Над крышами струится белый дым,
Холодная луна печально светит.
Земля укрыта саваном седым,
И завывает на просторах ветер

Притихшие дома смиренно спят
В объятьях снежно-ледяного плена,
Потупив окон молчаливый взгляд,
К печам горячим жмутся вожделенно.

Мороз трещит, показывая нрав,
С плеча снегами зимушку голубит.
В звенящий воздух холода поддав,
Одел деревья в дорогие шубы.

Все реки льдом предательски сковал.
Остепенив могучих вод теченье.
И закружив снежинок белый бал,
Вершит природы – матушки веленье.

Пригрело солнце землю поутру,

И ручеёк проснулся струйкой тонкой.

Журчал он так пронзительно и звонко

В заснежено-задумчивом саду.

Гуляй, Россия! Не хочу.

За две недели надоело,

Но трудно загасить свечу,

Что жжет огнём нутро и тело.

Облетают золотые листья,

Кружатся в пылу осенней страсти.

Им простор необозримый снится,

Но недолговечно это счастье.

Отцвело, отколосилось лето,

Отложив заветные мечты.

В океане солнечного света

Отшумели райские сады.

Костёр дымился, в нём угли тлели,

Теплом дышали, надежду грея.

Стояли двое у колыбели,

В раздумьях горьких уйти не смея.

На поле скошенном грустил пшеничный колосок.

Ему казался мир вокруг – коварен и жесток.

По небу дружною семьёй спешил гусиный клин,

А он среди сухой стерни стоял как перст один.

Балует ветерок листвой осенней.

Скрипит фонарь в ночной звенящей мгле,

Вдали мелькают призрачные тени.

Идем вдвоём домой навеселе.

В ночной тиши, одна, украдкой,
Писала девочка письмо.
В её уме надеждой шаткой
Оно рождалося само.

Любовь ей сердце разрывала,
Затмив собою белый свет...
Забыв о гордости, писала
С надеждой тайной на ответ.

Она была чиста душою,
Как лань, пугливою росла.
Жила несбыточной мечтою,
Степенной, скромною была.

И вот влюбилась вдруг безумно.
Сердечко ноет, спасу нет.
Страдает тихо ночью лунной,
Пылает, словно маков цвет.

Отдав себя судьбе на милость,
И, не спросив ничей совет,
Набравшись смелости, решилась
Открыть любимому секрет.

Лежит листок перед глазами,

Реальность здесь ушла в седую даль,

Развеяв в прах вселенскую печаль.

Коварный искуситель бил в ребро,

Речей греховных сыпал серебро.