотри, Саша! Кажется, что каждая капля стремится поскорее, желательно самой первой, упасть на сухую поверхность земли. Каждая, будто мечтает, первой замочить в этом городе толстую «кожу»тротуаров и домов.
- Все хотят быть первыми…- Задумчиво произнёс Алекс и тоже подошёл к большущему окну кафе.
Он нежно обнял романтичную особу и сам поддался романтизму сегодняшнего вечера:
- Ведь именно о первых каплях дождя пишут писатели. В крайнем случае, о последних. – Улыбнулся, фантазируя он. – Ну, никто же не пишет о тех, что упали в самый разгар дождя ... Капель дождевых уже так много, что они сливаются в сплошные потоки и дождь, тогда не на шутку расходится, он уже льёт, как из ведра...
Ольга повернулась лицом к мужчине и их уста нежно слились в поцелуе… Осенью немало ненастных дней, но встречаются среди них те, что отличаются каким-то особенно светлым и лиричным настроением. Таким, какое было сейчас у нашей влюблённой парочки. Целуясь без перерыва, они не заметили, как зажглись уличные фонари, и ночь вступила в свои законные права…
Лежа на шёлковых простынях её постели, Алекс слышал дождь, который без застенчивости постукивал по крышам домов, по подоконникам и оконным стёклам. Издавая шуршание, он ласковыми длинными пальцами трогал оставшиеся на деревьях листья и приглаживал пожухлую траву. Словно утешая природу, обещая ей скорый покой и сладкий зимний сон, после долгого и бурного лета!
Дорога в прокуратуру встречала Алекса мокренью и ненастьем. В такие дни обычно опять с утра начинает потихоньку накрапывать дождик - тихий, неторопливый, порой даже и не дождь вовсе, а морось, дождевая пыль, рассеянная в воздухе. И небо такое серое и низкое, какое обычно и бывает в это время года. Нахмуренное, оно как будто слегка загрустило, задумавшееся о чём-то, оно полностью отражало настроение полковника полиции, идущего на ковёр, так обычно говорят о провинившихся служащих, к областному прокурору. Он вспомнил о прошедшей ночи, об Ольге и на душе, как то всё вдруг прояснилось. Сердце у мужчины опять затрепетало и учащённо забилось.
- И даже язык не поворачивается назвать этот дождь осенним! – Радостно подумал Алекс, улыбаясь удивлённым прохожим. - Он лёгок и светел, лишь слегка печален! – Говорил вслух Шторм, вдыхая полной грудью осеннюю влагу. - Именно такой дождь рождает вдохновение у поэтов, и толкая их на написание бессмертных строк...- Думал оптимистически он, открывая большие стеклянные двери заведения по надзору за всеми гражданами города.
Кабинет прокурора области был приоткрыт, а секретаря в приёмной не наблюдалось и в помине. Полковник Шторм постучался и, не дождавшись ответа, вошёл.
- Что, полковник!? Говорят, ты любитель прокурорам «морду» бить при всём честном народе!? А?! – Без всяких «прелюдий» начал босс прокуратуры.
- Никак нет, товарищ областной прокурор! – Начал извинительную речь Алекс.
Прекрасное настроение начало улетучиваться, но тут он вспомнил её мокрые одежды и горячие формы. Вспомнил подъезд, в который забежали они, прячась от дождя, когда совершенно промокли. Вспомнил её жаркие губы и заулыбался, совершенно забыв, где он находиться.
- По-твоему это смешно, товарищ Шторм?! – Перешёл, с повышенных тонов на крик, мужчина в погонах генерал-майора.
- Простите, задумался.- Не зная, что сказать, ответил полицейский.
- Так ты, вместо того, чтобы придти раскаиваться, о своём думаешь?! А?! Ты посмотри, какой нахал!!! – Гремел во всё горло прокурор области. – Я, таких нахалов, ещё не видывал!!!
Все мы, прекрасно понимаем, насколько сексуальны девушки в полутьме ночных улиц, а когда она ещё и мокрая, то это пик блаженства и нам это очень нравится! И это нравилось этой ночью Алексу. Немного скрытая эротика, под светом ночных фонарей, ещё больше возбуждала его, в тот момент он был ужасно разгорячён её прикосновениями, хотелось заглянуть немного дальше, раскрыть все тонкости Ольгиного женского тела…
- Ты что молчишь…?! – Сквозь туман эротических фантазий услышал он. – Опять о своём думаем!!! Наглец!!!
- Господи! Её губы настоящий мёд! – Опять, шло на ум Алексу.
- Короче, я смотрю, ты совсем, нас не уважаешь?! Ух! Если бы не твои покровители…я бы тебя …с грязью смешал! Слышишь ты, прыщ!!! – Брызгал слюнями толстый генерал прокуратуры.
- Её вздохи…! Её дыхание…! Она вонзилась ко мне в самое сердце! – Продолжал наслаждаться воспоминаниями Алекс, совершенно, не обращая внимание, на крик чиновника.
- Ты сейчас иди! Но запомни, если поскользнёшься…Мы будем наблюдать за тобой пристально!!! Мы дождёмся, когда твоя «крыша» отвернётся от тебя!!! – Продолжал угрожать прокурорский шеф.
Алекс не стал дожидаться апогеи пламенной речи генерал-майора. Он тихонечко вышел и направился в управление ФСБ к Фетисову.
С наступлением осени в городе заметно изменялся окружающий мир. Листья на деревьях сначала, будто в сказке, покрываются позолотой, а где-то и винными красками румянца, потом желтеют, сохнут и опадают. Осенние облака, как профессиональные декораторы, меняют небесную сцену, в считанные секунды. Угрюмые тёмно-серые, они частенько закрывают солнце, и через них с трудом пробивается солнечный свет. Он, в редких разрывах седых небесных занавесей, иногда проглядывает на землю, и его лучи слегка оживляют осенний пейзаж. И это небесное шоу продолжается весь день! На сцене небес можно увидеть различных «артистов», слеплённых из ваты облаков. Вот, например, горбоносый кролик соревнуется в скорости с лошадкой. Лошадь естественно победила, а кролик, вскоре, превратился в бесформенную серую массу. А вот, его верный помощник, небесный пёс, следит за порядком среди свиты, и может даже потрепать какую-нибудь нерадивую тучку.
Алекс смотрел сейчас на небо и вспоминал эту игру, которую он когда-то придумал со своими друзьями детства: Ивом и Максом.
- Где же…они?! Мои хорошие друзья! – Подумал с ностальгией он.
Хоть, седое осеннее небо и знаменовало сейчас собой переход от яркого, тёплого лета к холодной и мрачной зиме, на душе у Алекса была «весна» в полном её разгаре! Полковник тихо улыбнулся, довольным видом, ещё раз взглянул на небо и направился дальше, туда, где его ждала служба, полная опасностей и тревог.
А серый седан продолжал следить за ним, не привлекая пока, внимания полковника. Самое интересное, что седан был не единственной машиной, которая следила за Алексом. Грузовой автомобиль, жёлтого цвета с красной полосой и надписью: «аварийная газовая служба», не привлекая внимания окружающих, также продвигался по пути следования полковника и тёмного седана. Ко всему прочему, ещё и областной прокурор подписал указание о негласной круглосуточной слежке за полковником Штормом, которое предусматривало работу трёх экипажей службы внешнего наблюдения за требуемым «объектом».
- Здравствуйте товарищ полковник! – Встал со своего места, из-за стола, Фетисов.
В этот раз он был одет, как все «фейсы», в костюм и при галстуке. Кабинет, где раньше работал Марков, ещё не успел растопить следы, своего бывшего хозяина. Всё, буквально всё, напоминало ещё о нём! Алексу было, как-то не по себе, от присутствия здесь нового хозяина.
- Мне самому, не по себе, Александр Сергеевич, от того, что я здесь нахожусь. – Будто угадал мысли Шторма Фетисов.
- Ты ни в чём не виноват. – Попытался успокоить майора Алекс. – Просто мы на защите государства!
- Александр Сергеевич, мне приказано быть с вами в поездке в Северную Америку. – Известил полковника Фетисов.
- Надо, так надо майор. – Невозмутимо произнёс Шторм. – Завтра я в десять ноль-ноль, буду в аэропорту.
- Ясно, товарищ полковник. – Ответил чекист и проводил Алекса на выход.
Вернувшись, он вызвал к себе своего подчинённого и поинтересовался:
- Что нового?
- За Штормом приставлено наблюдение. – Отрапортовал он.
- Выяснили, кто?! – Раздражённо спросил Фетисов.
- Предположительно – частный детектив: некий Прохоренко Денис Захарович, нанятый сообществом или сам являющийся представителем сектантской общины. Передвигается на сером седане, марки «Тойота», ближе к нему не «совались» – боялись спугнуть. – Чётко начал рапортовать оперативный сотрудник. – Вторая группа преследователей – служба внешнего контроля и слежения УВД. Предписание ими получено три часа назад, от областного прокурора.
- Чем дальше, тем страшнее! – Констатировал факт майор. – Шторма будем держать пока вслепую.
- Есть, товарищ майор! Максим Леонидович, борт на сколько часов готовить? – Поинтересовался оперативник.
- На десять…Москвы. – Ответил Фетисов и направился к выходу из управления.

Глава девятнадцатая.
Операция века.
«Ты что задумал?! Дерзостное чадо!

- Молчите, глупые, мне, это, очень надо!
Судьбу сломаешь, многим, ты, во век!
- Молчите глупые! Я супер человек!»

Пробираясь по лабиринтам тайных подземных ходов, под самой маленькой страной мира, Ив, почему-то, невольно вспомнил выдержки из донесений тайного агента секты, который работал в архивах Ватикана. Его звали Ханс Нильзер, хоть это и было ещё до его рождения в 1899 году, тема тайн католиков была актуальна для общины скопцов и её лидеров. Этот ревностный католик, которого с детства готовили к принятию сана, никогда не думал, что будет когда-нибудь одним из врагов Папы! Древние манускрипты, с которыми работал Ханс, открыли молодому человеку глаза на правду. Вернее сказать, открыли лож, которую Ватикан стремился вогнать в голову верующих. Он, сам себе не веря, не раз держал в руках неизвестные рукописи Евангелий и повествований настоящей жизни Иисуса Христа, веды и многое другое, что так тщательно скрывается от людей. Ив помнил на память его докладные:

12 апреля 1899 года. Сегодня старший архивариус показал мне несколько фондов, о которых я не имел никакого представления. Естественно, сам я тоже должен буду молчать о том, что увидел. С благоговейным трепетом смотрел я на эти полки, на которых хранятся документы, относящиеся к самым ранним периодам нашей Церкви. Моя задача на ближайшие несколько месяцев — сверить, уточнить и дополнить каталоги, касающиеся этих фондов. Сами каталоги помещены в нише в стене, замаскированной столь остроумно, что я ни за что не догадался бы об их существовании. Высылаю Вам план их нахождения.

Витиевато запутанные подземные коллекторы вели группу Ива всё дальше и дальше, но, в то же время, всё ближе к сокровенной цели сектантов – к Туринской плащанице. Когда-то здесь, где сейчас ступала нога Божева, на небольшой возвышенности, занимающей противоположный, знаменитым римским семи холмам, берег реки Тибр, располагался храм этрусского бога пророчеств Вагитануса. А позднее, именно на его месте, в 40 году нашей эры, спустя всего 7 лет после легендарного распятия в Иерусалиме одного иудейского проповедника, известного под именем Иисус, в тогдашнем пригороде Вечного города, император Калигула начал строительство огромного цирка, арены для тех самых зрелищ, которыми славился Рим.
- Над нами «история»! – С сарказмом в голосе произнесла сестра Нинель.
Но Ив почему-то проигнорировал её комментарий. Он всецело был поглощён донесениями, идущими на ум.

28 апреля 1899 года. Работаю по 16-17 часов в сутки. Старший библиотекарь хвалит меня и с улыбкой предупреждает, что при таком темпе я за год переберу все Ватиканские фонды. На самом деле проблемы со здоровьем уже дают о себе знать — здесь, в подземелье, поддерживается температура и влажность, оптимальная для книг, но губительная для человека. Однако, в конце концов, я занимаюсь делом, угодным нам! Тем не менее, мой исповедник уговорил меня подниматься на поверхность каждые два часа хотя бы на десять минут.

Температура губительная для человека…- Вслух произнёс цитату Ханса Божев.
Он, во главе отряда, быстро продвигался по каменному чреву тёмного хода. Свет фонаря, то и дело, выхватывал из кромешной тьмы, так называемую Нинель, «историю».

18 мая 1899 год. Не устаю удивляться тем сокровищам, которые содержатся в этом фонде. Здесь столько материалов, неизвестных даже мне, усердно изучавшему ту эпоху! Почему мы храним их в тайне, вместо того чтобы сделать доступными для богословов? Очевидно, материалисты, социалисты и клеветники могут извратить эти тексты, нанеся непоправимый ущерб нашему святому делу. Этого, конечно же, допустить нельзя. Хотя католики уже это сделали и делают. И все же...

В рации зашипело:
- Первый, первый…проверка связи…приём?! – Слышался голос группы Римской поддержки.
- Вас слышу хорошо, приём. – Ответил коротко Ив и продолжил упражнение с памятью:

2 июня 1899 год. Подробно вчитываюсь в тексты. Происходит нечто непонятное — явные произведения еретиков в каталоге стоят рядом с истинными творениями отцов Церкви! Совершенно невозможная путаница. Например, некое жизнеописание Спасителя, приписанное самому апостолу Павлу. Это, уже, ни в какие ворота не лезет! Обращусь к старшему библиотекарю.

- Сестра, проверьте антиопределитель пеленгации! Нас не может засечь местная полиция?! – Обеспокоенно приказал Нинель Ив.
Сестра засуетилась с ноутбуком, висевшим до этого у неё на плече.
- Всё в порядке, брат Иоанн. Нас не видно и не слышно! Это самая современная база радиосвязи! Её приобрели в секретной лаборатории ЦРУ, буквально месяц назад.
Ив не случайно волновался за безопасность операции! Дело в том, что в Ватикане кроме своей полиции, которая представляет собой отдельно стоящий корпус жандармерии из 130 человек, есть и органы безопасности Ватиканских интересов. И если в обязанностях полиции - обеспечение повседневной безопасности в стране, охрана общественного порядка, пограничный контроль, контроль над соблюдением ПДД, криминальные расследования и прочие общеполицейские задачи, то Силы Безопасности(СБ) весьма опасная и наихитрейшая организация, подчиняющаяся, лишь самому Папе Римскому. Имея несметные финансы на финансирование обеспечения этого подразделения, СБ могла себе позволить, как и Секта, новейшие разработки техники и электроники по выявлению шпионажа и диверсий на своей территории. Каждый из служащих СБ, как и гвардейцы имеют редчайшее в мире Ватиканское гражданство. Они, как цепные псы преданны Папе и у них всюду глаза и уши…

3 июня 1899 год. Старший библиотекарь выслушал меня, почему-то задумался, посмотрел на найденный мною текст, а потом просто посоветовал оставить всё как есть. Сказал, что я должен продолжать работу, он все объяснит позднее.

Здесь на территории в 44 гектара, со всех сторон окруженных бывшей столицей мира, проживает всего несколько сотен человек, и тем не менее, глава этого государства в той или иной степени распоряжается более миллиарда душами.
- Более чем миллиарда землян! – Вслух с завистью произнёс Божев и посветил фонариком в лицо Нинель. - Пятой частью всего населения третьей планеты от Солнца! – Восхитился он.
Нинель, прикрывая ладонью глаза от яркого света фонаря, спросила:
- Ты о чём Иоанн?
- Я говорю о том, что изъяв у врагов интересующие нас реликты, мы получим в распоряжение пятую часть населения земли! Представляешь?! – Разволновался Ив.
Остановившись на секунду, он погладил ладонью кирпичную кладку многовековых стен. За ними находилась могила первого римского епископа, от которого вот уже 265 римских пап ведут свою преемственность. Сложно представить, что 1950 лет назад здесь было обычное кладбище, а рядом стоял античный цирк, где тысячи людей умирали, а часть из них даже славила при этом цезаря.
Путь группы продолжался под площадью святого Петра. По задумкам создателя этой площади, она должна была, совершенно неожиданно, своим грандиозным открытым пространством и монументальным ансамблем зданий, набрасываться на путника, плутающего по тем самым узким кривым улочкам. Мол, идёт «пилигрим», ничего не подозревает, и тут внезапно выходит на огромную «пьяццу» с ещё более умопомрачительным собором на ней, от чего дополнительно преисполняется высоких чувств.
- Высокие чувства…?! – Опять вслух произнёс Ив, совершенно думая о своём:

9 июня 1899 год. Долгая беседа с главным библиотекарем! Оказывается, многое из того, что я считал апокрифами, чистая правда! Конечно же, Евангелие — богоданный текст, и сам Господь велел скрыть некоторые документы, чтобы они не смущали умы верующих. Ведь простому человеку нужно, как можно, более простое учение, без всяких лишних подробностей, а существование разночтений только способствует расколу. Апостолы были всего лишь людьми, пусть и святыми, и каждый из них мог что-то добавить от себя, выдумать или просто неправильно трактовать, поэтому многие тексты не стали каноническими и не вошли в Новый Завет. Так объяснил мне старший библиотекарь. Это все разумно и логично, но что-то меня тревожит.

Общий вид площади, названной, как и собор, в честь первого римского епископа. Вся композиция должна была напоминать руки, как бы обнимающие верующих и приглашающие их в храм.
300 лет площадь упиралась в сплошную стену средневековых домиков и ренессансных палаццо, отделявших её от Тибра и исторического центра Рима.

11 июня 1899 год. Мой исповедник сказал, что я не должен слишком задумываться над тем, что узнал. Ведь я тверд в своей вере, и людские заблуждения не должны влиять на образ Спасителя. Успокоенный, я продолжил работу.

Идею смогли реализовать только при кровавом режиме Муссолини. Волевым решением диктатора через средневековые кварталы и историческую сеть улиц в направлении замка святого Ангела и моста через Тибр, того же имени, был таки пробит желанный проспект, и теперь с купола собора открываются весьма живописные и душеспасительные перспективы. Так что, уничтожали милые сердцу туристов и коренных жителей «узкие кривые улочки» не только в Советском Союзе, прорубая Новый Арбат (в Москве) или новую Немигу (в Минске). Градостроительное благо ставилось превыше ностальгической умиляющей старины и во вполне цивилизованных европейских странах (правда, при не вполне цивилизованных режимах).

12 августа 1899 год. С каждым днём моей работы множатся весьма странные факты. Евангельская история предстаёт в совершенно новом свете. Впрочем, это я не доверю никому, даже своему дневнику.
После достаточно продолжительного путешествия по лабиринтам подземных ходов-коллекторов Ив со своей группой вышел прямо под основные строения Ватикана.
- Сверьтесь по картам и доложите группе поддержки о нашем местоположении. – Приказал он Нинель.
Через некоторое время она доложила Микешу в отель, что они находятся под собором святого Петра.
- Раньше здесь находился цирк Нерона, начиная с 65 года, на арене устраивали своеобразные, по нынешним меркам, представления, в то время пользовавшиеся большой популярностью у свободных римлян. – Романтично поглядывая на низкий потолок, произнесла Нинель. - На его арене, украшенной доставленным из египетского города Гелиополь обелиском, систематически и весьма изощренными способами убивали еретиков, в том числе и последователей иудейского проповедника Христа, называемых христианами. – Она посмотрела на старинные карты и наложила сверху прозрачную схему электронной защиты, подступов главного храма христианства.
Какой-то непонятный трепет охватил её тело. Она стала осознавать, что до них эти непреступные стены никто не побеждал. Нинель подключила ноутбук к цветным проводам железного ящика, вмурованного в стене. Что-то пикнуло на дисплее хитрого механизма, в сумке Нинель, а потом и на экране монитора ноутбука. Сестра довольно заулыбалась и посмотрела на Ива:
- Мы в системе охраны объектов Ватикана. Пока она далее «колдовала» с электронными приборами, продолжила рассказывать:
- В 67 году очередь дошла и до ближайшего ученика Иисуса по имени Пётр, избранного к тому времени первым епископом столицы империи, главой римской христианской общины. Петра распяли прямо в центре цирка, у обелиска. Причём, согласно легенде, подвесили его к кресту вниз головой. Это была собственная инициатива апостола — он решил, что не достоин быть распятым так же, как его учитель Христос, то есть головой верх. – Что-то опять запищало в электронных приборах сестры Нинель. - После такой мученической смерти апостола последователи Петра сняли его тело с креста и похоронили на кладбище под стенами цирка. Именно расположение могилы святого Петра сыграло потом определяющую роль в строительстве этого главного храма христианского мира. К тому времени, христианство обрело популярность и из относительно камерной секты выросло во влиятельную религию, не считаться с которой императорская власть уже не могла.
- Не могла…- Задумчиво повторил Ив и опять вспомнил донесения древнего агента:

23 октября 1899 год. Лучше бы я умер сегодняшним утром. Ибо в коллекциях, вверенных мне, я обнаружил многие документы, говорящие о том, что история Спасителя выдумана от начала до конца! Старший библиотекарь, к которому я обратился, объяснил мне, что здесь скрыта главная тайна: люди не увидели приход Спасителя и не распознали его. И тогда Господь научил Павла, как следует нести веру людям, и тот взялся за дело. Конечно же, для этого ему пришлось сочинить с Божьей помощью некий миф, который привлек бы людей. Все это вполне логично, но мне почему-то не по себе: неужто основы нашего учения настолько шатки и непрочны, что мы нуждаемся в каких-то мифах?

История о казни апостола Петра каким-то образом отпечаталась в голове кровожадного Ива.
«Недостоин», «недостойны»!!! – Озарило его при мысли о врагах его веры.
Недостойны быть казнёнными, как нормальные люди – вот, что теперь считал Ив аксиомой в своих противодействиях с инакомыслящими и мешающими жить свободно его общине. С тех пор, все его враги будут казнены и распяты к верху ногами!
Строительство здания собора святого Петра продолжалось всего чуть более века, с 1506 по 1614 годы. Несмотря на частую смену архитекторов-капомаэстро и периодическую приостановку работ, это мизерный срок для эпохи, когда возведение огромных катедралей затягивалось на несколько сотен лет. Сыграло свою роль и щедрое финансирование проекта: папы потратили на главный храм христианского мира более 45 миллиона золотых дукатов (по некоторым оценкам, эквивалент около 6,5 миллиардов современных долларов). Итальянские архитекторы Возрождения сохранили основную идею безвестных авторов первого храма — центром его по-прежнему являлась могила святого Петра.
- Вам взрывать вот здесь! – Нинель указала на нужное место группе подрывников.
Они чётко и быстро приступили к выполнению своих профессиональных обязанностей. Через некоторое время, место в стене, на которое указала сестра Нинель, было опутано сотней проводков и взрывных устройств. По своему виду, похожие на какие-то детали из детского конструктора «Лего». Но, что бы взрыв остался не заметен для Службы Безопасности Ватикана, группе поддержке, во главе с сеньором Рикардо, пришлось купить за огромные деньги геологическую установку и доставить в Италию, которая в нужный момент спровоцировала бы небольшое землетрясение в Риме. Секунда в секунду совпал взрыв стены в Ватикане, под собором святого Петра, с взрывом геоприбора, группы поддержки, который возмутил верхний слой земли в Риме и Ватикане. Короткие землетрясения на этой земле были не новинкой, поэтому никто: ни жители Рима, ни граждане Ватикана, не обратили на это внимание. Правда, в самом отделении СБ, это показалось подозрительным, и директор службы дал немедленное указание вычислить эпицентр земного возмущения.
Вот, перед Ивом и его группой обнажилась гробница святого Петра и позолоченная ракка, а далее виднелся подъём наверх.
- Посмотри по карте, что это? – Приказал Ив.
Он был предельно сосредоточен и собран. Отдавая короткие и сухие приказы, и всё же, не забывал вспоминать:

15 января 1900 год. Решил посмотреть, какие ещё тайны скрывает библиотека. Хранилищ, подобных тому, в котором я работаю сейчас, многие сотни. Поскольку тружусь я в одиночестве, то могу, пусть и с определенным риском, проникнуть в остальные. Высылаю Вам подробные чертежи этих хранилищ.

- Этот подъём называется «Confessio», он приведёт нас к своеобразному окну в исповедальне, через которое верующие обращаются напрямую к раке, где находятся мощи первого из апостолов. – Ответила Нинель, сверившись с картой. - В 1968 году папа Павел VI объявил, что останки 60—70-летнего человека, найденного в этом месте при раскопках еще в 1950-е годы, каким-то образом, идентифицированы, как останки святого Петра. – Сообщила иронично она и улыбнулась.
- Обман! Опять обман! Всюду обман! – Воскликнул Ив…

22 марта 1900 год. Старший библиотекарь заболел, и я наконец-то смог проникнуть в другие потайные комнаты. Боюсь, что знаю далеко не все из них. Те, которые я увидел, наполнены самыми разными книгами на неизвестных мне языках. Есть среди них такие, которые выглядят очень странно: каменные плиты, глиняные таблицы, разноцветные нити, сплетенные в причудливые узлы. Видел я китайские иероглифы и арабскую вязь. Всех этих языков я не знаю, доступен мне лишь греческий, древнееврейский, латынь, да арамейский.

Вся группа пролезла через окно исповедальни, предварительно отключив датчики движения на ней, и направилась к намеченной цели – к тайным хранилищам о которых упоминал в своих донесениях Ханс Нильзер, в 1899 году.

26 июня 1900 год. Время от времени продолжаю свои исследования, опасаясь быть раскрытым. Сегодня обнаружил толстую папку с отчетками Фернана Кортеса римскому папе. Странно, я никогда не знал, что Кортес был тесно связан с Церковью. Оказалось, что его отряд почти наполовину состоял из священников и монахов. При этом у меня создалось впечатление, что Кортес изначально прекрасно знал, куда и зачем он идёт, и намеренно вышел к столице ацтеков. Однако, почему же мы замалчиваем столь великую роль нашей Церкви?

В этот момент, директору СБ Ватикана из центра управления государством сообщили, что источников волнения почвы два.
- Один находился в пригороде Рима, а второй под храмом святого Петра. – Спокойно сообщил инспектор СБ.
- Срочно направьте туда наших специалистов и гвардейцев. – Распорядился директор СБ Ватикана.
Ватикан имеет почти все признаки полноценного государства, пусть порой, и достаточно формальные. Здесь есть исполнительная власть, законодательная, сразу несколько судов, свои газеты, журналы, радио и телевидение. Есть даже своя армия из 100 человек. Основанная, ещё в 1506 году, Пехотная когорта швейцарцев, священной охраны Римского Папы (или просто Швейцарская гвардия), насчитывает сейчас 110 человек и считается старейшим постоянно действующим военным формированием в мире. Впрочем, в настоящих военных действиях гвардия поучаствовала лишь однажды, вскоре после своего образования, 6 мая 1527 года, когда, защищая папу Климента VII, во время захвата и разграбления Рима войсками императора Священной Римской империи Карла V, погибли 147 гвардейцев. С тех пор, впрочем, роль швейцарских гвардейцев всё больше сводилась к церемониальной, но зато их красочная оригинальная средневековая форма немало радует многочисленных туристов, заезжающих в Ватикан.
Казармы гвардейцев, каждый из которых, как и офицеры СБ, имеют Ватиканское гражданство, расположены вплотную к Апостольскому дворцу сразу за северной колоннадой Бернини.

9 ноября 1900 год. Решил оставить в стороне документы, связанные со Средневековьем. Моя работа в хранилище почти закончена, и складывается впечатление, что меня не хотят более пускать к сверхсекретным бумагам. Видимо, у моих начальников зародилось какое-то подозрение, хотя я стараюсь ничем не привлекать их внимания.

Собор святого Петра с прилегающей одноименной площадью — это, безусловно, главные архитектурные сооружения Ватикана. Но, собором и площадью, архитектурное содержимое Ватикана, разумеется, не ограничивается. Несмотря на всю ограниченность территории карликового государства, так как Ватиканские 44 га это, для сравнения, чуть больше площади Комсомольского озера в Минске, здесь умудрились разместить ещё несколько десятков зданий, выполняющих весьма разнообразные функции и зачастую небезынтересных внешне. Хотя, больше половины её занимают сады, парки и прочие лужайки. Собственно, благодаря им, административным зданиям, Ватикан и может считаться полноценным, пусть и несколько своеобразно функционирующим государством.
Проскочив под покровом тёмной ночи мимо собора и колоннад, окруживших пьяцца Сан-Пьетро, Ив обратили внимание на довольно хаотичный комплекс построек, нависающих над северной колоннадой. Это был искомый ими объект, так называемый Апостольский дворец, где, помимо музейных помещений, внутри живёт и римский папа.
- Видите правый верхний угол здания? – Прошептала тихо Нинель. - Окна на третьем этаже — его! – Указывая, наверх рукой, она имела в виду Папу Римского.

28 декабря 1900 год. Нашел весьма интересный фонд, относящийся к моему периоду. Документы на классическом греческом языке, читаю и наслаждаюсь. Похоже, это перевод с египетского, за его точность ручаться не могу, но очевидно одно: речь идет о какой-то тайной организации, весьма могущественной, которая опирается на авторитет богов и правит страной.

Казармы гвардейцев, каждый из которых, как и офицеры СБ, имеют Ватиканское гражданство, расположены вплотную к Апостольскому дворцу, сразу за северной колоннадой Бернини, поэтому им нужно было немного времени, чтобы появиться в заданной директором СБ точке. Но, группа поддержки для Божева в Риме, используя коммерческий спутник для слежения, обнаружила движение большого числа людей, которые быстро направлялись к входу собора Петра.
- Вас засекли! – Услышал Ив по рации. – В вашу сторону подтягиваются силы безопасности! Встречайте! – Голос в рации был до того спокойным, что складывалось впечатление, что сектанты были и к этому готовы.
Группа Божева рассыпалась по центру эллипса, перед центральной частью собора. Там, где был установлен, тот самый, обелиск из Гелиополя, вывезенный в 36 году по приказу Калигулы из Египта и первоначально установленный в цирке Нерона. Обелиск, общей высотой 40 метров, прозван «Свидетелем», так как считается, что именно у него казнили апостола Петра. Теперь же, он стал свидетелем профессиональной работы группы Ива. Его люди расположились по обе стороны от обелиска, на оси, перпендикулярной центральной, за двумя фонтанами, которые уравновешивали композицию в целом. А также, во фрагментах оборонительных укреплений, как, например, башня Борджиа, построенная при папах, происходивших из известной одиозной итальянской семьи. История папства почти никогда не была мирной, наверное, и сейчас, эти перечисленные останки зданий не были удивлены развернувшимся военным действиям. Впрочем, военными-то, их назвать было сложно. Так как, войной принято считать - взаимные удары двух противников, а здесь же, приехавший отряд гвардейцев и группа инспекторов СБ, даже пискнуть не успела, как повалилась за мертво, после брошенных бесшумных гранат с ядовитым газом. Какое-то мгновение и целая рота профессионально подготовленных военных была умерщвлена бандой Божева.
- Профессионалы! Ничего не скажешь! – Подивилась работе парней Ива, сестра Нинель.

17 января 1901 год. Невероятно! Этого просто не может быть! В греческом тексте я нашел ясные указания на то, что жрецы египетского бога Амона и первые иерархи нашей Святой Церкви принадлежали к одному и тому же тайному сообществу! Неужели таких людей Господь избрал для того, чтобы нести людям свет Своей истины? Нет, нет, я не хочу в это верить...

Когда-то, корпуса Бельведерского дворца образовывали каре вокруг единого внутреннего двора, но уже в 1587 году поперёк него было построено здание Апостольской библиотеки, что разрушило оригинальную композицию. Туда, после некоторых осложнений, которые боевая группа сектантов быстро устранила, и двинулись вдвоём Ив и Нинель. Остальные, их прикрывали у входа. Тишина звёздной ночи и её космическая красота не позволяли простым людям, даже подумать, что в Апостольской библиотеке совершается кража века. Да, что века, веков! Такую дерзость пока не могла себе позволить ни одна террористическая группировка на земле!
Однако известны случаи, когда древние манускрипты, являющиеся, по мнению историков, достоянием всего человечества, пытались украсть. Так, в 1996 году американский профессор, историк искусства был осуждён за кражу нескольких страниц, вырванных из манускрипта XIV века пера Франческо Петрарки.
Сикстинский салон Ватиканской библиотеки был первый, куда вошли молодые люди. В настоящее время её фонды насчитывают около 1 600 000 печатных книг, 150 000 манускриптов, 8 300 инкунабул, более 100 000 гравюр и географических карт, 300 000 монет и медалей — богатейшее собрание, сформированное за два тысячелетия существования папства. А во втором внутреннем дворе, так называемом, саду делла Пинья, названный так в честь фонтана, выполненного в форме бронзовой гигантской шишки, расположились три человека из группы захвата Ива. Их задача была встретить вертолёт и обеспечить безопасный отлёт всей группы. Хотя если было бы необходимо, эти бойцы остались защищать своих братьев до смертельного конца.

22 февраля 1901 год. По-моему, старший библиотекарь что-то заподозрил. По крайней мере, чувствую за собой слежку, поэтому прекратил работу с секретными фондами. Впрочем, я и так уже увидел и послал Вам, гораздо больше, чем хотел сначала. Получается, что Благая Весть, посланная Господом, была узурпирована горсткой язычников, использовавших её, чтобы править миром? Как, Господь мог терпеть такое? Или это ложь? Я в смятении, не знаю, что и думать.

Сейчас Ватиканское гражданство имеют около 600 человек, причём только 250 из них постоянно проживают в Ватикане. Это швейцарские гвардейцы и инспекторы СБ, а остальные являются дипломатическими работниками. Всего постоянное население страны составляют немногим более 800 человек. Совсем скоро, Ватиканский паспорт получит ещё один «счастливчик», на этот раз из Аргентины, это сеньор Рикардо! А вместе с ним возможность вербовать и переманивать паству из 1,2 миллиарда душ, которые верят этому маленькому куску планеты, гордому собой и, пока здесь не распустила щупальца секта, независимому.

4 апреля 1901 год. Ну вот, теперь доступ к секретным документам для меня окончательно закрыт. Я прямо спросил у старшего библиотекаря о причинах. «Ты недостаточно тверд духом, сын мой, — сказал он, — укрепи свою веру, и перед тобой снова откроются сокровища нашей библиотеки. Помни, ко всему, что ты видишь здесь, следует подходить с чистой, глубокой, незамутненной верой». Да, но тогда получается, что мы храним кучу фальсифицированных документов, ворох лжи и клеветы!

Ватиканская библиотека - один из самых охраняемых в мире объектов, ведь её защита серьёзнее, нежели у любой из атомных электростанций. Помимо многочисленных швейцарских гвардейцев, покой библиотеки охраняют ультрасовременные автоматические системы, образующие несколько уровней защиты. Потому, что в мире нет подобного места, где было бы сконцентрировано и одновременно спрятано от народа, такое несметное количество книг, карт и прочих документов, рассказывающих об истинной истории человечества. Об этом, говорят не только археологические раскопки (хотя о найденных уникальных артефактах ортодоксальная наука также умалчивает, как и об истинных фондах Ватиканской библиотеки), но и многочисленные мифы и легенды практически всех народов мира. По, только официальным данным, в Апостольской библиотеке Ватикана хранится почти 2 миллиона печатных изданий (как старинных, так и некоторых современных), 150 тысяч рукописей и архивных томов, 8300 первопечатных книг (из них 65 пергаментных), более 100 тысяч гравюр, около 200 тысяч карт и документов, а также множество произведений искусства, не поддающихся поштучному учету, в том числе 300 тысяч медалей и монет и многое другое.
По неофициальным данным в подземных хранилищах Ватикана, которые занимают огромнейшую площадь, имеется множество секретных комнат, о которых известно лишь посвященным. Многие Папы, долгие годы, проводя в Ватикане, даже не знали об их существовании.
Именно в этих комнатах, пройдя огромные залы, появились Ив и Нинель.
- Вот они! Эти бесценные рукописи, которые проливают свет на различные тайны мироздания! – Озираясь очарованно по сторонам, воскликнула Нинель.
- В них можно найти ответы на любые вопросы, даже о зарождении жизни на Земле! – Поддержал восторг девушки Божев.- Здесь собраны практически все древние библиотеки мира, в том числе и якобы сгоревшие или погибшие Фиванская, Карфагенская и, конечно, Александрийская.

11 июня 1901 год. Нет, все-таки это не фальшивки и не ложь!!! У меня цепкая память, к тому же я сделал много выписок из документов. Я тщательно, придирчиво проверял их и не нашел ни одной ошибки, ни одной неточности, которая сопровождала бы подделку. Да и хранятся они отнюдь не как дешевые и злобные наветы, а бережно и с любовью. Боюсь, я уже никогда не смогу стать прежним человеком с чистой душой.

Александрийская библиотека была создана фараоном Птолемеем Сотером, незадолго до начала нашей эры и пополнялась с поистине вселенским размахом. Египетские чиновники забирали в библиотеку все ввозимые в страну греческие пергаменты: каждый корабль, прибывший в Александрию, если на нём имелись литературные произведения, должен был или продать их библиотеке, или предоставить для копирования.
Хранители библиотеки спешно переписывали все попадавшиеся под руку книги, сотни рабов ежедневно трудились, копируя и сортируя тысячи свитков. В конечном счёте, к началу нашей эры Александрийская, библиотека насчитывала много тысяч рукописей и считалась крупнейшим книжным собранием античного мира. Здесь хранились произведения выдающихся учёных и литераторов, книги на десятках разных языков. Говорили, что в мире нет ни одного ценного литературного произведения, копии которого не было бы в Александрийской библиотеке.
- История, с якобы имевшим место пожаром, как считают независимые исследователи, - произнёс Ив, любуясь собранием, - всего лишь дымовая завеса, призванная скрыть от человечества то, что оно якобы не в состоянии переварить.
- Я тоже так считаю! – Произнесла сестра Нинель и стала подключать свою аппаратуру, чтобы наконец, достигнуть желаемой цели…

25 октября 1901 год. Я написал прошение предоставить мне длительный отпуск на родину. Моё здоровье пошатнулось, к тому же, писал я, мне нужно в одиночестве очистить свою душу. Ответа пока не получено.
- Матушка «богородица» считает, что к засекречиванию архивов Ватикана приложили свою руку масоны, которые считаются тем самым тайным правительством Земли, о котором все говорят, но о котором, тем не менее, ничего неизвестно. Узнаем ли мы когда- нибудь эти тайны? Хочется верить... – Задумчиво произнёс Ив, наблюдая за тем, как ловко справляется со своими обязанностями Нинель и про себя подумал, что им повезло с ней. - Опять же, по неофициальным данным, Ватикан создан жрецами храма Амона, поэтому истинная резиденция его не в Италии, а в Египетском Фиванском храме Аосет, который олицетворяет темную ипостась Сета, или Амона. Итальянский Ватикан сегодня - это скорее стражник тайных знаний человечества!

17 ноября 1901 год. Прошение приняли не без колебаний, но, как показалось мне, и не без облегчения. Через три месяца я смогу отправиться на родину. За это время мне следует разными путями отправить в Аугусбург копии найденных мной документов. Это, конечно, противно Господу... но не противно ли их сокрытие от людей? Старший библиотекарь многократно повторил мне, что я не должен никому говорить о тех тайнах, которые узрел в библиотеке. Я торжественно поклялся. Господи, не дай мне стать еще и клятвопреступником!

- Именно отсюда выбрасывают сущие их крохи, дабы современная цивилизация развивалась, таким образом и такими темпами, которые угодны истинным хозяевам Ватикана. – Поддержала Нинель мысль Ива и добавила, что закончила отключение системы охраны тайных комнат.
Тем временем, директор СБ Ватикана, потеряв связь со своей группой и с гвардейцами, стал снаряжать вторую группу, самолично её возглавив. Бронемашина у входа в управление, поглощала оборудование и электронное снаряжение, о котором мир даже и не подозревал.

12 января 1902 год. В мою квартиру наведались грабители. Они забрали все деньги и бумаги. К счастью, все более или менее ценное я уже тайно отправил в Германию. Святой Престол щедро компенсировал мне стоимость утраченных ценностей. Весьма странная кража...

- Всё готово! – Торжественно произнесла Нинель и нажала на кнопку в ноутбуке.
Тут же, как по мановению волшебной палочки, стали открываться замки бронированных дверей хранилищ. Ив разложил карту прямо на полу и внимательно посмотрел на старинный документ.
- Нам туда! – Божев указал на помещения в западном направлении.
Через некоторое время молодая пара профессиональных воров уже стояла у главной святыни христианства. Трудно было представить, какие мысли были в их головах сейчас. Но тожественному блеску в глазах Ива Нинель прочла его неимоверное удовольствие. Он был в шаге от цели, к которой его община шла два века.
- Два века! – Произнёс вслух Божев. – Два века мы шли к этому дню, сестра! – Он обнял Нинель за плечи и улыбнулся. – Складывай плащаницу в футляр, а я ещё должен кое-что сделать! – Он повернулся к выходу и облегчённо вздохнул. – Я тебя не подвёл, матушка! – Он посмотрел в дальнюю часть коридора и вытащил электронную книгу, в которой были сканированы ещё какие-то карты. Сверившись по ним, он выбрал противоположное направление и приказал Нинель ждать его здесь. В библиотеке находилось множество архивов, которые до сих пор не изучены. Есть в ней и ценности, доступ к которым можно получить лишь теоретически. К примеру, некоторые рукописи знаменитого Леонардо да Винчи, которые до сих пор не показывают широкой публике. Почему? Есть предположение, что в них содержится нечто, способное подорвать престиж церкви. Ив подошёл к ним и выбрал нужное секте. Аккуратно сложив бесценную рукопись в специальный футляр, двинулся дальше вдоль специализированных стеллажей…
- Сеньор! Кто-то отключил всю систему безопасности хранилищ номер восемь, двенадцать и двадцать два! – Доложили по рации начальнику СБ Ватикана.
- Чёрт! – Выругался шеф тайной службы и тут же перекрестился. – Этого только нам не хватало!
В этой службе были только рьяные католики. Прежде чем взять человека на эту работу, отдел кадров Ватикана тщательно проверял всю его подноготную, вплоть до пятого колена. Требовались только ярые христиане католики без единого, позорящего пятна, на целом семействе…
Броневик уже почти подъехал к главному входу Аппостольской библиотеки, поэтому бойцы группы захвата приступили к последним приготовлениям, клацая предохранителями автоматов, по виду более похожие на игрушечные. Это были наипоследнейшие разработки оружейных лабораторий разведок, перекупленные Ватиканом за большущие деньги.

18 февраля 1902 год. Наконец-то я отправляюсь на родину! Мои начальники проводили меня и без энтузиазма пожелали мне скорейшего возвращения. Вряд ли это когда-нибудь произойдет...

Когда молодые люди уже спешно выходили, изъяв всё необходимое из хранилищ, перед входом библиотеки вовсю кипел бой. Пули неистово летели в разные стороны создавая смертельную катафонию из свиста и искр. Сориентировавшись на месте Ив, прикрывая собой сестру Нинель, стал пробираться на задний двор, где должен был приземлиться вертолёт и забрать всю группу.
- Мы готовы! Подавайте «борт»! – Кричал по рации группе поддержки Микеша Ив.
- Понял, пять минут продержитесь?! – Спрашивал англичанин.
- Легко! – Отвечал Божев, отстреливаясь из пистолета.
Точные выстрелы сектантов поражали одного за другим спецназовцев Ватикана. У директора СБ от злости ходили желваки на скулах. Он понимал, что такими темпами, он скоро потеряет всех бойцов. Пули рикошетили по броне автотехники, распространяя по округе металлический звон. Он гулким эхом звучал меж колоннад старинных строений площади. Послышался шум движка вертолёта.
- Птичка подана! – Раздался в рациях, непрошенных гостей, голос Ива. – Сворачиваемся, братья! – Приказал он.
Сквозь шум лопастей, стонали раненые гвардейцы. Ни кто из них не ожидал встретить такого серьёзного противника.
- У нас два раненых. – Слышалась информация от Божева в радиостанции находящейся в отеле.
- Понял вас! – Слышалось в ответ.
- Все на месте?! – Спросил Ив, отдавая команду пилоту взлетать.
- Коробочка в сборе! – Слышался в ответ военный сленг участников ночного боя.
Вот из-за крыши Аппостольской библиотеки показался взлетающий вертолёт без каких-либо номеров и опознавательных знаков. Только огни на стальном корпусе, окрашенным в цвет хаки, как-будто издеваясь, моргали на прощание мужчине, наблюдавшему с земли за полётом крылатой машины.
- Проклятье! – Выстрелив несколько раз вслед улетающему вертолёту, выругался директор СБ. – Уходят!!!
Пули, пущенные в отчаянии, служащим Ватикана пролетели почти рядом с Ивом. Он явно слышал их свист и даже, чисто инстинктивно, нагнулся. В этот момент Нинель вскрикнула и обхватила шею. Там, где она обеими руками держала себе горло, фонтаном била кровь.
- Сестра, ты ранена?! – Вскричал Иван, подхватив падующую на пол салона Нинель.
Кровь, шедшая горлом, мешала что-то сказать девушки. Она только хрипела и пускала пузыри.
- Готовьте срочно врача для сестры! Пулевое ранение в шею! – Сообщил один из бойцов Ива.
- Не успеем…- Констатировал факт Ив, держа на руках умирающую Нинель.
Девушка последний раз улыбнулась и крепко схватила за руку Божева…
- Прощай Иоанн! – Прохрипела сестра и её жизнь стала вытекать из красивых девичьих уст тонкой красной струйкой.

P.S. Ханса Нильзера нашли мёртвым в пригороде Рима. Он был удушен своим поясом, которым подвязывал рясу. Голубые остекленевшие глаза смотрели куда-то вдаль, даже мёртвые, они были полны надежды на светлое и полное любви царство правды и справедливости…
*- Архивные данные ФСБ РФ.

Глава двадцатая.
Привет, Нью-Йорк!

« О! Заграничное, ты, зелье!
Затмило здравый разум, ты.
Жду завтра тяжкое похмелье,
Повянут праздника цветы!»

За окном хлестал дождь. Молнии, то и дело, распоясавшись, пугали население города своим демоническим сиянием.
- Мне порою кажется, что какая-нибудь молния и мне, придёт время, вспорет брюхо, как она вспарывает чёрный живот ночному небу. – Произнёс Алекс, лёжа на кровати в квартире Ольги.
Он, нежно обнимал её, теребя длинные женские волосы, и жадно вдыхал, приятный запах французских духов. А ещё, она пахла какой-то необъяснимой сердцу радостью. Этот запах заставлял биться сердечную мышцу в несколько раз быстрей, чем положено.
- О-о-о! Да, ты, фантазёр у меня?! – Ольга приподнялась на локоть и посмотрела своими большими зелёными глазами на мужчину, который для всех в этом городе, был всегда грозным мужланом, не знающим жалости.
Примерно такую словесную характеристику получила она от его коллег, когда чисто по-женски, интересовалась про него, пользуясь своим служебным положением внештатного психолога. Этой, неблаговидной характеристикой, люди, окружающие его по службе, не смогли испугать женщину. Её, тянуло и тянуло, к этому сгустку мужской внутренней и внешней силы. Так, она охарактеризовала его для себя.
- Надо вызвать такси. Через два часа выезжать в аэропорт. – Алекс встал и подошёл к её домашнему телефону.
Теперь он, совершенно точно, знал, что его переговоры по сотовому прослушиваются, поэтому решил подстраховываться даже в мелочах, а уж о намеченных им, служебных передвижениях, он перестал посвящать даже своего водителя.
- Да-а-а! Дела-а-а-а! – Выдохнул он, оценивая своё опасное положение.
Хоть чекисты и не посвящали в произошедшие за его спиной события, он, будучи профессионалом, о них конечно догадывался. Заметил и слежку, причём не одну. Заметил и то, как на него теперь смотрят его подчинённые, которым он не мог ничего объяснить.
- Боже! Как я устал от этого всего! – Произнёс вслух Алекс и обхватил руками взъёрошенную голову.
Ольга хоть и не задавала ему вопросов, но понимала, что её мужчине сейчас очень трудно. Она подошла и обняла его сзади, положив голову на его широкую спину. И так хорошо и спокойно было ей сейчас…
- Всё у тебя получится! – Пыталась поддержать его она. – Я верю в тебя…
Аэропорт встретил Алекса длинными струйками воды на огромных панорамных стёклах. Они текли и текли, навевая уныние на полковника. Зонт, под которым прятался от мокрого холода полицейский, почти не спасал его. Единственное, что грело душу, так это её поддержка. Он, такой, казалось бы, сильный и независимый был рад душевному теплу, которое дарила ему эта женщина.
- Как хорошо, что я тебя встретил! – Обратился он мысленно к ней.
- Как хорошо, что я тебя встретила! – Будто, прочитав мысли на расстоянии, произнесла, стоя у своего окна, Ольга.
Пройдя по служебному входу через здание аэровокзала, Алекс увидел на взлётной площадке свой служебный самолёт, и уже было направился к нему...
- Мы полетим на другом. – Послышалось полковнику за спиной.
Он обернулся и увидел Фетисова с ещё двумя мужчинами. Алекс сразу определил в них оперативных сотрудников службы безопасности. Но, задавать вопрос, по этому поводу не стал. Посчитал это весьма неуместным. Зачем?! И так всё было ясно!
- Как в сказке: чем дальше, тем страшнее! – Подумал, про себя иронично, полицейский.
- Здравствуй майор! – Вслух добавил он.
- Здравия желаю, товарищ полковник! – Ответил Фетисов. – Александр Сергеевич, это наша группа охраны. – Он указал рукой на здоровенных, стоящих рядом с ним, мужчин в пиджаках.
Те представились ему, как положено людям в погонах. После сухого мужского рукопожатия, мужчины прошли в зал для VIP персон, ожидая другой, как сказал Фетисов борт.
- Александр Сергеевич, посмотрите… - Чекист подал для просмотра свой планшет, на котором воспроизводилась к показу скрытая запись в режиме «онлайн».
Там, совершенно похожий на Алекса человек заходил по трапу на борт того самого самолёта, на котором ранее летал он. Если бы, его, пятнадцать минут назад, не остановил Фетисов, он бы направился именно к нему.
- Кто это?! – Недоумённо спросил Шторм у чекиста.
- Это вы…для всех, вы летите на самолёте, о котором уже все знают. – Спокойно пояснил Фетисов, глядя на монитор. – Вас, «пасут» все кто можно…И мафия…И прокуратура…
- И вы..- дополнил список Алекс.
- И мы. – Также спокойно согласился майор. – Но, если бы не мы, вы вряд ли бы были на свободе после избиения помощника прокурора…, да и вообще, наверное, уже были бы мертвы!
- Пути Господни, не исповедимы, майор! – Жёстко ответил полицейский и продолжил просмотр фильма про себя.
И вдруг, на экране возник взрыв, грохот которого, сотряс окна VIP зала. На экране Фетисовского планшета было видно, как только что взорвался самолет, на который зашёл его двойник!
Все в аэропорту засуетились! Заревели сирены спецслужб! Из окна их зала ожидания был виден огромный столб чёрного густого дыма! Фетисов набрал по сотовому телефону какой-то абонент, и Алекс услышал короткий доклад майора о случившемся происшествии в аэропорту.
- Есть, товарищ генерал! – Закончил телефонное общение чекист и попросил Шторма сдать свой личный телефон.
Алекс без разговоров сделал это, так как комментарии были здесь совершенно излишне. «Фэйс» отключил его телефон и выдернул батарейку с сим-картой.
- Вот вам другой. – С этими словами Фетисов вручил полицейскому другой.
- Мы скопировали все ваши контакты на этот аппарат, но постарайтесь, пока, никому вообще не звонить. Теперь вы для всех, официально погибли при исполнении служебного долга!
Алекс был потрясён произошедшими событиями и совершенно не хотел разговаривать.
В течение многих десятилетий в международной гражданской авиации главенствовали четыре авиастроительных холдинга. Однако после выхода на международный рынок «Гражданских самолетов Сухого» ситуация изменилась кардинальным образом – российские самолеты начали вести полноправную конкурентную борьбу с признанными лидерами в гражданском авиастроении. В настоящее время, это конструкторское бюро «Сухой» покоряет многих, набирая обороты в Европе, своим четвёртым российским пассажирским самолетом «Sukhoi Superjet 100». Эти самолеты показывают выдающиеся результаты налета, и чувствуют себя, более чем уверенно. И именно он, теперь, ждал необычных пассажиров на запасном, скрытым от глаз других, взлётном пути. Алекс зашёл в комфортабельный салон, и больше, не обращая ни на кого внимание, плюхнулся в кресло. Через некоторое время сон полностью поглотил мужчину, представляя к просмотру дивное сказочно яркое ощущение счастья. Жаль, что в жизни Алекса, это было не так!
- Этот Superjet имеет высокую маневренность, приятную управляемость и значительную эксплуатационную надёжность. – Услышал, проснувшись, Алекс разговор между пилотом и Фетисовым.
- Не плохой он, в общем-то, парень, этот майор. – Подумал, про себя, Шторм, всё ещё не желая, выходить из мягких лап бога сна Морфея.
- И разумеется, российские самолеты намного дешевле, американских аналогов! – С гордостью продолжал расхваливать свой самолёт командир воздушного корабля.
Самолё-ё-ё-ёт!!! О, Боже! Он же взорвался прямо у меня на глазах!!! Там же были люди!!! – С ужасом вспомнил полицейский.
Игра, которую вела секта, теперь вышла из каких-либо рамок. Такой беспредел не прощался не в одной стране!
- Александр Сергеевич, не желаете кофейку для бодрости? – Заметив, что полицейский проснулся, как ни в чём не бывало, спросил Фетисов у Алекса. – Вам, полегче?
- Да, вполне, Максим Леонидович. – Ответил полковник. – Пожалуй, можно чашечку.
Алекс, сам себя поймал на мысли, что первый раз назвал Фетисова по имени и отчеству. Для него это было, в общем-то, нормой: Алекс всегда очень трудно сближался с незнакомыми людьми. Выпив первый глоток бодрящего напитка, Шторм ощутил прилив сил.
- Действительно помогает! Спасибо тебе, майор. – Заговорил спокойно и Алекс.
Теперь можно было приступать к делам, тем более, что в иллюминаторах показался пригород Нью-Йорка.
Америка! Алекс первый раз посещает этот «символ капитализма». Сколько слухов об этой стране! Сколько историй, которые вливали в уши СМИ. Ну что он помнил из этого:
Нью-Йорк – крупнейший мегаполис США, расположен на восточном побережье континента. В городе проживает свыше 8,3 миллионов человек, а в агломерации Большой Нью-Йорк – более 19 миллионов человек. Это крупнейший финансовый, экономический и торговый центр планеты, часто его называют «столица мира». Здесь расположена штаб-квартира ООН, знаменитая Нью-Йоркская фондовая биржа и другие организации мирового значения.
А теперь он сам, в «живую», ощутит этот западный колорит. Жаль, только, что при таких обстоятельствах… Ещё, этот город, называют «большое яблоко»!
Наверное, ни один город земного шара не связан так сильно с многочисленными ожиданиями и надеждами, как Нью-Йорк. Он, на протяжении многих лет встречал миллионы иммигрантов, искавших в Нью-Йорке лучшей жизни. Отчасти поэтому сегодня среди местных жителей насчитывается огромное число самых разных национальностей, смешение народов и культур делает это «Большое яблоко» поистине уникальным и неповторимым городом.
С высоты полёта, Алексу было хорошо видно этот большой город. Устье реки Гудзон, сразу, бросалось в глаза полицейскому. Он сам вырос на большой реке Волге, поэтому водные просторы, первым делом, «зацепили ему душу». Фактически, Нью-Йорк представлял собой территорию трёх островов. А уж на них - известные всему миру: Манхэттен, Бронкс, Бруклин, Куинс и Стейтен-Айленд.
- Рост численности населения становится просто неуправляемым, что приводит к широкому распространению преступности в Нью-Йорке. – Любуясь в круглое стекло самолёта, произнёс Фетисов.
В принципе, знаменитый своим криминальным прошлым, сегодня Нью-Йорк являлся довольно безопасным городом. К слову, по статистике уровня криминала для городов с населением свыше 100 тысяч человек Нью-Йорк располагается в конце второй сотни. Однако, как и в любом большом городе, здесь хватает своих проблем.
- После обретения Соединенными Штатами независимости, Нью-Йорк стал первой столицей новой страны. А, 30 апреля 1789 года здесь состоялась торжественная церемония вступления в должность первого президента США Джорджа Вашингтона. В XIX и начале XX века население города начинает стремительно расти за счёт огромного притока иммигрантов со всего мира. – Процитировал вслух свои институтские знания Алекс, тем самым, поддерживая беседу, и улыбнулся.
Наверное, впервые за много дней.
- Ничего не попишешь! Маркова не вернёшь! А жить и налаживать отношения с новыми товарищами по работе, просто необходимо! – Решил про себя он и вслух, с добродушной улыбкой добавил:
- А вы знаете, Максим Леонидович, что Нью-Йорк был основан как небольшое торговое поселение голландскими колонистами в 1626 году, и изначально назывался Новый Амстердам. – При этих словах Шторм многозначительно посмотрел на мегаполис, расстилавшийся под брюхом авиалайнера, и прищурил глаза. - Интересно, что территория Манхэттена в то время была заселена индейцами, которые согласились обменять остров на вещи, стоившие тогда всего 24 доллара. – Он, выдержал паузу, и многозначительно поднял указательный палец руки к верху. – А в 1664 году Новый Амстердам был захвачен английскими войсками, которые в честь герцога Йоркского переименовали город в Нью-Йорк.
- Если честно, то не знал, Александр Сергеевич. – Улыбаясь, ответил чекист.
В голове у Фетисова всплывали эпизоды из голливудских фильмов, где действие разворачивалось на улицах Нью-Йорка. Ему казалось, что здесь столько возможностей, сколько можно вообразить. От Таймс-сквер, до самого тёмного уголка Бронкса, где сплошное царство крайностей. От русского анклава в Бруклине, на Брайтон-Бич, до филиала Южной Америки в Квинсе, существуют сообщества из любой страны мира.
Архитектура, которую наблюдали с самолёта мужчины, выразительнее всего, говорила в тот момент, о процветании города и служила ярким примером того, насколько искусство зависит от бизнеса. Ни одна из знаменитых построек в истории человечества - за исключением, пожалуй, античных египетских пирамид и готических соборов Европы Средневековья - не может сравниться с гигантскими небоскребами и мощными мостами, поразившими Шторма и Фетисова, основательностью своих конструкций, пропорциями, формами, бесконечным разнообразием и поразительной красотой. Небоскребы превращали Нью-Йорк, в глазах подлетавших гостей, в город панорамных видов, каких не увидишь ни в одном другом городе мира!
- А вот и знаменитая статуя Свободы! – Воскликнул, словно ребёнок, молодой чекист.
- Да уж! – Поддержал радость от увиденного и Алекс.
Трудно представить более красноречивый символ надежды, которую дарила статуя Свободы прибывающим в Новый Свет на исходе XIX века, доведённым до отчаяния беженцам. Сегодня, едва ли кого-то из американцев или иностранцев, какими бы толстокожими они ни были, не заденет за живое, этот памятник высотой в 93 метра.
- Эта статуя, была создана французским скульптором Огюстом Бартольди и инженером Поставом Эйфелем. Она была преподнесена в дар французским народом 4 июля 1884 года, а возведена в 1886 году. – Сообщил, улыбаясь, командир корабля.
Он смотрел на это американское великолепие уже не раз, но чувства, которые сейчас охватили его пассажиров, он прекрасно понимал.
- Полное название монумента «Озаряющая мир Свобода». – Продолжил свой своеобразный экскурс пилот. Она служит выражением французской идеи, сближающей Французскую революцию и Войну за независимость в Америке.
- Денег то на неё, наверное, вбухали немало?! – Озадаченно, смотря в иллюминатор на огромную статую, произнёс практичный Шторм.
- Затраты в размере 250 тысяч долларов возмещали совместные и частные вклады. Французы оплатили статую, а американцы — пьедестал. – Пояснил всезнающий пилот.
С огромной высоты, благодаря хорошей и солнечной погоде, было видно, как крохотные посетители по ступеням поднимались на пьедестал, откуда стеклянный потолок позволял рассмотреть внутреннее сооружение статуи.
- Да-а-а-а!!! Красотища-а-а-а!!! – Произнёс, с некоторым сарказмом в голосе, Алекс.
- Сегодня, по всеобщему и единодушному мнению американцев, Нью-Йорк - центр планеты и Столица Мира. В двадцатых годах XX столетия Нью-Йорк решительно перехватил инициативу и стал самым высоким городом в мире. И чем выше устремлялись его шпили, тем очевиднее становился факт: что вот здесь, как раз, и находится «пуп» земли. – Не унимался рассказывать командир самолёта.
- Однако, более правомерно, было бы, последнее прозвище оставить за Иерусалимом, но все остальные громкие «титулы», безусловно, принадлежат Городу «Большого Яблока».
- Прежде всего, Нью-Йорк - центр мировых финансов, центр делового мира и... центр мирового Дела. – Заявил полковник полиции.
В этот момент, шасси их воздушного корабля коснулись взлётной полосы аэропорта имени Джона Кенеди.
Нью-Йорк обслуживают три больших аэропорта. И самый крупный из них - международный аэропорт, в который приземлился их суперджет. А район, гостеприимно принявший воздушный порт, назывался Куинс. Этот округ является самым большим по площади из всех районов Нью-Йорка. Куинс – район с весьма обширной географией населения – здесь расположены разнообразные общины испанцев, арабов с Ближнего Востока, итальянцев, греков, афроамериканцев и многих других народов. Всего в Куинсе проживает порядка 2 миллионов человек.
Район Куинс широко известен, прежде всего, среди любителей большого тенниса – здесь, в парке «Флашинг Медоус», ежегодно проводится открытый чемпионат США по теннису - один из турниров Большого Шлема. Но сыщикам это было менее всего интересно.
Группу Российской спецслужбы встретили агенты ФБР и два представителя Марка Блэка.
- Здравствуйте! Вы, наверное, мистер Шторм? – Обратился один, из встречающих. – Меня зовут Джон Ли. Я помощник мистера Блэка. - Пояснил светлокожий мужчина. – А это советник мистера Марка Блэка - Франс Дитрих. – Представил он, повернувшись к своему коллеге в пол оборота.
Настала очередь ФБР:
- Агент Холл. – Сухо представился гостям один из чиновников США.
- Агент Ватерблум. – Представился второй, который принадлежал, как и Франс Дитрих к негроидной расе.
Мужчины, сохраняя служебные улыбки, которые были приняты в Америке, обменялись рукопожатиями и направились на выход из аэровокзала.
Радости, принять друзей Рабиновича, у этого американского миллиардера Марка Блэка, не было предела! За неделю до приезда, он поручил своему личному секретарю разработать план увеселительных мероприятий для дорогих гостей.
Договорившись о завтрашней утренней встрече в штаб-квартире ФБР с её агентами, российская группа попала в полное распоряжение людей Блэка и роскошный лимузин повёз мужчин на встречу с миллиардером к нему в офис. Въезжая в город тяжелее всего влиться в поток машин, стремящихся протиснуться, сквозь туннели и через мосты, чтобы пересечь окружающие Манхэттен реки и каналы. А именно в Манхэттен лимузин сейчас и направлялся.
- В Манхэттене трудно заблудиться. – Объяснял на совершенно чистом русском языке сопровождающий. - Он разделён на три части: Аптаун, Мидтаун и Даунтаун. Аптаун располагается севернее 59-й улицы, Мидтаун занимает центр города, а Даунтаун лежит южнее 34-й улицы. – По простецки, объяснял этот молодой человек.
Фетисов с широко открытыми глазами смотрел на огромные потоки транспорта.
- Вот это движение! А сколько автобусов?! – Больше ужасался, чем восхищался он.
- В Нью-Йорке общественный транспорт является самым популярным средством передвижения, в отличие от большинства крупных городов США, где 90 % жителей используют для перемещения личный автомобиль. Естественно, что в таком крупном мегаполисе сеть общественного транспорта развита чрезвычайно широко – в неё входят автобусы, метрополитен, такси, канатная дорога на острове Рузвельта и паром на острове Стейтен-Айленд. – Невозмутимо объяснял молодой мужчина и улыбался гостям голливудской улыбкой. - Практически все самые известные достопримечательности сосредоточены на Манхеттене. Здесь находятся известные на весь мир Уолт-стрит, где кипит финансовая жизнь всей Америки, Бродвей с многочисленными театрами, Центральный вокзал, самая дорогая улица – Пятая Авеню с шикарными магазинами и ресторанами, Рокфеллер-центр, около которого каждое Рождество устанавливают огромную ель, Музейная миля со всемирно известными музеями. Но, самым посещаемым местом является Таймс Сквер. Здесь всегда многолюдно и в разгар рабочего дня, и ночью, когда включается впечатляющая неоновая подсветка. – Как будто заучив речь наизусть, объяснял Джон Ли.
Этот остров длиной 21 км и шириной 3 км содержит почти всё, что бы приезжим хотелось бы посмотреть. Четыре других городских района: Бруклин, Куинс, Стейтен-Айленд и Бронкс (все большей частью жилые) — по-своему неповторимы, но для местных жителей и приезжих Нью-Йорк — это Манхэттен. Центр острова составляет Пятая авеню; вся область к западу до реки Гудзон называется Вест-Сайдом, тогда как Ист-Сайд находится между Пятой авеню и Ист-Ривер. Пятая авеню берёт начало от площади Вашингтон-сквер и спускается к кварталу Гринвич-Виллидж.
Здесь и в районе Уолл-стрит названия улиц и их извилистость остались со времен колонизации острова. В прочих местах все дороги пересекаются под прямым углом, а улицам присвоены номера, а не имена. Правда некоторые авеню и названы по имени: Йорк-авеню, Лексингтон-авеню, Мэдисон-авеню и Парк-авеню. Бродвей, не подчиняясь никаким правилам, пересекает город по диагонали.
- Нью-Йорк уже давно приобрёл славу одного из самых дорогих городов в мире. – Включился в разговор темнокожий Франс Дитрих. – Но, всё же, здесь стоит побывать хотя бы раз в жизни. Кто-то влюбляется в Нью-Йорк с первого взгляда, кто-то начинает ненавидеть этот мегаполис с безумным ритмом жизни. В любом случае равнодушно относиться к этому городу невозможно! – Рассмеялся он, тоже обнажив ряд белоснежных здоровых зубов, на которые невольно засмотрелись россияне.
- Со стоматологами у них, видимо, дружба?! – Подумал, про себя, Алекс и тоже улыбнулся в ответ, но не самым красивым зубным рядом.
- Нью-Йорк — действительно шоппинг-столица Америки!!! – Озираясь по окнам лимузина, искренне восхищался Фетисов.
- Теперь в городе множество сетевых магазинов, превративших прежде своеобразные кварталы в похожие друг на друга ряды торговых центров. – С нотками горечи, произнёс Джон.
- А что значат эти буквы A, B, C? – Поинтересовался майор ФСБ, указывая на витрину ресторана.
- Это выраженные буквами оценки, которые вывешивают в окнах каждого нью-йоркского ресторана. Буквы присваивает каждому ресторану управление здравоохранения Нью-Йорка, после проведения инспекции его гигиенических стандартов. A — наилучший, C — наихудший, а еще ниже... ну, вам, скорее всего, всё равно не захочется там подкрепиться. – Захохотал мистер Ли.
- Город просто кишит жёлтыми такси! – Поддержал атмосферу восхищения Алекс.
-Такси в Нью-Йорке стало одним из полноправных символов города, легко узнаваемые авто жёлтого цвета к услугам пассажиров днём и ночью. – Как будто, читая реп, сообщил темнокожий Франс и налил всем из бара виски со льдом. - Этот вид транспорта пользуется наибольшей популярностью в Манхэттене и аэропортах, при этом в других районах города поймать такси довольно сложно. – Пояснял он гостям.
В каждом округе Нью-Йорка есть свои парки и скверы, но самым известным, несомненно, является огромный Центральный парк в сердце Манхеттена, мимо которого проезжал сейчас их роскошный лимузин.
- Этот уголок природы был создан, в своё время, искусственно. – Гордился зелёным оазисом, посреди серого бетонного мегаполиса, Джон Ли.
Нашим сыщикам было видно дорожку длиной 2,5 км вокруг водохранилища, которую облюбовали местные любители бега трусцой.
- Спортом в парке занимаются ежедневно, но больше всего в выходные дни летом. – Поймав взгляд гостей, пояснил Франс Дитрих. - Здесь целые километры дорожек для велосипедистов и бегунов, по которым зимой катаются на лыжах, не говоря уже о теннисных кортах, катке и игровых площадках.
Гордо заявил темнокожий американец. По его атлетическому телосложению было видно, что он приверженец спортивных мероприятий.
- Кстати, летом на Большой лужайке даются концерты и оперные представления, а в замке Бельведер устраиваются выставки и особые мероприятия. – Проезжая оглашённые сооружения, сообщал светлокожий проводник. - В летнем театре Делакорта, который расположен в западной части парка, во-о-о-он он, - указал мужчина рукой, - в рамках паркового фестиваля идут пьесы Шекспира.
Лимузин с российскими гостями важно въехал на мост.
- Это, пожалуй, самый знаменитый мост – Бруклинский. – Произнёс Дитрих, глядя беглым взглядом, на мощное железобетонное сооружение.
Так как, город расположен на нескольких островах, некоторые его районы соединяют мосты, которые тоже стали своеобразной достопримечательностью города.
Лимузин, наконец-то подъехал к намеченной цели – одному из офисов мистера Блэка. Здание, где процветал его бизнес, было лучшим деловым зданием на Парковой авеню.
- Это, господа, Сиграм-билдинг. – Пояснили сопровождающие.
Чистые линии этого затемненного стеклянного небоскреба показались Фетисову высшим выражением утончённости международного стиля. Внутри находится ресторан «Four Seasons», в котором их ожидал хозяин здания Марк Блэк. Проходя по холлу, мистер Дитрих обратил внимание гостей не стены:
- Это, господа, декорации знаменитого Пикассо для балета «Треуголка».
На что русские отреагировали лишь ухмылкой.
- Рад приветствовать Вас, господа, на моей американской земле! – С долей определённой напыщенности произнёс мужчина с дорогом светло-синем костюме на английском языке.
Джон Ли, тут же, это, перевёл гостям.
Он радушно улыбнулся им и каждого приобнял.
- Позвольте представиться – я Марк Блэк. – Произнёс спокойно, но с достоинством американец. Переводчик, переводя радушие хозяина, во весь рот широко улыбался.
Алекс с Фетисовым не заставили себя долго ждать и тоже представились.
- За меня не беспокойтесь, меня сектанты не убьют! – Засмеялся Марк, глядя на Алекса, пока Ли переводил речь. – Мой друг мистер Рабинович поведал мне о трагических следах ваших соисканий в других странах, поэтому я сразу принял повышенные меры предосторожности.
Алекс действительно увидел по сторонам людей в чёрных костюмах, похожих на здоровенных биороботов. Их лица были совершенно без эмоций.
- Отрадно это слышать! – Произнёс спокойно полковник.
Блэк предложил гостям сесть за заранее, сервированный изысканными угощениями, стол и там, продолжить беседу.
- Я приготовил вам, мистер Шторм ряд документов и видео материалов, которые, думаю, помогут вам в дальнейшем сыске опасных маньяков, коими являются эти оскопители своих и чужих гениталий. – По пути следования к столу заявил Блэк, и дождался перевода своих слов.
- Я за этим и приехал. – Всё также напряжённо ответил Алекс.
- Кстати, там есть и видео материал с лицами участников сделки по продаже монет Пилата. – Обрадовал Алекса американец. – Я недавно просматривал их…
В этот момент произошло то, чего больше всего опасался, уже «стрелянный» обстоятельствами, полицейский. А именно взрыв, эпицентром которого был их обеденный стол. Охранник, который открыл крышку фарфоровой супницы, первый принял удар на себя! Его кишки разбросало по всей обстановке дорогого ресторана. Алекс, падая инстинктивно на пол, повалил американца под себя, тем самым выполнив работы грозных телохранителей, которые от растерянности были похожи на умственно отсталые объекты, и тем самым, спас ему жизнь. Огонь моментально сжирал всё роскошное окружение помещения. Следом раздались ещё два взрыва, которые украсили свой эффект неожиданности падением отдельных окровавленных частей тела охранников и обслуги Блэка.
- Живой, Макс?! – Крикнул Алекс обескураженному, из ряда вон выходящим, происшествием чекисту.
Он явно не ожидал такого исхода дела. Да и вообще, никто не ожидал, такой наглости сектантов! Кроме, конечно, Шторма.
- Всё в порядке. – Проскрипел он, выплёвывая накопившуюся гарь изо рта.
Пламя делало своё коварное дело. Запах гари и человеческих внутренностей заставлял по неволе мужчин выбираться из ада, устроенного обезбашенными фанатиками. Алекс помог подняться с полу старику и потащил его на выход. Сирены разрывали воздух Манхэттена. Хоть, американцу и было за шестьдесят, он держался молодцом. Теперь этот миллиардер был обязан жизнью российскому полицейскому!
- Я так понимаю, взрывы были совершены с одной целью – уничтожить документы и видеоматериалы…?! Ха! Просчитались голубчики…! – Причитал на ломанном русском Блэк.
- Вы говорите по-русски?! – Удивился Фетисов, замыкая уход из огня.
Они шли по холлу, где в дыму покрылось трауром великолепие Пикасо. И ничто, сейчас не могло устоять под натиском огня.
- Стоп! – Остановил всех Алекс. – Через главный выход не пойдём, там может быть снайпер…Поверьте! Испытал на себе! – Полковник вспомнил командировку в Буэнос-Айрес.
- Вам видней…- Согласился Марк и направился за, уходящим в другую сторону Алексом.
На кухне ресторана уже никого не было, кроме двух поваров, суетящихся у газового оборудования.
- Бросайте всё и выходите! - Крикнул пробегающий мимо них Шторм и направился дальше, придерживая за локоть старика Блэка.
Они, не прошли, и пять метров, как услышали выстрелы. Алекс профессиональными движениями развернулся, прикрыв опять собой старика, и выхватил из внутренней кобуры пистолет. Но, этого уже было не нужно, так как «повара» друг за другом повалились на пол кухни, рядом с большой плитой. В их руках мужчины увидели пистолеты с глушителем, которыми они не успели воспользоваться. Потому что их опередил, задержавшийся в зале, Фетисов. Прежде чем, направиться к пожарному выходу ресторана, следом за Штормом и Блэком, он решил последним взглядом оценить обстановку в горящем помещении, пытаясь отыскать людей, ещё подающих признаки жизни. Но, не найдя никого двинулся в сторону пожарного выхода и на кухне увидел мужчин целившихся в спину нашей парочке. Недолго думая, он нажал на курок своего оружия, которое выхватил быстрее, чем выстрелили киллеры.
- Вам, мистер Блэк, надо как можно тщательнее подбирать персонал на кухню…А то видите… как получается…Вон какие «повара», оказываются?! – Не теряя чувство юмора, произнёс Алекс и указал на мёртвых.
Теперь и Фетисов подарил новую жизнь миллиардеру…Теперь и чекисту Марк был обязан жизнью.
- А что вы имели в виду, когда говорили, что фанатики просчитались? – Спросил Алекс у американца, когда они уже сидели в лимузине.
- Я откопировал всё на днях в ФБР…- ответил, улыбаясь американской улыбкой, Марк Блэк.

