Сергей Иванов "На сторожевой московской границе"

Дымы над Муравским шляхом

С самого утра Иван чувствовал приближающуюся беду. Виной тому ли сон, где убитый литвинами батюшка указывал окровавленными руками в сторону полудня. Или устойчивые слухи, что ногайцы перешли Дикое поле и идут на соединение с Гиреями. В любом случае ратник сторожевой заволоки Иван Степанов сын спозаранку места себе не находил.

Куснул ржаного хлеба с холодной кашей, попил водицы и бегом взобрался на небольшой пригорок, откуда ждал дыма в случае набега крымцев.

- Товарищ командир роты, - с наскока начал незнакомый офицер, едва они оказались в помещении, - сразу хочу расставить точки, я не перебежчик и не дезертир. И согласился выступить в качестве парламентера только из гуманистических соображений. Мое имя - Голиков Игорь Сергеевич. Лейтенант отдельного кавалерийского взвода при штабе армии. Он тяжко вздохнул и замолчал. В темном, освещаемом только самодельной горелкой помещении, было прохладно. Серебряков сидел на колченогом стуле за потемневшим от времени и сырости столом и бездумно крутил в пальцах карандаш.

Утро крадучись, будто степной волк, пробиралось с востока. Первые предрассветные всполохи крохотными искорками медленно, но очень уверенно разбивали холодный сумрак. Мягко засеребрилась темная волжская зыбь, впитывая в себя струящиеся лучи грядущего дня.

Над недалеким островком осторожно загорается багряная кромка. Пунцовый свет мягко серебрит сонное море и обливает тусклым мрамором песчаный берег. Загорается ярче, смелее, достигает оливковых рощ, вплотную сбегающих к воде, и ни кем уже не сдерживаемый, несется дальше, дальше...

Есть вещи, которые у человека не отнять пока он жив. Любовь, вера, преданность... воспоминания. У каждого они свои. Яркие, словно радужные блики, насыщенные и пестрые в своем великолепии предполуденного солнца. Спокойные, в матовых бирюзовых тонах, как прохладный апрельский рассвет. Острые, ранящие своей незабываемой болью, горечью застарелой обиды, обжигающие льдом страдания, будто холодный февральский вечер...

Случай этот произошел в прошлом году. Аккурат в первое воскресение Великого поста, на праздник Торжества православия. Когда природа начинает осторожно просыпаться после зимней спячки, робко поют первые птицы, а под ногами темно-бурый снег мешается с грязью. Кроме природы в сей час лезет и всякая нечисть из своих щелей, нор и важных кабинетов.

Из-под тяжелых, чуть подпорченных листоедом крон дуба выглядывало солнце. Его последние блики отражались в ледяной воде старого пруда, куда стремительная речушка с древним названием Берлин несла десятки венков.

Ирине В посвящается.
"Она поставила на кон всё, что имела, чтобы получить то, о чём мечтала девяносто восемь лет. Старуха давно ждала этого дня. Улыбнувшись своему отражению, она завесила старое трюмо чёрной тканью и представила себя молодой. Медленно светало."

15.05.41г.

Здравствуй, моя дорогая Таисия!
Пишет тебе твой муж Петр. И недели не прошло с часа нашей разлуки, а уже сильно скучаю по тебе. Как закрою глаза, так и вижу тебя, моя родная. У меня все хорошо, находимся сейчас в (вычеркнуто цензурой) и ожидаем скорой отправки в летние лагеря на (вычеркнуто). Многое поменялось со времени срочной моей службы. Раньше все на лошадях возили, а теперь появилось в армии техники много, танков, аэропланов. Крепнет наша оборона, и все благодаря мудрости товарища Сталина.