Дисклеймер:
может вызвать неконтролируемое горение мягких тканей вокруг седалищного нерва;
Контент:
ярая отповедь, наглая проповедь, затем слабое утешение и робкая надежда.


Всем нам с детства лили в уши сироп, дескать: можешь стать кем угодно, прожить любую жизнь. Что каждый в чем-то талантлив, главное – раскрыть свой потенциал. Что творчество – лучший способ самовыражения.

Боже мой, как же я ненавижу романы! 80% земной поверхности и каждого романа составляет вода. Каждый раз, соприкасаясь с очередным шедевром, я захлебываюсь и начинаю тонуть в ледяных струях ненужных деталей, несущественных мелочей, словесного недержания. Если Томас Манн, Джеймс Джойс, Хулио Кортасар, Томас Пинчон, Харуки Мураками – это великая литература, тогда я ненавижу литературу. Если их тысячестраничные кирпичи на книжной полке официально и несомненно признаны классикой столетия, то я профан и хейтер.

Примерно такой эффект хочется производить на людей каждый раз убеждая, доминируя, но вот что-то пошло не так:
Типовой кошмар: ты плывешь по озеру, уверенно рассекая воду, и вдруг оказываешься в вязком, вонючем, хлюпающем болоте. Твои мощные гребки застревают в этом тянущем киселе, ты тонешь, тебя накрывает паника. Ты совершаешь тысячу мелких бессмысленных движений; лихорадка, жар, озлобленность искажают восприятие, рисуют внешний мир полем боя за безнадежно идущую ко дну самооценку.

Последние два века жизнь ускоряется с интенсивностью загнанной обезумевшей кобылицы. Ленивые, основательные, благообразные предки, окажись на нашем месте, просто слетели бы с катушек – будто вечно смотреть фильмы на перемотке. Весь мир погружен в лихорадочную суету и одержим продуктивностью, идеальной логистикой и максимальной выгодой.

Совсем другое существо: прямоходящее, говорящее, но не Homo Sapiens. По крайней мере типичный, зазнавшийся представитель вида с верхотуры эволюции от собрата отказывается, отмахивается, выдавливает хоронить за церковную оградку. И если зорко всмотреться, внезапных отличий действительно набирается достаточно.
Поэт, художник, философ – гоминид ускользающий, существующий в параллельной реальности, дымчатой, полуматериальной. Он никогда не будет понят обывателем и мещанином. Да те заведомо и не осилят «Дар» Набокова в дерзновенной попытке раздуплить, хотя бы приблизиться.

Сколько себя помню, не уставал поражаться, почему именно этот фильм, книга, игра или музыкальный альбом ловят хайп, или как выражались в мое славное время – ненадолго становятся безумно популярными. Всё искал тот алхимический рецепт успеха, идеальное сочетание составляющих элементов. И как это мистическое открытие пришло в голову не всегда гениальным (understatement) авторам. Насколько осознанно, продуманно или спонтанно они действовали?
И нашел. Причем состав хита обнаружился достаточно быстро, много лет ушло только на то, чтобы до конца поверить, что всё на самом деле так просто.

Сколько раз такое было: ты ждешь не один год, уж весь извелся, почти перегорел, но вот выходит, выходит: новое произведение любимого творца! ты хватаешь и поглощаешь жадно (или наоборот – эстетствуешь, тянешь, смакуешь), а в результате – изжога, тошнота, боль от разочарованья…
Что музыка, что кино, тем более книги – всё едино, всюду провалы, посредственность из-под пера гения и шок фаната: неужели такое возможно? Да как вы посмели?! Кто допустил?!

Семь миллионов лет назад окончательно разделились два вида: человек и шимпанзе. И за это титаническое время, через тысячи и тысячи поколений, сквозь десятки расцветших и рухнувших цивилизаций, можно было создать что угодно, можно было улететь в космические е@#ня, освоить полгалактики, а мы (люди, не шимпанзе) придумали «Пусть говорят» и «Дом-2», бьюти-блоги, «Инстаграм» и «ТикТок»; придумали, размножили, уткнулись поникшими тыквами в мерцающие мониторы и отекли мозгами. Обезьянки долго ржали. И отказались от эволюции.

Хорошего человека найти нелегко. На этом неоспоримом и неутешительном утверждении построена вся Южная Готика. (От одного ужасающего рассказа Флэннери О’Коннор лежишь пластом в течение недели; а там не один такой…) Нелегко, даже и вовсе трудно. Ищи-свищи. Только вот с кем тогда общаться? С кем жить приходится? С теми, кто случайно оказался поблизости? Кого на этой местности просто зарандомило? С кем с первого класса вместе. Он вытворит лютую дичь, а отвечать тоже вместе? Типа, бригада…

«Все воруют, только ты честнее других, ты искренне сочиняешь чужое» смачно сказано в чудной комедии про творческих людей и их профильные муки.
/Режиссер этого фильма впоследствии настолько скурвился, продался и зашкварился, что даже упоминать его фамилию в приличном обществе можно только в контексте антикоррупционных расследований Навального; тоже по своему впечатляющая творческая биография: как можно рухнуть ниже плинтуса, поступив на службу цепным псом режима – примечательный, но далеко не единичный случай…/