Глава двадцать первая.
Удары по Ватикану.

«Месть это блюдо с холодком,
Сядь, друже, рядом и послушай!
Раз не решаем мы ладком,
Месть разольём везде по суше!»

На заседании общины, в этот раз, было совершенно немноголюдно. Присутствовали только, проверенные, временем сектанты. Почётное место занимал Ив. Перед ним, на огромном столе, по форме напоминавшей большой крест, была разложена «добыча», украденная из Ватиканских хранилищ. Главное место у этих экспонатов занимал небольшой рюкзак, доверху набитый золотыми монетами, в том числе и с эпохи Понтия Пилата, и плащаница, представленная взгляду сектантов через специальный футляр из прозрачного пластика. Особый вид всей этой старине придавали два стеклянных футляра с рукописями знаменитого Леонардо да Винчи и «Туринским царским каноном», также Курманские рукописи. Труда Калиостро, который Ив специально выкрал для матери, разумеется, на столе не было. Получив его тайно вечером, из рук сына, матушка с нежным трепетом положила к себе, в личный сейф. Не были представлены всеобщему сектантскому вниманию и книги Тольтеков, где говорилось о местонахождении золота инков. Эти реликвии Иван припрятал для себя, так сказать, на чёрный день…
- Не думаю, что Ватикан будет поднимать шумиху по поводу ограбления. – Произнесла матушка «богородица». – Им это совершенно не выгодно!
Она просматривала, в этот момент, утреннюю газету «Оссерваторе романно», только, что доставленную на её личном самолёте, прямо из Италии. Казалось, что эта бумага ещё пахла утренним воздухом Ватиканских площадей и мощённых булыжником старых улочек, но уже была в руках фанатичной особы, за тысяча километров, на другом континенте планеты.
В Ватикане она издаётся ежедневно на итальянском языке, еженедельно – на английском, немецком, французском, испанском, португальском языках, и раз в месяц – на польском. «Оссерваторе романно» является официальной многоязычной газетой Святого престола. Её издаёт частная компания, которой руководят католики-миряне.
- И уж если бы католики решили бы осветить кражу, то первым делом эта сенсация появилась бы именно на страницах Ватиканского СМИ. – Пробегала глазами газетные столбцы седовласая женщина.
Нервно подёргивающиеся, сухощавые тонкие пальцы, выдавали волнение хозяйки.
- "Ватиликс", или ещё одно землетрясение на Апеннинах… – так окрестила «матушка-богородица» драматичную ситуацию, складывающуюся в последние месяцы, за толстыми стенами папского града-государства. - На сегодняшнем этапе событий скандалы в Римской курии, связанные с арестом папского камердинера и отставкой главного управляющего банком "Институт религиозных дел" чреваты многими серьёзными последствиями, в том числе дипломатическим конфликтом между Ватиканом и Италией. – Сказав это, женщина улыбнулась и продолжила свой доклад перед советом старейшин:
- "Заморозки" – в прямом и переносном смысле – на берегу Тибра начались не случайно! – Она подняла указательный палец к верху и произнесла: «Аллилуйя!!!»
В феврале этого года холод, действительно, сковал не только римские фонтаны, но и покрыл белым саваном вечнозелёные сады Ватикана. Столбики дыма устремились в небо из печных труб озябших дворцов, как будто, одновременно несколько секретных конклавов собрались на выборы нового понтифика.
- В конце января, прошлого года, папский нунций в США, кстати наш тайный брат, благодаря поддержке общины, опубликовал свою переписку с Папой. В которой он обвиняет руководство Ватиканского Банка в отмывании денег*. В своих письмах, наш брат, утверждал, что при заключении контрактов глава Банка более учитывал свои интересы, нежели государственные. Что стало причиной вдвое большей стоимости услуг строительных компаний в Ватикане, чем в среднем по Италии. Наш поверенный, работая в центральном аппарате Ватиканской администрации, отметил, что направление его на дипломатическую должность в Вашингтон напрямую связано с его борьбой с коррупцией. - Женщина взяла в руки документ со стола и начала его цитировать:
«Мой перевод внушает горечь и отчаяние тем, кто искренне верил, что в Ватикане можно расследовать многие случаи коррупции и неправомерных трат!»
Финансированная нашей общиной миланская газета считает, что среди наиболее критикуемых персонажей в руководстве папской администрации предстаёт, сейчас, второе лицо в Ватиканской правящей структуре – это, глава правительства Святого Престола. Он, один из самых влиятельных церковных иерархов.
- Я тоже, так думаю, матушка. – Согласился Ив.
Он многозначительно посмотрел на реликвии, украденные им, и продолжил:
- Папе совершенно не выгодно говорить пастве, что реликвия, из капеллы собора Святого Иоанна Крестителя, к которой прислоняются губами миллионы верующих – фальшивка! Это сильно подорвёт их репутацию. Скорее всего, католики начнут поиски тайно.
Ив был совершенно прав в своих доводах. Папа, после пережитой злополучной ночи, созвал тайный высший совет, состоящих из особо избранных, которые входили в коллегию кардиналов. Суверен Святого Престола - таково официальное звание папы Римского в Ватикане начал заседание с коллективной вечерней молитвы "в поддержку Папы и его понтификата. В своё время, эта молитва была написана общественной ассоциацией "Семейная любовь", под руководством кардинала Анджело Комастри, генерального викария града Ватикана.
-"В эти трудные дни мы должны быть опечалены грехами нашими, но не испуганны и растерянны", – предупредил членов совета в этой проповеди кардинал Анджело Баньяско, архиепископ Генуэзский и президент Итальянской конференции епископов. - "Даже, если волны и тени кажутся угрожающими, Папа указывает нам, что Господь вездесущ, и напоминает Его слова: "Не бойтесь!", – Сказал кардинал и попросил членов секретного общества "теснее сплотиться вокруг Святого Отца, наместника апостола Петра".
Всё это время Папа сидел во главе совета, с закрытыми глазами и качал головой. По его озабоченному лицу было видно, что ситуация сложившаяся в Ватикане, в связи с кражей святынь, из ряда вон выходящая. Такого, в колыбели католицизма, ранее никогда, не было!
А, ещё ранее, ему прочитали статью о том, что на него готовится покушение и оно может быть совершено в течение ближайшего года. Это сообщила итальянская газета, под названием «Ежедневный факт». Издание привело сенсационный документ, который, как утверждается, колумбийский кардинал передал в государственный секретариат Ватикана и в личный секретариат понтифика ещё в январе. Докладная записка составлена на родном языке римского первосвященника и датируется 30 декабря 2001 года. В ней прямо утверждается, что Святому Отцу осталось жить только 12 месяцев.
Автором публикации Ватикан считал одного известного репортера и публициста. Он был автором нескольких книг о жизни и политических реалиях в верхах Римско-католической церкви, который по подозрению тайной полиции папы, был сектант. В колоде языков, которыми автор владеет – кроме итальянского, немецкого, польского и латинского – есть и хороший русский. «Кастрат-журналист» был даже несколько лет корреспондентом газеты "Репубблика" в Москве, в годы перестройки. Ещё он возглавлял Ассоциацию иностранной прессы в России. Его последняя книга, посвященная правлению Папы, вызвала настоящую оторопь в Ватиканских кругах. Она представляла собой не только политический портрет – уважительного, но весьма критичного нынешнего суверена Ватикана, но и его правление, как впечатляющую потерю многих важных позиций Святого Престола. К сказанному хочется добавить, что этот человек был лучший друг и рьяный член секты матушки «богородицы» и её сына Иоанна Божева. Однако, новая сенсация – не авторский материал «кастрата-писаки», а полученные им конфиденциальные бумаги. Информация приписывалась одному архиепископу, который сделал соответствующее заявление во время своего пастырского визита в Китай в ноябре 2000 года. Правда, пресс-секретарь понтифика, он же глава службы печати Святого Престола, сразу же жестко прокомментировал публикацию в итальянской газете, назвав её «бредом, который ни в коем случае нельзя принимать всерьёз». В этой связи здесь вспомнили, что достаточно распространённый сюжет о заговоре с целью убийства верховного римского понтифика, как нельзя лучше вписывается в апокалипсический прогноз календаря майя, который, как известно, заканчивается 21 декабря 2012 года. В числе прочего, исчезнувший южноамериканский народ предсказывает, что нынешний, со времён апостола Петра – Папа Римский будет последним, после ухода которого, настанет конец и всей Римско-католической церкви. Эти слухи активно субсидировались огромными деньгами сектантов.
- Сейчас спецслужбы расследуют схему утечки документов…, - подтвердил шеф Ватиканской жандармерии командор Доменико Джани, бывший карабинер, а последние годы главный папский телохранитель.
Эти события заметно выбили старика из сил. Вообще, статус Ватикана – это вспомогательная суверенная территория Святого престола, резиденции высшего духовного руководства римско-католической церкви. По должности Папа – глава государства и глава правительства Ватикан. Папа, также, технически является абсолютным монархом. В его руках сосредоточена абсолютная законодательная, исполнительная и судебная власть. И вот эта, «абсолютная власть, в данный момент, была побеждена какими-то, ссылаясь на высказывания коллегии кардиналов, «вшивыми сектантами». С момента, когда сектой была совершена неслыханная по дерзости кража, врагом Ива и его сообщества становилась самая могущественная организация в мире – Ватикан. Папа ни на секунду не сомневался, что это всё происки именно «кастратов», как выражался на них, в тесном кругу, святой старикан.
- В связи с недавними публикациями на телевидении, в газетах и других средствах массовой информации некоторых материалов Ватикана, представляющих служебную тайну, а так же ночной кражей святых реликвий, я распорядился создать комиссию Священной коллегии кардиналов для проведения авторитетного расследования указанных эпизодов». – Наконец произнёс Святой Отец, встав перед присутствующими старцами. - Эта комиссия, будет действовать по мандату понтифика на всех уровнях. – Сообщил, как можно торжественней, он.
Но, под сводами главной католической базилики голос Папы звучал чуть охрипшим и совсем не производил эффект торжественности. В этот вечер он назначил новых ближайших советников членами Священной кардинальской коллегии, а исполнять все радикальные мероприятия, по возврату святынь, было решено назначить нашего старого знакомого – начальника службы безопасности. Который, в принципе, справлялся со своими служебными обязанностями, как подобает настоящему католику. Его звали Карло Мария Вигано. С этого момента он стал главным врагом Ива.
Римский первосвященник в проповеди перед новыми князьями церкви призвал их к "смиренному и достойному" выполнению своих высоких обязанностей во имя единства Церкви и попросил молитвенной помощи в совершении им своего служения во славу христианского учения. В этих словах, убелённого сединой предстоятеля, присутствующие единодушно усмотрели косвенное опровержение распространившихся в католическом мире слухов о возможной отставке Папы и даже о существовании некоего заговора против него в лоне самой римской курии.
Папа счёл нужным принять меры! Образовывая специальную комиссию, состоящую из высокопоставленных католических прелатов, для расследования случаев утечки государственных секретов из администрации Святого Престола, старик надеялся, что «комиссия старейшин», все члены которой получили кардинальский сан из рук Папы, прольёт «полный свет» на распространение секретных документов Ватикана в итальянских и мировых СМИ. Ещё до образования этой комиссии, на протяжении последних нескольких месяцев, в Ватикане пытались выяснять обстоятельства утечки в СМИ конфиденциальных документов Святого Престола, в том числе личных писем. «Масла в огонь» добавила вышедшая недавно книга другого итальянского журналиста, тоже члена тайной секты скопцов, которая называлась "Его Святейшество". Секта, с помощью автора, использовала фрагменты служебной переписки папы и одного из его личных секретарей. А ещё ранее, сектант-писатель был замешан в скандале с Ватиканом после публикации своей предыдущей книги, в которой рассказывал о некоторых аспектах экономической и финансовой политики Римской курии, основываясь, как и в этот раз, на попавших к нему секретных документах. Администрация Святого Престола, сразу же, расценила новую публикацию, как посягательство на тайну личной жизни понтифика.
Воздушный порт столицы Италии встретил Ива свежим осенним ветерком. Взяв такси, Божев направился сразу на конспиративную квартиру в Риме. Где его поджидал бывший системный администратор Папы, расчитовавший тайно, при поддержке секты переехать в Австралию. Там же, его поджидал и Макс.
До отъезда в Рим, Ив имел серьёзную беседу с матушкой, в которой она не двусмысленно дала понять, что компьютерщик слишком много знает и, являясь отработанным материалом для обеих противоборствующих сторон, должен быть мёртвым.
- На страницах прессы всё же промелькнула тайна исчезнувшего хакера. – Она взяла недавний номер римской газеты «Репубблика» и процитировала:
- Несколько дней назад пропал бывший хакер, которого Ватикан взял на службу в качестве главного системного администратора. Он являлся официальным помощником Папы. И не случайно его называют "инженером Святейшего". В его руках находятся все коды для входа в компьютерную систему Ватикана. Он является хранителем множества секретов, в том числе и тех, которые касаются скандального опубликования внутренних документов Святого Престола. – Матушка «богородица» подняла глаза и многозначительно посмотрела на сына. – Служба безопасности теперь обязательно поменяет все программы, которые разрабатывал этот юноша. Следовательно, нам он больше не интересен. И потом его присутствие в общине – это прямое доказательство причастности нашей общины к краже. – Она сняла с переносицы очки и подошла к окну. – Нам ещё рано, в открытую, «бодаться» с Ватиканом. Пока не пройдёт экспертиза плащаницы, мы не должны светиться!
- Как это сделать, матушка? – Спросил совершенно спокойно Ив.
- Со всеми почестями…- Она ещё раз, загадочно посмотрела на отпрыска и всем видом дала понять, что аудиенция закончена.
Было воскресение, поэтому сектанты, находившиеся в красивом римском особняке, готовились к очередному «радению». «Хакер», он же «инженер его Святейшества», стоял посередине огромного светлого холла, в чём мать родила, и нервно щёлкал фалангами пальцев. Песнопения, свитые из нескольких десятков голосов, пришедших на сборище сектантов, создавали атмосферу праздности и в тоже время таинственности «радения». Все предметы посвящения: длинная и острая коса, кубки с маслами и даже шёлковые мантии присутствующих отдавали каким-то смертельным блеском. Словно предупреждали новобранца общины передумать о своих намерениях и пересмотреть свои взгляды на жизнь. Но, нет…
Ив взял косу и вплотную подошёл к посвящённому. В глазах молодого человека Божев увидел неподдельный страх! Казалось ещё немного и парень рухнет в обморок или побежит без оглядки вон из этого скопища безумцев! Ему во время поднесли кубок с зеленоватым зельем, после которого всё как будто приглушилось и стёрлось наполовину. И уже не было страха и сомнения, только сплошное безразличие…
«Христос с нами!» - Слышал он вдалеке.
«Христос во мне!» - Отвечал он, еле ворочая языком, который почему-то больше ему не подчинялся.
Боль, более приятная, чем невыносимая полоснула в паху. И тут же по ногам потекла тёплая жидкость.
- Кровь! – Подумал юноша, но сделать ничего не мог.
Его положили на стол и несколько человек стали умащивать рану какой-то приятно пахнущей жидкостью. На душе было совершенно спокойно… Просто очень хотелось пить. Ив поднёс серебряный сосуд с водой, в который предварительно вылил несколько капель сильно действующего яда – новейшее открытие английской разведки, не оставляющее никаких подозрений, что клиент умер от сердечного приступа.
- Что-то мне плохо…!!! – Кричал паренёк людям в чёрных балахонах. – Что-то мне плохо…!!! Спасите!!! – Кричал он.
Но то, что он кричал, казалось только молодому человеку. В действительности для всех он только беззвучно раскрывал рот и тяжело дышал. Потом в глазах потемнело и посвящённый стих, выдав наружу смертельную синеву плотно сжатых губ.
- Он умер! – Произнёс с радостью Ив. – Он умер! Аллилуйя!!! Он сразу понравился небу! – Восклицал торжественно он. – Ему несказанно повезло! Ему не надо мучиться на этой грешной земле! – Божев поднял руки к небу и запел какие-то непонятные человеческому слуху псалмы. – Порадуемся за него братья и сёстры!!!
И все подхватили эту «радость»…
В этот «торжественный» момент Ив почему-то вспомнил, что ровно 30 лет назад, в июне 1982 года, они вот также провожали в небо одного финансиста, прозванного “Банкиром Господа Бога” за тесную связь с Ватиканом. Его нашли под одним из лондонских мостов, с карманами, набитыми драгоценностями и пачками денег, с золотыми монетами в глазницах. Тайна его смерти, так и осталась нераскрытой. Их сердца съеденные общиной, позволяли таким образом, «навсегда остаться среди своих, любящих их, братьев».
«Самоубийство или убийство?!» – Кричали тогда наперебой газетные статьи.
Это была тогда, одна из самых громких криминальных итальянских тайн ХХ века. Установлено, что смерть наступила от потери крови в результате отчуждения от тела половых органов и сердца мужчины. Называлась и возможная причина такого отчаянного шага – накануне Кальви был уволен с поста председателя правления банка Abrosiano, который развалился из-за многомиллионных долгов. Среди кредиторов банка числился и Ватикан.
Другой загадочный финансовый деятель, связанный с папским престолом, – бывший архиепископ, гражданин США литовского происхождения, сейчас помогал Божеву с телом отравленного молодого компьютерщика. Коттедж, в котором всё это произошло, принадлежал именно ему. Он начал служить католической церкви ещё в 1947 году, потом длительное время возглавлял ИОР, а при Папе Иоанне Павле II занимал престижную должность управляющего делами Ватиканской администрации. Его имя связано с рядом громких скандалов, из-за чего он был вынужден покинуть Рим и прожить остаток жизни в уединении на окраине городка Феникс в штате Аризона, где и вступил в секту.
- Прощай брат, ты счастливей нас! Аллилуйя!!! – Произнёс Ив, вкладывая в глазницы отравленного им человека, небезызвестные нам, монеты Пилата.
Ловкими движениями пальцев, он вставил назад глазные яблоки и помогающие рядом сёстры обмотали тело в белый холщёвый саван.
Когда тело молодого человека сбрасывали с самолёта сектантов в океан, все уже во всю, придавались плотским утехам, где главным осеминителем был друг Ива – Макс. «Радения» начавшиеся с оскопления «хакера», заканчивались лишь под утро понедельника бурным оргазмом ненасытных сестёр-сектанток!
Сидя у себя в Австралийском офисе, матушка пробегала глазами прессу, которая каждое утро своевременно доставлялась общине для обозрения. В одной из газет она обнаружила сенсационное сообщение о расследовании дела вокруг утечки секретных бумаг Ватиканской администрации. От которого пришла в неописуемое волнение.
«Следствию удалось выявить персону, имевшую в своём распоряжении копии важных документов", – сообщала газета и раскрыла имя "героя": - Он был одним из мажордомов папского двора. Как подтвердил пресс-секретарь понтифика, задержанный служитель допрошен старшим чиновником юстиции Ватикана инспектором Николой Пикарди».
Матушка хорошо знала этого 46-летнего евнуха, которого заслали ещё молодым, чтобы стать светским подданным Ватикана. Он жил внутри стен папского града-государства с женой и детьми, которые для отвода подозрений католиков высланы сектой в Ватикан из Австралии. Он начал ассистировать ещё Иоанну Павлу II в качестве помощника и члена, так называемого, "узкого круга папской семьи". При новом понтификате стал одним из самых приближённых людей к Папе - старшим дворецким и камердинером, заслужившим ласковую кличку "Павлуша". Всегда подтянутый и подчёркнуто элегантный, он постоянно и повсюду, как тень, следовал за римским первосвященником, с раннего утра до позднего вечера. Первым приветствовал Папу при пробуждении, помогал облачиться, участвовал в мессе в личной капелле при папских апартаментах, прислуживал за трапезой вместе с двумя официантами, часто сам, присаживаясь за стол, присутствовал на всех папских аудиенциях. Сопровождал суверена Ватикана в зарубежных поездках и паломничествах по Италии, выезжал с ним в летнюю резиденцию Кастель-Гандольфо, перед сном готовил папскую опочивальню и желал своему патрону спокойной ночи. И, конечно, имел ключи и доступ ко всем самым секретным дверям, сейфам и ящикам письменного стола предстоятеля Римско-католической церкви.
- Надо его спасать! – Подумала матушка и, позвонив по телефону сыну, приказала ему направляться в Австралию. - В истории папства ХХ века эта история абсолютно беспрецедентна, никогда столь близкая к фигуре понтифика не пыталась его предать, – Подумала с улыбкой старушка.
По мнению начальника Службы Безопасности сеньора Вигано, подобная утечка компрометирует сложившуюся практику свободного общения высокопоставленного клира с предстоятелем Римско-католической церкви.
- Нанесён огромный ущерб функционированию власти в папских владениях и не только бросает тень на государственного секретаря Ватикана, но главным образом на самого Папу. – Произнёс он, на заседании службы безопасности, перед своими подчинёнными.
Он отмечал всем своим нутром, царящую в Ватиканских верхах «нервозную обстановку», характерную для кануна конклава, собирающегося для выборов нового наместника апостола Петра, и это было крайне плохо.
Законы папского государства предусматривают наличие высшей судебной инстанции, а также кассационного суда, состоящего из трёх кардиналов, но собственно тюрьмы или следственного изолятора на Ватиканской территории нет.
- Пока его содержат в одной из строго охраняемой секретной тюрьме Рима, которой руководит "старший папский телохранитель" Доменико Джани. – Сообщала сыну «богородица», как только он переступил порог её офиса. Согласно Латеранским соглашениям 1929 года, Италия предоставляет соответствующую помощь Ватикану.
- Мы должны помочь нашему брату! – Промолвила старуха. – Мы теряем очень много своих людей, связи с отсутствием наших действий по их высвобождению из плена!
- Иногда, вернее часто нашим братьям мы не успеваем протянуть руку помощи…Вспомни, когда в 1998 году, наш брат, сержант Швейцарской гвардии Торней убил своего командира полковника Алоиса Эстермана и его жену Гладис, тюремная камера ему не понадобилась, потому что брат сразу же застрелился сам. – Констатировал факт Ив.
- В 1981 году, наш брат Али Агджа, покушавшийся на Папу Иоанна Павла II, был заключён в итальянскую тюрьму. И мы не смогли ему помочь! Потому, что были ещё слишком слабы! – С отчаянием в голосе произнесла матушка. Глядя со слезами на своего отпрыска. - Ещё раньше, в 70-е годы, венгр Ласло Тот, набросившийся с молотком на мраморную статую Микеланджело, умер в сумасшедшем доме, не дождавшись нашей помощи. – Женщина вытерла платочком искренние слёзы и произнесла:
- Как долго просидит в тюрьме папский мажордом, пока никому не известно. Поэтому надо торопиться!!! Выезжай со своей командой немедленно! Выяснишь у наших агентов в Риме, где его прячут и освободишь!
Ив, молча, поклонился и вышел, направляясь прямым ходом в аэропорт. Теперь не было нужды трястись по пустыне, до ближайшего города Австралии, чтобы сесть на самолёт. В городе, который был детищем его матери, теперь было всё! И аэропорт, и большой парк воздушных современных авиалайнеров.
Почти одновременно с этим арестом Административный совет Института религиозных дел принял отставку председателя правления ИОР.
"Совет единогласно признал факты невыполнения председателем различных действий, важных для нормального функционирования Банка", – сообщили источники в службе печати Святого Престола.
Заседание состоялось по инициативе специальной контрольной комиссии во главе с Государственным секретарем, недавно созданной Папой Римским для расследования случаев злоупотреблений в Ватиканской администрации.
"Члены совета опечалены событиями, которые привели к отставке профессора, но считают это решение важным для сохранения жизнеспособности Института. Предстоят поиски нового и эффективного главы этого учреждения Римской курии, который поможет Институту восстановить доверие к себе со стороны международных финансовых кругов, основанное на соблюдении общепринятых банковских стандартов", – говорится в резолюции.
ИОР основан в 1942 году по решению Папы Римского Пия XII для управления ресурсами религиозных агентств Римско-католической церкви, позволяя им инвестировать средства конфиденциально и без уплаты налогов. Данные о деятельности и финансовом положении Института практически не разглашаются. Он относится к числу банков, осуществляющих крупные инвестиции в банковское дело и в торговлю в Италии и во всем мире. Об этом была хорошо информирована секта. В последнее время ИОР был вовлечен в ряд скандалов, в частности, в сентябре 2010 года финансовая гвардия Италии изъяла 23 миллионов евро, принадлежавших ИОР, со счетов столичного Кредитно-ремесленного банка. Тогда же, Этторе Готти Тедески и его заместитель Паоло Чиприани провели несколько дней под арестом по обвинению в отмывании денег. В конце ноября прошлого года делегация инспекторов контрольной группы «МАНИВАЛ» Совета Европы провела проверку системы предотвращения отмывания денег и финансирования террористической деятельности в папском госаппарате. Инспекторы СЕ в составе экспертов из России, Великобритании, Бельгии, Нидерландов и Лихтенштейна находились в Апостольской столице целую рабочую неделю, по согласованию и приглашению Ватиканских властей.
Недавно популярный итальянский журнал "Эспрессо", после получения вознаграждения от членов секты, раскрыл содержание 250-страничного документа группы «МАНИВАЛ». Там указано, в частности, что Папа Римский Бенедикт XVI не имеет личного счёта в банке, хотя понтифик ранее имел банковский счёт, будучи кардиналом. Всего в ИОР имеют депозиты более 33 тысяч учреждений и физических лиц. Речь шла, прежде всего, о вкладчиках из Европы, в том числе две трети – из Италии, остальные из Польши, Франции, Испании и Германии. Около 2,7 тысяч депозитов принадлежат монашеским конгрегациям из Африки и Южной Америки.
Служба печати Святого Престола категорически опровергла появившиеся в итальянских СМИ сведения о причастности ИОР к отмыванию денег сицилийской мафии. В частности, речь шла о денежных средствах последнего босса "Коза ностры", скрывающегося от правосудия, Маттео Мессины Денаро. Его деньги якобы переводились на счета, открытые в Ватиканском банке лицами духовного звания. Как сообщала миланская газета "Коррьере делла сера", тоже после получения денег от нашей «святой» Австралийской общины, в ходе обыска в доме и офисе бывшего управляющего Ватиканского банка Этторе Готти Тедески, отправленного в отставку вследствие выраженного ему недоверия, была обнаружена докладная записка, адресованная лично понтифику. В ней утверждалось, что подлинной причиной отставки стал запрос информации о владельцах банковских счетов, не имеющих никакого отношения к Ватикану – в том числе политиков, дельцов, крупных строительных подрядчиков и высокопоставленных госслужащих Италии.
Администрация Святого Престола в специальном заявлении напомнила о высоком государственном статусе римского первосвященника. В центре полемики – вопрос о допуске к документам, изъятым у Готти Тедески. Ватикан в этой связи подтвердил свою уверенность в том, что "суверенные прерогативы Святого Престола, закрепленные международным правом, будут уважены". Сицилийская прокуратура, со своей стороны, поспешила объяснить, что обратилась с международным запросом в юридические инстанции папского города-государства "в русле традиционного сотрудничества правоохранительных органов двух стран". Следователи лишь пытаются без всякой предвзятости и далеко идущих предположений установить факты присвоения их подследственными сумм, принадлежавших отдельным иерархам Римско-католической церкви, говорится в меморандуме, подписанном прокурором города Трапани Марчелло Виолой. В документе не упоминается босс Мессина Денаро и подчеркивается, что интерес для прокуратуры представляют два счета, открытые в ИОР на имя дона Нинни, бывшего руководителя финансовой структуры Римской курии и ближайшего сотрудника сицилийского епископа Франческо Миччике, недавно освобожденного от работы в Ватиканской администрации. Этот прелат проходит в материалах следствия в качестве потерпевшей стороны, уточнил прокурор.
- Однако делом Готти Тедески интересуются также прокуратуры Неаполя и Рима. – Докладывал матушке «богородице» её личный секретарь. -Неаполитанские следователи попросили наложить арест на 26 документов, изъятых при обыске у банкира, включая некоторые компьютерные досье. "Оправдательной" запиской, составленной Готти Тедески, особо заинтересовался римский прокурор.
В этот момент, слушая своего слугу, старуха держала в руках копию заключения экспертизы психиатра, в которой Готти Тедески характеризуется как "эгоцентричный, персонаж, с элементами нарциссизма и психопатологическими отклонениями". В своё время, этот персонаж отказался стать членом её секты, и матушка потратила немало усилий и средств, чтобы ему отомстить. Теперь, когда она всё же отомстила, пусть не своими руками, она улыбалась во весь свой старческий рот.
*- Религии мира. История и современность. 2000 год. Н.С. Лебедева.

Глава двадцать вторая.
Истина, где-то рядом!

«Теперь увижу я твою личину!
Есть волноваться с этого причина!
Увидел, и пробила сердце боль!
На рану сыпешь, друг, мне соль!»

В 1840-е года поэт Уильям Каллен Брайант понял, что для бурно растущего населения Нью-Йорка требуются парки. Он решил убедить городские власти купить участок земли, в то время пустырь за чертой города. Специалисты по садово-парковой архитектуре Фредерик Лоу Олмстед и Калверт Вокс были приглашены для разбивки зелёного массива, который сажали 16 лет с привлечением 3000 рабочих. Выполненный в английской манере, парк вовсе не походит на создание рук человеческих: кажется, что озеро, лес, тропинки и луга были здесь испокон веков.
- Днём бродить по парку можно без опаски, другое дело ночью, когда, отправляясь в летний театр или на музыкальный концерт, лучше ходить гурьбой. – Сидя на лавочке вместе со своими российскими спасителями, сообщал мистер Блэк.
Его, уже не молодой возраст, требовал телу отдышаться и успокоиться. Слишком большие перегрузки испытал сегодня этот старикан! Он с удовольствием расположился на лавочке, вытянув ноги и жмурясь золотистому осеннему солнышку.
- Интересная у вас жизнь, мистер Шторм! – Подметил американец, глядя на свой обгоревший костюм.
Он пристально посмотрел на Алекса и с прищуром в глазах добавил:
- Господин Рабинович сообщал мне, что у вас опасное положение, но я никак не мог предположить, что на столько…?!
- Служба, как служба. – Спокойно ответил невозмутимый полковник.
На что старикан Марк засмеялся истерическим смехом.
- Я просто поражён вашим спокойствием. – Коверкая слова на английский манер, произнёс Блэк и посмотрел на Фетисова. – И вы считаете, что всё в порядке?!
- Думаю, что мы обязательно победим…! – Многозначительно произнёс Максим Леонидович.
Вокруг не совсем обычной троицы, сидящей под осенней рыжей кроной дуба, то и дело сновали люди. Представляя собой просторную зеленую зону отдыха в центре Манхэттена, парк предлагал удобное место для занятия спортом, отдыха и пикника десяткам тысяч горожан. Чем они и занимались в это дневное времечко.
- Хочу есть! – Заявил Шторм, во всё услышанье и не стесняясь.
В его животе звучала музыка голода.
- Сейчас переоденемся и поедим у меня в офисе. – Предложил миллиардер.
Было видно, что он с превеликой радостью желал угодить дорогим гостям. Выбор кафе и ресторанов в Нью-Йорке огромен. Благодаря многонациональному населению, здесь присутствует кухня со всех уголков света. Но, есть и традиционные нью-йоркские блюда – это стейки, ребрышки, гамбургеры, хот-доги, восхитительные рогалики, считающиеся лучшими в Америке. Даже пиццу здесь готовят по-особенному, а чизкейк ньюйоркцы и вовсе превратили в свое достояние. Последняя одержимость гурманов — флотилия скитающихся передвижных кухонь-грузовиков - ответ XXI века ручным классическим тележкам. С них можно купить всё, от вкуснейших кексов и пельменей до ямайского козьего мяса под карри. Именно это сейчас хотел отведать Алекс, и Блэк ну никак, не мог ему в этом отказать.
- Заявив в 1609 году, что эта территория отныне принадлежит Голландской Ост-Индской компании, Генри Гудзон отозвался о ней как о «прекраснейшей земле, на которую только мечтал ступить человек». Вскоре после этого возникло название «Манхэттен» — на языке коренных американцев манси означающее «Остров холмов». – С аппетитом поглощая гамбургер, рассказывал гостям Марк. – Я даже не помню, когда я так ел: стоя на улице!
- Хорошо! – Произнёс Алекс, расправившись с американской пищей.
Фетисов же, цедя через трубочку «коку-коллу», не смог ещё справиться с внутренней дрожью, всё посматривал по сторонам.
- Хочу курить! – Произнёс он.
Озираясь по сторонам, он искал глазами табачный ларёк.
- У нас в городе не курят. – Ответил старикан молодому чекисту, как бы извиняясь, что не сможет прямо сейчас исполнить гостя каприз. - В 2001 году 108-м мэром Нью-Йорка стал республиканец Майкл Блумберг. Блумберг — независимый прагматик от политики, и его правление вызывало как восторженные оценки, так и критику за двойную мораль в отношении политики по охране окружающей среды и общего развития. Он издал закон о запрете курения на территории города, который потряс общество. Поэтому табачные ларьки, как и самих курильщиков в городе не наблюдаются. – Объяснил он. – Мне очень жаль господин Фетисов! Но, по приезду в моё царство, вы сможете это сделать, попробовав настоящие кубинские гаваны.
На что Фетисов, согласившись, улыбнулся и все остались довольны.
- Кстати, а планы Майкла Блумберга по борьбе с пробками на дорогах не были одобрены американцами. – Почему-то добавил Блэк.
Он хотел донести до русских, что американцы не бессловесные твари, зависящие от чиновников. Он хотел сказать, вернее, донести до гостей, что в Америке полная демократия. Хотя, российским сыщикам было на это совершенно наплевать.
Насытившись настоящей американской пищей мужчины, погрузились в лимузин, возле которого уже стояло ещё две машины охраны во главе с начальником безопасности Блэка.
- А нас чуть не убили, господин Форд!!! – Вскричал миллиардер, увидев встречавшего их главного охранника его огромного финансового мира. – Если бы не вот эти господа русские, я бы не разговаривал с вами сейчас!!! – Кричал мистер Блэк на своего подчинённого.
Мистер Форд молча опустил голову и молчал, не находя слов для оправдания плохой работы погибших телохранителей. Усадив взбешённого босса в лимузин, где уже сидели в ожидании Шторм и Фетисов, он по рации дал распоряжение начинать движение и кортеж тронулся в сторону Рокфеллеровского центра. Этот район представлял собой скопление вознесшихся вверх башен из индианского известняка между Пятой и Шестой авеню, и составлял сердцевину Нью-Йорка. В пору действия сухого закона, этот участок земли имел криминальную репутацию. Джон Д. Рокфеллер-младший арендовал данный участок земли у Колумбийского университета в 1928 году, чтобы спасти его от дурной славы притона для питейных заведений. Они вскоре исчезли, уступив место первым небоскребам, где размещались правления компаний и центр радиовещания, которые соединялись с подземным залом, где находилось свыше 200 магазинов и ресторанов. Там, наши герои переоделись во всё самое дорогое и вернулись в салон авто, который стал гостям, по воле случая, уютным пристанищем. Следом семенящие охранники тащили ещё целый воз подарков русским от спасённого и благодарного американского бизнесмена. Он никак не ожидал, что какие-то русские окажутся на деле профессиональнее, чем его огромный штат секьюрити.
- Одно время предполагалось строить Рокфеллеровский центр вокруг нового здания «Метрополитен-опера». – Рассказывал про только что посетивший гостями район Марк Блэк.
Их физиономии после посещения американского центра, были весьма ошарашенными от увиденной роскоши и подарков миллиардера. Одни только настоящие золотые часы от известной фирмы «Роллекс», стоили у них в городе целого состояния! Не говоря уже, об одежде только мировых брендов.
- Но, был возведён киноконцертный зал «Радио-Сити». Это - один из самых замечательных киноконцертных залов мира! Он поднимал настроение даже в тоскливые, во время Великой депрессии, года! А мы, сегодня, обязательно постараемся попасть на выступление наиболее известной американской труппы танцовщиц «Роккетс»! – Громким тоном заявил изрядно глотнувший из бара лимузина виски. – Эти красотки так лихо подбрасывают свои прекрасные ножки, под сопровождение симфонического оркестра киноконцертного зала «Радио-Сити»! Ух!!! Загляденье!!! – На половину на английском, на половину на русском, восхищался старикан и постоянно целовал Фетисова в щёки.
- Завтра же мой личный секретарь устроит вам посещение концерта органной музыки, где вы услышите и увидите восхитительный электроорган «Вурлицер»! Он самый большой в мире! – Продолжал освещать программу дорогих гостей радушный полупьяный американец.
После выступления танцовщиц, изрядно подвыпившие мужчины, попали за кулисы известного зала. Мерцающие канделябры и зеркала фойе произвели на сыскарей немыслимое впечатление.
- Это вещи самого Людовика XIV! – Сообщила служащая, которую изрядно напугала пьяненькая компания.
Но, когда она в одном из возмутителей спокойствия узнала известнейшего миллиардера, то успокоилась и взяла на себя обязанности экскурсовода. Зрительный зал, вмещающий свыше 6000 человек, был украшен изумительными полукруглыми световыми полосами. Трудно представить, что их чуть не снесли в 1970-е годы, но, как выразилась «Нью-Йорк Таймс», в поддержку протестов общественности:
«Закрытие киноконцертного зала "Радио-Сити" означало бы закрытие Нью-Йорка».
К счастью, всё уцелело!
Во время этого незапланированного «кутежа», Алекс ни на секунду не терял профессиональной бдительности. Он, с первой секунды встречи, с начальником безопасности Фордом подозрительно смотрел на него. Что-то в этом сером джентльмене было не так.
- Опять это вечно гложущее и терзающее душу «Что-то не так»! – Подумал, про себя Алекс, но выказывать недоверие не стал.
Он тихонечко стал наводить справки про подозрительного мужчину, на взгляд Шторма, у его босса Блэка.
- А-а-а-а-а что-о-о-о-о Фо-о-о-орд?! Охра-а-а-ани-и-и-ик, как охра-а-а-ани-и-и-ик! За-а-а-а-автра-а-а-а у-у-у-уво-о-о-олю-ю-ю-!!! – Мычал пьяный старикан.
День, поразивший всех в этой компании, завершался. Лимузин гудел еле слышную музыку мотора, проезжая по бесконечной площади Таймс-сквер, представляющей собой поразительное смешение утончённого и низкопробного вкуса. Являясь средоточием театрального квартала, площадь, кроме того, приютила и сомнительные стриптиз-клубы и порнографические магазины. Шикарные рестораны соседствовали с самыми неприглядными кабаками. Там, блестящие лимузины высаживали дам в вечерних платьях прямо на улице, кишащей проститутками, пьяницами и наркоторговцами. Её проулки были усеяны уличными музыкантами, в числе которых имелись и безработные виртуозы-джазмены, и бренчащие, на украденной гитаре, горе-музыканты. Марк уже мирно посапывал на удобном диване, Фетисов не переставал глазеть в окно на пролетавшую штатовскую экзотику, а Шторм, глубоко задумавшись и совершенно не пьянея, анализировал прожитый ими непростой день. Завтра предстояла встреча с агентами ФБР, которые уже, наверное, были информированы о взрыве в ресторане Блэка. Алексу меньше всего сейчас хотелось в гостиницу. Он нажал кнопку стеклоподъёмника на двери комфортабельного авто и в салон полетела ночная джазовая музыка погребков. Она была столь же очаровательна, как и бодрящий воздух, нагло бивший Алекса по лицу. Аромат кофеен заставлял мужчину улыбнуться и втянуть глубоко в себя этот воздух. Прелесть уличной атмосферы целиком и полностью захватило гостей. Полковник попросил водителя ехать как можно медленнее. Последним криком моды сверкали неоном дорогие бутики и зазывали роскошными витринами самые классные рестораны этого города. И вдруг опять: «что-то не так»!? Но, что?!...
Нью-Йорк каждый день посещают знаменитости, которые выбирают для отдыха лучшие отели. Одним из самых роскошных является отель «Плаза», ему нет равных по исполнению интерьера и уровню обслуживания. Многим поклонникам старых комедий фешенебельный отель известен, как место съемок одного из эпизодов фильма «Один дома». Именно в него заселил Марк Блэк своих спасителей Алекса и Фетисова. Их взгляду представились номера, декорированные во французском стиле, которые украшали массивные хрустальные люстры. Внимательный чекист сразу заметил, что мебель, была только из редких пород дерева, а в ванной комнате была выложена искусная мозаика и произведена отделка из 24-каратного золота. Это были номера высшей категории. Там, помимо стандартной техники, всё было напичкано современной электроникой.
- Да-а-а-а!!! Этот роскошный отель не разочарует даже самых-самых взыскательных клиентов! – Восхищался Фетисов.
Утром, когда Алекс открыл глаза, в своей шикарной спальне, то первое, что он увидел, это силуэт старика Блэка у окна. Он загадочно смотрел в огромное панорамное окно.
- Я посчитал, что мы друзья, господин Шторм, поэтому так бесцеремонно, к вам вломился, с утра пораньше. – Не поворачиваясь, извинился своему раннему визиту американец, как всегда картавя русские слова.
По-стариковски проснувшись очень рано, он испытал необычайную привязанность к этому русскому.
- Не стоит извиняться, мистер Блэк. Мне очень приятно вас видеть! – Вставая, с шикарной кровати, произнёс полковник.
Он подошёл к окну, где стоял его новоявленный американский друг и пожал гостю руку. Их добродушные улыбки вмиг растопили всякую ненужную церемонию жеманства.
- Хотите соку, Александр? – Спросил Марк и подошёл к бару.
- С удовольствием… - После вчерашнего, Алексу действительно хотелось очень пить.
Уже со стаканами в руках мужчины опять подошли к окну и посмотрели сверху на красоты Нью-Йорка.
- После Второй мировой войны Нью-Йорк был главным городом мира, но пострадал от нового явления: бегства белых в предместья. – Цедя через трубочку ярко оранжевый напиток, произнёс старый американец.
Он смотрел на необычайную захватывающую красоту мегаполиса и улыбался с хитрым прищуром.
- К 1970-м годам разрисованная граффити система метрополитена стала символом гражданского и экономического упадка Нью-Йорка. Однако в 1980-х Нью-Йорк под руководством троекратно избиравшегося мэра Эда Коха вернул себе былой лоск!
Глядя на Блэка, можно было сразу понять, что этому человеку не безразлична судьба своего отечества. Впрочем, как и Алексу - своего.
- В 1989 году, город избрал первого мэра афроамериканца Дэвида Динкинса, однако после одного срока он отдал кресло республиканцу Рудольфу Джулиани. Кстати, он был главным претендентом на пост президента США в 2008 году. Во время правления Джулиани разразилась катастрофа 11 сентября 2001 года!
- Я это хорошо помню! – Отозвался на серьёзный разговор Шторм. – Тогда в 110-этажные башни-близнецы Всемирного торгового центра врезались угнанные самолеты коммерческих авиалиний?!
- Я был тогда в отъезде. Представляете, здания, на глазах горожан, превратились в огненные шары! А через некоторое время – всё обрушилось! В результате этого печально известного теракта погибли 3000 человек! – Чисто по-человечески и от всей души, ужаснулся миллиардер.
Позавтракать мистер Блэк предложил в деловом центре «Ситигруп-сентер», который со своей крутой серебристой крышей имеет причудливые очертания. Внизу его городскую принадлежность подчеркивал оживлённый трехэтажный «рынок» в виде магазинов и ресторанов, окруживших застекленный внутренний двор.
- Там, нам будет проще наблюдать за ситуацией и не расслабляться. – Пояснил старикан, наученный теперь вчерашним горьким опытом.
- А вон та церковь называется в честь Святого Петра! – Указал рукой на лютеранскую святыню Фетисов, когда троица, в сопровождении телохранителей, направилась на завтрак.
- У вас неплохие знания о моей стране?! – Удивился кругозору молодого человека Блэк.
- Её, кстати, построил архитектор Хью Стуббинс, а чудесную часовню украсила скульптор Луиза Невельсон. – Поддержал интерес к зданиям Фетисова американец.
Он был горд, что молодежь России так живо интересуется архитектурой его родного города.
Алекс же был не многословен в это утро, то самое «Что-то не так?!» не отпускало его с вечера. И раз это происходит, значит нужно сконцентрироваться и увидеть в своих предчувствиях надвигающуюся угрозу.
- Что же не так?! – Подумал он, потерев болезненно виски.
- А это - Собор Святого Патрика! – Взял на себя роль экскурсовода старик, видя неподдельный интерес чекиста к городским строениям. - Смелая попытка копировать знаменитый Кельнский готический собор.
Фетисов посмотрел внимательно на красивое творение архитекторов. Ныне он заметно потерялся среди небоскребов Рокфеллеровского центра и стоящей рядом Олимпийской башни. Но, здание 1879 года напоминает о себе во время шествия ирландских католиков в день святого Патрика, когда сам кардинал приветствует собравшихся. Вёзший их лимузин остановился на южной оконечности Манхэттена. Здесь смыкающиеся в виде узких расщелин небоскребы составляют оплот впечатляющего средоточия капитализма, известного, как Уолл-стрит. Здесь находился офис мистера Блэка, где должна была состояться встреча с агентами ФБР. Пока комфортабельный лифт поднимал компанию на нужный этаж, хозяин без умолку рассказывал гостям историю возникновения района:
- Собственно само крепостное сооружение было построено в 1653 году. Для хранения первого ощутимого денежного приобретения Америки и представляло деревянный частокол для защиты поселения от индейцев на острове. – Старик радушно улыбался дорогим его сердцу посетителям. – Те, продали остров голландцам за смехотворную цену в 24 доллара (60 гульденов) 30 годами ранее. – Смеялся американский воротила. - Ныне едва ли найдется место, пользующееся большим уважением!!!
Со стеклянного лифта открылся прекрасный вид на квартал.
- Сердце финансового квартала — Нью-Йоркская фондовая биржа! – Указал торжественно рукой на строение Блэк.
Взору, поднимающихся на высоту птичьего полёта гостей, почтительно предстало выстроенное в виде римского храма, строение.
- К сожалению, на смотровую площадку, откуда можно наблюдать за происходящими внизу торгами, посетители больше не допускаются. – Сожалел американец.
Было хорошо видно, что от необычного храма ростовщиков «рукой подать» до конца Уолл-стрит, где стояла церковь Святой Троицы. Там же, начинался знаменитый Бродвей. В тихом кладбищенском саду этой первой в Америке церкви в неоготическом стиле отдыхали измученные клерки и уставшие от ходьбы любители достопримечательностей.
- Там похоронен Александр Гамильтон, первый министр финансов. – Поймав взгляд Фетисова, сообщил Блэк. – Кстати в Нью-Йорке 120 музеев. Пожалуй, вся оставшаяся жизнь ушла бы у вас на их посещение.
Всё это время, пока мистер Блэк рассказывал Фетисову о своём городе, Алекс внимательно рассматривал начальника охраны Блэка мистера Форда. Этот человек, с известной на весь мир фамилией вызывал огромное опасение у полицейского. Его серый безликий взгляд и серая кожа: как-то настораживала Алекса. Полковника вдруг осенило, что это его пресловутое «Что-то не так?!» относится сейчас, именно к этому субъекту. Сердце неистово колотилось от осенившей его мысли. Он осторожно вытащил из кармана швейцарский нож, который подарил им, на память, спасённый миллиардер, и разложив лезвие, бросился на Форда.
От произошедшей картины все присутствовавшие в лифте просто оцепенели. Никто не ожидал от Шторма таких сумасшедших действий. А, Алекс, не желая ничего объяснять оторопевшим спутникам, пытался разрезать брюки начальника охраны. Мужчина, у которого разрезали на части брюки, сначала сам ничего не понял. Он вообще, не ожидал таких действий гостей. А когда сообразил, схватился за рукоять пистолета под мышкой. Но, нападавший на него русский, опередил его. Одним ударом в челюсть Алекс вырубил мужчину и пока тот валился с ног, потеряв сознание, докончил своё «коварное» дело. Увидев повалившегося мужчину без трусов и брюк, все ахнули! Потому что у него отсутствовали все признаки мужских причиндал. Мошонка и член были срезаны и уже давно представляли собой зарубцевавшийся большой шрамище!
- Он сектант! – Только сейчас открыл рот полковник, которого до этого все присутствующие посчитали сумасшедшим.
Позднее, когда все присутствующие, в том числе и агенты ФБР, сидели в просторном офисе мистера Блэка, Алекс пояснил:
- Смотря на него, я долго не мог понять, кого мне мистер Форд напоминает. – Серьёзно объяснял Алекс. – Потом меня осенило, что он, один в один, похож на мужчин с архивных фотографий сектантов. Такой же серый взгляд! Такая же серая кожа! Такая же старомодная причёска! И такая же, злоба в глазах на весь мир!
- И во время взрыва его с нами не было?! – Осенило и Фетисова.
- Вы действительно, настоящий профессионал, мистер Шторм! – Восхищённо, на русском языке, произнёс американец.
Он с каждой минутой, всё больше и больше, поражался личностью русского полковника. Дав распоряжение проверить, всех до единого, из своей охраны, мистер Блэк дал возможность начать разговор агентам спецслужбы Америки.
Фетисов, глядя на чёрного агента ФБР, почему-то никак не мог его представить в роли серьёзного специалиста. Ему на ум приходили полученные знания по истории, что негры стали перебираться сюда, на север, около 1920 года, когда началась эпоха джаза. Покидая хлопковые поля Юга, они представляли Нью-Йорк «землей обетованной». Дюк Эллингтон и Кэб Кэллоуэй играли в Хлопковом клубе и в танцевальном зале «Савойя», собирая толпы белых с Аптауна, так как там, во время действия «сухого закона», можно было легче приобрести спиртное. Музыка, возникшая в наводнённой преступными элементами среде, времён депрессии – вот с чем ассоциировалась чёрная физиономия агента! Он улыбнулся про себя и стал слушать коллег из Америки.
- Мы, господа, оцифровали видео, предоставленное мистером Блэком, и получили достаточно хорошие лица, которые покупали у нашего знакомого монеты, времён Пилата. – При этих словах темнокожий агент разложил перед русскими фотографии фигурантов сделки, семилетней давности.
- Я действительно, семь лет назад, продал из своей коллекции монет золотые артефакты, известные как лепты Пилата, одной христианской организации. – Пояснял Марк Блэк гостям. – Эта сделка происходила у меня в офисе, где всё снимается в режиме онлайн. Когда мне позвонил профессор Рабинович и объяснил, что происходит вокруг этих золотых изделий, я пошёл в ФБР и подстраховался. И, как я наблюдаю сейчас, всё не зря!
- Наконец-то у нас появились лица этих фанатиков! – Воскликнул Фетисов.
- Это просто прекрасно! – Поддержал радость Шторм.
Он взял пачку фотографий со стола и стал внимательно вглядываться в лица.
А, в это время, чёрный агент продолжал:
- Наши агенты с Австралийского континента докладывают, что некая христианская организация уже огромное количество времени, проживает в пустынных землях этого континента. И достаточно неплохо! Вот снимки, которые мы получили с беспилотника. Он долгое время следит за этим районом Австралии. - С этими словами ФБэРовец разложил фотографии городских строений общины.
Вниманию Алекса представились богатые кварталы элитного поселения.
- У нас пока нет доказательств причастности этой общины к секте, которая вас интересует, но в связи с последними событиями, приключившимися с нашим гражданином государства, мы начнём копать глубже. – Рапортовал агент по фамилии Ватерблум.
- Думаю, что окружной прокурор нам теперь развяжет руки. И подпишет разрешение на ваше участие в расследовании, в рамках совместного международного сотрудничества по борьбе с терроризмом. – Сообщил другой агент по фамилии Холл.
- Отлично! – Произнёс Фетисов. – Вот наши предписания по выполнению полномочий. – С этими словами чекист подал бумаги агентам.
Те ознакомились и положили к себе в папку.
Всё это время, Алекс вглядывался в фотографии фигурантов сделки. Что-то подсказывало ему, что это те самые, нужные ему субъекты. Особенно его сильно заинтересовала фотография мужчины, который будучи представителем организации, осуществлял покупку монет у Блэка. Кого-то он ему напоминал?! И опять возникло это пресловутое его «что-то здесь не так!» опять загложило душу! Опять возникли сомнения и какая-то непонятная боль в душе!
- А, как фамилия представителя религиозной организации, участвовавшего в сделке по покупке монет? – Спросил Алекс у агентов ФБР.
- Майк Трумэн. – Ответил агент Холл.
- Ты кого-то узнал?! – Поинтересовался чекист, увидев озадаченность на лице полковника полиции.
Он стал постепенно привыкать к Алексу. Его озадаченное выражение лица стало существенно напрягать и Фетисова.
- Да так. Похож на моего друга детства… - Задумчиво произнёс Алекс. – Не-е-е-е…показалось… - Весь озадачившись, произнёс полковник.

Глава двадцать третья.
Своих, теперь, спасают.

«Не вечен, ты, бывают неудачи!
Фортуна не всегда лицом!

Враги способны выдать сдачи,
Забыт небесным, ты, отцом!»

