Вернувшись после обеда, Ирина встретилась в коридоре с председателем суда Постновым.
- Как раз хотел побеседовать с вами, - сказал Николай Иванович.- Зайдите на минутку.
В кабинете председателя разговор был продолжен.
- Что там у вас по делу Бутовых? Опять жалобу из судебного департамента переслали. Затягиваете?!
- Дело приостановлено. Назначена экспертиза три месяца назад. Результатов пока нет. Все законно.
- А в гражданском кодексе, сами знаете, какие сроки.
- Истцы прошли экспертизу. Ответчикам назначено на завтра. Перенос срока был из-за болезни ребенка. Справка имеется.

Ирина проснулась, как всегда, рано. Настроение отвратительное, под стать погоде. Опять эти нескончаемые процессы, откровенно неприятные личности, необходимость решать, кто прав, кто виноват.
"Вор должен сидеть в тюрьме"... Насмотрелась когда-то фильмов, начиталась детективов, и вот теперь имеет то, что имеет: взрослого сына-оболтуса, которого удалось все же "запихнуть" на юридический факультет родного ВУЗа, старенькую, больную мать и ежедневный негатив от необходимости "копаться в грязном белье".

Я пришла и говорю:
Хочешь, подарю зарю?!
Может, позову мечты?!
Только что ответишь ты?

Жаль, тебя здесь рядом нет,
Не поможет Интернет,
Так, для связи, и порой
Заменяет голос твой.

Ты скорее приезжай,
Будем пить с тобой мы чай,
В кресло сядем и поймем:
Хорошо нам жить вдвоем.

Раннее утро,

Туман серебрится.

Дома сижу одна.

Видится, чудится

Белая птица,

Сразу за ней - стена.

Мне бы убрать

Эту снежную стену,

К солнцу прийти, вздохнуть

И попросить:

"Дай мне счастья немного,

Однажды семилетний Санек (тот самый, знакомый читателю по рассказу "Аппендюки") сидел дома у окошка, смотрел на улицу. Начался второй месяц весны, а зима уходить не торопилась. Вот и сегодня пасмурное утро сменилось серым днем, сыпал мокрый снег, который укрывал почерневшие и набухшие водой колеи. Заканчивались весенние каникулы. Еще пара дней, и вновь начнутся занятия в школе. Погулять бы, да мама не отпускает, говорит, что ветрено и сыро.

Первого апреля
Никому не верю,
Первого апреля
Я сама шучу.

Всех я посылаю
К убежавшей каше,
За зарплатой в офис,
На осмотр к врачу.

Девушки в отделе
Мне и отомстили,
Утром позвонили
В этот выходной:

"Офис весь залило,
Там трубу прорвало,
Все бумаги всплыли,
О-ё-ё-ё-ёй!"

Я как подхватилась,
Быстро побежала,
По дороге даже
Сбила мужика.

Догнала автобус,
Двери оторвала,
Прыгнула, уселась.
Верите?!... Пока!

удален

В середине дня к Светке в ювелирный магазин зашел приятель Толик Лапшин, на которого девушка в свое время, что называется, имела виды. Остороумный, симпатичный парень нравился девчонкам, был душой их веселой компании. От каких-либо, кроме дружеских, отношений Светку удерживала способность Толика встречаться одновременно с несколькими девушками сразу.
И в этот раз молодой человек пришел за подарками. Света немного завидовала тому, что другие девушки получают богатые презенты в виде ювелирных украшений. Работая в магазине, она могла себе позволить лишь маленькие сережки-гвоздики.

Мы все за вас уже решили,
Вам нужно только подписать,
А мелкий шрифт вы не читайте,
Там просто нечего читать.

Жилье, машина, мебель, дача -
Все будет сразу же у вас,
Ну, а кредиты - вот задача,
Вы с ними справитесь как раз.

Квартирку вашу нам в залоге,
Увы, придется прописать,
Но это только лишь формальность,
Нам больше нечего сказать.

Спустя всего четыре года
Семен вдоль банка проходил,
Вздохнул: так было все прекрасно,
А он теперь в подвале жил.

Последний мамонт, вымирая,
С упреком на жену глядит,
Вот так всегда: то хобот, уши,
То голова у них болит.

Потом все скажут: непогода,
Ледник сошедший - вот вина,
Но мамонт, умирая, знает,
Во всем повинна лишь жена.

И изменить-то было не с кем,
Чтоб мамонтенков наплодить,
Я это говорю не просто -
И у людей все может быть.