Блог портала New Author

04. Смертельный вояж старлея Иванова (Проклятие древнего идола II)

Аватар пользователя Алексей Голдобин
Рейтинг:
1

По расчетному времени вышли к месту падения самолета. Вечерело, холодало. Старший лейтенант вымотался, как велосипедист – перворазрядник на затяжном подъеме в группе мастеров, Ягун-ики, судя по спокойному виду, мог дойти до Берлина. Но не пошел даже к озеру.

- Дальше иди один, - сказал охотник.

- А ты, что же?

- Это территория Чапотанги, он не любит, когда, кто-то вступает в его владения. Может случиться беда для нашего племени, зверь может уйти, люди могут прийти. А это еще опаснее. Я буду ждать тебя здесь. Иди прямо, увидишь.

- Хорошо. Если рация в самолете разбилась вдребезги, я вернусь быстро, если при падении не пострадала, попробую связаться, тогда на это надо будет время, придется задержаться. А если уж совсем не вернусь, значит, со мной что-то случилось. Не простил меня страшный Чапотанга.

Иванов отправился к самолету, вступив на территорию самого могущественного из богов меланхетов.

Чапотанга предстал перед старлеем в виде идола в массивный человеческий бюст с согнутыми в локтях руками, выступающим животом, с оскаленной пастью хищника. На голове бычьи рога и уши, на лбу - третий глаз в форме солнечного знака; глубокие полосы пересекали нос и подбородок.

Ничего особенного, даже и не страшно. Вот если бы такое увидеть ночью при свете луны на кладбище и еще неожиданно и громко кто-то крикнет в ухо, действительно было бы жутко.

На всякий случай, Лавр поклонился идолу и постоял какое-то время в поклоне (не сломаюсь, вдруг, и поможет).

Самолет лежал брюхом на небольшой поляне почти в хорошем состоянии. Потрепанный хвост и размочаленные крылья не в счет. Главное, фюзеляж был на вид неповрежденный. Вероятно, самолет растрепало о верхушки деревьев, но, те же самые верхушки, и смягчили удар.

Иванов подошел поближе. Это был двухместный (увидел, сосчитал) лёгкий двухмоторный самолет “L-200 Morava” (прочитал на борту). Дверь со стороны пилота была распахнута. Летчик сидел за штурвалом целый и невредимый, с улыбкой (странно, должна быть гримаса) на лице пристегнутый ремнями безопасности (без них бы размазало о приборную панель) и, казалось, просто спит и видит счастливый сон.

Старлей попробовал найти пульс, потом вспомнил, что сказала Наяна: "Самолет разбился два дня назад". Был бы жив, очнулся.

“Бедняга, что же с тобой случилось, как же ты не долетел и почему не прыгал с парашютом. Ну, пожил бы в лесу несколько суток, ягоды, грибы, озеро рядом, по-всякому бы нашли”.

Иванову искренне было жаль пилота, но помощь уже была ни к чему. Он не стал тревожить тело (пусть все остается, как было), перешел на другую сторону. Взобрался, открыл пассажирскую дверь, осмотрелся. Судя по - всему в самолете был только летчик. Или пассажир выпрыгнул при полете, но наличие в кабине второго парашюта вызывало в этом большие сомнения. Не найдется такого отчаянного человека, чтобы даже в самый критический момент при падении мог сигануть вниз без парашюта.

Старлей залез в кабину (рация, рация, где ты рация, не время в прятки играть).
Видимо самолет находился в шатком положении после аварии, и Иванов своим весом сместил центр тяжести. Самолет неожиданно накренился на правое крыло, голова пилота завалилась на бок. Лавр чуть не закричал от неожиданности. Жуткая ситуация, можно сразу поседеть – это в лучшем случае, в худшем – присоединиться к летчику (может, это проделки грозного Чапотанга или великан Ендарбалык шалит).

Ухнул филин – ухнуло сердце вниз и, с оттяжкой - обратно. Потом бешено заколотилось. Лавр прислушался к учащенному биению, пригладил волосы на голове, которые были непослушны, словно он лизнул высоковольтный провод. “Все, проехали. Пора за дело, а то Ягун-ики уже, наверное, заждался”.