Мамертинская тюрьма или «Туллианум» – наверное, единственная, сохранившаяся на земле тюрьма, история которой уходит в глубокую древность. По существовавшей в Древнем Риме традиции, она была вырыта у подножия Капитолия в VI веке до нашей эры, во времена правления Анка Марция. Затем, при Сервии Туллии она была значительно расширена. И, кто бы сейчас помнил этого правителя, если бы не тюрьма, которой он оставил своё имя – «Туллианум», что попросту означало «Туллиево подземелье». При римском императоре Тиберии тюрьма была ещё увеличена. Впрочем, от Тиберия этого и стоило ожидать. Этот император вошёл в историю не только, как гонитель христиан, но и как успешный правитель, правивший Римской империей твёрдой рукой и безжалостно подавлявший любое инакомыслие и неподчинение. Своё же нынешнее название – Мамертинская – тюрьма получила в Средние века. Название «Мамертинская», возможно, происходит от пленных мамертинцев, которых там содержали после Пирровой войны. Содержащиеся, тогда, там пленные были из людей участвовавших в военных конфликтах с участием греческих государств, римлян, италийских народов и Карфагена, в составе различных политических союзов. Пиррова война являлась источником выражения «пиррова победа», означающего победу с неоправданно большими потерями.
Направляясь на северо-запад, Ив посмотрел на Аппиеву дорогу, которая вела к площади Пьяцца дель Капитолия возле римского форума. Палатин и Колизей своими неуклюжими габаритами, бросившими прохладную тень на пыльную землю, заставили мужчину пофилософствовать:
- Чем мы сейчас отличаемся от древних воинов?! Да ни чем! Приехали на такую же «Пиррову», неоправданную войну, потерять хороших воинов, чтобы освободить одного папского слугу. Зачем?! Лишь только потому, что у мамаши на старости лет появились принципы и ещё куча комплексов!
Пот лил градом с мужчин, одетых явно не по здешней погоде.
«Тюрьма открыта для посещения ежедневно с 9 до 19 часов» - Было написано при входе.
Бесплатный проход для туристов, есть ящик для пожертвований, возле которого монахиня обязательно берёт символическую плату – это то, что предстаёт взору туриста. И никогда, никто не может даже подумать, что через церковь ведёт потайной вход, в действующую и поныне тюрьму, так сказать для «особо одарённых», чтобы спрятать их от общественности и от вездесущих журналюг.
Тюрьма служила не только местом заключения, в ней же проводились и казни. Здесь, в разное время, казнили Югурту - царя Нумидии с 117 до нашей эры, который вёл с римлянами Югуртинскую войну. Верцингеторикса - вождя кельтского племени арвернов в Галлии. Сначала, эти два пленённых вождя, находились какое-то время в тюрьме, ожидая своей участи - прохождения по улицам Рима в цепях. Затем, их возвратили в тюрьму, где и уничтожили, как и других пленных, кого с помощью петли, а кого уморили голодом.
В тюрьме имелся нижний уровень, который спускается на двенадцать футов под землю. Стены у тюрьмы, там, толстые, свод выложен не только из камня, но и современной звукоизоляционной отделкой, которая полностью покрывала секреты о существовании действующих камер для узников двадцать первого века. Эти грязные темницы, мрачные и зловонные, оставляли страшное и ужасное впечатление, на помещённых в неё. На этот нижний уровень можно было попасть только через специальный проход, снабжённый профессиональной охраной, из числа откомандированных в Италию, элитных войск Ватикана, вооружёнными до зубов и обученными лучшими инструкторами мира по рукопашному бою.
- Никогда и не подумаешь, что здесь до сих пор тюрьма! – То ли восхитился, то ли ужаснулся увиденным, в окуляр полевого бинокля, помощник Ивана.
Для всех, это место продолжало использоваться в качестве тюрьмы только до конца IV века нашей эры, после чего Мамертинская тюрьма стала местом паломничества, над которым в XVI веке была построена церковь святого Иосифа Плотника, возвышающаяся над древним узилищем и в настоящее время.
- По средневековой легенде именно в «Туллиануме» содержались и были казнены апостолы Петр и Павел. – Заговорил, до этого молчавший Ив. –Согласно, сохранившимся легендам и письменным источникам, апостолы Павел и Пётр были брошены в тюрьму императором Нероном. Там, они явили тюремщикам и заключённым чудо, и обратили их в свою веру. Пётр был распят головой вниз в 64 году нашей эры. По преданию, его захоронили на холме, на котором через 250 лет император Константин построил первую базилику Святого Петра. – Почему-то, сильно ухмыляясь, проговорил он.
Таким тоном. Что сомнения навеивались, незнающему историю слушателю, сами собой.
- Нет никаких археологических свидетельств, что апостол был в Мамертинской тюрьме! – Возразил его собеседник и коллега по будущему освобождению пленника Ватикана. – Это всего лишь легенда! Чтобы здание привлекло сюда много паломников!
Оно действительно остаётся местом паломничества и над ним стоит церковь с именем одного из святых. Карта, предоставленная группе Ива, говорила смотревшим в неё воинам, что вход в тайную тюрьму, с интересующим их пленником, именно там. Но, она не могла сказать, что в течение десятилетий, прошедших после Великого Октября, Ватикан неизменно брал на себя роль передового отряда мировой реакции в борьбе против коммунизма. И здесь фашистские партии, стремившиеся предотвратить развитие революционного процесса, расправлялись тайно с их сторонниками. Они, путём псевдорадикальной демагогии привлекали широкие слои населения на свою сторону и не могли не снискать симпатии католического руководства. 11 февраля 1929 года Ватикан подписал конкордат с фашистским диктатором Муссолини, 20 июля 1933 года — конкордат с правительством гитлеровской Германии, в 1940 году — с Салазаром. 13 марта 1933 года Пий XI заявил публично, что видит в Гитлере крупнейшего государственного деятеля — борца против коммунизма. Ведь все католические организации в рейхе были поглощены нацистами, все церковники превращены в покорных слуг фашистского режима, не смирившиеся с таким положением — заточены в концлагеря или физически уничтожены, не без помощи этих исторических стен. И эти каменные исполины, в которых нередко случалась смерть коммунистов, с каждым годом доказывали, что Гитлер представляется всё более и более опасным. Папа римский был уже убеждён, что скоро разразится новая мировая война, развязанная Германией. Тем не менее, острие своего идеологического оружия папский престол по-прежнему направлял не против фашизма, а против Страны Советов. Так, в энциклике 1937 года «О положении католической церкви в Германском рейхе» лишь перечислялись нарушения нацистским правительством конкордата, говорилось, о различного рода, притеснениях церкви, но не осуждалась идеология национал-социализма, не отлучались от церкви её носители. Напротив, папское послание заканчивалось призывом к Гитлеру возобновить сотрудничество с католической церковью, соблюдать конкордат. В то же время энциклика «Об атеистическом коммунизме» предавала анафеме как идеологию, так и всех приверженцев этого направления передовой общественной мысли. Пий XI призывал «энергично применять соответствующие действенные средства, чтобы преградить путь революции, которая подготавливается». Более того, энциклика была нацелена на то, чтобы воспрепятствовать католикам, участвовать в антифашистской борьбе.
- Ну, что?! После «радения» начинаем подготовку к операции. – Произнёс в приказном тоне командир Божев.
Старенькая и дешёвенькая гостиница, расположившаяся напротив городской реки, позволяла десятерым мужчинам, прибывшим из Австралии, спокойно расположиться там, не привлекая взглядов посторонних и любопытных осведомителей полиции Рима. Тем более, что принадлежала она секте, в своё время, ссудившей деньги на её покупку одному из кастратов, проживающих в Риме. Из оружия, которым планировали воспользоваться боевики при нападении, были лишь пистолеты с глушителем и ножи военного образца. Поднимать шум, было строго противопоказано!
«В 2010 году археологи, под руководством доктора Патриции Фортини из Департамента археологии города Рима, обнаружили свидетельства, подтверждающие, что до распятия апостол Петр содержался в заключение именно здесь – в подземной темнице императора Нерона». - Прочитал Ив на рекламном буклете, лежавшем на столе в номере.
- Не могут без вранья ни секунды! – Возмутился мужчина, подразумевая обманщиками, руководство католиков в Ватикане.
Ив склонился над картой и стал рассматривать схему помещений, над которыми стояла тюрьма-музей.
- Кто бы мог подумать, что под ним, до сих пор, пытают неугодных государству! – Подумал Ив. – Как пытали, когда –то, Верцингеторикса, проведшего в тюрьме целых шесть лет, пока не состоялся триумф Гая Юлия Цезаря, так и теперь: там, продолжают стонать от пыток и боли враги католицизма! Тоже мне, святоши?!
Большинство заключённых, попавших в эти стены, всегда казнили очень быстро, буквально в течение нескольких дней, редко кто из них оставался жить несколько месяцев. В «Туллиануме» содержались, а затем и были казнены участники знаменитого заговора Катилины, которые планировали провести отмену долгов и устроить проскрипции для улучшения своего финансового положения. Этот Катилина обещал раздать своим сторонникам различные гражданские и жреческие должности. Участниками заговора, тогда, были многие известные римляне, в том числе и бывшие консулы. Возможно, в числе заговорщиков были Марк Лициний Красс и Гай Юлий Цезарь. Вскоре заговор был раскрыт, во многом благодаря действиям Цицерона, бывшим в то время консулом. 5 декабря 63 года пятеро, из числа находившихся в Риме заговорщиков, были казнены по решению сената, но без формального судебного решения. Саллюстий так описывает казнь заговорщиков:
«Как только Лентула спустили туда, палачи, исполняя приказание, удавили его петлёй. Так этот патриций из прославленного Корнелиева рода, когда-то облеченный в Риме консульской властью, нашёл конец, достойный его нравов и поступков. Цетег, Статилий, Габиний и Цепарий были казнены таким же образом».
Сам же Катилина был убит несколько позднее, во время битвы при Пистории, в которой его войска потерпели полное поражение. Тела казнённых в «Туллиануме» выбрасывались на Гемониеву террасу. В античном Риме она представляла собой площадку или ступени, на которых при императорах выставлялись на показ тела казнённых преступников. Терраса вела от Капитолия к Форуму, мимо Мамертинской тюрьмы, к Тибру, куда затем и сбрасывались тела казненных.
- Кто знает. Может на этих ступеньках и нам завтра суждено умереть в бессмысленной операции?! – Вдруг подумал, пессимистично настроенный, Ив.
Ему было впервые не по себе от приказа матушки.
- Что это со мной?! – С ужасом подумал мужчина. – Надо пойти прогуляться! А то, всякая «всячина» в голову лезет!
Выйдя из гостиницы он примкнул к группе русских туристов, направлявшихся к тюрьме памятнику, чтобы лучше разведать обстановку будущего объекта его нападения.
- Здесь же, в течение нескольких дней содержался, а затем был казнён Сеян – государственный и военный деятель Римской империи, командующий преторианской гвардией с 14 года нашей эры. – Слышался голос экскурсовода. - Консул Сеян, при императоре Тиберии, был вторым лицом в государстве, но всё равно, замышлял свергнуть Тиберия и захватить власть. – Тараторила на чисто русском молоденькая девушка, совершенно не осознавая всю трагедию древней жизни. – Но, недаром Тиберий был выдающимся императором, хотя и очень жестоким! – С горящими глазами пищала проводник в древнюю историю. – Лишив, с помощью интриг, Сеяна массовой поддержки, Тиберий вызвал его в сенат под предлогом передачи трибуната. Когда 18 октября 31года Сеян пришёл в Сенат, командование гвардией захватил ставленник Тиберия – Макрон, а сам Сеян был арестован. – Пауза, которую выдержала экскурсовод, дала возможность родиться бурной фантазии Божева.
Он, представляя живо себя на месте консула, ощутил неподдельную горечь от предательства его бывших сторонников.
- В тот же день сенат приговорил его к смерти и постановил уничтожить саму память о Сеяне: его имя было стерто со стен домов, документов и даже с монет. – Продолжила девушка. - Постепенно, в течение года, были убиты и все родственники бывшего могущественного командира преторианцев, в том числе и дети.
- Как и Пия Одиннадцатого, которого убило коварство фашизма! А он так ему вроде бы симпатизировал?! – Опять, с большой толикой иронии, вспомнил вехи истории Ив.
И всё же Пий Одиннадцатый не мог сочувствовать экспансионистским планам германского фашизма, ставившего целью завоевание мирового господства. Их реализация неизбежно привела бы к подчинению церковной иерархии нацизму, к ликвидации католических организаций на оккупированных рейхом территориях. Всё это дало основание некоторым буржуазным историкам утверждать, что Пий Одиннадцатый в конце своей жизни намеревался выступить с резким осуждением нацизма и фашизма. Потому и был отравлен своим врачом Петаччи, отцом любовницы Муссолини, состоявшим на секретной службе как у Гитлера, так и у итальянского диктатора. Однако исторические факты неотвратимо гласят, что не существует вышедших из-под пера Пия Одиннадцатого документов, содержащих высказывания против Гитлера и Муссолини и подтверждающих версию, будто он на склоне лет, пересмотрел своё отношение к нацизму и фашизму, помышлял о разрыве с ними. Оголтелый антикоммунизм, всё же, толкнул его в объятия Муссолини и Гитлера, из которых он так и не смог вырваться!
Ступеньки вели вниз к верхнему этажу тюрьмы, которая находится на первоначальном уровне с землей древнего Рима. Камеры напоминали здесь трапециевидную форму, смотря на стены было трудно даже представить, что они были рождены далёким вторым веком до нашей эры. Они были выложены из блоков туфа, на которых жили имена известных заключённых. Тут и мученики, и святые, которые когда-то, дышали годами этой неволей. А также знатных гостей, которые приезжали сюда в паломничество. Здесь же, был и знаменитый алтарь, благодаря рекламным туристическим буклетам, с бюстами святых апостолов Петра и Павла. Нижний зал представлял собой круглую комнату из блоков. Перевернутый крест на красном мраморе придавал этому месту зловещую атмосферу. Слева от алтаря находилась колонка, к которой, когда-то, привязывали апостолов. Круглое отверстие с водой, рядом в полу, предоставлял доступ в резервуар, который по преданию был чудесным образом воздвигнут высшими силами, для крещения, а сегодня вода в ней считается целебной. Правда, высшие силы тут ни при чём! Мало кто знал, что, там в воде, был потайной выход прямо в воды Тибра, на случай экстренной эвакуации из тайной тюрьмы настоящей коварной эпохи, где проживали и Ив, и его отряд, и матушка «богородица», и Макс, всем обязанный секте. Именно через него, штурмовой отряд секты планировал пробраться в коридоры секретной темницы, где содержался бывший мажордом папского двора. Этот резервуар был напрямую связан со знаменитой рекой. Тибр входил в античную систему канализации, известную как Большая Клоака, и помогал распределять воду при осушении болот в окрестностях города. Постепенно он засорялся и мельчал и в результате утратил свои судоходные возможности. Впоследствии дно очистили от скопившегося мусора, но для перевозки товаров река была уже не актуальна. Именно тогда, впервые, и прорыли потайной вход к камерам. В данное время про потайной канал, модернизированный в двадцатом веке, знали только избранные!
Пока Ив присматривался к обстановке, к гостинице подвезли водолазную экипировку.
- Мы теперь станем самыми святыми! – Смеялись боевики, разгружая оборудование. – Ведь погрузившись в реке, мы, в конце-концов попадём в святой резервуар под тюрьмой!
Река, на которой стоит Рим, всегда была окутана тайнами и мифами. Предание рассказывает, что когда-то, она называлась Альбулой – Белой рекой. Новое название появилось после того, как в её бурных волнах утонул Тиберин Сильвий. Боги сделали Тиберина духом-покровителем реки, которая отныне стала носить его имя. Именно поэтому на древних фресках и картинах Тибр изображается в виде полулежащего мужчины, из волос и бороды которого струится вода. Такую скульптуру, например, можно увидеть в Капитолийском музее в Риме. Научная же версия не столь романтична. Она гласит, что слово «тибр» имеет корень, который переводится с языка кельтов, как «вода». Эта «вода» берёт свое начало в ущельях Апеннинских гор, к северу от столицы. Горный ручей, соединяясь с другими потоками, образует бурную речку, которая, в свою очередь, сливаясь с многочисленными притоками, становится полноводной и глубокой рекой, пригодной для судоходства. Минуя Рим, Тибр течёт на запад, к Тирренскому морю, в которое впадает у города Фьюмиччино. Верховье реки изредка обрывается невысокими водопадами, но ближе к Риму, который стоит на равнине, русло уже не имеет порогов, площадь его поверхности расширяется, течение замедляется, а вода приобретает грязно-серый оттенок. В столице Тибр протекает по центру города. Обычная его глубина в этом месте около 5 метров, а ширина достигает 120 метров.
Сектанты, жившие в Риме, заранее побеспокоились о приобретении аквалангов. Через третью фирму, они провели интернет покупку, чтобы скрыть любые следы своего пребывания в Риме. Разговорчивый паренёк, доставивший груз по назначению, вскоре был зарыт с перерезанным горлом в сухую землю пригорода итальянской столицы. Его небесно-синие глаза, до последнего момента широко смотрели на убийц, с единственным вопросом – «За что?» Так, и не прикрыв глаза покойному, беспощадные воины зарыли паренька в землю, навсегда оторвав его у близких и родных ему людей! Жизнь, вышедшая кровяным фонтаном из тела водителя, полетела невидимым облаком над грешной землёй тюремного здания, унося печаль всех убиенных в этом страшном месте истории.
Ив не спеша шёл по набережной Тибра, Сегодня по нему уже не ходят ни военные, ни крупные торговые судна, только туристические катера, провозящие гостей города мимо достопримечательностей. Которых, по берегам немало: роскошные дворцы, средневековые замки, величественные храмы и т.д. Самое известное здание, построенное на берегу Тибра – это Замок Святого Ангела. У этого древнего сооружения, достаточно, непростая судьба. Божев, любуясь древними его стенами, встал на середину Элиева моста. Вообще, достопримечательности Тибра – это мосты! Их порядка тридцати и каждый построен в индивидуальном стиле. Над их возведением трудились самые выдающиеся мастера разных эпох, так что, по конструкции мостов и их оформлению, можно было, запросто, изучать историю развития римской архитектуры. Облокотившись на ограждения этого моста, возраст которых исчислялся вторым веком нашей эры, Ив вдохнул прохладу вечерней зеленоватой водицы. От заходящих лучей светилы на поверхности Тибра играли серебристые блики, слепя время от времени глаза прохожих.
- Тибр – это колыбель древнеримской империи. – Послышалась опять русская речь экскурсовода-мужчины, который с превеликим удовольствием объяснял туристам про витьеватые вехи истории Рима. - Согласно легенде, корзинка с Ромулом и Ремом, основателями города, пущенная по водам реки прибилась к берегу, где-то у Палатинского холма. – При этих словах гид указал рукой по направлению северной части города. - Повзрослев, братья основали здесь город. Историки тоже считают восточный берег реки местом, где возникли первые поселения будущих римлян.
Стоя над этой славной рекой, отчётливо понимаешь, что Тибр в Риме является одним из самых прекрасных украшений итальянской столицы. Случалось, что река приносила с собой и несчастья: из-за дождей или паводков, когда уровень воды поднимался на несколько метров и затапливал часть города. Поэтому, для предотвращения наводнений, вдоль русла реки в XIX веке и были построены высокие набережные. Вдалеке, перед взором сектанта виднелся мост Умберто Первого, соединяющий одноимённую площадь с великолепным Дворцом правосудия, который стоит на западном берегу. Его трёхарочная конструкция, возведенная в XIX веке в честь королевы Маргариты, той самой, что дала название сорту пиццы, величаво отражалась в воде.
- По-особенному прекрасен Тибр ночью…! Шпили и купола утопают в лучах многочисленных фонарей и, отражаясь в водах реки, приобретая загадочные и интригующие очертания…- Голос экскурсовода прервал любования Римом Ива.
- Ночь…! Скоро ночь! Надо спешить на ночные «радения»! – Опомнился, на несколько минут забывшийся, мужчина и поспешил в сторону гостиницы. После воскресного ночного «радения» большинство собрались в холле гостиницы. Посторонних, там, не было благодаря её хозяину, который уже много лет был активным членом общины.
- Погружаться будем западнее Рима. Там, нет ни души! – Глядя на карту, планировал Божев.
Речь шла об Аньене – реке, берущей начало в 70 км западнее Рима, воды которой, впадали в Тибр и когда-то использовались римлянами для своих акведуков. Долина Аньене была для древних римлян загородной территорией, разбитой на дачные участки. Живописные берега, до сих пор, хранят остатки построек тех лет. Кстати, в 19 веке русло Аньене было изменено. Сначала каскад водопадов был направлен в расщелину, а затем в Нептунов грот. Некогда, угрожавший обрушением скалы, на которой стоят руины храма Весты в Тиволи. Поэтому то и был перенесён подальше.
- По ней мы проплывём незаметно в Тибр, до интересующего нас подводного канала. – Пояснял, блуждая указкой по картам с водными артериями Рима, Божев.
- Шеф, тяжело же будет всё оборудование на себе везти?! – Возмутился один из группы Ива. – Может, где-то поближе, погрузимся в воду?
- Погрузиться в воду Тибра, где круглые сутки катера с туристами…?! В аквалангах… и сразу десятерым?! – Привёл контраргумент Иоанн. – Это более чем заметно и вызовет подозрения граждан! Катер, со всем необходимым оборудованием и нашим оружием, будет ждать нас над входом в секретный туннель у набережной. Как только, мы доберёмся до места, нам опустят контейнер в воду. Поэтому могу тебя обрадовать – поплывём налегке и даже без оружия. Если нас, по пути перехватят, будем прикидываться группой безумных дайверов. Ясно?
- Ясно. – В один голос ответила группа боевиков.
В это время начальник Службы Безопасности Ватикана Карло Мария Вигано лично проверял охрану секретной тюрьмы в Риме. Теперь нельзя было его недооценивать! Он чувствовал, что за слугой-предателем обязательно придут его одноверцы.
- Ты такая мразь! – С ненавистью произнёс Вигано, глядя на подвешенного на дыбе кастрата.
Его обнажённое тело. С отрезанными половыми органами не могло относиться ни к одному из полов человечества. Отвращение к этому существу у начальника СБ Ватикана возрастало с каждой минутой. Побоявшись раньше времени, убить предателя, он вышел в коридор тюрьмы. Размотанная дальше, с помощью жестоких пыток, ниточка его следствия позволила выявить ещё десяток предателей-евнухов в рядах обслуги Папы. Закурив очередную сигарету, он спросил у своего заместителя:
- Весточка, что «Павлуша» здесь, сектантам доставлена?
- Да, сеньор Вигано. Мы специально не тронули его сообщников, чтобы весть дошла по назначению! – Ответил молодой человек, в красивом чёрном костюме.
Манера заместителя изящно одеваться, всегда раздражало Карло. Но не сейчас! Он, в принципе, полностью устраивал директора СБ, просто устаревшие взгляды босса шли в разрез с модой Италии.
- Ты одет, как «жигало»! – Всегда, при встрече со своим помощником, возмущался Вигано.
На что молодой человек улыбался и отделывался молчанием. Он то знал, что со стариками не поспоришь. Проблема «отцов» и «детей», в своё время поднятая ещё великим Достоевским в дремучей России, актуальна и по сей день.
- Что докладывает внешняя служба наблюдения? – Поинтересовался Карло Вигано у второго заместителя.
- Докладывают, что над тонелью занял позицию зафрактованный сектантами катер со всем снаряжением и оружием…- ответил молодой чернявый парень, совсем не походивший на служащего секретной службы Ватикана.
- Итальянская полиция предупреждена о нашей операции?! – Взволнованно поинтересовался Карло и выплюнул недокуренную сигарету на каменный пол.
- Так, точно! – Отрапортовал его подчинённый. – В радиусе десяти километров ни одного полицейского. Неподалёку с буксировщиком боевиков стоят два наших, с отрядами спецназа.
- Хорошо! Тогда ждём этих ублюдков!!! – Заключил сеньор Вигано и зашёл в специальный кабинет тюрьмы, где были сосредоточены все узлы оперативного управления операцией по захвату сектантов…
Погружение в воды Аньене группа проводила на мелком месте. Глубина там была, приблизительно по пояс. Надев акваланг, Ив открыл кран баллона и взял в рот загубник. Попробовал подышать.
- Загубник нужно брать целиком в рот и удерживать зубами. – Поправил он одного из мужчин. - Если воздух поступает, значит, акваланг работает. Понял?
- Понял. – Ответил расположившийся рядом аквалангист и махнул головой.
Какое-то тревожное предчувствие то и дело защемляло сердце Ива, как будто бы в тиски!
«Что это со мной, сегодня?!» - Подумал с ужасом Божев.
Одетая маска начала предательски потеть, оттягивая время отплытия группы. Мужчина снял её и, плюнув на стекло, растер слюни. Потом смыл тихонечко водой, позволив жидкости изо рта остаться на стекле тоненькой плёночкой препятствующей запотеванию. Эту хитрость он узнал ещё молодым от своего инструктора, которого он несколько лет назад закопал в Австралийской пустыне.
Одетая повторно маска, на этот раз, села плотно и уже не пропускала воздух. Ив проверил её надежность, втянув воздух. При этих действиях маска присосалась, как присоска и больше не набирала воздух и не потела.
- Обратите внимание на волосы, они часто заходят под маску и по ним попадает вода. – Продолжал инструктировать командир боевиков Божев.
Сердце всё так же посылало Иву тревожные знаки. Он взял загубник в рот и стал дышать через акваланг.
«Немного подышим и успокоимся!» - Стал сам себя успокаивать мужчина.
Он опустил лицо в воду и немного подышал в воде. Некоторое время Ив находился в таком положении и стал привыкать дышать под водой, заставляя себя успокоиться и настроиться на работу. Старший сектантов огляделся вокруг. Вода хоть и была сверху мутновато-зелёная, на поверку была достаточно прозрачная. Это радовало Ивана. Ведь плыть в мутной воде, да ещё ночью, было бы тяжеловато даже для профессионалов. Настроение от увиденных красот под водой быстро улучшало настроение. Людей во все века привлекали подводные глубины. Одни видели в них опасность, другие — возможность пропитания и обогащения. История пребывания человека под водой, началась с примитивных ныряний, когда люди просто задерживали воздух в лёгких и опускались под воду. Намного позже всё это вылилось в целое направление, быстрыми темпами распространившееся во всём мире. История подводного плавания берёт своё начало в античной мифологии, где рассказывалось о подвигах героев под водой. Но, более конкретные факты были получены только после начала XV века. Известно, что во время погружения, чтобы дышать под водой, использовали полый тростник. Однако подобный способ накладывает ограничения на возможность опускаться достаточно глубоко: глубина, на которую можно было опуститься, не могла превышать полуметра, поскольку, из-за давления, дышать подобным способом достаточно затруднительно и может привести к опасным для здоровья человека последствиям. Хотя, этот способ применяли вплоть до XVI столетия.

Техническая эволюция послужила толчком к изобретению насосов для подачи и сжатия воздуха, и поглотителей переработанного кислорода. Благодаря этим разработкам в конце XIX столетия мир увидел первые фотографии, сделанные на глубине. Это ещё больше подстегнуло человечество изучать подводный мир. Ив и его подчинённые стравили воздух из жилета через инфлятор, это такая гофрированная трубка с двумя кнопками на конце, ближняя кнопка надувает жилет, а дальняя спускает воздух. Потом добавили ещё груза, пока не опустились на грунт и группа боевиков тронулась в путь по ночным водам Рима. Дорога к секретной тюрьме была достаточно длинная. Руками работать бессмысленно, требовалось только умение равномерно шевелить ластами. Для того чтобы быстро не устать и чрезмерно не расходовать воздух из баллона. Руки оставались свободными, чтобы в любой момент отразить непредвиденное нападение. Да и ещё, необходимо было левой рукой работать с компенсатором жилета. Всё нужно делать спокойно и не торопясь, так как ограничен воздух, и расходовать его нужно было экономно. Глубина постепенно увеличивалась! Поэтому, сам по себе, уменьшался объём воздуха в жилете, который нужно постоянно подкачивать. С глубиной, маски у пловцов начинало сильно прижимать к лицу. Ив особыми знаками показал своим товарищам, что нужно немного выпустить воздуха из носа и маска перестанет прижиматься. Ему необходимо было следить за максимальной глубиной. Это безопасная глубина, при которой можно быстро всплыть, не причинив вреда здоровью. Ведь впереди, намечался ещё и бой, поэтому силы бойцы старались беречь. Со стороны волнение наблюдалось только у Божева, парни же пребывали в таком восторге, что описать это невозможно. Они навсегда влюбились в этот подводный мир и сравнивали погружение с экскурсией на другую планету.
- Они на месте! Прямо под нами! – Произнёс дежурный матрос с баркаса.
- Опускай контейнер. – Приказал капитан судёнышка.
Когда-то, он поклялся в верности своей общине и лишился своих мужских причиндал в обмен на деньги для развития корабельного бизнеса в Италии. Бизнес развился. Тяжёлые времена прошли. Пришло время отдать долг, в виде помощи, секте…
Лебёдка предательски скрипела в ночной тишине, разнося противный скрип над тихой водной гладью Тибра. Как только контейнер коснулся дна, автоматическая защёлка отцепилась, и трос расслабился от напруги. Железный ящик по замыслу нападающих после выполнения операции должен был на всегда остаться на дне реки создавая особый – корявый, дизайн дна. Вся операция, руководимая Ивом, уже не имела возможности остановиться и спасти жизни боевикам, с которыми Божев ни один год, бок об бок, сражался за свою «веру».
Первый отряд спецназа возглавляемый сеньором Вигано начальником СБ Ватикана, быстро захватил команду буксира, не дав ни малейшей возможности сообщить сообщникам-сектантам на дне, о провале и о засаде. Предчувствия Ива о надвигающейся беде не были лишены оснований. Злейший враг секты, Карло Мария Вигано, поклявшийся найти и отомстить ворам святынь, делал своё дело правильно и высоко профессионально, идя по следу преступников. И не просто идя, а наступая на пятки.
Облачённая уже в наручники команда буксира, лежала на палубе судна и была ошарашена внезапностью напавших. Только яркие, звёзды на ночном небе Рима, могли сейчас подивиться быстрому броску профессионалов- военных и их бесшумному подходу к борту противника.
- Цель захвачена! – Прохрипело в рации Карло, известив руководителя об успешном начале операции.
Вигано довольно улыбнулся и опять закурил…
Огонь подводной газорезки быстро справился со старыми ржавыми петлями запасного выхода из тайной тюрьмы. Группа боевиков Ива уже готовилась войти в дверной проём святая святых темницы, как горячая окалина отскочила от сопла ещё не потушенной газорезки и воткнулась в кислородный шланг Божева. Запасы воздуха в баллоне стали со скоростью кометы убывать у командира. Никто не знал, сколько ещё времени понадобится на проход в тайном тоннеле, но судя по выходящей струе воздуха из шланга Ива, все знали, что ему необходимо выйти наружу тоннеля и поменять снаряжение, которое оставлено на всякий случай в затопленном контейнере. Нельзя было рисковать его жизнью, надеясь на русский «авось», что их командиру хватит остатков воздуха, несмотря на быструю утечку, для возвращения на буксир. Было принято решение Иву вернуться к контейнеру и поменять оборудование, пока группа будет продвигаться дальше.
Подплыв к началу тоннеля, в которое его ребята вместе с ним несколько минут назад вплыли, Ив интуитивно поднял голову к верху и увидел, что там где должно виднеться днище баркаса, происходит движение маломерных скоростных лодок с которых в воду прыгают водолазы с полным боевым вооружением. Ива, как стрелой пронзило!
- Засада! – Он стал быстро соображать, что делать дальше.
Предупредить своих ребят чисто физически уже невозможно, так как пока он сменит воздушный баллон, забравшись в контейнер, водолазы подплывут ко входу и его обнаружат. А подводный бой, как минимум, с десятью военными спецами не предвещает Иву победу.
- Значит, надо тихонько всплывать на поверхность, прижавшись под покровом ночи к гранитному краю набережной. – Подумал Иоанн, оценивая ситуацию быстро и по-военному.
Ночь помогла Ивану подняться на поверхность незаметно. Он скинул, ещё на дне баллон, заметно травящий воздух из шланга, и задержал дыхание. Уже находясь на плаву, под гранитным козырьком причала Божев наблюдал активное движение спецназа на поверхности. Их корабль, полный людей в камуфляжной форме, был ими захвачен и отогнан метров на пятьдесят, вниз по течению реки. Три моторных катера, разгрузив в воду военных водолазов у подводного входа в тоннель, постоянно освещали фарами поверхность воды Тибра. Тишина, присутствовавшая при их действиях позволила определить Иву, что они имеют дела с настоящими профессионалами и думать сейчас о спасении своих товарищей даже не стоит.
- Группа вошла в тоннель! – Слышалась итальянская речь по рации.
Сердце Ива готово было сейчас выпрыгнуть из груди. Стоны от отчаяния и за проигрыш в этой схватке пытались вырваться из горла мужчины диким рычанием.
- Все девять обезврежены! – Опять услышал Ив шипящий из рации на катере голос военного, видимо докладывающего своему командиру…
Вигано осматривал девятерых сектантов, растянутых на тюремном полу и ухмылялся.
- Точно всех взяли?! – С беспокойством спросил он у помощника.
Странное предчувствие подсказывало ему, что кого-то он не наблюдает в этой компании. Хотя в лицо своих врагов он видит впервые.
- Надводная группа докладывает, что ни одна «мышь» на поверхность не всплывала и не «улизнула» от них! – Радостно докладывал черноволосый заместитель начальника СБ, поправляя полы своего дорогого пиджака.
- Вот и славно! – Довольно улыбаясь, произнёс Карло Вигано, хотя прекрасно понимал, что взял всего лишь исполнителей, а не верхушку секты.
*- История Римма. Брылов Е.Г. 2002 г.

Глава двадцать четвёртая.
Собственные похороны.

« Жизнь человека, что есть?! Время!

Не знаешь свой последний час.
В душе успей оставить семя,
Чтоб вечно помнили о Вас!»

Похороны, всегда были ритуальным обрядом погребения тела умершего, который, существует практически у всех народов мира и символизирует прощание, расставание с человеком. Жизнь человека, пока он не умирает, всегда кажется бесконечным путём. Каждый старается достигнуть каких-то целей, подняться по карьерной лестнице, создать семью, обустроить дом, успеть развлечься, повидать мир. Естественно, люди разные, соответственно желания у всех отличаются. Однако исход у всех один - никто не знает даты своей смерти, и когда наступает этот момент, все ежедневные заботы отходят на второй план. Родные и близкие скорбят, плачут, пытаются достойно провести погибшего. Алекс хоть и по наслышке, но знал это. Это, в общем-то, знает каждый человек. Но, уж поверьте, не каждый может наблюдать за собственными похоронами, как сейчас это делал он!
Обряд похорон, согласно православным верованиям, базируется на отправке души умершего к Господу Богу, то есть подготовке тела к переходу в иной мир. Смерть не считается чем-то особо прискорбным, трагическим, поскольку это естественное окончание земного существования, освобождение души. Тело временное, и лишь душа бессмертна! И это не раз слышал Шторм, но как то особо не задумывался. А вот теперь было даже жутковато!
- Наверное, вот также душа человека наблюдает за своим телом в день похорон! – Проведя безумную параллель, решил, ужасаясь выводу, полковник.
Всё было, в этот «траурный», день для полицейского. Над телом, хоть и в закрытом гробу, но читали, по всем церковным правилам псалтырь, служили панихиду. При встрече тела в притворе храма священник совершил литию.
- Прямо «мурашки по коже» бегут! – Сознался Алекс, наблюдая за собственными похоронами в монитор, вместе с майором Фетисовым.
- Да, уж! Необычное зрелище! – Согласился чекист.
Эти похороны были необходимы, чтобы постараться вычислить «крота».
При погребении офицеров имевших особые заслуги перед государством, в почётном эскорте часто находятся люди из его подразделения. Поэтому, за лафетом орудия, на котором лежал гроб, якобы, с телом Алекса, в строю провожающим в последний путь, были все из его управления. Государственный флаг Российской Федерации с траурной лентой, нёс его заместитель подполковник Альберт Шафутдинов. Благодаря технарям чекистов повсюду были встроены микрокамеры, которые внимательно следили за лицами, участвующими в похоронной процессии. Каждый нечаянно обронённый взгляд, каждый прищур, каждая мимика лица людей на процессии, внимательно обрабатывали в психологической лаборатории ФСБ, лучшие психологи-физиономисты. Важно было не вспугнуть «оборотня в погонах» и с помощью его вытянуть всю цепочку сектантов.
Фетисов ни как не решался нарушить молчание, нависшее в его кабинете при просмотре столь душещипательной «телепередачи». Тем более, что в маленький объектив камеры попало заплаканное личико Ольги. Шторма, как кипятком ошпарило! До него только сейчас дошло, какую боль он нанёс ей своим «спектаклем».
- Может, ей то, скажем?! – Попросил умоляющим видом мужчина. – Больно, просто смотреть на неё, как она убивается!
- Ни в коем случае, Александр Сергеевич! – Сразу «отрезал» Фетисов. – Хочу вам напомнить, что под подозрением находятся все!
- И она?! – Изумился Алекс.
- И она. – Спокойно ответил майор.
Шторм сильно сжал кулаки и желваки на его скулах лихорадочно задёргались.
По прибытии к месту захоронения почётный эскорт выстроился в развёрнутом строю, фронтом к вырытой могиле и военный оркестр, выстроившись в трёх шагах правее почётного эскорта, заиграл траурную мелодию-марш.
- Дайте картинку на гостей. – Скомандовал по рации Фетисов и на их со Штормом мониторе один за одним стали меняться лица людей пришедших проводить в последний путь полковника.
Они оба стали внимательно вглядываться на гостей похорон. Кто-то Алексу был давно знаком, кого-то он видел впервые.
- Как ваши физиономисты смогут вычислить предателя?! – Возмущённо произнёс полицейский.
На что умный чекист промолчал, лишь состроив ухмылку. Раздражение, связанное с созерцанием собственных похорон, режиссёром которых была служба безопасности страны, разрасталось и не давало спокойно сидеть полковнику на месте. Вдруг, Алекс заметил в толпе до боли знакомую физиономию.
- Где-то я его уже видел?! – Произнёс он, указывая пальцем на субъект в мониторе.
- И мне, он что-то до боли, знаком! – Согласился чекист.
- Но, где?! Где я его лицезрел?! – Мучился в догадках Алекс.
Фетисов тоже ушёл с головой в воспоминания, силясь узнать мужчину с похорон.
- Всю съёмку на него! – Приказал в рацию фэсбэшник и присел поближе.
Алекс же, наоборот, встал и подошёл к окну. На улице всё предвещало о надвигающейся зиме. Серо-свинцовое небо грустным настроением заполнило душу полицейского. Он тяжело вздохнул, задрав голову в осеннюю высь, над городом, который «провожал» своего почётного жителя.
Ольга, увидев огромное количество наград прикреплённых на траурных подушечках, не смогла удержать слёз. Она даже и подумать не могла, что рядом с ней был настоящий герой! К горлу подошёл комок полный отчаяния и горя! Хотелось упасть рядом с его гробом и расплакаться.
- Держи себя в руках! – Подумала она. – Кто ты ему, чтобы сейчас горько рыдать?! Какая-то случайная любовница!
Несмотря на очевидные свои размышления, сердце ей подсказывало, что всё было не так. За эти три дня знакомств с ними произошло что-то большее, чем просто секс. Она это чувствовала! Её женское чутьё нельзя было ни чем запутать! Это была любовь! Настоящая и на всю жизнь! Теперь, конечно, только её жизни…
- Ему уже всё равно! – Подумала с сожалением женщина. – Прощай Сашенька! – Посмотрев последний раз на закрытый гроб, она стала пробираться к выходу из кладбища, боясь разрыдаться.
Когда Ольга уже выходила через главные ворота городского кладбища, на крышку гроба полицейские из числа почётного караула разложили полотнище Государственного флага и головной убор Алекса.
- Я даже ни разу её не надел. – Подумал почему-то Шторм, глядя на форменную фуражку. – Потом спохватившись, вспомнил, что и сам заговорил про себя, как будто уже умер!
Микрокамеры продолжали снимать с разных ракурсов всё, что происходило с людьми. На экранах мониторов в лаборатории ФСБ мелькали ежесекундно то- военнослужащие с венками, орденами и медалями покойного, то часовые почётного караула остановившиеся у могилы, то гражданские. И не профессиональным взглядом нельзя было определить, кто действительно сожалеет о смерти Макса, а кто просто прикидывается. Открылся траурный митинг.
Алекс в первый раз в жизни слышал такие лестные о себе отзывы. Как только не назвали его, на этом траурном собрании: и героем своего времени, и истинным патриотом, и настоящим полицейским и просто хорошим человеком.
- Надо будет это обязательно запомнить! – С иронией подумал Шторм. – Особенно, когда буду на «ковре» у начальства!
После окончания траурного митинга военный оркестр исполнил очередную траурную музыку и полотнище флага разложенного на крышке гроба стали аккуратно свёртывать в своеобразный треугольный конвертище. Алексу почему-то захотелось, чтобы флаг отдали Ольге. Он, в эти минуты истины, когда явно осознавал, что никого, кроме неё у него нет, очень сильно захотел обнять свою любимую! Ему необычайно стало жаль себя и свою личную жизнь, которой, в общем-то, и не было у мужчины.
Гроб с «его» телом опустился в яму, флаг склонился, почётный эскорт отдал последние почести покойному, назначенное из состава почётного эскорта подразделение произвело салют тремя залпами холостых патронов и всё...
- И всё…- многозначительно подумал Алекс о своей жизни.
Многое, пока наблюдал за своими похоронами, он переосмыслил и передумал…
- Мне кажется, надо каждому человеку давать возможность поприсутствовать на собственных похоронах. Мно-о-о-о-огое в головёнку прихо-о-о-одит! – Философски размышлял сейчас полковник. – Все ценности жизни сразу переосмысливаешь!
Военнослужащие с венками, орденами и медалями «покойного», а также часовые почётного караула, не смотря на холодный ноябрьский дождь, торжественно стояли у могилы Алекса. Народ, ёжась от холода, стал расходиться от свежей могилы «героя». В этот момент, к стоящему одиноко не вдалеке Шафутдинову быстрым шагом подошли двое мужчин, одного из них Алекс с Фетисовым всё ещё силились вспомнить. Они, не здороваясь, отошли на достаточно приличное расстояние от всей похоронной процессии и стали, сильно жестикулируя руками, что-то друг другу доказывать.
- Все камеры на них! – Резко отреагировал на троицу Фетисов. – Можем звук настроить?! – Спросил он далее по рации у оператора съёмок.
- Постараемся. – Раздалось в ответ.
И тут же пошёл приглушённый, еле различимый, разговор троих участников:
- Мы достаточно высоко ценим ваши усилия. – Говорил один.
- Мне нужна полная уверенность, что в следующем месяце я смогу покинуть страну! – Раздражённо произносил заместитель Алекса.
У Шторма от услышанного даже дар речи пропал. Он побледнел и его лицо вытянулось, в полном недоумении. Фетисов же, напротив, улыбнулся и постарался прибавить звук, для лучшего прослушивания разговора подозрительных мужчин.
- Матушка «богородица» считает, что опасность миновала! После смерти полковника нет, пока, необходимости вам отъезжать из России. – Убеждал Шафутдинова третий участник разговора.
- У меня какое-то плохое предчувствие…- опять истерил Альберт. – За годы работы со Штормом я научился от него предчувствовать беду.
После этих слов Алекс улыбнулся и посмотрел на майора. Фетисов сделал вид, что не обратил на эти слова татарина никакого внимания.
- Мне кажется надо продолжать вам работать. – Произнёс собеседник полицейского. – Во всяком случае, пока идёт следствие. Мы постараемся купить вам должность начальника криминального управления. Слава богу, не все такие не подкупные, как ваш бывший покойный начальник… ваши генералы, ой какие, продажные!
Вдруг у майора Фетисова резко поменялось выражение лица, как-будто его что-то осенило или на него сошло прозрение. Он кинулся к сейфу и вытащил фотографии покупателей монет из Америки, которые предоставили им ФБэРовцы и принёс для обозрения Алексу.
- Вот где мы его видели, Александр Сергеевич! Это один из покупателей монет у Марка! – Его радостно озарила счастливая улыбка.
Посмотрев на фотографию, Шторм аж подскочил со стула:
- Точно Максим Леонидович! Он!
Теперь было совершенно очевидно, что «спектакль» с похоронами Алекса был затеян чекистами не в пустую. Фетисов схватил сотовый и начал докладывать своему генералу о заметных подвижках в следствии. Уже никто не сомневался, что «крот» найден!
- Прошу разрешение на немедленную «наружку» за тремя объектами. Предположительно, интересующими нас сектантами, один из которых подполковник Шафутдинов. – Докладывал торжественно Фетисов. – Спасибо, товарищ генерал-полковник! Доклад обязательно к утру будет на вашем столе. Обещаю! – Чекист отключил трубку своего сотового телефона, но по довольному лицу можно было легко понять, что генерал дал на всё «добро».
Через минуту за всеми тремя объектами уже были закреплены группы наружного наблюдения. Это была их первая победа в долгих дебрях следствия…
В это время Ольга, несмотря на холодные порывы ноябрьского ветра с дождём, шла пешком вдоль кладбищенской стены, которая упиралась в основанный, аж в 1165 году, скромный храм над рекой. В отличие от пышных столичных храмов он мал, не покрыт резьбой и узорами, но ценился своей утончённой красотой, простотой и изяществом форм. Стоящий на окраине города, да и ещё у тихой речушки, он прекрасно сливался с осенней природой, этого южного края. А отражение храма в воде тихой реки частенько заставляло горожан придти и полюбоваться строением на закате или на рассвете. От сей картины веяло тихой осенней грустью и раздумьем. Здесь, глаз Ольги отдыхал на спокойных, приглушённых красках увядающей природы. Родным, чем-то знакомым и близким веяло от этого пейзажа, и не могло не тронуть её сердце. Скромные, неяркие краски проникали в неё дивной мелодией, напевной, протяжной, чуть печальной, такой, какая слышалась из дверей церкви, от которой слезы, сами собой, навернулись на глаза – она опять вспомнила о Саше…
- Что с тобой дочка? – Услышала женщина старческий голос позади себя.
Ольга обернулась на ласковый голос и увидела старца, облачённого в монашеское одеяние. У него было такое, приведённое в долину спокойствия, без посторонних примесей лицо, на которое можно было смотреть, без отвода глаз, часами. Оно было совершенно естественным, и в то же время, устойчивым, глубинным и очень хладнокровным, такое ясное и чистое, без всякого подмаргивания и теней, хотя не подбадривающее и не располагающее к себе, но и не отчуждающее. Было хорошо видно, что это благородное выражение лица формировалось не изначально, а в зрелом состоянии личности, после потери невинности, и в осознанном обретении её заново. Ведь, благородство всегда восстанавливалось через суд: перед своей совестью, перед теми идеалами, которые человек выражал. Этот человек был чист душою, так как это принципиальное условие благородства.
Спокойное, чистое и сияющее лицо – зрелище, красивое само по себе. И если оно предполагает улыбку, то, скорее всего, – внутреннюю, если радость – то как внутреннее свечение, подсветку. Эмоции, связанные с этим старцем, как бы расположены зарождаться – не на поверхности, а – изнутри!
- Что с тобой?! – Ещё раз спросил старец у плачущей Ольги.
- Любимый погиб… - Только и смогла ответить старику молодая женщина и рыдание вырвалось диким криком из груди.
- Поплачь…Поплачь…Легче станет…- Ласково произнёс старик и своей сухощавой ладонью погладил её по голове.
Его серебристая седина выражала способность к поступку или уже свершённое значимое действие. Высокая способность к длительному сопротивлению и отпору, явно отразилась нежной бязью морщин вокруг ясного и осознанного взгляда. Длинная борода, развивавшаяся гордо на ветру, и лёгкая поступь, вселяла уверенность стоящему рядом, о способности монаха к вольному, достаточно спонтанному, и совсем непредсказуемому действию.
Сама от себя не ожидав, Ольга рассказала старцу всю свою непродолжительную историю любви с Алексом. О чувствах, которыми переполнялись их тела при встречах… Совершенно не стесняясь священнослужителя. Монах нежно взял её за руку и повёл к дверям церкви. Женщине казалось, что эта была самая длинная в её жизни дорога. Самый неимоверно нескончаемый путь к истине. Мимо деревянного забора, который огораживал старый храм, мимо колокольни с выщербленными облупленными стенами, мимо тихих и неказистых домиков обслуги, с труб которых валил сизый дымок, мимо берёз, которые росли на территории церкви. Они почему-то были не стройные белоствольные красавицы, а скрюченные, кривые… Мимо реки спокойной и державной. Она медленно шла по земле пропитанной жизнью, лаской и любовью. Где слышны были чьи-то голоса, невнятные и, тем не менее, ясные. Голоса тех, кто одухотворил эту землю. Кто любил, и любовь свою оставил ей, растворив это чувство в воздухе! Когда они входили в церковь, Ольга заметила, что сквозь свинцовые тучи стало проглядывать солнце. Лесок, на другом берегу стал так величествен и светел, позолотившись ласковым сиянием. Ей показалось, что она чувствует запах хвои, слышит поскрипывание старых сосен и весёлый шум ветра в вершинах. Как-то стало легко дышать, не в далеке от этих могучих деревьев, как хотелось жить и радоваться красоте мира! Она вошла внутрь…
Обладая внушительными внешними размерами, древний храм, вместе с тем, имел небольшой внутренний объём. В самых маленьких, там, местах высота была чуть выше человеческого роста, а в больших не превышала шести метров. В центре, около трёх метров высотой, «жил» алтарь. Плоский потолок здесь называли ласково «небом». Он представлял собой веерообразно расходившиеся от центра балки, другим концом врубленные в стены. Конструкция «неба» варьировалась от плоской до шатровой формы. Делалось это с целью удержать в церкви тепло. Окна имели слюдяные рамы со свинцовыми переплетами. Система отопления в храме находилась в алтаре. Всюду на Ольгу смотрели благородные лики святых, отражавшие благородство принципов: чести, иерархии, порядка, внутреннего достоинства, гордости. Они выражали не пустоту или тайну, а возвышенные идеалы!
Одно из окон этого древнего сооружения было открыто. В него несмело, боясь помешать святости, заглядывал свежий осенний вечер. Всё как-то стихло вокруг! Кое-где, ещё золотой, подсохший и поредевший сад, разбитый старыми прихожанами, веял сейчас бодрой, осенней прохладой. Вода, скопившаяся под лозинами, стала прозрачная и ледяная. Как-будто, жёлтая! Каждый звук гулко раздавался в этом пустом и сыром и саду. Русская природа сама по себе неброская, неяркая, не поражает взгляд чем-то неожиданным, необычным. Нет в ней ни эффектных горных вершин в снежных шапках, ни экзотических ярких растений, ни бирюзовых водоёмов, ни кипящих горячих ключей, ни кричащих красок. Все краски и звуки как бы приглушены, но таится в них скрытая могучая сила, которую может почувствовать только любящее сердце.
Храм, так гостеприимно пустивший Ольгу, имел голосники, сделанные из глиняных горшков, и врезанных в верхнюю часть стен. Стены внутри были округлыми и не вытесывались. Убранство, здешние мастера, преимущественно выполнили из дерева. Оно было достаточно сурово, резьбой украшались лишь косяки дверей, несущие столбы и тябло иконостаса. Молодая женщина подошла поближе к нему. Он был предельно прост и состоял лишь из многочисленных икон, стоящих на специальных подставках. Единственным украшением иконостаса были Царские врата, имевшие по бокам резные столбцы и «коруну» с басмовым украшением. Резьбу украсили росписью в несколько цветов с преобладанием ярко-красного. На стенах церквей устроили полки (полицы) для икон, украшенные той же резьбой. Из того же дерева были выполнены и подсвечники, и кивоты для икон, и клиросные ящики и т.д. С той же любовью, с какой строили эту самую церковь, прихожане украшали её. Очень просты и незатейливы были облачения престолов, жертвенников и богослужебные облачения. Делались они преимущественно в крестьянском стиле из простых холщовых материалов, с применением естественных красителей и простыми рисунками. На них набивались узоры с помощью специальных клише. Под иконы местного чина вышивали и подвешивали подвесы, украшенные жемчугом и цветным бисером. Благочестивой традицией было приносить в церковь иконы и ставить их на полки, которые к праздникам украшались рушниками.
- Иди, поставь свечку за упокой своего Александра. – Тихо предложил старик женщине. – Пусть его душа успокоиться! – Он, по-отечески, положил ей свою руку на плечо и добавил:
Этот обряд, есть безмолвное свидетельство того, что умерший человек при жизни был светлым, дарил добро ... Молитву местом не ограничивают. Можешь за него помолиться здесь и дома. В домашней обстановке человек, также, может зажечь свечу и помолиться за упокой. ... Поминальные свечи в церкви – это зримое подтверждение человеческой молитвы.
Ольга послушно подошла к одной из прихожанок и купила свечу. Красота родного края, песни матери и сказки бабушки, духовные стихи странников – всё это, всегда, способствовало рождению в душе наших людей особые чувства любить. Любить и верить, что всё будет хорошо! Именно с таким искренним чувством, с такими мыслями она подошла к особому поминальному столу – кануну. Он находился слева от входа и имел прямоугольную форму.
- Поставь её в подсвечник на свободное место и помолись за него, можно и своими словами...- Всё это время старец внимательно наблюдал за этой женской особой и за её действиями.
Ольга поставила зажжённую свечу в свободное место, на этом особом столе, и уже было хотела вспомнить молитву, которую её учила бабушка, как вдруг свеча, вопреки всем законам физики выпала из металлической подставки. Не обратив на это никакого внимания, женщина поставила её туда вновь. Свеча через мгновение опять выпала…Женщина вновь её поставила, но свеча снова выпала… Это продолжалось ещё много раз, пока не подошёл к Ольге старец.
- Ты, что не видишь …! Не встаёт у тебя свечечка за упокой…! Не встаёт! Живой у тебя суженый…живой! А ты его у мёртвых ищешь?!
От этих слов, ноги у Ольги стали непроизвольно подкашиваться. Она побледнела и если бы не схватилась за канун, то точно бы рухнула на каменный пол. Старец бережно поддержал её и улыбнулся:
- Нет на тебе траура, как бывает у настоящих вдов! Нетушки!
Его сияющие необыкновенным добром глаза сейчас очень, как-то по-доброму смотрели на Ольгу.
- Как же так, батюшка?! Я же его только что хоронила?! – Недоумённо спросила она, и слёзы ручьём потекли из глаз.
Старик продолжал улыбаться и многозначительно молчать.
- Как же так?! – Опять, выливая из красивых зелёных глаз море слёз, проревела ничего не понимающая молодая особа.
- Не всё, что ты видишь, девонька, есть истина…! – Произнёс старец и исчез в потёмках храма.
Ольга, ошарашенная услышанным, еле вышла из церкви. Она присела в полном изнеможении, на стоявшую во дворике лавочку, и задумалась над всем с ней сейчас происходящим. Всё было, как в тумане!
«Не всё есть истина! Не всё есть истина! Не всё есть истина! Не всё есть истина!» - Как молитву, шептала она слова монаха.
Солнце село. Запад пылал целым пожаром ярко-пурпурных и огненно-золотых красок. Немного выше эти горячие тона переходили в дымно-красные, желтые и оранжевые оттенки, и только извилистые края прихотливых облаков отливали расплавленным серебром, напоминая о пришедшей в город осени. А ещё выше, смугло-розовое небо незаметно переходило в нежный, зеленоватый, почти в бирюзовый фон, вторя цвету её глаз.

Глава двадцать пятая.
Ожидание – смерти подобно!

«Ты жалок в мыслях человек,
Продлить ты зельем хочешь век!
Ты всё надеешься на чудо,
И всё равно ты смерти блюдо!»

Они сидели в безлюдной капсуле для пассажиров «Лондонского глаза» и не спеша разговаривали. Колесо для обозрения, третье по величине в мире, было самым наилучшим местом, для разговора без свидетелей и лишних ушей, пока совершался тридцати минутный оборот. Берег Темзы с высоты более ста метров, казался таким маленьким и игрушечным. Игрушечными были и гулявшие по городу люди, и великолепные церемонии королевской гвардии, и интереснейшие исторические здания, и многое другое. Виды Лондона, с высоты кабинки, где находилась, для тайной встречи, группа сектантов и светило науки с Оксфордского университета, семидесятилетний Луи Джонс, являлись для глаз замечательными, так как над его архитектурными ансамблями работали величайшие архитекторы на протяжении многих веков.
- Оно построено в честь наступления XXI века. – Произнёс о колесе обозрения, явно подхалимничая профессор, поглаживая зачем-то железные поручни.
- Да-да! Я уже слышала от ваших, скоропостижно ушедших коллег, что, что количество капсул для пассажиров символизирует количество пригородов Лондона — их 32. Каждая такая «кабинка» весит около 10 тонн, и может вместить в себя 25 человек. За один оборот может "прокатить" 800 человек, при этом колесо обозрения посещают около 3,5 миллионов человек в год. – На чисто английском ответила «святая» сектантка.
А на русском добавила:
- Кстати они оба выпали из капсул этого колеса…несчастный случай, знаете ли!!!
Ему явно было не по себе в обществе «матушки-богородицы». Её пронизывающий взгляд был холоднее любого Лондонского сквозняка. Он был таинственней и страшней любого Великого лондонского смога. Несмотря на то, что давно уже достаточно влажный, свежий и чистый воздух огромного мегаполиса, радует его жителей и туристов. Конечно, туман, который послужил главной причиной знаменитой трагедии в 1952 году, не редкость для города и в наши дни, но после громкого происшествия власти мегаполиса тщательно следят за экологией столицы и государства. Посещая Лондон, всегда следует захватить с собой зонтик, который сразу станет предметом первой необходимости, ведь мелкий дождь здесь моросит почти каждый день. Вот и сейчас огромного размера телохранитель старухи держал в руке чёрный зонт, такой же чёрный как и её душа, наполненная злобой к своему собеседнику.
- Милостивый государь, вот уже семь долгих лет вы «компостируете нам мозги» с экспертизой… Когда?! Когда, мы сможем заявить о своей святыни во все услышанье!!! – Грозно спрашивала «матушка-богородица» у своего собеседника.
Несмотря на унылую погоду и затянутое тучами небо, этот житель гостеприимного Лондона старался изо всех сил, быть весьма приветливым. Он, подавляя свой животный страх перед этой старухой, старался улыбаться, успокаивая гостью. А внизу тёплая атмосфера города буквально пропиталась радостным настроением и творческим духом. В отличие от Запада, где жизнь проходит в вечной спешке, Лондон - город не такой "быстрый и активный", хотя и на размеренные изысканные завтраки вряд ли хватит времени. Зато расположиться где-нибудь в парке на траве с кофе, тёплой булочкой или сэндвичем в окружении природы и городских жителей – очень по-английски. Днём в таких лондонских парках всегда очень людно, тем не менее, все вокруг чувствуют себя свободно и комфортно. Ведь, в пятницу вечером, все места отдыха (особенно пабы) настолько переполнены, что можно увидеть множество людей, которые просто стоят на улице, общаются и угощают друг друга вином или пивом. Другое дело вечер воскресенья – город словно замирает и редко можно встретить прохожего по улице.
- Вам матушка не следует беспокоиться. – Пытался успокоить старую женщину англичанин. – Радиоуглеродная экспертиза подразумевает долгий процесс…Приходится исследовать волокно за волокном ткани…- Объяснял специалист нетерпящей особе.
- Но, не семь лет! – Вскричала женщина. – Я вам плачу не за то, чтобы вы тянули с оглашением заключения экспертной группы!
Английская выдержка и терпение присущи не только высокопоставленным титулованным лицам, как этому профессору, что сидел напротив матери Ива, но и обычным лондонским полицейским, которые всегда подскажут дорогу и дружелюбно расскажут о местных правилах и законах, а также простым жителям. Терпение и вежливость законопослушных жителей столицы Великобритании заметно отражается во всём. И на улицах, и в учреждениях и на дорогах, где водители даже ночью на пустой трассе стараются не превышать скорость, а днём пропускают друг друга, предотвращая тем самым бесконечные пробки. Но в этот раз, профессор дрожал от страха, как осиновый лист.
- Поймите! Огласить ложное заключение это большое пятно на всю учёную репутацию…- Мямлил английский светило науки.
- А брать немалые деньжищи у нас, это нормально для вашей репутации?! А?! – Возмущённо кричала «матушка-богородица». – Значит, вы просто тянули время…?! – Она до того вытаращила от гнева глаза, что казалось они вот-вот сейчас выпадут из глазниц. – И почему это, ложное!? Единственно верное! Там находилось тело нашего первого святого Оригена…!!!
- Я…не то…хотел сказать…! Матушка, вы… меня не правильно поняли! – Пытался оправдаться лондонский представитель секты.
Несколько веков подряд Лондон переходил из рук в руки, не один раз разрушался и восстанавливался заново, при этом не прекращал развиваться и строиться. В 1066 году власть города перешла к Вильгельму Завоевателю, начавшему строительство знаменитого Тауэра, о котором, уже много веков, ходят легенды. Знаменательным в истории Лондона стало и начало ХVIII века, когда после Великой Чумы и Великого лондонского пожара город полностью восстановился и стал носить гордое звание столицы Шотландии и Англии. Он становился истоком различных движений молодёжи, которые потом охватили все страны мира. Так, было и в 60-е годы, когда Лондон стал «свингующим», и тогда, когда появилось движение хиппи, и брит-поп в начале 90-х, породивший интерес к культурной жизни Британии. Всё это было! А теперь, есть завоевание его сектой! В течение последнего столетия в Лондоне нашли пристанище представители самых разных национальностей. Крупнейшей и старейшей группой иммигрантов являлись ирландцы. С них-то всё и началось! Бунтари в крови и радикалы по сути быстро приглянулись секте, а секта приглянулась им. Её всесильные щупальца разрослись во всех значимых сферах страны туманного Альбиона. Как и любой мегаполис, Лондон хорошо контролирует преступность, но эффективная работа полиции не позволяет чувствовать себя уверенно противникам сектантов. Они везде! Особенно по району Сохо, где вечером собирается много людей. Тем не менее, отдаленные районы города, такие как Виллистон, ещё верили во Христа распятого и не отрезали плоть в отраду сумасшедшим кастратам. Подтверждение тому - удивительно красивая и завораживающая своим величием соборная церковь Вестминстерское аббатство! Построенная в готическом стиле, она в своих недрах хранит гробницы самых знаменитых людей Англии: королей, военачальников, деятелей культуры. Хоть и по статистике большая половина населения города исповедуют христианство, потом по убывающей идут мусульмане, индуисты, иудеи. В центре столицы не нужно терять бдительность, например, лучше не "ловить" на улице нелегальное такси, так как обязательно попадёшь к представителю извращенческой общины. Ну, а уж там, где проходят самые важные приёмы, официальные церемонии и банкеты, а именно в Букингемском дворце, где резиденция британских монархов, секта давно расположилась на самых почётных местах. Каждый год резиденцию посещают примерно 50 000 гостей. Приглашённые на королевские церемонии и приемы, они часто бывают втянутыми в древние страшные традиции оскоплённых. Там, где вокруг Букингемского дворца простирается самый большой частный сад Лондона, и происходят кровавые оргии безжалостной общины. Невероятно это всё происходит у тебя, Лондон! Называющийся удивительным и загадочным, издавна завоевавшим славу одной из крупнейших европейских столиц. В Лондоне! В одном из самых интересных городов мира. Где есть и многовековая история и самые последние достижения технического прогресса! Где один из крупных портов Британии и главный промышленный центр страны! В Лондоне, который играет ведущую роль в политической и культурной жизни Великобритании. В нём находятся парламент, правительство и высшие органы правосудия. Лондон, у которого есть культурный центр, приобретший известность своими музеями и художественными галереями, театрами и музыкальной жизнью. В Лондоне, где средоточие деловой международной жизни и узел международных авиалиний. Город известный миру многочисленными старинными церквями, в которых хранятся национальные святыни английского народа, но совсем неизвестный международной религиозной жестокой мафией, вонзивший свой яд в самое сердце финансов и торговли, играющие важнейшую роль в экономике страны.
И именно в нём, в Лондоне, профессорский состав Оксфордского университета, одного из самых знаменитых в мире, входивший в экспертную группу по изучению Туринской реликвии больше всего боялся мести религиозных фанатиков. Некоторые члены группы давно являлись сектантами и, на «ура» подписались бы, под экспертизой исследования древней материи, о том, что в неё оборачивали не еврейского Христа, а Оригена, жившего в третьем веке нашей эры, которого тогда осудили Отцы христианской церкви. Мнение такой авторитетной комиссии, состоящих из профессоров старинных вузов Британии и Ирландии, а также входящих в элитное объединение «Рассел» - ТОП-20, что значит двадцать высших учебных заведений Великобритании, поставило бы окончательную точку во всемирном вранье библии и христианства в целом. Что несусветно выгодно секте! И зазвенит тогда на весь мир в Кларендонской лаборатории Оксфордского университета, старинный электрический колокольчик – символ этого высшего учебного заведения, известный с 1840-го года о «истинной» вере сектантов! И потянутся к «матушке-богородице» многомиллионная паства! Но, есть в этой экспертной комиссии профессора, такие как тот, что сейчас вместе с матерью Ива находиться в кабинке колеса обозрения, взявшие деньги на исследование, но не желающие говорить миру неправду.
«Матушка-богородица» вышла из капсулы «Лондонского глаза» и, оставив одного охранника с профессором, направилась на следующую встречу в главный музей Великобритании и один из самых крупных музеев мира – Британский музей. Британский музей сначала хотели сделать выставкой собраний экспонатов, прибывших из Древнего Рима и Древней Греции, но постепенно он пополнился гравюрами, рисунками, медалями, книгами и монетами самых разных эпох и стран. Надо сказать, что в коллекции музея есть самые редкие предметы быта и искусства Нубии, Древнего Египта, Древнего Востока, Южной и Восточной Азии, Месоамерики, Африки, Европы, Океании. Многие ученые из Англии, которые работали в разных уголках мира, привозили в музей найденные предметы искусства и другие археологические находки. А ещё, здесь хранилось главное сокровище Англии - Библиотека британского музея, некоторые экспонаты которой сильно волновали старую сектантку. Британская библиотека являлась национальной библиотекой Великобритании и одной из самых крупных в мире библиотек, наряду с американской библиотекой Конгресса. Сокровища, которые здесь можно встретить, варьируются от двух копий 1215 года Великой Хартии вольностей и ее первого издания в The Times от 1788 года до записи речи Нельсона Манделы во время суда в Ривонии во времена апартеида в ЮАР; от рукописей Леонардо да Винчи до Библии Гуттенберга; от буддистских текстов Алмазная Сутра, одной из древнейших в мире книг, до рукописи «Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэррола.
Тёмный лимузин, шурша шинами тихую песню дорог Лондонским мостовым, направлялся по Тауэрскому мосту, оставляя на полироли корпуса отражение силуэтов старейшей крепости Тауэра, которая являлась историческим центром столицы. Это были самые популярные достопримечательности города и его символы. Они как нельзя лучше могли бы поведать об истории Лондона. Но, «матушке-богородице» было нужно другое… это Синайский кодекс Библии, который был когда-то продан музею Британии Сталиным, а также редчайшая коллекция так называемых гебраистических текстов, в которых есть бесценные дополнения по изготовлению эликсира жизни. Британская библиотека или иначе Библиотека Британского музея, как она называлась ранее, берёт своё начало с 1753 года, с коллекции книг и манускриптов, собранной сэром Хансом Слоуном. Именно он и увлекался созданием напитка для вечной жизни. Он изготавливал его по известной рецептуре труда Калиостро и Кайя Каппы, что Ив украл из Ватикана и что лежали у старой сектантки в личном сейфе ценнейшим грузом, но нашёл ошибки и дополнил, благодаря именно гебраистическим текстам. В них же, Ханс Слоун и зашифровал все свои изыскания связанные с эликсиром молодости. Молодость – вот что нужно было старухе от жизни! Что касается Синайского кодекса Библии, то он был необходим секте при обнародовании информации о плащанице Оригена. Также, как «Туринский царский канон», датирующийся Новым царством, и рукописи знаменитого Леонардо да Винчи, а также Курманские рукописи, в которых сектанты собирались подделать информацию в пользу своей общины. И они выставленные, как дополнительные доказательства вранья христианства, забили бы последний гвоздь в гроб умирающей веры.
Когда утром, большой тринадцати тонный колокол на огромных часах Вестминстерского дворца, известный всему миру, как «Биг-Бен», известил горожан о девяти часах утра, самая авторитетная и самая известная во всём мире лондонская газета «Таймс», по прозвищу «Громовержец», вышедшая впервые в 1785 году, писала:
« Вчера, в двенадцать часов по полудню, в результате несчастного случая из капсулы обзорного колеса известного всему миру, как «Лондонский глаз» выпал известный профессор кафедры химии Луи Джонс. Примечательно, что год назад с этого колеса уже падали ещё два профессора Оксфорда. Полиция полностью отрицает версии убийств и самоубийств, так как нет никаких улик доказывающих это. Череда трагических случайностей принесла невосполнимую утрату в учёном мире как страны, так и в мировом масштабе…»
Вот так, чёткий и безжалостный шрифт «Times New Roman» газетной колонки, подаренный всему миру, благодаря критике в 1932 году типографом Морисона, сухо сообщил об убийстве сектой трёх членов комиссии не согласившихся дать миру ложные сведения о Туринской плащанице.
Прочитав утренние новости за завтраком, «матушка» осталась весьма довольна.
- Кто заменит в комиссии Луи Джонса? – Спросила она у помощника, стоящего посреди комнаты шикарного номера гостиницы «Amberley Castle». Этот отель – мечта любого туриста, ведь расположен он в самом настоящем замке XII века! Конечно, находится он далековато от центра города, но здесь можно было старухе насладиться современным комфортом в атмосфере средневековой Англии и получить эстетическое удовольствие в роскошных старинных интерьерах.
- Один из наших надёжных английских братьев, «матушка-богородица». – Отвечал худенький молодой помощник евнух.
Сидя в одной из 19 шикарных комнат её номера она вспоминала вчерашнюю встречу с директором Британского музея. На сегодняшний субботний вечер он был приглашён старухой на ночные «радения». Этот извращенец уже не раз портил дородных сектанток на ночных «шабашах» общины. По мнению старейшин пришло время приобщать его к делам более серьёзным – становиться «святым», подобно их отцу Селиванову и Оригену…
- В ней за прочтением книг сиживали такие известные люди, как Владимир Ленин, Махатма Ганди, Редьярд Киплинг, Джордж Оруэлл, Герберт Уэллс, Оскар Уайльд и многие другие…- Вспоминала «матушка» вчерашний разговор с Петро Барго, директором Британского музея.
- И я! Я! Мария Боже! Оставлю свой след не только в этой библиотеке, но и в мире! – Мечтала старуха, сидя в кресле Лондонского отеля. – Моё имя будет в числе этих знаменитостей! – Завидовала она.
Ещё с начала зарождения Лондон был значимым торговым центром и важным портом, а к 100 г нашей эры стал столицей Британии. Еще через 100 лет, когда Британия разделилась на несколько частей, римляне возвели защитную стену вокруг города, и даже сегодня можно было увидеть её остатки. К ним, когда-то приехавшая в Лондон молоденькая сектантка Мария Боже, а ныне «матушка-богородица» прислонила свои ладони и поклялась перед небом завоевать этот город. Стоя на этих древних развалинах она разговаривала с представителями ирландского террористического братства, убеждая их вступить в члены секты. И опять же, глядя на римские исполины, «матушка» субсидировала проведение Олимпиады 2012 года в Лондоне, для того, чтобы эти соревнования были первыми в истории, на которой среди представителей каждой из стран-участниц присутствовала хотя бы одна женщина. Интересно также, что статус олимпийского вида спорта получил женский бокс, а, значит, теперь в каждой дисциплине соревнуются и женщины, и мужчины. Это то, что пропагандировала секта в своих учениях о равенстве полов. Вернее об их полном отсутствии. Хочется добавить, что половина из этих спортсменок были сектантки, оскопившие себя и убравшие все признаки женского пола.
- Рукописное отделение состоит из ряда коллекций, приобретённых у частных лиц или просто завещанных музею. – Рассказывал уже изрядно подвыпивший Петро Барго Ивану, сидя в шикарном ресторане, расположенным в бывшем лондонском салоне Кристиана Диора, «Sketch Lecture Room and Library». Он является шедевром стиля арт-деко, дополненным гармонично сочетающимися китайскими и французскими композициями. А, обладательница двух звёзд Мишлен, кухня шеф-повара Пьер Ганьера наполняла дорогих гостей незабываемыми, причудливыми вкусами. Ведь каждое блюдо представляло собой удивительное произведение кулинарного искусства.
- Воистину! Лондон это не только столица Англии с историческим и культурным королевским наследием, но и место, где можно отведать вкуснейшие изысканные блюда, предлагаемые одними из самых лучших поваров мира. – В качестве тоста провозгласил «пьяный» Ив, в этом идеальном месте для ценителей изысканных интерьеров.
- Выпьем за это, мистер Божев! – Поддержал директор музея.
Конечно, Иоанн не пил и многое не ел, из стоящего на столе, потому что вера его не позволяла грешить с трапезой. Но, даже если и не пробовать блюда этого ресторана, он в любом случае не оставит своих гостей равнодушными.
- Кстати, некоторые коллекции до сих пор хранятся в таком же виде, в котором они пришли в библиотеку, а вот остальные рукописи соединены в одно целое. – Хвалился богатством страны пьяный англичанин. - Абсолютно все рукописи каталогизированы!
В этой великой коллекции реликвий Англии, действительно имелись каталоги двух типов: инвентарные каталоги коллекций и рукописей, а также специальные описи рукописей, выделенных из коллекций библиотечного рукописного отделения. Вообще-то, возникновением и сильным ростом музей обязан в основном щедрости частных лиц. Все, что есть в музее: собрание книг, монет, рукописей, произведений искусства и т.д., свято хранится и оберегается.
- Вообще в Лондоне, я смотрю, много музеев?! – Спросил, поддерживая атмосферу откровенного разговора, Ив.
- Их примерно 240! Музеи различны по тематике и рассчитаны на любые вкусы. К примеру, есть музей веера! А самые известные – это Лондонская национальная галерея, Британский музей, музей восковых фигур, музей знаменитого сыщика Шерлока Холмса! – Гордо ответил английский подданный.
Потом на минуту задумался и сказал:
- Вру, господин Божев! Всего в городе более 300 музеев и галерей, охватывающих практически все области человеческой деятельности. В Национальной галерей хранится одна из лучших коллекций западноевропейской живописи. Нельзя не упомянуть о таких музеях, как Музей движущихся образов, рассказывающий об истории кино и телевидения, Музей транспорта и Музей пожарной охраны.
Возраст Лондонского метрополитена самый старый в мире, так как его открытие приходилось на 1863 год. Именно тогда, где столицу пересекает нулевой меридиан «гринвичский», в районе с одноимённым названием Гринвич, родились и тайные поземные туннели. Ими часто пользовались ирландские террористы при выполнении диверсий-устрашений, отходя с мест, где они оставили кровь мести. Особенная ветка метро, официальное название которого не «Подземка», а часто можно услышать разговорный вариант «Tube» (труба), связанный с формой тоннелей, где поезда ездят без водителей и управляются исключительно электроникой, расположилась именно в том районе. Это линия лёгкого метро «Docklands Light Rail». Рядом с ней богатые кастраты, проложили рельсы и объявили частной территорией, выкупив её без труда у правительства и лёгкое метро стало стучать железной ребордой и под землёй сектантов, когда держа в полном секрете их существование сектанты, в том числе обретшие новую веру ирландцы, используя старые туннели, оборудовали свой удобный проезд к тайным ритуальным залам под землёй. Многие жители и не догадывались, что частные электропоезда, пролетающие иногда без остановок в метро несли тёмных личностей к местам исполнения кровавых и страшных ритуалов. Как это было сейчас, когда в комфортабельном салоне электропоезда везли пьяного директора Британского музея в сопровождении Ива и ещё четырёх здоровенных сектантов. Воскресный вечер плавно перетекал в ночь, когда Петро Барго очнулся от пронзающего холода. Распятый в виде буквы икс, он совершенно голый, висел посреди тёмного, выложенного гранитными плитами зала. Ещё ничего не понимающий, Петро попытался высвободиться от железных оков, которыми он был пленён. Боль резко пронеслась по рукам и ногам, заставив мужчину жалобно простонать. Каменный обруч, в середине которого находился пленник, стал совершать круговые движения вокруг своей оси, позволяя взору чиновника улавливать мимолётные лики людей в чёрных капюшонах. Эти люди пели или что-то бормотали, не обращая внимания на распятого. Англичанину было так страшно, что пенис и мошонка, свободно висевшая между широко раздвинутых ног, сжималась в малюсенький комочек. Он понял, что находится на своеобразном жертвенном круге. Песнопение вдруг резко закончилось и из толпы вышел бородатый человек в капюшоне. В его руке Барго увидел косу. В следующее мгновение огромная мужицкая лапища схватила директора за болтающееся мужское достоинство с мошонкой. Несмотря на то, что в этом каменном зале было прохладно, англичанин сильно вспотел. Его учащённое дыхание было слышно даже в конце огромного зала. Из глаз полились огромные слёзы. Заткнутый кляпом рот скорчился от страха в уродливой гримасе. Оскопитель оттянул содержимое в кулаке и приставил к паху бедняги остриё косы…
- Страшно?! – Раздался голос «матушки-богородицы».
Петро Барго её не видел. Но хорошо слышал её голос, потому, что он был сейчас везде: под сводами огромного потолка, между гранитных столбов, подпирающих этот потолок, между присутствующими сектантами.
- Страшно тебе, грешное создание?! – Опять спросила она и эхо разбросало её безжалостный тон по толщи гранита на стенах.
- Угу! – Только и смог промычать пленник с заткнутым ртом.
- А верующих наших женщин портить, было не страшно?! А?! – С укором произнесла разгневанная старуха.
Мужик отпустил и кулака мужские причиндалы директора и вытащил кляп изо рта английского чиновника.
- Простите меня «матушка» я больше не буду!!! Я не знал, что это не хорошо!!! – Заныл во весь голос Барго. – Вы же сами меня приглашали на оргии! Простите!
- А ты и повёлся на поводу у дьявольщины и бесовщины! – Ответила старуха. – Теперь тебе придётся отвечать за свои грехи!
В этот момент мужик, стоящий рядом с пленником опять схватился за мужские причиндалы Петро и резким движением поднёс остриё деревенского сельскохозяйственного быта.
- А-а-а-а-а!!! – Заорал испуганный мужчинка из музея. – Пощадите меня! Я больше не буду! – Со слезами на глазах, умолял он.
- Конечно, уже, не будешь! – Подал впервые голос оскопитель и ещё сильней сжал мошонку директора музея.
- Господи!!! А-а-а-а-а! – Вопил англичанишка.
- Хочешь оставить свою «греховность»? – Вдруг спросила «матушка-богородица».
- Господи, конечно хочу! – Цеплялся за последнюю надежду спасения Барго.
- Бог здесь не при чём! – Резко оборвала его старуха. – А ты, если хочешь остаться целым, сейчас совершишь с нами ритуал.
В этот момент толпа перед взором пленника расступилась и Петро Барго увидел вдалеке обнажённую девушку, лежащую на подиуме. Свет от множества свечей озарял таинственным жёлтым светом красивые формы юности.
- Что я должен сделать?! – Дрожащим голосом спросил чиновник музея.
- Принесёшь её в жертву нашему небу и его творцу! Вырвешь у неё сердце и съешь вместе с нами.
Барго заплакал, но когда его освободили от оков, быстро посчитал, что его мужское достоинство дороже, чем жизнь молодой незнакомой ему особы… Трясущимися окровавленными руками Петро Барго пихал себе в рот ещё бьющееся сердце девчонки. Страх и отчаяние сковали всё его сознание…
В понедельник утром «матушка-богородица» в сопровождении своего сына Иоанна Божева положила на стол директору Британского музея видеозапись, на которой в подробностях было заснято убийство и поедание им бедной девушки. Эта молодая особа была проституткой из борделя. Убивая их, время от времени, сектанты считали, что спасают души распутниц.
- Это копия…Оригинал получите, когда принесёте мне в гостиницу «Синайский кодекс Библии» и «гебраистические тексты»…

Глава двадцать шестая.
Последние шаги «крота».

« Твоя неслышная всем поступь,
Теперь тебя уж не спасёт!
Неосторожная, вмиг, оступь,
Враз, тебя к гибели несёт!»

- Профессор сказал, что тебе, Васенька, нужно больше гулять и дышать свежим воздухом! Начнём. – Решила Эллочка и, с тех пор, он уже не мог без этого жить.
Молодой человек, быстро восстанавливался после серьёзных ранений, благодаря, ежедневным романтическим прогулкам, которые устраивала для него Погоня. Романтика, вот что было сейчас между ними! Эти эфемерные импульсы, которые в полной мере могли ощущать Эллочка и Василий, окружая себя настроением, пронизанным добротой, чуткостью и лаской. С наступившей зимой, к ним пришли те чувства и те настроения, которым вовсе нипочём любые холода и стужи! Иногда, они вставали пораньше, даже на выходных, и вдвоём молча, взявшись нежно за руки, хрустели, ещё не тронутым прохожими, белесым девственным снежком, в близ лежащем сквере. Совместное занятие, чем угодно, так сплачивало эту молодую пару! В процессе их лечебных променадов они просто болтали или смотрели по сторонам.
- Если за окном пасмурно и грустно, это не значит, что опять нужно грустить и жаловаться на погоду! – Оптимистично подбадривала молодая женщина. - Почему бы нам не одеться потеплее, налить в термо-кружку кофе, и совершить экскурс по какой-нибудь совсем незнакомой улице?
Ничто так не сближало, тогда, эту влюблённую парочку, как романтическая прогулка, среди пустынных улиц и шороха, падающего на одежды, снега! Эти изящные и очень красивые снежинки, были похожи на белоснежных бабочек, добавляющие своим фантастичным полётом романтизм в отношения Куликова и Погони. Падая на их тёплые ладони, эти ледяные кристаллики напоминали молодым людям, как хрупки чувства любви! Они с удовольствием отправлялись на автобусе или, на электричке в любой соседний городок Подмосковья на целый день и устраивали себе, там, экскурсию. Помимо новых знаний, парочка просто меняла обстановку и могла посмотреть друг на друга иными глазами. Ну, и куда же было им без московских парков и скверов. Самые, казалось бы, банальные места для прогулок молодых людей, но от этого не менее, прекрасные. Ведь в них ещё оставались уголки, которыми влюблённые сердца не дивились. Само по себе понятие «парк» появилось в Китае, а после получило широкое распространение во Франции в 17 веке, а затем и в России. Изначально, все они были закрыты для обычных жителей. Только правителю и его свите было позволено любоваться великолепными цветами, экзотическими деревьями и каскадами прудов. И только в начале 19 века они стали доступны всем желающим. В скором времени парки стали местом не только для отдыха, но и для проявления себя. Актеры и музыканты, художники и скульпторы стали творить на глазах посетителей и тут же продавать своё искусство. Зелёные островки стали излюбленным местом встреч и прогулок целыми семьями, а зимой местами для зимних игрищ и снежных развлечений.
Гуляя по снежному пледу Александровского сада, бережно накрытого самой матушкой-природой, молодым людям казалось, что они слышат где-то вдалеке победные залпы из российских орудий в честь победы над армией Наполеона Первого в 1812 году. Они вплотную ощутили многовечность Кремлёвских стен. Этот уютный уголок, запорошенный белесым пушком, стал любимым местом прогулок у Эллочки и Василия. Завороженные танцем хрупких снежинок, ритм которым напевала утренняя метелица, влюблённые радовались гостеприимству Парка Горького, даже в эти утренние ранние часы. Эллочка выходила на пустую заснеженную сцену летнего кинотеатра и читала стихи своей любимой Цветаевой, а Вася, сидя в первом ряду, с великим наслаждением её слушал. Укутавшись в тёплый шарф, он был единственным, но самым желанным, самым любимым, самым восхищённым её слушателем. Он громко хлопал в ладоши после очередного импровизированного девушкой выступления, вспугивая на верхушках деревьев ещё не проснувшихся от дрёмы ворон.
Им всегда, даже в воскресное утро был рад «Музеон» – место встречи творческих и не очень творческих людей. Даже под серыми тучами, наполненными, как пуховые перины, снегом, эти таланты устраивали выставки, фестивальчики и видеоперфомансы, откровенно радуя и развлекая влюблённую пару. Вдохновение здесь присутствовало во всём! Даже в замёрзшем Удивительном фонтане, который хоть и не радовал гостей множеством струй, как летом, но был способен несмотря на лёгкую позёмку по заснеженным тротуарчикам, распространять удивительную ауру добра.
Согласно городской легенде молодые люди три раза подряд, по часовой стрелке, обходили знаменитое большое Серебряное сердце в саду «Эрмитажа», чтобы больше не потерять свою любовь. Потом, греясь от морозных прикосновений московской зимушки-зимы, грелись в уютной кафешке за чашечкой кофе. Они пили этот горячий напиток и нежно улыбались друг другу, утопая во взаимных взглядах полных любви и внезапно нахлынувшего на них счастья. Небольшой городской парк на Краснопресненской набережной позволял им душевно коротать вечера вместе с жителями этого района. Любуясь за вознёй играющих ребятишек, Эллочка не раз представляла уже свою семейную жизнь. Хохоча, как маленькие дети, молодые резали коньками лёд в Сокольниках, потом уставшие брели, словно попав в зимнюю сказку, под накрытыми сугробами холодной поры природы, спящими деревьями Лосиного острова. Восхищались, вдыхая романтику 18 века Франции, мраморными скульптурами и замёрзшими прудами усадьбы Кусково.
- Это действительно «Жемчужина Европы»! – Восхищалась красотой, романтично вздыхая, Эллочка.
Она, как большая снежинка, начинала кружиться в медленном танце снегопада по шикарным аллеям напротив дворца, сама себе, аккомпанируя приятным слуху Васи, пением. Её, может и не самый лучший женский голосок был сейчас самым родным для молодого мужчины! Незабываемое впечатление на них оставили прогулки на лошадях в Терлецком парке Москвы. Эллочка даже и не подозревала, что лошади такие умные и красивые животные.
Усадьба Царицыно – единственное место в Москве, которое хоть и не могло в зиму похвастаться «Поющим Фонтаном», но могла заявить теперь, что была свидетелем первого поцелуя наших влюблённых. Этот поцелуй поразил и заворожил своей нежностью и чистотой отношений, даже видавшие всякую романтику прошлого Руси, ещё со времён Екатерины Второй, живописные мосты с уникальными узорами и рисунками. ВДНХ, Останкино и Ботанический сад стали молодым людям, как родные. Они укрывали их своими красотами и ласкали сплошным гостеприимством.
- Да и вообще, если просто гулять по улицам, хуже не будет! Природа, даже такая, как в городской черте, всё равно влияет положительно! – Говорила всегда заботливая Эллочка, кутая в тёплые одежды Куликова.
Иногда простые прогулки по незнакомым улицам тоже идут на пользу. Ведь остались ещё улочки, на которых влюблённые не бродили. А зря, нужно изучить и это место, почувствовать дыхание города, который, так гостеприимно их приютил, и узнать что-нибудь новое.
- В каждом городе есть заброшенные здания. – С особой искоркой в глазах, тараторила романтичная Эллочка и загадочно улыбаясь, добавляла:
- Туда, конечно же, лучше отправляться под охраной молодого человека! Эти здания хранят в себе какую-нибудь тайну, историю, а ещё в них можно устроить красивую фотосессию!
Были в Москве и набережные, куда частенько отправлялись гулять наши молодые.
-Наверняка, москвичи сто раз проезжали или проходили это место, а вот погулять подольше, здесь, не получалось! – Дивясь московским уголочкам, говорил Василий, «заразившись» романтизмом от Эллочки.
- А вот мы – молодцы! Для нас явилось это время - зимняя прогулка возле тихой, скованной льдом, воды с чистым воздухом! – Радовалась жизни и каждой минуте, проведённой со своим спасителем молодая особа, прочь забывшая про работу.
Красивая набережная в Фили действительно поражала своей сказочной зимней красотой! Эта красота, как будто, заколдованное величие самой природы, говорило гостям, что вечной, бывает только сама земля с её красотами. Взяв своего кавалера-спасителя под руку, Погоня любовалась Панда-парком, арт-студией, заснувшим на зиму летним кинотеатром, галереей ретро-автомобилей и множеством, здесь живущей, живности. Многочисленная фауна, просто привела в полный восторг, этих гостей «каменных джунглей»! Здесь и ушастая сова, и утки, и тетеревятник, и вальдшнеп, и дятел, и скворцы, и ласточки, и белки, даже зайцы встретились им на пути.
Начальный период развития отношений зачастую оказывается самым запоминающимся. Это время, лишённое приземлённых хлопот, обоюдных придирок и претензий. Во время ухаживания мужчины за женщиной оба партнёра стремятся продемонстрировать свои лучшие качества, спрятать недостатки, проявить достоинства оптимальным образом.
Это период самых непредсказуемых поступков и подарков. Период ухаживания предполагает в большинстве случаев наличие состояния влюблённости, пара много времени проводит вместе, не стремится расставаться на долгое время. Желание радовать понравившегося человека подкрепляется реальными действиями: множеством подарков в виде бесконечно милых, но непрактичных вещей, организацией совместного отдыха, где будет присутствовать возможность побыть вдвоём. Пример тому, был подарок Василия: Пока стояли тёплые деньки без ветра – он устроил романтический полёт, на воздушном шаре, для двоих! Они оба получили неземное удовольствие, в прямом смысле этого выражения. Посмотрели на всех свысока, и конечно получили новые эмоции. И ещё прошли обряд посвящения в воздухоплаватели!
- Милый, Васенька! – Шептала, мурлыча, как кошечка, Погоня на ухо парню. – Ты самый лучший мужчина! Спасибо тебе за всё!!! Чувственных натур, как ты, мой родной, среди мужчин немного. Обычно, представители сильного пола испытывают трудности с тем, чтобы окружить избранницу должным вниманием, красноречиво повествующим о серьёзности намерений. – Она загадочно улыбнулась и продолжила:
- Букеты, комплименты, билеты на вечерний сеанс в кинотеатр — атрибуты, которыми пользуются мужчины наиболее часто. При искренности чувств и только у романтика может проявляться искренность чувств, вот таким способом!
Куликов, в отношениях с Эллочкой, больше всего на свете, хотел избежать шаблонности в поступках и по-настоящему удивить любимую, заставить её довериться. Ему, не искушённому в любви, было достаточно нелегко, так как было необходимо выбирать нестандартные решения. Смотря на них, сразу понимаешь, что Погоня с Куликовым навсегда сохранят и пронесут романтический флёр сквозь года, несмотря на повседневность, индивидуальные нюансы в характере, внешние препятствия. Взаимоотношения в таких парах заслуживают того, чтобы стать примером для парней и девушек, которые не дорожат приобретённой взаимностью и ссорятся по любому, часто нелепому, поводу. Романтика способна привнести в жизнь потенциальной или уже состоявшейся пары непередаваемую, неуловимую эстетику, позволить прочувствовать множество удивительных мгновений. Воспоминания о днях, наполненных счастьем, восторгом, волнением, доставят несравнимое удовольствие! Обстоятельства, в которых есть место чувственности, свидетельствуют о том, что между людьми присутствует настоящая, с большой буквы, Любовь!
В последний день своего пребывания в Москве, пара решила устроить романтический вечер. Поэтому свидание на стеклянной террасе ресторана, откуда открывался живописный вид на ночной город, запомнился им на всю жизнь. Живая музыка, цветы, свечи, искренность сделали, кульминацию больничного пребывания Васи в столице, незабываемой.
…Сердце Эллочки очень долго томилось в ожидании женского счастья! Сколько мыслей, сколько мечтаний о Нём, единственном и неповторимом было у девушки одинокими ночами. Где же ходит он!? В чьи глаза смотрит!? О чём думает?…
Вдруг, двери её кабинета открываются, и входит… Он. Она не сразу узнала его образ и что это Он. Тот единственный и неповторимый! Даже наоборот, сердце стучало и стучало, не раз, от злости при виде Куликова… Их глаза встретились, и они оба почувствовали, что созданы друг для друга, лишь тогда, когда случилась беда!…
Он поднимался по лестнице гостиницы к номеру, где она жила все эти долгих три месяца. Держась друг за друга, лишь пальчиками, Вася тянул свою любимую всё выше и выше. Вдруг, резко развернувшись, он прижался к ней губами. От его мужского запаха у Эллочки побежали мурашки по телу.
Их удовольствию не было предела!
- Я люблю тебя, - Прошептал Куликов.
Он издал низкий, протяжный стон и нежно обнял за талию. Парень чувствовал спазмы глубоко у неё внутри. Горячо и неистово отдавались они, и в его тёмных местах души и тела, о существовании которых он раньше и не догадывался. Приятные мурашки ползли вверх по позвоночнику. Вскоре она превратилась в одну огромную мурашку и сказала:
«Я тоже!»
Эллочка почувствовала, как её соски набухли. Это был новый шаг в их отношениях. Желание сотрясло их до самых пяток. Внутри у неё, проснулась и открыла глаза, до этого спящая женщина. В нём же, проснулся мужчина.
«Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь…!» - Вспомнил неожиданно для себя слова из песни, которые ему хитро напел в Венеции покойный дож профессор Антуан Торчелло.
- О чём ты сейчас подумал?! – Спросила внимательная Погоня, заметив грусть Васи.
- О профессоре Торчелло. – Объяснил парень. – Это он, тогда, на речном трамвайчике, первым заметил мой интерес к тебе!
Эллочка грустно улыбнулась, вспомнив произошедшую трагедию, и ещё крепче обняла Куликова.
«Вот Он. Рядом. Дождалась, — Стучало её сердце. – Лишь протянуть друг другу руки, скрестить пальцы, ощутить тепло прикосновения…»
Эллочка знала, Эллочка чувствовала, что и у Него в душе происходило что-то невероятное. Они не могли больше расставаться надолго. Теперь они ждали каждой встречи с нетерпением. Любовь захватила их в свой сладкий плен…
Хоть между ними, и была белоснежная зима, их встречи были жаркими и страстными.
- А это значит, что Мы – две половинки одного Целого! – Радостно подумала Погоня, шествуя в первый день на работу… Первый день работы наступил и для Куликова…Они вернулись в свой родной город…

- Первый! Доложите «инициатору», что «объект» провёл ночь у себя дома, звонков другим абонентам не совершал. – Раздавалось в эфире, которым пользовалась ночная группа внешнего наблюдения ФСБ прикреплённая, как и несколько других экипажей за подполковником полиции Шафутдиновым.

«Инициатором» круглосуточной слежки и прослушки, как телефонов, так и разговоров в кабинете и дома у Альберта, в данном случае являлся майор Фетисов. Американская поездка и организация фиктивных похорон Шторма заметно его вымотала. Всё лицо его стало каким-то невеликим и худым. Всё в веснушках и книзу заметно заострено, как у белки. Губы, от постоянного психологического напряжения, Фетисов постоянно сжимал, и их едва можно было различить. Но, странное впечатление производили его большие, чёрные, жидким блеском блестевшие глаза. Они, казалось, хотели что-то высказать, для чего на языке, - на его языке, по крайней мере, - не было слов. Это было его первое, такого уровня, серьёзное дело. Ни о чём другом Максим Леонидович, кроме как о проклятущей секте, не мог нормально мыслить! Она ему снилась даже во сне, в виде какой-то скользкой и страшной змеи, душащей его на шее. От наступающего страха, весь в холодном поту, он не раз вскакивал по ночам или кричал на всю спальню, как умолишёный, тем самым дико пугая домочадцев.
- Мне хочется поскорей схватить этого «крота» татарина и вытрясти из него всю душу! – Делился он эмоциями со Штормом, до глубокой ночи просиживая с ним на конспиративной квартире, куда мужчину поселила до лучших времён контора Фетисова. – Может, ну его?! Возьмём твоего предателя, да как тряхнём за всё?! – Предлагал в полном отчаянии майор.
Время, хоть сейчас и работающее на них, сильно выматывало нервную систему чекиста. Его нервный срыв, вот-вот и разорвётся огромным «ядерным» взрывом, на голову тёмных сектантов. И в первую очередь на голову «крота» Шафутдинова. После «похорон» Алекса, руководством Службы Безопасности страны было решено не задерживать, двух незнакомых следствию лиц, которые встречались с подполковником-оборотнем. И это было правильно, ведь слишком мало было доказательств на этих мужчин. Ну, встречались и разговаривали во время траурной процессии о Шторме, ну есть фотографии на одного из них при купле-продаже монет с господином Блэком…И всё! Этого не достаточно, чтобы привязать к убийству в Венеции или в Буэнос-Айресе…а тем более привязать к терроризму религиозных фанатиков…любой грамотный адвокат, быстро развалит, имеющуюся у следствия «доказуху». А уж у этих людей, можно даже не сомневаться, адвокаты будут настоящие «акулы» юриспруденции и очень, очень дорогие и известные всему деловому миру!
«Доказательная база ещё слабенькая». - Единогласно решили на заседании, теперь уже, международной следственной комиссии, в которую вошли представители Интерпола Италии, Америки и Аргентины и России, так как земли этих стран приняли в себя невинную кровь достойных и уважаемых людей. «Наружка» Интерпола взяла на себя слежку двух незнакомцев, которые, как оказалось, являются гражданами Австралии. Паспорта, предъявленные ими на регистрации в аэропорту, дали необъективную картину следствию, так как чекисты были уверены, что фамилия и имена были не настоящими. Ну, Майк Трумэн…?! Ну, Иоанн Боже…?! Ну, ничего не давало далее зацепиться! Нужно было дальше, как можно «глубже бурить»! Слава Богу, «контора» чекистов это делать хорошо умела…
- Жил великий мудрец. – Отвечал загадочный Алекс, на фонтан эмоций майора. - Слава о его мудрости разнеслась далеко вокруг его родного города. Но был один человек, завидующий его славе. И вот решил он придумать такой вопрос, чтобы мудрец не смог на него ответить. – Полицейский улыбнулся и специально выдержал паузу.
Это сработало на психованного чекиста, как красная тряпка на быка:
- Ты к чему это, Александр Сергеевич?! – Взорвался мужчина. – Да, говори уже быстрее!!!
- И пошёл он на луг, поймал бабочку, посадил её между сомкнутых ладоней и подумал: «Спрошу-ка я у мудреца: какая бабочка у меня в руках – живая или мёртвая? Если скажет – живая, я сомкну ладони, и бабочка умрёт, а если он скажет – мёртвая, я раскрою ладони и бабочка улетит. Вот тогда все поймут, кто из нас умнее». Так всё и случилось. Завистник поймал бабочку, посадил её между ладонями и отправился к мудрецу. И он спросил у того: «Какая бабочка у меня в руках, о мудрейший, - живая или мёртвая?» И тогда мудрец ответил: «Всё в твоих руках…» - Многозначительно закончил философствовать Шторм.
Зрачки младенцев и маленьких детей больше, чем у взрослых, и они постоянно расширяются в присутствии взрослых, так как дети подсознательно стремятся привлечь к себе внимание и выглядеть наиболее привлекательно. Но, сейчас зрачки Алекса совсем не отличались от младенца, они были так расширены, что моментально привлекли полное внимание Фетисова, да так, что он на время забыл о всякой своей раздражительности.
- Всё в твоих руках, Максим Леонидович…! – Повторил слова мудреца Шторм. – Ты можешь сейчас его «хапнуть»…Но, это будет всего лишь головёнка многоголовой гидры…ты принесёшь ей боль…но тело будет дальше функционировать…а, значит, продолжать вершить свои тёмные страшные делишки…Его мало взять! Его надо заставить поработать на нас!!! – Со злобой на своего предателя-подчинённого, произнёс Алекс. – У нас достаточно теперь средств, чтобы сражаться на всём мировом пространстве!
Глаза, как ничто иное, всегда передают наше настроение, наше душевное равновесие. Можно обмануть словом, можно обмануть мимикой лица, можно обмануть движениями тела, но трудно обмануть взглядом... Бывают глаза, которые «просто согревают». Они притягивают, манят. С таким человеком обычно очень легко общаться. А есть, холодные и пустые, как тина. От них исходит чувство злобы и полного негодования. С взглядом таких глаз не легко встретиться. Ну, а уж если встретился, то невозможно тогда уже оторвать взор. Вот и сейчас, поймав взгляд полковника полиции, чекист не мог смотреть ни на что, больше, другое. Он прочёл в нём всё! А главное, что не стоит беспокоиться понапрасну Фетисову и «тратить свои нервы», так как Шторм, уже никогда, не упустит из своих цепких профессиональных лап этого негодяя Шафутдинова. Хотя внешне, Алекс теперь выглядел весьма спокойным.

- Первый! Первый! Это четвёртый экипаж. «Объекта» довели на место работы. Сейчас он в кабинете у Шторма проводит совещание со своими подчинёнными.

Для любых магических обрядов нужен пристальный взгляд, нужен он и для гипноза, и для объяснения в любви. Пристально смотреть в глаза незнакомому человеку считалось неприличным или откровенным вызовом. Это связано с древними временами, когда любой первый встречный был потенциальным врагом, и так же, как первому встречному не называли свое настоящее имя, не показывали линии на ладонях, так и старались не допустить постороннего человека до своей души, спасаясь от возможного проклятья. Почти тоже самое, делал сейчас Альберт Шафутдинов. Он со злобой смотрел в глаза всем присутствующим на заседании. Он был настороже! Что-то подсказывало ему, что «что-то не так»! Не даром, он столько лет проработал со Штормом! Он не верил теперь никому. Во всех, он видел сейчас огромную опасность для себя. Рутина, которой награждали его слух подчиненные, не представляла для него особого интереса. Больший интерес его, вызывала ситуация с делом сектантов! То, что дело после взрыва забрало ФСБ, вызывало в нём особую тревогу. Его тревожные размышления прервал телефонный звонок на его сотовый. Звонили, судя по номеру явно из-за границы. И он, в общем-то, знал, кто это…
- Продолжайте без меня. – Приказал временно исполняющий начальника криминального управления сидящим на совещании подчинённым и вышел в отдельную комнату.
- Приветствую тебя, брат! – Раздалось в динамике телефона у Шафутдинова.
- Здравствуй, брат Иоанн! – Ответил подполковник.
- Наши московские братья решили вопрос о твоём назначении вместо этого выскочки, Шторма. – Неслась информация в ухо татарина.
- Я рад, хвала небу! – Ответил без всяких эмоций полицейский.
Больше всего на свете, он не желал сейчас становится приемником Алекса. Он мечтал поскорее покинуть Россию и зажить без всяких опасений в Австралии, вместе с остальными братьями по «истинной» вере. Он и так достаточно сделал для общины, будучи при погонах. Но, община видела его уже полковником, и за это отдали немало денег в Москве за его должность. Утверждение нового начальника вот-вот должно было прийти по спецпочте МВД на стол его начальству в Астрахани. И вроде бы ничто не предвещало беды для Альберта, но это свербящее мозг «что-то не так», не давало подполковнику, ни какого покоя, ни днём, ни ночью.
- Я чувствую тревогу в твоём голосе, брат Альберт! – Произнёс прозорливый и очень чуткий Ив.
- Не буду врать. Тем более врать – это грех. – Ответил пафосно татарин. – Не пойму что, но что-то меня тревожит в этом деле! – Откровенничал он с Иоанном, тем более что долголетние отношения это с лёгкостью позволяли.
- Просто надо ещё уничтожить голову…- Загадочно посоветовал далёкий австралийский друг и собрат по «вере».
- Мы же её уничтожили?! – Недоумённо произнёс Шафутдинов.
- Мы уничтожили фактическую, главенствующую, голову в следствии, а главного идеолога и вперёд смотрящего, старика Рабиновича, ещё нет! – Ответил Ив. – На этой неделе я пришлю двух исполнителей. Встреть их сам и посели где-нибудь незаметно…
- Хорошо! – Ответил «оборотень» в погонах.

- Первый! Доведите немедленно до «инициатора»! Группа прослушки докладывает о чрезвычайной ситуации, в которой возникла смертельная угроза главному консультанту следствия профессору Рабиновичу и его супруге! – Раздалось в засекреченном эфире, после телефонных переговоров подполковника Шафутдинова с далёкой-придалёкой Австралией.

Перед совещающимися полицейскими вновь, выйдя из отдельной комнаты, предстал, чрезвычайно тощий мужичонко в форменной рубахе с погонами подполковника полиции. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имели выражение угрюмой суровости.
- Что-нибудь случилось, товарищ подполковник? – Спросил начальник оперативного отдела, заметив разительные перемены в лице татарина.
- Ничего, майор. Всё нормально! – Сухо обрезал вновь испечённый начальник криминала. – Куликов, подготовь мне обзорную справку о Рабиновиче…- Обратился он к выздоровевшему Василию.
Лейтенант Куликов в этот момент смотрел на Эллочку и совсем не слышал своего нового начальника.
Что значили глаза любимого человека!? Для этого парня, к которому сейчас обращался подполковник Шафутдинов, это целый мир. Он, хоть и был у Эллочки окрашен в тёмно-карий цвет, но это только внешняя оболочка - если заглянуть во внутрь, этот мир наполнен множеством красок. У него сжималось сердце, когда эти глаза грустили, потому что становились глубокими и иногда наполнялись слезами. В такие моменты Василий был готов пойти на что угодно, лишь бы убрать источник грусти. Он любил, когда эти глаза наполнены радостью и светились счастьем. Они становились задорными и начинали необычно блестеть. Куликов готов был отдать всё на свете, чтобы глаза его любимой всегда были такими, как сейчас. Когда она, с другого конца стола в кабинете у Альберта, присутствуя на совещании, смотрела на него. Ещё с древних времён утверждали, что глаза - это зеркало души. А женские глаза - это самая выразительная и "говорящая" часть лица. Именно в глазах выражается наша внутренняя энергия, жизнеспособность, индивидуальность, ум. А умелая косметика, которая Погоня наложила утром, смогла сделать её глаза воистину прекрасными. Умелый и красивый макияж способен "зажечь" глаза в не меньшей степени, чем отменное здоровье и бодрость.
- Господи! Как я её люблю! – Про себя, любуясь Эллочкой, констатировал факт молодой лейтенант полиции.
- Куликов!!! Ты где, чёрт возьми, летаешь?! – Закричал Шафутдинов, видя полное невнимание подчинённого к своей персоне.
Лейтенант вскочил как ошпаренный и проговорил скороговоркой:
- А?! Извините, товарищ подполковник! Задумался. – Быстро ответил паренёк.
- Надеюсь о службе…?! – Надменно произнёс Шафутдинов. – Или вы, теперь своим геройством будете плевать на дела насущные?! Я ведь могу отозвать ваше представление о награде, которое подал полковник Шторм! Тоже мне, герой! – Произнёс татарин и надменно посмотрел на Погоню.
Эти слова подполковника, словно иглой кольнули в самое сердце девушку! От обиды, которую нанёс её любимому человеку Шафутдинов, Погоня стала вся красная и еле сдержала себя, чтобы не наговорить грубости старшему по званию.
Вообще, резко возникшее в Альберте высокомерие заметили все.
- Зазвездился татарин, то! – Шептались на всех углах подчинённые.
Издавна считается, что самые притягательные – карие или черные глаза. Их «бархат» манит окунуться в них с головой, проникнуть в глубину и заворожено искать ключ к тайне. Они несут в себе загадку и… имеют магическую силу, способную влиять на судьбу. Если, обладатель «цыганских глаз» ваш друг, значит, будьте уверены, он вам друг на сто процентов. Ну, а если уж враг… сами понимаете. Среднего не дано. Так вот и теперь! После обиды нанесённой Шафутдиновым герою Василию, обладательница тёмно-карих глаз Погоня стала подполковнику врагом, враз и на всегда!
Выражение глаз - это ключ к истинным мыслям человека. На протяжении веков люди придавали огромное значение глазам и их воздействию на поведение человека. Выражение, подобное "Она просто испепелила его взглядом", сейчас как никогда, подходило работнику прокуратуры Погоне.
Это выражение глаз у женщины, сейчас невозможно было скрыть! Основная ошибка людей заключается в том, что они недооценивают значение человеческих взглядов. Язык может скрыть истину, а глаза - никогда! К вам обращаются с оскорблением, а вы даже не вздрагиваете, в одну секунду вы овладеваете собой и знаете, что нужно сказать, чтобы укрыть истину, и весьма убедительно говорите, и ни одна складка на вашем лице не шевельнется, но, увы, встревоженная вопросом истина со дна души на мгновение прыгает в глаза, и все кончено. Она была замечена Шафутдиновым, и Эллочка поймалась! Глаза отображают всё, от боли до радости, от отчаянья и лицемерия до доброты. А, татарин умел читать по глазам. Если бы это было возможно, не нужны были бы слова, и многие даже ночью носили бы тёмные очки. Жаль, что их не было в данный момент у Погони…

- Первый! Первый! Доложите «инициатору», что засада в квартире Рабиновича выставлена. Пусть не беспокоится. «Объект» направляется в аэропорт. Второй экипаж примет его на повороте.

- Как долетели братья? – Со вниманием и заботой встретил подполковник полиции, будущих убийц Рабиновича.
Он заблаговременно отпустил своего водителя домой, поэтому в машине никто не мешал их серьёзному разговору.
- Мы же были на небе! Кто нам у отца небес сможет навредить?! – Съиронозировал один из прилетевших.
Шафутдинов оценил шутку и тоже улыбнулся. Растаявший снег летел мокрыми комками из-под колёс его служебного авто. Он прилипал к «брюху» автомобиля, набивался комьями под брызговики, заметно затормаживая ход. Словно предвидел, что в город въезжало страшное и беспощадное зло.
- Здесь всё, что вам нужно знать о профессоре. – Альберт протянул гостям документ, который заставил подготовить своего подчинённого Куликова. – Здесь всё…и его место жительства и работы…и служебный автомобиль и т.д.
- Ясно. – Будет исполнено по воле «матушки-богородицы»!
Последний раз полицейский видел «матушку» более десяти лет назад. Он старался вспомнить её такою, какою она была в то время. Ему представлялись только её карие глаза, выражающие всегда одинаковую доброту и любовь, родинка на шее, шитый белый воротничок, нежная сухая рука…
- Мне, братья, от вас требуется дополнительная помощь. Вот её. – Произнёс подполковник и отдал киллерам ещё один документ для обозрения.
- Наш брат Иоанн велел отнестись к любой к твоей просьбе с пониманием. – Ответил второй гость, прочитав что-то на предоставленном форматном листе. – Поэтому и с этой…обязательно разберёмся, брат Альберт!

- Доложите «инициатору», что встреча «объекта с двумя прилетевшими состоялась. «Объект» сам вёл служебную машину. В машине «объект» вручил гостям два документа. Скорее всего, первый о месте нахождения профессора Рабиновича, так как прозвучало ключевое слово «профессор», а вторая бумага на неизвестное лицо, но тоже подлежащее устранению. Выяснить это не удалось, так при вручении документа киллеру прозвучало всего лишь одно ключевое слово «её».

Глава двадцать седьмая.
Истинная нить времени.

«Ты потяни за кончик, друг,
Тогда о многом ты узнаешь.
И разомкнётся тайны круг,
Свидетелем увиденного станешь!»

Мария Боже видела, как её сын сильно переживал потерю своих «братьев» в Риме. Он, конечно, как настоящий представитель мужского пола, скрывал свои чувства от всех, даже вида не показывал, но мать есть мать…Её трудно обмануть! Она с детства видела такие же, полные печали, глаза у своего деда, которые, в эти дни были у Ива. Дедушка, вместе со своей женой, принял на себя все муки и тяготы лагерей Гулага. А её отец и мать, были заживо сожжены в плену у немцев, во время войны. Сейчас её сын Иоанн очень сильно походил на мужчин-мучеников Божевых. Будучи староверами, они хлебнули всю соль жития как в царской Руси, так и при существовании коммунистов.
Божевы! Эта фамилия принесла немало бед в их семью! Знакомые, ещё в 1935 году, советовали сменить эту фамилию. Ведь и возможность у стариков была, так как соседка работала в паспортном столе ЖЭКа. Носить её во вновь созданном государстве, полного атеизма и неверия во всё небесное, это было по меньшей мере, опасно…Молодая республика Советов, мечом и огнём, вырубала все пережитки буржуазного прошлого России. Служители церкви «пачками» расстреливались и отправлялись в лагеря, не говоря уже о тех бедолагах, которые несли бремя старой веры. Первоначально всеми просвещёнными кругами российского общества рассматривался практически один путь - путь, продолжавший линию Стоглавого Собора 1550 года, на котором была закреплена северорусская традиция православия. Именно так мыслили церковные преобразования представители “Кружка древлего благочестия”, сложившегося при дворе молодого царя Алексея Михайловича. В “Кружок” входили духовник царя Стефан Ванифатьев, будущий Патриарх Никон, протопоп Аввакум, боярин Ртищев и ряд других деятелей. Кода умер Патриарх Иосиф, придерживавшийся таких же взглядов, на патриарший престол избирается Никон. Он был крутого нрава и чрезвычайно самонадеянный. Отсюда и берут своё начало некоторые особенности преобразований. Во-первых, он отбросил принцип соборности при принятии решений и начал проводить реформу самостоятельно. Во-вторых, Никон шаг за шагом, всё более радикально отходил от прежних представлений о необходимых изменениях в Русской Православной церкви. От тех представлений, что формировались в рамках “Кружка древлего благочестия”. Он берёт за основу новогреческую традицию. Как известно, православие пришло на Русь из Греции. Но, несколько веков почти изолированного развития двух православных церквей - русской и греческой - привели к тому, что в ХVII веке на Руси утвердилась одна обрядовая традиция, а у греков - другая. И отличия были довольно существенными. Реформа Никона и делалась с тем расчётом, чтобы объединить одной верой все православные народы - Украины, части Молдо-Влахии, южных славянских стран и Греции. Москва, в качестве наследницы Рима и Византии, должна стать во главе.
Крутой никонианский поворот вызвал яростное неприятие в народе. Марии Божевой, уже будучи крепкой сектанткой, мотивы этого стойкого сопротивления были вполне понятны. Ведь дело касалось, порой, отдельных букв Священного Писания и некоторых жестов. Так, двуперстное знамение было заменено трёхперстным, сугубая (двойная) «аллилуйя» - трегубой, имя Исус - на Иисус, хождение во время службы “по солнцу” - на противоположное. Помимо восьмиконечного креста разрешалось употреблять иные формы, вводилось многоголосие в церковном пении, изменялся способ изготовления просфор, в символе веры заменялась одна буква.
Чтобы понять староверов, надо учитывать особенности средневекового мышления, которое всё было проникнуто глубоким религиозным чувством. Причём вера держалась именно за счёт внешних атрибутов богослужения и обрядов, скрупулезному соблюдению которых уделялось основное внимание при всех церковных переменах, предшествовавших реформе Никона. Потому-то народ в изменении обрядов увидел искажение веры.
Кроме этого, никонианская реформа и методы её проведения носили прямо провокационный характер. Чего стоило, например, возведение резиденции Патриарха с претенциозным названием “Новый Иерусалим”. Подобные действия напрямую вписывались в апокалиптическое описание пришествия антихриста. Воцарившийся “князь Тьмы” должен был построить новый Иерусалим и провозгласить себя Христом. Отрицательно воспринималось и самоуправство Никона, доходящее до рукоприкладства в отношении противостоящих ему священнослужителей.
Сопротивление никонианским начинаниям возникло сразу после выхода новых исправленных служебников в 1654 году. Правда, первоначально движение староверов было немногочисленным, ограничиваясь всего несколькими сотнями ревнителей старой веры. Среди них были протопоп Аввакум, священноинок Епифаний, дьякон Федор, Иван Неронов, соловецкие монахи.
Именно эти немногочисленные сторонники старых обрядов противостояли объединённым силам церкви и государства.
Почти сразу все противники никоновых “новин” подверглись репрессиям. Пожалуй, только протопоп Аввакум пострадал в этот период меньше других, поскольку был близок к царице, его знали представители старомосковского боярства. Он был отправлен в ссылку, правда, чрезвычайно тяжёлую, но ему не отрезали язык и не отрубили правую руку, как другим. Репрессии усиливались, но вместе с ними росло и сопротивление. Вскоре начинается знаменитое восьмилетнее восстание Соловецкого монастыря, обитатели которого с самого начала не признали реформ. В этот же период необычайно расширяются социальные рамки движения старообрядцев. В их рядах - часть духовенства и старомосковских боярских родов. В 60-е годы ХVII века к ним присоединяется масса простого люда. Это горожане, посадские люди, крестьяне и казачество, среди которых были и предки Божевых. Это то горе старообрядцев, накопленное веками, и отложится и в глазах Ива.
- Его глаза, - думала «матушка-богородица», глядя на сына – это следы глубочайших общественных потрясений на Руси, слома всего прежнего, веками закреплённого, жизненного уклада.
То, была эпоха исчезновения с исторической арены целых социальных пластов, сословий. И, что очень важно, потеря былых свобод, издревле почитаемых в народе! Прежний мир беспощадно, под корень, вырубался государством, сначала во главе с царём Алексеем Михайловичем, а потом - с императором Петром Первым. Государство вывернуло наизнанку старый мир. Не случайно старообрядцы провозгласили Петра Первого антихристом.
Самосожжение, которым так гордилась за своих предков Мария Божева, было последним шансом доказать правду старой веры и умереть, не сдавшись. Характерным примером может быть Московская гарь в Западной Сибири. Когда около 1700 крестьян из окрестных сёл и деревень по причине утеснения властями соберутся в уединённое место и спрячутся на долгое время. Когда их найдут, завяжется трёхдневное сражение. Старообрядцы потерпят поражение и совершат массовое самосожжение. Это был акт отчаяния, поскольку захваченных в плен и не отказавшихся от старой веры ждала смерть в пытках на дыбе.
Первая мировая война, революция и гражданская война не могли не оставить свой кровавый след на движении старообрядцев. Староверы служили в армии, принимали сторону и красных, и белых. На движении сказалась общая тенденция к расколу русского общества на два противоборствующих лагеря. Верхушка старообрядческих общин, состоящая из зажиточных купцов, крестьян и ремесленников, не могла, по вполне понятным причинам, принять большевистскую власть. Да и в целом большинство староверов, в среде которых было мало бедноты, выступало против коммунистов. Однако старообрядцы попали под мобилизацию в Красную армию. А кое-кто, вступал в её ряды сознательно, клюнув не только на щедрые посулы большевиков, но и увидев в стане белого движения огромную часть прежней самодержавной России, государственная машина которой не одну сотню лет жестоко искореняла старую веру. В годы нэпа для староверов наступила новая непродолжительная передышка. А потом, вновь наступили необычайно суровые времена. Православная церковь смогла сохранить свои структуры благодаря стройной организации, действующим учебным заведениям, монастырям. О старообрядчестве этого сказать нельзя.
В советское время движение старообрядцев понесло невосполнимые потери. Сначала была уничтожена самая инициативная часть - купцы и зажиточные крестьяне. В 30-х годах удары советского государства обрушились и на простых общинников. Все годы Советской власти проводилось целенаправленное уничтожение староверческой интеллигенции - наставников, грамотеев, авторитетных крестьян, владевших целыми библиотеками старинных книг и писавших собственные сочинения. Причём, если царское правительство не могло до конца уничтожить интеллектуальный цвет движения, поскольку не могло проникнуть внутрь общины и блокировать взаимопомощь единоверцев, то в эпоху тоталитарного советского государства все входы и выходы из общины были перекрыты. Поэтому практически каждый грамотный мужчина, родившийся в 10-20-х годах нынешнего века прошёл через сталинские лагеря, как и Божевы. Некоторым повезло и, отсидев 15-20 лет, как и дед Марии, возвратились в родные места.
Помимо прочих причин особый интересов правоохранительных органов к старообрядчеству объяснялся тем, что оно представляло “островок” свободомыслия, обитатели которого на протяжении нескольких веков истово боролись за свои идеалы и убеждения. Такой мощный, укоренённый древней традицией, протест всегда мог быть обращён против большевиков. Заметим, что на Урале старообрядцы объявили Сталина антихристом, отреагировав таким образом на фактическое обожествление советского вождя.
Таким образом, советские гонители старообрядцев фактически продолжили давнее дело самодержавия. Эстафетную палочку, выпавшую из рук царской охранки и воинских команд, ловко подхватили сотрудники ГПУ и НКВД. К началу 90-х годов ХХ века движение старообрядцев оказалось в тяжёлом положении. Политика советского государства по отношению к старообрядцам на территории СССР в границах 1939 года явилась основной причиной того, что главные центры движения и крупные библиотеки, не считая Москвы, оказались в Прибалтике. Ведь она была присоединена к Советскому Союзу только в 1940 году и массовых истреблений староверов там не было*. Помимо репрессий сказалось общее государственное давление, когда детей отдавали в светские общеобразовательные школы, а взрослые круглосуточно работали. Огромная часть древней старорусской традиции была постепенно утрачена, не говоря уже об отправлении старообрядческого культа. Многие староверы не знают, к какому они принадлежат согласию. И даже могут преспокойно прийти молиться в обычный храм Русской Православной церкви. Семья староверов Божевых иногда была свидетелем этого «внегласного отречения» не только старообрядцев, но и попов для спасения собственной шкуры. Слышала воскресные проповеди « чекистов в рясах» о коммунистическом рае, наблюдала «прогибы» представителей других конфессий в пользу Советской республики… но, не могла при помнить случаев отречения их «братьев и сестёр», несмотря на адские мучения и издевательства в сталинских лагерях, лишний раз, убеждалась, что истинная вера та, которая хранит и чтит традиции своих предков, не предавая их ни за что на свете! Таковыми были, по мнению Божевых, именно люди их древнего исповедания…Конечно в большинстве случаев отмечался героизм и православных попов и мусульман, что поднимало их представителей в глазах староверов, но не католических служителей… Об этом слышала не раз и Машенька Божева и от своих родителей, и от родителей её родителей… Эти «отречения» глубоко возмутили молоденькую Машу и подтолкнули к радикальному мышлению скопца Селиванова. Благодаря таким, как Мария Божева и её соратникам по секте, современная численность движения, весьма сузилась. Так, в начале ХХ столетия на праздники в знаменитом святом месте - на Весёлых горах около Черноисточинска - собиралось до 12 тысяч человек, а в начале 90-х годов - всего несколько сотен, которые уже оскопились и «радели» вместе с «матушкой-богородицей». Касательно католических служителей веры, то в этом случае, секта относилась наиболее враждебно. Как к предателям всех христианских идеалов и к ворам всех святынь, которые по мнению этих фанатиков, им не принадлежат! Наибольший повод, так считать, дал сильно уповавший на германский фашизм папа Пий XII. Весть о нападении фашистской Германии на СССР епископы, приходские священники, газеты и официозы католических организаций расценили, как начало победоносной «священной войны» против «безбожного коммунизма». 5 июля 1941 года английский посол при Ватикане Ф. Осборн телеграфировал в Лондон, что папа римский лично информировал его относительно того, что во многих странах, особенно в Италии, Испании и Южной Америке, война против Советского Союза рассматривается, как религиозный крестовый поход. Цель этой информации очевидна — оказать влияние на правительства Англии и США, с тем чтобы последние воздержались от оказания помощи СССР. Хотя тогда, многие старообрядцы в борьбе с фашизмом положили головы на фронтах, чем сыскали глубокое уважение у Божевой.
Приблизительно в эти же дни секретарь германского посольства в Ватикане Ф. Менсгаузен сообщил в рейх, что он вновь и вновь убеждается в том, что Папа римский всем своим сердцем стоит на стороне немцев. Об этом же свидетельствовало и выступление секретаря конгрегации пропаганды веры архиепископа Константини в поддержку борьбы итальянских и германских войск против большевиков, которое не могло бы иметь место, без согласия на то Папы римского. Нацистское руководство сразу же отреагировало на поступившие к нему сообщения. 19 сентября 1941 года Гитлер отдал приказ немедленно оставить католиков в покое, запретил в дальнейшем любые реквизиции церковной собственности.
Разгром же гитлеровских полчищ под Москвой, приведший к окончательному краху гитлеровской стратегии блицкрига, вызвал необратимые изменения в расстановке политических сил в мире. Реакционные круги стали понимать, что Германия и её сателлиты не смогут одни справиться с «большевистским колоссом». В новых условиях изменил свою тактику и папский престол — он начал предпринимать активные меры по подготовке сепаратного мира между третьим рейхом и его западными противниками. Германский посол в Ватикане Диего фон Берген сообщал 21 февраля 1942 году в Берлин о систематических действиях папы римского, направленных на заключение мира, и о его стремлении, несмотря на антицерковные действия рейха, улучшить и стабилизировать отношения между Ватиканом и Германией.
- В марте 1942 года папская курия, невзирая на протест со стороны США и Великобритании, установила дипломатические отношения с милитаристской Японией, переговоры о которых велись ещё с 1922 года. В начале апреля был сделан новый шаг в том же направлении — папа римский вручил медаль японскому министру иностранных дел Мацуоке. Естественно, нацистское руководство не преминуло воспользоваться услугами Ватикана в целях организации сговора с «западными демократиями» на антисоветской основе. – Вспоминал старый сектант, сидя в австралийском офисе «матушки-богородицы». – Тогда то, Сталин вспомнил и о нас, и о православных, и о мусульманах. Хотя ещё в октябре 1941 года, с его ведома, в тылу 18-й немецкой армии при абвере, из староверов был создан русский вооружённый отряд партизан. – Говоря это собравшимся, у него была такая важная и не в меру задумчивая физиономия, что все сразу замолчали и стали слушать.
В этот момент старик всё что-то шептал себе под нос и махал кистью левой руки, а в правой – держал длинную сучковатую трость с золотым набалдашником. Нельзя сказать, чтобы этот старик был замечательным: средненького роста, рябоват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу. Он выделялся огромными морщинами по обеим сторонам щёк и цветом лица, что называется геморроидальным. Никто не улыбался, когда он скалил зубные белые протезы!.. Это был признак - или злого нрава, или глубокой постоянной грусти. Из-за полуопущенных ресниц, его глаза сияли каким-то фосфорическим блеском... То, не было отражение жара душевного или играющего воображения: то был блеск, подобный блеску гладкой стали, ослепительный, но холодный... Рядом сидел человек, наружность которого на первый взгляд, казалась замечательной. Он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В черной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское. Волоса были обстрижены в кружок и на нём, был шикарный летний костюм из очень дорогого материала. Вторым слушателем старика была сама хозяйка офиса – «матушка-богородица». Должен заметить, что она в свои шестьдесят семь лет была ещё замечательная красавица. Можно сразу определить, что в молодости, где-то в восемнадцать – двадцать, была точно очень прелестна: высокая, стройная, грациозная и величественная, именно величественная. Держалась она всегда необыкновенно прямо, как-будто не могла иначе, откинув немного назад голову, и это давало ей, с её красотой и высоким ростом, несмотря на её худобу, даже костлявость, какой-то царственный вид. Который отпугивал всегда всех от неё. Ей бы быть ласковой, с весёлой улыбкой, при таких прелестных, блестящих глазах, и всего её милого, молодого существа…Но, нет! Это было полное исчадия ада!
- В апреле 1942 года германский посол в Анкаре Франц фон Папен установил непосредственный контакт с папским представителем в Турции архиепископом Джузеппе Ронкалли. – Продолжал старый рассказчик. - Он высказал пожелание, чтобы Пий XII обратился к воюющим государствам с напоминанием о своих мирных предложениях 1939 года. Посол несколько раз возвращался к мысли, что перед святым престолом стоит «грандиозная и священная задача» подготовить «всеобщий мир». – В этот момент сектант саркастически заулыбался в свойственной ему манере и продолжил:
- У апостолического делегата сложилось впечатление, что посол действовал в соответствии с указаниями своих хозяев. В донесении в Ватикан от 16 апреля Ронкалли подчеркнул, что Папен является единственным послом рейха, которого Гитлер принимает в отсутствии Риббентропа и кто следует инструкциям, исходящим непосредственно от нацистского «фюрера». – Сектант открыл бархатную папку, до этого лежащую рядом с ним на стуле и прочёл присутствовавшим:
-Как свидетельствуют материалы Нюрнбергского процесса, папа римский, вероятно, ближе к Гитлеру, чем это считалось в целом. Определенно нацисты не хотели его провоцировать и раздражать. Папа мог со временем быть очень полезным им в определенной ситуации. Приблизительно в это же время от секретного информатора германскому руководству стало известно, что папа римский намерен вступить в переговоры, и даже готов послать в рейх инкогнито особо приближённого к себе кардинала. В сообщении также говорилось, что Пий XII надеется получить «значительные уступки» от Германии в вопросе о положении католической церкви в рейхе. – Докладывал сектант секретно добытую для Марии информацию.
В секте к этому времени уже во всю работала своя секретная служба, состоящая из особо преданных кастратов.
«Служение человека Богу, законоположенное Богом, ясно и просто. Но мы, сделались так сложны и лукавы, так чужды духовного разума, что нуждаемся в тщательнейшем руководстве и наставлении для правильного и благоугодного служения Богу. Весьма часто мы приступаем к служению Богу при посредстве такого способа, который противен установлению Божию, воспрещён Богом, который приносит душам нашим не пользу, а вред…» - Слушая докладчика, вспомнила Мария Боже слова своего покойного старого деда о вере.
Теперь она стала Мари Боже и уважаемая в международной секте «матушка-богородица», хотя всегда помнила, что деньги на свой головокружительный подъём в общине она получила именно от предков старообрядцев. Ведь существовала несомненная тесная связь старообрядчества и нарождавшегося в России в ХVII- ХVIII веках капиталистического рынка. Парадоксально, но факт: старообрядцы, подвергавшие гонениям, платили государству “двойной оклад”, вместо одной подушной подати. Именно они, на протяжении двух веков, составляли основную массу русских предпринимателей. Гучковы, Морозовы, Рязановы, Зотовы, Божевы и многие другие русские предприниматели - выходцы из старообрядческих семей.
Староверы на территории России ещё в ХVIII веке создали очень разветвлённую и оперативную систему кредитования своих единоверцев. На Урале и в Западной Сибири почти одни старообрядцы создали кожевенный и салотоплённый промыслы, начали добычу золота. Старообрядческая община, сплачивала единоверцев и позволяла им быстрее заключать сделки между собой, а так же кредитовать друг друга.
Собственно банковское дело появилось в России только во второй половине ХIХ века, а до этого купцы и крестьяне торговцы были вынуждены прибегать к системе кредитования, не вписывавшейся в официальную структуру. Строилась эта система в основном на личных связях. А у староверов они были чрезвычайно обширны. Начиная от знаменитого толка Розгожского кладбища беглопоповцев, возникшего во время чумного бунта в Москве в 1781 году, связи простирались до Балтики, и до Тихого океана, выходя даже за пределы России.
Старовером Демидовым был создан уникальный механизм, когда каждый завод окружался десятками лесных скитов. Его единоверцы скрывавшиеся здесь от властей, выполняли многочисленные вспомогательный работы. Безбрачное направление в беспоповстве позволяло довольно быстро накапливать капиталы, поскольку не было наследников и деньги оседали в общине. Которые и оказались в войну в руках семейства Божевых. Как только не пытались нацисты узнать у предков Мари о зарытых богатствах общины, всё было впустую. Героизм и стойкость в пытках её родичей позволил Божевой купить главенствующее место в секте и отправиться осваивать Австралийские земли, ведь КГБ ни за что бы не дало использовать капитал в полной мере.
Важно то, что движение старообрядцев, как и в последующем и скопцов, не признавало официальной структуры государства, его бюрократических порядков. Кроме того, огромную роль сыграла высокая образованность старообрядцев по сравнению с основной массой населения Руси. Ведь каждому из них приходилось лично заниматься вопросами веры, не полагаясь на церковь и священников. Значит надо было уметь интерпритировать в своих умыслах и Псалтырь, и Часовник, и молитвенник, писать свои каноны, развиваться в догматике. А в зрелом возрасте у «матушки-богородицы» наступил следующий этап, когда её собратья евнухи стали переписывать сборники составленные не только из собственно старообрядческих писаний, но и произведений древнерусской литературы, многие из которых, кстати, дошли до сегодняшних дней только благодаря усилиям старообрядцев и скопцов. Всё это, вместе взятое, увеличивало интеллектуальный потенциал секты. Помимо прочего, не маловажным фактором успеха на ниве предпринимательства был основанный на “Домострое” порядок семейной жизни. В конечном итоге грозная война государства против собственного народа завершилась только в начале ХХ века. В апреле 1905 года было принято законодательное решение о свободе вероисповедания. И до 1917 года старообрядцы жили более или менее спокойно…
- Эти данные, которые Геббельс зафиксировал в дневнике, в своё время были объявлены Ватиканом недостоверными. Однако специалист-сектант по истории папства обнаружил документы, доказывавшие факт закулисных контактов между Германией и Ватиканом весной 1943 года. – Прервали ход воспоминаний «матушки-богородицы» слова старого евнуха. - Переговоры проходили под контролем СС. «Доверенным лицом» был гауптштурмбанфюрер СС, сотрудник VI управления имперской службы безопасности (РСХА) Вальдемар Майер. Со стороны Ватикана действовал епископ Алоис Худал. – Закончил старикашка и посмотрел на рядом стоявшего и до этого внимательно слушащего его «брата».
- Нами в Центральном государственном архиве ГДР в Потсдаме, также были обнаружены документы, свидетельствующие, что поступившие к Геббельсу сведения не были пустой болтовней. – Включился в разговор второй мужчина.
Он тоже вошёл в кабинет «матушки» с папкой и теперь читал информацию для старухи с лежавших в ней листов:
В марте 1943 года германский МИД осуществил серию зондажей под руководством принца из Стокгольма. Тот долгое время являлся германским послом в Швеции, но был заменён незадолго до этого другим чиновником, но не покинул Стокгольма. Как сообщалось в донесении нашего, «матушка-богородица», агента, - докладывающий сделал на этом заметный акцент и продолжил:
- Принц, действуя по поручению германского правительства, связался с находившимся в Стокгольме кардиналом Мюллером. Цель зондажа была выяснить степень готовности противников заключить сепаратный мир. Предложения германской стороны носили столь серьёзный характер, что Мюллер счёл необходимым вернуться в Рим с докладом и испросить дальнейшие инструкции у Пия XII. В заключении, наш брат, сообщал, что в целом, Ватикан поддерживает усилия Германии в данном направлении. Таким образом, становится очевидным, что Риббентроп, который и в предвоенные годы проявлял заботу о сохранении добрых отношений с Пачелли, предпринял конкретные шаги для привлечения папы римского к мирному посредничеству с Западом.
- Что же получается?! Определённый интерес к использованию связей Ватикана с Западом проявил и сам Гитлер! Ха! Я это обязательно использую в своём докладе, когда соберу мировую пресс-конференцию об истинной жизни католической верхушке. – Искренне радовалась сектантка профессиональной и качественной подготовке по разгрому Ватикана своими братьями-единоверцами. – Тогда, не у кого не будет глупого вопроса «Каким образом мы достали доказательства вранья римских пап?»! – Глаза старухи при этих словах загорелись огнём победителя. – И не напрасны, тогда, станут все старания моего сына и его собратьев по войне с ватиканской «нечистью»! Ведь победителей, как правило, никогда не судят!
В её офисе, от навеянного сектанткой торжества справедливости возникла невольная пауза.
- Да…! – Немного растерялся громкими высказываниями старухи, читавший компромат на Ватикан сектант, потом, собравшись с мыслями, продолжил:
- В мае 1943 года Гитлеру было сделано два предложения относительно привлечения Пия XII к переговорам с США и Великобританией. Принц Фердинанд Изенбург-Бирштейн просил разрешить ему вступить в переговоры с папой римским, который, по его словам, неоднократно говорил о желании улучшить отношения с Германией. В донесении подчеркивалось, что большинство германских католических епископов поддерживали полностью нацистское государство и проявляли готовность к взаимопониманию с гитлеровским руководством. Новейшие наши исследования полностью подтвердили это мнение. - Закончил довольный своей работой докладчик и с раболепием посмотрел на «матушку-богородицу».
Стоит заметить, что политика Ватикана, направленная на поддержку национал-социализма, как самого действенного орудия в борьбе против СССР и коммунизма, шла вразрез с настроениями широких масс католиков во всём мире. Следствием этого реакционного курса всемирного центра католической церкви, его недооценки новых факторов развития, явило значительное ослабление церковных и политических позиций Ватикана, которыми и желали воспользоваться сектанты и сама Мария Боже.
*-архивные данные КГБ СССР(1941-1949 годов)

Глава двадцать восьмая.
Оказалось, не всё по плану!

«Мы совершаем по пути ошибки,
Ведущими к любимым смерть!
Врагов коварства слишком гибки,
От горя из-под ног, уходить твердь!»

Алекс сидел за столом на кухне конспиративной квартиры чекистов и просматривал рапорта работников наружного наблюдения за последние сутки. Максим Леонидович Фетисов, принёсший Шторму эти документы для ознакомления, в это время допивал своё, уже остывшее кофе, и стоя, смотрел на город сквозь стёкла оконной рамы.
- Это хорошо, что татарина схватим с поличным на организации убийства Рабиновича. «Закроем» по этой «делюге», а там уже будем работать! – Радостно произнёс полковник, предчувствуя конец своего заточения…
- Да…это очень хорошо…- задумчиво произнёс в ответ чекист, всё ещё не отрываясь от панорамного просмотра зимних пейзажей родного города, с высоты девятого этажа. Зима, здесь часто начинается с холодных ветров и солнечных морозных дней, пришедших на смену дождливой поздней осени. Солнце светит всего несколько часов в сутки и уже совсем не согревает. Иногда бывает такая метель, что не видно на метр впереди себя, а ветер и снег ощутимо бьют в лицо. А бывают спокойные ясные дни, когда снег искрится на солнце, будто состоит из драгоценных камней.
В этот же, вечерок, сумерки принесли на улицу морозец, который заставлял людей выдыхать густые клубы пара. Горожане, быстро пробегая с работы домой, по неприглядным из-за серого февральского снега городским улицам, кутались в тёплые шарфы и шапки, а на руки побыстрее натягивали перчатки. Максиму, почему-то нравилась и такая погода. Он всегда, будучи большим романтиком, на ворчание, связи с непогодой, коллег, говорил словами из песни, что у природы нет плохой погоды. Но, встречаемый на лицах скепсис, говорил Фетисову, что с ним многие совершенно не согласны. Вот и сейчас, дивясь серым краскам февраля, он заметил на лице Шторма сплошное уныние и непонимание. Вдруг в воздухе, как по волшебному взмаху снежной королевы, закружились сказочные снежинки. Для унылых серых строений он был долгожданным. Густой и чистый, снег превращал обычный мир вокруг, в сказочный. В вечернем холоде, этот белый пух не таял через полчаса и не превращался в слякоть. Он толстым белым ковром устилал крыши домов, ложится на ветви деревьев. Майор, на удивление Алекса, радовался этой зимней картине, как ребёнок. И не даром, ведь прекрасная, в своих шикарных белых одеждах из снега и украшениях из бриллиантов льда, зима ещё гуляла по городу. Она, набросив на плечи шаль из ветра и метели, неслышными шагами, несмотря на свой последний месяц, легко ступала по улицам, ещё радуя своей красотой и весёлыми зимними забавами.
- Я сам поеду на квартиру к профессору, брать этих киллеров! – Вдруг заявил неугомонный полицейский, уставший пролёживать казённый диван.
- Что…?! – Оторвался от зимнего любования за окошком чекист. – И не выдумывай даже…
- А если они, не дай бог, «завалят» Рабиновича…?! Я, тогда себе этого не прощу…! – Не унимался Алекс.
- Александр Сергеевич, наши оперативники – настоящие профессионалы своего дела. Они, уже давно в засаде, на квартире у старика…Всё будет хорошо…Не переживайте! – Успокаивал Фетисов полковника. – Меня больше интересует второй…или вторая по списку у Шафутдинова. – Взволновано, произнёс молодой человек.
- Не знаю, Максим Леонидович…- отозвался Алекс и с тревогой в глазах посмотрел на чекиста.
- Скорее всего, это жена профессора. – Приводил доводы Фетисов, но по лицу было видно, что он точно не уверен. – В любом случае, наша «наружка» на хвосте у гостей, поэтому волноваться совершенно не стоит.
- Ох! – Вздохнул Алекс. – Что-то у меня сегодня сильно тревожит душу!
- Не переживайте, товарищ полковник, всё под контролем…
Фетисов ехал на машине домой, наблюдая за тёмным силуэтом городских строений. Сейчас был такой период, когда фонари города ещё не выхватили своим светом тёмные закоулки и не выставили на свой белый электрический фон всю мокрую февральскую поднаготню проезжей части. Поэтому городской пейзаж напускал на себя таинственность благодаря вечерней дымке. Композиция города проявлялась через силуэт, эдакую границу между “телом” города и беспредельностью свинцового неба. Особо тонкие наблюдатели вроде романтика Фетисова, сумели бы заметить, что в зависимости от характера такой границы, даже ощущение неба подвижно. Субъективное ощущение высоты неба казалось какой-то игрой высот окружающих сооружений и обширностью подножия. На это ощущение влияло всё: контуры карнизов и фронтонов, труб и башен. Эта высота была больше над улицами, где господствовали сооружения, тогда как над широкими, открытыми городскими площадями зрительная высота неба выражалась чрезвычайно слабее.
Силуэт обладает для нас серьёзным значением в силу фундаментальных особенностей человеческой психики. В жизни человека горизонталь — единственная поверхность, на которой можно перемещаться в любом направлении, не испытывая ощущения подъёма или спуска, как это сейчас было с ехавшим в авто Максимом. Направления по горизонтали образуют собой привычный мир наших обыденных собственных действий, а вертикаль волей-неволей ассоциируется с некоторым душевным усилием, с проявлением человеческой воли, является своего рода “вызовом Небу”. Это было осознано уже в глубокой древности, о чём столь ярко свидетельствует Библия в рассказе о строительстве Вавилонской башни, вызвавшем у Бога смущение настолько, что Бог смешал языки, дабы строители более не могли понять друг друга.
С незапамятных времён человек вторгался в небо вертикалью построек, которым придавал особое значение. Владыки Двуречья водружали дворцы и храмы на высокие платформы. Убывающими в размерах ступенями поднимались в небо косыми гранями пирамиды в древнем Египте и обелисками в Центральной Америки. Затем, вверх тянулись колокольни и шпили христианских храмов, минареты мечетей, ярусы буддийских пагод. Вполне естественно, что сооружения религии и власти должны были господствовать над массивом города, и именно из их взаимосвязи в зрительном поле и рождался силуэт, трактуемый, как некоторое художественное целое. Фетисов всё ехал и ехал, предаваясь заумной философии городской панорамы. Он не заметил, как включились повсюду городские фонари, не заметила этого и группа наружного наблюдения ФСБ, которая пристально следила за окнами конспиративной квартиры полиции, куда подполковник Шафутдинов поселил своих «гостей». И, к сожалению, не заметила, как через бетонную переборку на лоджии перебрался на соседнюю один из киллеров. Оказывается конспиративных квартир у подполковника было две и они были смежные, выходя каждая в разные подъезды, тем самым помогая избежать слежки, так как из-за особого построения этого жилого дома, подъезды располагались по разные стороны. Ну, а проделать заранее в бетонной перегородке лаз, это было делом простой техники. Хитрый татарин был не так прост, как показалось вначале чекистам, поэтому эту хитрость они не предугадали. И так, перебравшись в соседнюю смежную квартиру, киллер переоделся в женскую одежду и спокойно выйдя из подъезда за углом, этот «гость» подполковника, направился по заданному маршруту. Который не знали ни Алекс, ни Фетисов, ни группы внешнего наблюдения. Не знали и даже не догадывались, что «женская» фигура, неспешно семенящая по кварталу, несла кому-то неминуемую и нежданную смерть! Эта энергичная «особа», сейчас в одиночестве совершала прощальный забег по уже слежавшемуся, влажному и тяжёлому снегу, на чужую дистанцию, неся только горе. Совершенно не ощущая, жалости к человеку у которого намеревалась отнять жизнь, всего лишь по личному желанию татарина. Наверное, «она» очень любит зиму, так как шла и вроде бы «улыбалась». Вернее не «улыбалась», это просто ад наложил свой звериный оскал на это существо в зимней женской одежде. От этого оскала, даже вороньё на потухшем для ночи небе, сильно раскричалось, хотя давно уже должны были дремать, крепко цепляясь за голые ветки на верхушках деревьев. Куда-то спешили машины, похожие на блестящих жучков. Хотя дорога была чистой и не скользкой, это сейчас не радовало, ведь она вела убийцу к несчастной жертве, которая благополучно уже не приедет домой…
«Много белого и мало контраста! – Улыбаясь, подумала Эллочка Погоня, тихонько, направляясь к своему дому, где теперь она проживала вместе с Куликовым. - Хоть всё и в снегу, но ощущается что скоро весна. – «Мурлыкала» она себе довольно под нос. – Даже солнце светит уже по-весеннему ярко и с высока, да и лыжники одеты легко… в жизни вообще, нет чётких граней: лес незаметно переходит в город, а зима в весну!
В сумочке зазвонил её сотовый…
- Ну, ты, где?! Васечка! – Нетерпеливо произнесла она в трубку, вместо «алло».
- Вот уже подъезжаю, милая! – Раздался в динамике голос молодого человека.
- Заехай в магазин, дома хлеб кончился…- попросила хозяйственная особа.
Она, уже без промедления, взяла на себя роль хозяйки и хранительницы семейного очага и была этим очень довольна. Её счастливое лицо, даже просто заслышав любимый голос Куликова, сразу излучало светлую улыбку. Вдруг, на её пути появилась тень, достаточно высокая и плечистая для женщины и резко спросила:
- Элла Степановна?!
- Да…а вы кто…- только и смогла произнести женщина, потому что в следующий момент почувствовала резкую боль в животе, которая стала растекаться по ногам тёплой волной. Эллочка не смогла ничего ещё понять, а «неизвестная» уже скрылась в темноте вечера… В голове у неё всё закружилось и поплыло…в одном из сапожков, что-то захлюпало и след на снегу окрасился в красный цвет…кровь быстро вытягивала из тела Погони жизненные силы …она шаталась и ещё держалась на ногах. Молодая женщина, всё ещё не понимая, что с ней происходит огляделась вокруг… Всё было слишком обыденно и совершенно безлюдно…асфальтная дорога, и часовенка, обнесённая незамысловатым забором, и заснеженные кусты, не похожие на захватывающе красивые буреломы и дебри работ Шишкина. Но и она почему-то грела ей душу и тело… эта неброская, не яркая, а очень мягкая красота. И хотелось верить, что не смотря ни на что, впереди весна, и принесёт она им с Васей, только хорошее, а сами они станут лучше, чище и добрее. Как белесая красота зимы и её величие. Она не сильно красочная, но её красота не знает границ…голова кружилась и всё плыло перед глазами. Но, вот она, наконец, увидела своего родного Васечку и ей стало легче…Она не то шагнула, не то упала к нему навстречу. Он бросился вперёд и подхватил её в объятия. Шаль соскользнула на землю и голова запрокинулась назад. Девушка повисла у него в объятиях в полуобмороке. Положив её на лавочку у подъезда, Куликов посмотрел на свои окровавленные руки, потом и на её багровые одеяния. Он всё понял! Набрав быстро номер скорой помощи, молодой человек схватил руку раненой девушки и начал жарко целовать. Её окровавленные пальцы ласкали его лицо. Рассыпавшиеся волосы почти закрывали от любимого взгляд. Какое-то мгновенье он стоял над ней неподвижно.
- Милая моя. Милая. Ангел мой... Эллочка! Эллочка!... Ах, Эллочка... Ещё несколько мгновений - и он затих. С того момента, как он встал перед ней, прямо на снег, на колени, прошло ровно девяносто секунд. А казалось, что прошла целая вечность.
- Да где эта чёртова скорая!!! – Роняя слёзы, кричал истерично Василий.
Прошла ещё секунда и его охватила не пресловутая тихая печаль, наступающая после любой неожиданной потери, а немедленный, вселенский ужас! Он был как великий хаос, как будто, с ясного неба обрушилась атомная бомба!
...И тогда – жестом, как будто инстинктивным, она робко протянула руку и ладонью накрыла его пальцы. Кровь обагрила их, её было очень много и от этого он рыдал не переставая. Куликов почувствовал, что она подняла голову и смотрит на него. Не в силах больше отводить взгляд, парень посмотрел на любимую. В её глазах он прочел признательность, и прежнюю печаль, которая была у ней до встречи с ним и странное сочувствие - словно она сознавала, что причиняет боль. Но, явственнее всего в них выражалось ожидание. Неуверенное, несмелое, но ожидание чего-то очень главного для любого человека... лицо было таким же потрясённым и растерянным, как его собственное. Она, как будто спрашивала:
"Что же это я делаю?"
Он не знал, как долго они смотрели друг другу в глаза. Ему казалось, что целую вечность, хотя, на самом деле, прошло не более трёх-четырёх секунд. Руки решили всё за них. В едином, необъяснимом порыве их пальцы переплелись. Потом парень страстно привлёк её к себе и их губы встретились в каком-то бешеном исступлении, неожиданном для обоих и вдруг она вздрогнула и затихла навсегда. Он стал покрывать поцелуями её холодевшие щёки и, застывшие стеклом, глаза. Пальцы дотрагивались в горестных конвульсиях до мягких сказочных волос и погружались в них, лаская. Рыдая, как маленький ребёнок, Куликов прижал к себе её голову, ощущая ладонью изящную форму под мягкой волной шевелюры. Внезапно он зарылся лицом в её шею.
- Ты не можешь... не можешь... это безумие! Кричал он её мёртвому телу.
Приникнув головой к ней вплотную, он наконец-то замер. Слышалась сирена приближающийся скорой помощи…Подняв голову Эллочки, Василий взглянул на неё, теряя последние остатки самообладания. И снова их губы слились. Покосившись на её лицо, и на открытые глаза, молодому человеку показалось, что она не умерла… она прислонилась головою к спинке лавочки, глядя куда-то в бок…туда, где проникал только свет сумерек, да тускло горящие фонари напротив. Его же взгляд сейчас излучал напряжение, достигшее крайней точки, - неудержимое, как потоп, сметающий все на своём пути. Всё, для него, сравнялось с землёй…всё превратилось в прах: принципы, будущее, вера, благие намерения... он уцелел, он сохранил этот сладчайший дар – жизнь, но остался один-одинёшенек, последний живой человек на земле... но радиоактивность вины, из-за того, что не смог в этот раз её защитить, медленно и неудержимо, начала уже проникать в его тело, расползаться по нервам и жилам. Где-то вдали, в полутьме, возникла фигура врача из скорой помощи, но она смотрела на него со скорбью и с жалостью. Что он натворил, Боже, что он натворил! Он теснее прижал её к себе. Снег в этот момент перестал идти…
Твоя душа улетела, а глаза стали бездонными, отражая свет фонарей, они, всё равно, несмотря на смерть, чисты и прозрачны. Реснички, как лучики сливаются со светом твоей души. Сердце уже не бьётся тихо, и взгляд спокоен. Твои глаза отразили весь свет жизненного добра, который ты дарила мне. В них полное доказательство умиротворения. Они стали зеркалом твоей бескорыстной жизни. И нет теперь мне покоя! Что же ты ищешь, там на небесах? Чего ждешь? О чём думаешь? Ведь, я остался здесь! Погружаясь в твои глаза, я ищу ответа, но не нахожу. Для меня ты всегда будешь загадкой. Души твоей печаль, навсегда останется в моей памяти. Отчего ты ушла от меня!? Горечь обиды и рана беды диким криком летела из Куликова! Тоска и невыразимая печаль теперь вошла в его душу. Наивность и полное разочарование, мольба и в тоже время непокорность, светлая печаль, и гордая неприступность рвалась из груди лейтенанта вместе с горькими слезами…
Шаги Алекса гулко отдавались в коридорах следственного управления ФСБ. Они били по вискам и больно отдавались в груди. Весть о гибели Погони он слишком близко принял к сердцу. Это был его с Фетисовым просчёт! Это на их совести ляжет прерванное счастье молодых людей!
- Как же я сразу не понял, что татарин «заказал» Погоню! – Сокрушался, чуть не со слезами на глазах от отчаяния, полковник. – Мы хоть и взяли его, но всё же, он обыграл нас…- Он вспомнил тайный лаз на лоджии конспиративной квартиры, через которую выходил киллер.
Желваки на скулах мужчины забегали в бешенном ритме. Он еле сдерживал себя от досады и злости. Алекс так сжал кулаки, что затрещали даже его предплечья. Ему хотелось ворваться в комнату для допросов, куда доставили из дома Шафутдинова, и забить это безжалостное бесполое существо до смерти..
- Здравствуй Альберт! – Только и смог произнести Шторм, открывая железную дверь спецкабинета.
Но, этого было достаточно, потому что увидев Алекса, татарин изменился в лице, будто увидел привидение. Он соскочил со стула и выставил дрожащие от страха руки вперёд, ноги непроизвольно подкашивались. Волосы и так всклокоченные от сна, стали невольно дыбом. Широкие выпученные зрачки готовы были выпасть от увиденного ужаса. Он их постоянно зажмуривал, будто надеялся, что всё происходящее просто сон. Татарин то сутулился, то вытягивал голову, при этом непроизвольно пятясь назад. В конце концов, обмочился и упал ничком, в полной панике прикрыв голову руками, на серый от пыли пол.
- Никогда бы на тебя не подумал! – Выдержав паузу, произнёс полицейский.
Он посмотрел на Фетисова, но тому радости от увиденного не добавилось, потому что он тоже чувствовал вину за гибель женщины. Алекс злобно свербел тёмными глазами на тело в ногах, которое неистово рыдало, стонало, рычало, кричало и билось об бетон. В этот момент, зашёл следователь по особо важным делам, и сев, за специальный железный стол, привинченный анкерами к полу, стал готовиться к первому допросу с подозреваемым Шафутдиновым по убийству следователя прокуратуры Погони, главного врача больницы УВД, его заместителя и секретаря, а также подготовку к организации убийства четы Рабинович, организация убийства полковника полиции Шторма и участие в организованном преступном сообществе, которое на толстых папках оперативного расследования обозначалась, как «Секта». На допросе его речь была сбивчивая, бессвязная, порою слышались одни слоги и звуки. Вдруг он резко начинал кричать и спрашивать у следователя о том, что с ним теперь будет, но не получая ответа, наоборот начинал мямлить и испускать тихую речь, как шипящая змеюка. В конце концов, заикаясь от страха задрожал и вообще на некоторое время потерял дар речи. В общем то, бывший подполковник полиции не стал отрицать своей вины в инкриминируемых ему преступлениях… он говорил и говорил…Альберт от сильного волнения ощущал постоянный туман в глазах и головокружение. Вдруг, ни откуда, в зрачках вспыхивали яркие точки, а потом резко становилось темно…по нему было явно видно, что ему очень страшно и не по себе. Ноги словно приросли к месту, скрипя навзрыд тугими суставами. Когда татарин подписывал протокол, руки совершенно его не слушались. Воздух, казалось, для него сгустился, стало тяжело дышать. Мысли, что всё кончено, занимали весь рассудок.
Алекс сидел и смотрел на лицо своего бывшего зама. Это лицо являлось весьма ценным источником информации для сыщика, ибо оно могло и лгать, и говорить правду, и делать то и другое одновременно. Обычно лицо несёт сразу два сообщения – то, что лжец хочет сказать, и то, что он хотел бы скрыть. Одни выражения лица поддерживают ложь, давая неверную информацию, другие же – выдают правду, потому что выглядят фальшиво, и истинные чувства просачиваются, сквозь все попытки, скрыть их. В какой-то момент лицо, будучи лживым, может выглядеть вполне убедительно, однако, уже через мгновение, на нём, могут проявиться потаённые мысли. А бывает и так, что и искренние и показные эмоции передаются различными частями лица в одно и то же время. Большинство людей, не может сразу же раскусить лжеца лишь потому, что не умеют отличать искренние выражения лица от ложных, но только не Алекс, и только не сейчас, когда он, вместе с Фетисовым готовился осуществить вербовку Шафутдинова на сотрудничество по поимке главных фигурантов международной секты.
В то время, когда Алекс с коллегами ФСБ допрашивали бывшего полицейского, на полу квартиры профессора Рабиновича оперативники разложили пойманных киллеров. Их, ещё находящихся «в гостях» у стариков и скованных по рукам и ногам, уже с «потрохами» сдавал по всем эпизодам «поплывший» татарин. Это они, появившись в первый приезд в городе, убили и подвесили врачей поликлиники УВД и их секретаршу, строго выполняя инструкции казни, брата Иоанна из Австралии.