Вычислив рацию методом исключения (не то, не похоже, даже рядом не стоит), включил тумблер - рация ожила. Застыл в раздумьях, глядя на мерцающий индикатор, выключил машинально, включил еще раз. Что за ерунда, почему рация была выключена? Если в полете случились какие неполадки, пилот первым делом должен связаться с диспетчером, доложить, сообщить свои координаты, передать, возможно, последние слова родным и близким, простить всех должников и извиниться, кому должен. Наговорить завещание, если есть, что после себя оставить. По крайней мере, хоть орать благим матом, чтобы все прониклись положением и сразу же начали операцию по спасению. А тут тихо - мирно, упал самолет и никаких попыток пилот не делал, чтобы быть на связи и спасать положение и свою жизнь. Если бы рация была разбита, тогда другое дело, но ОНА БЫЛА ВЫКЛЮЧЕНА!

И ОНА БЫЛО ИСПРАВНА! Старлей возликовал: “Хвала тебе, Чапочанга. С меня причитается“. Настроился на знакомую волну (только бы не сменили, только бы не утонули). Это он про капитана и команду судна “Джавахарлал Неру”. А с кем еще на связь выходить? Не с радиолюбителями же и геологами, которым секретные сообщения не доверишь. Да и вряд ли им поверят. А капитан, он почти что, считай, уже свой, армейский, его и в штабе Тихоокеанского флота знают, этому поверят. “А не поверят, пусть тогда сами разбираются во всем этом дерьме”, - подытожил Иванов.

- Вызываю капитана судна “Джавахарлал Неру”.

Повторил, сделал паузу.

Из рации послышалось:

- А владелец яхты “Сколопендра” не подойдет?

Старлей опешил, что предпринять, если капитан вдруг выйдет на связь, то эта скалапендра все услышит. Не входило в планы.

- Уходи с этой волны, идиот. Это военные учения с боевыми стрельбами, ракеты наведены на объект с этой частотой, залп через две минуты. Пеленг уже пошел, греби с этого места куда подальше, радиус поражения – километр.

- Ни фига себе учения, заранее нельзя было предупредить?

- Это секретные учения, нечего по эфиру шастать, как кот на камбузе. Лучше вообще выключи рацию, еще лучше выкинь ее в воду.

Щелк и тишина.

Лавр сам удивился своей прыти. И откуда чего набрал, ладно, зато эфир освободил. Он вызвал судно еще раз.

Только на третьей попытке раздалось:

- Какого черта? Кто меня отвлекает при выборе трала?

- Я, я это, - радостно отозвался старлей, думая, что его голос легко узнаваем сквозь помехи эфира, как голос Левитана.

- Не понял, племяш, ты? Что случилось, помер кто?

- Это старший лейтенант Иванов.

Пауза в эфире: или были помехи или на том конце долго соображали.

- Это я, который “тот самый”.

- Лейтенант, ты что - ли?

- Старший лейтенант.

- Ну ёбст, виноват, товарищ старший лейтенант. А я все еще капитан.

- Тоже неплохо.

- Я так догадываюсь, ты опять во что - то вляпался. Хорошо, что живой.

- Как догадался?

- А когда же ты со мной на связь выходил, если у тебя все было нормально? Дай угадаю, опять спасаешь планету, нашел в глухом месте раздолбанную рацию, и никто тебе не может помочь кроме меня.

- Ну, примерно так, - согласился Иванов.

- А коли так, давай, рассказывай и командуй, пока связь не прервалась и батарей не села.

- Слушай, капитан, запоминай и доложи в штаб.

Старлей обрисовал ситуацию, опуская незначащие моменты. Сказал, что акция спланирована и тщательно, задействованы большие ресурсы, похоже, идет серьезная игра. Какая, еще непонятно, но придется попотеть. Рассказал про сокурсника, пусть проверят, может, обознался, но имя и фамилия совпадают с подозрениями. Сориентировал на местности, рассказал про Лисий хребет, про шахты и семь дней, вертолет, оружие и серьезность намерений.