Глава двадцать девятая.
Условие бессмертия - смерть!

«Власть сильно голову вскружила,
Ты думала что деньги всё!
Но, смерть на одр вдруг уложила,
Судьба на суд небес несёт!»

«Матушка-богородица» лежала на удобном диване лаборатории и внимательно разглядывала "хризопею". Это сложное символическое изображение, вселяло в старуху необычайную надежду омоложения. Оно являлось самостоятельным шифрованным трактатом, автором которого, по преданию, была аж сама египетская царица Клеопатра. На нём Змей-Уробос, кусающий себя за хвост, очень импонировал ей своей сущностью. Он был образом, восходящим к иконографии египетского бога вечности Атума. Символическое его "принесение в жертву" для осмысления сектантки означало приобщение к вечности в конце Великого Делания. В алхимии существовало три основных этапа Делания: нигредо (чёрная стадия), альбедо (белая стадия), рубедо (красная). Количество процессов ведущих к этим стадиям было различно. Некоторые связывали их с двенадцатью знаками зодиака, некоторые с семью днями творения и почти все её «подданные алхимики», готовящие для этой престарелой особы эликсир молодости, в процессе приготовления упоминали о них. В данном случае Деланиями вечности они считали её будущий процесс омоложения.
- Вечность и молодость! – Всё чаще произносила по ночам, словно магические заклинания, стареющая маразматичка.
Навечно помолодеть – становилось для неё навязчивой идеей, будоражащей всё воспалённое сознание…
Она отстранилась от всех дел общины и закрылась в палате своей больницы, которую построила именно для этих целей и общалась только со своими учёными, которые обещали ей вечную молодость. На что другие сектанты городка только качали головой и крутили пальцем у виска. В том числе и её муж Божев, отец Ива. Всё это время своего «царствования» в секте, она напрочь позабыла о нём. Жил он отдельно в скромном домике, на самой окраине городка и участие в советах старейшин, по настоянию самой «матушки-богородицы» не принимал.
В лаборатории у своих приближённых химиков старая сектантка собрала всё, что можно было знать человечеству планеты о секретах вечности. Тут были и оставшиеся после Александрийского пожара, книги египтянина Гермеса Трисмегиста, которого также называли первым алхимиком, получившим философский камень. Немало усилий пришлось приложить людям Марии Боже, чтобы найти их в египетской пустыне, в тайном месте. Так как, утверждение христианства в качестве государственной религии Римской империи при императоре Константине, привело к гонениям на алхимию. Кстати говоря, алхимический период в истории развития химии, как науки длился больше 1000 лет. Зародилась алхимия в эллинистическую эпоху благодаря атомной теории Аристотеля, затем развивалась арабскими учеными, а в 12-13 веках добралась и до Европы. В Европе алхимия приобрела особую значимость и направленность. Превращение любого металла в золото и поиск универсального вещества – философского камня, с помощью которого можно осуществлять эти превращения – вот истинная задача и цель европейских алхимиков. Но, она не мешала им проводить реальные химические опыты и изучать свойства веществ, хотя работа алхимиков и сопровождалось таинственными обрядами, заклинаниями и магическими ритуалами. Алхимики изучили свойства многих металлов – золота, серебра, олова, свинца, меди, железа и ртути. Ещё в 1270 году итальянский алхимик кардинал Бонавентура, в одной из попыток получения универсального растворителя получил раствор нашатыря с азотной кислотой, который оказался способным растворять золото, царский металл - отсюда и название ее «царская водка». Современные учёные по-разному оценивают историческую роль алхимии. Одни утверждают, что поиски философского камня и попытки превратить металлы в золото способствовали развитию химической науки. Другие заявляют, что реальные открытия, сделанные алхимиками, ничтожны и, кроме возможности быстрого обогащения, этих шарлатанов ничто не интересовало. И тем не менее, средневековые алхимики открыли серную, соляную и азотную кислоту, аммиак, щёлочи, многочисленные соединения металлов, эфир, винный спирт, а также новые элементы - сурьму, фосфор. Они провели огромное количество опытов и благодаря этому разработали многие химические приборы, оборудование для лабораторий. Алхимики наблюдали реакцию нейтрализации, изобрели европейские порох и фарфор. Но, всё это они сделали, преследуя некую мистическую цель. Поэтому в народе алхимиков считали колдунами или выжившими из ума чудаками. Несмотря на это, у каждого уважающего себя правителя средневековой Европы был придворный алхимик. Как сейчас, у Марии Боже в австралийской лаборатории. В XVI веке самым известным их покровителем считался император Рудольф II Габсбург, которого даже называли германским Гермесом Трисмегистом. Он пожаловал целый замок изгнанному из Дании астроному и алхимику Тихо Браге и вместе с ним проводил тайные опыты. В 1708 году в Дрездене, при дворе саксонского курфюрста Августа Сильного, алхимик Иоганн Беттгер раскрыл секрет китайского фарфора, пытаясь получить философский камень. Имя самого значительного из средневековых европейских алхимиков, работавшего в Испании в XIV веке, осталось неизвестным – он подписывал свои сочинения именем Гебера. Псевдо-Гебер первым подробно описал сильные минеральные кислоты – серную и азотную. Главным результатом алхимического периода, помимо накопления значительного запаса знаний о веществах, стало становление опытного подхода к изучению свойств вещества. Алхимический период явился совершенно необходимым переходным этапом между натурфилософией и экспериментальным естествознанием. Сами алхимики считали свою науку практической, основанной на теории и опыте. Её задачей являлось приготовление эликсиров - составов, которые низшие, несовершенные вещи превращают в высшие, совершенные. Излюбленная алхимическая материя - металлы. Неблагородные металлы (олово, свинец, медь и железо) они пытались превратить в золото (истинное Солнце) и серебро (истинную Луну) с помощью философского камня. Среди алхимиков было много известных врачей, например Парацельс - отец современной Фармакологии, которому принадлежит знаменитая фраза:
«Всё яд и всё - лекарство, дело лишь в дозе».
Они считали, что раствор философского камня - так называемый эликсир жизни, или золотой напиток, дарует здоровье и бессмертие. Вот поэтому, истинные алхимики, как и учёные «матушки-богородицы» не стремились к получению золота, оно было лишь инструментом, а не целью. Целью для них был именно сам философский камень! И духовное освобождение, превознесение, дарующееся тому, кто им обладает - абсолютная свобода! Надо ещё раз отметить, что камень, по большому счёту, и не камень вовсе, чаще его представляют как порошок, либо раствор порошка - тот самый эликсир жизни…к этому выводу после десяти последних лет исследования и пришли евнухи из лаборатории Австралии. А ещё, в лаборатории «матушки-богородицы» находилась крупнейшая коллекция алхимических рукописей Святого Марка из Венеции. Труды Платона и Аристотеля, где они добавили к четырём элементам: огню, воде, воздуху и земле, пятый – квинтесенцию. Именно эти философы, по сути, и заложили фундамент того, что принято называть теперь алхимией. Тут была и «Чёрная книга» Луи Фигье. И «Малый Алхимический анализ» Альберта Великого и разумеется небезызвестные «Труди графа Калиостро» и «Кайя Каппа».
Средневековым европейцам алхимики казались сродни магов – их боялись, ими восхищались, им посвящали произведения искусств. Трудно себе представить художника, рисующего современную химическую лабораторию – шкафы, вытяжки, измерительные приборы, оргтехнику, как это было в данный момент у учёных-сектантов «матушки». В отличие от этой современной лаборатории у древних алхимиков обстановка была гораздо притягательнее. Они окружали себя старинными фолиантами, глобусами, картами, черепами, экзотическими животными. Да и сами алхимики, в нашем представлении, это хмурые старцы, склонившиеся над древними рукописями. Центральное место у древних учёных занимала печь с мехами для подачи воздуха. Вокруг алхимика суетились несколько подмастерьев, занимаясь поддержанием огня, дистилляцией и перегонкой веществ, отжимали сок из растений под прессом и другим. Хотя, древний атанор, эдакая старинная печь алхимиков из прошлого, в современной австралийской лаборатории сектантов присутствовала. Она отличалась от других печей особым приспособлением, чтобы долго и своеобразным манером варить особое ритуальное яйцо.
- Философский камень — это порошок, который принимает различные оттенки во время приготовления согласно степени своего совершенства, но в сущности имеющий два цвета: белый и красный. – Объяснял, как можно популярнее Марии Боже профессор-евнух. - Настоящий философский камень или порошок его обладает тремя достоинствами:
1) «Он превращает в золото расплавленную ртуть или свинец, на который его сыпят.
2) Принимаемый внутрь, он служит превосходным кровоочистительным средством, излечивая быстро разные болезни.
3) Он действует и на растения: в течение нескольких часов они вырастают и приносят спелые плоды. – При этих повествованиях у учёных, запертых вместе со старухой, сильно горели глаза.
Как у маньяков, возбуждающихся при виде очередной жертвы.
- Вот три пункта, которые покажутся многим басней, но с которыми согласны все алхимики. В сущности, стоит только вдуматься в эти свойства, чтобы понять, что во всех трёх случаях действует усиление жизненной деятельности. – Повествовал учёный. - Следовательно, Философский камень есть просто сильное сгущение жизненной энергии в малом количестве вещества. Вот почему алхимики называют свой камень лекарством трёх царств.
- Так не медлите тогда, профессор, вводите поскорее мне это вещество! – Тоном не требующим отлагательств, кричала старая сектантка.
Она уже видела себя помолодевшей на мировой религиозной трибуне славы. Где перед ней, склонили бы головы все: и католики, и православные, и мусульмане, и буддисты!
- Не так всё просто, матушка-богородица»! – Отвечал профессор и сильно боялся встретить негодование и гнев старухи. – Стоит всё же помолиться, ради успешного исхода дела! – И встав на колени вместе со своими помощниками, стал что-то бормотать себе под нос.
Кому же молился этот химик у своего «алтаря»!? Вряд ли стоит сомневаться в том, что духовная алхимия этого профессора, конкретного представителя пресуществления и трансмутации, представляла собой поистине эзотерическое христианство. Невольно вспоминаешь "тинктуру". Тинктура в алхимии предшествует трансмутации, как и Крещение предшествует Пресуществлению в новозаветной Мистерии. Сказанное нисколько не противоречит кажущемуся политеизму алхимиков: античные божества, соответствующие металлам, в описаниях Великого Делания - лишь символы его стадий. Поэтому то, в алхимическом ключе истолкованы и некоторые иконописные сюжеты. Например, икона Богоматери "Живоносный Источник" ассоциируется с алхимическим образом Купели Марии, чудесного сосуда. Погружение в него означало приобщение к тайне первичной материи - обетование грядущего мистериального воскресения. Чаша помещена художником точно над фигурами Христа и Богоматери. Это ключ к пониманию алхимического смысла картины: мистический брак Христа и Церкви становится венцом Великого Делания, его небесным прообразом. Кроме того, алхимический брак профессор нередко трактовал, как мистериальное возвращение в лоно Великой Матери-Природы, Божественной Матери всего сущего. Символ этот, был чрезвычайно важен для него. Такая чаша символизировала Молоко Девы - текучий аналог Белого Камня, посредством которого совершается Аргиропея. Есть на его алхимическом "алтаре" и один из символов Красного Камня, необходимого для Хризопеи. Это стоящая рядом с чашей фигурка пеликана, который в средневековой европейской символике означал Христа, ибо считалось, что эта птица жертвует своей кровью, питая птенцов. А чаша в форме груди - это ещё и образ Брачного Чертога, в котором соединяются в мистическом союзе мужское и женское начала. У Босха (а также у средневековых алхимиков) их символизируют Кровь Христа и Молоко Девы, воспринимаемой, как образ Церкви.
Профессор-сектант был уверен, что взыскуемое ими бессмертное тело - это тело незримое, духовное, "подобное лучам Солнца". Разве это не то же, что сияние Фаворского света в физическом теле христианских святых? И в Священном Писании присутствуют алхимические символы. В Ветхом Завете грешное сердце сравнивается с металлами в горниле: «Дом Израилев сделался у Меня изгарью; все они - олово, медь и железо и свинец в горниле сделались, как изгарь серебра». Четыре несовершенных металла, это для него, для учёного, тетрасомия алхимиков, и речь шла об Аргиропее - Среброделии. Об огненной трансмутации, но уже о Хризопее, Златоделии, как утверждал учёный, говорит и Книга Иова: «Но Он знает путь мой; пусть испытает меня, - выйду, как золото».
- Ярчайший пример алхимической символики в новозаветной традиции - сюжет Успения Богоматери. – Утверждал этот мужчина. - Она была в теле Своём взята на небо и обрела бессмертие. Подобным образом, по преданию, удостоились небесного удела пророки Илия и Енох, но не вкусив прежде смерти. Богоматерь же, прошла через смерть к бессмертию - путь духовного алхимического просвещения, указанный Самим Христом в Мистерии Голгофы. – Когда речь заходила об этом, профессора нельзя было унять. - Есть и прямые доказательства, что алхимия воспринималась как нечто, не чуждое христианству. Византийские монахи писали молитвенные предисловия к алхимическим трактатам (например к сочинению, приписываемому царице Клеопатре, которая, по преданию, была адептом Священного Искусства), воспринимая их как боговдохновенные книги. А много веков спустя уже в России, в удивительной старообрядческой республике Выгореции, которая существовала с конца XVII до середины XIX века между Белым морем и Онежским озером, бережно переписывали русские переводы Раймонда Луллия, знаменитого испанского алхимика.
И действительно! Маленькая Маша помнила старые пожелтевшие рисунки, хранившиеся у бабушки с дедом, под названием "Аптека Духовная". В этих каллиграфических листах говорилось о том, как переплавить в огне смирения и сердечной молитвы веру, надежду и любовь, добавляя к ним слезы сострадания и сокрушения, чтобы обрести чистую мудрость и одновременно "здраву быть".
Кстати, очень похожие руководства по духовной алхимии знали и культура Западной Европы, и, как ни странно, средневековый зороастризм. Не претендуя на полноту объяснения всех этих удивительных соответствий, учёный, состоящий на службе у «матушки-богородицы, высказывал не раз предположение, что всё самое сокровенное и чистое в любой традиции - Священное Искусство - представляет собой алхимию духа, восходящую ко времени потерянного Рая.
Смерть! Её так боялась самозванка «матушка-богородица»! Когда мы видим, что умирающий страдает, то мы заражаемся этим страданием и, естественно, испытываем страх перед повторением его. А Мария видела это не раз, не раз она заставляла страдать людей перед смертью! Этот страх в ней усиливался оттого, что она приписывала другому чувства, которые испытывала сама. Хотя старалась это не показывать. Поведение человека в процессе смерти, агония, прекращение дыхания, которые происходят уже после потери сознания, воспринимались ей, вызывая переживания, страдание и даже боль и символизировались женщине-убийце идеей смерти. Страдание, вызванное лишением удовлетворения и радости, она полностью приписывала смерти. Поскольку смерть для неё было наивысшее страдание и будущие страдания в связи с потерей тела она тоже приписывала смерти. Символы смерти автоматически вызывали в «матушке» ожидания, связанные с возбуждением самых различных отрицательных эмоций. Если к этому ещё добавить религиозную составляющую о посмертном возмездии за грехи при жизни, то любые знаки смерти начинали в ней выступать в качестве пусковых стимулов для возбуждения ожидания отрицательных эмоций. Состояние после смерти являлось для неё стыдным, поскольку тело может быть обнажено и быть предметом восприятия других. Беспомощность её мёртвого тела вызывало в женщине чувство неполноценности или обиды. Ей казалось, что с ней будут обращаться неподобающим образом, и так далее. Виды страдания в больной голове сектантки были многообразны, и соответственно существовало много видов страхов. Страх, что будет больно, обидно, стыдно, завидно, что будет ущемлена гордость. Страх, что будет виновата, что испытают отвращение, что её перестанут любить. Страх, что то же самое произойдёт с другими, с которыми ты един. Страх потери положения, престижа. Страх, что её желания будут заблокированы недостатком способностей или случайностями… Символизация смерти у старой женщины порождало страх смерти. Поэтому, то «матушка-богородица» так рвалась к бессмертию и вечной молодости!

Наиболее эффективным путём к освоению человеком чувства бессмертия является усвоение принципов саногенного размышления над смертью и восхождение к индивидуальности, что невозможно без освобождения от страха смерти, который тысячелетиями культивировался государством и церковью, склонными управлять поведением людей через первую парадигму управления [насильственную].

Закончив молиться, вместе со своими учениками-евнухами, профессор надел на палец старухи кольцо, которое называлось кольцом "Уробороса". Что снаружи, что внутри, это старинное кольцо имело надписи. Слова и буквы на внутренней стороне ритуального украшения "Уробороса" гласили:
"Змей один - тот, который держит яд между двумя знаками".
Видимо, речь шла о двух состояниях трансмутируемой материи. Надпись же на внешнем кольце говорила, что "Одно - это всё; и благодаря себе - всё, и в себе - всё; и если одно не содержит всего, то всё есть ничто".
Это была формулировка явного алхимического монизма. Мария Боже выпила преподнесенное ей снадобье врачей, легла и вдруг через минуту задёргалась в конвульсиях. Что-то явно пошло не так в эксперементе… у хотевшей помолодеть и жить вечно, вдруг не с того ни с сего, начались короткие серии вдохов…амплитуда дыхания нарастала. Вдруг, дыхательные движения у женщины уменьшились и вскоре совсем прекратились. «Матушка-богородица» стала бессмысленно махать руками. Их деятельность была направлена на мобилизацию всех последних возможностей организма сохранить жизнь. Но тщетно…
Эта борьба со смертью неэффективна…агония, теперь распоряжалась её телом, а не она…кстати, именно во время агонии организм теряет те пресловутые 60-80 грамм веса, которые в некоторых наукообразных статьях называют весом души, покинувшей после агонии тело. Продолжительность агонии была невелика. После этого дыхание «матушки» и сердечные сокращения прекратились, и наступила клиническая смерть. А магическое кольцо на пальце умирающей женщины, вдруг колдовским образом потемнело!
Надо было видеть, в этот момент, вытянутые от испуга глаза лаборантов, да и самого профессора…

Первичная материя - для алхимика это не сама материя, а скорее её возможность, сочетающая в себе все качества и свойства присущие материи. Дань её памяти, ведь описать можно только в противоречивых понятиях так как. Первичная материя - это то, что остаётся от предмета, когда он лишён всех своих характеристик.

Ив стоял в палате австралийского госпиталя Сиднея индивидуальной терапии у больничной кровати матери, куда женщину доставили на личном вертолёте, и не узнавал её. Ссохшийся комок плоти, живущей только за счёт аппаратов искусственного жизнеобеспечения, уже ни чем не напоминал его мать. Он не знал, как ему сейчас себя вести. То ли радоваться, потому что, наконец, он избавился от тирана всей своей жизни, то ли плакать, ведь всем своим могуществом он обязан именно ей. Он подошёл, к сидевшему на стульчике отцу и взял его за руку, как когда-то в детстве. Старик посмотрел на него своими умными глазами и тихо процитировал слова царя Соломона:
"Вижу и слышу во всём непостижимую тайну... К чему это утро?. К чему из-за храма выходит солнце и золотит пальму?. К чему красота жён?. И куда торопится эта птица, какой смысл в её полёте, если она сама, её птенцы и то место, куда она спешит, подобно мне, должны стать прахом? "
Ив, поняв смысл слов и ход мыслей отца, улыбнулся и обнял старого мужчину и произнёс в знак утешения:
- Главная её проблема, была всегда из-за поиска того самого, ненормального для человеческого понимания, смысла жизни! Она не уставала постоянно говорить о том, насколько для каждого важно – быть верным своей мечте, постоянно следовать зову собственного сердца… Но, её мечта оказалась несбыточной…не реальной…смертельно опасной! А сердце, и вовсе, не выдержало напряжения этой мечты…
Божев, почему-то вспомнил, как однажды во сне, ей привиделись египетские пирамиды, и «матушка-богородица» поняла, что там, ей суждено было отыскать одно из древних артефактов – уготованного ей судьбой. Не раздумывая, по поручению матери, он устремился навстречу мечте старой женщины, в нелёгкое путешествие. Описать все те испытания, которые выпадают на долю человека, идущего к заветной не своей, а своего родного и близкого человека, цели, невозможно по причине прошедшего бесследно времени. Но того, кто способен до конца оставаться преданным своей заветной, пусть даже совсем сумасшедшей, мечте, как Мария Боже или Мария Божева, и в итоге получить то, что более всего желала иметь в жизни, не забыть, даже, её злейшим врагам.

Первовещество - вещество наиболее близкое к Первичной материи по своим свойствам. Первовещество - это (мужское) вещество становящаяся Единым и неповторимым в соединении с женским. Все его составляющие одновременно стабильны и изменчивы. Это вещество уникально, бедный им владеет в той же степени, что и богатый. Оно известно каждому и не распознается ни кем.

Отец Ива вздохнул, и несмотря на затаённую где-то в глубине обиду на жену, как в сказке о «Золотой рыбке», где старик претерпел много обид от своей старухи, когда она «зазвездилась», и промолвил:
- Она, хоть и была в последнее время, наполнена идеями эзотеризма. Хоть её и сопровождали непривычные для общины понятия, вроде «дружественная вселенная», «высшее знание» и «духовный путь к самопознанию». «Матушка» смогла философию высокого уровня и опустить до массового уровня, делая её понятной любому человеку в общине. – Он подошёл к изголовью кровати и погладил жену по голове. - Многим это кажется неприемлемым, как если бы сделать ремикс сонаты Бетховена и начать крутить её по радио вместе с попсой. – Впервые за всю свою жизнь, Ив увидел сейчас ухаживания своего отца за матерью.
- Как много мать потеряла…этого простого и очень земного… в этой погоне за высшим! – Подумал сын, любуясь за нежными ухаживаниями отца, перед женщиной, навечно впавшей в кому.
А отец его, в это время, продолжал:
- Разве плохо, что люди общины, благодаря «матушке», начали читать то, что им было непонятно ранее, и задумываться над преисполненными огромного смысла высказываниями наших отцов... – он улыбнулся, размышляя и продолжил:
- …она вроде бы и не предлагала нам, каких-то инновационных идей, она просто давала повод поразмыслить над вечными вопросами вроде самопознания, поиска смысла жизни и человеческого предназначения, которые поднимали в своих трудах ещё Ницше, Ганди и прочие философы…
Зашёл лечащий врач «матушки-богородицы» и многозначительно посмотрел не присутствующих родственников.
- Что вы нам скажете, доктор?! – первым нарушил неловкое молчание Ив.
- У вашей матери, сейчас, своеобразное переходное состояние между жизнью и смертью, он начинается с момента прекращения деятельности центральной нервной системы, кровообращения и дыхания и продолжается в течение короткого промежутка времени, пока не разовьются необратимые изменения в головном мозге. С момента их наступления смерть расценивается, как биологическая. Таким образом, главной динамической характеристикой клинической смерти является возможная обратимость этого состояния.
- Можно попроще?! – Раздражённо произнёс Ив, глядя злобно на врача.
- У неё отсутствуют дыхание и кровообращение. Наблюдается полная арефлексия. Это значит, что у неё клиническая смерть…Наши приборы заставляют продолжаться клеточному обмену веществ, за счёт анаэробного гликолиза. Но, из-за процесса отравления организма неизвестным науке химическим препаратом, постепенно запасы гликогена в мозге истощается и нервная ткань умирает. – Ответил доходчивей врач и поправил очки на переносице, как это делают все очкарики.
- Значит, надеяться не на что?! – С последним теплящимся огоньком надежды в душе, поинтересовался отец Ива.
- Достаточным признаком смерти мозга, является отсутствие признаков
внутричерепного кровообращения. А неё, его нет уже целый час. Она фактически уже мертва…- С сожалением ответил мужчинам врач. - Только вам решать, когда отключить аппарат искусственного жизнеобеспечения!

В своем невежестве обычный человек считает его бесполезным и избавляется от него, хотя для философов это наивысшая ценность. Первовещество - это не однородная субстанция, оно состоит из двух компонентов: "мужского" и "женского". С химической точки зрения один из компонентов металл, другой же минерал, содержащий ртуть. Это определение достаточно универсально, и для изучения мистической алхимии оно вполне самодостаточно.

Её сердце, порезанное на огромное количество мельчайших кусочков ели все присутствовавшие на сектантском ритуале похорон. Казалось что на прощании с «матушкой-богородицей» присутствовала вся планета! Кроме всего населения городка, присутствовали представители ещё двенадцати стран. Пока её бесполое тело омывали, стоял неимоверный шум, который только издалека напоминал песнопение. После того как закончили с вкладыванием старинных монет в глазницы умершей, на площадь привели, по распоряжению Ива трёх учёных, у которых, подвесив к верху ногами на кресте, быстро вырвали сердца и положили в саркофаг к «богородице». Их истошные крики никто не слышал, и не хотел слышать, так как по всеобщему мнению жителей городка и приехавших сектантов, именно их посчитали источником всех бед и несчастий. И когда вертолёт уносил тело женщины для сброса в океанские воды, тела мёртвых учёных ещё долго горели, облитые нефтью, как в «добрые» старые времена, когда алхимиков сжигали, как пособников дьявола…
*- Архивные данные ФСБ РФ.

Глава тридцатая.
Воскресший любимый.

«Всё на круги своя встаёт,
С сердец спадает горя пепел.
Дань памяти погибшим отдаёт,
И к правде путь стал, всё же светел!»

После допроса Шафутдинова Алекс направился прямиком к Ольге. Позвонив в её дверь, он ощущал, как сильно колотится его сердце! Он даже представления не имел, что сейчас говорить женщине, которая его похоронила. На всякий случай, полковник заскочил в аптеку и прикупил нашатыря и сердечных капель.
- Мало ли, чем может кончиться его «воскрешение»?! – Подумал, про себя, мужчина.
Но это было излишне, так как открыв дверь, Ольга не проявила особого удивления. Она просто быстро кинулась к нему и, обхватив руками его шею, тихо, даже с какой-то долькой обиды, произнесла:
- Ну, где ты так долго был?!
Мягкие, горячие губы целовали его. Он наскоро скинул с себя кожаную куртку, шапку и, не обращая внимания на повизгивание Ольги, от того, что обнял её холодными, как лёд руками, тоже стал проявлять удивительную нежность. Зарывшись своим лицом в её волосы, нежно поцеловал любимую в шею. Она откинула голову, как бы направляя его поцелуи: шея, плечи, полуобнаженная грудь…Все попало под его ласковые прикосновения!
– Иди в ванную, от тебя пахнет куревом! – Сказала она шепотом, закрывая входную дверь на замок.
- Я весь день на допросе был, а там все дымили, как паровозы…нервы, знаешь ли! – Пытался оправдаться Алекс, довольно улыбаясь исходом встречи…
Когда он погрузился в благоухающую пеной тёплую воду, которая была ему быстро приготовлена, она медленно вошла, плавным движением сняла с себя халатик и присела на краешек ванны. Потом осторожно, чтобы не расплескать воду, опустилась на Алекса. Он жарко целовал её в губы, гладил скользкие от воды плечи. Руки мужчины, ну просто не знали границ, они блуждали по всему женскому телу, то и дело, натыкаясь на прелестные возвышения, нежную промежность. Вода, перемешанная с шампунем, придавала коже блеск и эластичность. Упругие, скользкие и разгоряченные тела, то и дело менялись в положении…извиваясь и изгибаясь, они учащали дыхания людей, так полюбивших друг друга, без остатка.
Ольга, чувствуя, что самый напряженный момент вот-вот наступит, резко выпрыгнула из ванны на пол и, обмотав себя полотенцем, выскочила за дверь.
- Сначала поужинаем! Ведь ты, сто процентов, голоден…- Произнесла она, скрываясь за косяком двери ванной комнаты.
- Ум-м-м! – Состроил недовольство Шторм. – Можно было и не «обламывать», истосковавшегося по ласкам мужика…- и улыбнулся, на козни проказницы. – Ох, уж эти женщины! – Многозначительно произнёс «воскресший».
Насытившись вкусными яствами, мужчина, с довольным видом, откинулся на спинку стула и произнёс.
– Иди ко мне, моя соблазнительница!
Ольга подошла и села ему на колени. Игривыми движениями она стала класть в рот Алекса виноградинки. Потом, налив в бокал вина, девушка преподнесла к его губам. Он выпил и тут же «закусил» поцелуем.
– Как я тебя люблю, – произнесла она, обвивая его шею руками.
– И я люблю тебя.
– Сильно-сильно!
– Да-да! - Он сжал её в своих объятиях.
– А ещё как?! - Она взглянула на него зелёными лукавыми глазами, кокетничая и прищуриваясь.
На что Алекс подхватил её на руки и нежно целуя, понёс в спальню. Затем плавно опустив на кровать, развязал пояс халатика и раскрыл её прелестное тело для любви. Нежно созерцая её формы и ласково поглаживая её живот с грудью, он сел на край их ложа.
– Иди ко мне, – тихо произнесла она и стала раздевать его.
Сколько любви было в их движениях, сколько страсти, которая обрушилась на них мощной волной. Нежные слова слетали с уст и ласкали слух, дополняя общую игру чувств. Никакими силами невозможно было разъединить их в тот момент. В унисон прозвучали сладострастные крики, тела прижались теснее друг к другу и медленно, осторожно, чтобы не вспугнуть птицу наслаждения, стали успокаиваться… Он ещё долго и нежно гладил её грудь и, целуя бархатистую кожу, затем прикоснулся к её прекрасным глазам и почувствовал, как она моргнула ресницами, щекоча его губы.
- Я знала, что ты жив…- Произнесла, улыбаясь, Оля.
И устроившись поудобнее на его плече, она рассказала историю, которая приключилась с ней в церкви, после его похорон.
- Потом я ещё ходила к экстрасенсам, и они тоже в один голос утверждали, что тебя не видят в мире мёртвых. – Закончила свой рассказ молодая женщина.
Выслушав необыкновенную историю своей любимой, Шторм облегчённо вздохнул и ещё крепче обнял свою любимую. Впереди была целая ночь, оберегавшая и закрывающая своим звёздным покрывалом от всех их влюблённые сердца. Они без устали говорили и говорили о своих чувствах, зная, что сказанные слова идут от души, и что завтрашний день не ослабит силу и веру в любовь. Под утро, когда за окнами чуть-чуть забрезжил рассвет, Алекс полулежал и смотрел на спящую Ольгу. На душе было спокойно. Вот она – его любовь! Вновь с ним, мирно спит после бурной ночи и её красивые глаза дергались под закрытыми веками, наверно она ищет его, потеряв на какое-то время, а быть может уже нашла, прижав во сне его руку к своей груди.
Нарушив идиллию любви в спальне, зазвонил его сотовый:
- Александр Сергеевич, извините, что разбудил, но это важно! – Раздался в динамике голос Фётисова.
- Ничего…, - тихо прошептал Алекс, чтобы не разбудить Ольгу. – Слушаю вас!
- У нас вечером самолёт в Рим…кое-кто, очень хочет с вами встретиться! – Многозначительно сообщил чекист. – Мне попросили об этом передать вам моё руководство…а руководство попросили люди из итальянского отделения Интерпола…
- Ну, что ж…Надо так надо! Я в четырнадцать ноль-ноль собираюсь на похороны к Погоне. Вы приедете, Максим Леонидович? – Поинтересовался Шторм.
- Конечно! Надо поддержать парня( имел в виду Куликова), ведь мы в чём-то виновны перед ним! – Ответил Фетисов.
- Да уж…- Вспомнил дела насущные Алекс и его лирическое настроение резко улетучилось.
- Ну, тогда до встречи на похоронах. – Закончил разговор майор и отключился.
- Что-то случилось? – Послышался за спиной голос Ольги.
На похороны надо в обед…и Алекс рассказал грустную историю о трагической любви двух молодых людей, а также о своей вине.
- Я могу поехать с тобой. Ведь, как никак, я психолог и смогу помочь с Куликовым. – Отозвалась на возникшую проблему женщина и, накинув халат, пошла варить кофе на кухню. Алекс смотрел ей вслед и не мог налюбоваться своей любимой. Положительный настрой, при виде просвечивающейся через лёгкий халатик фигуры женщины, постепенно возвращался.
- Ты ни в чём не виноват. – Произнесла Ольга, когда Алекс зашёл к ней на кухню и плюхнулся на диванчик в углу.
- Вот и Фетисов говорит, что мы не могли просчитать всё! – Констатировал факт полковник и отхлебнул глоток свежего, сваренного любимым человеком, кофе.
Тёплая и приятная влага растеклась по телу и заставила невольно насладиться домашним уютом.
- У неё так всё по доброму и замечательно! – Подумал, жмурясь как мартовский кот, полицейский.
Ольга тоже села рядышком и улыбаясь в ответ, спросила:
- Тебе хорошо со мной?
- Очень! – Ни на минуту не задумываясь, ответил Алекс.
- Ты женишься на мне?! – С лукавым видом, опять спросила она.
- С превеликим удовольствием! - Ответил полицейский.
Он действительно устал от одиночества! Его «женой» все эти годы была только работа. Хорошо, что тётя Груня постоянно его подкармливала, а то язва бы ему была обеспечена. Он впервые в жизни ощутил, что хочет семью. - Чтобы приходить домой, а там тебя ждут! – Мечтал про себя мужчина, допивая утреннее кофе.
Служебная машина, с тем же водителем, что и был у Шторма ранее, стояла у подъезда её дома. Когда Алекс вышел с Ольгой, у шофёра чуть ноги не подкосились. Ну, а глаза медленно вылезали из орбит…
- Александр Сергеевич…??? Вы?! Не может быть…?! Вы же умерли?! Я…я же сам был на ваших похоронах!!! – Мямлил паренёк и одной рукой, от неуверенности увиденного, держался за боковое зеркало машины.
- Я, я, Толик. Это я! – Спокойно, как будто ничего не произошло, ответил Алекс и открыл заднюю дверцу автомобиля, чтобы посадить девушку. Ольга, глядя на эту картину, улыбалась и внимательно смотрела на молодого человека, опасаясь за его психическое состояние.
- Может ты Саша, объяснишь всё молодому человеку, а то он, явно, не в себе?! И я, как психолог, за него волнуюсь. – Вклинилась в ситуацию женщина.
- Боюсь, что сегодня у тебя будет много пациентов, которых ты будешь вразумлять и успокаивать. – С сарказмом ответил Алекс, но всё же подошёл к своему водителю и, взяв его за руку, вкратце всё объяснил.
- А я думаю куда ехать…? Позвонили из ФСБ и сказали езжай по адресу…а я уже увольняться собрался…! Без вас, Александр Сергеевич, всё как то не так стало…! Подполковник Шафутдинов на телефон не отвечает…а я ему звоню…- Уже управляя служебным автомобилем, причитал от пережитого шока лейтенантик Анатолий.
- Бывший подполковник Шафутдинов арестован! – Резко и со злостью произнёс Шторм.
Тем самым, быстро выведя молодого человека из шока. Будучи полицейским, он примерно всё понял, и свёл концы с концами и всю оставшуюся дорогу молчал. Машина уже подъезжала к городскому кладбищу, когда раздался в кармане Шторма звонок сотового телефона. Алекс с недовольным видом потянулся во внутренний карман своего пальто.
- Кто это так не во время?! – Проворчал полковник, настраивая себя на неприятную процедуру похорон.
Он посмотрел на дисплей и увидел, что звонит Фетисов:
- Алло?!
- Александр Сергеевич, срочно разворачивай свою машину к нам! Похороны отменяются! Тебя здесь с нетерпением ждут – это важно! – Тоном не требующим отлагательств, взволнованно произнёс в трубку чекист.
Такая просьба, да ещё в таком тоне от Фетисова прозвучала впервые. Поэтому полицейский даже не стал спорить, просто дал соответствующее распоряжение водителю и весь оставшийся путь ехал полностью погрузившись в свои мысли. Ольга наблюдала за всем происходящим молча, только красиво моргая большими ресницами и время от времени поднимая бровь от
Скрип тормозов раздался эхом в массивных двойных дверях управления ФСБ города, до боли родного Алексу. На крыльце его уже ждал Фетисов.
- Пойдём скорее, Александр Сергеевич, там тебя ждут, аж три генерала. – С заметным беспокойством сообщил майор.
- Три..?! – Переспросил полковник.
- Три.., два твоих! Они были в шоке от новости, что ты живой! – Пояснил чекист.
- Два..?! А, кто второй?! – Не понимая всего до конца, переспрашивал у Фетисова Шторм.
- Второй московский…Новый начальник отдела кадров УВД РФ. – Быстро и доходчиво объяснял майор, пока они поднимались в лифте на нужный этаж. – Прежнего взяли ночью, на основании получения им взятки от лиц купивших место Шафутдинову.
- Ого, майор! А, ты это от меня утаил! – Нервно возмутился Алекс и укоризненно посмотрел на Фетисова.
- Я и сам не знал…сработали московские опера… на основании наших дел по секте. – Честно признался Максим Леонидович и пропустил полковника вперёд, в открывшуюся дверь лифта.
В просторном кабинете генерала ФСБ висела напряжённая обстановка. Алекс зашёл и поздоровался, как подобает со старшими по званию. Он вместе с Фетисовым, стоял вытянутый по стойке «смирно». Полковник не знал с чего начать, поэтому изначально предпочёл отмолчаться. Тем более, что субординация это в данный момент позволяла.
- Так вот, ты, какой! Поковник Шторм. – Фамильярно начал московский генерал и внимательно посмотрел, с ног до головы, на Алекса.
- Какой, товарищ генарал-майор?! – Также нагло спросил полковник.
- Легендарный, мать твою…! – Насмешливо произнёс полицейский с широкими лампасами на штанинах.
Позже Алекс узнает, что арестованный начальник по кадрам был новому лучшим другом. И причиной его ареста он в первую очередь считает «выскочку» Шторма. Но, это потом… а пока Полковника сильно задел сарказм приезжего.
- Надо же, не поленился прикатил к нам в захолустье! – Подумал про себя Алекс, но взял себя в руки и ничего не ответил.
- Я, Александр Сергеевич, даже не знаю, как себя сейчас вести…первый раз вижу «воскресшего» человека…- Проговорил второй местный начальник Алекса. – Очень рад конечно! Но, как это воспримет ваше управление, вернее сказать ваши подчинённые…
- Обрадуются! – Выручил Шторма генерал ФСБ. – После «оборотня» в погонах, заново обрести старого уважаемого начальника…обрадуются. – Ну, это ваши полицейские дела. Я вас пригласил товарищ полковник по совсем другой причине. – Главный чекист закурил сигарету, немного помолчал и продолжил:
- Начальник Службы безопасности Ватикана, некий сеньор Карло Мария Вигано предлагает вам встретиться с ним и приглашает к себе на разговор в Ватикан. Как видите, это очень серьёзный уровень! Сам помощник Папы Римского приглашает вас в гости! – Генерал поднял к верху указательный палец, чтобы заострить на этих словах внимание. - Разумеется, речь пойдёт о нашей пресловутой секте. С вами полетит ваш знакомый майор Фетисов. – Генерал чекистов при этом внимательно посмотрел на Максима Леонидовича.
- Он, товарищ генерал, мне вкратце уже объяснил и я готов вылететь, хоть сейчас. – Ответил Шторм.
- Вот и хорошо! А то, небось, залежались на конспиративной квартире. Заедите по пути, сначала, в свои родные «пенаты»( имел в виду криминальное управление Алекса) и в путь…
Когда Алекс уже выходил из кабинета, его хозяин с улыбкой на губах, добавил:
- Я представляю, в каком шоке сейчас будут ваши подчинённые!
- Ничего, товарищ генерал, я с собой психолога прихватил. – Также улыбаясь, ответил полицейский и направился к выходу.
Всё это время, Ольга приводила в порядок мозги водителя, дожидаясь Шторма в машине. И когда Алекс уже находился в машине, Анатолий был в полном порядке.
- Я, смотрю Толян, психолог заметно помог тебе?! – Съиронизировал полковник, глядя на свою возлюбленную.
- Психолог, товарищ полковник, зря время не теряла…- Ответила Ольга.
А лейтенант со спокойным видом спросил:
- Куда, Александр Сергеевич?
- К себе, в управление. – Приказал Шторм.
- Ох, что сейчас там начнётся…! - Улыбнулся лейтенант, выруливая в городской поток транспорта.
Поток зимних городских пейзажей пролетал перед влюблённой парой, сидящей в служебном автомобиле Шторма, которой мастерски управлял лейтенант Анатолий. И хоть серая слякоть преобладала в этих бетонных джунглях, на душе у Алекса и Ольги была настоящая весна! Казалось, что от их улыбок, которые они дарили друг другу, становилось теплее, даже стоящим на остановках, гражданам…
Открывая перед возлюбленной входные двери своего управления, Шторм взглянул на дежурного прапорщика и невольно ухмыльнулся. Служивый, увидев своего «мёртвого» начальника, от изумления даже позабыл отдать честь, как полагается. Но Алекс не обиделся, он вздохнул и молча, потащил Ольгу, дальше ко входу в лифт, из которого, в этот момент, его секретарша быстренько пыталась проскочить на обед. Но, увидев полковника, оцепенела и выронила свою дамскую сумочку.
- Здравствуй, Наташа! Всё в порядке, это я. Сейчас обедаешь по быстренькому и назад. Ты мне очень нужна: у меня вечером командировка в Рим. – Не дав опомниться девушке, произнёс Алекс и скрылся вместе со своей Ольгой за закрывшимися створками подъёмника.
- Вы…?! Александр-р-р-р…Сер-р-р-р…?! – Обалдев от живого начальника промямлила секретарша, так и оставшись смотреть на двери лифта.
- Отойдёт! – Спокойно произнёс Шторм, глядя на свою возлюбленную, которая с немым укором смотрела на «воскресшего» мужчину.
- Так нельзя, Саша! Она же в шоковом состоянии! – Произнесла спутница полковника. – Нужно срочно вернуться и помочь девушке…!
- Кому сейчас будет нужна помощь, так это Куликову. – Ответил Алекс. – Это я точно знаю!
Выходя из лифта, пара встречала, со всех сторон, ошарашенные лица полицейских, выползавших, заслышав новость о «воскрешении» своего начальника, из своих кабинетов.
- Здравствуйте! – Произносил Шторм, продвигаясь по длинному коридору в свои апартаменты, по которым, засев на конспиративной квартире, Алекс сильнейшим образом скучал больше всего. Конечно после скуки по любимой Оле!
Зайдя к себе в кабинет, Алекс нажал кнопку громкой связи с дежурным офицером управления и приказал:
- Через десять минут всему личному составу приказываю собраться в актовом зале!
- Есть…! Товарищ-щ-щ-щ п-п-п-полк-к-к-ковник, еле ворочая языком, ответил «умершему» начальнику, дежуривший в эти сутки, полицейский криминального управления города.
Совещание в актовом зале Алекс провёл по-военному быстро и без проволочек. Он сообщил, что его смерть была инсценирована…сообщил что подполковник Шафутдинов арестован за дачу взятки, и что если кому нужна помощь психолога – добро пожаловать в его приёмную… Но, помощью Ольги, воспользоваться в его управлении служащие не посчитали нужным, так как полковник Шторм очень быстро вывел всех из оцепенения и оставил неподдельную радость на их лицах. Они действительно были рады неожиданной новости, так как очень уважали своего, вновь появившегося после «смерти», начальника. Потом, минутой молчания почтили память, погибшей при исполнении своего служебного долга, работника прокуратуры Эллу Степановну Погоню и разошлись по рабочим местам, ещё долго обсуждая ошеломляющую новость возращения на рабочее место полковника Шторма.
- Вот это да! Вы Александр Сергеевич просто профессионал…! – Восхитилась Ольга, действиям Алекса по выводу своих подчинённых из шока.
- Нет времени с ними рассюсюкивать! – Ответил жестко полицейский. – Они все на необычной службе у государства, поэтому такие новости должны воспринимать с пониманием и спокойно! – Алекс на минуту задумался, прикусив губу, и произнёс:
- Вот кому действительно, Олечка, нужна сейчас помощь, так это Василию! Эта печальная история меня просто за душу берёт! Жалко их …!
- Конечно помогу, Сашенька! – Ответила понимающе Ольга.
- Ну, тогда поехали. – Произнёс Алекс и по внутренней связи приказал подъезжать служебной машине к выходу.
Ольга всю дорогу напряжённо смотрела на своего любимого, у которого желваки ходили на скулах. Даже непрофессионалу, было видно, что Алекс нервничает перед встречей с Куликовым. Она погладила его по плечу, и Шторму сразу стало легче от этих прикосновений близкого человека.
«Я представляю, как тяжело сейчас Васе!» - Подумал про себя Алекс, и тяжело вздохнул.
Но, на всеобщее удивление лейтенант Куликов встретил Полковника с весьма спокойным видом. Он достойно держался и не выказывал внутреннего горя на показ.
- Здравия желаю, товарищ полковник! – Встретил молодой человек Алекса у входа в служебной столовой, где поминали по русскому обычаю Погоню.
- Здравствуй, Василий! – Шторм протянул руку для приветствия молодому мужчине. – Прими мои искренние соболезнования…
- Мне недавно сообщили о вас…это очень хорошо, что вы живы! – Прервал возникшую неудобную ситуацию Куликов. – Всё правильно…! Ведь справедливость должна восторжествовать над этим мерзким злом! – Задумчиво, с болью в душе, проговорил он. – А это зло можете победить только вы! Хороший был план…! И с Шафутдиновым я нисколько не удивлён…он мне никогда не нравился…всегда какой-то тёмный и угрюмый был…в общем добро всегда победит зло! – Сумбурно произносил речь лейтенант.
В этот момент подключилась Ольга: она аккуратно взяла за локоть молодого человека и отвела от людей. Что уж она ему говорила, уже никогда никто не узнает. Но, после беседы с этой красивой женщиной Василий и вовсе взял себя в руки и на протяжении всей траурной церемонии остался образцом мужественности и стойкости. Прощаясь у кухни, где заботливо хлопотала, как всегда тётя Груня, Алекс сказал Куликову:
- Завтра я хочу видеть тебя на рабочем месте. Пригласи профессора Рабиновича и вместе с ним свяжитесь с оставшимися без нашего внимания коллекционерами монет. Предупредите их об угрозе, которая может возникнуть при встрече с сектантами. Ведь так как они все граждане других государств, мы не можем обеспечить им физическую защиту, но отделения Интерпола могут! Поэтому свяжись и с ними…
- Понял товарищ полковник. – Ответил Куликов. – Завтра выхожу на работу.
Рабочий ритм, который Шторм преднамеренно создал для лейтенанта, чтобы тот не успевал опомниться, быстро настроил молодого человека в нужное русло и отвлёк от горестных мыслей, связанных с Эллочкой.
- Ты правильно сделал, что загрузил его «по уши» работой. – Садясь в машину, произнесла Ольга, до этого, внимательно наблюдавшая, за разговором мужчин.
- Это единственный, пока, способ его отвлечь от горя. – Согласился Алекс.
Попрощавшись с любимой, которую Алекс довёз до работы, полковник прямым ходом направился в аэропорт, тревожа колёсами своего служебного автомобиля февральскую слякоть, на уже прогревающейся, хоть и ещё пока редкими, солнечными лучами, дороге. Где в аэровокзале, в VIP- зале для официальных иностранных делегаций его, уже с нетерпением, ждал Фетисов.

Глава тридцать первая.
Мечта избраться в старейшины.

«Теперь ты на вершине мира,
Твой сверху взгляд, надменен на людей!
Ты «божество» во время пира,
И тёмных голова полна идей!»

После смерти матери, начиная с марта и по май, когда в Австралии наступала золотая осенняя пора, Ив пребывал в глубокой депрессии. Он и представить себе не мог, что будет так скучать по ней! Горесть утраты боевых и близких братьев, при неудачном освобождении, бывшего папского помощника, из тайной Мамертинской тюрьмы и так нанесла мужчине серьёзный удар по самолюбию!
- Провели, как мальчишку! – Взрывался от злости Иван. – Ну, как я не понял, что это всего лишь «наживка» для нас?! Столько братьев потеряли из-за какого-то маленького человечишки?!
Не привыкший к проигрышам, он сильно мучился. А тут, ещё неожиданная смерть матери, и вовсе выбила его из «колеи»! Вот уже три месяца ни что не радовало его. Он смотрел на всё, каким-то остекленевшим, безлико-серым взором… Все леса, парки и заповедники страны преображались в это, любимое им, время года! Но, красно-золотой оттенок деревьев, ради которого многочисленные туристы стремятся в Австралию, был ему совершенно безразличен. Хотя раньше, Божев вместе с семьёй, специально переезжал на свою виллу в Орандж, чтобы полюбоваться, как особенно красиво выглядят там деревья и туманные леса в долине Ярра. Осень всегда являлась традиционной порой различных фестивалей вина и кулинарии, один из которых проводится, как раз в Орандже. Виноградники страны всегда дают возможность насладиться великолепным и тонким вкусом этого напитка, в приготовлении которого у австралийцев есть свои традиции. Ив, не смотря на запреты своей секты, позволял себе фужер другой. В этот раз, для Ива всё было по другому…
Из-за своей депрессии, он даже не заметил наступившую зиму, которая по праву считается лучшим временем года в Австралии, когда можно насладиться в полной мере купанием в водах Большого барьерного рифа или покататься на сноуборде по снегу в штате Виктория. Зима здесь, это июнь, и температура воздуха редко превышает отметку в 20 градусов, к тому же на это время, как раз приходится сезон дождей. Правда, в этот год они не шли так часто, как, например, в Британской столице, где «корпели дённо и нощно» учёные над древней материей, боясь страшной мести секты. Зимой особенно красива дикая природа: кенгуру, коалы, валлаби, пеликаны и многие другие представители фауны дивят своей красотой. И, конечно же, потрясающе выглядит и подводный мир: кораллы, экзотические рыбы – всем этим всегда любовался Божев с Максом, когда они уплывали на огромной яхте в океан. Бывало, загорая под жаркими лучами на палубе, они вспоминали детство. Когда вот так же, лёжа летним днём на крыше гаража, в городишке своего детства, они втроём мечтали о будущем. Но, будущее сыграло с ними страшную «шутку», и они оказались совсем по разные стороны «баррикад» со своим закадычным другом детства Алексом!
Самый писк австралийской зимней моды — это надеть куртку, тёплую вязаную шапку, намотать шарф на шею, а на ноги… сланцы или вообще босиком! Но, эта зима выдалась особенно холодной. Ночью температура опускалась до ноля градусов. Устав, ежиться от холода по утрам, во время поездок в тренировочный лагерь для боевиков-сектантов, где когда-то Ив и сам был новобранцем, он серьёзно подумывал о шапке, пальто и зимних сапогах. Но, проезжая, через близ лежащие городишки всегда передумывал, чтобы не быть «белой вороной», так как встречал школьников, спешащих на учёбу, даже в шортах и рубашках с коротким рукавом. Хотя, тут же шла китаянка в тёплом пуховике до пят. Ив с самого приезда не мог никогда привыкнуть, как австралийцы одеваются зимой.
- С ума сойдёшь на этом континенте! – Встречая австралийцев, этим зимним утром, думал он и сокрушённо качал головой.
Внедорожник сектанта, быстро сквозил через захолустные улочки населённых пунктов, лежащие по пути следования к военному лагерю. Машина отражала на своём полированном корпусе не только полураздетых ребятишек, но и многочисленных горожан одетых в тёплые плюшевые домашние комбинезоны. Их дизайн, как правило, изображал каких-нибудь животных или персонажей из мультфильмов. Эти чудаки утверждали, что в них очень тепло и они прекрасно подходят, чтобы ходить в них не только в помещениях, но и по улице.
Может быть со временем, и мне тоже, стоит приобрести себе костюмчик плюшевой кошечки! – Подумал иронично Божев, с усмешкой глядя по сторонам на людей, из окна своего дорогого автомобиля.
Нам, европейцам, это трудно представить, но самое засушливое и жаркое время в Австралии – с декабря по февраль. Это было здесь летом. В некоторых местах материка температура воздуха прогревается аж, до сорока градусов тепла, в тени. Главной отличительной чертой этого лета является сухой климат: дождей практически не бывает, и засушливая погода держалась, порой, очень долго. А вот зима, стала для Ива одним из самых больших разочарований в Австралии.
- Моя первая австралийская зима! Я хорошо её помню! – Подумал загадочно мужчина и грустно улыбнулся.
В этот момент, мощный движок под капотом, почему-то не стал разделять хандру, насевшую на его хозяина, а наоборот своим рычанием старался передать мужчине бодрость и силищу в несколько сотен лошадей. По какой-то странной причине, грусть всё равно побеждала, навязывая воспоминания из юности. Тогда, мальчику Ивану казалось, что Австралия — это страна вечного лета, где никогда не бывает снега. Голубое небо, яркое тёплое солнышко, лазурный океан, пальмы и яркие попугаи вокруг! Такая вот картинка была у мальчонки перед глазами, когда он в первый раз летел с родителями из Союза на эту землю. Они приехали в Австралию в мае, с одним небольшим чемоданом и, увы, почти не взяли с собой тёплых вещей. Правда первые две недели были тёплые, но к моменту, когда родители, наконец-то сняли жильё, вдруг резко похолодало и зарядили дожди! Это было большой студией, в паре минут от пляжа и с огромным окном в пол. Окно было одинарным, а стены необыкновенно тонкие! Щели между окном и стеной поражали детское воображение Ванечки. А какой с океана дул пронизывающий холодный ветер! Также выяснилось, что в Сиднее нет центрального отопления! Нет в принципе. А также нет централизованной подачи горячей воды. Для нагревания воды есть индивидуальные специальные бойлеры. С одной стороны, это плюс. Нет такого понятия, как профилактическое отключение горячей воды на три недели. С другой стороны, большой минус. Горячей воды им хватало на 5-7 минут, потом надо было ждать, пока бойлер нагреет электричеством новую порцию горячей воды! Ужас! А ведь ванна стала им самым тёплым местом в квартире. Если на улице было +12 градусов, то и в их студии было примерно столько же! Первым делом они пошли закупаться тепловентилятором, тёплыми вещами и уггами. Кстати, там семья Божевых, наконец-то поняла истинное назначение австралийского аналога русских валенок. Австралийцы носят угги дома во время австралийской зимы! А некоторые эстеты ходили в них и по улице! Ив никогда не забудет парочку, увиденную в первый месяц по приезду в Сидней. Ведь был настоящий "дубак" с сильным ветром! А две девушки заставили расшириться зрачкам мальчишки до самого предела! Так как, одна шла в уггах, почти по колено, другая… в сланцах на босу ногу! На самом деле, в дневное время, когда пригревает солнышко, и нет пронизывающего холодного ветра, очень даже тепло. Но, стоит скрыться солнышку за горизонтом, как наступает резкий холод. И дома от него нет спасения! Залезать в холодную постель — это целое испытание, но особой проблемой для мальчонки — это было выбраться из тёплой кроватки утром! Следующий год, правда, для Божевых стал исключением. Они, получив наличность, провезённую контрабандой, переехали в дом, где был газ, и приобрели мощный японский газовый обогреватель. Это намного дешевле и эффективнее, чем использовать электрический масляный. Семья Ивана даже отказалась от привычных угг дома и завела себе домашние тапочки. Ну, а потом, и вовсе зажила богато, засорив умы аборигенов в отдалённых пустынных местах, где имелись богатые месторождения полезных ископаемых. «Матушка-богородица» буквально за пять-шесть лет, выстроила свой город, со своими порядками…
Удалённая от всех других материков и континентов, Австралия всегда существовала в каком-то отдельном мире, не говоря уже о мире, поселившихся в семидесятые года, сектантов. Здесь и величественные пустыни, и красивые тропические леса, и, покрытые снегом, горы, большое разнообразие природы и фауны. Главная особенность климата Австралии в том, что лето начинается в декабре, а зима – в июне. И эта зима, конечно, имела и свои плюсы. Ведь в это время можно было любоваться красивыми жёлтыми листьями на деревьях, которые, так обожала его темнокожая жена. А если повезёт, то и снегом в Голубых Горах, которые находятся в паре часов езды от Сиднея. К тому же австралийской зимой пик цветения прекрасных камелий, которые растут тут повсюду. Да и не только камелии расцветают зимой. Похоже, в отличие от Божева, австралийскую природу совсем не пугают ночные заморозки. Эти зимние катаклизмы не пугали и посетителей придорожных забегаловок, которым было здорово встречаться за завтраком в тёплых уютных кафе и пить горячий чай или кофе, беседуя о разном, преимущественно о высоком. Ив знал, что Австралийской зимой всегда здорово впадать в спячку, забравшись под плед с хорошей книгой и чашкой душистого чая с липовым мёдом( да, он знал, где найти в Сиднее настоящий липовый мёд!). Или ехать куда-нибудь в тёплые края, например в европейское лето… Но, не сейчас! Стоило только пережить весну, и уже в это австралийское лето, когда в Европе вовсю будет зима, он получит окончательное решение экспертной комиссии о происхождении старинной материи из Турина. Ив нисколько не сомневался, что оно будет в его пользу. Сектант решил это событие приурочить к двадцать пятому декабря, когда все австралийцы, как и все католики, празднуют Рождество, Ив решил наконец-то, осуществить свой план, о котором, столько долгих лет мечтали все сектанты и покойная «матушка-богородица». А именно, во всех мировых средствах массовых информаций осветить заключение Лондонской экспертной комиссии о «вранье» Ватикана, связанного с Туринской плащаницей. Да и не только плащаница, была приготовлена для разгрома идей и устоев католиков! А 26 января, когда жители зелёного континента будут праздновать День Австралии, собрать расширенный совет сектантов, как с южной половины страны, включая города и районы Брисбена, Сиднея, Канберры, Мельбурна, Хобарта, Аделаиды и Перта, так и северных и центральных регионов, включая Дарвин и Красный центр, Брум и Кимберли и провозгласить себя «богоизбранным», вместо умершей матери, на заседании старейшин общины.
Всё это время Макс был рядом. Он теперь всегда был рядом! Он ездил с Ивом и в военные лагеря секты для инспекции и проверок обучения новобранцев, он был на воскресных «радениях», хотя так и не сделался кастратом, на ритуальных убийствах и вместе с другом детства уезжал на отдых.
- Я всё время думаю об Алексе…?! – Многозначительно произнёс Макс. – Может встретимся с ним и предложим всё бросить, к чёрту, и к нам…?!
- Слишком поздно…! – Всегда таинственно отвечал Ив.
И действительно, слишком было поздно, после стольких убийств и покушений, предлагать мир бывшему другу. Алекс никогда не простит и не поймёт такие зверства, ради банальной наживы. И не было уже в жизни этих двух сектантов какой-либо веры! Не было идеалов! Только голая алчность и жажда власти! Всё изменилось…Изменился мир, изменились и бывшие наивные мальчишки.
Восторг, удивление или интерес всегда вызывают люди особенные, способные на неординарные поступки. Такие, каким стал Иван Божев. Правда, бандит и грабитель, хотя он и отличается от других, вряд ли достоин уважения. Однако они существуют, такие нарушители закона, как друг Макса Ив, о которых СМИ готовы писать, а люди день за днём пересказывать и обсуждать их поступки. Чаще всего, это вызвано необычностью и гениальностью того, что простому смертному и не сделать, да и не спланировать. Он никогда не хотел стать олигархом. Но, своей дерзновенностью, полученной по наследству от матери, заполучил неограниченные финансовые возможности, мог позволить себе исполнить любой каприз, насладиться безраздельной властью над людьми, предметами и событиями, перестать барахтаться и начать жить, как ему вздумается. Иметь всё, ничего не теряя… Большинство из нас не раздумывая согласится на такое гипотетическое предложение, удостоверившись лишь в одном: «мне ничего за это не будет». Но, в этом маленьком, почти незаметном червячке сомнения, кроется масштабное противоречие, подсознательное понимание того, что безнаказанно получить всё это невозможно – так или иначе чем-то, всё равно придётся расплатиться. Ив прекрасно понимал это, поэтому уже ничего не радовало, такого богатого мужчину!
В беспочвенных мечтаниях о богатстве, и связанных с ним неограниченных возможностях, он был склонен перебирать открывающиеся за обретением вожделенного миллиарда долларов возможности и не замечал обстоятельства, позволяющие обзавестись сокровищам, требующие идти по головам, во многом переступать через себя и действовать вне морали и совести. Путь Ивана, ведущий к «чемодану с деньгами», был длинным и менял его не в лучшую сторону. Владение капиталом отметало в сторону мелочные желания (купить машину, увидеть мир) и ставило на первое место заботу о том, как сохранить и преумножить богатство. Образ жизни Ива в корне отличался от образа жизни рядового члена секты, из-за этой зависимости от капитала. Его взгляд, под воздействием богатства, в корне изменился, преломляясь под углом отношения окружающих к его богатству, а не к его принципам, взглядам, ценностям и ему самому. Мало кто понимал, что капитал мгновенно «взял верх» над Божевым, распоряжаясь его личностью и заменил собой для него всю его остальную жизнь.
Макс же, в отличие от своего друга и боса, являлся воплощением в жизнь самого понятия «Олигархия». Он действительно являлся финансовым тузом, финансовым воротилой, магнатом, капиталистом, правителем. Макс был богатым человеком о действиях которого, газета «Ъ» писала никак не реже раза в три недели. Чтобы создать такое количество информационных поводов для деловой газеты, он обладал серьёзным банковским и промышленным капиталом. Макс, как и Ив, всегда испытывал желание приумножить этот капитал. Он не гнушался любыми действиями, направленными на достижение этой цели: слияния, поглощения, получение льгот, победы на залоговых аукционах и т.д. Благодаря секте, он имел достаточно широкие связи, чтобы оказывать влияние на экономическую политику многих государств. Макс всегда успешно преодолевал негативное влияние этой политики на свой бизнес.
Майк Трумэн, так теперь звали Макса, был публичным человеком. Он явился миру уже магнатом, имеющим серьёзное влияние в политических кругах. Предприниматель и политик, который согласен с тем, чтобы его считали олигархом. Для Майка Трумэна, у слова «олигарх», был и другой оттенок значения – он был не просто богатым, он сосредоточил в своих руках несколько «видов» власти - политическую и медийную. Макс, он же Майк, вёл системный бизнес и занимал монопольное положение в нефтяном секторе рынка, имел свою фракцию в парламенте Англии, Австралии и в странах Европы. Он имел своих людей в структурах исполнительной власти, «держа» свои медиа-ресурсы (издания, телеканалы, интернет-издания, радиостанции). Но, в значительной степени всесилие Майка Трумэна был всего лишь миф. Он очень зависел от секты и Божевых, которые его поставили в ряды олигархов и дали ему во владение сектор рынка. Его в любое время секта, в лице Ива, могла сместить, заменить, осудить, оклеветать в СМИ. Сектой его бизнес мог быть разгромлен, а сам он физически устранён. Ситуация с его бизнесом была так запутана, что в каждом конкретном случае нельзя понять, кто кого нанял: Божев Макса, для добывания денег, или Макс Божева - для полной защиты. Главная тайна Майка Трумэна в том, что его крупный теневой бизнес, зарождённый ещё на деньгах обманутых вкладчиков в России и разбавленный капиталом от полезных ископаемых Австралии, не позволяет ему быть самостоятельным.
Наступила весна самого загадочного континента планеты, где до реализации планов секты оставались считанные месяца! Каких то сентябрь, октябрь, ноябрь, и Ив станет недосягаемым для Алекса. Тогда, его религиозное влияние, разоблачившее ватиканскую веру, возвысит мужчину на высокий пьедестал победителя. А победителей в мире, как известно, никто судить за прошлое уже не будет. Только прожить весну…которая, здесь сочетала в себе особенности трёх других времён года.
- Можно провести время на нашем личном пляже. – Предложил Макс своему босу. – А можно отправиться на острова Кенгуру! Там, как раз расцветает вся дикая природа. – Пытался он вывести из депрессии Ива.
Весенний климат в Австралии, очень сильно похож на осенний: не слишком жарко, и не слишком холодно. Особенно рады весне местные жители, ведь зелёный континент начинает потихоньку расцветать яркими красками.
- А давай, дружище, рванём на скачки! Я там «сто лет» не был! – Не унимался друг детства Божева.
Главным событием национального масштаба весной является кубок Мельбурна (лошадиные скачки). За этими скачками следит вся страна, и многие жители традиционно делают ставки, с большим интересом наблюдая за перипетиями гонки на ипподроме. Раньше и эти мужчины часто посещали такие мероприятия. Во всяком случае, было не выносимо торчать эти месяцы в городке сектантов, во внутренней части Австралии, где существовал особый климат. Она считается самым засушливым местом во всем Южном полушарии. Здесь и зимой жарко и сухо. Морской воздух, проникающий иногда далеко вглубь материка, быстро прогревался и терял влагу.
Всё таки, Макс уговорил полететь Божева на кубок, выделяющий самую быструю лошадь в Австралийском континенте. Облака в иллюминаторе их персонального авиалайнера, казались огромными кусками ваты. Глядя на них, так и хотелось прыгнуть на эти мягкие создания неба и понежиться под прохладным порывом ветерка! Ив внимательно смотрел на них, вспоминая свою непростую жизнь. С самой глубокой юности мать заставляла его промышлять грабежами по всему миру, приумножая капиталы секты. Это сейчас, он стал осознавать степень риска, которому подвергал его самый родной человек! А тогда это было даже забавно…
Эта история произошла во Франции в 1986 году. Жертвой грабителей-сектантов, где Ив был самый молодой участник, стал банк в Ницце. Они орудовали группой в несколько человек, а их «предводителем» стал Альберт Спаджиари. Он уже был известен как бандит, которому многое сходило с рук. Сектанты не побрезговали начать копать туннель от канализационной трубы, что, вероятно, оправдано, поскольку цель была огромной. К тому времени, когда подкоп дошёл до нужного помещения банка, был выбран день, выпадавший на праздники. Ив вместе с остальными, вошли в депозитное отделение, через вскрытый пол. Всё было сделано идеально, так, что им удалось орудовать там, целых четыре дня и оставаться незамеченными. И это при том, что, по тем временам, система охраны данной организации считалась крайне надёжной. Компания даже устроила пикник в помещении, а перед тем, как покинуть банк, оставила послание на стене, которое гласило, что это место было ограблено мирно, без стрельбы и насилия. Ущерб составил почти десять миллионов долларов.
Ив улыбнулся сам себе, но эта улыбка не осталась не замеченной его другом Максом, который сразу решил, что поездка для его друга пошла уже с первых минут на пользу. А Иван продолжал вспоминать свою бурную молодость, когда зимой 2002 года в Хитроу, в аэропорте Англии и одном из самых крупных аэропортов мира, им был ограблен посыльный, вёзший огромную сумму денег, чтобы передать её арабскому миллионеру, который в это время находился в Лондоне. Сектант забрал у него не только двенадцать миллионов долларов наличными, но и собственные деньги, и часы курьера. В данном случае нельзя сказать, что Ив отличился умом или смекалкой. Скорее, сыграла роль его осведомлённости о том, что это за человек, каким маршрутом он следует, и какую сумму везёт с собой. Отличительной чертой ограбления стала рискованность, граничащая с самонадеянностью, что, впрочем, себя оправдало. Потом в той же Англии, а именно в Манчестере, Божев и несколько боевиков-сектантов, в качестве тренировки, преградив путь инкассаторской машине, остановили её. После этого охранники были выкинуты из автомобиля, на котором команда Ива, тотчас скрылись. Похищенную сумму в двенадцать с половиной миллионов долларов трудно назвать маленькой. Силы полиции были брошены на поиск злоумышленников, однако их так и не нашли. В результате было решено обвинить во всём водителя, который оказался евнухом-сектантом и был в сговоре с ними.
Интересно, что множество ограблений сектантами, во главе которых всегда стоял Божев, совершались в преддверии Рождества. Ив любил пользоваться предпраздничной суетой. Нападение на банк во Франции, в Тулоне, в декабре 1992 года также произошло накануне этого праздника. Его группа боевиков прибыла к вечеру, а метод ограбления был применён следующий: здание заминировали, также заминировали и работника банка. Толпа народа, находившаяся в помещении, так ничего и не предприняла, поскольку его обещали взорвать, если кто-то сделает хоть одну попытку помешать им. Так банк лишился 30 миллионов долларов.
По сути, сектантам не нужны были деньги, просто готовясь всегда к грандиозному, как похищение реликвий Ватикана, они тренировались, грабя по всему миру. И всегда были не уязвимы для властей. Поэтому-то, в 1997 году в Цюрихе, переодевшись в форму работников почты и раздобыв почтовую машину, прибыли в отделение данной организации и ограбили его. Почти сорок три миллиона долларов они прихватили с собой, но далеко не все деньги влезли в машину, и более одиннадцати миллионов они просто бросили на дороге.
Монотонный гул турбин, был хоть и еле слышен, но навеевал дрёму на пассажиров. Ив оторвался от нахлынувших на него воспоминаний и посмотрел на Макса. Тот, беззаботно посапывал в удобном кресле их личного самолёта. Божев улыбнулся, созерцая на круглую и сытую физиономию своего друга, и потянувшись в кресле, опять ушёл в те далёкие времена, когда их нестандартный взгляд на жизнь заставлял людей вздрагивать от страха. Данные события тех времён, примечательны не только вынесенной из банка суммой, но и нестандартным, его с братьями, подходом. Они не стали ни нападать обычным способом, ни делать подкопы. Они поступили иначе. Банда разделилась на две части. Первые взяли в заложники работника банка, а именно начальника охранной службы. Вторые – захватили его семью. Ограбление произошло в феврале 2006 года. Ворвавшиеся в банк боевики-сектанты нейтрализовали полтора десятка работников, основным же объектом их интереса стал начальник службы безопасности. После того, как «взятый в плен» сотрудник понял, что с ним не шутят, и семья действительно в опасности, он согласился открыть депозитарий. В тот день из Банка Англии было похищено сорок семь миллионов долларов.
Ещё до того, как был ограблен Банк Англии, подобным способом они добились своих корыстных целей и в Северной Ирландии в декабре 2004 года, когда ими было организовано нападение на директора банка. Сначала Ив со своими братьями ворвался ночью в дом банковского служащего. После «допроса с пристрастием» у него была выведана информация о том, где живёт директор организации. Затем, компания «верующих» отправилась прямиком к нему, оставив в доме работника людей для того, чтобы держать в заложниках его и его семью. С директором поступили аналогично. С утра, два горе-заложника под страхом расправы над ними и их семьями открыли банк и позволили преступникам унести пятьдесят миллионов долларов...
Так проходили боевые тренировки боевиков Ива, которые всё же попали, в конце концов, на хитрую наживку начальника Службы Безопасности Ватикана сеньора Карла Вигано. И если бы не счастливая случайность Божев сейчас тоже был бы арестован. Ив, ни как не мог, простить себе этого!
- Ничего! Я тебе лично вырву сердце и заставлю, ещё живому, сожрать его! – С яростью проскрипел Ив, вспомнив свой провал в Риме и начальника Вигано, поймавшего его братьев по вере. – Я обязательно спасу Вас, мои братья! – Обратился мысленно Ив к арестованным сектантам.
Ив всегда был дерзким и подобрал себе подобную вооружённую группу. Они никогда не останавливались перед трудностями. Наоборот искали нелёгкие пути и любили рисковать собой…в 2005 году в Бразилии, в городе Форталеза, предметом их внимания стал Центральный банк. Нужно сказать, что ограбление было спланировано очень тщательно. Изначально эта боевая группа сняла дом, находящийся пусть не вплотную с банком, но неподалёку от него. После этого компания принялась за дело, а именно – начала копать туннель. В целом его длина составила 80 метров. В комфорте сектанты себе не отказывали: протянули туда электричество и даже оборудовали вентиляцию. В итоге их план сработал, и из банка удалось вынести почти 77 миллионов долларов. Но, эти произошедшие события были для Ива всегда скукой, так как хорошо натренированный сам, он верил всегда в успех. И лишь один случай, из самой-самой далёкой молодости, когда он был всего лишь на подхвате у старшего брата Альберта Спаджиари, навсегда останется в памяти мужчины... Их жертвой, в июле 1987 года, стал банк Knightsbridge. Притворившись клиентами банка, они явились в его отделение и потребовали пустить их в депозитарий, чтобы проверить состояние арендованных ячеек. Они пронесли туда оружие, чего охранники не заметили – или же плохо проверили. Напав на охрану, брат Альберт с Ивом забрали у них все ключи и повесили на дверь табличку о том, что депозитарий временно не работает. После этого деньги других клиентов были изъяты из ячеек, в результате чего нашим грабителям удалось вынести из банка почти 113 миллионов долларов.
Самолёт сделал резкий крен и направился на посадку...
- Приехали, Макс! – Толкнул друга Божев и уже веселее обычного посмотрел на обстановку комфортного лайнера.

Глава тридцать вторая.
Знакомство с Ватиканом.

«Глас Божий вмиг тебе откроет,
Что, так хранил, всё в тайне, ад.
Вмиг радость детства, правда смоет,
Ты, будешь этому не рад!»

Аэропорт имени Леонардо да Винчи расположен довольно далеко от центра итальянской столицы в городе Фьюмичино. Это примерно тридцать, с небольшим, километров. Крупнейший аэропорт в Италии сразу поразил воображение приехавших русских. Атмосфера деловитости закрутила Шторма и Фетисова в свой головокружительный оборот, даже не дав опомниться. Но, всё же, они с довольным видом оглядывались по сторонам и ожидали встречи с пригласившими их итальянцами.
- Он функционирует с 1961 года! – Радушно расставив руки в стороны, в знак добродушия и радости, произнёс на итальянском видный мужчина, возглавлявший подходившую к гостям процессию из нескольких, одетых в дорогие костюмы, субъектов, только мужского, пола.
- Это крупнейший и самый загруженный аэропорт Италии, "хаб" для итальянского национального авиаперевозчика Alitalia и компании Vueling. – Продолжал широко улыбаться и подходить к Алексу и Фетисову мужчина, влача за собой остальных членов официальной команды, встречавших российских сыщиков. - Пассажирооборот Фьюмичино по итогам 2015 года составил более 40 миллионов человек. – Переводчик, которого позднее представят, как Эдуардо Коско, не останавливался ни на секунду.
Он еле успевал за, летящей речетативом, итальянской речью Сеньора Вигано. Нет ничего, более итальянского, чем итальянский мужчина. Как и в любой большой и относительно обособленной группе людей, в итальянском обществе существуют определённые традиции, особенности воспитания, да и уникальные черты характера, обусловленные историческими и географическими факторами, также имеют место. Кроме того, стоит понимать, что даже когда станут понятны основные характеристики типичного итальянца, именно ваш знакомый может оказаться исключением из всех правил, удивив и вас, и статистику. Таким был этот начальник службы безопасности Ватикана и первый помощник Папы Римского, который сейчас в сопровождении переводчика и представителей итальянского Интерпола встречал россиян.
- Позвольте представиться, Карло Мария Вигано! Начальник Службы Безопасности Ватикана. Это я Вас пригласил! – С добродушной улыбкой на лице представился главный встречающий.
Он был типичным итальянцем. Смуглым, кареглазым и тёмноволосым, среднего роста – эдакий невысокий жгучий брюнет. На фоне более крупных рядом стоящих мужчин, этот итальянец отличался подвижностью и улыбчивостью, демонстрируя превосходство качества, а вернее качеств, над количеством. Представительницами прекрасного пола его внешность характеризовалась бы, как весьма приятная и романтическая. Но, это описание более подходит, всё же, к представителем юга. Ведь, чем дальше на север, тем более «европейскими», обыденными, выглядят остальные итальянские мужчины: не такие тёмные волосы, не настолько глубокие тёмные глаза, даже кожа становится бледнее и прозрачнее. Такими, какими были его коллеги с международной полиции.
- Это сеньор Митч и сеньор Бертручо – Интерпол. – Представил гостям Вигано мужчин, стоящих по правую руку.
Тем не менее, итальянскую сущность и южан, и северян, было издалека видно по открытости и активной жестикуляции. Мужчины пожали друг другу руки, в знак приветствия.
- А это, мой переводчик Эдуардо Коско. – Представил молодого человека начальник службы, отвечающей за жизнь всех граждан Ватикана.
Итальянскому мужчине не всё равно, как он выглядит. Он любит жизнь, он любит женщин и красоту, он просто обязан любить себя. Его внешность если не безупречна, то постоянно к этому стремится: всегда гладко выбрит, элегантен и окружён, едва уловимым, приятным ароматом. Забота о внешности не заканчивается на одежде – мужчина будет щепетильно подбирать к своему образу всё до мелочей, начиная с аксессуаров, причёски и заканчивая шикарным автомобилем. Вот таким был и этот Коско.
- Полковник криминальной полиции России Шторм, Александр Сергеевич. – Представился Алекс. – А это, представитель спецслужбы нашей страны майор Фетисов. – Многозначительно заявил он хозяевам здешней земли.
- О-о-о-о! – В один голос загадочно произнесли итальянцы и многозначительно добавили:
- ФСБэ-э-э-э!!! Это серьёзно!
Улыбки мужчин при встрече наполнили окружающий воздух атмосферой доверия и дружелюбия. Не было причин сейчас что-либо скрывать и утаивать друг от друга. Все хотели лишь одного – обезвредить мировую гадину, мешающую нормально жить людям разных конфессий. Фетисов, садясь в один из автомобилей, на которых приехали для их встречи итальянцы, внимательно посмотрел на своих новых знакомых. На их лица, на их манеру говорить… Как успел заметить сразу внимательный майор, одной из основных составляющих натуры этих жителей Италии считается желание «держать фасон». Это своеобразный кодекс внешнего поведения, очень был заметен, ведь их жизнь всегда протекала на публике. Этот кодекс, включал в себя и специфическую манеру нарядно одеваться. Одежда должна была быть всегда красивой. Стремление быть всегда «на высоте» выражается, как показалось чекисту, и в манере показать себя уверенным в себе и решительным, все должны видеть, что он – хозяин жизни, даже если на самом деле, он весь состоит из комплексов.
Проезжая по Риму, гостям сразу бросилось в глаза, что итальянцам свойственен тонкий эстетизм и врождённое чувство вкуса. Это проявлялось и в художественном оформлении витрин, и в изысканной одежде, и в красивой мебели уличных кафешек. В самом отдалённом уголке улиц можно увидеть магазины, чьи интерьеры приравниваются к произведениям искусства. Даже полуразвалившиеся, на первый взгляд, дома внутри скрывали шедевры современного искусства. Это было хорошо заметно из открытых настежь окон и балконных дверей.
- Как вам наш город, сеньор Шторм?! – Спросил через переводчика Вигано.
- Впечатляет атмосфера, какого-то, постоянного праздника! – Ответил с улыбкой Алекс.
- Ни труд, ни политика, ни деньги, ни карьера не важны так для местных жителей, как получение удовольствий. – Начал пояснять Карло гостю. – А удовольствие, это и вкусная еда, и уличный или семейный праздник, и хорошее вино, и общение с другом, и красивая женщина. Вот это то чувство, заметное на лицах людей, и есть атмосфера праздника! – Немного помолчав и о чём то, про себя, подумав, ватиканец продолжил:
- К такому удовольствию, как еда, жители Италии относятся со всей страстью и весьма серьёзно. Еда здесь является не просто принятием пищи, гастрономическим изыском, разнообразием и обилием их – это ответственный процесс, в котором всё значительно: и настроение, и порядок, и обстановка, и время. Ни цена, ни место в этом случае не имеют значения.
На такое объяснение итальянской истины, Алекс улыбнулся и посмотрел в окно их, плавно плывущего авто. Туда же посмотрел в этот момент и Фетисов:
Наступал вечер в Риме. Во многих итальянских городах приняты традиционные прогулки перед ужином. Люди надевают красивые одежды и выходят на улицу, чтобы пройтись перед едой. Как сейчас происходило и на этой улице, где проезжали сыщики из России. Она наполнилась до такой степени, что остановилось движение.
- И так каждый вечер…- Произнёс переводчик Эдуардо. – Кстати, итальянцы также как к еде, трепетно относятся к алкогольным напиткам. – Продолжил он эстафету экскурса своего итальянского боса. - Что, где, с кем и когда пить – здесь незыблемые правила. Ранним субботним утром сильные и взрослые мужчины в барах выпивают жидкость малинового цвета, а в будний день – "просекко", итальянский вариант шампанского. За едой – обязательно вино, причём соответствующего цвета, после еды – "диджестив", для нормального пищеварения – что-то крепкое, например, виноградная водка. Итальянцы пьют практически весь день, но, несмотря на это, пьяные на улицах, встречаются крайне редко. – С гордостью закончил речь молодой человек.
Фетисов внимательно посмотрел на молодого итальянца и вспомнил, как подруга его жены, сидя, как то за столом у них на кухне, восхищённо отзывалась о мужчинах итальянцах…
«Женщина для итальянца — настоящий кумир! – Говорила очарованно подруга его супруги, после поездки в Италию. - Женщину они боготворят, завоёвывают и одаривают комплиментами. – Тараторила девушка, изрядно подпив принесённого ей, в дар Фетисову вина, которое привезла из этих мест. - Настоящий итальянец просто не может не насладиться прошедшей мимо красотой, сказав при этом вслух всё, что он сейчас думает. – Улыбаясь, вспоминала «под шафэ» подружка и подводила итог:
- Так что, за повышением самооценки и уверенностью в себе, добро пожаловать в Италию! Язык у итальянских мужчин подвешен на все сто, поэтому они легко завоёвывают женщин, любящих ушами. В процессе завоевания итальянцы совершенно не стыдятся показаться безумно влюблёнными подростками, готовыми горы свернуть. Вот только дальше готовности, дело идёт редко…!»
Конечно, не стоит думать, что итальянский мужчина – дар Божий для любой женщины, но вполне определённо, что он способен сделать счастливыми хотя бы некоторых из них. Итальянский мужчина, по наблюдениям Фетисова, всегда доволен собой, полностью уверен в том, что он неотразим и уникален. Итальянский мужчина очень внимательно следит за своей внешностью, регулярно посещает салон красоты, да и спортзалом не пренебрегает. Не злоупотребляет алкоголем, чем моментально возвышается в глазах женщин наших стран. Одет с иголочки, аксессуары тщательно подобраны, аромат дорогого парфюма, начищенные ботинки и жгучий взгляд, жадно впитывающий женскую красоту. И так, до глубокой старости, ведь сердце итальянского мужчины не стареет никогда!
Дав, мысленно, характеристику встретившим его мужчинам, Фетисов с улыбкой посмотрел на Шторма и решил спросить о делах:
- Мы подготовили Вам, сеньор Вигано отчёт о проделанной нами работе по поимке сектантов в России и за рубежом, где пострадали наши коллеги, и ожидаем от вас много нового, что бы нам помогло в раскрытии преступлений…
Работа для итальянского мужчины вовсе не является смыслом жизни. И в компании друзей маловероятно, чтобы общение вдруг перешло в обсуждение рабочих моментов. Такая отрешённость от трудовых тем, очень импонирует американкам, немкам, да и многим другим «неитальянкам», на родине которых мужчины ставят на первое место именно карьеру. Нет, будь воля итальянца, он бы вообще не работал. Но, наслаждение жизнью требует материальной подпитки, поэтому мужчина работает и иногда, надо отметить, весьма неплохо.
- Мы обязательно вернёмся, сеньор Фетисов к этой насущной для всех нас проблеме, ради которой мы сегодня собрались…Но, мне очень хочется, чтобы вы запомнили нас гостеприимными людьми, поэтому завтра с утра мы запланировали очень серьёзный разговор, возможно даже в присутствии Папы…А сегодня вы устали и мы будем вас развлекать. – Ответил Карло и обнял рядом сидящего Шторма. - Я очень хочу, чтобы этот приезд был эффективен не только в нашей совместной работе, а в этом я ни сколько не сомневаюсь, но и в продолжении нашей дружбы, быть может даже семьями?!
Секрет успеха настоящего итальянского мужчины полностью раскрывает театральная игра. Никто не отдается игре с искренностью и страстностью, как итальянец. Он всегда в образе: посетителя бара, семьянина, работника, друга – и всегда доводит выбранный им образ до совершенства. И умный Шторм почувствовал эту наигранность:
«Им определённо нужно что-то больше от нас, чем просто раскрытие и поимка этих религиозных преступников! – Подумал, про себя, Алекс. – Уж больно они «стелят» перед нами!»
Он посмотрел многозначительно на Фетисова и по выражению его лица понял, что чекист думает тоже самое, что и он.
- Мы будем только этому рады, сеньор Вигано! – Произнёс вслух полковник.
«Достаточно интересный народ, эти итальянцы. – Опять про себя, подозрительно подумал Алекс и прищурил взгляд. - Известно, что итальянцы – это утончённые мастера искусства, открытые, доброжелательные люди. С другой стороны, все знают, что Италия – это родина сицилийской мафии и хитрых гангстеров!»
- А много работы здесь у полиции? – Задал профессиональный вопрос полковник сеньорам из Интерпола.
- Законодательство этой страны очень плодовито на законы. – Сразу же ответил, до этого молчавший сеньор Митч. - Чтобы граждане этого государства смогли жить в согласии с аппаратом юстиций, необходимо понять и запомнить более 800 тысяч различных правил, актов и, конечно же, законов.
- Хотя итальянцы, подметим, что это народ немного обезбашенный и частенько игнорируют закон. – Поддержал беседу и второй интерполовец сеньор Бертручо. - К примеру, типичный гражданин этой страны во время того, как едет за рулём машины, не пристегивается. А, как вы знаете, по закону это положено.
Алекс улыбнулся и произнёс:
- Это нам в России знакомо!
А ещё, к примеру, жители, которые приносят домой морскую воду, могут попасть за решётку. – Пытался удивить Шторма глупыми законами Италии Митч.
- Другой вариант – им придется оплатить штраф. – Подрезался в разговор Бертручо. - Это связано с тем, что в государстве по сей день существует монополия на соль. – Да и уровень налогов здесь один из самых высоких среди государств мира. – Как крик души, произнёс представитель Интерпола – Митч. - Население страны славится тем, что вовсе не платит их. А ещё, в государстве запрещено рисовать мелом на асфальте. Подобное деяние приравнивается к нищенству, а это значит, что за такое, каждого «желающего» ждёт уголовное наказание.
- Но, самое убийственное, здесь развод! – Почти прокричал сеньор Бертручо. – Это просто сложнейший процесс. Иногда он может затянуться лет на восемь. К тому же это еще и достаточно затратное дело, нужно потратить немало денег на адвоката и прочие подобные расходы, а также ещё на то, чтобы оплачивать 50% алименты.
Было видно, что эта тема ему крайне знакома, не по наслышке.
- Такое малюсенькое, а государство! – Дивился Алекс, когда они подъезжали к Ватикану. Жаль, что здесь не ставят печати о "пересечении границы" - мне бы очень хотелось иметь такую! – Восхищался красотами этой страны из окна электромобиля он.
Заметив восхищение на лице русского полицейского, Вигано решил проявить свой патриотизм в роле экскурсовода:
- Впечатляет?! – Спросил он у Шторма, тоже улыбаясь в ответ.
- О да! – Не скрывая эмоций, произнёс Александр Сергеевич.
Из своих студенческих знаний он вспомнил, что в прошлом, папское государство занимало значительную часть Апеннинского полуострова, но в XIX веке итальянцы перестали это терпеть и силой отобрали у папы его владения, оставив ему лишь Ватикан. Алекс, вспоминая это, лишь ухмыльнулся…
- Общая длина границы составляет 3,2 км. – Вигано снял с носа солнцезащитные дорогие очки, которые очень ему шли, и продолжил, глядя прямо в глаза гостю:
- На территории государства всего три значимых строения. Это музей Ватикана, Собор Святого Петра и стена, обороняющая государство.
Их автомобиль, как раз проезжал вдоль величавого сооружения. Он быстро пронёся через один из входов в Ватикан, ведущий далее в его музеи. Ватикан был действительно обнесён мощной крепостной стеной, вдоль которой, то и дело шествовали туристы. Рядом с этой добротной и огромной постройкой они казались мелкими мушками. Туристический бизнес, здесь, один из двух основных источников дохода бюджета Ватикана. Другой же, – пожертвования католиков во всём мире.
На главной площади Ватикана, перед Собором, движение эскорта закончилось. Там, в центре «гостил» египетский обелиск. В своё время Рим, как и многие города Европы, в очередной раз охватила "Египтомания". И под действием этой «лихорадки», этот обелиск был привезён ещё императором Калигулой, затем пристроен императором Нероном на своём цирке, и уже в средние века римские понтифики интерпретировали концепцию обелиска или стелы, как "светоча веры". Они снесли, венчающие их статуи императоров, и водрузили на них статуи апостолов и Богоматери. Кстати, ходит легенда, что в бронзовом шаре на обелиске хранится пепел самого Цезаря...
- Ох, какой своеобразный воздух! - Алекс вылез из маленькой и неудобной для него машины и вздохнул полной грудью здешний воздух.
- Это из-за зелёных насаждений. – Уточнил сеньор Вигано. - Знаменитые Ватиканские сады занимают более половины площади всего Ватикана и являются одной из его главных изюминок. Они считаются древнейшими в Европе и одними из самых знаменитых в мире. – С гордостью заявил он.
К современному облику садов приложили руку многие Папы. Увлекаясь парковым хозяйством, еще с XV века Папы приглашали лучших ландшафтных дизайнеров своего времени, совершенствуя Сады веками.
- Кроме того, на территории Ватиканских садов расположено множество значимых построек, среди которых башня Иоанна, Эфиопский колледж, Губернаторский дворец, Палаццо Сан-Карло, Папская академия наук, Ватиканский вокзал и другие. – Подхватив дух гордости за свою маленькую страну, произнёс переводчик Коско.
В общем, не кривя душой, можно было сказать, что воздух был пропитан местными достопримечательности города-государства и позволял совершить полноценное погружение в его историю и традиции. В окружившей полицейского атмосфере пахло богатейшим культурным наследием столицы Католической церкви.
К ним подошли гвардейцы, которые несут службу при входе в Ватикан и отдали Вигано честь.
«Интересно, что не видно знаков воинского различия». – Заметил про себя внимательный сыщик Шторм.
- Это наши вооружённые силы. – Заметив пристальный взгляд гостя, в сторону, необычно одетых в яркие цвета, молодых людей, пояснил начальник СБ Ватикана. – Они состоят из швейцарской гвардии, которая насчитывает, чуть более ста, человек. Это самая маленькая армия в мире! – Заулыбался итальянец и приобнял по-дружески за талию Алекса, чтобы пропустить вперёд себя к зданию главной администрации Ватикана. - В неё принимаются швейцарцы, прошедшие службу у себя на родине и имеющие рекомендации. – Пояснял, сеньор Карло. – Все они холостые, ростом от 174 см и обязательно католики.
- А сколько они получают, повернувшись к переводчику, по хозяйски поинтересовался полицейский.
- Месячное жалованье небольшое – около 1000 евро. – Ответил сам переводчик, не обременяя переводом, уши начальника СБ, такими мелочами.
- Здесь сидит губернатор, назначаемый папой из числа кардиналов. – Произнёс Вигано, открывая перед гостем массивные дубовые двери, обрамлённые чернённым металлом. Такие помещения, также как и помещения резиденции Римских Пап в Апостольском Дворце, капелла Никколина, Лоджии Рафаэля, лестница Браманте, галерея Статуй, зал Масок были не доступны для обычных туристов. Повсюду сновали работники и служащие. Это было население Ватикана, которое вместе с духовенством и армией, составляло пятьсот человек. Гражданство здесь не наследовалось, а давалось на время служения Святому Престолу. Закончил трудиться – отдай паспорт.
- Тут есть своя почта, из которой, вы сеньор Шторм должны обязательно отправить открытку, себе домой! – Произнёс переводчик.
- Зачем?! – Удивился Алекс.
- Это традиция!!! – Улыбаясь во весь рот белесых ровных зубов, произнёс служащий. – Чтобы ещё раз сюда вернуться в качестве дорогого гостя!!! – Пояснил добродушно он.
Шторм, поняв добрую шутку гостеприимства, тоже заулыбался в ответ.
«Несомненно, во всём этом приёме, есть какой-то подвох!» - Подумал подозрительный полковник. – Не всё, здесь, так просто!»
Всё это время Фетисов, словно набрал в рот воды, потому что молчал и внимательно слушал.
- …своя армия, своя радиостанция и своя газета, своя вертолётная площадка, свой банк, и даже своя железная дорога длиной 700 метров и свой железнодорожный вокзал. – Рассказывал про Ватикан, сеньор Вигано, и внимательно всматривался в русских гостей.
В этот момент, перехватив эстафету гостеприимства, переводчик Эдуардо продолжал:
- Не секрет, что Музеи Ватикана - одна из крупнейших сокровищниц мировых ценностей. Пожалуй, самым знаменитым экспонатом в коллекции достопримечательностей Ватикана является Сикстинская капелла, так что посетить это место стоит хотя бы ради неё, чтобы увидеть стены, расписанные самими Микеланджело, Рафаэлем и Джотто!
Рабочие и служащие, занимающиеся в Ватикане хозяйственной деятельностью, подготовили гостиничный номер гостям и, стоя у красивой витой чугунной лестницы, радушно улыбались. Алекс улыбнулся в ответ и спросил у Эдуардо:
- Эти люди тоже здесь живут?
- Нет! Конечно, они здесь не живут. Это римляне, которые ходят сюда ежедневно, как на обычную работу. – Ответил переводчик.
Сыщики не успели зайти в свой номер, который был, как и положено у верующих, без изысков, как за ними пришёл ещё один помощник Вигано.
- Здравствуйте господа! – Обратился к гостям, на совершенно русском, мужчина. – Меня зовут Юрий. Я буду помогать вам, в этих стенах, быстрее освоиться и чувствовать себя, как говориться, дома! – Сказав это, Юрий пригласил Алекса и Фетисова на ужин, который накрыли в специальной столовой, где их, уже с нетерпением, ожидал Вигано со своей командой, что и была в аэропорту.
Алекс посмотрел на этого мужчину и что-то, вдруг сильно, как говорят в простонародии, «засвербело у него под ложечкой»! Казалось бы простой мужчина, русской национальности на работе у католиков. Ну и что?! Ан, нет…! Что-то не то, было в его взгляде?! Тёмные глаза этого мужчины, совсем не шли его лицу… Лучше и понятливее, Алекс бы не смог сейчас объяснить…Поэтому он предпочёл пока молчать и не выказывать беспокойства, относительно личности Юрия.
«Не все же, чёрт возьми, сектанты вокруг!» – Подумал полковник и вместе с Фетисовым направился в обеденный зал.
Итальянская кухня – это не просто еда, это целое искусство, характеризующее атмосферу этой страны, дух её традиций и национальный колорит. В рецептуру её блюд, создававшуюся и оттачивавшуюся на протяжении тысячелетий, вложены определённые чувства и эмоции. Тем более, что каждый из нас пусть и не пробовал, но уж обязательно слышал о таких всемирно известных кулинарных легендах, как например, пицца Маргарита, паста, ризотто, карпаччо, чиабатта, лазанья, панакота, тирамису и многих других.
- Похоже, стоит на время забыть о диете! – Произнёс Фетисов, глядя на стол, поскольку большинство, находящихся сейчас здесь итальянских блюд очень были калорийны за счёт использования в них большого количества теста, сыров, соусов, колбасок.
- Согласитесь, что приехать сюда и ограничить себя в таком внушительном гастрономическом многообразии вкусов, будет, по меньшей мере, нелегко и очень обидно, ведь, тогда, вы не узнаете о том, кто же такие настоящие итальянцы! – Улыбаясь, произнёс Вигано.
- Темпераментные и импульсивные итальянцы свято чтут одно золотое правило: они очень любят поесть, задушевно сидя за столом, причём делают это не спеша и с удовольствием. – Включился в беседу интерполовец Бертручо. - Уже сам поход в ресторан выглядит целым ритуалом: для этого нужно собраться большой компанией, состоящей из родственников и друзей. Более того, они долго могут обсуждать меню, а также делиться своими предпочтениями в еде, при этом активно жестикулируя, что только подчеркивает их эмоциональность.
У гостей из Росси в этот момент, глаза буквально разбегались в разные стороны от изобилия блюд национальной итальянской кухни!
Здесь были и закуски «Антипасто» - мясные копчёности в виде окорока, различные колбасы и сосиськи, пармская ветчина, в сочетании с дыней и инжиром, а также различные овощи: артишоки, грибы, лучок, вяленные томаты, маринованные с травами в оливковом масле. Данные изыски были оформлены в красивые композиции на больших блюдах и на вращающихся подносах.
Этим, так называемым «антипастам» совершенно не было предела! И «прошутто» – сыровяленая ветчина, нарезанная тонкими и небольшими кусочками, для того, чтобы насладиться этим великолепным вкусом. И «карпаччо» – самая популярная и любимая закуска у итальянцев, представляющая собой сыровяленое говяжье филе, тонко нарезанное на кусочки толщиной всего лишь 2,5 мм и приправленное солью, перцем, лимонным соком и оливковым маслом. Название, блюдо получило в честь одного из живописцев, в картинах которого преобладали красные оттенки. И «брускетта» – ещё один итальянский аперитив, основу которого составляет поджаренный на гриле хлеб «чиабатта» с хрустящей, натёртой чесноком, корочкой. И закуска "капрезе", которая получила своё название в честь острова Капри, что расположился на юге Италии. Заправленное оливковым маслом блюдо, благодаря ярким ингредиентам: томату, моцарелле, базилику напоминает итальянский флаг (зелёный, белый, красный). Нарезанными ломтиками составляющие выкладываются вокруг тарелки, приправляются солью, чёрным перцем и поливаются оливковым маслом, либо бальзамическим уксусом.
Ни один итальянский стол не обходится без пасты, поэтому она была, разумеется, и на столе для Алекса и Фетисова. Это общее название всех итальянских национальных макаронных блюд. Наравне с супами, паста в Италии считается первым блюдом. Самый популярный в стране суп «минестроне», казалось бы, уже полностью утолил голод русских. Ведь он включал в свой состав по семь составляющих: мяса, сезонных овощей и приправ, обязательно с добавлением макарон, бобов или риса. Также, как итальянец неспешно наслаждается едой, неспешно готовится «минестроне». Его ингредиенты около трёх часов тушатся в небольшом количестве овощного или реже мясного бульона. С итальянского языка "минестроне" дословно переводится как "супище" и идеально, когда в нём стоит ложка. Но, нет! Обязательно, чтобы не обидеть хозяев, нужно было отведать «ризотто». Для этого яства используется рис одного из трёх сортов: «карнароли», «виалоне нано» или «арборио». Для начала его предварительно обжарили на масле, до тех пор, пока он не стал прозрачным, затем долили вино и только в самом конце - бульон. В качестве начинки к рису добавляются морепродукты, мясо, овощи. Завершающим этапом становится добавление пармезана и рубленой зелени.
Когда Алексу показалось, что итальянцы уже их всем удивили за ужином, на стол подали, в качестве второго блюда, ещё мяса, рыбу и морепродукты с гарниром из овощей. Которые, запекли в фольге, тушили в белом вине и жарили во фритюре. Говоря об итальянском угощении, стоит отметить тот факт, что еда и вино здесь всегда рядом. Ни одна трапеза не обходится без кувшина с этим напитком. Все пили его здесь часто. Перед приемом пищи, в качестве аперитива, мужчины выбрали сначала игристое вино. Вино по праву считается главной изюминкой гастрономического туризма Италии. Тут произрастает огромное количество виноградов разных сортов.
После обеда гостей, в буквальном смысле, заставили выпить кофе "эспрессо", который у итальянцев принято называть "кафе". В малюсенькую кофейную чашечку его кладут ровно две столовые ложки, заливают кипятком лишь наполовину, что позволяет насладиться ароматом крепкого и терпкого напитка. А затем, подали ещё лимонный ликер "Лимончелла" и "Кампари". В общей сложности обед гостей из России состоял из пяти блюд и нескольких видов напитков…
Новое и старое, уживаясь бок о бок в Италии, друг с другом контрастирует, но не исключает. Именно этот поразительный характер итальянцев, их наивное и по-детски ясное восприятие мира, неповторимый стиль жизнь и создают то очарование потрясающей страны, которое Алексу и Фетисову словами было не выразить, но и перед которыми сложно и устоять!
- Такое ощущение, что нас здесь на убой готовят!? – Еле произнёс от переедания Алекс, когда они остались в гостиничном номере одни.
А радушные хозяева разъехались до завтра по домам.
- Это точно…- Произнёс с довольной и сытой физиономией чекист, плюхнувшись прямо в одежде на свою кровать.
- Не спроста, всё это, Максим Леонидович! Не спроста! – Чувствуя, что «что-то не так» промолвил полковник.
Но, Фетисов это уже слышать не мог, так как быстро засопел, уткнувшись лицом в белоснежную шёлковую подушку… Алексу же, почему-то не спалось…Он подошёл к открытому окну и взглянул на небо. Оно было самым ярким и впечатляющим! Чёрная глубочайшая темнота и созвездия…такая была неповторимая красота над его головой, что даже фантазия и воображение не смогли бы передать её…она вдохновляла и завораживала взгляд мужчины своей необъятностью и необъяснимостью, своей лёгкостью и пустотой! Шторм перевёл взгляд на многовековые строения, накрытые ночной вуалью и стал думать о людях, которые его встречали на этой земле:
- Итальянцы… - многозначительно произнёс он. – Их менталитет состоит из сплошных противоречий и парадоксов! – Размышлял далее, про себя, полицейский. - Знаменитые во всём мире оперные певцы - и крикливые и грубые голоса жителей. Культ семьи – и весьма низкая рождаемость. Классические идеалы здоровья и силы - и слабые воины. Развитый индивидуализм - и превосходство толпы. Одна из совершенных европейских систем по переработке мусора - и неприлично грязные улицы… - мужчина улыбнулся, и глубоко вздохнув, отправился в кровать. – Что же они от нас хотят?! – Утопая в шёлке постельного белья, произнёс Алекс.
И действительно! Итальянцам практически невозможно дать краткую и ёмкую характеристику. У каждого итальянца отличительная особенность темперамента прекрасно уживается со своей противоположностью.
Маленькая птичка влетевшая в открытое окно их комнаты разбудила мужчин своим звонким переливом. Она летала из угла в угол наполненной утренним солнцем комнаты и беспокойно хлопала маленькими крылышками.
- Смотри-ка, залетела глупая и не знает как вылететь! – Скрипучим голосом произнёс Шторм, недовольный ранним визитом шумного крылатого гостя.
- Надо помочь ей…- Тоже недовольный таким пробуждением, ворчал и Фетисов.
Хотя приятные рыжие прикосновения солнца, ну просто наполняли радостью и бодростью пространство отдыхающих русских. В этот момент, эта маленькая цветастая птаха села на край медного кувшина, наполненного свежей чистой водой для умывания гостей, так как умывальника здесь не наблюдалось, видимо обслуга принесла его для гостей, пока они спали беспробудным сном. Пичуга, несколько раз, испила своим клювиком из доверху наполненной ёмкости её содержимое.
- Такая маленькая, а наглая! – С улыбкой произнёс Фетисов, наблюдая за непрошенным гостем.
Алекс тоже улыбнулся, глядя на пируэты пернатой. Но, в этот момент это крылатое создание вдруг скорчилось на глазах и замертво упало на стол.
- Ничего себе, утренняя водица для счастливого пробуждения! – Только и смог вымолвить чекист.
- Да уж, ничего не скажешь! Для нас, было бы смертельное омовение…- Произнёс полковник, почему-то сразу вспомнив о Юрии, который ещё ночью, поставив приезжим «подарочек» от секты - кувшин для умывания с сильно действующим ядовитым веществом, исчез в неизвестном направлении.
Счастливая случайность, подаренная природой, очередной раз спасла жизнь Алекса и его коллеги по поиску преступников…

Глава тридцать третья.
Захваты сектантов.

«Возмездие настигнет, тебя, скоро!
Повержен будет злейший враг,
Вмиг стены страшного собора,
Падут, как их глава в овраг!»

Куликов шёл по улице, вдыхая бодрящую осеннюю влагу своего города. Он обожал эту золотую пору. Хоть грусть от потери любимой Эллочки ещё кровоточила в душе, он понимал, что надо дальше жить. Как-то смириться с потерей и идти дальше.
«Хорошо, что хоть Шторм оказался живой!» - Думал паренёк, шурша подошвой по багрово-охристому пледу земли, состоящего из опавших листьев. – «С этим Шафутдиновым вообще бы «жопа» была, а не служба!»
Василий не мог знать, что именно этот татарин был причиной смерти его любимой. Да и хорошо, что не знал, а то мало ли каких «дров мог наломать» молоденький лейтенант, навсегда испортив себе жизнь. Он посмотрел на свинцовое небо и набрав свежий воздух полной грудью, с шумом или вернее сказать стоном, его выдохнул. Ему было очень тяжело приходить в себя после такого горя!
- Но, он справиться! Он, большой умница! – Решил, не теряя ни на минуту надежду, его начальник Александр Сергеевич Шторм, когда улетал в Италию.
Василий пригласил к себе профессора по заданию Алекса на десять часов утра…Время ещё позволяло не спеша, бросив машину на стоянке, прогуляться пешком до управления и подивиться на осенние красоты городской природы. Она как-будто зрелая женщина, отгуляв свою молодость – весну и лето, остепенилась сейчас, набросив на свои плечи золотистый халат-наряд. Как-то грустно кричали, одинокими вокальными партиями, галки на верхушках деревьев, а лужи на асфальте отражали железные разноцветные тела автомобилей. Но, Куликова эта плаксивая пора удивительно радовала и давала вдохновение для дальнейшей непростой работы. Как только лейтенант зашёл в кабинет, прозвенел звонок городского телефона:
- Слушаю, лейтенант Куликов! – Произнёс он вместо приветствия в трубку.
- Здравствуй, Куликов! Это полковник Шторм! – Раздалось в динамике.
- Здравия желаю, товарищ полковник! – Радостно ответил молодой человек и улыбнулся.
- Слышу держишься бодрячком! – Констатировал факт хорошего настроения подчинённого Алекс.
- Стараюсь! – Ответил лейтенант своему босу, находящемуся в командировке в солнечной Италии.
Но, Куликов знал, что его начальник не из тех, кто будет использовать своё служебное положение и отдыхать вместо работы.
- Слушай, Василий, в списках коллекционеров, который предоставил тебе Рабинович, есть ли некий Майк Трумэн. – Тревожно поинтересовался Алекс.
- Да есть! – Помня на память весь список, ответил лейтенант. – Австралиец Майк Трумэн…
- Ты ещё ему не звонил с Рабиновичем?! – Спросил Шторм.
- Нет, товарищ полковник. Дело в том, что профессор его не знает лично…и собираемся только сейчас…- Не успел докончить доклад Куликов, потому что его оборвал на полуслове босс:
- И не надо! Слышишь ни в коем случае!
- Понял, Александр Сергеевич. – Не задавая лишних вопросов ответил Вася…
В этот момент в дверь постучали и тут же в дверном проёме появилась седая голова профессора:
- Можно? – Спросил старик и не дожидаясь ответа с добродушной улыбкой зашёл.
- Конечно можно, Генрих Олегович! – Радостно произнёс Куликов и двинулся радушно навстречу дорогому ему посетителю.
Мужчины пожали друг другу руки и Вася предложил старику стул.
- Нам, молодой человек, с супругой Ринной Всеволовной не представилось возможности раньше выразить вам соболезнования по поводу трагической смерти вашей возлюбленной Эллы Степановны…
- Ничего страшного, Генрих Олегович! Спасибо.– Прервал старика лейтенант.
По расстроенному лицу было видно, что молодой человек всячески старается забыть эту часть жизни. И умный профессор, сразу всё поняв, больше к этой, животрепещущей теме, не возвращался. Наоборот всячески постарался занять мозги Васи другими мыслями. В течении часа, мужчины обзвонили всех коллекционеров из списка Рабиновича, кроме француза Пьера Монтедью из Парижа и конечно не позвонили Майку Трумэну в Австралию, потому что так приказал Алекс, а приказы начальства Куликов привык исполнять и не обсуждать, даже когда, было непонятно.
- Я очень волнуюсь за Пьера! – Произнёс встревожено профессор. – Консьержка сказала, что он переехал на зиму в своё имение под Парижем, но там, никто почему-то не отвечает! Такого, зная хорошо моего французского друга, даже в принципе, быть не может.
Рабинович взволнованно теребил мочку уха и рассеянно смотрел в пол. Задержание у него на квартире киллеров, которые пришли по его и его жены душу, совсем выбило старика из колеи. Тогда он понял истинное значение слова «опасность»! Эта опасность была реальна и совсем рядом, она лежала двумя бандитскими физиономиями его квартиры в пол.
- Ох! Геша! – Охала его жена, когда в их квартире поселились для охраны оперативники. – Во что ты опять вляпался?! Что ты натворил, Геша?! – Причитала старая женщина и не переставала пить сердечные капли.
А Рабинович тогда и сам не знал. Он был просто обескуражен таким поворотом событий.
«Ничего себе проконсультировал…!» - Не теряя всё же юмора, удивлялся старик.
Но, когда он узнал, что погиб Шторм, переживаниям не было предела! Ему так жалко стало этого полковника…! А, потом ещё смерть Погони, совсем его расстроило не на шутку…! В общем действительно: «Ничего себе проконсультировал полицейских…!»
- Генрих Олегович! Вы только не волнуйтесь, так как я вам сейчас сообщу очень важное известие…- Василий положил по-дружески свои руки на худые плечи старика и внимательно посмотрел на профессора.
- Слушаю вас внимательно, Василий. – Не переставая дёргать свою мочку уха произнёс Рабинович.
- Дело в том, что полковник Шторм жив…- Сообщил новость лейтенант.
- Как это может быть?! Я вместе с женой присутствовал на его похоронах?! – Не осознавая происходящего, промямлил старик.
- Это была вынужденная инсценировка, чтобы выйти на след бандитов…
- Каких бандитов…?! Которые лежали у меня на полу…?! – Перебил учёный молодого полицейского.
- И их тоже! – Торжественно произнёс Вася. – Жаль, что Эллочку не успели спасти! – На глазах молодого человека навернулись слёзы.
Старик заметил это и взял себя в руки:
- Я очень рад, что Александр Сергеевич жив и здоров!
Все эти события потрясли и меня и мою супругу. Нам бы, очень хотелось увидеть вас, молодой человек, на обеде сегодня. Куликов улыбнулся и отказываться не стал…
Существуют «лавки древностей» которые создают колорит исторической части любого города нашей страны. Такой «лавкой» была старая квартира четы Рабиновичей. Запахи недавнего евроремонта, там причудливо соединялись с ароматами ушедшего времени: коллекционный багет и вековая пыль.
– Дед у меня был известный архитектор. От него в наследство досталась большая библиотека, несколько картин, старинных вещиц: вазочки, шкатулки, фарфоровые статуэтки. Я тогда мечтал о собственной машине. Решил продать наследство, но за бесценок через комиссионки делать этого не хотелось. Пришлось погружаться в этот мир: посещать антикварные лавки, знакомиться с коллекционерами, изучать литературу, каталоги. В конце концов, продал вещи с максимальной для себя выгодой, и вместо того, чтобы купить вожделенный автомобиль, купил первые из своей коллекции старинные монеты, и затянуло…- Рассказывал Рабинович Куликову, когда тот внимательно рассматривал раритеты на столе у профессора дома.
Вот уже три десятилетия старик испытывал страсти к коллекционированию предметов искусства и монетам древних времён.
- Чтобы коллекционировать антиквариат, им нужно «заболеть»! – С улыбкой произнёс он и обнял за плечи Василия. - Настоящие профессионалы антиквариата – фанатики, готовы нестись за тридевять земель, чтобы взглянуть на какую-то картину или блюдо, не зная точно, подлинная ли это вещь или нет. Старина – вещь специфическая, сложная. Чтобы быть успешным коллекционером, необходимо профессиональное чутьё. А это, дело не наживное. В повседневной жизни коллекционера требуются терпение, знание психологии. Надо всегда выглядеть убедительно, интеллигентно и позитивно.
– В основном, коллекционеры это люди, которые действительно любят антиквариат и очень хорошо в нём разбираются. Сегодня у каждого серьёзного коллекционера есть свой доверенный антиквар, который формирует его коллекцию, отсекает лишних людей и перекрывает для посторонних «доступ к телу».
– У каждого антиквара свои приёмы, связи, наработанные годами. Кто-то даёт объявление в газете: «Куплю дорого предметы старины - мебель, иконы, книги, посуду, монеты», ставит ребят на улицах и в метро с табличками. Ещё не ушёл в прошлое тип «московских бабушек», в домах которых сохранялись чудесные семейные реликвии. Это есть большой бизнес. Серьёзных вещей по объявлению не достать. Наш круг очень узкий, все друг друга знают - многое решает рекомендация: советуют обратиться именно ко мне, зная мою специализацию на старинные монеты и картины русских мастеров, я отсылаю к другим любителям антиквара по посуде, бронзе.
– Крайне редко покупаем на мировых аукционах. На наших аукционах серьёзных гарантий нет, а цены - ломовые. Многие коллекционеры пользуются услугами знакомых дилеров, которые ездят за товаром в Европу. Особенно в страны Скандинавии – там, рынки не такие роскошные, как во Франции, зато цены на порядок ниже. Привозят каталоги аукционов: мы выбираем, что нам интересно, решаем, сколько можем за это заплатить. А они едут дальше.
– Не представляю, как вообще можно научить любить и понимать искусство? Если у тебя нет особого художественного склада натуры - не можешь заниматься антиквариатом. – Поинтересовался Куликов, немного отвлекаясь от своего горя.
Что собственно и нужно было старику Рабиновичу. Ведь, кто как ни он, потерявший всех своих детей, понимал сейчас Васю.
- Для профессионалов своего дела высшее образование не нужно. Надо принимать решения быстро - теоретические здесь знания не помогут. Важна практика эстетического общения с предметом: когда подержишь в руках сотни вещей той или иной эпохи, стиля, школы, придёт и опыт коммерческой оценки. – Тихонечко, растягивая слова, объяснял профессор. - В сложных случаях можно привлечь к делу специалистов-оценщиков.
– Как всё же возникает цена предмета искусства? – Заинтересовался молодой полицейский.
– У каждой вещи несколько цен: дилерская, клиентская, страховая, коллекционная. Серьёзная вещь меняет несколько дилеров, прежде чем попасть в последние руки, то есть достичь конечной цены. Главное для коллекционера – это почувствовать конъюнктуру предмета, оценить его состояние, ну, и кураж, конечно, соблюсти. – Улыбнулся старый хранитель древностей, ушедшего времени, которое невольно вызывает отклик в душе. -«Слезы вещей» для меня бесценны! – Многозначительно произнёс профессор.
В этот момент, когда Ринна Всеволовна копошилась с последними приготовлениями на кухне, а Куликов с Рабиновичем мирно беседовали о старине в его кабинете, входную дверь их квартиры открыли с помощью отмычки два неизвестных субъекта. Одетые во всё тёмное, они были похожи друг на друга.
- На пол твари! – Крикнул один из налётчиков и схватил старуху за волосы.
Он поднёс нож к её горлу и потащил в кабинет, где уже под прицелом находились Куликов и Рабинович.
- Руки в гору! – Кричал второй и направлял пистолет по очереди: то в лицо Васи, то в профессора.
- Вытаскивай все драгоценности, жид, а не то я твоей старухе горло перережу! – Кричал второй и для устрашения держал нож у горла Ринны Всеволовны.
«Пистолет травматический…Второй в двух шагах, ко мне виском…» - Оценивал про себя обстановку молодой полицейский, как его учили в «вышке».
Секунда! И Куликов прострелил плечо грабителю с пистолетом, который был с ножом – ногу. Ещё мгновение и молодой человек, отбросив оружие из руки бандита, приставил свой «ПМ» к его голове.
- Мордой в пол! Уроды! – Кричал Василий и успевал толкать ногами в туловище растерявшихся напрочь головорезов. Налётчики так растерялись, что даже первые секунды не почувствовали боль от пуль. Зато потом, когда полицейский пристегнул их обоих одним наручником к батареи, стали ныть от боли и требовать вызвать скорую…
- Генрих Олегович! Вызовите полицию…- попросил Куликов и не обращая внимания на стоны бандитов, подошёл к испуганной женщине:
- С вами всё в порядке, Ринна Всеволовна.
- Да-а-а-а…- еле произнесла женщина и побелела от шока.
- И скорую…- добавил Куликов опасаясь за состояние старухи.
Около неё, тем временем, хлопотал с сердечными каплями Рабинович.
Позднее, уже находясь в следственном изоляторе, налётчики расскажут, что «наводку» на чету Рабиновичей дал знакомый, который был сектантом. Так как тот тип не раз призывал этих молодцов посетить их молельный дом. На основании их показаний оперативная группа во главе с Куликовым, разработала план захвата сектантов. Эти субъекты собирались для «радения» в деревенском доме по воскресеньям, сохраняя все меры предосторожности и секретности…
Раннее утреннее небо ещё еле брезжило красноватым рассветом, разрывая сонное тёмное небо на лоскутья с рваными краями из седых осенних облаков, а группа полицейских и отряд спецназа уже был на местах. Целый воскресный день им пришлось фиксировать всё движение в старом бревенчатом доме, куда в течении дня стекались люди разных сословий и на совершенно разных автомобилях: кто на дорогих, кто на самых дешёвых.
- Понадобятся дополнительные силы и ещё транспорт для задержанных. – Глядя через армейский современный бинокль произнёс Куликов. – Вызовите подмогу. – Обратился он к оперативнику, отвечающему за связь при выполнении операции.
- Есть! – Ответил коротко офицер и стал выполнять указания Василия.
В микроавтобусе вместе с оперативниками находился один из налётчиков, который должен был опознать заказчика-сектанта на налёт квартиры Рабиновича. Этот тип внимательно смотрел на дисплей монитора, где отражалась вся запись слежения за домом сектантов и за близ лежащей территорией.
- Вот он! – Крикнул задержанный молодчик указывая на мужчину в экране, который только, что подъехал на огромном внедорожнике к молельному загородному дому.
- Чё, ты орёшь, придурок! – Заткнул преступника Куликов. – Посмотри ещё раз! Точно он?
- Да точно!- Почему-то очень радостно ответил несостоявшийся налётчик.
Его «добрейшее, как у преданной собаки» лицо, излучало непередаваемую радость от того, что он смог помочь полиции, и соискать снисхождение органов следствия.
- Ладно, гражданин Потапов, вам зачтётся сотрудничество со следствием. – Произнёс сухо Куликов и посмотрел на перебинтованную ногу преступника:
«Жалко, что я тебя не пристрелил, мразь!» - Про себя подумал он, скрипнув от злости зубами.
Когда на деревню ночь накрыла своё тёмное покрывало, а огни в окнах напомнили людям в засаде, что самое время начинать, так как у сектантов «радение» плавно перешло в оргии, в рациях у участвующих в операции прозвучала команда: «К захвату!»
Далее события происходили так быстро, что уже через пять минут все сектанты лежали на полу, держа руки за головой. Их лица выражали крайнюю удивлённость и испуганность. Лежащие повсюду, голые тела напоминали картину древних живописцев, где художники изображали происходящий разврат среди богатого населения города Венеции или древнего Рима. Только существовало одно крайнее отличие между сюжетами с древних полотен и этой современной сценой. Ведь эти тела, по сравнению с написанными великими живописцами эпох возрождения, были кастрированы или со срезанными грудными и половыми женскими органами.
- Дикость, какая?! – Произнёс один из оперов, впервые столкнувшийся с сектантами.
- Да…дикость! – Произнёс Куликов, выискивая средь толпы заказчика нападения на Рабиновичей.
Вскоре всех мужчин, если их так можно назвать, не имеющих половые принадлежности выстроили в ряд. Потапов, смотревший на них, нужного не находил:
- Нет его здесь, гражданин начальник!
- Как нет?! – Раздражённо кричал Василий. – Ты же говорил, что он приехал!
- Приехал! Я не вру! – Чуть не плача ныл парень в наручниках. – Но, его здесь нет!
В этот момент на улице послышался визг резины и громкий звук надрывающегося мотора, затем стрельба. Василий взглянул в окно и увидел, как тот самый джип, переехав через двух омоновцев ринулся в осеннюю темноту неосвещённых улиц.
«Уходит, гад!» - Как молния сверкнула в голове Куликова.
Он кинулся следом и залетев в один из внедорожников задержанных сектантов. Благо, что ключи находились в замке зажигания, джип уже рвал своими протекторами куски постоянно прилипающей мокрой грязи от сельской дороги, неся Васю на большой скорости за уезжающим преступником сектантом. Дорога была до того ужасная, что лейтенант еле держался на сиденьи, крепко вцепившись в руль.
- Не уйдёшь, мразь! – Скрежетая зубами шипел Василий.
Полоска освещённая фарами время от времени выхватывала из темноты задок убегающего автомобиля. Преступник, не включая фары рвался по лесной дороге, в самую чащу. Куликов не отставал! Вдруг перед самым носом показался уже брошенный джип, за которым так гнался полицейский. Куликов еле успел затормозить…Ещё несколько сантиметров, и авария была неименуема! Выскочив из салона молодой человек огляделся, прислушиваясь к шуму леса. Ветер подгоняемый осенью качал со скрипом верхушки огромных деревьев, срывая с них багрово-золотистый наряд. Мокрые листья со свистом летели в лицо, нагло прилипая к телу и к одежде лейтенанта. Вдруг прозвучал выстрел и пуля прошла прямо у виска парня. Василий резко присел, рукавом вытирая щёку. Она вся была в крови. Он заметил откуда прилетела пуля и вспышку от выстрела. Прижавшись к земле Куликов начал двигаться в том направлении. Перед самым носом из под ног взлетела сидевшая на земле ночная птица, подняв переполох своим диким неестественным криком.
- Тихо птичка! Тихо! – Прошептал Василий, всё так же пробираясь сквозь корявые ветки деревьев.
Они, то и дело, цеплялись за куртку молодого человека, словно корявые ручищи сказочного чудовища, мешая молодцу идти вперёд. Вдруг почти рядом человеческая тень метнулась от Куликова и опять прозвучал выстрел…потом ещё один…и ещё! Но, они прошли мимо парня. Теперь лейтенант видел силуэт убегающий далее в лесную чащу. Эта фигура была прямо на мушке у Куликова. Но, вдруг резко исчезла и послышался страшный душераздирающий крик! Василий кинулся следом, но чуть не угодил в глубокий овраг, на дне которого лежал бородатый мужчина лет семидесяти на вид. Глаза его были широко раскрыты от ужаса и боли, а грудь разрывала острая коряга, которая проткнула его насквозь…
Это был тот самый, уже старый, брат Серафим, который когда-то хотел оскопить маленького Макса и убил девочку Новикову Ларису, в далёком 1984 году, в подвалах Астраханского кремля при служении тайной кровавой мессы. Это показала дактилоскопическая экспертиза, сверив отпечатки пальцев сектанта с отпечатками, которые ранее удалось найти в подвале Кремля полковнику Шторму и его следственной группе.
Звонок сотового телефона застал лейтенанта Куликова выходящим из двери управления. Глубокий вечер, тёмное-притёмное небо и пронизывающий мокрый октябрьский ветер заставил Васю сразу съёжиться и поднять воротник кожаной куртейки.
- Алло, Куликов слушает. – Ответил молодой человек в трубку, даже не посмотрев на дисплей.
Он так устал от этой воскресной погони, что было всё равно кто звонит. Ещё, ему очень сильно хотелось есть. Поэтому желание было одно – ответить побыстрей звонившему и попасть в салон своего автомобиля, чтобы укрыться от мерзкой слякоти и ветрища, разыгравшегося опавшей листвой на асфальте не на шутку. Уж, его то верный «железный конь» быстро доставит до ближайшего супермаркета, где ждёт какая-никакая еда в виде куска колбасы и булочки…
- Извините что поздно, молодой человек! – В динамике Василий услышал голос Рабиновича. – Но, нам с супругой кажется, что вы ещё не спите и очень голодны. – Старик, как всегда отличился своей прозорливостью. – Поэтому приезжайте срочно к нам на вечерний чай. Мы ждём! – Закончил профессор тоном не терпящим отказа. – Тем более, что в прошлый раз нам помешали отужинать…- ирония старика чувствовалась даже на расстоянии…
- Хорошо! Еду! – Обрадовался полицейский, и шины его колёс визгнули по скользкой поверхности дороги, будто тоже обрадовались, что их хозяин в этот вечер голодным, ну никак не останется, в гостях у старушки Рабинович.

Глава тридцать четвёртая.
Тайная просьба Папы.
«Как всё не просто в этом мире!
И у святых хватает тайн.
Глаза от правды станут шире!
Грехи их плещут через край!»