Не стал рассказывать, как оказался в вагоне (и так узнают), ничего не сказал про стрельбу, смертельный прыжок в реку (все равно не поверят), про ранение и чудесное выздоровление (еще больше не поверят, мало того, посчитают сумасшедшим). И про племя меланхетов промолчал. Чужая тайна, чужая жизнь. Да и нет такого племени, нету. Попробуй сказать обратное, загрызут академики - этнографы вставными челюстями. Про самолет решил сказать потом, когда все закончится, как бы мимоходом, невпопад. Летчику все равно не поможешь, а с ним завязано племя, а это, как было сказано, чужая тайна.

Во время эфира в ответ раздавалось только присвистыванье, вероятно, капитан не хотел засорять эфир матерными выражениями.

- Слушай, старший лейтенант, так на тебя снова ставки принимать надо, кажется, дело того стоит.

- Я не могу так часто выходить на связь.

- А тебе и не надо. Все равно узнаем. Если будем жить, значит, ты спас планету, а если нет, значит, нет. Выходит, ставить на тебя по-всякому выгодно.

- Капитан, ты только не затягивай, времени у меня осталось мало, я так думаю, тут дело очень серьезное.

- А когда ты пустяками занимался, Иванов? Ладно, доложу, куда следует. Если смогу, и тебя подстрахую.

- Приплывешь, что ли?

- Что - то в этом роде. Жди…

Связь оборвалась, лампа питания потухла. “Все, приехали. Теперь понятно, для чего рация была выключена. Лишь бы капитан смог передать донесение”.

Старший лейтенант оглянулся назад, скорее интуитивно, чем из любопытства. За креслом летчика примостился небольшой сейф, почему-то оранжевого цвета. “Черный ящик? Что за блажь?” – удивился Иванов. Перелез через кресло, осмотрел внимательно. Действительно сейф. И замок, и металл не опровергали предположения. “Секретные документы, стратегический груз? Вдруг летчик летел с особым заданием? Тогда это меняет все дело”.

Иванов достал свой знаменитый ножик, приготовил отмычку, благо опыт открывания сейфов уже был.

Открытие его разочаровало. В сейфе не было никаких бумаг или более-менее заслуживающего внимания. Несколько невзрачных брезентовых мешочков лежали в беспорядке. Мешочки были как братья – близнецы, аккуратно зашитые суровой ниткой. Пощупал содержимое – похоже на песок.

Старший лейтенант, взял самый верхний, поменял на ноже отмычку на лезвие ножа и поддел шов. Нитка, хоть и суровая, но лезвию поддалась, как сухая травинка.
Просунул в отверстие руку, зачерпнул, поднес к свету. Это был не просто песок, а золотой песок. Золото, элемент одиннадцатой группы с атомным номером семьдесят девять. Этого тебе только не хватало, старлей, мало ты насобирал на свою голову.

Сосчитал мешки – восемь, прикинул вес – примерно полкило в каждом, оценил стоимость по самому низшему пределу - “пятнашка” от “самого гуманного” в мире, если не сообщить, пуля в затылок от неизвестного хозяина золота, если узнает.
Захотелось позвать на помощь Ягун-ики и с ним посоветоваться, но вовремя одумался. Тот опять начнет лопотать про грозного Чапотанга, да и не войдет он во владении могучего и ужасного.

И уходить уже пора – темнеет, и так все не оставишь. Все-таки золото – не чугун, металл стратегический и, судя по всему, криминальный. Решение пришло спонтанно и неожиданно, впрочем, как бывает всегда в трудных и безвыходных ситуациях.

Старлей вспомнил про Чапотангу – вот кто сохранит золото. И ориентир надежный, сотни лет простоял, так что, еще немного точно простоит.

Иванов перетащил мешки к идолу, положил кругом, взгляд упал на большой муравейник. Старлей вернулся к самолету, подобрал подходящий обломок, засунул его под муравьиное сооружение и перетащил поближе к столбу (ребята, извините, для дела надо). “За ночь муравьи приведут свое новое жилище в божеский вид, и даже опытный следопыт вряд ли заметит место схрона”, - решил Иванов.
Сейф запер (а тут никого не было), отпечатки с дверей, рации и сейфа стер (точно, никого не было), вернулся к меланхету. Тот, как показалось, даже позы не поменял.

Ягун-ики сказал в пространство:

- Долго ходил, я уже думал, ты ушел к духам.