Алекс и Фетисов, в сопровождении швейцарских гвардейцев, которые теперь беспрестанно охраняли их, шагали к помещениям резиденции Римских Пап в Апостольском Дворце. Настроение у них было, скажем так, не важное! Попытка умертвить их утром, настораживало всё естество мужчин на этой опасной чужбине. Они отказались даже от завтрака и требовали немедленной встречи с Вигано.
Шаги гулко звучали по, ещё не наполненным туристами, залам Ватикана. Ясная погода позволяла прекрасно рассмотреть и двор Апостольского дворца, где в центре находилась известная скульптура Арнольдо Помадоро "Земной шар", купленная папой Иоанном-Павлом II. Тогда, в 1990 году, он выложил за неё огромную сумму денег. Наверное если бы сейчас спросили у него о мотивах её приобретения, то ответ был весьма неоднозначный. Так как, затраты были, всё же, скоропостижно неоправданные. Хотя, стоит ли говорить об оправдании, когда речь идёт о культуре и о коллекции произведений искусства, собранной её ценителями – Папами – на протяжении многих веков. Где и работы итальянских гениев Микеланджело, Караваджо, Рафаэля, Джотто, и шедевры античной скульптуры, и невероятные экспозиции, посвящённые Древнему Египту и цивилизации Этрусков – всего не перечислить. Пока шли, взору Алекса и Фетисова Ватикан представлялся изнутри. Он был весьма спокойный и величественный, так отличающийся от его парадного входа, с вечно людной Площади Святого Петра. Вдоль стен, здесь установлены деревянные скамьи, где можно было присесть и, задрав голову вверх, найти известную фреску "Сотворение Адама". Но, это лишь малая толика, ведь все стены и потолок расписаны самыми известными мастерами раннего и зрелого Возрождения: Джотто, Рафаэлем, Микеланджело... Но, не в этот раз, и не этим, быстро идущим мужчинам…
Войдя в очередной большой зал, сыщики наконец-то увидели сеньора Вигано. Его озабоченный вид и наспех одетое неряшливое одеяние, сразу дали понять, таким профессионалам, как Шторму и Фетисову, что начальник СБ, скорее всего, не причастен к утренней попытке их отравления.
Итальянцы и так общаются везде и всегда, эмоционально, страстно и громко, так, словно их держали долго взаперти, не разрешая открывать рот. Но, сейчас, по наблюдению Алекса, это было какой-то точкой кипения, для Вигано. От этого утреннего происшествия он был неимоверно бледен и в ярости. Вокруг него стояла дюжина его подчинённых, которых он, не скромничая в крепких итальянских выражениях, отчитывал за халатность и просчёты. Ему так было неудобно и стыдно перед своими дорогими гостями, что он не смел, даже, им смотреть в глаза. Это было понятно даже без всякого перевода. Поэтому Алекс сразу остановил попытку переводчика Эдуардо, хоть как-то искупить вину перед ними. Сейчас сеньор Вигано и его переводчик Коско, были как никогда открыты перед российскими сыщиками. С незнакомцем в Италии никто просто так не разговаривает, но, если итальянец сочтёт кого-то другом, как сейчас Вигано Алекса и Фетисова, тогда никаких проблем у этого человека в стране не будет. Дружба для него – это святое. Хотя некая наивность и юность присутствует в итальянской дружбе. Но, в общем, предать друга для них невозможно. Это легко почувствовали гости, и смягчившись после утреннего инцидента, подошли к другу итальянцу. И по очереди, в знак понимания, положили руки на его плечи. Нависшая тревожная обстановка в древнем зале сразу разсеилась и озарилась улыбками всех присутствующих.
- Через полчаса, у нас на руках будет заключение экспертизы о яде. – Как бы извиняясь, молвил Вигано.
- Держу пари, это будет новейшая разработка военных или разведки! – Произнёс Фетисов.
Переводчик перевёл…
- Почему вы так думаете?! – Спросил босс СБ, всё ещё не отошедший от шока.
- У них, у сектантов, нет стеснений в средствах…- Ответил чекист. – Насколько я уже успел заметить, всё самое новейшее всегда и лучшее.
- Я тоже это успел заметить! – Согласился Карло, после перевода Коско.
Сеньор Шторм! Сеньор Фетисов! Прошу у вас прощения за нашу допущенную халатность…Я всегда щепетильно относился к проверке граждан Ватикана! Этот Юрий был одним из лучших служащих нашего государства! Никогда бы не подумал, что он может стать убийцей. План перехвата и розыска беглого преступника уже объявлен по всем полицейским участкам Рима, так что поимка этого субъекта – вопрос всего лишь, времени!
- Уважаемый сеньор Вигано! Мы прекрасно понимаем всё…в конце-концов рисковать жизнью – это наша работа! – Ответил Фетисов.
Тем временем, на автобусной остановке, пряча лицо от уличных камер за поднятый воротник твидового пиджака, стоял, озираясь по сторонам беглый Юрий. Наспех накинутое одеяние при бегстве из стен Ватикана, было явно не по погоде. Пот, ливший градом по бледнючему лицу сектанта и неестественное поведение, сразу привлекли внимание дежуривших неподалёку итальянских патрульных. Их приближение заметил и Юрий…
«Новый христос во мне!» - Громко крикнул он и кинулся под проезжающий мимо автобус. Водитель двухэтажного автотранспорта разумеется, не смог во время затормозить и мозги с кровью оросили лица подбежавших полицейских…
О, Боже! – Пронеслось среди стоящих на остановке людей.
Смятое в лепёшку тело, не состоявшегося убийцы русских, приняло бесформенное состояние, после того, как по нему ещё и проскочили все колёса тяжёлого автобуса. Надеяться на то, что Юрий был живой, было совершенно бессмысленно! Об этом происшествии сразу поставили в известность заинтересованных лиц в Ватикане. Услышав о результатах поимки беглеца, которые потерпели полное «фиаско», Вигано решил не ставить в известность русских. Ещё один провал его ведомства гарантировал бы повод для усмешек со стороны иностранных коллег. Этого его горделивая натура допустить сейчас, ни как не могла!
«Вот тварь!» - Подумал итальянец о русском Юрии. – «Ведь всё предусмотрел! Даже родственников заранее за границу отправил, якобы на отдых…» - В общем начальнику СБ католической державы было не за чего зацепиться, чтобы провести следствие в произошедшем утреннем инциденте…Даже отыграться на семье, и то не получилось.
«Долбанные кастраты!» - Только и мог выругаться он, и то про себя, чтобы не выглядеть полным дилетантом среди остальных сыщиков.
Зал Ватикана, где сейчас находились присутствующие представители разных международных спецслужб, поражал обилием античных экспонатов. Причём все они, превосходны в плане искусства и неотличимы от Ренессансных. Если это скульптуры, то они были безупречны. Античности здесь не много, а очень много. Наверное, основная часть всех экспонатов и была античность. Меньшая часть – Ренессанс. Многие окна были открыты и к ним можно свободно подойти, чтобы посмотреть, что снаружи. Где-то там, за этими прекрасными садами, находилась вертолётная площадка, так как слышался типичный вертолётный шум мотора и его винтов.
- Прилетел Папа! – Волнительно произнёс Вигано.
Сразу после его слов, все офицеры безопасности и двое, ранее знакомых гостям интерполовцев, Бертручо и Митч, спешно вышли из капеллы, повернув в левую дверь, и через известную лестницу Микеланджело вышли в небольшой римский дворик, где находились две самые известные статуи: Лаокоона и Аполлона Бельведерского. Алекс же вместе с Фетисовым и Вигано остались ждать запланированной встречи с самим Папой Римским. Ватикан находится в Риме на Ватиканском холме, который так назывался ещё с древности. Несмотря на то, что это независимое государство, ни международное право, ни ООН такового “не знают”. Юридически все имеют дело со Святым Престолом – римским папой и его администрацией. А Ватикан – это лишь вспомогательная территория Святого Престола.
- Вы были на верху собора Святого Петра? – С улыбкой спросил Папа у русских гостей.
Он, войдя в этот блистающий древней роскошью зал, в знак искреннего радушия и доброжелательности направился прямо к прибывшим гостям, широко распростив руки в стороны и озарившись улыбкой.
Его официальный титул значился, как : «Епископ Рима, Заместитель Христа, Преемник Князя Апостолов, Верховный Первосвященник Вселенской Церкви, Патриарх Запада, Примас Италии, Архиепископ и митрополит провинции Романии, Суверен государства-града Ватикан, раб рабов Божиих». Он подал каждому из присутствующих свою руку, в знак приветствия.
- Нет…- Растерянно ответил Фетисов, глядя широко открытыми глазами на главу всех католиков.
Проходя по залу, он снял с себя длинное белое пальто из сукна шарлахового цвета, и стянул с головы красную шляпу с золотыми кисточками. Присев, без всяких церемоний на стул, он приятно зашуршал тонкой хлопчатобумажной сутаной с подвёрнутыми рукавами. Красная шёлковая пелерина отражала пурпурные блики на бледном лице почтенного старца. Он выставил вперёд ноги одетые в белые чулки и туфли из красного бархата, украшенные золотой вышивкой и крестом. Белый воротник «колларе», белая шёлковая тапочка «пилеолус» и белый шёлковый пояс с золотыми кистями, украшенный папским гербом, придавали его фигуре необычайную торжественность.
- Присаживайтесь, господа. – Совсем по-простецки произнёс главный католический священник, указывая рукой на свободные стулья.
Не дожидаясь окончания перевода переводчиком слов священнослужителя, мужчины поняли смыл и тоже присели на, до умопомрачения красивые резные, стулья из красного дерева.
Алекс, на безымянном пальце Папы, заметил блестевшую печатку – тот самый, знаменитый всем «Перстень рыбака» с изображением апостола Петра в лодке, закидывающего сети. Позднее, после этой встречи, Фетисов просветит Шторма, что буквы греческого слова «рыба» (IXOYS) — это первые буквы греческих слов «Иисус Христос, Божий Сын, Спаситель». Изображение рыбы символизирует самого Христа, а сами верующие назывались pisciculli - «рыбки», купель — piscina — «пруд для рыбы, садок». Рыба является также и атрибутом апостола Петра.
- Перстень разламывают со смертью папы. Его преемник получает новый, именной. – Закончил тогда свою познавательную речь чекист, ещё больше возвысившись в глазах Алекса…
- Подняться на купол Собора Святого Петра – это обязательная программа любого путешественника! – Торжественно произнёс старик, перебирая чётки. – Вы что, Вигано, ещё не устроили экскурсию гостям? – Удивился величественный католик и вопросительно посмотрел на своего начальника Службы Безопасности. - Оттуда открывается потрясающий вид на Ватикан, на Ватиканские сады, на замок Святого Ангела и конечно же, на правый берег Тибра. – Продолжил увлекательное повествование святой наместник апостола Петра. – Ну, а в сам собор нужно попасть хотя бы для того, чтобы увидеть самый грандиозный храм всех времён, бронзовый балдахин Бернини и «Пьету» Микеланджело. – Улыбался русским гостям старик. - «Пьета» или «Оплакивание» было создано молоденьким 24-летним Микеланджело ещё в 1499 году…- при этих словах витиеватая бязь морщин на лице рассказывающего озарилась каким-то наидобрейшим светом. - Это очень известный религиозный сюжет, когда Богоматерь держит на коленях тело мёртвого Христа, только что снятого с креста. – Папа на секунду замолчал и в воздухе возникла неловкая пауза, которую никто из слушавших его, прервать не посмел. – Хотя скульптура небольшая по размеру и хранится за стеклом. – Опомнившись, продолжил старик. - Но, это совершенно не мешает увидеть осевшее мёртвое тело, безжизненно висящую руку Христа и совершенно девичий лик, грустящей Девы Марии. – С гордостью произнёс главный католик мира.
Взволнованному сеньору Вигано пришлось быстро рассказать своему босу об утреннем произошедшем инциденте с гостями. Для этого он нагнулся и стал быстро шептать в ухо священника. Это не заняло много времени. Пока босс СБ нашёптывал произошедшие утренние перипетии, случившиеся с русскими сыщиками, чекист и полицейский посмотрели на видневшийся из окна купол Собора Святого Петра, украшенный золотой шикарной мозаикой. Это была самая крупнейшая в мире христианская церковь, вместимостью 60 000 человек, в самом маленьком государстве планеты.
Нам обязательно стоит зайти в этот Собор, - прошептал тихонечко Фетисов Шторму, пока ватиканцы общались между собой.
- Ага!...отстоим километровую очередь…- Съехидничал Алекс, на предложение коллеги.
- Он восхитителен внутри, непередаваем! – Не обращая внимание на скепсис Алекса, мечтал Максим Леонидович. – Я смотрел буклеты и то, поразился его огромными размерами, и богатством интерьера: масса статуй, алтарей, надгробий, и даже есть забальзамированные тела! А одно забальзамированное тело папы Иоанна XXIII выставлено в хрустальном гробу! – Восхищался достопримечательностями Ватикана мужчина.
Ну, вот Алекс заметил, Вигано закончил доклад на ухо Папе и, положив свою ладонь на руку чекисту, дал понять своему увлечённому коллеге, что на них обратили взор хозяева и пора прекратить шептаться. Ещё от внимательного взора полковника не смогла уйти не замеченной перемена настроения на лице священника. Он сразу же заметил, как силился взять себя в руки старик, услышав новость о покушении. Все эмоции, хоть всего и несколько секунд, были на лице главного католика мира. Но, он совладал собой и быстро нашёл, что сказать гостям. Даже из этого извлекая выгоду:
- Бог, без сомнений, любит вас, господа! – Произнёс Папа, выслушав скоростной доклад Начальника СБ. – Случившееся с вами утром весьма прискорбно, но всё же лишний раз доказывает, что вы совершаете богоугодное дело! И ни какие силы вас не остановят, и не смогут вам навредить! Сам Господь защищает вас! Не случайно, Мы выбрали вас, чтобы обратиться с деликатной просьбой! – Священнослужитель опять замолчал, и Алекс заметил что-то вроде смущения на его физиономии.
Этот зардевшийся румянец на старческом лице, сильно удивил полковника, но вида он не подал.
Вообще, избрание этого Папы многих удивило. В тот момент, когда он вступил на балкон святого Петра, стал очевидным его стиль поведения. Те, кто знает Папу близко говорят, что, чтобы правильно понять, что он говорит, надо сначала понять, что он делает. Его первая черта – простота. Он предстал перед миром в простом папском одеянии, без красного оплечия, так называемой "моцетты", в которой появлялись его предшественники. Вторая черта его – доступность. И по сей день он не перебрался в Апостольский дворец, а остается в Доме святой Марты, чтобы быть более доступным. Он служит мессы для малых групп людей и продолжает звонить друзьям по телефону. Третья черта – верность и преданность курсу своих предшественников. Четвёртая черта - чуткость. Папа показал, что хочет быть ближе к людям, особенно - к немощным и нуждающимся. Пятая черта – служение. Действительно, во время своей первой мессы Святой Отец сказал, что истинная сила Папы проявляется в служении. И действительно, его изображение, в тот момент, как он в Великий четверг моет ноги молодым заключённым в тюрьме, облетели весь мир.
Но сейчас, всех больше он удивил Алекса. Слушая этого степенного старика, полковник невольно и сам краснел от волнения. Шутка ли?! Волю этого человека на земле осуществляют 1,9 миллионов священнослужителей и полмиллиона священников. Он отвечает за души 55 тысяч монахов, 809 тысяч монашек и 2,5 тысяч жителей своего государства. Будучи абсолютным монархом Ватикана, он объединял в своём лице законодательную, исполнительную и судебную власть. Кроме постоянного общения со Всевышним, среди его обязанностей было руководство церковным правительством — римской курией, проведение епископских соборов, рукоположение кардиналов, провозглашение догм и написание праздничных булл. Этот папа проявлял небывалую политическую активность, разъезжая по миру с официальными визитами и принимая в Апостольском дворце сильных мира сего. А сейчас он просит Алекса и Фетисова помочь ему…!
- Мы вас внимательно слушаем, Ваше Святейшество! – Произнёс чекист.
- Хранительницей истины и благочестия является у нас вся Полнота Церкви. Эта формулировка, по сути дела, развивает слова апостола Павла, что Церковь есть «столп и утверждение истины». – Начал спокойно Римский епископ, давая понять своей неторопливостью, что вопрос который он сейчас затрагивает весьма щепетильный. - Она не содержит указания на какой-либо внешний авторитет. Таким образом, нет никакой внешней зацепки, которая даст возможность наверняка знать, кто безусловно говорит истину, а кто заблуждается, чтобы можно было просто присоединиться к одному мнению, а другое отвергнуть — и больше ни о чём не думать. – Он замолчал и многозначительно посмотрел стены зала, которые были расписаны целиком от пола вместе с потолком. - Эти фрески просто изумительные! – Промолвил, тяжело вздыхая, старикан, намеренно отводя разговор от главной темы, как бы его вуалируя, чтобы главная тема, «главная болячка» души викария вскрылась, как можно безболезненно и негромко.
Но, это у него сейчас получалось весьма плохо.
- Католики желают иметь внешний авторитет, к которому можно присоединиться. Таким авторитетом является голос Римского Епископа. – Продолжал он. – Но, некоторые радикально настроенные круги нашего общества делают всё, чтобы этот авторитет подорвать… Латинское слово викарий буквально переводится как “заместитель” или “наместник” — именно в таком смысле понимается католиками роль Римского Епископа. Под Князем Апостолов подразумевается святой апостол Пётр, который мыслится католиками, как некий абсолютный, монархический возглавитель апостольской общины. Примас - это значит “старейший”, “первенствующий” из епископов. Слово суверен означает независимый светский правитель. Так вот этот титул, так называемые «радикалы» или сектанты, хотят испепелить в сознании миллионов людей. А для католиков титул папы — это не просто пышные слова, не гомилетика, не искусство красноречия, это предмет веры! – Он встал и подошёл к окну. - Несколько лет назад из стен этого государства были похищены главные реликвии христианства…чтобы не смущать сердца верующих, это происшествие осталось в глубочайшей тайне…но наша разведка доложила, что сектанты готовят для нас «убийственный подарочек» на рождество! – Руки старика при этих словах сильно задрожали.
И не мудрено! Ведь именно на этом, на признании того, что папа является преемником Князя апостолов, видимым главой Церкви и заместителем Христа на земле, зиждется римский католицизм. Всё остальное католики готовы затушевать.
- Что же вытекает из этой сложившейся ситуации на практике? – Продолжал речь, предназначенную только для ушей Фетисова и Шторма, Папа. - В римо-католическом праве записано: «Верховная кафедра (то есть кафедра епископа Римского) никем не может быть судима»! – По тому, как главный католик перебирал свои чётки, было видно, что старый мужчина очень сильно волнуется. - Из этой короткой фразы следует, что Римский Первосвященник не подлежит суду Вселенского Собора и что в самой Римо-Католической Церкви нет такого органа, который мог бы сказать папе, что он заблуждается, поступает неправильно, и осудить его. Папа выше Церкви и выше Вселенского Собора. – Глаза старика при этом сильно сузились и на них выступили еле заметные следы от слёз.
Конечно, это не значило, что католики считают, будто бы папа, как человек лично непогрешим. Когда в некоторых полемических трудах указывается на недостойную жизнь отдельных пап и с этой точки зрения подвергается критике этот догмат, то это несерьезный аргумент.
- А также самые правила Вселенского Собора не могут быть признаны действительными, если Собор не был созван папой и эти правила не были им утверждены. Ни один епископ в мире не может считаться подлинным епископом, если он своё посвящение получил без санкции Римского папы. – Объяснял гостям сильно взволнованный престарелый мужчина в сутане.
И действительно, католики учат, что Римский Первосвященник, когда он говорит от лица всей Церкви о вопросах вероучения или нравственности, не может заблуждаться и его определения непогрешимы сами по себе и не нужно ни подтверждения, ни принятия их церковной Полнотой.
«А кто у нас в Православной Вселенской Церкви считается хранителем истины? – Слушая викария, думал Алекс. - Есть ли какой-то орган, который даёт такие определения, которые все должны принимать и считать, что они безусловно являются истиной? – Он впервые задумался о таких вещах, и наверное, если бы не эта чёртова секта, он бы до сих пор об этих вещах даже и не думал.
В этот момент на полковника посмотрел умный Фетисов. Он догадался о чём мыслил его коллега и тоже, на миг забыв о присутствии Папы задумался о высоком:
- В жизни христианина всегда есть внутренняя проблема, которую каждый из нас должен разрешать сам, и никто не имеет права переложить ответственность на другого. – Чекист, слушая сейчас главного католика мира, был во многом с ним не согласен. - Это проблема пребывания в церковной истине, в согласии с Церковью. Критерий истины для всякого православного христианина в том, чтобы своё личное мнение проверять Преданием церковным. И здесь не может быть никакой внешней указки. Конечно, Поместные Соборы, решения Патриарха, постановления Синода — это те важнейшие ориентиры, которым должен следовать христианин. Но если вдруг Собор или Патриарх впадут в заблуждение в вопросах канонических или даже вероучительных, то конечный суд — это суд совести каждого христианина. История знает примеры, когда патриархи заблуждались (это было и в Константинопольской Церкви, и в Антиохийской, и в Александрийской), когда Соборы принимали неправильные решения*. – Вспоминал вехи истории начальник отдела ФСБ по религии.
«В Православии для того, чтобы даже самый авторитетный Собор был признан Вселенским, нужно, чтобы его постановления были приняты Полнотой Церкви. – Вспоминал и Шторм, находясь в этой колыбели католицизма. - Чтобы весь народ церковный сказал свое “да” на постановления этого Собора. И только если это “да” от народа Божия прозвучит, то будет утверждено, что Собор подлинно отражает учение всей Церкви. Это определяется не по каким-либо внешним признакам, таким, как формальное большинство голосов: в истории Церкви неоднократно бывало, что большинство составляли еретики. Мы исповедуем веру во единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. – Мысли полковника, как ровная и красивая мозаика заполняли всё его естество атеиста. - Соборная Церковь — это не просто статистический перечень тех, кто ходит в храм. Мы веруем в то, что, несмотря на немощи человеческие, несмотря на заблуждения иерархов и мирян, Церковь как Полнота не может ошибаться. – Вдруг, неожиданно для себя, умозаключил Алекс, и вспомнил свою Ольгу, которая каждое воскресение, несмотря на его усмешки ходила в близ лежащий православный храм и молилась за всех…
- В Церкви, на каждого из нас возложено то, что апостол Павел называет бременем свободы, говоря:
«Стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» и «Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков». – Произнёс Фетисов и многозначительно посмотрел на Папу.
Он понимал, что этот Примас Италии, Архиепископ и митрополит провинции Романии, Суверен государства-града Ватикан, раб рабов Божиих сейчас в какой-то мере находиться в их руках и решил поёрничать. В коем ещё веке священник будет так не горд перед чекистом…
- В XIII веке авторитетнейший католический богослов Фома Аквинский, по имени которого официальная богословская доктрина католицизма называется томизм, писал о папе так: «С каждым папой Христос пребывает вполне и совершенно в таинстве и авторитете». – Невозмутимо произнёс умный старик, прекрасно понимая подтекст работника спецслужб, но не в его сейчас положении, было поддаться человеческой гордыни.
Вигано же напротив, почувствовав лёгкое издевательство со стороны гостей, злобно зыкнул глазами на Фетисова и, как рьяный католик, был готов за Папу порвать зазнайку на мелкие части. Но, встретившись взглядом с Папой, тут же приостыл. Все эти инсинуации заметил и Алекс, и невольно улыбнулся.
- В XIX веке немецкий богослов Дирингер, автор официально признанного католиками учебника по догматическому богословию, писал:
“В папе продолжается бого-воплощение или соединение Божества с человечеством, занимающее середину между соединением ипостасным и нравственным”. – Продолжал вводную будущей своей просьбы к сыщикам Папа, не обращая внимания на колкие выпады Фетисова. - Мы знаем, что ипостасное соединение Божества и человечества имело место в Лице Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа. К соединению нравственному призван каждый из нас. Обожение по благодати — это цель жизни христианина. Католики не дерзают сказать про папу, что в нём продолжается ипостасное соединение Божества и человечества, ибо это значило бы совсем уподобить папу Христу Спасителю. Но, они не говорят применительно к папе и о нравственном соединении, как у всех прочих людей. А говорят они, что папа находится посредине между всеми людьми и Христом Спасителем. – С доброй улыбкой пояснял «заблудшим» мужчинам священник.
И, словно прочитав мысли Алекса о сравнении двух религий и о его колебании в ту или иную сторону, добавил:
Если заменить в этих формулировках, которые я приводил вам ранее, слово “папа” на слово “Церковь”, то она будет звучать вполне православно. Это характерный образец того, как католики переносят на фигуру Римского Епископа то, что является на самом деле свойством всей Церкви. – Он вдруг посерьёзнел в лице и продолжил:
- Все мы грешны перед Господом, но никто не вправе воровать наши святыни и извращать истину в свою корыстную пользу, как это делают сектанты! Не наша вера и не христианская, и не буддисты убивают по миру людей ради собственного обогащения! Кстати. Среди погибших, насколько мне известно и ваши товарищи, господин Шторм?! – Этими словами Папа дал понять гостям о своей полной осведомлённости о ходе их следствия…
- Думаю, что главное сейчас, это изловить убийц! – Произнёс полицейский из России, тем самым смягчив обострившуюся обстановку в этом древнейшем помещении.
И это у него получилось, так как все присутствующие расслабились и спокойным тоном продолжили:
Сеньор Вигано сейчас введёт вас, уважаемые сеньоры в курс нашего расследования, откроет все карты следствия, чтобы поскорее закончить с этими сектантами. А вы, в свою очередь, должны пообещать мне, что всё останется в строжайшей тайне и не выйдет за порог Ватикана. – Предложил викарий и серьёзно посмотрел на присутствующих.
Он имел ввиду всю информацию, которая хранится в похищенных реликвиях. Ведь, по прошествию времени, когда поимка преступников произойдёт, вскроется и кража этих предметов, а это Ватикану совершенно ненужно. Также не нужно было этим католикам и выносить «сор из избы», касательно информации от сектантов, которую обязательно получили русские сыщики при поимке извращенцев, ведь многое, там будет истиной, которая многие века была скрыта от верующих самим Ватиканом…
- Прошу вас, господа офицеры, вернуть нам все старинные предметы тайно и совершенно не освещая их в прессе. – Попросил о самом главном Папа и взглянув на мужчин. – В благодарность, со своей стороны, я вам это официально обещаю, Ватикан станет вам добрым товарищем на долгие годы. – Этими заверениями главный католик давал понять Шторму и Фетисову, что земной шар круглый, и люди даже находясь в разных странах, смогут помочь друг другу всегда и во многом.
Разумеется сыщики из России согласились помочь Папе, учитывая всю щепетильность дела…
Когда Папа удалился из зала, шурша святыми одеяниями за мощными дверьми, Вигано раскрыл документы и предоставил множество фотографий слежки за сектой. Он рассказал о поимке, здесь же в Риме, группы боевиков, пытавшихся освободить своего собрата из тайной Мамертинской тюрьмы. Поведал о существовании тайного городка сектантов в пустыне Австралии, рассказал о внезапной смерти главаря банды сектантов Марии Божевой и выложил большое количество фотографий фигурантов международного уголовного дела. Как только, Алекс стал рассматривать эти фото, на его душу, как-будто подвешенный свинцовый пояс, повисло снова, это пресловутое, преследующее всю его сознательную жизнь «что-то не так!» Некоторые фотографии из огромной кипы вызвали у полицейского реальные приступы тошноты и боли в сердце…Потому, что на него смотрели друзья детства и их родители, только с каким-то уже не добрым, звериным взглядом! Он не верил своим глазам! Теперь это его это пресловутое «что-то не так!» заныло в душе полковника особым горестным камертоном! Фетисов заметил перемены в лице Алекса и спросил:
- Ты их знаешь?!
- Да…- скрипучим и осевшим вмиг голосом, ответил полицейский.
Теперь всё вставало на свои места в сознании Алекса. Уезд в те далёкие года семейства Божевых…Что-то, напоминающее и знакомое полицейскому, в чертах лица иностранца Майка Трумэна, который оказался Макс…А самое главное, Алекса убивала мысль, что Ив и Макс, в отличии от Шторма, знали с кем ведут войну…! Знают кого хотят убить…! Своего друга детства Алекса…! Сознание полной горести заполнило сердце полковника. Эту горесть почувствовали и остальные присутствующие мужчины в зале расписанным целиком от пола вместе с потолком просто изумительной фреской Рафаэля “Афинская школа” с изображением Платона и Аристотеля.

Глава тридцать пятая.
Обложили, точно обложили.

«Волк уж почувствовал засаду,
И запах смерти чуял он.
С тревожной мыслью нет уж сладу,
Пред ним охотников заслон!»

Зловещая темень и монотонный гул нарастал и приближался. Хотелось ужасно пить. Скованный страшной скользкой змеёй по рукам и ногам, Ив не мог двинуться с места. Ещё хотелось кричать и звать на помощь, но магия смертельного взгляда пресмыкающегося не позволяла мужчине издать и звука. Тяжесть в груди сковала всю его гортань…Очень было страшно…этот страх напоминал то мгновение из детства, когда он, будучи маленьким тонул в мутной и тёмной воде. Бездна мутной реки, под болтающимися ногами, тянула и лишала воздуха…Боже, как хотелось высвободиться от ненавистной, сжимающей всё тело туши страшилища и кинуться наверх, к чему-то светлому и чистому… Но, эта муть внизу, явно, отпустить Ивана не торопилась…Боже! Хотя, какой бог?! У Вани он был свой…Такой, как у его мамы! Непонятный и требующий новой и новой кровушки! Странный, очень страннейший бог?!...
«Ваня! Ванечка!» - Послышался её голос, где-то сзади.
Но, повернуться он не решался.
«Ты же умерла?!» - Подумал вслух Ив, но его рассуждения заглушил дикий рёв.- «Ты же теперь со своим богом на небе?!»
« Нет здесь со мной бога! Здесь, вообще никого и ничего нет! Мне очень здесь плохо! Мы с тобой ошибались….Будь осторожен, мой мальчик!» - Предупредила покойница.
И вот, на секунду проклятое творение ада припустило изнывающее от боли тело мальчугана и Ваня рванулся к свету…
Ив проснулся в холодном поту и быстро приподнялся. Было так страшно и реалистично, что с трудом осознавалось, что это всего лишь сон. Сердце колотилось в бешеном ритме и отдавало нестерпимой болью по вискам.
-Фух! – Перевёл дыхание проснувшийся Божев. – Ну и сон?!
Но, легче не становилось. Где-то в глубине души Ив понимал, что это не просто фантазия головного мозга, а предупреждение об надвигающейся в скором времени опасности. Его, выработанное с годами, почти звериное чутьё никогда не подводило. Над городком сектантов, всё чаще и чаще, охрана стала замечать дронов-беспилотников. Они зловеще зависали над его офисом на большой высоте, где их не брала пуля, выпущённая из оружия работников службы безопасности сектантов.
- Господин! Они стали появляться по нескольку раз на день! – Докладывал Иву глава его охранников.
- Сбивайте! – Нервно приказывал Божев.
- Не получается…- Они слишком высоко и недосягаемы для нашего оружия.
- Используйте лазерные установки…- Гневился не на шутку Иван.
- Это привлечёт внимание со стороны служб безопасности Австралии…Пойдут вопросы и проверки…Ведь откуда может быть у бедных христиан ракеты с лазерным наведением…
- Мне наплевать! – Истеричным криком оборвал босс. – Это моя, частная территория! Никто не имеет права вклиниваться в частную жизнь людей! Это свободная страна! Здесь, слава богу, нет КГБэшников!
- Слушаюсь, господин. – Покорно ответил охранник-евнух и ретировался за массивными дверьми из красного дерева, за которыми когда-то располагался офис Марии Боже.
Здесь, почти ничего не изменилось с момента её присутствия. Хотя время уже отсчитало ни один год её забвения. Огромные напольные часы отбили монотонным звоном ещё один час жизни секты. Когда-то, они были свидетелями кипучей жизнедеятельности матушки-богородицы. Её нестерпимой жажды власти над всем миром… Когда-то Божев и сам жил в доме со своей семьёй и его жена, темнокожая красавица австралийка не чаяла в нём души… Слышался весёлый беззаботный детский смех…Теперь их нет! Они просто умерли в один день, когда женщина поняла, что эта община не христьяне-праведники, а алчные сектанты, идущие по головам других людей…В том числе и по её сопленникам. Именно их, жена Ива хотела предупредить об обмане со стороны её свекрови…Но, не успела…! Дом вдруг взорвался из-за утечки бытового газа…! И не стало больше семьи у Ивана…!
« Бог дал, бог взял!» - Только и сказала матушка-богородица, посмотрев на ужасное пепелище.
Ведь не могла допустить Мария утечки информации из своей секты…, не могла выпустить из своих рук земли, полные полезных ископаемых…! Поэтому жену Иоанна взял, якобы, бог…! А, в действительности её, вместе с маленькими дочками, когда Иоанн был в отъезде с очередным поручением старейшин, сожгли приспешники матушки-богородицы, даже моргнув глазом…!
Ив осмотрел внимательным взглядом офис и стал собираться в дорогу. Его ждали в Лондоне, где экспертная группа учёных, наконец-то, была готова осветить результаты многогодовых исследований Туринской плащаницы. Накануне Рождества, Иву это было весьма необходимо! Наступал час его победы над миром верующих. Да и неверующих тоже! Ведь он собрался перевернуть всё сознание человечества! Дело всей жизни его матери шло к завершению. Ещё какой-то месяц и все СМИ будут разносить по миру его имя, принёсшее человечеству правду о сотворении вероисповеданий христиан!
- Что-то не радостно на душе?! Как то весьма не спокойно?! – Подумал Ив, выходя из офиса. – Да ещё этот сон не выходит никак из головы!
Он вздохнул и посмотрел на голубое австралийское небо. Оно дышало жарким австралийским летом и звучало многоголосой симфонией птичьих голосов. Перламутр диковинных пичуг радовал глаз мужчины. Он невольно вспомнил того голубёнка из-за которого когда-то в детстве, чуть не погиб Алекс и невольно улыбнулся.
- Какие мы всё же были глупые?! – Подумал, сокрушаясь бесшабашному детству и качая головой, Божев. – А теперь мы враги с тобой, Алекс…- Грустно констатировал факт Ив, обращаясь словно к живому, убитому другу и постарался побыстрее выкинуть из головы нахлынувшие ностальгические сожаления-переживания. – Да что это сегодня со мной?!
В этот момент в небесной лазури Ив заметил маленькую сверкающую сталью точку, неподвижно зависшую над городской молельной площадью. Гнев наполнил кровяным приливом глаза Божева.
- Твари! В наглую следят, не стесняясь! – Проскрипел зловеще зубами главный сектант.
И в этот самый момент, подлетевшая с его земли ракета моментально сбила ненавистный Ивом дрон-шпион.
- Так его!... – Закричал Иван и злобно махнул в воздухе кулаком.
В небе ещё долго висел, лишь постепенно рассеиваясь, оставленный реактивной ракетой дымный шлейф и чёрные клубы от сгоревших остатков летающего аппарата. Телефонный звонок заставил Божева отвлечься от созерцания победы над невидимым и непонятным пока для сектантов врагом.
- Ив, здравствуй брат! – Раздался в динамике голос Макса.
- И тебе не хворать, брат! – Ответил в приподнятом настроении, после разгрома подозрительного летающего аппарата, Иван.
- Получил твои указания по электронке, насчёт Парижа…
Не успел Макс договорить, как его друг из солнечной Австралии прервал на полуслове:
- Его имя - Пьер Монтедью! Эта тварь не желает ни подарить , ни продать Пилатовские лепты…Ты должен показать, что с нами не стоит спорить и ругаться!..
- Понял тебя, братец. – Ответил Макс.
Он уже давно с неимоверной обыденностью относился к убийствам. Не важно кто это был. Если его друг Иван объявлял кого-то врагом, то колебаний уже не возникало. Киллеры Майка Трумэна сразу мчались в любой коней планеты и выполняли изуверские мероприятия с беднягами. Несмотря на своё положение в обществе, Макс всегда любил присутствовать при казни врагов сам, наслаждаясь мучениями приговорённых сектантами людей.
- Что-то наш татарин не выходит на связь?!...- С тревогой в голосе произнёс главный сектант.
- Да…телефон, предназначенный для связи с нами, у Шафутдинова почему-то выключен. – Подтвердил Майк, он же Максим.
- Подождём ещё два дня. Если не выйдет на связь, то направишь в Россию людей, чтобы разнюхать обстановочку там…В последнем разговоре он мне что-то не понравился…весь скис как-то!
- Ясно, босс! – С некоторой иронией произнёс Макс.
Он вообще на всё глядел через призму своеобразного юмора, чем начинал в последнее время сильно раздражать Божева.
- Всё у тебя хиханьки, да хаханьки!!! – Взорвался брат Иоанн. – А мне как-то совсем не до смеха! Над городом теперь постоянно висят и шпионят дроны… Нам постоянно наступают на пятки люди из Ватикана!!! А тебе всё смешно?!
- Извини, брат. – Поспешно ретировался друг сектанта. – А зачем он нам теперь нужен? Ведь он уже не владеет информацией по ходу следствия, как когда-то Шторм?! – Поинтересовался, не понимающий плана Ива, Макс.
- Россия не католическая страна…В ней меньше всего приспешников и влияния Ватикана. Используя связи татарина в СМИ, мы организуем конференцию именно в России…из маленького, родного нам городка…Понял, дубина?!
- А…- Домысливал Макс в трубку.
Было слышно, как он сопел, вдумываясь в сказанное Иваном.
- После Парижа направишься к татарину, чтобы меня встретить со святыми раритетами…Понял меня, братец?! – Произнёс в приказном тоне Божев, не терпящим каких-либо возражений и пререканий.
- Конечно понял, брат. С обидой в голосе ответил Максим.
Старейший сиднейский, непрерывно функционирующий аэропорт имени Кингсфорда Смита гудящий, как пчелиный улей, ведь он был самым загруженным в Австралии, да и наверное в мире, никогда не нравился Божеву. Но, с некоторых пор, департамент транспорта этого жаркого континента запретил сектантам взлетать со своей взлётной полосы у себя в городке. Поэтому теперь приходилось вначале добираться на своём транспорте в сиднейский район Мэскот, который находился примерно в десяти километрах от сиднейского центрального бизнес района, потом ещё некоторое время ждать разрешения на вылет собственного транспорта. Такой запрет на вылеты Ив расценил, как начало проблем с австралийскими властями. Что собственно, соответствовало действительности! Теперь за сектантами пристально наблюдали…
Расположенный рядом с Ботаническим заливом аэропорт имел три взлётно-посадочные полосы, в просторечии известные, как «Восток-Запад» и две «Север-Юг», на одной из них сейчас томился собственный воздушный красавец секты, ожидая разрешения на вылет в Лондон. Её глава, быстро прошедший в шикарно отделанный на современный лад салон, плюхнулся в удобное из рыжей кожи кресло и закрыл глаза, приготовившись к многочасовому перелёту в туманный Альбион. Superjet обволок комфортом своего хозяина и опять подарил дальнейший ужас утреннего сна. Ив и не предполагал лицезреть это душещипательное продолжение, но тем не менее сделать уж ничего не мог.
На этот раз змей находился в сторонке и не спешил сдавливать своим телом грешную плоть Ива. Он просто с ехидной алчностью в беспощадных зрачках следил за мужчиной, пока тот корчился от болезненных судорожных воспоминаний на сыром, пахнущим гнилью, мхе. Этот мох был неимоверно липким. Его мерзкие отростки залазили то нос, то в ноздри Божева, не давая дышать. Хотелось безвозвратно бежать от этого ноющего душевного источника боли и страданий. Но, конечности скользили, и встать никак не удавалось. Было обидно. Хотелось рыдать и звать кого-нибудь на помощь!
«Мама!» - Раздалось всё-таки из глубины груди у Ванечки.
Теперь он, оказывается маленький и беспомощный мальчик.
«Мамочка, помоги!»
Но, она его не слышала. Лишь лица…Окровавленные и исковерканные, они преследовали мальчугана и сильно пугали.
«Какие вы страшные?! Все в крови?! Кто над вами так издевался?!» - Спрашивал мальчуган у жертв явного и неимоверного физического насилия.
«Ты…ты…ты?!» - Отвечали все сразу, приводя своим ответом, Ива в полнейший ужас…
Почему-то сквозь сон ещё лезли мысли о результатах экспертизы. Ив, конечно же, уже ознакомился с ними в электронном виде, но хотелось поскорее увидеть живой, пахнущий новой бумагой, долгожданный документ по соседству с плащаницей. А ещё, хотелось увидеть результаты исправлений на «Туринском царском каноне». Написанный иератическим письмом в Новом царстве, его подделать было труднее всего на свете! Теперь, после неимоверных усилий «лондонских светил», он приводил хронологию правлений фараонов, выгодную только кастратам. Начиная с мифических, или лучше сказать, с до династических времён и заканчивая охватывать 1500 год, до нашей эры, она возводила их веру в ранг истоков зарождения человечества. Заменив данные, в этом документе, секта теперь могла беспрепятственно изменить человеческий ракурс взглядов на древнюю историю и на веру людей в целом. Доказательство – вот, что всегда являлось неоспоримой догмой для всех неверующих и сомневающихся. А этого социального класса на планете ровно половина от общего числа населения. Вот кто был нужен секте, в качестве новой паствы!
«Спасайся, Ванечка!» - Опять тревожно раздалось сквозь сон Ива, и сектант вздрогнул, проснувшись в холодном поту.
Звонок по сотовому не дал Иву долго отходить от сна и раздумывать о тревожных в нём переживаниях. Они как-то вмиг забылись, потому, что звонил Шафутдинов из России.
- Наконец-то объявилась пропажа! – Обрадовано проговорил вслух Иоанн. – Рад наконец-то тебя, брат Альберт, слышать! Почему не выходил на связь?!
- Мне показалось, что за мной следят, брат Иоанн! – Слишком тревожным голосом ответил Шафутдинов.
« Идиот!» - Гневно подумал про себя Ив, но не показал этот гнев при телефонном разговоре с российским чинушей. Он, как никогда, был сейчас нужен секте. – Я думаю, брат Альберт, что ты как всегда всё преувеличиваешь. – Как можно спокойнее произнёс главный сектант. – Тем более, что всё скоро закончится…На католическое рождество мы с Максимилианом и ещё несколькими товарищами приедем к тебе в гости и привезём очень ценные для общины раритеты… Нам нужна будет твоя помощь… Вернее твои связи с телевизионщиками…- Многозначительно сообщил татарину Ив.
- О!...- Не то удивился, не то испугался новости Альберт. – Буду рад помочь общине!
- Кстати! Сразу после этого мероприятия можешь собираться отъехать навсегда из России…Ты же так этого хотел?! – Пытался обрадовать татарина Божев.
- О!.. – Только и смог ответить Шафутдинов. – Буду вас ждать братья! – В динамике у Ивана послышались короткие гудки…
- Идиот! – Опять произнёс Ив. – Я лично вырежу тебе сердце, за все мои нервы потраченные из-за твоей чрезмерной трусости…!!! – Сплюнул прямо на ковровое покрытие внутри самолета Божев и закрыл глаза, чтобы постараться хоть как-то, успокоиться.
Он не почувствовал ничего подозрительного при разговоре с Альбертом, хотя весь его разговор хорошо слышали по громкой линии и Фетисов, и Шторм и оперативники ФСБ, обеспечивающие связь. Этот телефонный разговор проходил в одном из кабинетов службы безопасности, где бывший зам Алекса согласился сотрудничать со следствием и пообещал помочь поймать Божева и членов его секты. Задача татарина состояла лишь в одном – выманить Божева из логова в Австралии.
- Это будет очень трудно! – Трясущимся голосом заявлял Шафутдинов на допросах товарищам из ФСБ и полковнику Шторму. – Он меня не послушает!... Он всегда делает всё по своему! – Плакал горькими слезами татарин.
В последнее время, находясь в фээсбэшном специзоляторе экс заместитель Ива постоянно плакал. Как, маленький-прималенький ребёночек. Тем самым сильно раздражая полковника криминальной милиции. Алексу казалось, что по татарину «фэйсы» будут судить обо всех полицейских этого города. Ведь у чекистов и так присутствовал негатив при общении с представителями УВД.
Но теперь, всё складывалось наилучшим образом в пользу российских сыщиков, ведь кастрат сам изъявил желание посетить Астрахань.
- Вот видишь, Альберт, - произнёс после прослушивания переговоров с Ивом Алекс. – И уговаривать не пришлось! Он сам к нам собирается!...Ну, милости просим, господин Божев! – Многозначительно произнёс полковник, хитро и зло одновременно, прищурив глаза. – Не успел ты, «дружище» сгинуть в Австралию!... – Опять обратился полицейский к своему бывшему заму.
Шафутдинов потупил взор и комок сожаления и отчаяния застрял у него в груди. Он не мог вырваться наружу диким криком, но и не мог уже лежать на сердце ноющей ношей. Слёзы потекли рекой у этого человека. Алексу даже стало жаль его, но потом он вспомнил Погоню и зверски изуродованных врачей по его милости, и жалость тут же улетучилась.
- Не случайно Папа Римский обратился именно к нам со столь щепетильной просьбой по возврату святыней. – Сделал заключение Фетисов, когда из кабинета увели арестованного.
- Да! – Произнёс многозначительно Алекс и включил повторно запись разговора татарина с сектантом Божевым.
Прослушав внимательно ещё раз, он встал и подошёл к окну. Южная зима издевалась над горожанами то посыпая их градинками изо льда, та поливая моросящим дождём. Это заметно портило настроение, так как хотелось настоящей рождественской сказки с белыми пушистыми сугробами, а не серо-грязных обочин.
- Совершенно очевидно, что Божев потащит плащаницу в наш город. Это хорошо!
Это действительно было хорошо, особенно политически для страны, где её полиция и спецслужба не просиживает штаны в кабинетах, проедая впустую государственные деньги, а работает с высоким коэффициентом полезного действия, обезвреживая особо опасных мировых мафиозей-террористов!
- Вигано останется довольным…! – Произнёс чекист и улыбнулся с явным ехидством.
- Да, уж…?! Папа…останется довольным, да ещё ткнёт носом в нашу победу свою службу безопасности во главе с нашим другом - Карло Вигано! – Поддержал нужный ракурс беседы Шторм.
- Пойду готовить к предстоящему спектаклю телевизионщиков. – Фетисов встал и начал одеваться.
- Зачем Божеву телевидение в этом городке?! Ведь у него во всём мире связи, значит и аппаратуру можно покруче «надыбать»?! – «Не догоняя» в политической обстановке в мире, вопрошал полицейский на «блатной» манер.
- Россия страна, где католицизм не имеет бразды правления в обществе. Следовательно, вероятность обнаружить агентов Ватикана на телестудии – равна нулю. Никто здесь этому кастрату не помешает выступить против Папы…Менталитет сегодняшних русских позволяет Божеву осуществить свой дикий план – очернить «библию» католиков и самого Папу Римского! Им только плати и давай побольше сенсаций…Да и последствия минимальные в маленьком нашем городке…- Просветил своего коллегу чекист.
- И что?! Мы дадим Божеву записать свою долгожданную речь?! – Спросил Алекс и тоже направился к металлической вешалкё, чтобы накинуть пуховик и шапку.
- Завтра на заседании следственного комитета поинтересуемся у директора нашего управления… - Решил чекист и пропустил, в знак уважения, впереди себя Алекса.
Двадцать четыре километра до цента Лондона из аэропорта Хитроу Ив со своими четырьмя помощниками-телохранителями, благодаря заботе лондонских учёных, проехал в необычайном комфорте лимузина представительского класса. Удобно устроившись на заднем сидении, гость из Австралии посмотрел вслед удаляющемуся пристанищу авиалайнеров. Это был самый крупный аэропорт Великобритании. Ежегодно, он поглощал в своё огромное нутро более семидесяти миллионов пассажиров, и выплёвывал не церемонясь с ними, то на главное направление по численности пассажиров в город Нью-Йорк, то в матушку Европу, с которой может поспорить разновидностью существующих в ней языков, лишь древняя стройка Вавилонской башни, где Господь намеренно смешал языки строителей, чтобы не дать закончить грандиозное по задумке, не в меру амбициозных людишек, сооружение. Рядом, вдоль следования роскошного лимузина Ивана, по скоростной железной дороге, наперегонки с транспортом гостя, направлялся в Лондон поезд. Он обещал своим пассажирам доставить их за двадцать минут. И в общем то, это было правдой. Ещё, это пристанище для воздушных гигантов могло похвастаться расположенными на своей территории магазинами, ресторанами, кафе и барами с беспошлинной торговлей. Вообще, магазины в аэропорту Хитроу признаны, как одно из лучших мест для шопинга, они предлагали широкий выбор товаров, которые значительно дешевле, чем в самом Лондоне за счёт отсутствия налогов. Презентацию заключения экспертизы перед дорогим гостем, семья которого столько лет оплачивала все капризы лондонских учёных светил, наметили в наисовременнейшей лаборатории наиболее престижного технологического колледжа Англии. «Имперский колледж Лондона» — так он высокопарно назывался, выделившись в самостоятельный университет в 2007 году. Занятия велись и в этот день, аж в ста шестидесяти зданиях, большая часть которых была сосредоточена в лондонском районе Блумсбери.
- Имеется отделение в Париже. – Заискивающе семеня перед Ивом, объяснял молодой аспирант, которого профессора назначили в этот торжественный день гидом. – Лондонский, второй по числу студентов университет в Великобритании. Учреждён в 1836 году и имеет сложную структуру, включающую восемнадцать колледжей и одиннадцать институтов: Лондонская школа бизнеса, Лондонская школа экономики и политических наук, Университетский колледж Лондона и другие. – Тараторил молодой человек.
Он оспаривает звание третьего (по старшинству) университета Англии у университета в Дареме. – Подключилась к объяснению секретарша профессора, который возглавлял последние пять лет комиссию по исследованию Туринской плащаницы и Туринского царского канона.
Сам же профессор со своей многочисленной свитой, столько лет кормившейся на средства секты, с нетерпением ожидал Божева в лаборатории.
Ив, не обращая внимание на чрезмерное раболепие встречающих, шёл твёрдой поступью прямо в святая святых учёного мира Англии – помещение для современных экспертиз, где его ждала заветная плащаница, ради которой он когда-то рисковал своей жизнью. Ради которой его мать была всю жизнь изгоем общества, а сестра Нинель истекла кровью, так и не дожив до заветного всем кастратам финала. Финала, где поражённым должен быть самый главный их враг – Ватикан! По пути следования в лабораторию Ив продумывал план дальнейших действий. Вернее, он давно уже решил, как поступить с университетскими крысами. Ведь оставлять живых свидетелей наглой подделки истории мира было необычайно не предусмотрительно…Поэтому-то, Божев и взял с собой тех четверых, самых проверенных и надёжных парней-кастратов из числа работников службы безопасности общины. Именно для помощи в физическом устранении учёных.
- Всё должно выглядеть, как несчастный случай! – Объяснял он будущим киллерам англичан, ещё в Австралии. – Вот план их лаборатории в университете. – Ив разложил перед склонившимися здоровенными парнями схему эвакуации персонала лаборатории в Лондонском университете.
Её полгода назад незаметно скопировали со стены университета и отослали Божеву в австралийский офис его тайные агенты, живущие здесь на английской земле и работающие в команде экспертной учёной группы. Уже тогда Иоанн знал, как поступить с аферистами в профессорской шкуре.
- Вы двое получите у наших людей в туалете лондонского аэропорта чемодан с отравляющим газом в баллонах и противогазы. Это новейшие разработки немцев, газ этот после взаимодействия с угарным газом не оставляет следов в лёгких.
- А где мы возьмём угарный газ, босс?! – Поинтересовался киллер, особо не отличавшийся умом из этой честной компании.
- Он, возникнет при пожаре, который мы устроим сразу же после отравления этих англичашек…
- Ясно! Очень короткое замыкание в помещении?! – Ответили в один голос, с иронией в голосе, здоровенные кастрированные фанатики.
И вот, когда Божев получил нужный документ от группы профессоров. Это были всевозможные химические формулы и заключениями под ними на семнадцати фирменных листах с теснённой символикой академии наук соединённого британского королевства. Ив посмотрел на них с каким-то непонятным для окружающих выражением лица и сложил в особые футляры вместе ватиканскими раритетами, за которые служба собственной безопасности Папы Римского отдала бы всё, и даже больше. Двери просторной лаборатории, как только туда вошла вся экспертная учёная компания вместе с Иоанном и двумя его помощниками, снаружи заблокировали двое сектантов. Они хорошо отточенными многолетними тренировками движениями рук, очень быстро сломали шеи стоящим у входа охранникам, и тут же заняли их места у пульта управления и наблюдения в этом учреждении. Хоть стены химической лаборатории и были из стекла, разбить их не представлялось никакой возможности, так как строители по заданию руководства сделали их пуленепробиваемыми со сталистой тончайшей сеткой внутри. А сами входные проёмы, кстати, тоже из стекла особой прочности и надёжности, прикрывало особое устройство, обеспечивающее полную герметичность. Оно подавало на запорное устройство нагрузку более десяти атмосфер, которую, человеку без особых приспособлений, преодолеть не представлялось ни какой возможности.
Из-за торжественной толчеи в помещении лаборатории, радостными возгласами провозглашавшими прорыв в науке и в истории мира, а также за распитием шампанского, лившемся рекой по дорогим фужерам из дорогого хрусталя, никто и не заметил резкую «смену охраны» за толстенным стеклом. Все радовались и улыбались…Ещё бы! Многолетняя работа учёных светил торжественно завершена! Задействованные в этом секретном проекте люди должны получить «не хилые» гонорары!
Речь взял Господин Божев, поднявшись с фужером в руках на подиум профессорской кафедры. Все замолчали и довольно улыбаясь, стали слушать речь высокого гостя:
- Вы так долго убивали нервные клетки моей матери и мои, а также бессовестно «сосали» годами деньги из общины моих братьев, что пришло время расплатиться с вами, господа профессора! – С яростью в глазах, горящих злобой, объявил растерянной английской публике Ив.
Члены комиссии никак не ожидали такого исхода дела. Ещё за день до приезда Божева они с удовольствием потирали руки от долгожданной оплаты за подделанную экспертизу плащаницы и канона. В их фантазии кружились баснословные суммы в качестве вознаграждения от кастратов…А тут, такое?!...
В этот момент, Иван вместе с двумя другими сектантами зашедшими в герметичное помещение лаборатории, резко нацепили на лицо миниатюрные противогазы. Которые тоже числились в новинках у немецкой разведки, и находились вместе с ядовитым газом, на протяжении всего времени презентации, в дипломатах австралийских гостей. Эти дипломаты им предоставили братья сектанты в Лондоне, в помещении служебного туалета аэропорта, где предусмотрительно были выведены из строя две камеры видеонаблюдения. Смертельный немецкий газ, выпущенный приехавшими киллерами из серебристых маленьких баллонов, моментально сделал коварное дело с двенадцатью членами авторитетной комиссии университета. Они, как по команде, рухнули на кипельно белый кафель. После чего двери лаборатории с шипением открылись, выпустив из помещения, полного труппами, троих убийц, среди которых был и Ив. Это, достаточно щепетильное дело, от которого зависела дальнейшая судьба всей секты, поэтому Божев не мог поручить не кому и руководил этим страшным убийством сам. После этого один из сектантов открыл газовые краны горелок, а другой, знающий толк в коротких замыканиях в помещениях, залез в распределительную коробку у потолка и прилепил к проводам миниатюрную гранату с таймером. Времени, установленном на таймере минибомбы, хватило ровно столько, чтобы австралийцы могли выйти из здания университета. Секунда, и сектанты уже сели в лимузин. Ещё секунда, и визг колёс разнёсся по университетской площади, пугая семенящих под ногами голубей. Ещё секунда и взрыв, сопровождающийся огненными клубами изо всех окон и дверей лабораторного корпуса, заставил всех студентов и преподавателей в округе испугаться и бежать прочь…

Глава тридцать шестая.
План захвата врагов.

«Не долго кровь тебе уж пить,
Всему конец всегда приходит.
Нельзя чудовищем прожить,
Расплата грешников находит».

В Риме, в необычайной секретности, прошло расширенное заседание, представителей международных спецслужб. Тема, конечно была только одна – поимка особо опасных террористов-сектантов, разместившихся уже долгие годы в пустынях Австралийского континента. Уже совершенно точно было установлено, что у этой секты русские корни и, последние сорок лет, возглавляли её выходцы из России (конкретнее из города Астрахани): ныне уже покойная Мария Макаровна Божева (она же Мари Боже) и её сын Иван Станиславович Божев (он же Ив Боже).
Вообще, явление «русские» в этих землях достаточно давнишнее и привычное местным аборигенам. Например, в австралийском строительном бизнесе возник даже термин «позвать русских», означающий, что пора обшивать стены построенного здания, так как эта ниша предпринимательства освоена именно нашими соотечественниками. Крупнейшие сектантские колонии в Австралии возникли в Сиднее, Мельбурне, Брисбене. Вскоре эти субъекты с неимоверно диким укладом, как хитрые змеи, вползли на руководящие должности, заимели в частной собственности предприятия и фирмы, получая от их деятельности очень большую прибыль. Во многих сектантских семьях Австралии старшее поколение, так как чувствовало тесную связь с Россией, даже оказывало значительную помощь кастратам на родине. Эти общины имели строительные специальности и владели средними по доходности (по австралийским критериям) строительными фирмами, работали на уровне персонала среднего звена в компаниях и занимали должности на государственной службе. Хотя, большинство сектантов Австралии жили и имели бизнес в городах, многие владели ещё и фермерскими хозяйствами на площади в несколько тысяч гектаров... на одной из них, замаскированный под ферму, где-то в глубине континента и был учебный военный полигон. Там, сектанты готовили свою армию и там же, находился известный всем кастратам, городок Божевых с секретной химической лабораторией, который фактически был построен на землях австралийских аборигенов. Их Мари Боже обманным путём склонила к своей вере, сделав своими покорными рабами, а полезные ископаемые на этих территориях пошли на обогащение этого, главенствующего среди сектантов, семейства. Ропчуших и недовольных реформами новой веры кастраты быстро изводили с белого света, ни оставив даже памяти о бедолагах. Общины-колонии росли всюду и везде как поганки, на австралийской почве. Даже на острове Тасмания, который дивит своими крохотными размерами, появились люди, коверкающие свою плоть ради непонятных разуму идеалов. Такое положение вещей спецпредставители решили ни в коем случае не афишировать в народных массах. Они засекретили расследование, присвоив ему гриф «совершенно секретно». Так как, у общества родились бы к ним вопросы о том, куда они смотрели столько лет, состояв на службах безопасности по всему миру. За что получали зарплату, за что люди платили налоги?!... В общем прошляпили и проморгали преступную организацию у себя под самым носом.
У секты в Австралии, уже к концу 1960-х годов существовала своя школа, где уже с раннего детства детей готовили к «просветлению» через оскопление. «Русская старообрядческая школа» - таково было её название в официальных документах. Лжестарообрядцы в Австралии достигли высокого уровня жизни. В 1973 году старообрядческий священник города Сиднея: отец Кирилл Иванов посетил в качестве гостя общины скопцов-сектантов (конечно же, что они сектанты он не знал). В письме к архиепископу Московскому и всея Руси Никодиму о повседневной жизни сиднейских кастратов, которых считал старообрядцами, сообщал следующее: «Жизнь здесь такая, что столы ломятся от изобилия пищи, нет только птичьего молока…Это я Вам пишу, Владыкосвятый, как нашему «Верхов- ному», чтобы Вы знали, как здесь живут наши «лесные братья». Ни одно семейство не живёт на частной квартире. Все имеют дома и две-три машины. И все удобства»!
В Австралии уже в 1960-е годы возобновилась традиционная, якобы для староверия, благотворительная деятельность. Кастраты искусно конспирировались перед Австралийскими властями под русских староверов, вдалбливая адептам свои вероучения и быстро склоняя их на свою сторону оскопления. Так, в 1967-1968 году лжестарообрядцы вошли в состав благо- творительной организации по постройке дома для престарелых в Сиднее и оказали значительную финансовую помощь при его строительстве. Однако из-за конфессиональной нетерпимости со стороны части новообрядцев прекратили свою помощь. Эти кастрированные «старообрядцы» добились в Австралии высокого материального благополучия. Начало фермерству в Австралии положили ещё уральские казаки Толстовича, которым в 1920-х годах правительство Австралии выделило участки для выращивания хлопка. Некоторые создали фермы по разведению страусов и крокодилов. Ныне специализация фермерских хозяйств разнообразна: староверы с виду и кастраты внутри занимаются животноводством, выращиванием ягодных, плодовых и зерновых культур. Много таких ферм находятся севернее австралийского города Брисбена, в населении которого вообще, довольно много русских. Здесь расположены принадлежащие этим лжестароверам плантации бананов, сахарного тростника, манго и папайи, причём они пользуются здесь славой очень трудолюбивых и успешных фермеров. Кстати сказать, для бизнеса этих людей со специфичной верой, в Австралии были характерны многие черты, которые были присущи старообрядческому предпринимательству в России на протяжении XVIII- начала ХХ веков, но они развиты и приспособлены к современной рыночной модели. При исследовании конкретных предприятий, принадлежащих кастратам-бизнесменам, можно отметить, что наряду со стремлением к прибыли, им присущ дух социально-ответственного предпринимательства. Постоянное совершенствование, обновление и стремление вперед – важная их черта.
Когда национальная гвардия континента вместе с представителями ФБР и ватиканской секретной службы готовились к захвату кастратов, в Австралии существовало уже четыре сектантских храма, выдававших себя за русских старообрядцев. Поэтому военным было необходимо делиться на пять спецотрядов. Один, должен был направиться в Мельбурн, а три – в Сидней. А пятый, необходимо было направить в глубь континента для ликвидации штаб-квартиры секты и её военизированного подразделения охраны. Это уже не было малочисленным явлением, с которым можно было справиться скандачка. Разведка шпионами-дронами показывала, что у сектантов имеется и ракетное оружие лазерного наведения. А они достаточно не дешёвые на чёрном оружейном рынке.
Присутствовали многие, кто был знаком Александру Сергеевичу и Фетисову не по наслышке. Тут, были и американцы Холл и Ватерблум. Эти представители ФБР были, на взгляд Алекса, в каком-то излишнем волнении. Приехали и люди Чиоппо из Аргентины, которые не меньше других желали отомстить за своих погибших от рук секты товарищей. Ну и французские, и английские спецпредставители. Пригласили представителей обеих палат по разведке и с Австралийского материка. В общем, до этого казавшийся просторным кабинет для заседаний итальянской разведки, сейчас еле вмещал всех врагов этих кастратов. Роль председательствующего взял на себя новый друг Шторма и Фетисова ватиканец сеньор Карло Вигано и его переводчик сеньор Коско. Представители Папы Римского хитрили и не освещали свои настоящие интересы присутствия на заседании международной спецкомисии по борьбе с организованной преступностью и экстремизмом. Они, ни словом не промолвились о кражах святынь и архивных ценностей, не сказали о захваченной группе террористов, содержащихся до сей поры в Мамертинской тюрьме. Молчали, конечно, и Шторм с Фетисовым. Вигано всё же рассчитывал при захвате лидеров сектантов обнаружить украденные из Ватикана святыни первым. И тогда интересы Ватикана сохранились бы в полнейшей тайне. Он не знал, что всё их святое имущество сектанты вот-вот уже перетащат в Россию для главного события в их жизни, в канун католического рождества. Не подозревали ватиканцы сегодняшнюю, уже свершившуюся роль, русских чекистов и полицейских в их спасении перед верующим человечеством.
- Этот чирей уже столько лет существовал на мировом теле общества, а вы умудрились его не заметить?! – Обратился, с присущим только англичанам «тонким юморком», заместитель главы секретного управления, известным более в народе под абвеатурой «МИ-6», к группе агентов австралийской службы безопасности.
Он нацепил на свой мясистый нос стильные тонкие очки и принялся зачитывать привезённый им документ. Было хорошо видно, что Англия хорошо подготовилась к этой встрече:
- По данным австралийской переписи аж с 1891 года, в стране проживал всего 2881 выходец из России. Тогда русские староверы-скопцы составляли незначительное меньшинство, но уже спокойно вели издательскую деятельность. Например, в 1892 году старообрядческий инок Никола (Чернышов) печатал в Австралии газету «Древняя Русь». В 1920-30-х годах в Австралию через Китай стали прибывать старообрядцы, эмигрировавшие из Сибири и Приморья. Затем в Австралию прибыли уральские и оренбургские казаки, многие из которых были староверами и в тайне скопцами. Известно, что в этот период 66 уральских казаков Ижевского полка под командованием генерала В. Толстовича прибыли из Манчжурии в город Брисбен. После Второй мировой войны Австралия подписала соглашение с Международной организацией по правам беженцев, что позволило этим русским эмигрантам, в значительной своей части – староверам-скопцам, переселиться из Китая в Австралию.
«Джеймс Бондовец» ну просто смаковал от возможности утереть нос другим спецслужбам, имея на руках единственный в мире раритетный архивный документ. Но и австралийцы сдаваться никак не хотели, поэтому парировали своими знаниями собранными их разведкой в те года:
- Дело в том, - начал защищаться главный, среди своих спецов, австралиец. - Что после установления в Китае в 1949 году новой власти, проведения земельной реформы и начала политических репрессий этот народец начал целыми общинами покидать территорию Китая. Они переезжали сначала в Гонконг, находившийся под британским контролем, а уже оттуда в Южную Америку, Австралию и Новую Зеландию.
Камень брошенный в огород британцев сделал своё дело, так как английский критик покраснел, как варённый рак.
- Ещё после революции 1917 года кафедру Иркутско-Амурского (Дальневосточного) епископа Русской Православной Старообрядческой Церкви Иосифа (Антипина), который обращался к английскому посольству в Северном Китае за помощью и, кстати, получил лишь полную игнорацию, скопцы, положив глаз на имущество перенесли сначала во Владивосток, а из Владивостока кафедру перенесли в Харбин в Манчжурии, где она и находилась до 1958 года. – Австралийские агенты, судя по выдаваемой на этом заседании информации, тоже были весьма «подпоясаны» фактами из истории мировых ошибок.
- А «кенгурятники» то, «не лыком шиты»! – Совсем по-русски и по-простецки, констатировал факт полковник Шторм, нагнувшись к самому уху Фетисова.
На что чекист заулыбался себе под нос, чтобы присутствовавшие уважаемые люди секретного мирового сообщества вдруг не заметили.
- И вот только затем, она была перенесена в Австралию, в Сидней, где находилась печать Иркутско-Амурской (Дальневосточ- ной) епархии, документы епархиального управления, мирро, освященное ещё епископом Иосифом (Антипиным), антиминсы, также им освящённые, и другое церковное имущество Дальневосточной епархии Русской Православной Старообрядческой Церкви. Благодаря этим предметам культа, которые могли бы английские разведывательные службы захватить и оградить от общественности, старообрядцы из артельного производства передали, так называемым скопцам, распространив мировую заразу.
- Я думаю, что мы сегодня здесь собрались не для выяснения отношений и выявления более виновных в распространении этого вредоносного религиозного движения людей. – Постарался успокоить возникшую перепалку между англичанами и французами председательствующий Карло Вигано. – Мы же не ехидничаем по поводу недоработок «МИ-6», которые материализовались конкретным взрывом в Английском университете…- Констатация данного, столь трагического и произошедшего совсем недавно события, можно сказать, «забила последний гвоздь в крышку гроба»…! Напыщенность, всегда присущая англичанам, сейчас как ветром сдулась. Они просто напросто заткнулись до конца заседания, где-то в глубине души затаив обиду на ватиканцев. В конце концов, решение о масштабной операции было принято единогласно и теперь, слово было за военизированными спецгруппами, которые непосредственно захватят извращенцев во всех точках мира, за день до наступления рождества, чтобы сектанты не устроили какой-либо сюрприз всем католикам и Папе Римскому, где установили местонахождение их церквей-сборищ. Чекисты России отказались выделять своих представителей в Австралию, так как полностью доверяли своим коллегам из ФБР и Италии.
- Нет нужды не доверять Вашему профессионализму при захвате сектантов на австралийской земле. – Ретировался Фетисов из зала заседания. – Главное наконец-то обезвредить эту религиозную гидру в целом. И не делить, как малые дети, лавры победителя. – Добавил Максим Леонидович.
Конечно же, «фэсбэшник» лукавил, говоря столь пафосные слова, на прощанье членам международного комитета. Он был совершенно уверен, что венок победителя получат именно его страна. Ведь всего лишь два дня до этого «сэйшена», в управлении ФСБ его родного города, где нёс службу и полковник Шторм, состоялось совещание следственной группы, которая уже подготовилась к встрече «высокого кастрированного гостя» Ива Боже. Сыщики совершенно точно знали день приезда сектанта, конкретно знали цель его посещения города и поэтому достаточно серьёзно подготовились к этому событию. А именно по всему городу, учитывая профессионализм религиозного диверсанта и его звериное чутьё, расставили заранее, аж за сутки, все имеющиеся мобильные группы внешнего наблюдения чекистов. Которые, должен заметить, тоже были не «лыком шиты» и имели огромный опыт работы на своём нелёгком поприще. Шафутдинов был помещён в гостиничный номер шикарного отеля «Лотос», где психологи чекистов три дня готовили арестованного на нужный лад подорванную психику и здоровье, в связи с его фиаско.
Так вот, уходя из зала заседания в Риме двое сыщиков из России пожелали от всего сердца удачи своим коллегам из других стран и про себя тихонечко улыбнулись. Совершенно про себя, дабы не вызвать подозрение присутствующих. Но, это скрытое ехидство в глазах русских, едва заметное лишь в прищуре глаз и в хитрых морщинах вокруг них, не осталось не замеченным Вигано. Он окликнул уходящих россиян и подойдя к ним вплотную, на ломанном русском произнёс:
- Надеюсь вы помните о вашем обещании, данном Папе…
Посетив, несколько дней назад, городской морг в Лондоне, вместе со спец агентами английской «МИ-6», Вигано, глядя на кучу трупов учёных, которых обнаружили после пожара в химической лаборатории, понял, что сектанты их опережают.
«Они ни перед чем не остановятся!» - С ужасом тогда, подумал Карло, лицезрея головёшки кастратов, на столах для исследования трупов. – «Они даже своих не жалеют…!»
- Ну, что вы, друг мой, конечно помним! – Ответил Шторм и серьёзно посмотрел в глаза ватиканцу.
В это время Куликов и двое оперативников на служебной машине французской жандармерии направлялись к стариннейшему замку Консьержери. Самый-самый старый и знаменитый замок и дворец французских королей был расположен на острове Сите, откуда берёт своё начало Париж. На самом деле, Консьержери - это остатки Дворца Сите, королевской резиденции с десятого по четырнадцатый век. Органы власти никогда не покидали Сите. Вот и сейчас, там расположены министерство юстиции и префектура. Чиновники этой службы с радостью согласились встретить русских полицейских, которые приехали спасти жизнь французского уважаемого гражданина. Поэтому министерство французской юстиции без каких-либо проволочек, немедленно выделило отряд быстрого реагирования и сопровождающего для гостей.
- Консьержери служил тюрьмой во времена Французской Революции, здесь были расположены камеры для приговорённых к гильотине... – Радушно, на чистом русском, повествовал тот самый сопровождающий из юстиции по имени Жак Нуаре.
Его чистый взор, обращённый к русским полицейским, говорил о полной признательности к приехавшим гостям.
- Среди знаменитых узников: королева Мария-Антуанетта, жирондисты и Максимиллиан Робеспьер. – Отдавалось приятным эхом в большом зале, вобравшего в себя всю грандиозность Дворца Сите и атмосферу камер узников, пропитанных ужасам Французского Террора.
Консьержери находится в самом сердце Парижа, так что до него было совершенно легко добраться приехавшим ранним утром в аэропорт Руасси – Шарль-де-Голль, теперь уже капитану Куликову и его двум помощникам. Да и эти двадцать пять километров к северо-востоку от столицы не давали скучать, они просто дивили глаз гостей своими пейзажами в исторической области Иль-де-Франс.
- К сожалению, мы не смогли связаться по телефону с господином Монтедью…Его телефон подозрительно не отвечает…Группа захвата поедет с вами в Венсен, где предположительно сейчас находиться наш Пьер…Нам, господа, так будет намного спокойней! – Взволнованно говорил министр юстиции, который самолично руководил встречей Васи и его коллег из России.
Тем более, что ещё вчера вечером, ему позвонили из французской разведки и просили незамедлительно помочь русским сыщикам. Хоть, этот французский чиновник и не предполагал обо всей серьёзности мероприятия, но отнёсся со всей ответственностью. Поэтому эскорт из служебных машин на большой скорости, сотрясая сиренами хрусталь морозного зимнего воздуха, просто мчался к загородному имению Пьера Монтедью, чтобы полицейский Куликов мог прояснить непонятную ситуацию по пропаже французского гражданина.
Пока Куликов со своей сборной международной командой, можно сказать «летел» на помощь пропавшему французскому гражданину в Венсен, уже полчаса по его обширной территории путешествовал в поисках старинного приятеля Рабинович Генрих Олегович. Он самовольно, не сказав ни кому ни малейшего слова сел на близ лежащий рейс до Парижа и опередив полицейских из России, сейчас шагал по настоящему средневековому замку. Любопытство учёного взяло верх перед страхом, быть вовлечённым в смертельные приключения…
- Подумать только!? Один из самых старых замков во всей Франции! – Восхищался древностью непрошенный еврейский гость. – Пьер, дружище! Ты где?! – Раздавался голос профессора под серыми каменными сводами замка. – Это я, Генрих!
Но, лишь эхо отвечало сейчас старику…Оно, полное тревоги, будоражило дремавшую веками атмосферу резиденции короля из четырнадцатого века, а после, и находившийся здесь тюрьмы. Ведь в Венсене сидел Маркиз де Сад, а также Генрих IV, пока он ещё не был королем, и философ Дидро. Хоть и Венсен - замечательное место для всех любителей приключений: средневековый замок с бойницами и подвесным мостом, да ещё и настоящие камеры с сохранившимися надписями заключённых...но не в этот час! Выйдя из замка, Рабинович решил поискать хозяина в Венсенском лесу, надеясь что его французский друг дивится предрождественскими красотами дикой природы. Но, дойдя до близ лежащего пруда понял, что попал в ужаснейшую историю…
- Никто не смеет нам перечить, вонючий лягушатник! Слышишь?! Никто!– Услышал профессор голос мужчины, который стоял у края водоёма, вместе с другими тремя здоровенными верзилами.
Эта группа только что утопила разыскиваемого учёным Пьера Монтедью. Старик понял это сразу, когда увидел погружающуюся между льдинами старческую руку с красивым перстнем, принадлежащем не одно поколение, семье только что убитого французского вельможи.
- Бедный Пьер! – Только и мог вымолвить Генрих Олегович осипшим от испуга голосом.
Не обращавшие до этого внимание на гостя убийцы, сейчас обернулись и увидели невольного свидетеля своего преступления.
- А ты кто такой?! – Спросил мужчина, который по всей вероятности был здесь главным.
Его лидирующее положение в грешной компании выдавала и дорогая одежда. Она, блеском соболиного меха на зимнем солнце, заметно отличала мужчину от трёх других, одетых в одинаковые длинные чёрные драповые польта, какие предпочитают носить охранники секретных служб. Но это были не агенты какого-либо секретного подразделения…это были приехавшие по приказу Божева сектанты, чтобы расправиться с непокорным Монтедью, во главе с Майком Трумэном. Когда двое охранников схватили старого еврея и подвели к Максу, который и был известен как Майк, льдины с разорванными краями в старинном пруду замка, окончательно сомкнулись над утопленным телом бедняги Монтедью. Его смерть была причиной отказа сектантам продать из коллекции монет старинные лептоны. Того самого префекта Понтия Пилата, чьё имя вот уже две с лишним тысячи лет символизируется со страшным списком смертей невинных людей, куда несколько минут назад попал и друг Рабиновича, закрыв навсегда свои веки под зеленоватыми водами, помнящими ещё эпохи Консульства и Первой империи семнадцатого века, когда Наполеон правил Францией.
Ив со своей жестокосердной сектой решил просто забрать у законного владельца то, что принадлежало Пьеру много десятилетий, тем самым всколыхнув и повторив исторический беспредел, когда молодой Людовик Четырнадцатый отнял понравившийся у суперинтенданта Фуко его дворец Во-ле-Викомта и имущество, отправив хозяина ни за что, ни про что в Бастилию.
- Я тебя где-то видел, старикашка?! – Произнёс подозрительно Макс, пристально вглядываясь в черты лица непрошенного гостя.
Рабинович от страха потерял весь дар своей красноречивой речи и как полупустой мешок болтался в ручищах подельников Максима.
- Я, к счастью, вас молодой человек, не имел «удовольствия» ранее лицезреть! – Приходил в себя учёный.
Его самообладание, выработанное годами непростой жизни, постепенно возвращалось. Исчезал и страх, который вначале предательски сковал всё тело старика.
- Вспомнил! Да ведь ты, тот самый урод Рабинович! Тот самый, который консультировал Шторма и наступал нам на пятки! – Осенило Макса.
Он видел его фотографию в офисе у Ива, когда они отправляли киллеров в Россию для его убийства и ещё кого-то, по просьбе Шафутдинова.
- А почему ты ещё жив и сейчас здесь!? – Озадачился сектант и внимательно посмотрел на Генриха Олеговича.
В этот момент удивление убийцы отвлекло завывание полицейских сирен и голос подоспевшего с французской группой немедленного реагирования капитана Куликова.
- Полиция, господин! – В ужасе крикнул один из охранников Макса.
- Внимание! Вы окружены! – Раздался металлический голос в громкоговорителе полицейской машины. – Сопротивление бессмысленно! Сдавайтесь! – Полицейские быстро рассредоточились за многовековыми стволами деревьев Венсенского леса, взяв на мушку всех стоящих у пруда мужчин, в том числе и пленённого Рабиновича.
В это время Василий подкрался поближе и его ужасу, разбавленного глубочайшим удивлением, не стало предела! Ведь среди сектантов он увидел горячо уважаемого Рабиновича!
- У нас заложник! – Крикнул в этот момент Макс, выхватив из рук своих помощников тело старика и обхватив его за худющую шею, приставил к виску жертвы дуло пистолета.
- Отпусти его, мразь! – Кинулся навстречу киллерам капитан полиции россиян.
Куликов выставил на вытянутых руках служебный пистолет, всё ближе и ближе подходя к захватчикам.
- Ближе, «мент», не подходи! – Пригрозил Васе Макс и вдавил в мягкое тело виска Рабиновича своё оружие. – Мне нечего терять!
- Что тебе нужно?! – Спросил подоспевший к Куликову русский оперативник, обращаясь к Майку Трумэну.
Он, как и ещё один подоспевший на подмогу коллега из России, держал на вытянутых руках табельное оружие направленное на Макса и его сектантов, готовый в любую секунду разрядить от злости всю обойму. На что Куликов поднял левую руку верх, призывая всех не делать скоропалительных действий…
- Генрих Олегович, как вы?! – Взволнованно поинтересовался Вася.
- Не переживайте, молодой человек. Я не боюсь смерти! – Бесстрашно ответил старик и глубоко вздохнул, посмотрев на кружащих над ними испуганных ворон. – Они утопили Пьера! – Со слезами на глазах, произнёс учёный. – Я не успел его предупредить!
И тут до Макса дошло, что старик жив не случайно! Что его другу Иву может грозить опасность в России! Скорее всего и Шафутдинов не случайно не выходил на связь…!
- Это западня! – Вслух вскричал сектант и повалил на снег Рабиновича.
Он стал вытаскивать из кармана сотовый телефон. Прижимая ногой к земле старика, сектант не отводил с его виска ствол пистолета. Второй же рукой киллер набирал в телефоне номер какого-то абонента. Русский капитан понял, что сектант хочет кого-то предупредить по телефону и весь напрягся…
- Брось «трубу», тварь! – Грозно приказал он Максу.
Но макс его не слушал и продолжал дозваниваться до нужного ему абонента.
- Аллё, Ив…это…! – Не успел договорить убийца Пьера, потому что выстрел произведённый Василием образовал у него во лбу маленькую круглую дырочку, через которую стала через мгновение вытекать кровь.
Макс, падая на спину, в последний раз посмотрел светлое голубое небо, на котором облака, словно куски ваты, приклеенные на зимний лазурный фон, притягивали все мысли.
- Как в детстве! – Только и смог произнести Майк Трумэн, выдыхая с паром в морозный воздух свою грешную, хоть и богатую, но пустую жизнь.
Он повалился в пруд, где на дне его встречало тело Пьера Монтедью. И два, золотящих мутные воды холодного пруда, исчадия зла, злополучные старинные изделия, ради которых коверкались судьбы ни в чём не повинных людей, выпав из кармана дорогой шубы тонущего Макса, плавными волнообразными движениями тоже устремились на илистое дно, вслед за старым и новым хозяевами, не принеся обоим ни счастья, ни покоя!
Остальных членов банды быстро скрутили подоспевшие спецы из французской группы быстрого реагирования, их холёные лица вмиг уткнулись в белоснежный снежок, укрывший заботливо всю территорию старинного замка с донжоном и всю оборонительную архитектуру средних веков.
…Услышав в трубке телефона испуганный крик Макса и выстрел, Ив понял, что на друга больше не приходиться надеяться, и что он его навсегда потерял…

Глава тридцать седьмая.
Печальная встреча с детством.

«Не так мне встреча представлялась,
Не столь трагический конец,
Ведь детство сказкой мне казалось,
Счастливым должен быть венец».

Первый! Первый! Это экипаж номер один! Доложите инициатору, что объект прибыл чартерным рейсом из Лондона, с остановкой в Москве…объект в Москве салон самолёта не покидал…
Первый принял! Продолжаем наблюдение…

- Здравствуй брат! – Торжественно произнёс Альберт, встречая у выхода из аэропорта появившегося из-за стеклянных дверей Божева и ещё троих его охранников.
- Здравствуй, Альберт брат! – С холодной улыбкой произнёс Ив, обнимая Шафутдинова. – Ты как-то изменился?! Или мне кажется?! – Глава сектантов весьма подозрительно посмотрел на татарина.
Да так, что у бывшего заместителя Алекса поджилки затряслись. Он всегда боялся этого неординарного извращенца. Вообще, боялся до глубины души татарин любого, кто назывался сектантом и приезжал к нему по поручению Божева или его покойной матушки. Такова была натура этого бедолаги! Всё это время, божевские дуболомы стояли позади молча, не проявляя никаких эмоций.
Холодный ветер в это время года, дувший с Каспия штормил и понужал горожан. Ведь суров этот мировой водоём зимой, особенно в декабре. Могучая и великая река Волга, впадая в него, замерзала у края моря, выдавая неимоверно необычные формы из льдин, образующиеся в результате столкновения ледяных полей. Все эти неожиданности природы называемые «храпами» или «торосами», начинали жить именно зимой в километрах в пятидесяти от дельты Волги. Даря своё ледяное дыхание всему Астраханскому краю. Частенько, и на самой зимней реке встречались совершенно непроходимые ледяные поля, испещрённые ледяными хребтами и трещинами, вытянутыми параллельно друг другу. Моряна – так называется этот зимний ветер в городе, поднимал уровень моря и обдавал, даже за сотни километров, горожан солёной колючей влагой. От этих свирепых ветров страдали не только старые строения, но и крупные современные, снабжённые современными системами отопления. Холодные противные сквозняки в декабре проникали всюду и от них трудно спастись. Не спасал сейчас пассажиров и старенький, нуждающийся в капитальном ремонте аэровокзал, где ёжился не то от страха, не то от промозглости зимы Шафутдинов. Так что, Каспий и Волга не баловали в эту зиму астраханцев, а сейчас, когда Альберт и Максим Леонидович, который страховал татарина и должен был выдать себя за директора местных телевизионных программ, встречая сектанта Божева, и подавно...
Потому, что вместо моряны с зюд-остовыми порывами, снова задул навстречу им норд-вест, гнавший с севера несметные полчища серых свинцовых туч на небе . Эти тучи, так налетали с двух противоположных сторон друг на друга, что казалось наступил конец света! Лоб в лоб, сталкивались со всего разбега, они сливались, обнимались в обхват и вступали в яростную борьбу, вздымая при этом в стороны чёрные мохнатые хоботы. На чью сторону клонилась победа, не поймёшь?! В начавшемся в небе хаосе трудно было определить. Побеждали ли зюйд-остовые тучи или норд-вестовые. И на очищенном для себя просторе тучи-победительницы, распуская длинные, чернючие хвосты, с непринуждённым видом хозяев, катились и катились по небесному простору, куда хотели. В крепнувшем ветре, эти отдельные тучи-великаны, «девятые валы» неба, долго ещё не имели ни общего определенного направления, ни стройных параллельных рядов. Они продолжали расползаться по всему горизонту в беспорядке, одиночками, словно выпущенные на свободу чудовищные змеи-драконы, с высоко согнутыми над людьми свинцовыми головами, как, бы высматривая, на кого бы еще обрушиться, кого бы еще сожрать!
- Ого! Погодка то, разыгралась! – Повествовал увиденное Ив, глядя с восхищением на небо. – Как будто, предчувствуют небеса дальнейшие события! – Как-то странно улыбался, оскалив ряд белоснежных зубов сектант.
Познакомься, брат, с моим хорошим товарищем. – Представил Шафутдинов Фетисова, как это требовал задуманный сценарий чекистов. – Это он помог нам организовать сегодняшний эфир.
Божев очень пристально посмотрел на Максима и хитро прищурил взгляд.
- А глаза то у вас, господин хороший не алчные!? – Вдруг не с того ни с сего, произнёс подозрительно Божев. – Не похожи вы на телевизионщика, любящего деньги…и сенсации?! – Улыбаясь, какой-то жёсткой и холодной улыбкой, произнёс приехавший гость. – Вы больше похожи на человека, умеющего хранить тайны, а не разглашать их…! Глаза у вас честные, как у какого-нибудь чекиста…- Продолжал свою подозрительную речь сектант, не переставая зло скалить белесые зубы.
Всё это видел и слышал Шторм, через массу подглядывающих и подслушивающих штучек, закреплённых на обоих встречающих.
- Чёрт! – выругался Алекс. – Он в три секунды вычислил Фетисова!
Полицейский весь напрягся и уже был готов в любую секунду дать команду находящимся рядом оперативникам о захвате Ива. Но, Максим Леонидович тоже был «не пальцем деланный», поэтому быстро выкрутился из сложившеёся ситуации:
- За что и дорог для начальства! – Улыбаясь во весь рот, произнёс чекист и заискивающе протянул руку для знакомства с Божевым. – Максим Леонидович Фетисов, директор местных телепрограмм! – Представился он сектанту, излишне склоняясь перед гостем в раболепии.
Его непревзойдённая игра перевоплощения подействовала не только на Ива, но и на полковника Шторма, который невольно улыбнулся профессиональному притворству «фэсбэшника».
- Ан, нет! Ошибся! Теперь действительно наблюдаю перед собой телевизионщика! Ив Боже. – Произнёс Иван, протягивая навстречу Фетисову свою руку. - «С алчностью и подлостью в зенках!» - Про себя добавил злобный кастрат, ещё раз внимательно посмотрев на нового знакомого. – «То, что нужно…!!!»
Шафутдинов, поняв что Божев поверил чекисту, тоже расслабился и заулыбался. Шутка ли! Его дальнейшая судьба зависела от конечного исхода операции! Хотя он, как все недалёкие по сути менты-служаки, не мог понять, зачем было нужно разыгрывать с Божевым столь запутанные комбинации с телевизионной съёмкой?! Ведь можно было просто схватить по приезду в аэропорту и не нервничать из-за разоблачения Фетисова?! Но, не дано было знать, этому оборотню в погонах, что запись интервью сектанта с его приводимыми доводами правоты в вероисповедании, а также приведённые им факты нечистоплотности ватиканских высоких особ помогут в дальнейшем выигрывать партии в политических играх страны. Ведь такой набор компромата, подтверждённый учёными экспертными комиссиями, пусть даже искусно подделанными с помощью современных технологий, набор раритетов представленных ко всеобщему обозрению, долгие годы скрытые в секретных хранилищах Ватикана, демонстрация рукописей и древних книг, со скрытыми от народа правдами, поведением высших духовных лиц во время войны с фашистами и многое другое, что приготовила сектантская община для разоблачения лжи в религиозных учениях на земле, в том числе несоответствия исторических фактов с текстами в «библии», на долгие годы подорвала бы веру многомиллионной паствы планеты и соответственно и политическую стабильность во многих странах, где верующих, а следовательно законопослушных граждан – добрая половина! Ещё бы долго, после выступления Ива отмывалась от грязи Ватиканское духовенство во главе с Папой Римским. Вот почему лично Папа просил русских сыщиков сохранить всё в полном секрете! Вот, от чего сейчас спасали российские чекисты и полковник Шторм со своим криминальным управлением, руководящие политические и религиозные круги других стран, так сказать, имущих мира сего - от потери власти! С возвращёнными реликвиями католической церкви чекисты подарят эту запись Папе Римскому, тем самым пожизненно поставят последнего в огромную зависимость перед Россией. Ведь за такую помощь одной благодарности будет мало!
- Где твои вещи, брат Иоанн? – Поинтересовался Альберт.
- В багажном отделении. – Спокойно ответил Ив, как-будто в чемоданах не мировые ценности, а простые шмотки. – Наверное сейчас подадут…
Вещи Божева, как и вещи других пассажиров, действительно через некоторое время подали по движущейся ленте, которые быстро подхватил в обе руки якобы «водитель»(он же оперативник ФСБ) Шафутдинова, выполняя роль «в доску» услужливого подчинённого и люди главаря секты, и погрузили в багажники двух автомобилей. Мужчины сев в служебный транспорт псевдо начальника криминального управления полиции полковника Шафутдинова, с мигалками и сиренами полетели к зданию местной телевизионный компании, которая как и многое в этом городе называлась «Лотос».

Первый! Первый! Это второй экипаж! Объект после встречи с «татарином» сел в служебные машины УВД и направляется в центр…
Первый принял! Перехватывайте их на повороте, третий экипаж! Приём…?!

Какое-то, особое влечение и благоговение испытывали горожане к этому экзотическому цветку, называя всё его именем! Наверное, всё же потому, что в дельте их родной реки Волги, в середине лета это бледно-розовое чудо света, качаясь на поверхности водных прикаспийских разливов, среди огромных камышовых зарослей, очаровывали сказочным сладковатым ароматом, проезжающих на небольших теплоходах, туристов. И в мире было всего два места, где лотос произрастал: это Астраханское низовье-заповедник и водные просторы Индии. Как у любой неземной красоты на планете, у этого цветка была роковая сторона – это большая концентрация эфира в исходящем от тычинок запахе. Что, для самостоятельно приехавших по воде на маломерном моторном транспорте любопытных дикарей-туристов, не смотря на запрет на въезд в просторы заповедника, бывало смертельным. Любители экзотики и острых ощущений просто навсегда засыпали в лотосных полях. Очень редко таким экстремалам-нарушителям везло, так как их, «мертвецки спящих», находили, проезжавшие по обходу своих территорий, егеря и успевали откачивать от сладкого дурмана. Чаще забравшись в самые дебри, влюблённые пары предпочитали оставаться незаметными, так как желали заняться любовью в романтических природных девственных местах, и их уже поздно находили. Смертельный Морфей забирал навсегда их души, не дав выйти из сладковато-сказочного сна! Они, так и оставались лежать на дне своих лодок обнажёнными, со счастливыми лицами!

Первый! Первый! Это третий экипаж! Объект приняли… остановились у телекомпании «Лотос»… объект вместе с татарином и ещё четверыми мужчинами вошли в помещение…передаём «наружке» в студии…
Молодцы ребята! Довели профессионально! В «Лотосе» его встретит сам инициатор…!

За два часа беспрерывного эфира, Ив так увлёкся своим разоблачением Ватикана на телевизионной студии, что даже не заметил, как исчез из вида Шафутдинов и тихо взяли его охранников. Исчезли все, кто не должен был присутствовать при захвате сектанта-террориста…И когда Божев, обложившись украденными раритетами из католических хранилищ Апеннинского полуострова заканчивал со словами, что библия – есть сплошная ложь, на освещённую сцену вышел Алекс и спокойно поздоровался со старинным другом детства:
- Ну, здравствуй Ив…!
Многие мастера литературного жанра всегда очень красиво могут описать черты лица человека и его возникающие при различных ситуациях эмоции. Они своим «третьим» невидимым глазом могут заметить то, что простому обывателю не под силу. Чётко подмечая самые незаметные нюансы от различных стрессов и жизненных моментов отражая их на лицах своих героев. Тем самым, доставляя удовольствие своему читателю. Но, не теперь..!!! Невозможно описать то удивление, смешанное с ужасом, переливавшееся тогда на лице Ивана Божева!
- Здравствуй, «дорогой» мой друг! – Ещё раз произнёс вошедший в замкнутое помещение студии полковник полиции Шторм.
Тот, самый полковник, которого его самый лучший, самый закадычный друг детства хотел не раз убить. И до этой секунды считал убитым…Алекс столько ждал этой минуты, чтоб сказать это: «Здравствуй, Иван!»
Божев вмиг побледнел и обмяк в кресле. Он, будучи умным человеком и профессиональным диверсантом, всё сразу понял! Не задавая идиотских, на взгляд здесь присутствующих спецов своего дела, вопросов: «Ты же умер?! Я сам видел твои похороны?!», Ив просто сидел поникнув головой и тяжело дышал. Увидеть Алекса именно сейчас, после казалось бы, триумфа…это был удар ниже пояса!
- Представляю, как вы там за стеклом надо мной хихикали, пока я «разоблачал» Папскую власть…- Прошипел со страшной злобой Божев и холодным взглядом, напоминавшим бросок стального клинка, посмотрел на своего бывшего друга. – Молодец, Алекс, молодец! Ловко ты меня переиграл! – Ив хотел было поаплодировать полковнику, но его руки перехватили оперативники и, заломив за спину, заключили в наручники. Алекс посмотрел на поверженного врага и лишь только вздохнул с большой долей сожаления…
- Увести! – Приказал подошедший Фетисов.
Божев услышал знакомый голос и поднял голову, чтобы посмотреть. И лишь только ухмыльнулся, увидев Фетисова, но уже в другой роли:
- Я же говорил, что ты не похож на телевизионщика…?!
И Ива увели, чтобы посадить в служебную машину…чтобы начались ежедневные допросы и следственная волокита, которая уже не доставляла Алексу большого удовольствия…
Выбрав свободную минутку, капитан Куликов направился на квартиру четы Рабинович, чтобы навестить больного старика. Ему, всё же успел сломать три ребра во Франции убитый сектант Макс, когда прижимал ногой к земле, поэтому бедный учёный был сейчас прикован к постели. Такие криминальные приключения были явно уже не для его возраста.
- Ты всё правильно сделал! – Сказал тогда, Алекс Куликову, узнав что молодой человек навсегда отомстил за него бывшему другу. – Если бы он предупредил своего боса, то сорвалась операция, к которой мы готовились не один год…! – Он по-отечески похлопал капитана по плечу и добавил:
- Тот, кого ты убил, непосредственно причастен к убийству твоей Эллы…
Отходя от Куликова, Алекс не посмел поднять глаза, потому что считал себя виновным в гибели Погони. А у Василия от услышанного на глазах появились слёзы, которые он быстро смахнул, чтобы никто не заметил.
- Да…, передай Рабиновичу, что я на него очень зол, за его самовольную вылазку во Францию…! Он нам, чуть всё дело не испортил…! – Проговорил Шторм, обращаясь через плечо к капитану, при этом быстро удаляясь по служебным коридорам.
Он знал, что молодой человек направлялся навестить старика…
Шёл уже третий месяц зимы. Вышедшего из управления Куликова этот день встретил клубящимся парком изо рта и щиплющим щёки морозцем. Но Василий всё равно решил пройти пешком и собрать все мысли в кучу, после разговора с Алексом. Тишину этого февральского денька нарушали лишь синички. Зимой он не слышал, чтобы они так свистели! «Пью-пью! Пью-пью-пью!» - Как то уж больно по-особенному: радостно и громко! Можно даже сказать по-весеннему! Видимо чувствуют птахи приближение весны. Радуются, что пережили зиму…
- Февраль! – Подумал капитан. - Какое-то странное на душе настроение! Полнота какого-то счастья и радости, вдруг сменяются унылостью и грустью! Оно, я заметил у меня, как небо: то улыбается лазурью с солнечной скромной позолотой, то кислится серо-свинцовым мохом, в виде облачишь! Видимо тоже приближающаяся весна действует! – Со вздохом констатировал факт полицейский и прибавил шагу. - И вроде бы ещё и зима, но не зима, хоть морозцы и заставляют ещё кутаться в тёплые вещички. И ещё не весна, а смотришь на солнышко - и хочется улыбаться его рыжим и добрым лучикам. Всё равно хорошо на душе!
Синицы, действительно, распушив жёлто-чёрные грудки, прыгали с ветки на ветку, суетились с шумным задорным попискиванием.
- Нет, всё же скоро весна! – Набрав полную грудь морозного воздуха, решил Вася.
Тут же и снегири, подъев все свои лесные припасы, ярко-красными фонариками обсыпали в городском парке дикую китайку и кусты рябины.
- Ведь что характерно, - подумал Куликов, завидя стайку шумных пичуг впереди себя. - Как будто знают о своём «НЗ» в городе – каждый год в середине февраля прилетают к этим деревьям, так сказать, подкрепиться до весны.
Они действительно, с таким аппетитом поглощали эти скудные городские ягоды, что порою, аж на них засматривались прохожие. А эти красногрудые сорванцы, не испытывая какого-либо страха к людям, тоже в упор смотрели на глазевших. Порою уставятся своими бесстрашными глазками-бусинками. Мол, дескать, что смотришь человек из города, наше это, кровное. Да и вообще, делиться надо со своими меньшими братьями! Молодой человек улыбнулся им, да и пошёл дальше своей дорогой.
Под ногами снег в городе к обеду так подтаивал, что невыносимо было ходить – парень скользил, как на катке. Какой-то он страшненький и грязный, этот февральский снег!? Хоть, бывает, занесёт позёмка всё белизной, накроет белой ризой всё живое, а лысины серого асфальта опять – тут, как тут. Да! Рвётся снежный плед у февраля, не надежный, не ласкает взгляд свежестью зимы. Озорные лучи солнца нет-нет да порвут его своим теплом. И веселятся им, тогда воробьи. Чирикают безустанно. Вот уж не нарадуются никак, что всё таки переживают зиму. Заглядываются на своих самочек, пухлясь серыми комочками.
Куликову даже показалось, что песни у них другие в конце февраля: «Жив! Жив! Жив! Чирикают они шумной ватагой без перерыва до самых сумерек. А зимой, так, еле слышно: «Чуть жив?! Чуть жив?!» Даже голуби лишний раз не хотят спускаться с городских крыш на землю, чтобы не запачкать о грязный снег красноватые ланки. Так, нехотя, спланируют к кормящим их хлебушком бабушкам под ноги, подкормятся и обратно на чердаки подальше от свистящих навязчивостью сквозняков. А их самцы и вовсе ни на что не отвлекаются. Только воркуют и воркуют беспрестанно на ушко голубкам, как бы напоминая: «Дорогая! Скоро весна! Пора бы и о гнезде подумать, а не только набивать зоб хлебом!» Навязчиво так! Настойчиво! «Гур-гур-гур! Гур-гур-гур!» Кружась в брачном танце и нападая наскоками на противоположный пол.
Идя дальше, полицейский увидел под городскими ёлками клестов. Они своими крестиками-клювами прибавляли к грязи тающего днём снега, шелуху от шишек.
- Тоже, в феврале не редкий гость в городе. Тоже помнят о своих запасах в мохнатых лапах вечнозелёных красавиц. А ёлки и рады стараться, приваживают проголодавшихся гостей к своим колючим персонам, рады разбавить серость своих заканчивающихся зимних дней, свистом «шишкоедов». – Говорил вслух капитан, и настроение у него почему-то улучшалось с каждой минутой.
Сосульки совсем распоясались на крышах, то толстели накапливая хрусталь льда, то лили слёзы, капая за воротник прохожим. А иногда и вовсе, как рухнут, сорвавшись с крыши из-за своей чрезмерной тучности, и разбивались вдребезги под ворчание дворников, только, что убравших территорию.
Люди иногда приоткрывали форточки в квартирах, и видели, как в воздухе летали тысячи мелких бриллиантов, играя на солнце всеми всевозможными цветами радуги. Красотища! Как, в какой-нибудь сказке! Это мелкие кристаллики снежинок с крыш, потревоженные весёлым ветерком, сбрасывались вниз на городскую слякоть улиц. Но, сначала как настоящие артисты блистали своей неземной красотой в недолгом полёте-выступлении. А потом всё…! Таяли под лучами «славы». В феврале, даже узор на окнах другой. Скажем так, не очень богатый на морозную фантазию. Мороз, видимо рисуя, думает – зачем утруждаться и мучиться, всё равно днём растает. Вот и филонит горе-художник, халтурит маэстро узорных дел! И остаются после его творчества только муть и грязные разводы на стекле, на досаду домохозяйкам. А, они посмотрят-посмотрят на свои чумазые окна, да и вздохнут с оправданием собственной совести: «А, ладно! Ближе к пасхе обязательно помою! Сейчас всё равно бесполезно!»
Хотя не все разделяли будущую весеннюю радость Куликова… Вот, например, спящие деревья в парках и скверах, ещё и не думали просыпаться и отходить от зимней дрёмы. Машут ветвями в порывах, свистящего во фрамугах окон, ветра. Отгоняют со своих верхушек галдящих по утрам и вечерам ворон. Будто ворча при этом, мол - рано ещё, зима ведь! Разгалделись чернохвостые! Тихо! И дальше посапывать серо-коричневой корой. А, вороны опять своё: «Кар! Кар! Просыпайтесь ветвистые! Весна ведь скоро! Кар!» Вот так и воюют в природе в межсезонье - февраль со своими ветрами да позёмками, и март со своими оттепелями и капелями с кривых, не сдающих ещё права, сосулек. Зима с рвущимися на солнце снежными покрывалами и весна с галдящими птахами в просыпающимся для любви небе!
- Кто там? – Услышал Вася за дверью в квартире Рабиновичей, незнакомый девичий и очень приятный голосок.
Не ожидав такой поворот событий молодой человек даже растерялся и не знал, что ответить.
- Да кто же там?! – Уже настойчивее произнесла обладательница прекраснейшего голоска.
- Эт…это…Куликов…я к Генриху Олеговичу…- Невнятно ответил полицейский.
Дверь открылась и полицейский увидел на пороге прекрасное двадцати пяти летнее создание с очень красивыми и голубыми глазами и доброй улыбкой. Это была внучатая племянница учёного из Израиля, которая приехала навестить больного дядю…
Куликова, как стрелой пронзило…!
«Она будет моей женой!» - Тут же решил влюбившийся с первого взгляда парень, а уже через полгода, всё криминальное управление полиции гуляло на свадьбе у молодых людей…

Глава тридцать восьмая.
Побег из СИЗО.

«Ох! Как коварен злобный враг!

Горазд на хитрые приёмы.
Подняв пиратский чёрный флаг,
Бежит покой забыв и дрёму!»

«Бряк-бряк»- услышал Иван.
Это катались маленькие пластмассовые кубики «зарики», по плоскостям деревянных нард. В голове шумело, он всё не мог никак привыкнуть, что уже не дома, не свободный человек. Теперь Божев – помещён на всё время следствия по решению районного суда в следственный изолятор. СИЗО: как его сокращённо называют. То самое место, которое в народе зовётся тюрьмой. Ещё его называют «централом». Именно так, СИЗО называется среди арестованного люда, а сам люд зовётся «зеками». Само пробуждение на «шконке» (спальное место) было внезапным. Снились какие-то кошмарные сцены из вольной жизни, потому что мозг никак не мог привыкнуть и смириться с мыслью, что он в тюрьме за решёткой! И вдруг ещё такое резкое пробуждение, не то ли среди ночи, не то ли среди дня! По бледной электрической лампочке это было трудно понять, а зарешёченное окно было плотно закрыто одеялом, задерживающим промозглый зимний холод. Оно было вместо стекла, давно выбитого когда-то и кем-то, из его «коллег» сидельцев.
« …И, как бы не крутили нас по жизни лихолетья: вся наша жизнь – игра!» - Вспомнив слова из старинного романса, вздохнул Иоанн и печально посмотрел на играющих сокамерников.
Игра востока приобрела неимоверную популярность. Здесь она была не только средством развлечения и возможностью убить времечко…она была источником существования и выживания в буквальном смысле. В нарды играли на деньги, на сигареты, на чай, на вещи. С помощью нард и карт, кто-то иногда неимоверно обогащался, выигрывая машины и квартиры, а кто-то навсегда ломал себе судьбу, всё проигрывая. А не имея возможности во время расплатиться по игре - кончал жизнь самоубийством. Потому, что «порядочный» (поддерживающий в заключении воровские традиции) зек, во время не расплатившийся, становился «фуфлыжником» или «фуфломётом». Он продавался в рабство для тяжёлой работы - отрабатывания долга. Потому что долг по игре был здесь «святой»! Он подлежал обязательному возврату, выплате, во что бы то ни стало – точно в срок! Перспектива стать богатым заставляла многих зеков садиться играть… но по большей части проигрывать и испытывать «все прелести зоновской, фуфлыжника жизни».
- Шесть, три… – произнёс находящийся в камере и играющий в нарды парень по прозвищу «Зверь». - Ходи! – Призывал он, передвигая шашки согласно выброшенным на «зариках» циферкам-кружочкам.
- Три куша! – Воскликнул обрадовано его противник, которого звали «Хохол».
Этот, наголоподстриженный и небритый мужик, очень сильно кого-то напоминал Иву. Но, вот кого?! Этого, главный сектант сказать пока не мог. Он лишь силился напрячь свои извилины, но всё было весьма тщетно. Этот субъект сейчас сильно радовался выпавшему ему счастью – скоропостижно победить «Зверя». «Зверя» же это сильно огорчало. Нарды делали с ним своё коварное дело! В коридорах тюрьмы стало совсем тихо. Даже «дубачки» с «дубаками» перестали брякать ключами, передвигаясь как можно тише, и аккуратно заглядывая в глазки железных дверей камер. Здесь в тюрьме эти двери назывались «робота́ми». Массивные, железные, квадратные: они напоминали первых роботов-машин. Соответственно и возникло название...
Время шло гнусно медленно и нагнетающе действовало на этого сектанта. Пытаясь, как-то отвлечься, Ив старался думать о совершенно разном… Например: задавался вопросом, почему служащих тюрем, следящих за порядком в коридорах и в камерах, а ещё и выводящих арестованных куда-либо: на допрос, на прогулку и т.д. называют «дубаками». Интересовался у других зеков и даже у самих служащих СИЗО:
«Почему такое «колоритное» обращение к скромным и рядовым персонам службы исполнения наказания на Руси?!»
В ответ получал лишь невинное пожатие плечами и идиотско-непонимающее выражение их лиц. И, наверное, этим поискам истины не было бы конца и края, и коллекционировал бы Божев и дальше глуповато-застенчивые выражения физиономий своих собеседников, назначенных судьбой, по выяснению происхождения слова «дубак», если бы не случай повстречать в «этапке» (помещение для сбора зеков для этапа) старого жулика по прозвищу «Квас». Его сморщенное, земляного цвета лицо, говорило за самого хозяина о возрасте. Эта физиономия ни чем, по своим шероховатостям и неровностям не отличалось от здешних стен с наброшенным «шубой» цементом. Так вот «Квас» объяснил Иву, что в старину «остроги», (по старинному -тюрьмы) раньше не имели отопление. Замёрзшие охранники, даже летом, ходили по тюремным коридорам в валенках и тулупе. Они, как говорили в старину, дубели, т.е. мёрзли от холода. Отсюда и название «дубак»! Конечно современные «продолы» (коридоры) сегодняшних тюрем, серьёзно отличались от старых «остроговских». Ведь в них были и батареи для отопления, и светлые, хоть и зарешёченные окна, появилась вентиляция, обещающая продлить чистым воздухом грешную жизнь зека, но ходят по ним и сейчас «дубаки» и «дубачки», брякая связками ключей и глазками на «робота́х», напоминая о тяжёлой године острогов, о суровой в них жизни. Хотя заметно облегчённой прогрессом двадцать первого века и снявшим с тюремщиков тулупы и валенки в связи с ненадобностью. Вот и в данный момент когда «Зверь» и «Хохол» выясняли свои отношения по игре в нарды, «дубаки» устав задремали в своих служебных помещениях.
- У меня как раз в Транспортном, сорок… – говорил «Хохол» обращаясь к «Зверю». - Первый – это спортивный костюм с ларька на вокзале. Там, всё просто: костюм чёрный «Адик», подошёл когда продавщица не видела моего лица, она даже меня не заметила. «Отработал» и пошёл… - объяснял «Хохол» внимательно глядя на «Зверя».
- Да понял я, понял! – Раздражённо отвечал «Зверь», хрустя костяшками пальцев. - Мне не понятно по эпизоду с кошельком этого «лошка»?! Как я скажу, что это я «подрезал», ведь он твою физиономию хорошо «срисовал»?!- Интересовался «Зверь» у «Хохла», нервно вдыхая прокуренный воздух камеры.
Эта новая «обитель» сектанта Божева располагалась на третьем этаже и была предназначена всего на троих сидельцев. Маленькая и серенькая, она очень сильно напоминала чуланчик.
- Да ты не сы! Я с «операми» договорюсь. Им «по хрену» кто, лишь бы раскрытие поставить и отчитаться. А «терпила» - иногородний, он на суд не приедет, и очную ставку проводить им без надобности, раз ты сознаёшься. У «легашей» будет твоя явка с повинной! - Парировал происходящими событиями «Хохол». - Да потом ты все сорок нераскрытых у них берёшь. Они рады будут до жопы! – Убеждал он.
- Уколоться то дадут? – Умоляюще спрашивал «Зверь» у «Хохла».
- Конечно дадут, и не раз! Да ещё и мне привезёшь! – Радостно констатировал будущие перспективы выигравший в нарды «Хохол». - Бабу с тобой в кабинете на ночь закроют! Так, что оттянешься по полной! Да и на суде, больше "трёшки" не дадут, опера обещали! – Сообщал дальше зек, уже без всякого убеждения.
Просто с довольным видом уведомлял проигравшего «Зверя». Убеждать ему не было нужды, долг – дело святое! А «Зверь» ему проиграл в нарды сорок раз. Каждый проигрыш – это был эпизод преступления «Хохла», который брал на себя, проигравший «Зверь».
«Вот такая вот это тонкая восточная игра в нарды в тюрьме…!» - Подумал иронично Ив, глядя с сожалением на «Зверя».
В уме у него не укладывалось всё услышанное! Абсолютно всё, переворачивалось в голове сектанта с ног на голову! Он, даже и не думал, что так возможно было жить! А тем временем, опять забрякали «зарики» нард, за которые в сорок первый раз сели играть вышеназванные зеки. Ведь у «Хохла» были ещё эпизоды краж и в другом отделении полиции…! Иван ещё раз с сожалением взглянул на своих сокамерников и вспомнил, как его учил играть в нарды сирийский инструктор, которого он навсегда оставил лежать в австралийских песках с дыркой от пули во лбу. Каждый проигрыш, тогда давался Ивану весьма нелегко – реальными ударами битой по пяткам…Пятки так распухали, что невозможно было наступить…Но, молодого проигравшего рекрута никто даже и не думал жалеть! Лишь насмешки, лишь сплошные издевательства! Ив навсегда запомнил ухмылки этих уродов-наёмников…Но, и запомнил, как нужно правильно думать в игре востока…Он ненавидел её, всеми фибрами своей израненной в юности души и никогда не думал, что судьба опять приведёт к этим проклятущим нардам…
На следующее утро «Хохол» приехав с выезда в районное отделение ОВД, буквально порхал по «хате» (камера тюрьмы). Шутка ли?! Через несколько дней его выпустят из тюрьмы, так как «Зверь» взял на себя все деяния первого.
- Ух! – Радовался «зечара». – Первым делом выйду и уколюсь!
- А как скоро выпустят? – Поинтересовался Божев у наркомана.
- Ну, с учётом следственной волокиты ментов…- «Хохол» задумался, подняв свои остекленевшие от наркотиков глаза к потолку. – Думаю, через неделю…
Иван подошёл к умывальнику и уже нагнулся, чтобы окатить лицо холодной водой, но остановился и посмотрел на себя в небольшое вмурованное в стену небольшое зеркало. На него смотрел весь обросший и небритый, совершенно чужой, человек с впалыми глазницами и синими под ними кругами от усталости и внутренних переживаний. Которые главный сектант старался всячески скрывать от врагов.
- А ты, чувачёк, не обращал внимания, что сильно похож на нашего «Хохла?! - Вдруг услышал позади себя Ив.
На него через плечо смотрел внимательно «зверь».
- Да…?! – Отозвался Иоанн и посмотрел сначала на себя в отражение, потом на «Хохла», стоящего у тюремного зарешёченного окна.
- Чё ты, братела, совсем сбрендил от нехватки кайфа?! – Спросил «Хохол» и подошёл поближе к Иву, чтобы сравнить себя в зеркале с предполагаемым двойником.
- Да, точно тебе, братан, говорю…Вот если этому фраеру сбрить тоже волосы на голове и несколько дней ещё не бриться, то он станет вылитый ты! – Утверждал второй наркоша.
- Ну, да…Вроде «в натуре» похож! – Подтвердил «Хохол» вглядываясь в отражения.
И тут Ива осенило, почему «Хохол» кого-то напоминает ему. Его! Его, чёрт возьми, сокамерник напоминает! Бывает же такое?! И сразу в голове у Божева созрел план побега из камеры… Он вроде бы в шутку, чтобы до конца сравнить себя с соседом по камере сбрил станком волосы и перестал бриться. Через неделю, по утру, когда в камеру постучался «дубак» и назвал фамилию «Хохла», Ив вскочил и подошёл к открываемому «роботу».
- Я, Подставной! – Громко заявил сектант, не боясь, что его двое сокамерников начнут возражать.
Потому, что ещё ночью он профессиональными движениями свернул им во сне головы и накрыл полностью одеялами. Это произошло так быстро, что время от времени заглядывающая в глазок «робота» «дубачка», даже не успела ничего заметить.
- Выходи на освобождение…Повезло тебе, «нарик», на этот раз! – Проворчал сонный и недовольный лишними утренними движениями охранник.
Он нехотя взглянул на личную карточку подследственного с украинской фамилией Подставной. Где была приклеена маленькая фотокарточка «Хохла» ужасного качества. На утренних проверках, за несколько дней до побега, Ив внимательно рассмотрел у нерадивой проверяющей в руках эту фотку. Он знал, что на ней трудновато рассмотреть мелкие детали, поэтому с уверенностью осуществлял сейчас свой коварный план. Он заранее заучил фамилию, имя и отчество, адрес проживания «Хохла», поэтому с уверенностью отвечал на вопросы «дубака», который больше для проформы, «исполнял свой служебный долг»:
- Фамилия, Имя, Отчество?
- Поставной Александр Сергеевич. – Спокойно и с уверенностью отвечал Божев.
- Число, месяц, год рождения? – Монотонно гудел засыпающий на ходу служака, даже не глядя на карточку.
Да и зачем?! Кто мог решиться на побег по такому сценарию?! У «дубака» даже мыслей не было на этот счёт! Какой дерзкий идиот осмелиться на такой побег?!...
- Что-то соседи твои спят, как убитые! – Попытался пошутить работник тюрьмы. – Даже проводить тебя не встают. – Он внимательно посмотрел в затемнённую глубь камеры…
- Мне с ними не по пути! – Поддержал тупой юмор беглец и, улыбнувшись, вдруг весь напрягся:
«Неужели заметит?!» - Взволнованно подумал «лжехохол»…- «Нет пронесло!» – Облегчённо вздохнул он, когда «дубак» с шумом захлопнул «робот» камеры, где только что находился и грубо толкнув освобождающего в спину, произнёс:
- Проходим!
Ив благополучно добрался до главного выхода из СИЗО, даже получил личные вещи «Хохла» и улыбнулся, поглядев на ещё еле голубеющее ранним утром зимнее небо. Мужчина вздохнул полной грудью свободный воздух.
- Да здравствует «советский союз»! – С иронией произнёс сектант, откровенно дивясь халатному отношению к службе тюремщиков.
Ещё через несколько минут «бомбила» на своей «тойоте», громыхающей всем своим ржавым старым корпусом на кочках, вёз беглеца за город, где находилось конспиративное жильё сектантов. Когда-то, заранее продумав план действий по оглашению Лондонской экспертизы, Ив и его сектанты купили несколько квартир и домов в Астрахани и надёжно их законспирировали…Теперь, эти меры конспирации сильно помогли. Не доехав до нужного населённого пункта несколько километров, Ив попросил таксиста остановиться у опушки лесополосы. Там, он находясь на заднем сидении задушил ремнём «Хохла» водилу и поджёг транспорт, на котором приехал. Только такие меры могли помочь замести следы от преследователей… выйдя на трассу, после расправы с таксистом, Ив остановил дальнобойщика и с ним благополучно добрался до купленного общиной дома, где действительно почувствовал себя в полной безопасности и позволил себе расслабиться. Там было всё, на случай какого-либо провала и неудач: и деньги в тайнике, и документы с чужой фамилией, и парик с гримом, для перевоплощения в совершенно другого человека. Таким трюкам его хорошо обучили в спецлагере в Австралии лучшие арабские диверсанты.
Телефонный звонок на сотовый Алекса расстроил сразу же все планы влюблённых. Выходной, который устроил себе полковник после поимки Божева, рассыпался как карточный домик…
- Божев сбежал из СИЗО…! – Сообщил Фетисов Шторму, когда тот приятно потягивался на диване у Ольги.
- Как сбежал?! Когда сбежал?! – Алекс вскочил, как ошпаренный.
- Это мы спросим у работников тюрьмы…- Отвечал расстроенный событием чекист. – Выходи Александр Сергеевич, я уже подъехал. – Осведомил Алекса Фетисов поворачивая руль своего джипа к подъезду Ольги.
Он только вчера его сюда подвозил и попрощался на все выходные…Но, их планам – провести субботу с воскресеньем с семьёй, было не суждено сбыться!
Тишина, сопровождающая мужчин по пути их следования к городской тюрьме была сверх невыносимая.
- Да как так, Макс?! – Нарушил невыносимый уху вакуум Алекс.
- Не знаю…товарищ полковник! Не знаю! – Раздражённо отвечал Фетисов.
Он вёл свой автомобиль, то и дело стуча кулаком по рулю и весь передёргивался от мысли, что какой-то «вшивый» кастрат их обыграл. Наконец-то сыщики доехали до центра, где располагалось СИЗО, и не закрывая на сигналку двери авто, кинулись по служебным коридорам в комнату для допросов, где уже во всю допрашивали дежурных злополучной смены, проморгавших особо-опасного преступника.
-Я…я…я не знаю, как так получилось!!!??? – Ревел навзрыд охранник тюрьмы.
Его ожиревшее тело содрогалось и боязливо сокращалось от каждого всхлипывания. Было видно, что он ужасно напуган от случившегося. Речи от сговора с преступником, не могло быть и речи. Ажиотаж, вызванный дерзким побегом арестованного Божева привёл в постоянную беготню не только все отделы городской тюрьмы, но и заставил выйти на работу в законные выходные весь личный состав УВД и ФСБ. С минуты на минуту ждали генералов обоих ведомств. В серых коридорах «острога» было не протолкнуться и не дыхнуть. Все предпочитали молчать и только мотать сокрушительно головой, возникшему безобразию из-за халатности охранной смены.
- Ты хоть понимаешь, идиот, что ты натворил?! – Глядя злобно на горе-дежурного, кричал Алекс.
- Он был похож на Подставного, как две капли воды…- Пытался оправдаться мужчина.
Пот выступивший от страха, залил всю его форменную рубашку. Она же, наполовину расстегнутая, полумокрым мешком облегала жировые складки охранника. Фетисов отозвал взбесившегося полковника в сторону и приказал местным операм снять с виновной дежурной смены подробные показания.
- После того, как снимите показания, виновных не отпускать! – Приказал чекист своим подчинённым.
- А-а-а-а!!! – Зарыдал толстый охранник, услышав распоряжение Фетисова. – Меня…что…посадят!? – Орал испуганный горе-служака.
- Нет, блин! Наградят!!! – Не выдержал тупости тюремщика Алекс.
Фетисов опять схватил за рукав Алекса и вывел из кабинета в коридор.
- Александр Сергеевич, возьмите себя в руки! – Попросил чекист.
- Да я задушу сейчас эту жирную свинью!!! – Не унимался Шторм.
Находившиеся в рядом служащие постарались ретироваться подольше от странной парочки мужчин в серых костюмах.
- Да успокойся ты, Саша! – Сорвался Фетисов и потянул полицейского за собой. – Пойдём генералов встречать вниз…
- Ой, дебил!!! Ой, полудурок!!! – Возмущался Алекс, спускаясь за Фетисовым к служебному входу. – Это же надо?! Каким надо быть недоумком, чтобы спутать преступников?! – Ворчал успокоившийся Шторм. – Откуда их, только берут на службу?! А?!
- Судя по показаниям других сотрудников тюрьмы, Божев стал готовиться к побегу заранее. Он побрил голову, отпустил бороду…В общем, настоящий профи…- Произнёс Максим Леонидович.
Поздним вечером, на заседании следственной чрезвычайной комиссии под строгой крышей управления безопасности края, Фетисов докладывал присутствующим членам группы, что объявленный усиленный план-перехват по розыску сбежавшего Ивана Божева, результатов не дал. И чем больше проходило времени с момента побега, тем быстрее таяла надежда сыскарей о его поимке.
Шторм вернулся к Ольге совершенно подавленный и смертельно уставший. Он буквально рухнул на кровать и закрыл глаза. Хотелось выть от досады диким-придиким зверем. Ольга присела рядом и стала нежно гладить волосы своему мужчине, получившему поражение от своих смертельных врагов. Она, вся такая нежная и мягкая, излучала уют и добро, сейчас была рядом с ним, но вопросов задавать не стала. Это было не к чему…И так стало всё ясно из постоянно идущих объявлений транслируемых СМИ, и по радио и по телевизору, о побеге особо-опасного преступника.
- Я принесу тебе успокоительного чаю с мятой. – Нежно произнесла женщина и направилась было на кухню.
Но, Алекс задержал её за руку и попросил остаться:
- Подожди…не уходи Позже чай…посиди со мной…Я так устал!
Ольга накрыла Алекса пледом и села на краешек кровати.
- Мне иногда кажется, что этот кошмар никогда не кончится?! – Произнёс полицейский, повернувшись на бок и быстро засыпая.
Ольга улыбнулась и произнесла:
- На пирамиде Хеопса в Греции, перед входом в его усыпальницу было написано: «Дождь, не может идти вечно! Всё проходит, и это пройдёт!»
Она посмотрела на своего мужчину, к которому была обращена её философская речь, но он её уже не слышал, так как заснул крепким сном, тяжело время от времени вздыхая. Женщина улыбнулась и подошла к окну. За окном, сверкая предновогодними хрусталиками, распустила своё чёрное ночное покрывало зимняя морозная ночь. Одинокий фонарь освещал часть нечищеного дворником тротуара и заснеженный серый кустарник. На улице было ни души. Во всяком случае, так казалось Ольге. Потому, что из одной припаркованной, как и другие у жилого дома на ночь машины, за ней в бинокль наблюдал Ив. Не собираясь прятаться, как загнанная крыса, он загримировавшись под совершенно другого человека, на которого были подготовлены права и документы на машину, даже служебное удостоверение майора ФСБ, спокойно проследил за Штормом, после выхода его из здания управления безопасности и теперь знал, где живёт он и его возлюбленная…
Совершенно точно, у этого опасного человека, не знающего жалости к другим людям, наблюдая за Ольгой, стоящей у окна, теперь созрел коварнейший план. Потому, что он зло улыбнулся и произнёс с коварством опасного зверя:
- Ну-ну, Алекс! Ещё поиграем!!! – И остался на прежнем месте в машине, ждать рассвета.

Глава тридцать девятая.
Сделка.

«Исход такой не ожидая,
Героя выбил из седла!
Глава от дум его седая,
Любимой жизнь уберегла!»

- У меня такое ощущение, Сашенька, что за мной кто-то следит?! – Прозвучал голос Ольги, в динамике телефона Алекса.
- Ну, что ты, солнышко, выдумываешь?! Кто за тобой может следить?! – Раздражённо ответил Шторм, понимая, что сейчас не время и не место личных переговоров.
- Я сегодня вечером прилечу из Рима и мы всё обстоятельно обсудим…Ладно?! – Пытался успокоить любимую полковник и явно торопился закончить не уместное в данное время переговоры с любимой.
- Ладно…- Явно «надулась» обиженная женщина и положила телефон в карман пальто.
- Обиделась! – Констатировал факт Алекс и виновато посмотрел на Фетисова, когда тот с укоризной отреагировал на проведение личных телефонных переговоров, именно сейчас… в помещениях резиденции Римских Пап в Апостольском Дворце…
В этот момент, на балконе Апостольского дворца, в простом папском одеянии, без красного оплечия, так называемой "моцетты", в которой появлялись все папы, перед вечно людной площадью Святого Петра с многотысячной паствой верующих католиков, стоял в сопровождении швейцарских гвардейцев, тот самый «Епископ Рима, Заместитель Христа, Преемник Князя Апостолов, Верховный Первосвященник Вселенской Церкви, Патриарх Запада, Примас Италии, Архиепископ и митрополит провинции Романии, Суверен государства-града Ватикан, раб рабов Божиих». Он заканчивал свою воскресную проповедь со словами:
- В жизни христианина всегда есть внутренняя проблема, которую каждый из нас должен разрешать сам, и никто не имеет права переложить ответственность на другого. Это проблема пребывания в церковной истине, в согласии с Церковью! – В этот раз, Папа был весьма спокойный и величественный! - Хранительницей истины и благочестия является у нас, братья и сестры, вся Полнота Церкви. Это, по сути дела, развивает слова апостола Павла, что Церковь есть «столп и утверждение истины»!
Ясная мартовская погода позволяла, стоящим невдалеке от открытого балкона сыщикам, Шторму и Фетисову, в сопровождении сеньора Вигано, прекрасно рассмотреть и двор Апостольского дворца, и купол Собора Святого Петра, украшенный золотой шикарной мозаикой, и потрясающий вид на сам Ватикан, на его Ватиканские сады. Вдалеке был хорошо виден замок Святого Ангела и конечно же, правый берег Тибра.
Закончив речь, только что ораторствующий священник вошёл с балкона в блистающий древней роскошью зал, и в знак искреннего радушия и доброжелательности направился прямиком к прибывшим долгожданным русским гостям, широко распростив руки в стороны и озарившись улыбкой. Шаги его гулко звучали по залу древнего Ватикана. Папа с нетерпением их ждал, так как за два дня до приезда Алекс позвонил начальнику СБ Ватикана Сеньору Вигано и сообщил, что похищенные реликвии Российская Федерация готова вернуть в целости и сохранности. О чём, собственно, глава безопасности тут же сообщил Папе Римскому. Старик ушам своим не верил! Эти новости, за последние двадцать лет, были лучшими для Ватикана.
Он подал каждому из присутствующих свою руку, в знак приветствия. И опять на безымянном пальце главы католического мира Алекс увидел блиставшую в дневном свете печатку.
– «Тот самый, знаменитый всем «Перстень рыбака»! – Подумал про себя Шторм, откровенно дивясь изображением апостола Петра в лодке, закидывающего сети.
Это заметил и Папа Римский. Он улыбнулся и произнёс речь, которую и Фетисов, и Шторм не могли ещё долго забыть. Ведь она была от чистого сердца и полная признательности за профессионально выполненную работу сыщиков, при этом не забыв с укоризной посмотреть на Вигано. Затем пригласил мужчин с их семьями в гости в Ватикан:
- Когда вы, господа, приедете, причём приезжайте в любое время года, я отменю на время вашего пребывания своё руководство церковным правительством — римской курией, отменю проведение епископских соборов, даже рукоположение кардиналов, провозглашение догм и написание праздничных булл! Отменю любые поездки…
Такое решение было высшей степенью признательности за оказанную русскими услугу!
- Это решение дорогого стоит! – Прокомментировал тихонько Карло своим друзьям на ушко, когда старик на мгновение отвлёкся от гостей.
Ведь папа проявлял небывалую политическую активность, разъезжая по миру с официальными визитами и принимая в Апостольском дворце сильных мира сего. Когда сыщики передали все раритеты, украденные сектантами, законным ватиканским владельцам, Фетисов воспользовавшись минутной паузой между присутствовавшими произнёс:
- Ваше Святейшество! Разрешите Вам вручить диск с обращением к мировому сообществу сектантов и ложное заключение экспертизы английских учёных о Туринской плащанице. Могу заверить, что они в единичном экземпляре! Также, хочу вас заверить, что всё происшедшее за эти годы останется в строжайшем секрете и не будет подлежать огласке.
Конечно же чекист лукавил, утверждая что копий не существует, но обещание держать всё в секрете, действительно было правдой.
Растроганный столь уважительным отношением к другой вере Российскими представителями, он сделал шаг к полковнику Шторму и снимая с пальца свой знаменитый символ власти, произнёс:
- Этот перстень разламывают только со смертью папы. Мой преемник получит обязательно новый, именной. Это самое дорогое, что есть у Римского Первосвященника и он этим весьма крепко всегда дорожит….- Все присутствующие заметили, как Папа, произнося эту речь для Алекса, пребывал в сильнейшем волнении. – В знак искренней благодарности, разрешите мне, господин Шторм, преподнести этот подарок вам за службу, которую вы несёте с честью и отвагой!
От такого жеста опешили все присутствующие в зале…
- Не волнуйтесь! Я сделаю себе дубликат, о чём будете знать только вы и мой начальник безопасности…Пусть это будет ещё один секрет в нашей дружбе…! – Тихо говоря и улыбаясь, заявил священник.
После этого, седовласый степенный старец, с довольной и очень загадочной улыбкой и пурпурными бликами от красной шёлковой пелерины на лице, повернул в левую потайную дверь, через известную лестницу Микеланджело и вышел в сопровождении Карло, который нёс, семеня за стариком кожаные чемоданы со святынями католического мира. Шелест его тонкой хлопчатобумажной сутаны с подвёрнутыми рукавами, вскоре затих в небольшом римском дворике. Мало кто знал об этом выходе, так как он, был предназначен для спецгрупп и сертифицированных гидов. Прежде чем направиться за своим босом, Вигано поинтересовался у русских:
- Божева то, поймали?
Дав понять гостям, что тоже «держит руку на пульсе» информации.
Но, увидев кислые физиономии гостей, всё понял без слов и добавил:
- Постарайтесь, всё же поймать, друзья, эту тварь!
Сидя уже в удобных креслах самолёта мужчины с неподдельным интересом рассматривали буквы греческого слова «IXOYS», что значило: «Иисус Христос, Божий Сын, Спаситель».
- Нет слов, какой крутой подарок! – С уважением произнёс Фетисов, отдавая перстень новому хозяину.
- Я представляю…?! Или не представляю…?! – Загадочно ответил Алекс и надел перстень на палец.
За всю его жизнь это было, пожалуй, самое наилучшее признание его профессионализма. В тот момент опять зазвонил телефон и дисплей высветил Ольгину фотографию.
- Опять Ольга звонит? – Поинтересовался улыбаясь Максим Леонидович.
- Что-то она сегодня не в меру общительная…- Заулыбался в ответ Алекс и приняв вызов с телефона своей любимой произнёс:
- Да любимая?! Я уже лечу в самолёте домой…
Но, договорить своё обращение к женщине не позволил возникший вместо голоса Ольги, хрип Божева:
- Это хорошо, что ты уже летишь домой! Мы тебя, с твоей мадамой очень ждём!
- Ты…?! – Только и смог произнести Алекс, узнав голос беглеца.
Он так побелел, что на это сразу обратил внимание Фетисов:
- Что случилось Александр Сергеевич?!
В этот момент Шторм успел включить громкую связь в телефоне и чекист дальнейшие слова Ива сам:
- А…?! Господин полковник удосужился включить громкую связь! – Догадался по шуршанию в динамике Божев. – Тем лучше! Пусть твой дружок комитетчик тоже слушает…!
Услышав голос беглеца, Фетисов сразу сконцентрировался и стал внимательно слушать говорившего сектанта.
- Твоя баба теперь сидит в герметичном сейфе и ждёт, когда ты её высвободишь…!
- Вонючий кастрат! Я самолично тебя поймаю и буду молотком, медленно-примедленно, разбивать в мелкую крошку все твои суставы…! – Злобно прошипел полковник, прервав своего бывшего друга.
- Не перебивай меня, Алекс! Это не в твоих и не твоей бабы интересах! Так как воздуха ей хватит всего лишь на сутки, максимум на двое…- Спокойным тоном, явно издеваясь над влюблённым Алексом, произнёс Божев.
Шторма так затрясло, что он даже потерял дар речи от наглости кастрата. Фетисов наблюдая за своим коллегой, понял, что пора брать ситуацию в свои руки:
- Ваши условия Божев?! Мы выполним все ваши условия, лишь оставьте в живых женщину…?!
- Ха-ха-ха! – Издевался беглец над сыщиками. – Конечно выполните…! Куда вы денетесь?! А иначе Оленьке «кирдык»!
Алекс смотрел на своего коллегу и молчал. Он в первый раз столкнулся с таким наглым и в тоже время очень опасным противником.
Вы переправите меня тайно через Каспий в Иран. Находясь в нейтральных водах, я сообщу адрес, где находиться сейф с его женщиной…
- Ты, что совсем сбрендил, Ив?! Это невозможно?! – Отозвался на выдвинутые условия преступника Шторм, наконец-то взяв в себя в руки.
- Твой дружок, чекист это сможет сделать…Я уверен! – У вас два часа, чтобы всё подготовить…- Божев оборвал разговор, оставив в недоумении мужчин.
Зловещая тишина обволокла весь салон авиалайнера, лишь только шум турбин, неприятно свистя в ушах, напоминал двум единственным пассажирам, что всё сейчас происходящее с ними не сон. Теперь удар ниже пояса нанёс Божев.
- Один-один, Ваня…?! – Задумчиво, глядя в никуда, произнёс полковник и опрокинул голову на подголовник кресла.
Сердце его так билось от досады и горечи, что было совершенно невыносимо дышать. Шторм постарался взять себя в руки, но приступы истерики, никогда не свойственные этому профессионалу, подкатили к самому горлу. Фетисов заметив, как переживает его коллега, произнёс:
- Ты поезжай сейчас домой и жди меня…
В этот момент послышался скрежет шасси о взлётную площадку и в иллюминаторах засветились вечерние огни их родного города.
- Я…?! – Не понимая что происходит, переспросил Алекс и поднял глаза полные слёз.
- Да, да! Александр Сергеевич, ты! – Твёрдо сказал полицейскому чекист.
- Я не смогу быть один…! Надо же что-то делать, Максим?! – Как-то невнятно произнёс полковник.
- Я всё теперь сделаю! – Очень решительно заявил Фетисов и больше не стал слушать Шторма.
Он просто взял его под руку и вывел из самолёта. Алекс же был похож на пьяного: ноги подкашивались и не слушались, речь присутствовала не связанная…
- Ты, что задумал, дружище?! – Глотнув свежего воздуха, пришёл в чувства полицейский.
- Увидишь! – Неоднозначно ответил чекист и посадив в служебную машину Шторма, сам же поймав такси , скрылся в неизвестном направлении.
Алекс не находил себе места, в волнении вышагивая по пустой квартире Ольги. Было очень не привычно не слышать её звонкий голосок. Всё, буквально всё говорило о ней мужчине. Полицейский без перерыва набирал номер Фетисова, но безжалостный компьютер в трубке телефона женским голосом выдавал информацию, что «абонент выключил мобильный телефон или находиться вне зоны действия сети». Ещё бы немного и Алекс начал сходить с ума от неведения происходящей ситуации. Она, эта ситуация, напомнила сейчас ему то время, когда он скрывался, якобы убитый, от сектантов в конспиративной квартире ФСБ…он тогда тоже, не находил себе места и изнывал от осознания своей беспомощности. Но, в этот момент в дверь позвонили и когда Шторм распахнул дверь, на пороге явился пропавший чекист.
- Собирайся. – Быстро приказал Максим Леонидович заждавшемуся его коллеге.
Уже по пути следования автомобиля, которого раньше Алекс у Фетисова не наблюдал, полковник решился заговорить со своим напарником:
- Мы куда…? И что это за «телега»?
- В порт. – Совершенно спокойно ответил Максим Леонидович и продолжал внимательно смотреть на ночную дорогу, ведущую в порт на окраине города. Это был настоящий морской порт на Волге, где приставали грузовые морские суда приходящие с контейнерами через Азербайджан в Иран. Совершенно недавно сданный морским пароходством в эксплуатацию. Респектабельное производство красовалось издалека огромными портовыми кранами и огромными причалами для морских судов, со своей морской таможней и военизированной охраной. Российское правительство вложило в эту крайнюю южную точку страны под названием Астраханский морской порт, большие деньги и надежды на развитие. Ведь с распадом СССР, стране был крайне необходим свой морской порт на Каспии, который раньше был в Баку.
Машина Фетисова скрипнула тормозами у морской таможни и уже через несколько минут эти мужчины открывали дверь приёмной заместителя начальника, на втором этаже.
- Макс ты чё, с ума сошёл?! Назначая свидание в столь поздний час!!! – Произнесла недовольно рыжая видная дама, сидя за столом шикарного полированного стола.
Погоны на её форменном пиджаке с позолоченными знаками таможенного комитета на петлицах, говорили, что это офицер высшего состава.
- И я, тебя Наташечка, люблю! – В ответ произнёс чекист и подскочив к молодой женщине поцеловал её в щёчку.
- Ум! Подлиза! – Недоверчиво отреагировала таможенница. – Что стряслось, «малыш»? – Кокетничала начальница.
- Контейнер надо пропустить не досматривая…- Сообщил Максим Леонидович.
- Я так и думала, что это не любовь, а очередная «фэсбэшная» афёра! – Раздосадовалась молодая особа, выставив на показ большую часть своей пышной груди. – А я то, дура, размечталась, что Фетисов зовёт меня на свидание! – Констатировала факт полного любовного разочарования озабоченная «таможенная шишка». – Какие проблемы?! Оформляйте завтра с утра по дипломатическому каналу и в путь!
При этих словах у Алекса, который до этого молчал, вникая в смысл их визита в порт, сердце сжалось и содрогнулось. Он посмотрел на часы…через полчаса должен был звонить Божев…
- Это Натусик, моя личная просьба! – Осведомил о существующем моменте чекист.
- Да…?! А сидеть за меня тоже, по твоей личной просьбе, будет кто-то другой?! – Съязвила чиновница и уже встала чтобы завершить разговор отказом и выпроводить просителей за дверь…
- Я так и думал, что ты так мне ответишь. – Остановил Фетисов свою знакомую и вытащил из портфеля папку-дело, которую предусмотрительно прихватил с собой, выходя со Штормом из машины. – Потому, что Наталья Филипповна Буцкевич очень честный таможенный работник…!!! – С заметным сарказмом в голосе произнёс Максим Леонидович. – Такая честная работница, что в следственном комитете на неё лежит оперативная разработка…которая, со дня на день, попадёт на стол прокуратуры…и тогда суд…прощай любимая денежная работа…!!!
Оставалось, каких-то двадцать пять минут, до звонка похитителя Ольги…
Буцкевич внимательно посмотрев на папку в руках у Фетисова. Резко спросила:
- Что предлагаешь?! Комитетская твоя рожа!
- Меняю эту папку с твоими таможенными выкрутасами, при этом забыв о ней навсегда, на услугу, которую я огласил ранее…- Обозначил свою позицию перед женщиной Фетисов.
- Согласна!...
Когда контейнер грузили на морской контейнеровоз, до звонка Божева оставалось десять минут…
Только чекист договорился с капитаном пропустить одного человека без досмотра в отсек, где размещались груза отправленные коммерческими организациями в Иран, как раздался телефонный звонок в кармане Шторма. Звонил, как и ожидалось Ив.
Максим Леонидович выхватив телефон из рук полковника, взял инициативу в свои руки:
- Морской порт…, контейнеровоз «Геарчай», зайдёшь на палубу и спросишь капитана судна…, он отведёт тебя к контейнеру номер 265СБ, там внутри есть всё необходимое, чтобы пожить пять дней, не выходя наружу…- вместо всяких предисловий задал тон сделки Фетисов. Через восемь с половиной часов, помощник капитана сообщит тебе о пересечении корабля нейтральных вод. В Иране этот контейнер без досмотра поставят на дипплощадку порта, ночью сможешь беспрепятственно выйти и окажешься в другой стране…
- Деловой подход «комитетчик»! Хвалю! А то, мне Шторм – это невозможно…! – Радостно ответил Ив.
Дальнейший ход событий шёл по графику, который огласил сектанту Фетисов.
Девять часов ожидания тянулись, как назло, неимоверно долго. Но, сыщики вели себя достойно и достаточно спокойно.
- Что тебе будет за дело, которое ты отдал таможеннице? – Первый раз за всё время произнёс Алекс, с волнением обращаясь к чекисту.
- Ничего! – Спокойно ответил Фетисов. – Оформлю Буцкевич задним числом «сексотой»*, а оперативное производство, как необходимость прикрыть секретного агента перед её коллегами по службе, чтобы отвести их подозрение.
- Спасибо, Макс! – От всего сердца произнёс Алекс и в первый раз за всё время улыбнулся.
*- секретный сотрудник.

Глава сороковая.
Всё закончилось…или только начнётся!

« Повержен, но не обезглавлен,
Ты, ускользнул шипя в нору!
Бой, что людьми тебе объявлен,
Наступит в нужную пору!»

Весна своей лёгкой мартовской тёплой поступью тихо наступала на город, оставляя на мутной реке мелкую рябь. Земля, хоть и зябла ещё по ночам, днём уже во всю грела свои серо-коричневые бока под рыжими лучами небесного светилы. Набухшие почки на ветках деревьев ещё не проснулись, но казалось что начинали приятно потягиваться, вырвавшись из объятий древнего бога сна. Они разминали свои закоченелые в зиму бока и засохшая на них шелуха лопалась бледно-зелёным швом, через которую весело проглядывала начинающая жизнь молодого листка – символа всего нового и ожившего после непростого времени снежной и морозной поры. Вдыхая этот мартовский эликсир любви, который как волшебный маг распространял повсюду лёгкий ветерок, люди невольно улыбались и пьянели от нахлынувших приливов нежности и счастья.
Они вдвоём с Ольгой стояли на том же месте, где когда-то в детстве три закадычных друга Алекс, Ив и Макс проводили своё счастливое время, беззаботно плескаясь в тёплой речной воде, и греясь после, под жаркими лучами во время летних каникул, несмотря на охранников, которые постоянно гоняли их. Пирс судоремонтного завода, пережив экономический кризис, по-прежнему принимал на своей территории суда, нуждающиеся в ремонте. Они, как сказочные чудовища, поражали своими размерами и различными формами железных тел, но несмотря на внушительный вид, нуждались в лечении своего непростого и замысловатого «телосложения». Поэтому сейчас стояли в очереди к «доброму доктору», который всем был должен помочь и непременно излечить. Словно открыв второе дыхание, большой производственный организм заводища, наполнил близ лежащую атмосферу трудовым шумом, доносящихся из восстановленных цехов и доков. Люди в спецовках деловито сновали с места на место, вызывая у полковника Шторма гордость за свою страну!
- Опять завод заработал! – Ответил довольный мужчина и нежно обнял свою спутницу. – Смотри, как все трудятся…, в «отличие от нас с Фетисовым»?! – Проговорив последние слова, полковник как-то странно ухмыльнулся. Он вспомнил, что это произнёс, в качестве укора, глава города на состоявшемся недавно оперативном совещании в помещении администрации, по случаю неэффективной работы спецслужб…
- Вы не оправдали доверие, полковник! – Кричал с трибуны главный чиновник города. – Не заработали вы ни награды и не внеочередные звания, к которым вас с майором ФСБ Фетисовым, думаю поспешно, представило ваше начальство! Пока я их отменяю…, пока не поймаете главаря секты!!!
Не важно было чинуше, что благодаря именно Шторму, по всему миру обезвредили сотни радикально настроенных религиозных фанатиков, безжалостно убивавших ни в чём неповинных молодых людей, и сохранился душевный баланс в сердцах искренне верующих… Признание этого факта свидетельствовал папский перстень на его пальце…об этом чиновнику знать было не суждено! Хотя, уже не важно было сейчас и полицейскому с чекистом – получат ли они награды со званиями, или нет…! Лишь важно, что Ольга осталась жива! Значит и жизнь …продолжается…Продолжается и служба…полная невероятных событий и приключений.
Он очень нежно посмотрел на неё и улыбнулся.
- Я думал, что потеряю тебя…! – Произнёс Алекс и зарылся в её развевающиеся на ветру длинные чёрные волосы.
Казалось не только он наслаждается её прекрасной, пахнущей негой, шевелюрой, но и мартовский ветерок. Это атмосферное явление заряженное весенним позитивом и природной любовью, которая ощущается только в это время года, просто соперничало сейчас с полицейским за право обладать этой красивой женщиной и обнимать её. Но, этот мужчина был не робкого десятка и ни за что бы не променял свою суженную и ни на что…! Ни какие блага мира не смогли бы Алексу заменить то ощущение счастья, которое излучала и давала своим присутствием эта женщина! Его женщина!
- А я знала, что ты меня обязательно спасёшь…! – Ответила Ольга и прижалась к груди своего любимого мужчины. – Здесь протекала ваша дружба, да…?! – Спросила она, поглядев как-то внимательно на бетонный пирс и стоящие на приколе корабли.
- Здесь…- Ответил Александр Сергеевич и как-то очень тяжело вздохнул.
С такой тяжестью, что Ольга с тревогой взглянула на него и спросила:
- Вы его отпустили…?!
- Пришлось…! – Ответил Алекс, но мы с ним обязательно ещё встретимся! Я это точно знаю…!