- У меня все нормально, рация работала, я связался и передал сообщение.

- Чапотанга позволил тебе это сделать.

- Встретишь его, передай от меня спасибо, - сказал Иванов, но осекся, под суровым взглядом Ягун-ики.

- Что будем делать? - спросил старлей, чтобы загладить неловкость.

- Идти надо, чем раньше, тем лучше, чем быстрее, еще лучше.

- Устал я, передохнуть бы малость.

Охотник достал из походного мешка, что-то похожее на небольшой кожаный бурдюк, распаковал горлышко:

- Выпей, тебе вернутся силы.

- Что это?

- Долго объяснять, просто доверься и выпей.

Жидкость была не похожа ни никакие другие напитки, которые раньше пришлось пробовать Иванову. Терпкий привкус, еще какие-то, не сразу ощутимые, оттенки, густота киселя, равномерно, появляющееся тепло в желудке (интересно: наркотик или обычный алкоголь? а как еще моментально возвращаются силы?). Пока разбирался с вкусовыми ощущениями, действительно почувствовал прилив сил.
Иванов вернул бурдюк.

- А ты?

- Мне не надо. Оставим на потом. Идти надо. Сейчас стемнеет, ночью пойдем. Не отставай, меня из вида не теряй, если потеряешь, - охотник протянул деревянную свистульку, - свистни и стой на этом месте. Луна сегодня хорошая, путь будет освещать. Пошли.

Старлей поправил на плече ружье, по привычке проверил карманы.

- Ягун-ики, подожди, я нож в самолете оставил. Нож знатный, без него не пойду.

Меланхет мрачно заметил:

- Возвращаться - дурная примета.

- Да я мигом, одна нога здесь, другая – там. Я даже помню, где оставил.
Иванов рванул к самолету.

Конечно, нож лежал возле сейфа, как и предполагал Лавр, поэтому отыскал его сразу. Прокрутил события, вспомнил, что положил нож на пол, когда протирал ручку сейфа, потом перешел на рацию, а про нож забыл. “Зря каркал Якун-ики, а ничего и не случилось”.

Повернул голову, посмотрел на летчика, еще раз вздохнул с сожалением. Сказал, как живому:

- Потерпи, браток. Видишь, какое дело, с плохими ребятами надо разобраться.

Плохих ребят оказалось гораздо больше, чем предполагал старший лейтенант.
Четыре силуэта окружили самолет (явно не четыре черненьких чумазеньких чертенка, которые собирались чертить чертеж).

- А ну, вылазь, - раздался грозный голос. Голос не оставлял надежду на дружеские объятия.

Иванову ничего не оставалось, как подчиниться. Пока неуклюже (так дольше) выбирался из кабины, соображал, чем объяснить свое нахождение возле самолета, если спросят. Сказать, что грибник, заплутал в лесу – не самый удачный вариант. Ладно, собранные грибы съел, может, поверят, но откуда и куда иду, тут не соврешь, а сказать нечего.

Спросили сразу, как только старший лейтенант спрыгнул на землю.

- Кто такой? – тот же голос. Силуэты встали в каре, обступив Иванова.

Время для раздумья закончилось, и старлей брякнул, первое, пришедшее на ум, без малейшего шанса на скорое успешное завершение очередной передряги.

- Егерь я, местный. Наткнулся на самолет, летчик погиб, ни чем не поможешь, похоронить бы надо, - и Иванов скорбно кивнул на кабину пилота.

Рейтинг:
1
Ведруса в сб, 27/01/2018 - 21:41
Аватар пользователя Ведруса

На всякий случай, Лавр поклонился идолу и постоял какое-то время в поклоне (не сломаюсь, вдруг, и поможет).

мудро Лайк

Ну, пожил бы по/В? лесу несколько суток,

Жидкость была не похожа ни никакие другие напитки,

опечатка
Всё чудесатее и чудесатее Озадачен

__________________________________

Не говори Богам, что ты в беде. Скажи беде, что ты с Богами.

Алексей Голдобин в сб, 27/01/2018 - 21:57
Аватар пользователя Алексей Голдобин

Ну, пожил бы по/В? лесу несколько суток,


Исправил. Необъяснимые промахи. Благодарю.